*
Когда Лиса наконец отвели на первый этаж дома, Джеймса пригласили в холл и попросили участвовать в опознании задержанного. Ему предложили возможность оставаться вне поля зрения Лиса, но полковник предпочел встретиться с ним лицом к лицу в сопровождении сержанта Монро и своего адвоката. Марк попытался убедить Нэнси присоединиться к ним, однако та отказалась, воспользовавшись советом Беллы сесть в кухонном проходе так, чтобы Вулфи случайно не увидел, как Лиса будут вести в наручниках.
- Постарайтесь рассмотреть его как можно внимательнее, сэр, и не торопитесь, - сказал Монро Джеймсу, когда Лис появился на лестничной площадке над ними. - У нас достаточно времени.
Джеймс узнал его мгновенно.
- Лайам Салливан, - сказал он, когда арестованного повели вниз по ступенькам, - хотя думаю, что на самом деле его зовут иначе.
- Кто он такой? - спросил Монро. - И откуда вы его знаете?
- Вор, воспользовавшийся благотворительностью моей жены и отплативший ей черной неблагодарностью. - Он сделал шаг вперед и попросил констеблей остановиться. - Почему? - спросил он просто, обращаясь к Лису.
Улыбка блеснула в глазах Лиса.
- Вы подобны Эвересту, полковник, - пророкотал он, идеально имитируя баритон старика. - Вы постоянно там, на самой его вершине.
- Чего вы надеялись добиться?
- Вам придется спросить об этом у Лео и Лиззи. Я всего лишь их наемник. Им нужны ваши деньги, и их абсолютно не заботит, каким способом они их получат… - он на мгновение перевел свой взгляд в сторону коридора, так, словно знал, что там находится Нэнси, - на какие жертвы придется пойти ради названной цели.
- Вы лжете! - возмущенно воскликнул Джеймс. - Я знаю, Вера наговорила вам всякой ерунды относительно вашего необычного сходства с Лео, но здесь и заканчивается ваша связь с нашей семьей.
Улыбка Лиса стала еще шире.
- А разве ваша жена никогда не говорила вам обо мне и Лиззи? Нет? Вижу, что нет. О, ваша женушка обладала удивительным талантом прятать грязное белье от чужих глаз! - Внезапно он перешел на вульгарный ирландский акцент. - Ваша дочь любила крутых и грубых мужчин, полковник. А еще больше крутых и грубых ирландцев.
- Я не знаю, о чем вы говорите.
Лис бросил взгляд на Марка.
- Мистер Анкертон знает, - уверенно произнес он.
Джеймс повернулся к своему поверенному:
- Не понимаю.
Марк пожал плечами.
- Думаю, что и мистер Салливан тоже не понимает, - заметил он. - Полагаю, Вера рассказала ему какую-то сплетню, и он теперь пытается использовать ее в своих целях.
На лице Лиса появилось удивление.
- А почему, как вы думаете, Алиса оплачивала мои счета? Вовсе не из благотворительности. Просто потому, что пыталась скрыть грязные подробности любовных похождений своей дочурки… в особенности ее слабость к мужчинам, напоминавшим ей брата.
Прежде чем Джеймс с Марком смогли что-то ответить, вмешался Монро:
- Откуда вы его знаете, сэр?
Джеймс ухватился за лестничную стойку. Он был совершенно подавлен, словно Лис только что добавил отсутствовавший фрагмент в долго не складывавшуюся картинку.
- Летом девяносто восьмого года он предъявил скваттерские права на домик у сторожки. Моя жена проявила к нему сочувствие, так как с ним были женщина и двое детей… - Голос полковника сорвался.
- Продолжайте, - попросил Монро.
- Алиса убедила меня позволить им остаться, пока она не найдет для них приемлемое жилье. Тем временем это существо… - он сделал жест рукой в сторону Лиса, - воспользовалось случайным сходством с моим сыном, чтобы оплату покупок, которые он делал, переводить на счета Особняка. Моя жена оплачивала счета, и к тому времени, когда информация дошла до меня, негодяй успел скрыться вместе со своим семейством, оставив долги, которые Алиса была не в состоянии покрыть. Чтобы как-то рассчитаться с ними, мне пришлось продать домик у сторожки.
Монро внимательно всматривался в Лиса. Он беседовал с Лео вскоре после смерти Алисы, но недостаточно хорошо его помнил, чтобы сказать однозначно, насколько велико сходство Лиса с сыном полковника.
- Одним из тех детей был Вулфи?
- По-моему, я их вообще не видел, но хорошо помню, что жену очень беспокоило, что трое беззащитных людей оказались во власти такого человека.
- Вы обращались в полицию?
- Конечно.
- Какие имена вы называли?
- Теперь не помню. Алиса передала все бумаги вашим людям, там должны быть имена. Возможно, она сохранила копии. В таком случае они где-то в столовой. - Полковник сделал резкий шаг вперед и наотмашь ударил Лиса по лицу. - Как вы посмели вернуться? И какую ложь говорили моей жене на сей раз?
Лицо Лиса сделалось суровым, на нем появилась улыбка злобного торжества.
- Я сказал ей правду, - ответил он. - Я сказал ей, кто отец маленького ублюдка Лиззи.
Монро, увидев, что Джеймс снова собирается ударить арестованного, схватил полковника за руку.
- Не надо, сэр.
- Алиса вам бы не поверила! - гневно воскликнул старик. - Она прекрасно знала, что все отвратительные вещи, которые вы говорили, - наглая ложь.
- О, вы ошибаетесь, полковник. Но я не говорил ей, что отцом были вы. Идея пришла в голову Лиззи. Она считала, что только такая информация сможет подогреть воображение миссис Бартлетт.
Джеймс беспомощно повернулся к Марку.
- И кого вы назвали отцом? - спросил Марк.
Лис окинул его презрительным взглядом.
- Она делает мне честь, мистер Анкертон, не правда ли?
Марк отрицательно покачал головой:
- У вас с ней разный цвет глаз, дружище. Глаза у Элизабет голубые… как и ваши… а согласно законам Менделя, невозможно, чтобы у двоих голубоглазых родителей родился кареглазый ребенок. - "Получил, подонок?!" Либо Лео солгал, развлекаясь, либо этот невежественный придурок разбирался в генетике не лучше Лео. - Не следовало бы полагаться на информацию, которую вам давала Вера, Лис. На даты у нее дырявая память. Ирландские работники уехали отсюда за два года до того, как Элизабет забеременела… - он ткнул пальцем в грудь Лиса, - потому-то и Алиса вам бы никогда не поверила. От чего бы она ни умерла, каким бы образом она ни умерла, она прекрасно знала, что никакой связи между вами и ее внучкой не существует.
Лис покачал головой:
- Она оба раза признавала меня, мистер Анкертон… Первый раз откупилась от меня… И второй раз откупилась бы, если бы не умерла. Она ведь не хотела, чтобы ее муж знал, сколько скелетов хранится в семейном шкафу.
- Вы убили ее? - резко, без обиняков, спросил Марк.
- Нет. Меня в ту ночь здесь не было.
Из коридора появилась Нэнси:
- Вера говорила, он пытался шантажировать Алису. И в тот момент казалось, что она рассуждает вполне здраво. Алиса, по словам Веры, ответила, что она скорее умрет, чем даст ему деньги… поэтому он заставил Веру запереть дверь и отдать Алису в его распоряжение.
Лис на мгновение перевел на нее взгляд.
- Миссис Доусон путает меня с Лео. Наверное, вам следует задать ваши вопросы сыну полковника, мистер Анкертон.
Марк едва заметно улыбнулся:
- Если вас не было здесь, то где же вы были?
- Кажется, в Кенте. Большую часть весны мы провели на юго-востоке.
- Мы? - Марк заметил, как по лбу Лиса скатилась капелька пота. "Он страшен только в темноте, - подумал молодой адвокат. - При свете дня и в состоянии напряжения он сразу как-то уменьшается в размере. И особым умом не отличается. Хитер, возможно… но не умен".
Не дождавшись ответа, Марк спросил:
- А где Лисиха и Каб? Наверное, Лисиха могла бы подтвердить, что вы действительно тогда были в Кенте, если бы вы указали полиции, где сейчас она сама?
Ничего не ответив на вопрос Марка, Лис обратился к Монро:
- Вы будете делать свою работу, сержант, или предоставите адвокату полковника возможность допрашивать меня?
Монро пожал плечами:
- Вас предупреждали. У вас, как и у любого другого задержанного, есть право не отвечать. Продолжайте, сэр, - сказал он Марку. - Меня тоже заинтересовали ваши вопросы.
- Если вам интересна информация, которой я располагаю, сержант, я могу вам ее предоставить, - кивнул Марк. - Первое: у Элизабет действительно в возрасте пятнадцати лет была непродолжительная связь с каким-то ирландским бродягой. Он уговорил ее украсть для него несколько вещей из дома родителей, а ее брат взял вину на себя, чтобы защитить сестру. Вере, конечно, было известно об этой связи, поскольку она с помощью разнообразной лжи покрывала отлучки Элизабет из дому. Данный эпизод действительно стал причиной семейной катастрофы, так как члены семьи Локайер-Фокс утратили доверие друг к другу, и оно никогда не было восстановлено. В особенности пострадала Вера, так как полковник обвинил ее в воровстве… Сомневаюсь, что и отношение к ней миссис Локайер-Фокс осталось прежним. Я почти уверен, она полагала, что Вера поощряла Элизабет в ее похождениях. - Он коснулся руки Джеймса, как бы прося его помолчать. - Второе: у Элизабет в возрасте семнадцати лет родился ребенок, которого отдали на усыновление. Будучи подростком, она вела беспорядочную половую жизнь и сама не знала, кто отец ребенка. Вере, конечно, известны все факты, связанные с рождением и усыновлением. Тем не менее, как мне кажется, у нее в голове перепутались два абсолютно разных эпизода, поэтому стоящий перед нами человек полагает, что бродяга-ирландец и был отцом ребенка. - Он внимательно взглянул Лису в лицо. - Единственный человек, кто мог бы опознать того бродягу - кроме Веры, конечно, полагаться на свидетельство которой невозможно, - это сама Элизабет… А она характеризовала его как человека, который был значительно старше ее и имел множество детей от разных женщин.
- Она лжет, - сказал Лис.
- Однако никаких доказательств ее лжи вы не можете привести. Если Элизабет не опознает вас, полиция сделает совершенно определенные выводы относительно правдивости всего, что вы говорите… включая и смерть миссис Локайер-Фокс.
В глазах Лиса впервые мелькнула тень неуверенности.
- Третье. Ненависть Веры к мужу и к семье Локайер-Фоксов крайне усилилась по мере того, как она впадала в маразм. Особенно заметно это стало в девяносто седьмом году. Дата очень хорошо документирована, так как именно в тот год было принято решение позволить ей с Бобом жить в сторожке Особняка, не платя за проживание, до самой смерти обоих супругов. Полковник сказал, что Вера наговорила стоящему перед нами человеку всякой ерунды относительно его сходства с Лео. Полагаю, все было как раз наоборот. Он сам воспользовался своим сходством с Лео, чтобы окончательно запутать Веру. К сожалению, в данный момент я не могу определенно назвать его мотивы, но думаю, что он, один раз поняв, как легко здесь можно добыть деньги, решил попытаться еще. - Марк сделал паузу. - И наконец, пожалуй, самое важное: ни Лео, ни Элизабет никогда не встречались и не беседовали с миссис Бартлетт. Другими словами, какую бы аферу ни пытался провернуть здесь этот человек, она не имеет никакого отношения к детям полковника.
- Но миссис Бартлетт довольно уверенно говорила о своей встрече с Элизабет, - заметил Монро.
- Значит, она либо лжет, либо ее саму обманули, - возразил Марк. - Я предлагаю сделать следующее: проведите для нее очную ставку с Лисом, возможно, она его узнает. А также с матерью Вулфи в том случае, конечно, если вам удастся ее отыскать. Он и голубоглазая блондинка вполне могут сойти за Лео и Элизабет для человека, весьма отдаленно знакомого с обоими.
- Вы можете доказать, что дети полковника ни при чем?
- Могу. - Марк взял Джеймса под локоть. - Дочь полковника умирает. С сентября она практически все время находится в больнице с неизлечимым заболеванием печени. Если она действительно встречалась с миссис Бартлетт в октябре, то это могло произойти только на территории больницы Святого Фомы.
*
Сварка была сделана очень хитро и умело - ложная задняя стенка в переднем багажном отделении. Ее разглядела остроглазая коллега Баркера, задавшаяся вопросом: почему стерта очень небольшая полоска краски - шириной со стамеску - в середине одной панели? При дневном освещении даже она не заметила бы здесь ничего особенного, но при свете фонаря серебристая металлическая поверхность ярко выделялась на фоне серой краски.
- Чистая работа! - восхищенно воскликнул Баркер. Поковырявшись перочинным ножом в защелке, он направил луч фонаря в открывшееся пространство в фут глубиной и квадратный метр шириной. - Создается впечатление, что он ограбил половину роскошных особняков Англии.
Коллега Баркера забралась внутрь отделения, чтобы заглянуть за левую панель.
- Это еще не все, - сказала она, нащупав что-то внутри и открыв второй замок на уровне пола. Она потянула панель на себя и опустила ее горизонтально. - Сколько из находящегося здесь принадлежит полковнику, как ты думаешь?
Баркер провел лучом фонаря по картинам и столовому серебру, заполнявшим тайник.
- Не представляю… Полагаю, старик должен был бы заметить, если бы у него что-то пропало. - Он перешел к следующему отделению. - Если глубина двух других отсеков в момент изготовления автобуса была такой же, клянусь, в них тоже должна быть ложная задняя стенка. Хотите попробовать?
Его помощница уловила намек и залезла в грузовой отсек, вооружившись перочинным ножом. Вскоре она издала торжествующий возглас.
- О Господи! - воскликнула помощница. - Что, черт возьми, он собирался организовать? Ограбление Всемирного банка?
Баркер осветил фонарем целый ряд обрезов и пистолетов, которые с помощью скоб крепились к задней стенке.
- Обычную торговлю, - сухо проговорил полицейский. - Это хорошая валюта. Неудивительно, что Лиса так тянуло в Особняк. Семейству полковника принадлежит самая большая коллекция винтовок и ружей в Дорсете. Полагаю, именно ее и пытался захватить Лис.
- В таком случае я не очень сочувствую полковнику, - сказала коллега Баркера, вскрывая вторую панель. - Он сам напрашивается на ограбление.
- С единственной существенной поправкой, - ответил Баркер. - Коллекция давно не в Особняке. После смерти жены старик подарил все собрание Британскому военному музею. Боюсь, никто не удосужился сообщить об этом Лису.
Глава 30
Слухи о событиях, связанных с арестом Лиса, распространились далеко за пределы Шенстеда после того, как его автобус полностью разобрали, обнаружив огромное количество улик самого разного рода. Ко всему прочему Лис был не слишком осторожен. В автобусе нашли второй мобильник с номерами и звонками в памяти, которые позволили полиции отследить его перемещения. Ключи. Паспорта. Водительские права, некоторые из них на женские имена. Самой неприятной и настораживающей находкой оказалась одежда с пятнами крови, спрятанная в специальном углублении в полу.
Для жителей Шенстеда слухи стали реальностью после того, как полицейские вечером второго дня Рождества обошли дома в поселке, сообщив, что арестован подозреваемый в убийстве Боба Доусона.
Все были потрясены. Обитатели поселка настаивали, чтобы их информировали более подробно. Кто-нибудь еще пострадал?.. Это как-нибудь связано со смертью Алисы?.. А как же Вера?.. Но представители полиции были весьма немногословны и просто просили не разъезжаться и на следующий день быть готовыми к даче показаний.
Лишь только сведения о происшедшем дошли до прессы, история Лиса распространилась далеко за пределы долины. Рано утром журналисты собрались у больницы в поисках информации об арестованном подозреваемом и женщине по имени Нэнси, рука которой была сломана в результате удара молотком. В полиции подтвердили только имя убитого и факт, что подозреваемый - бродяга из лагеря, разбитого группой скваттеров под Шенстедом. Тем не менее слухи продолжали распространяться, в первую очередь благодаря Иво, который обнаружил прекрасную возможность подзаработать, передавая сведения журналистам. Он рассказал им, что Нэнси - незаконнорожденная внучка полковника Локайер-Фокса, и газетчики мгновенно стали проводить параллели между нападением на нее и смертью Алисы в марте. Почему семья полковника стала мишенью всех этих нападений?
Вопрос о незаконнорожденности сделал историю еще более пикантной, и начались поиски биологической и приемной матерей девушки. К счастью, Иво не стал говорить по телефону ее звание и фамилию, понимая, что может прогадать и не получить за столь ценную информацию, переданную по телефону, обещанных денег. У Беллы появилась возможность увести Иво в Особняк до того, как он сумел улизнуть и вступить в прямой контакт с кем-то из репортеров. Она отняла у него мобильник и предложила полковнику запереть Иво на ночь в кладовке, но в отсутствие Марка - он повез Нэнси в больницу - Джеймс предпочел откупиться от Иво суммой, не уступавшей той, которую предлагали газетчики.
- Вы ничем не отличаетесь от вашего дружка Лиса, - сказал ему полковник Иво, выписывая чек на оплату и прилагая к нему письмо в свой банк. - Вы оба живете тем, что разрушаете чужую жизнь и за счет этого пытаетесь поживиться. Тем не менее я отдал бы Лису все, что имею, чтобы вернуть жену, а данная сумма - ничтожная плата за душевное спокойствие моей внучки.
- Каждому свое, - ответил Иво, засовывая чек и письмо в карман и злобно улыбаясь Белле, которая стояла, прислонившись к стене библиотеки, - но если из банка позвонят, подтвердите, пожалуйста. Вы сами предложили деньги, поэтому чтоб не было потом никаких отговорок.
Джеймс улыбнулся:
- Я никогда в жизни не нарушал своего слова. В банке у вас не возникнет проблем, если вы сдержите собственные обещания.
- Ну что ж, по рукам.
- По рукам. - Старик поднялся из-за письменного стола. - А теперь, пожалуйста, оставьте мой дом.
- Вы, наверное, шутите. Сейчас два часа ночи. Моя жена и дети спят наверху.