Но не истертая подошвами поверхность пола занимала внимание Артура. Память унесла его в прошлое. К мыслям об Адрианне и двоюродном брате Линкольне добавились воспоминания о родительском доме на Северном берегу. Западный пригород Чикаго, где жила семья Линкольна. Непреклонный и величественный Генри, отец Артура. Его брат Роберт. Скромная умница Мария.
Вспомнил Артур и об отце Линкольна, Тедди. Впрочем, это всего лишь прозвище, и отнюдь не производное от его полного имени, причем с ним связана интересная история (но вот что любопытно: племянник знал, откуда оно взялось, а вот сыну, похоже, об этом не было известно). Артур любил дядю Тедди. Дружелюбный, возможно, чересчур скромный, даже малость забитый – да и кто не был бы таковым в тени столь великолепного брата, как Генри Райм? Изредка, когда Линкольна не было дома, Артур приезжал на машине в гости к Тедди и тете Энн. Дядя и племянник располагались в маленькой общей комнате со стенами, обитыми деревянными панелями, смотрели какой-нибудь старый фильм или беседовали об истории Америки.
Отметина на полу расплылась и приняла очертания Ирландии. Чем дольше Артур сидел, вперив остановившийся взгляд в воображаемую дыру, тем шире она разрасталась, тем сильнее становилось его желание исчезнуть в этой фантастической воронке и возродиться к жизни "по ту сторону".
Артур Райм достиг состояния крайней безысходности. Он окончательно понял, насколько наивны его надежды каким-то чудесным образом вырваться на свободу, да и практические пути тоже отсутствовали. Он знал, что у Линкольна блестящий аналитический ум, но еще более утвердился в этом, прочитав о нем все попавшиеся на глаза газетные статьи и даже его отдельные научные труды – например "Воздействие некоторых материалов на биологическую среду на уровне наночастиц".
Но теперь Артуру стало ясно, что и Линкольн ничем не сможет помочь. Его дело совершенно безнадежное, и гнить ему в тюрьме до конца дней своих.
С другой стороны, участие Линкольна в судьбе Артура именно сейчас вполне закономерно. Двоюродный брат – а фактически родной, ведь даже настоящие брат и сестра не были ему так близки в детские и юношеские годы, как Линкольн, – должен воочию лицезреть суровое возмездие, настигшее Артура.
С обреченной улыбкой на лице он оторвал взгляд от пятна на полу и с недоумением осмотрелся. Тут что-то изменилось.
Странно. Куда вдруг подевались все зеки?
Вокруг ни души.
Послышались чьи-то шаги. Они приближались. Кто-то шел очень быстро, почти бежал, шаркая ногами.
Артур в тревоге обернулся, но тут же перевел дух. Это его друг, Энтуан Джонсон. У него холодный взгляд.
Артур понял. Опасность, как обычно, подкралась сзади.
Опять Мик.
Джонсон спешит ему на помощь.
Артур испуганно вскакивает, поворачивается… В панике он чуть не плачет. Ожидает увидеть шмыгу с ножом в руке, но…
Там никого нет. На него никто не нападает.
И тут Артур почувствовал у себя на шее удавку, и ему почему-то подумалось, что этот тугой жгут, конечно, сплетен из разорванной рубашки.
– Т-ты ш-шт…
Джонсон рывком поднял Артура на ноги, стащил со скамьи и поволок к стене, из которой в семи футах от пола торчал тот самый гвоздь. Артур мычал и барахтался, пытаясь сопротивляться.
– Тсс-с-с… – зашипел Джонсон, оглядываясь на выход в безлюдный коридор.
Артур продолжал упираться, но с таким же успехом мог бороться с бревном или мешком цемента. Он стал наугад бить кулаком громадного негра по шее и плечам, но тут опора ушла у него из-под ног. Великан приподнял Артура и подвесил на гвоздь за петлю, потом отпустил и сделал шаг назад, наблюдая, как тот дергает руками и ногами, стараясь высвободиться.
"За что, за что?" Артуру хотелось произнести этот вопрос вслух, но вырывались лишь сдавленные звуки. Джонсон стоял подбоченясь и с любопытством разглядывал его. Судя по выражению его лица, он не испытывал ни ярости, ни садистского удовлетворения. Так, легкий интерес, не больше.
Когда по телу стали пробегать судороги, а в глазах потемнело, Артур понял, что все это с самого начала было подстроено. Джонсон спас его от латиносов с единственной целью: приберечь для себя.
– Н-н-н-н…
"За что?"
Продолжая стоять руки в боки, негр подался вперед, приблизив лицо к Артуру.
– Для твоего же добра, фраер. Все равно сдохнешь к долбаной фене через месяц-полтора. Тебе тут не выжить. Ну, хорош за веревку цепляться. Не кипеши, и ты в шоколаде. Сечешь фишку?
Пуласки вернулся со своей вылазки в "ССД" и победно поднял в воздух плоскую серую коробочку переносного драйва с жестким диском.
– Молодец, сынок! – похвалил его Райм.
Сакс подмигнула:
– С почином! Первая секретная операция.
Пуласки скорчил мину.
– Вообще-то это не было похоже на операцию. Скорее на махинацию.
– А если покопаться как следует, то можно нарыть и вероятный мотив, – пошутил Селлитто.
А Райм уже отдавал команду Родни Шарнеку:
– За дело!
Компьютерщик подсоединил переносной драйв к USB-порту своего видавшего виды лэптопа, и его пальцы быстро и уверенно забегали по клавиатуре, в то время как глаза не отрывались от экрана.
– Хорошо, хорошо…
– Есть имя? – нетерпеливо спросил Райм. – Кто-то открывал досье? Эсэсдэшник?
– Что?
Шарнек усмехнулся:
– Слишком многого хотите. Во-первых, придется подождать. Я должен слить информацию в нормальную машину у нас в отделе. Затем…
– Сколько времени это займет? – перебил его Райм.
Шарнек удивленно поморгал на криминалиста, будто впервые увидел, что тот инвалид.
– Зависит от степени сохранности данных, периода существования файлов, их назначения, формата, а также…
– Ну хватит, хватит! Просто сделай все, что возможно, о'кей?
Повернувшись к Пуласки, Селлитто спросил:
– Еще узнал что-нибудь?
Тот рассказал о результатах допросов технических менеджеров, имеющих доступ ко всем ячейкам данных, а также о разговоре с Энди Стерлингом и об оставшейся в его мобильнике регистрации звонка отца из Лонг-Айленда в то время, когда убили Майру Уэйнберг. Таким образом, алиби Эндрю Стерлинга подтвердилось. Том внес изменения в список подозреваемых.
Эндрю Стерлинг, президент, генеральный управляющий.
Алиби – на Лонг-Айленде, проверено. Подтверждено сыном.
Шон Кассел, начальник отдела продаж и маркетинга.
Нет алиби.
Уэйн Гиллеспи, начальник отдела обработки информации.
Нет алиби.
Сэмюэл Броктон, начальник исполнительно-правового отдела.
Алиби – администрация отеля подтвердила его присутствие в Вашингтоне.
Питер Арлонзо-Кемпер, начальник отдела кадров.
Алиби – с женой, она подтвердила – выгораживает мужа?
Стивен Шрейдер, менеджер отдела ремонта и технического обслуживания, дневная смена.
Алиби – в офисе, судя по табелю рабочего времени.
Фарук Мамеда, менеджер отдела ремонта и технического обслуживания, ночная смена.
Нет алиби.
Клиенты "ССД" (?)
Список, предоставленный Стерлингом.
Неизвестный наемник Эндрю Стерлинга (?)
Итак, теперь все, кто имел доступ к innerCircle, знают, что полиция проводит расследование убийств, при совершении которых использовалась информация "ССД". И тем не менее червь, охраняющий файл "Убийство Майры Уэйнберг" в компьютерной системе нью-йоркского управления полиции, еще не зарегистрировал ни одной попытки незаконного проникновения. Что это – проявление чрезмерной осторожности "5-22"? Или не сработала сама задумка электронной западни? А может, ошибочна сама предпосылка, что убийца связан с "ССД"? Райм вдруг понял: их настолько ошеломило могущество Стерлинга, что они перестали принимать в расчет других потенциальных преступников.
Пуласки решил привлечь внимание к футляру с компакт-диском.
– А вот список клиентов "ССД". Я уже просмотрел его наскоро. Их тут около трехсот пятидесяти.
– Ого, – кисло скривился Райм.
Шарнек загрузил содержимое диска и открыл электронную таблицу. Райм бросил взгляд на экран монитора – в справочной строке значилось около тысячи страниц убористого текста.
– Информационный мусор, – вздохнула Сакс. Она объяснила словами Стерлинга, что любые данные бесполезны, если они "замусорены", то есть излишне подробны или, наоборот, слишком скудны. Шарнек вращал пальцем колесико мышки, бегло просматривая бесконечный список клиентов и приобретенной ими информации "ССД"… Чересчур ее много, этой информации. И тут Райма осенило.
– А там указаны даты и время копирования файлов?
Шарнек пошарил глазами по экрану.
– Ага, есть!
– Давайте отберем тех, кто приобрел информацию непосредственно накануне убийств.
– Верная мысль, Линк, – одобрил Селлитто. – "5-22" нуждался в самых свежих данных.
Шарнек, поразмыслив, заметил:
– Думаю, я смогу создать червя, способного сделать это. Понадобится некоторое время, но в принципе выполнимо. Дайте мне точные временные интервалы совершения преступлений.
– Мел, займешься этим?
– Конечно.
Купер принялся выписывать нужные сведения из дел о краже монет, картины и двух изнасилованиях.
– Послушай, ты пользуешься программой "Эксель"? – спросил Пуласки.
– Ну да.
– А что она собой представляет?
– Обычные электронные таблицы. Предназначены для бухгалтерии и прочих финансовых учетов. Но теперь "Эксель" используют где угодно.
– А я смогу научиться пользоваться им?
– Конечно. Есть подготовительные курсы. К примеру, "Новая школа" или "Изучаем приложения".
– Мне давно надо было бы этим заняться. Узнаю, что это за школы.
Райм, кажется, понял причину давешнего нежелания Пуласки во второй раз наведываться в "ССД".
– Запиши это последним пунктом в списке твоих приоритетов, сынок, – посоветовал он молодому полицейскому.
– Что именно, сэр?
– Запомни, люди всю жизнь будут так или иначе прессовать только потому, что они знают нечто, неведомое тебе. Но это не значит, что они лучше тебя или ты хуже их. Вопрос стоит так: нужно ли тебе знать это, чтобы хорошо делать свою работу? Если да, обучись этому. Если нет, значит, не стоит терять время. Плюнь и пошли их к черту.
Молодой полицейский рассмеялся:
– И верно. Спасибо.
Родни Шарнек забрал компакт-диск, переносной драйв, упаковал свой лэптоп и отправился в отдел столь близких его сердцу компьютерных преступлений, чтобы продолжить работу на более мощном компьютере.
Попрощавшись с ним, Райм перевел взгляд на Сакс, пытавшуюся по телефону выяснить обстоятельства смерти в Колорадо несколько лет назад информационного поисковика. Громкая связь была выключена, но по внешнему виду Сакс он понял, что ей удалось раздобыть что-то важное. У нее напряженно вытянулась шея, губы повлажнели, пальцы нервно теребили прядь волос. Глаза сосредоточенно блестели. Весьма выразительный "язык тела", вполне освоенный Амелией, всегда казался Райму чрезвычайно эротичным.
"Не парься, одернул он себя. Занимайся лучше чертовым делом". Детектив постарался отогнать лишние сейчас ощущения.
Но это ему не совсем удалось.
Сакс же приступила к своему докладу:
– Все выяснилось. В полиции штата Колорадо подняли архивное дело. Погибшего поисковика звали Пи-Джей Гордон. Питер Джеймс. Увлекался горным байкингом. Однажды уехал покататься и не вернулся. Искореженный велосипед нашли у подножия отвесной скалы. Рядом протекала глубокая река. Тело всплыло в двадцати милях ниже по течению через месяц или около того. Анализ ДНК дал позитивный результат.
– А к чему привело расследование?
– Все носило чисто формальный характер. У них там в горах то и дело гробятся лыжники, байкеры, любители носиться на снегоходах. Суд решил, что произошел несчастный случай. Но осталось несколько невыясненных обстоятельств. Во-первых, Гордон якобы пытался взломать серверы "ССД" в Калифорнии, и не просто базу данных, а внутренние файлы самой компании и некоторых сотрудников. Сумел он это сделать или нет – неизвестно. Я попыталась разыскать коллег Гордона из компании "Роки-маунтин дейта", чтобы узнать подробности, но никто из них там уже не живет. Похоже, Стерлинг выкупил компанию, забрал ее базу данных, а персонал распустил.
– А помимо сослуживцев не у кого спросить?
– Местные полицейские не нашли никаких родственников.
Райм задумчиво покачал головой:
– Так-так, интересный прикол, если воспользоваться, Мел, твоей дежурной идиомой. Значит, этот Гордон проводит свой собственный дейта-майнинг в файлах "ССД", раскапывает компромат на "5-22", и тот понимает, что его вот-вот расколют. Тогда он убивает Гордона, выдает его смерть за несчастный случай, и концы в воду. Сакс, у полиции Колорадо есть какие-нибудь материалы по этому делу?
Амелия вздохнула:
– В архиве. Обещали отыскать.
– Я хочу знать, кто из тогдашних сотрудников "ССД" продолжает работать в компании по сей день.
Пуласки позвонил в "ССД" и задал этот вопрос Марку Уиткому. Через полчаса тот сообщил, что, по данным отдела кадров, в период смерти Гордона в компании работали десятки нынешних служащих, в том числе Шон Кассел, Уэйн Гиллеспи, Мамеда, Шрейдер, а также Мартин, один из персональных секретарей Стерлинга.
Таким образом, дело Питера Гордона лишь расширяло круг подозреваемых, а значит, не оказывало практической помощи расследованию. Райм все же надеялся, что, получив полный отчет по этому делу от полиции штата Колорадо, он, если повезет, сможет обнаружить улики, указывающие на конкретное лицо.
Криминалист продолжал изучать список подозреваемых, когда зазвонил сотовый телефон Селлитто. Тот ответил и встревоженно подался вперед.
– Что? – рявкнул он в трубку, бросив многозначительный взгляд на Райма. – Вот дерьмо! Как это произошло?.. Позвони мне, как только узнаешь.
Он нажал кнопку отбоя и с озабоченным видом обратился к Райму:
– Мне очень жаль, Линк. Это насчет твоего двоюродного брата. На него совершено покушение в следственном изоляторе. Чуть не прикончили.
Сакс подошла к Райму и положила руку ему на плечо. Он почувствовал, как она встревожена.
– В каком состоянии Артур?
– Известно только, что он в реанимационном отделении. Директор изолятора разберется и перезвонит мне, Линк.
Глава двадцать восьмая
– Привет всем!
В сопровождении Тома в лабораторию вошла светящаяся улыбкой Пам Уиллоуби. Присутствующие тоже невольно заулыбались, несмотря на печальную весть об Артуре Райме. Том поинтересовался, как у нее сегодня прошли занятия в школе.
– Отлично! Просто замечательно, – весело ответила девочка и, понизив голос, добавила: – Амелия, можно тебя на минуточку?
Сакс вопросительно взглянула на Райма, и тот мотнул головой в сторону Памелы, как бы говоря: "Иди, все равно мы не сможем ничего предпринять в отношении Артура, пока не узнаем всех обстоятельств".
Сакс вместе с девочкой вышла в прихожую. Удивительно, подумала она, как легко прочитать на лицах молодых людей все, что творится у них на душе, а часто и причину этого состояния. Однако с Памелой ей было сложнее; детективу не всегда удавалось разгадать, что чувствует и думает ее подопечная, и часто хотелось получше владеть умением Кэтрин Дэнс понимать значение мимики и жестов. Впрочем, сегодня Пам выглядела откровенно счастливой.
– Прости, что отрываю от дела.
– Нет проблем.
Обе прошли через прихожую таунхауса в гостиную.
– Ну, что случилось? – Сакс заговорщически улыбнулась.
– В общем, так. Я сделала, как ты сказала, ну, понимаешь? Короче, спросила Стюарта насчет той девочки.
– И?
– В общем, они встречались – раньше, до того, как Стюарт познакомился со мной. А тут они просто случайно столкнулись на улице. Ну, поболтали, и все. Стюарт говорит, что она, типа, зануда и доставала его выше крыши, пока они встречались. У него и в мыслях не было заводить с ней по новой. А эта, прикинь, вцепилась в него, а Стюарт хотел соскочить с нее, и тут как раз Эмили их увидела. Ну вот. Все, типа, в ажуре.
– Ну, поздравляю. Раз врага нет, то и воевать не с кем, верно?
– Ага. В общем-то, если подумать, Стюарт и не мог с ней встречаться, иначе его бы с работы поперли.
Тут Пам спохватилась и прикусила язык.
Не надо быть детективом, чтобы понять – девица сболтнула лишнего.
– С работы поперли? – подозрительно переспросила Сакс. – С какой работы?
– Ну-у, и так ясно…
– Не совсем. С какой стати Стюарта должны попереть с какой-то работы?
Покраснев, Пам опустила глаза на персидский ковер перед диваном, на котором они сидели.
– Ну, он, типа, преподает в ихнем классе в этом году.
– Стюарт – учитель?!
– Ну да, типа.
– В твоей школе?
– Нет, он перевелся в прошлом году из нашей школы в школу имени Джефферсона. Так что никаких проблем, если мы с ним…
– Погоди, Пам… – Сакс пыталась сообразить. – Я с твоих слов поняла, что вы учитесь в одной школе.
– Я тебе сказала, что мы с ним познакомились в школе.
– А как же клуб любителей поэзии?
– Так он, это…
– Вел занятия клуба, – догадалась Сакс. – А в школьной команде по футболу не играет, а работает тренером!
– Но я же тебе и не соврала!
"Проще всего без паники, – сказала себе Сакс. – Иначе все только испортишь".
– Так, Пам, знаешь, что это такое? – "А что это такое, черт возьми?" – В голове роилось множество вопросов. Сакс задала тот, что напросился первым: – Сколько ему лет?
– Не знаю. Он не старый.
Девочка подняла на нее глаза. В них застыла отчужденность. Больше того, почти ненависть. Сакс и раньше доводилось наблюдать в этих глазах непокорность, упрямство, злость, но такое выражение – отчаянной решимости загнанного в ловушку зверька – видела впервые.
– Пам, ты что?
– Кажется, ему сорок один или около того.
Команда не паниковать переставала действовать.
"Что делать, черт побери?" У Сакс всегда было желание иметь детей, подогреваемое воспоминаниями о чудесных годах, прожитых с отцом, но она еще ни разу глубоко не задумалась над тем, что воспитание ребенка может оказаться весьма нелегкой задачей.
"Постарайся быть убедительной!" – задала она себе установку – настолько же, однако, трудновыполнимую в данной ситуации, как и предыдущая – насчет паники.
– Послушай, Пам…
– Я знаю, ты хочешь меня предостеречь. Но это тут ни при чем.
Сакс так не считала. Когда сближаются мужчина и женщина, вопрос об этом неизбежно становится весьма актуальным. Но Амелия сейчас боялась даже подумать о сексуальном аспекте свалившейся на голову напасти, поскольку неизбежно запаникует и перестанет быть убедительной.
– Он не такой, как все. У нас много общего… То есть эти мальчишки в школе, у них на уме только спорт да видеоигры. Все они дураки.
– Пам, многим твоим сверстникам нравятся стихи, театр. Разве в вашем клубе любителей поэзии нет мальчиков?