Глава 16
– Ну что же, Петр Иванович, очень приятно вновь с вами увидеться, даже в такой необычной обстановке. – я подошла к продюсеру поближе и нажала на кнопочку лежащего в кармане джинсов цифрового диктофона. Замечательный миниатюрный аппаратик не был заметен постороннему глазу, а чистоту записи обеспечивал крошечный выносной микрофончик, слегка высовывавшийся из кармана. – Ребята, отпустите его, думаю, в вашей присутствии он ни на кого не нападет.
Охранники нехотя отпустили свою добычу, небрежно бросив плащ и пиджак жертвы на стул. Продюсер распрямился, заправил в брюки белоснежную рубашку, отряхнулся и попытался придать своему лицу выражение оскорбленного достоинства:
– Маша, Виктор Исаевич знает о твоих проделках?
– Еще нет. Вы хотите, чтобы узнал? – ласково поинтересовалась Маша.
Выражение оскорбленного достоинства тут же покинуло лицо Гринько.
– Маша, вы же сами хотели поговорить без свидетелей. Зачем вся эта комедия?
– Я боюсь вести с вами переговоры тет-а-тет. Так что побеседуем в теплой компании. Зачем вы принесли мне деньги?
– Но я понял… Разве не об этом мы собирались поговорить?
– О деньгах?
– Иначе, о чем?
Разговор явно зашел в тупик. Я решила помочь подруге.
– Маша, покажи ему фотографию и письмо.
– Ты думаешь?
– Если это он, ты его не удивишь.
Маша метнулась к тумбочке, достала большой белый конверт и протянула продюсеру. Он неторопливо достал оттуда записку, прочитал… Затем снова заглянул в конверт, извлек фотографию, и лицо его смертельно побледнело.
– Эт-то что такое?
– А вы не узнаете? – небрежно спросила я. – Разве не ваша работа?
Но по выражению лицо Петра Гринько я уже видела – работа явно не его. Конечно, вполне возможно, что продюсер – гениальный актер, но где-то я читала, что своей вегетативной нервной системой человек управлять не может, и потому никто не в силах по собственному желанию побледнеть, покрыться испариной и заставить руки трястись.
– Никто, кроме вас, не знал, что Машу спонсирует банкир Перельман. – безжалостно продолжала я. – А значит, никто не мог его шантажировать машиной гибелью.
– Но я никогда не мог подумать… – он осекся.
– Чего не могли подумать? Петр Иванович, дело слишком серьезное, чтобы мы с вами играли в молчанку.
– Я ничего не знаю. – он взял себя в руки.
– Отлично. Тогда мы с Машей звоним в милицию, и заявляем, что видели вас возле дома последней жертвы. К тому же, у нас полно свидетелей, что вы пришли к Маше с деньгами, чтобы купить ее молчание.
– Я никого не убивал.
– Пока вы это докажете, будете сидеть в СИЗО. – отчеканила я. – Возможно, вас в конце концов выпустят, но продюсером вы больше не будете, ни одни нормальный человек не захочет иметь с вами дело. Вернетесь туда, откуда вылезли… кстати, откуда вы вообще взялись?
– Не ваше дело.
– Так что, вызываем милицию?
– Маша, когда ты мне звонила, чего на самом деле хотела?
– Правду.
– Если ты узнаешь правду, значит, ее узнает и Виктор Исаевич. – усмехнулся Гринько. – А значит, продюсером мне все равно не быть.
– Моим, безусловно, не быть. А вообще, Виктор Исаевич не болтлив и не мстителен. Пребывание в тюрьме повредит вашему имиджу куда больше. – спокойно пояснила Маша.
– Ладно, будь по-вашему. – он неожиданно успокоился. – Раз дело идет об убийстве, мой гражданский долг сказать правду.
– Именно так. – ласково сказала я. Саша сжал кулаки и отвернулся к окну.
Правда в изложении бывшего продюсера оказалась удивительно простой. После того, как Маша отказалась от его услуг, он сначала предъявил претензии банкиру, а затем решил, по его словам, "восстановить справедливость". Для этого он по своим каналам узнал домашний телефон банкира и без лишних затей позвонил домой его жене, Елене Тимофеевне.
Елена Тимофеевна была моложе банкира лет на пятнадцать и еще хороша собой. Когда-то она увела разбогатевшего банкира от первой супруги, от которой у Перельмана было двое сыновей. С тех пор прошел добрый десяток лет, общих детей у супругов не было, и отношения с каждым годом становились все прохладнее. Но Елена Тимофеевна не унывала. Она занималась шопингом, выезжала на дорогие курорты за границу, завела крошечную собачку породы "китайская хохлатая" и носилась с ней, как с ребенком. На многочисленных любовниц мужа она смотрела сквозь пальцы. Но тут дело оказалось значительно серьезней.
Петр Иванович Гринько сообщил Елене Тимофеевне, что на сей раз ее супруг влип основательно. Он вкладывает огромные деньжищи в раскрутку молоденькой студенточки сказочной красоты. А когда студентку возьмут на большую эстраду в Москву, Перельман собирается продать свой банк, перевести полученную сумму в оффшорную зону на далеких южных островах, и самому переехать в Москву вслед за юной певицей. Взрослым уже сыновьям банкир собирается оставить хорошие отступные, а Елене Тимофевне при таком раскладе места в жизни банкира уже не остается. При разводе она не получит ни гроша, так как все деньги банкира будут заблаговременно пристроены в надежное место, откуда их не достанут никакие адвокаты.
Разумеется, выслушав умело переплетенную с правдой ложь, супруга банкира не на шутку запаниковала. Через пару дней она пригласила Петра Гринько к себе домой и заплатила ему немалую сумму за полную информацию о Маше Теркиной. Получив пять тысяч долларов за получасовый рассказ о белокурой студентке, Петр Гринько в очередной раз убедился, что справедливость на свете существует. И пребывал в этом убеждении до вчерашнего вечера, пока ему не позвонила разгневанная Маша. Тогда он вспомнил, как рассказывал Елене Тимофеевне о жизни Маши, и решил, что все пропало – юная певица откуда-то узнала о его доносе супруге банкира, и теперь требует денег за молчание. Он решил честно поделиться полученной суммой, отдав Маше две тысячи долларов. Конечно, он даже не заподозрил, что речь может пойти о шантаже и убийствах.
Я в сильном возбуждении подбежала к Саше и потрясла его за плечи:
– Ты был прав! Елена Тимофеевна "заказала" кому-то Машу! Для этого ей и понадобилась подробная информация о ней. А киллер, на будь дураком, решил, что с банкира он получит куда больше денег, чем с его супруги. Вот отсюда и письмо с требованием денег. Вероятнее всего, Марина Петровна "заказала" Марго тому же самому человеку, вот он и воспользовался ее "заказом", чтобы убить двух зайцев. Марину Петровну мы уже ни о чем не расспросим, но Елена Тимофеевна пока жива! А значит, у нас есть реальный шанс выйти на киллера. Петр Иванович, диктуйте телефон супруги банкира.
– Нет, увольте. Вы хотели услышать правду, я ее рассказал. А теперь, с вашего позволения, я хотел бы удалиться.
Он церемонно поклонился нам и в самом деле хотел было уйти. Я кивнула мордоворотам, и они привычно заломили продюсеру руки за спину.
– Перестаньте играть в дурачка! – резко сказала Маша. – Вы никуда пока не уйдете. Полина, но разве мы можем беседовать с супругой Виктора Исаевича без его согласия?
– Ты хочешь ему все рассказать? Дело твое, у меня в кармане диктофонная запись. Но это несколько жестоко по отношению к твоему спонсору, ты не находишь? К тому же, его жена, загнанная в угол, будет все отрицать, и ничего мы толком не узнаем.
– А что делать?
– Пообещать Елене Тимофеевне, что ее супруг ничего не узнает, если она будет с нами предельно откровенна. Нам ведь не ее разоблачить надо, а выйти на киллера. Если мы его отыщем, то милиция, возможно, и без признаний заказчиц докажет, что он убийца.
– А если не докажет?
– Тогда и будем думать. Так что ты решила?
– Ладно, давай звонить Елене Тимофеевне. Петр Иванович, вам придется с ней поговорить самому.
– Пусть ваши уроды меня отпустят. – резко сказал продюсер. Я кивнула, и охранники выпустили беднягу. Он распрямился во весь свой невысокий рост и важно спросил:
– Я правильно понял: вы злоупотребили моей откровенностью и записали на диктофон наш разговор?
– Именно так. – спокойно ответила я. – Вы собираетесь прочесть мне лекцию о морали и этике? С примерами из собственной практики?
– Нет. И что вы от меня еще желаете?
– Вы сейчас поговорите с Еленой Тимофеевной, и объясните ей, что дело очень серьезное: Машу шантажируют, других девушек душат и выкалывают глаза. И если она не расскажет нам правду, ей придется рассказать эту самую правду своему супругу. А в перспективе, возможно, и милиции. Да, если будет упорствовать, добавьте, что недавно одна из "заказчиц" с помощью все того же киллера уже отправилась на тот свет.
Гринько вытащил мобильный, набрал номер и, дождавшись ответа, стал растолковывать своей собеседнице возникшую проблему. Я в жутком возбуждении металась по комнате. Наконец-то у нас появилась реальная ниточка, размотав которую, мы выйдет на киллера-маньяка! Саша поймал меня за руку и притянул к себе.
– Поля, успокойся, ты в таком состоянии, что на тебя страшно смотреть! – прошептал он мне на ухо.
– Так не смотри! – негромко ответила я. – Ты представляешь – сейчас мы все узнаем!
Гринько тем временем закончил разговор и повернулся к нам:
– Елена Тимофеевна сейчас сюда подъедет. Она хочет своими глазами увидеть письмо с угрозами и фотографию.
Я почувствовала некоторое уважение у супруге банкира. Однако, дама с характером, "на пушку" ее не возьмешь. Продюсер, получив относительную свободу, уселся на диване, охранники удалились на кухню, и мы в гробовом молчании сидели около получаса, дожидаясь приезда супруги банкира. Наконец, в дверь позвонили, и в маленькую квартиру вплыла роскошно одетая дама средних лет в сопровождении высокого статного мужчины.
– Это мой адвокат. – пропела дама, кивнул в сторону спутника.
Я внимательно рассматривала Елену Тимофеевну. Высокие каблуки на бархатных сапожках, длинная кружевная юбка, такая же полупрозрачная блузка… Стройная блондинка, она чем-то напоминала повзрослевшую Машу: то ли белыми, как снег, волосами, то ли особой посадкой головы на длинной шее… Конечно, Маша не в пример красивее, но и Елену Тимофеевну Бог красотой не обидел. Даже возраст на ней не особенно сказался. Тем временем Саша протянул даме белый конверт. Поймав ее взгляд, адвокат перехватил конверт, достал оттуда записку и фотографию… Елена Тимофеевна, не глядя на него, по-царски протянула руку, и адвокат вложил в нее содержимое конверта. Надо отдать даме должное: она лишь слегка побледнела. Затем она вложила бумаги обратно в конверт, протянула его Саше, и величавой походкой дошла до дивана. Брезгливо окинула его взглядом, затем села, аккуратно расправила кружева на юбке, и, наконец, обратила внимание на присутствующих.
– Насколько я понимаю, это вы – Мария, содержанка моего мужа? – спокойно спросила она Машу.
– Это комплимент? – так же спокойно осведомилась Маша. – Насколько я понимаю, мы с вами обе – содержанки. Или я ошибаюсь, и вы сами зарабатываете себе на жизнь?
– Я – его законная супруга. – насмешливо пояснила Елена Тимофеевна.
– Ничего страшного, это ненадолго. – не выдержала Маша.
– Вот как? Вы уверены, что понравитесь ему с выколотыми глазами?
– Брейк! – крикнул Саша. – Дамы, не подеритесь! Елена Тимофеевна, вы отдаете себе отчет в своих словах?
– Ладно, перейдем к делу. – сухо сказала Елена Тимофеевна. – Что вы от меня хотите?
– Разве Петр Иванович вам не объяснил? Маньяк убивает девушек, фото одной вы видели. Судя по всему, вы обратились за помощью именно к нему.
– Я похожа на женщину, которая обращается за помощью к маньяку?
– Только не говорите, что вы никому не "заказывали" Машу, и наш маньяк – ясновидящий.
– Вы почти угадали. Только он не ясновидящий. Он – черный маг.
Глава 17
Он шел по улице, не отрывая глаз от своих ботинок. Что-то разлаживалось в мире, и он не мог понять, что именно. Надо бы пройтись по тем местам, в которых он убивал монстров. Он часами бродил по городу, изредка поднимая глаза на прохожих. Около одного из подъездов он внезапно остановился. Нет, этого просто не может быть! Из знакомого подъезда выходила стройная девушка с черными вьющимися волосами, слегка похожая на цыганку. Но он лично задушил ее телефонным проводом, а затем выколол ее вытаращенные глаза! В его голове как будто заходил тяжелый молот. Так вот он, главный монстр, он ожил и теперь предательски пробирается в его голову, выталкивая мозги наружу через еще полные глазницы. Он нащупал в кармане моток провода и ножницы. Хорошо, что он никогда не выходит на прогулки без своего джентльменского набора. И на этот раз оживший монстр от него не уйдет.
Вслед за девушкой он дошел до автобусной остановки, доехал вместе с ней до окраины города, вышел следом за ней и, держа дистанцию, проводил до блочной многоэтажки. Огляделся по сторонам – вроде никого. Девушка тем временем уже скрылась внутри. Он ускорил шаги, почти вбегая за девушкой в подъезд. Наверху хлопнула дверь, раздались веселые голоса. "Ты должен быть предельно осторожен! Тебя никто не должен видеть." – зазвучал в мозгу предупреждающий голос. Он согласно покивал в такт словам, решительно захлопнул за собой дверь подъезда, одной рукой схватил девушку за волосы, а другой накинул ей на шею заранее приготовленную петлю. Девушка захрипела, забилась в руках, но он толкнул ее на пол и все сильнее сжимал в руке провод.
На лестнице раздавались легкие шаги, но он не обращал на них внимания. Вдруг над самым его ухом раздался женский визг. Он, не выпуская из рук туго стянутую петлю, поднял глаза и встретился взглядом с полными ужаса глазами стоящей почти рядом пожилой женщины. Его вопль перекрыл ее голос, в подъезде захлопали двери. Баба продолжала жутко вопить, а он все крепче сжимал в руке петлю. Сверху раздался мужской голос, и по лестнице загремели тяжелые мужские шаги. Все пропало! Сейчас его задержат, а монстр так и не погиб, все еще слабо дергается, повиснув на проводе. Левой рукой, мокрой от пота, он достал из кармана ножницы, раскрыл их и изо всех сил всадил одно из лезвий в горло уже неподвижно висящей у него в руках черноволосой девушке. Затем отшвырнул тяжелое тело и бросился вон из подъезда. Сзади грохнула дверь, зазвучали шаги. Но он бежал так, что казалось, подошвы не касаются земли. Добежал до остановки автобусов, сделал последний рывок и вскочил в уже закрывающуюся дверь. Погоня добежала до остановки, лишь когда автобус отъехал почти полквартала. Он перехитрил монстров, и ему опять удалось уйти.
* * *
Я в полной растерянности села на диван рядом с дамой. Вот те раз! Только черного мага нам и не хватало для полного счастья.
– Расскажите о вашей встрече подробнее. – попросил Саша. Адвокат дамы зашевелился и важно изрек:
– Елена Тимофеевна, я не советую вам ничего говорить.
– Если я скажу лишнее, вы меня отмажете. Разве не за это я вам плачу? – поинтересовалась дама. – Кроме того, ничего подсудного я не делала.
А сделала она следующее. Когда, движимый стремлением восстановить справедливость, продюсер наябедничал ей на мужа, Елена Тимофеевна недолго пребывала в растерянности. Жизнь закалила ее, и сдаваться она вовсе не собиралась. Конечно, самым простым вариантом было бы найти для Маши киллера, но у дамы не было выхода на криминальные круги, а искать исполнителя по объявлениям в Интернете было слишком рискованно. Дилетанты слишком часто попадаются, а это было бы совсем нежелательно. Поэтому она решила действовать другим путем. Обзвонила кучу приятельниц, и, не рассказывая подробно о своей проблеме, спросила, не знает ли кто, как избавиться от соперницы. Одна из приятельниц это знала. Больше того, она сама, узнав о том, что муж ей изменяет, обратилась к черному магу, и тот раз и навсегда решил проблему. Елена Тимофеевна не стала выяснять, как именно маг это сделал. Она узнала у приятельницы, как та вышла на кудесника, и на следующий же день обратилась к нему сама.
Супруга банкира торжествующе посмотрела на нас, кивнула адвокату, и тот протянул Саше маленький газетный листок. Саша посмотрел на него и передал мне. В середине листка жирным черным маркером было обведено объявление:
"У тебя появилась соперница? Она украла у тебя любовь, и ты не спишь ночами? Тебя душит злость, ты готова стереть разлучницу с лица земли… Знай, энергия твоей ненависти – материальна. С ее помощью ты можешь уничтожить соперницу. Черный маг Аскольд. Моб. тел. – …"
– И вы поверили этому объявлению? – не в силах переварить услышанное, спросила я.
– Я поверила своей знакомой. Ее муж не просто ей изменял. Он даже снял своей любовнице квартиру и переселился к ней. У наших мужей общий адвокат, и он уже готовил документы для развода. А потом муж внезапно вернулся к моей приятельнице, и о разводе больше нет и речи.
– Понятно. Вы обратились к магу, и что было дальше? – спросил Саша.
– Мага я толком не рассмотрела. В комнате, где мы виделись, был полумрак, кроме того, у мага была окладистая черная борода, а на голове – нечто вроде чалмы. Он тут же взялся мне помочь, но до того надо было выполнить ряд условий. Во-первых, сутки поститься, пить лишь простую воду и есть черный хлеб. По его словам, это было необходимо, чтобы моя ненависть к сопернице достигла апогея. Во-вторых, ему нужна была большая фотография соперницы, на обратной стороне которой моим почерком должны быть указаны ее имя, фамилия, домашний адрес, номера телефонов, место работы или учебы. Зачем это было нужно, он не пояснял. Он велел сразу же, как только я раздобуду фотографию и нужные сведения, созвониться с ним, тут же начать поститься, и на следующий день встретиться в этой же квартире. Мы проведем сеанс черной магии, и с помощью фотографии и моей ненависти он сможет уничтожить мою соперницу в недельный срок. И все это удовольствие будет стоить пять тысяч долларов.
Перед моим внутренним взором встала давно позабытая посетительница гадального салона. "Ну что же, тогда придется обратиться к черному магу. Он пообещал за один сеанс уничтожить соперницу. Только вот стоит этот сеанс слишком дорого – пять тысяч долларов…."
– И вас не смутила даже сумма? – спросила тем временем Маша.
– Девочка, меня не смутила бы сумма в пять раз больше. Это для тебя билет на трамвай – непростительная роскошь. А я на недельную поездку в теплые страны трачу те же пять тысяч. Вот я и подумала – съезжу на Мальдивы не в этом месяце, а в следующем. Игра стоит свеч.
– И как проходил сеанс? – во мне заговорил профессиональный интерес.
– Да ничего особенного. В комнате было еще темнее, горели лишь две свечи. На стол мы положили фотографию, Сели на табуретки напротив друг друга, маг велел мне сконцентрировать всю ненависть, на которую я способна, и пожелать сопернице самой мучительной, на мой взгляд, смерти. Я пожелала, маг убрал в ящик стола фотографию, взял у меня деньги, тщательно пересчитал, затем проводил до выхода и пообещал, что моя соперница в течение неделю в муках скончается.
– И что – никаких гарантий? – не поверил Саша.
– Какие же гарантии обычно дает черная магия? Или вы имеете в виду, что мне следовало взять у него расписку? И в случае неудачи потребовать неустойку через суд?
– А та квартира, где вы встречались – он там живет?
– Похоже, что нет. В квартире всего одна комната, и в ней нет ни кровати, ни шкафа – ничего, кроме круглого стола с какими-то хитрыми тайниками под столешницей, двух табуреток и большого дубового буфета.