- Нет. У него другой порядок… Если ему кто нужен, вызывает к себе. И правильно: не руководитель должен ездить к подчиненным, а они к нему… Аркадий Павлович в редких случаях наведывается в подразделения.
- А по выходным не работает?
- Ни в коем случае! - помотал головой Носик. - И других не заставляет. Положено два выходных дня - отдыхай! Культурно проводи время. Хочешь - в поселке, хочешь - на природе… Сам он театр любит. В город ездит на своей личной машине.
- Водит?
- И еще как! Мне даст сто очков вперед!
- Ну а вчерашний день, - перешла к главному Дагурова. - Куда с ним ездили?
- Вчерашний день… - Лицо водителя помрачнело. - Очень подействовала на Аркадия Павловича эта история с Баулиным… Страшно переживал…
- Прошу вас, - мягко сказала следователь, - расскажите по порядку, где вы и он были с самого утра.
- С самого утра? - подозрительно посмотрел на Дагурову Носик. - Это можно… Привез я его, как обычно, к девяти часам. Поставил машину у подъезда. Сам тоже поднялся в приемную… Гроза была… Я читал "Искатель"… Вдруг как обухом по голове - в Баулина стреляли! Все засуетились. Прибежал Банипартов, заместитель Ростовцева… Долго о чем-то совещались… И звонки! Не переставая. Местные, междугородные… Так было приблизительно до часу. Потом я отвез Ростовцева пообедать и сам перекусил дома. После перерыва поехали на стройку… У нас на следующий год свое ПТУ откроют. Такое здание будет красивое - в большом городе не увидишь!.. У меня пацан в четвертом классе. После восьмилетки обязательно отдам в это ПТУ, честное слово! - Носик замолчал, видимо, потеряв нить разговора.
- Долго были на строительстве? - спросила Дагурова.
- До-о-олго, - протянул шофер. - Аркадий Павлович такой разгон устроил прорабу! - Он покачал головой. - Ох уж эти строители!.. Одно не закончили, бросили, другое тоже… Шеф сам лично облазил все! Короче, вломил на полную катушку. Теперь забегают!.. Семизоров, конечно, виноват…
- А кто такой Семизоров? - поинтересовалась Дагурова.
- Наш главный инженер… Что-нибудь придумать, изобрести - пожалуйста, а вот потребовать не умеет, - со вздохом сказал Носик. - Не обеспечил…
Последние фразы он пересказал явно с чьих-то слов.
- Когда вернулись со стройки? - продолжала спрашивать Дагурова.
- Приблизительно в половине шестого… Отвез шефа домой, поставил машину, - Носик показал на один из боксов, - и пешочком домой.
- Значит, сразу домой? - уточнила следователь.
- А куда же еще? - усмехнулся шофер. - Это вам не город, не полевачишь… Да и при таком шефе… Держит всех! - Он показал свой кулак, похожий на пудовую гирю.
- Значит, после стройки вы отвезли Ростовцева домой?
- Да. В тот день, насколько мне известно, Аркадий Павлович говорил, что хочет еще помудровать над последней моделью РАПа… Вот если вы возьмете начальные буквы его фамилии, имя и отчества, то что получится? - улыбнулся довольный Носик и повторил: - РАП - название машины. Слышали о таких?
- Нет, - призналась Дагурова.
- Чудо! - восторгался водитель. - У нас в вычислительном центре подсчитали, что если во всем мире будут использовать такие машины и технологию, которую предложил Аркадий Павлович, то экономия составит пятьсот миллиардов рублей!
- Так вы говорите, что с девяти утра до обеда никуда не ездили? - спросила следователь.
- Никуда, - подтвердил Носик. Дагурова помолчала.
"Может, соседка Баулина обозналась? И к дому профессора подъезжала другая "Волга"? - размышляла она. - Тогда почему эта женщина даже точно номер назвала - 35–35? Носик обманывает? Что за этим кроется?"
Словоохотливость водителя показалась Ольге Арчиловне несколько подозрительной. Действительно, зачем ему так распинаться о шефе, приводить столько подробностей, о которых его не спрашивали?
- До того, как вы поехали на обед, Ростовцев отлучался из здания дирекции? - спросила Дагурова.
- Сидел в своем кабинете. Все время был в приемной. Уж больно интересный детектив попался. Французский… Товарищ следователь, скажите, а это правда, что Сименон за свою жизнь написал двести книг? - вдруг спросил Носик.
- Даже больше, - со вздохом ответила Дагурова, которая в своих мыслях была далеко от Сименона.
"Кто же приезжал к Баулину на директорской машине? - думала Ольга Арчиловна. - И Ростовцев водит машину…"
- Виль Борисович, можно заглянуть в багажник?
Водитель удивился:
- Зачем?
- Посмотреть, - неопределенно ответила Ольга Арчиловна, сама еще полностью не отдавая себе отчета в том, что она может обнаружить в багажнике, - наверное, просто следовательская привычка - на всякий случай.
Вышли из машины. Носик открыл багажник. Чисто протертое его нутро пахло резиной и машинным маслом. Там находилось запасное колесо, полиэтиленовое синее ведерко, щетка, аккуратно завернутый в брезентовой сумке инструмент. Что сразу бросилось в глаза следователю - сложенный плащ с капюшоном из синей непромокаемой материи.
- Ваш? - спросила Дагурова, указывая на него.
- Мой. Неделю назад взял со склада. Завезли новенькие… Удобная штука. Как в армии плащ-накидка. Любой дождь нипочем.
- Вчера надевали?
- А зачем? - пожал плечами водитель. - Я же находился в помещении. А когда на стройку приехали, дождя уже не было.
- Может быть, Ростовцев надевал?
Этот вопрос показался Носику вообще диким.
- Чтоб Аркадий Павлович взял мой плащ?! - Он посмотрел на Дагурову, словно та была не в своем уме. - У него зонт…
Ольга Арчиловна развернула плащ. В складках была влага. Она каплями стекала с непромокаемой поверхности.
- А почему мокрый?
Носик прикусил губу.
- Откуда? - вымолвил он, придя в себя от удивления. - Я в багажник не лазил…
Дагурова даже не заметила, что возле них собралось несколько человек - водители, слесари. Их, наверное, привлекла женщина в форме. Тем более, в Березках на каждом углу говорили, что в поселке находятся следователи из Москвы.
Воспользовавшись этим, Ольга Арчиловна попросила двоих из работников гаража быть понятыми. Она оформила протокол осмотра директорской "Волги", а также изъятия плаща.
Носик при этом старался выглядеть спокойным, но следователь видела, что шофер нервничает.
Поблагодарив понятых, Дагурова сказала ему:
- Виль Борисович, если не возражаете, пройдем в здание? Я хочу спросить еще кое-что.
Тот мрачно кивнул.
- Можно сзади пройти, - сказал он.
Из гаража был ход в административный корпус через черную дверь.
- Аркадий Павлович знает? - спросил у Дагуровой Носик, когда они вошли в здание.
- Что знает? - не поняла Ольга Арчиловна.
- Ну что вы осматривали машину… И прочее…
- Я скажу ему об этом.
- Надо бы раньше… - Шофер не знал, куда девать свои огромные руки.
- Где мы можем посидеть? - ничего не ответив на это, спросила Дагурова. - Чтобы нам не мешали.
В коридоре было человека три-четыре. Они с любопытством смотрели на них.
- У Рогожина, - сказал Носик. - Он наверняка на своей ферме.
Нашли ключ, обосновались в кабинете главного зоотехника. Стены комнаты были увешаны плакатами по животноводству, графиками, таблицами.
- Виль Борисович, - продолжила допрос следователь, - значит, вы утверждаете, что вчера утром во время дождя никуда не ездили?
- Для чего мне врать? - исподлобья посмотрел на Дагурову Носик. - Не ездил.
- Кто же пользовался плащом?
- Я откуда знаю? И не пойму, куда вы клоните…
- Дело в том, что вашу машину видели около десяти часов утра у дома Баулина.
- Мою?! - выкатил глаза Носик.
- Хорошо, если вы не ездили, то кто?
Этот вопрос, видимо, сильно озадачил шофера.
- Не может быть! - Он подумал и добавил: - Ерунда!
- Вы кому-нибудь доверяете машину?
- Только Аркадию Павловичу.
- Так, может, вчера ездил он?
- Я же говорю: не выходил из кабинета до обеденного перерыва. Сам я не отлучался из приемной. Можете спросить у Эммы Капитоновны, секретарши. Я ее даже подменял у телефона.
Ольге Арчиловне показалось, что водитель говорит правду, искренне поражаясь, как его машина могла очутиться возле особняка профессора.
Она заколебалась. Возможно, соседка и впрямь напутала…
Ольга Арчиловна позвонила в гостиницу, в номер Чикурова, надеясь, что Игорь Андреевич там. Но трубку никто не брал.
Больше посоветоваться было не с кем.
"Придется действовать на свой страх и риск, - решилась она. - И допросить Ростовцева. Сразу, пока у генерального директора не было общения с шофером".
Оформив допрос Носика протоколом, Дагурова отправилась в приемную Ростовцева. При виде ее секретарь поднялась со своего места. Ольга Арчиловна назвалась, спросила, у себя ли Аркадий Павлович.
- Проходите, проходите, пожалуйста, - сказала Эмма Капитоновна.
Тон ее был почтительным, но в то же время настороженным.
У Ростовцева находился кто-то из сотрудников. Как только Дагурова представилась, он тут же ушел.
- Честно говоря, я ждал вас еще вчера, - сказал генеральный директор, жестом приглашая следователя в доверительный уголок кабинета, к журнальному столику. - Вместе с товарищем Чикуровым.
- Ждали? - переспросила Дагурова, усаживаясь в кресло.
- Разумеется. - Ростовцев сел визави, закинув ногу на ногу. - А то что же получается? Вы приехали, сразу окунулись с головой в работу, а в наш, так сказать, штаб и не заглянули… Я бы посодействовал, если надо, с транспортом…
- Спасибо, все в порядке.
- Как вы насчет кофе?
- Благодарю, не стоит беспокоиться, - сказала Дагурова, не отрывая глаз от обуви генерального директора.
Туфли были летние, легкие. Верх в мелкую сеточку. Но главное, что привлекло внимание следователя, - это подошва. Полиуретановая, она имела рельефный рисунок. Ольге Арчиловне показалось, что он похож на тот, который был на обуви, оставившей след в прихожей профессора.
- Жаль, конечно, что в Березки вас привел трагический случай, - продолжал Ростовцев. - А то бы… Говорят, каждый кулик свое болото хвалит, но я не боюсь сказать: "Интеграл" - объединение необычное, вряд ли найдется аналог в нашей стране. Может быть, и за рубежом. С удовольствием бы показал наши производственные и научные подразделения, познакомил с людьми. Пожалуй, люди - интереснее. Ищущие, смелые. Я имею в виду - в направлении поиска. О нас много пишут. Но не всегда понимая при этом суть. Главное, чего мы добились в научно-организационной сфере, - терпимость. Как ни парадоксально, но движущей силой и главной ценностью в науке является субъективизм. Да, да, потому что ученые должны искать общее в различном и различное в общем, иметь нестандартный подход к явлениям и механизмам окружающего нас мира. Я считаю совершенно неправомочным административное подавление научных направлений и поисков… Пусть будут ошибки, срывы - это неизбежно. Но конформизм мышления, я убежден, ведет к смерти творческой мысли…
Генеральный директор говорил спокойно, но это спокойствие особо подчеркивало его убежденность.
- Я кое-что читала о вашем эксперименте, - сказала Ольга Арчиловна, чтобы не казаться совершенным профаном.
- Разве в статьях, книгах все охватишь? - заметил Ростовцев. - Надо повариться в нашей каше. Объединение - это живой организм. Пульсирующий, развивающийся, со своими коллизиями, столкновениями мнений… Право же, не пожалеете, если, к примеру, встретитесь с ребятами из нашего клуба "Эврика". Они собираются по субботам, чаще всего в молодежном кафе.
- Аркадий Павлович, мы с товарищем Чикуровым здесь совершенно по определенному поводу. А конкретно - чтобы ответить на вопросы: кто и с какой целью стрелял в профессора Баулина?
- И каковы успехи? - спросил генеральный директор, сцепив руки и положив их на журнальный столик. - Понимаете, мне звонят отовсюду - из министерства, из области, а я, право, не знаю, что ответить.
- Скажу прямо: пока много неясного. К примеру, я только что беседовала с вашим шофером…
- Допрашивали, - поправил Ростовцев, наверняка уже осведомленный.
- Наши беседы - это, как правило, всегда допросы.
- Целенаправленные?
- Естественно, - пожала плечами следователь.
- А действия ваши всегда обдуманные? - серьезно продолжал генеральный директор, в голосе которого послышались осуждающие нотки.
- Вы о чем, Аркадий Павлович?
- Обыскивать на глазах у всех мою персональную машину… Хотели вы того или нет, но создали определенную ситуацию. Люди воспринимают услышанное и увиденное всегда под каким-то углом зрения. Поселок сейчас живет только разговорами о покушении на Баулина… Представляете, как будет истолковано ваше поведение?.. Слухов и так предостаточно. А вы, получается, подливаете масла в огонь.
- Конкретно, пожалуйста, Аркадий Павлович, - сказала Дагурова. - А то вокруг да около.
Ростовцев усмехнулся.
- Видите ли, кое-кто болтает, что я был заинтересован в смерти Евгения Тимуровича… Чтобы не делить с ним деньги и славу… Цинично, разумеется, и глупо! Не стоило бы обращать внимания, но у сплетен есть особенность: не убьет, так замарает.
- Ни я, ни Чикуров подобных сплетен не слышали, - подчеркнуто произнесла Дагурова. - И тем более не распространяли… Уверяю вас, интересуют нас не слухи и домыслы, а конкретные факты.
- Факты таковы, что Баулин не только кандидат на получение вместе со мной премии, но прежде всего мой единомышленник, соавтор и друг! - словно вбивая гвозди, проговорил Ростовцев. - Представляете, если бы Евгений Петров желал убить Илью Ильфа, я имею в виду создателей бессмертного Остапа Бендера…
- Я поняла, - бесстрастно сказала Дагурова.
- Нонсенс! - продолжал Ростовцев. - Я уже не говорю о том, что Баулин не просто главврач экспериментальной клиники в Березках. Это будущее медицины!.. И ваши подозрения…
Ростовцев замолчал, откинулся на спинку кресла, осуждающе глядя на следователя.
Но не выражение его лица занимало Дагурову, а все те же подошвы туфель.
"Кажется, след в прихожей того же размера", - думала она. И все не знала, с чего начать главный разговор.
Дагурова понимала: человек перед ней незаурядный, видный ученый, руководитель крупного предприятия, по-видимому, прекрасный организатор. Но… На то она и следователь, чтобы сомневаться. С фактами на руках.
- Аркадий Павлович, я все-таки вынуждена задать вам несколько вопросов…
- Слушаю, - стараясь быть невозмутимым, сказал генеральный директор.
- Скажите, вы были вчера в доме Баулина?
Взгляд Ростовцева стал холодным, пронизывающим.
- Нет, - коротко ответил он.
- Вы вчера не садились за руль своей персональной машины? - спокойно выдержала этот взгляд Ольга Арчиловна.
Удивление, недоумение, настороженность - вот какая гамма чувств промелькнула на лице Ростовцева. Он отрицательно покачал головой.
- Тогда расскажите, пожалуйста, что вы делали вчера с восьми часов утра до одиннадцати? - попросила следователь.
- Встал в восемь, сделал зарядку, - еле сдерживая раздражение, стал рассказывать генеральный директор. - Позавтракал… Это подтвердит мой сын Павел… Без пятнадцати девять за мной приехала служебная машина. Из дома я направился прямо сюда. Свидетель - Носик… До обеденного перерыва я не покидал своего кабинета. Это подтвердят сотрудники дирекции… Вы удовлетворены?
- Эта штука вам знакома? - Дагурова вынула из портфеля сложенный в целлофановый пакет плащ с капюшоном.
- По-моему, такие выдавали нашим работникам, - пожал плечами Ростовцев. - Лично я спецодеждой не пользуюсь.
- Скажите, ваш шофер мог отлучиться на некоторое время без вашего ведома? - не обращая внимания на иронию, спросила Ольга Арчиловна. - На машине, разумеется?
- У нас не принято скрывать что-либо от руководителей… Носик - дисциплинированный работник. Чтобы использовать служебную машину тайком от меня - нет, этого не может быть! - категорически заявил Ростовцев. Он встал, прошелся по кабинету, наверное, чтобы успокоиться, и резко остановился возле следователя. - Товарищ Дагурова, может, хватит играть в прятки, а? Что все это значит?
- Я выясняю кое-какие обстоятельства, - спокойно сказала Ольга Арчиловна.
Она видела: Ростовцев вот-вот взорвется. Ну а как быть ей? Поручено разобраться, она и разбирается. Что же касается эмоций, то с ними Дагуровой приходится сталкиваться не впервые.
"Надо держать линию до конца", - решила она.
- Бог ты мой, вижу, что выясняете! Вижу, что допрос! Но что именно вы хотите знать? При чем здесь моя машина, мой шофер? И этот дурацкий плащ?! - вспылил, Ростовцев.
- Дело в том, что вчера около десяти часов утра ваша "Волга" подъехала к дому профессора, - объяснила Дагурова. - И кто-то в плаще с капюшоном дважды заходил в особняк, взяв оттуда какие-то вещи.
Ростовцев мрачно, не мигая, смотрел на следователя.
- Вот факты, - закончила она.
Генеральный директор подошел к столу, нажал кнопку селектора.
- Носика ко мне! - рявкнул он в микрофон.
- Не надо, - спокойно, но твердо возразила Дагурова.
- Отставить! - отменил приказ Ростовцев и вернулся к журнальному столику. - Позвольте, это согласовано?
- Что именно? - спросила Дагурова.
- Все это! Обыск, допрос и так далее!
- С кем?
- Как будто вы не знаете! - с угрозой проговорил генеральный директор.
- Я знаю, и очень твердо, - выдержала натиск Ольга Арчиловна, - что мои действия согласуются с законом. Этого, по-моему, вполне достаточно.
Ростовцев сунул руки в карманы пиджака.
- Ну что ж, тогда я буду вынужден… - с ледяной холодностью начал было он, но следователь перебила:
- Простите, это я буду вынуждена попросить вас позвонить домой и сказать кому-нибудь из домашних, чтобы вам привезли другую пару обуви. Ту же, что сейчас на вас, я временно изыму.
Ростовцев буквально опешил. Он глянул на свои туфли, на Дагурову и нервно рассмеялся.
- Нет, вы серьезно? - спросил он.
- Вполне.
- В одном журнале есть такая рубрика - "ученые шутят"… А это, как я понимаю, шутки следователя? - мрачно произнес Ростовцев.
- Мы зря теряем время.
- Товарищ Дагурова, пора бы и остановиться. Слишком далеко зашли… Смотрите, как бы вам это не аукнулось. - Он решительно направился к своему столу, где стояло несколько телефонов.
"Ну, держись, Дагурова, - мысленно произнесла Ольга Арчиловна. - Главное - спокойствие". И вспомнила, как не раз вредила ей ее горячность.
- Аркадий Павлович, вы же сами только что говорили о поисках истины. В науке. Почему же отказываете в этом нам? - Дагурова постаралась вложить в последние слова как можно больше иронии.
Генеральный директор остановился, повернулся к ней.
- Безответственность так же недопустима в науке, как и в работе следователя, - сказал он зло.
- Результат пока неизвестен, - едва усмехнулась Ольга Арчиловна. - Это во-первых. Во-вторых, честному бояться нечего… Если я ошибаюсь, это будет на моей совести. Каждый имеет право на ошибку. Ваши же слова.
- Хочу посмотреть, как вы будете выглядеть, убедившись в своей глупости, - без тени юмора произнес Ростовцев.
- Принесу извинения.