* * *
Сама Мередит осталась не очень довольна результатами своей поездки. Откровенно говоря, результат пока был нулевым, что крайне ее раздражало. Она намерена добиться большего! После стычки с Алвином ей, кроме того, ужасно захотелось разгадать тайну сгоревшего молитвенного дома.
Перед тем как покинуть Серую ферму, она добилась от Алвина последней уступки… Алвин - странный тип. То враждебный, слова от него не услышишь, то вдруг начинает откровенничать. Когда Мередит совсем собралась уходить, он вдруг обронил как будто вскользь:
- Вам бы порасспросить тех оксфордских археологов, что приезжали сюда десять лет назад.
- А как же! - ответила Мередит, остановившись на пороге кухни. Она понимала, что ее слова прозвучат грубо, но ей ведь тоже обидно! Ее откровенно, хотя и вежливо, выставляют вон - так неужели под конец надо еще добить ее? - Но я не могу их спросить, правда?
Алвин наморщил нос и почесал рыжую гриву.
- Могу дать вам адрес парня, который был у них главным. - Если он и заметил ее изумление, то не показал виду, а безмятежно продолжал: - Перед их приездом он написал папаше, спросил позволения вести у нас раскопки. Всю переписку, связанную с фермой, ведет папаша. Но не забудьте, дело было десять лет назад! Он мог переехать или еще что.
- С-спасибо, - пробормотала Мередит.
- А! - Алвин расплылся в улыбке. - Значит, не такое уж дурацкое было мое предложение?
Мередит сидела в машине на придорожной стоянке и рассматривала клочок бумаги с адресом, данным ей Алвином. Интересно, почему он вдруг дал ей адрес археолога? В приступе великодушия или просто для того, чтобы она развивала свою деятельность подальше от Серой фермы? А может, ему просто захотелось ошеломить ее, смутить, застать врасплох. Если она не воспользуется предложенным адресом, Алвин заподозрит ее в обмане. Не стоит и надеяться на то, что он ни о чем не узнает. С Алвином, как она начала понимать, лучше всего не делать никаких умозаключений. Нравится ей это или нет, придется хотя бы наведаться по этому адресу. Во всяком случае, денек сегодня славный, Оксфорд она любит и давно уже там не была.
Однако Мередит прежде не бывала в жилых кварталах Оксфорда и понятия не имела, как заставлены машинами узкие улочки. Прошло немало времени, прежде чем ей удалось отыскать нужный дом, поздневикторианскую красно-кирпичную виллу в Парк-Тауне. Она с трудом притиснула машину к обочине, вышла и огляделась. Дом за подстриженной лавровой изгородью выглядел невероятно респектабельно. Типичное жилище солидного ученого! И парадная дверь прочная и красивая; кажется, позвони - и тебе откроет горничная в чепце с оборками. Перед дверью на крыльце лежала отполированная медная решетка, о которую можно вытирать обувь от уличной слякоти.
Мередит позвонила. Ей открыла не горничная в чепце, а девочка лет десяти-двенадцати в джинсах и розовом свитерке. Грызя яблоко, девочка уставилась на гостью исподлобья.
- Ах! - воскликнула обескураженная Мередит. - М-м-м… скажи…
Она запнулась. Как начать? Если она спросит: "Дома ли твои родители?" - девочка, чего доброго, захлопнет дверь у нее перед носом. Письмо, отправленное на Серую ферму, было подписано Мэтью Греттоном. Но трудность в том, что неизвестный Мэтью Греттон почти наверняка обладает какой-нибудь ученой степенью, только она не знает, какой именно. Мередит решила рискнуть:
- Здесь ли живет мистер Мэтью Греттон?
- Да, - кивнула девочка, не переставая жевать. - Но он сейчас в Швейцарии. - Последнее слово Мередит разобрала с трудом, так как девочка отвечала с набитым ртом.
"Проклятье!" - подумала Мередит. Должно быть, вид у нее был разочарованный, потому что дитя неожиданно добавило:
- Зато доктор Греттон дома. - Девочка проглотила огромный кусок яблока, но, как ни странно, не поперхнулась.
- Вот как! - Снова осложнения. Может быть, ей с самого начала надо было спрашивать о докторе Греттоне? Похоже, "доктор Греттон" - именно тот человек, который ведет археологические раскопки и ищет неизвестные памятники культуры. - А можно мне поговорить с доктором Греттоном? Моя фамилия Митчелл.
- Подождите! - велела девочка и скрылась за дверью. Откуда-то из глубины дома послышался ее пронзительный визг: - Тетя Урси-и-и!
Мередит стало неловко. Сейчас ее введут в святилище, населенное типичным старым профессором в жилете, усыпанном табачными крошками. Профессор, скорее всего, не любит, когда к нему являются без приглашения. Мередит понадеялась, что ее машина никому не перекрывает выезд и не стоит на месте, где парковка запрещена.
Послышались быстрые шаги, и на пороге показалась молодая брюнетка примерно ее возраста с пышными волосами, стянутыми на затылке лентой. Молодая женщина смотрела на гостью ярко-голубыми глазами. На ней был заляпанный краской рабочий фартук. В одной руке голубоглазая брюнетка держала банку с краской, а в другой - кисть в зеленых пятнах.
- Здравствуйте, - сказала брюнетка. - Вы ко мне?
- Доктор Греттон? - спросила озадаченная Мередит.
- Да. Я тут кое-что крашу… Сарай, если точнее. Заходите; вам придется немного подождать, пока я положу кисть в скипидар и закрою банку с краской.
- Извините, я некстати… - испуганно начала Мередит, идя следом за доктором Греттон в прихожую.
- Ничего, ничего! - ответила та, не оборачиваясь. - Инид, ни под каким видом не прикасайся к сараю, слышишь? Он еще не просох!
Они вышли на задний двор. Окруженный высокими кирпичными стенами, двор представлял собой естественный солнечный коллектор. По одной стене вилось по шпалере персиковое дерево. Девочка Инид, по-прежнему глядя на гостью исподлобья, устроилась на качелях под большим каштаном и принялась раскачиваться.
- Моя племянница! - пояснила доктор Греттон, закрывая крышкой банку с краской и стуча по ней кулаком, чтобы плотнее легла. Кисть она поставила в банку из-под варенья, от которой резко пахло скипидаром. - Ну вот, теперь можно и поговорить. Присаживайтесь! - Снимая с себя рабочий фартук, доктор Греттон кивнула в сторону двух садовых стульев. Оказалось, что у доктора Греттон потрясающая фигура. Ярко-синяя блузка очень шла к ее глазам.
- Извините, доктор Греттон, - смущенно заговорила Мередит, - я вторглась к вам без приглашения. Сначала надо было написать… - Она постаралась как можно толковее рассказать о своих до сих пор бесплодных исторических изысканиях и о том, как она раздобыла домашний адрес Греттонов.
- Вам, конечно, нужен мой отец, - заявила доктор Греттон. - Меня, кстати, зовут Урсула. Помню, он проводил там раскопки. Совершенно зряшная затея, но ему казалось, что попробовать стоит. Жаль, что его сейчас нет, он с удовольствием пообщался бы с вами. Я не занимаюсь "серыми людьми", поэтому вряд ли сумею рассказать вам что-то интересное. Сама я палеонтолог, вам от меня никакой пользы.
Мередит вздохнула.
- Хотя… послушайте! - вдруг оживилась Урсула. - У него есть копия дневника Элиаса Линтона! - Не дождавшись радостных возгласов и заметив недоумение на лице Мередит, Урсула продолжала: - Неужели вы не знаете, кто он такой? - Судя по интонации Урсулы, Элиас являлся для нее хорошим знакомым. - Он умер в пятидесятых годах девятнадцатого века. Был школьным учителем в Бамфорде и вел дневник на протяжении примерно тридцати лет. Дневник никогда не публиковался; оригинал находится в Бодлианской библиотеке. Но отец сделал фотокопию почти всех страниц. Там написано о сгоревшем молитвенном доме. Помню, он читал мне отрывки вслух; надо сказать, изложено очень занимательно. Пойдемте в его кабинет, я поищу дневник.
Кабинет Мэтью Греттона оказался примерно таким, каким Мередит себе его представляла: кожаные кресла, огромный викторианский письменный стол, все стены уставлены стеллажами с книгами. Порывшись в кипе манускриптов, Урсула достала с полки кипу крупноформатных листов, перевязанных лентой.
- Вот, пожалуйста!
- Вы в самом деле ужасно добры, - сказала Мередит. - Надеюсь, ваш отец не будет возражать.
- Отец только обрадовался бы. Жаль, что я ничем не могу вам помочь. - Урсула начала осторожно перелистывать страницы. - Надеюсь, моя озорница племянница не перепачкалась краской. Ну вот. Если позволите, я пока вас оставлю, а сама схожу в сад. За Инид, знаете ли, глаз да глаз!
Урсула вышла, а Мередит взяла рукопись и села в кресло, стоящее в эркере. Щурясь от яркого солнечного света, она начала читать отчет Элиаса Линтона о пожаре в молитвенном доме. Дневник был написан красивым и витиеватым, но малоразборчивым почерком; едва бросив взгляд на фотокопию страницы, Мередит поняла: ей обязательно нужно увидеть оригинал. Впрочем, даже копия, результат достижений современной техники, способна повернуть время вспять!
"Сегодня утром я узнал, что ночью сгорел до основания и полностью разрушен молитвенный дом сектантов, которых местные жители называют "серыми людьми". Пожар вспыхнул около десяти часов вечера. Мэри Энн Уинтроп…"
Мередит вздрогнула.
"…увидела пламя из окна, но не смогла выйти из комнаты, поскольку дверь была заперта снаружи. Она вылезла в окно и спустилась на землю по ветвям большого дерева, росшего рядом с домом. В одном белье, закутавшись в одеяло, снятое с кровати, она побежала по полю (которое сейчас покрыто снегом) к дому мистера Филлипса и разбудила его домашних, которые подняли тревогу. Мой осведомитель сообщает, что Мэри Энн пребывала в сильном расстройстве и остаток ночи провела под кровом мистера Филлипса. О ней заботилась его жена. Однако сегодня рано утром к дому Филлипсов еще до рассвета приехали двое братьев Мэри Энн и увезли ее. Она плакала и по-прежнему пребывала в сильном расстройстве. Как мне сообщили, от молитвенного дома ничего не осталось, кроме нескольких почерневших камней и балок, которые до сих пор дымятся. После обеда я возьму своего верного пса и прогуляюсь на место пожара, если снова не пойдет снег, затрудняющий передвижение пешком".
К сожалению, снег, видимо, все-таки пошел, а может, Элиасу помешало что-то другое, потому что описания места пожара Мередит так и не нашла.
Она была настолько зачарована этим скупым отчетом, который породил больше вопросов, чем ответов, что не заметила, как вернулась Урсула. Доктор Греттон стояла у кресла, с улыбкой глядя на гостью.
- Правда, чудесно? - спросила она.
- Да! - с жаром воскликнула Мередит. - Можно взять копию?
Конечно, нельзя допустить, чтобы очаровательная старинная история отвлекала ее от современного расследования или повлияла на ее суждение, но… Если верить в законы наследственности, семейство Уинтроп предстает в довольно интересном свете.
Повинуясь безотчетному порыву, Мередит спросила:
- Как вы думаете, почему Мэри Энн Уинтроп заперли в комнате и почему она вылезла в окно, рискуя свернуть себе шею? Почему она, полуодетая, бежала по заснеженному полю, чтобы поднять тревогу, почему она прибежала к дому этого мистера Филлипса? А как же остальные Уинтропы и их работники?
- Понятия не имею, - искренне ответила Урсула. - Но, прочитав такую историю, невольно задаешься вопросом: что же происходило на той ферме?
* * *
Вечерело. На автостоянке было уже темно и пусто. Старенький "форд-капри", стоявший в углу, ничем не отличался от остальных старых машин; он не бросался в глаза, хотя прибыл издалека. В квартире на верхнем этаже серого муниципального дома сидел Шон Дэйли; он склонился над тарелкой, полной жареной картошки.
- Спасибо, тетя Брайди. Знаете, я впервые могу смотреть на еду с тех пор, как… как это случилось!
- Страшное дело, - ответила тетя Брайди. - Упокой Господь его душу, кто бы он ни был. Но мужчине нужно чем-то подкреплять силы, Шон. Кетчупа дать?
- А потом полицейские как начали нас допрашивать…
- Ах, полицейские… - неясно пробормотала тетя Брайди. - Шон, им лучше не перечить, полицейским этим!
- Я же не виноват, что первым нашел его!
- Конечно, не виноват… пойду заварю чайку. Наша семья всегда была порядочной. Ничего не имею против полицейских, хотя у нас сейчас просто разгул вандализма, а полиция и не чешется! Вчера я, кстати, испекла фруктовый кекс. Как знала, что ты объявишься.
- Не хочу причинять вам неудобство, тетя Брайди. Я только одну ночь переночую. Раньше-то я спал в машине. Но мне очень нужно с кем-то об этом поговорить.
- Ничего страшного. Разве ты не сын моей сестры? Подумать только, спал в машине! Будешь спать здесь, в постели, как христианин! Кстати, я получила письмо от твоей мамы, вон оно, на буфете лежит. - Тетя Брайди показала на буфет, почти не видный из-за многочисленных гипсовых статуэток святых из Лурда, украшений из раковин, разного рода сувениров и фотографии папы римского в рамочке. - Вот оно. У нее почерк разборчивый. И не подумаешь, что она попивает!
- Тетя Брайди, послушайте меня. Мне очень тяжело, хочется облегчить душу.
Тетя ахнула и прижала к груди письмо сестры.
- Ведь речь не о девушке, а, Шон? Никакая девушка не попала из-за тебя в неприятности? Нам и так хватило, когда твоя сестра Кэти…
- Нет… я о том парне, которого я выкопал.
- Вот как? - Тетя села и смерила его стальным взглядом. - Ну, тогда говори, только не болтай попусту!
- Это не болтовня… в общем, к нам на стройку приходили полицейские и показывали всем снимок того типа - уже потом, когда труп увезли. Я сказал, что никогда его раньше не видел, просто его зацепило ковшом, а он… был закопан на дне траншеи! Особенно ко мне и не приставали. Даже посочувствовали.
- Ну и правильно! Ты ведь тоже потрясение пережил. Такого хватит, чтобы ум за разум заехал.
- Но понимаете, тетя, я почти уверен, что все-таки видел его раньше. Когда я его выкопал, я ни о чем и не думал, то есть я тогда на него как следует и не посмотрел. Взял и сбежал! Но, когда мне показали его фото, в нем было что-то знакомое. Долго я ломал голову, а потом вспомнил, где и когда видел его раньше. И с кем. Тетя Брайди, мне неприятности ни к чему. В те места я больше не вернусь. И не собираюсь ни в кого тыкать пальцем. В конце концов, на свободе разгуливает убийца, и я не хочу, чтобы он стал меня искать! Но вот полицейские… понимаете, они велели мне сообщать, где я, чтобы они могли со мной связаться. Они так всегда поступают. Болтали о расследовании, то есть я понял, что мне придется выступать в суде и рассказывать, как я его нашел. Мне бы пришлось отвечать на вопросы! А я не могу отвечать, потому что у меня будут неприятности. Но сейчас у меня все равно неприятности с полицией, потому что я сбежал, а не остался на стройке. Может быть, меня даже в розыск объявили. Как по-вашему, что мне делать?
- Шон, ты не сделал ничего плохого! Никто не осудит тебя за то, что ты испугался! Наверное, стоит посоветоваться с отцом Брэди из церкви Святого Доминика…
- Тетя, я не хочу, чтобы кто-нибудь про это узнал!
Тетка встала и взяла чайник.
- Допивай чай, попробуй мой кекс и прочти письмо от матери. - Она помолчала. - А об остальном подумаем завтра.
Глава 12
- Как твои успехи на ферме? - спросил Маркби вечером, едва Мередит открыла ему дверь Лориного дома.
При виде Мередит он сразу приободрился. Она переоделась в красное платье рубашечного покроя, которое он особенно любил; судя по всему, она только что вымыла голову и высушила волосы, потому что они были пушистые и блестящие в тусклом свете лампы в прихожей. Маркби даже позволил себе помечтать: как славно было бы, если бы она вот так встречала его каждый вечер!
- Узнала кое-что интересное про секту "серых людей". Зато с Уинтропами особых успехов нет. Алвин показал мне фамильную Библию; довольно интересно. Но он ведь не очень разговорчивый! Он не хочет разговаривать о стройке и не любит чужаков. Говорит, они не любят, когда к ним кто-то приезжает, и я ему верю. Странное место! А ты знаешь, что их дом построен в 1692 году?
- Нет, как не знал и то, что у Уинтропов есть фамильная Библия! Ты явно добилась большего успеха, чем я.
- Возможно, я наткнулась еще на одну тайну. - Мередит рассказала Алану о докторе Греттон, дневнике Элиаса Линтона и описании пожара в молитвенном доме.
- Адрес Греттонов мне дал Алвин - скорее всего, только для того, чтобы поскорее меня сплавить. Уинтропы не любят отвечать на вопросы. Кстати, что там насчет "серых людей"? Атмосфера на ферме какая-то странная. Когда я побывала на месте пожара… я не выдумываю, но мне правда почудилось чье-то незримое присутствие… не слишком радостное к тому же. Мне кажется, в прошлом Уинтропов немало загадок. Как по-твоему, не могли те Уинтропы, что жили здесь в 1840-х годах, сами поджечь молитвенный дом?
- Зачем же им было поджигать, ради всего святого?
- Пока не знаю, но пытаюсь выяснить. По мнению Урсулы, в 1842 году Уинтропы, должно быть, считались, мягко говоря, чудаками. А если вспомнить, что теперешние Уинтропы - прямые потомки тех, викторианских Уинтропов, поневоле задумаешься…
- У каждого из нас в роду найдется пара-тройка странных предков, - возразил Алан. - В те времена, когда у Маркби хватало денег на всякие экстравагантные выходки, один из моих двоюродных дедушек держал ручного гепарда; он утверждал, что в нем нашла пристанище душа его усопшей жены.
- Не обижайся, но твой двоюродный дедушка был просто чокнутый. Уинтропы определенно в своем уме, но они не такие, как все. Кстати, отца Урсулы, того самого Мэтью Греттона, который проводил раскопки, не так интересует пожар, как богослужения "серых людей" и интерьер их молитвенного дома. Но какие-то соображения насчет пожара у него имеются. Более того, он много знает о том, почему члены секты подвергались гонениям. Вот почему мне непременно надо увидеться с ним. Урсула обещает все устроить; она даст мне рекомендательное письмо в Бодлианскую библиотеку. Она подтвердит, что мой интерес к предмету совершенно законен, и мне выдадут читательский билет. Тогда я смогу прочесть дневник Элиаса Линтона в оригинале!
- Как много ты успела за один день! - заметил Маркби.
- К сожалению, шаг вперед, два шага назад. Хотя… не знаю, как все это соотносится с твоим бедным трупом. Кстати, об успехах и расследовании, - спохватилась Мередит. - Ты что-нибудь узнал насчет клочка обгорелой материи, который я нашла?
- Мы проводим все необходимые мероприятия.
Маркби и не рассчитывал так легко отделаться. Мередит тут же вспылила:
- Перестань, не будь таким занудой! Ведь нашла-то его я!
- Что не дает тебе права рассчитывать на конфиденциальную информацию.
- Так нечестно! Я ведь рассказала тебе все, что узнала!