- Танечка, поверьте, мы все подобное в юности переживали. - Он заговорил с ней так, будто готовил к ампутации обеих ног. - Стыдно ничего не стыдиться.
Красные пятна сошли со щек библиотекарши, она выпрямила спину.
- Я привыкла стыдиться, меня так воспитали. Вот если бы моя мама любила меня так, как любит Юлю Белоус ее мама, то, может, я бы… Ладно, не важно. Самое смешное - я не напилась в тот вечер, я никогда не напиваюсь. А когда Арсен начал целовать меня, я… Ну, придумала себе глупость: может, он не решался раньше ко мне интерес проявить, а сам скрывал какие-то чувства. Романтические чувства ко мне. - Она иронично хмыкнула и остановила себя: - Но мы же не о том! Значит, так, мы целовались в комнате, а потом ребята стали нас стыдить. И мы вышли на улицу. Было уже темно, довольно поздно. Мы сели на лавку и продолжили целоваться. Уже губы болели, но остановиться мы не могли. Помню, что вскоре мимо нас стали проходить наши одноклассники, они расходились по домам. Все были пьяные, шутили о нас по-всякому. Но мы продолжали…
- И долго?
- Долго, наверное. А уже намного позднее, как я помню, из подъезда вышли Олежка с Юлей. Она, оказывается, у него задержалась, - Таня покраснела по второму кругу, стыдясь уже не за себя. - Олег пошел ее провожать, а минут через пять вернулся. Прошло еще полчаса, наверное, мы с Арсеном уже отошли от лавки, вот тогда я заметила, что в подъезд Олега вошла Юлька.
- Она тоже вернулась?
Таня кивнула.
В библиотеку вбежала стайка девчонок лет десяти, они понеслись по коридору к залу художественной литературы, и Таня, извинившись, сказала, что ей надо работать.
Она поспешила за детьми.
Руслан. Разочарование
Повидав еще человек шесть бывших одноклассников Вадима и Олега, Давлетов ощутил настоящую кондовую тоску. Все эти совсем еще молодые люди были до удивления похожи, словно родные. Не внешне, но по своей сути.
Они были поглощены материальной жизнью, их сознание уже перемололи жернова жадности и тщеславия. Разговоры не о деньгах и не о вещах их пугали, потому что им казалось, что они теряют почву под ногами.
Возможно, предполагал Руслан, эти люди и мечтали о чем-то в своей жизни, не связанной с материальным благополучием, но так и не смогли точно понять, о чем же они мечтают. А потому воплотили только то, что получилось само собой: переженились и родили детей. Не все браки получились надежными, не все дети доставили столько счастья, сколько ожидалось, но гвозди были вбиты, а на них каждый вешал ту картину счастья, на которую хватало его фантазии.
Никакой более или менее внятной информации о ночи, когда произошло убийство, Руслан не получил. Все рассказывали примерно одно и то же: пришли, напились, потискались в углах и разбрелись, и даже последовавшая за этим вечером смерть их одноклассника вспоминалась ими без особых эмоций.
В списке Руслана оставалось только одно имя, и у доктора, охотящегося за правдой, были все основания полагать, что его ожидает нечто весьма интересное.
Руслан. Анекдот
Оказалось, Юля Белоус жила в доме, стоявшем прямо перед школьным двором. Руслан уже был там позавчера, когда искал школу.
Он еще не добрался до места, когда в кармане растрещался мобильный телефон. Давлетов глянул на дисплей - ему звонили с городского номера, не внесенного в список контактов. Возможно, звонили из больницы, во всяком случае, первые две цифры номера телефона совпадали с больничными.
- Да? - ответил он.
- Руслан, что происходит? - услышал он голос Златы. - Оказывается, я не попадала в аварию, у меня не была сломана нога, ты обманывал меня?
Это было неожиданно настолько, что доктор не на шутку растерялся.
- Злата? Ты?..
- А скольким девушкам ты устраивал такой спектакль?..
Он слушал ее, лихорадочно выискивая ответ. Огляделся, увидел пустующую раскаленную солнцем лавочку. Решил, что уж там-то его не услышат посторонние, и сел на горячие деревяшки.
…После разговора со своей девушкой он испытал такое ощущение, будто увернулся от несущегося на него самосвала.
Нужный ему двор нашелся сразу же за поворотом.
Прикрывая рукой глаза, Руслан пытался определиться с подъездом, когда возле него остановилась женщина. Он заметил ее бесформенный силуэт боковым зрением и, в надежде избежать разговора с посторонним человеком, бросил на нее неприязненный взгляд. Такими взглядами обычно он отваживал настырных родственников пациентов, которым казалось, что их хирург слишком молод и потому неопытен. Тетка здорово напомнила ему одну родственницу из Нальчика, крикливую и фамильярную женщину, множащую семейные раздоры из скуки и со злобы.
- Ищете кого-то? - поинтересовалась она.
У нее были крашенные в черный цвет волосы, мочалкообразными прядями разметавшиеся по плечам и спине, ярко нарисованный рот, маленькие карие глазки, впивавшиеся до боли в то, что тетку интересовало. Ее руки беспрерывно жестикулировали. Одежда тетки - черный балахон - напоминала костюмы ведьм из сказок.
- Спасибо, - ответил ей Руслан. - Я найду все сам.
- О, мальчик мой. - Она схватила его за руку так неожиданно, что Руслан вздрогнул. - Свою беду ты носишь на своей душе. Ты связался не с той женщиной, вот и ищешь теперь непонятно чего! Она ж у тебя блондинка?
Пальцы у женщины были короткие, с грязью под ногтями. Руслан отобрал свою руку:
- Вас это не касается.
Он уже сделал несколько шагов в сторону, решив временно отложить поиск, чтобы вернуться сюда после того, как проклятая ведьма уберется восвояси. Она не умолкала:
- Имя на "З"… - Ведьмин взгляд прилип к фигуре доктора Давлетова. - Редкое имя, все понять не могу… Замира, Зоя, нет. Не Зина, нет… Злата!
Она выкрикнула это на весь двор. Руслан вдруг остановился и внимательно посмотрел на тетку.
- Вы ее знаете? - спросил он.
В мыслях мелькнуло - она слышала его разговор по телефону в соседнем дворе! Но нет, этого быть не могло, Руслан говорил тихо, и в округе на пятьдесят метров не было ни единого человека.
- Не знаю, - ответила тетка. - Но ты-то знаешь! Она сладкая баба, вижу по твоим глазам. Ты для нее на многое готов, но ты не подозреваешь, чего она на самом-то деле хочет!
Обличительный тон ведьмы начинал смешить доктора. Руслану вдруг стало интересно.
- Пойдем со мной, расскажу тебе все, а ты уж сам решай - нужна ли тебе такая зазноба! Бесплатно тебе погадаю, понравился мне очень!
Она привела его к двери, и номер на ней отчего-то заставил гостя хмыкнуть.
В полутемной квартире ведьмы стояла духота. Руслан скинул свои мокасины, хоть она и велела не разуваться, - босиком было приятнее.
Ведьма вошла в комнату. Руслан шагнул следом за ней и успел заметить, что она опустила изображением вниз пару рамок с фотографиями, стоявших на полке серванта.
- Ну садись!
Он прошел к столу, накрытому черной тканью. Над столом висели иконки, под ними на стеклянном блюде стоял прозрачный шар. Подсвечники, статуэтки, колоды карт, зеркальца и прочие рабочие инструменты обеспечивали нужную мистическую атмосферу.
В остальном комната ничем не отличалась от сотен тысяч себе подобных: диван, телевизор, кресло, стенка.
Руслан сел перед столом, ощутив, что это место ему чуждо до крайности.
- Сними карту! - Ведьма уже перетасовала колоду и подсунула Руслану под руку.
Ее взгляд бегал по его лицу, что было и неприятно, и смешно. Он взял из предложенной колоды верхнюю карту, это оказался бубновый король.
- Да ты, мой мальчик, душа чистая! - напористо заговорила ведьма. - Ты умный, учился много, законы знаешь, а вот с женщинами тебе не везет!
Руслан невольно мотнул головой, хоть и не собирался своей реакцией подсказывать тетке пути собственного одурачивания. Однако на его головомотание она не обратила никакого внимания.
- Нет с тобой твоей женщины! - провозгласила она, словно стараясь вбить ему в голову свои мысли. Она разложила карты. - Бросить тебе надо эту твою Злату и найти другую. Твоя женщина недалеко отсюда… Я не вижу ее лицо, но точно знаю, что она очень близко к тебе. Ты заочно с ней знаком, кто-то тебе о ней рассказывал! Говорили тебе, что она дурная, что черная. Но неправду тебе о ней рассказывали!.. Ага… Это твоя Злата про нее говорила!
- Про кого?
- Про ту твою ненаглядную! Бог Злату накажет! Ой, сильно накажет! Ты встретишь свою женщину случайно, на лестнице…
- Ну а что же она за женщина такая? - изобразил интерес Руслан.
- Красивая, высокая, - залопотала тетка, - ты как увидишь, так сразу поймешь: это моя! Она подойдет к тебе, станет говорить. Ты слушай ее, делай, как она скажет.
- Почему же Злата о ней гадости говорит?
- А Злата - сама человек черный! - Гадалка заговорила на тон ниже и громче настолько, что даже стекло в ее серванте отозвалось призрачным звоном. - Она совершила страшный грех! Страшный! Будет наказана проклятием крови.
- Что она сделала?
- Это такое, что проклянет ее мать родная, отец проклянет! - Гадалка, видно, понятия не имела, что отец Златы умер.
- Боже мой, что же она натворила? - поторопил ее Руслан.
- Отравила свою сестру! - выкрикнула тетка.
В серванте снова зазвенели стекла, а гадалка откинулась на спинку стула, запрокинула голову, тяжело задышала и закрыла глаза.
Руслан встал.
- Спасибо, - сказал он тихо, будто ему передали за столом соль.
Затем ушел.
Из спальни выскочила Юлька:
- Мама, ты что?! Да не сестру же, а брата! И не отравила!..
- Что? - моментально вышла из транса мать. - Брата? Ты не говорила!
- Сто раз говорила! Мама, ты все испортила! - металась по комнате Юлька. - Ты что, пытаешься нас знакомить? Впариваешь, что я - его женщина?
- Ну конечно! - Мать гордилась собой. - Он тебе подходит, а ведь замуж…
- Да ты что! Его Злата сюда прислала. Мне надо, чтобы он меня нашел, но вроде случайно. Чтобы это не я ему предлагала свои условия, а он - мне. Тогда я смогу торговаться, делать вид, что мне это все не нужно.
- Да что ты все недовольство свое кажешь! - слабо сопротивлялась мать.
Для большей убедительности Юлька помахала у матери перед носом ладонью с растопыренными пальцами.
- Я же просила: намекни, что я про Златку знаю такое, что зашибись. И есть у меня одна вещица, которая все мои сведения подтверждает. Но я девушка честная, хочу в полицию ее отнести. Но, может, я соглашусь рассказать ему про Златку, если он заплатит. Ребенок маленький, мужа нет… Вот что я просила!
- Да все я помню! - Гадалка резко оборвала речь дочери. - Карта не та легла.
- Почему ты это не сказала? - не успокаивалась Юлька.
- Забыла! - разозлилась мать. - Я тут целую пьесу разыграла, а ты недовольна! Вот же жучка такая! Работать не хочешь, сидишь на моей…
- Мама! Я один раз тебя попросила! А ты!..
- Ладно, хватит мать поучать, - остановила ее мать со вздохом. - Иди уже, догоняй его. Выскакивай по короткому пути, мимо мусорников, и дуй через пути к лестнице. Он будет с лестницы спускаться, а ты пойдешь к нему навстречу. А там уже сама ему свою информацию выложишь!..
Мать устало поднялась со стула и пошла на кухню приготовить себе чай. Юля подскочила к зеркалу, припудрила нос и выбежала из квартиры.
Руслан. Первая помощь
Руслан, посмеиваясь, шел по разогретому солнцем асфальту. Обманщица ему попалась забавная - простодыра вульгарес.
"Она отравила свою сестру!" - вспомнил он, и улыбка сошла с его лица.
Руслану предстояло перейти улицу, подняться на пешеходный мост, идущий над железнодорожными путями и, спустившись с него, пройти десять метров до остановки маршрутного такси.
На лестнице он ожидал встретить одну девушку.
Несмотря на солнечные очки, плотно сидящие на Руслановом носу, солнце на мосту ослепило его белым блеском. Небо над головой казалось раскаленным, горячий воздух с привкусом дегтя щекотал ноздри, и даже звуки железной дороги казались размягченными жарой.
И вдруг - резкий гудок сигнала паровоза, скрежещущий звук торможения, чей-то крик…
Руслан бросился к перилам. Товарный поезд тормозил под мостом, гудя и лязгая сцеплениями. Справа от него, метрах в пяти от суставчатого тела поезда, валялось нечто сравнительно небольшое, скомканное. В первый момент Руслану показалось, что это большая собака, но спустя мгновение его глаза привыкли к пейзажу, и он сумел разглядеть на утрамбованной мертвой земле женское тело.
Скатиться с лестницы и найти в ограждении железнодорожного полотна дыру подходящего для себя размера удалось достаточно быстро - Руслан успел подбежать к телу первым. По дороге он вызвал скорую.
Темноволосая девушка лежала в позе брошенной куклы. Удар поезда откинул ее на гравийную насыпь, с которой она скатилась на обочину, и поэтому платье несчастной с правой стороны было в прорехах. Платье и голые ноги девушки были запачканы землей и измазаны темными маслянистыми разводами, видимо, смазкой, запах которой Руслан ощутил, склоняясь над телом.
Он сосредоточился, снял очки. Приподнял веко девушки. Она была без сознания, но жива. Из носа вытекала тонкая струйка крови. Приподняв ее волосы над ухом, Давлетов убедился, что несколько капель крови вытекло из ушной раковины.
Вдруг на его плечо упала тень.
- Она жива?
Доктор был слишком занят, чтобы ответить. Он подозревал перелом основания черепа, а это уже было серьезно…
- Я видел ее, она бежала через рельсы, - звучал низкий голос сбоку. Подошедший, видимо, присел рядом на корточки. - Она у моей колеи остановилась - поезд пропустить. А тут парень ее догнал и толкнул под поезд!
- Какой еще парень? - Давлетов готов был поручиться своей ценной для хирургии правой рукой, что машинист врет, чтобы скрыть свою вину. Замечтался, не увидел пешехода, сбил ее, а теперь приплетает еще кого-то…
- Она жива?
- Да, жива.
- Метельником ее хрякнуло, - сообщил машинист. - Ногу переломало…
Машинист был прав: на правой голени девушки зияла небольшая рваная рана, и в ней белел обломок кости. Давлетов сразу заметил рану, но нога почти не кровоточила, ею может заняться и скорая. Травма головы беспокоила его гораздо больше.
Руслан обернулся на машиниста, подумав, что, наверное, кроме скорой надо вызвать и полицию, но не успел ничего сказать.
- Маме… - услышал он.
Губы девушки, на которых сохранилась бежевая помада, прошептали:
- Скажите маме…
- Да, хорошо, - ответил ей Руслан. Возвращение сознания было хорошим симптомом. - Ты только не волнуйся, ты жива, мы отвезем тебя в больницу, слышишь?
Она открыла глаза.
- Уже ночь?
- Все будет хорошо, - успокоил Руслан, взяв ее за пальцы на левой, неповрежденной руке.
- За деньги… скажу… Я вернулась, а у Златки был нож. Кровь, нож.
- Что? - не понял машинист.
- Бредит, - пояснил Руслан и прислушался внимательнее. С каждым словом Юля говорила все тише и неразборчивее. Нижняя челюсть справа темнела на глазах и отекала, Давлетов не трогал ее, зная, что это перелом. Напоследок ему удалось расслышать:
- Она убила брата его собственным ножом…
Часть четвертая
2001 год, май
Олежка очень ласковый и даже робкий, может, поэтому по-взрослому у них и не получается. По правде сказать, они оба больше боятся этого, чем хотят. Пока руки Олега изучают ее тело, она со сладким ужасом млеет, но не поощряет его быть смелее. Боясь тем не менее выглядеть неопытной, она забирается ему в штаны, отвечая на его поцелуи с показной страстью. Это доставляет ему такое острое наслаждение, что он боится не справиться с физиологией. Стыд не позволяет ему расслабиться и довести дело до конца.
В спальне они застревают надолго. Время оказывается безжалостным к юношеским ласкам, расходуясь безмерно. Юля мечтает, чтобы они могли лежать тут еще и еще, а часы над кроватью - раз! - и показали 12.00.
- Мне пора… мать убьет…
- Я провожу тебя, - вызывается Олежка.
Они встают с кровати, как взрослые любовники в кино, - устало ищут на полу одежду, пересмеиваются. Перед выходом из спальни Олег обнимает ее.
Он провожает Юльку до дома, целует, машет рукой на прощание в тот момент, когда она оборачивается, входя в подъезд.
Она поднимается на свой четвертый этаж, гадая, спит ли мать. Хотелось бы, чтобы спала, но это маловероятно. Вдруг Юля припоминает, что в сумке у нее есть одна сигарета. Они с девчонками покупали сигареты поштучно, поделив девять штук на троих. Дважды она курила на балконе у Окуленко, а третья сигарета осталась, потому что Юля ушла с Олегом в спальню его родителей.
Юлька сбегает вниз, прячется в тихом местечке за толстой ивой и закуривает. Она думает об Олеге, о том, что расскажет девчонкам завтра. Собственно, Юля прикидывает - соврать им о том, чтоу них с Олежкойпроизошло, или нет?
Юля не задумывается, влюблена ли она в парня, с которым чуть было не потеряла девственность. Она прекрасно осознает, что не чувствует к нему ничего особенного. Просто в компании ее подруг оставаться недотрогой считается признаком недоразвитости. Девственность хранят только те - считают Юлькины подружки, - на кого никто не позарился.
Взгляды шестнадцатилетних - это лишь отражение всеобщего мнения взрослых и детей этого района. Большинство девушек здесь выходят замуж не позже двадцати лет, двадцатитрехлетнюю незамужнюю считают старой девой и неудачницей. Стало быть, начинать накопление сексуального опыта следует лет с двенадцати. Шестнадцатилетняя девственница Юлька уже и так порядочно отстает от сверстниц, поэтому, когда Олег предложил ей уединиться, она решила: вот ее шанс.
Теперь надо правильно подать информацию об этом ее уединении.
"Скажу, что трахались!" - решает она, предполагая, что если Олег узнает об этом, то не захочет отказываться от балла в свою пользу.
Покурив, Юля гуляет недолго по двору, проветриваясь. Решив, что от нее больше не воняет табаком, она снова поднимается к двери своей квартиры. И только тут понимает, что попала!
На вечеринку Юлька нарядилась отпадно: в джинсы с низкой талией и маечку, едва закрывавшую живот. На пороге ее остановила мать, протягивая свою собственную новую кожаную куртку. Юлька подумала, что шикануть вечерком, когда станет прохладнее, будет круто, поэтому куртку взяла. Но весь вечер было так жарко - и в квартире, и на улице, что о материнской куртке Юля забыла. Теперь же ее огорошивает мысль: не жить ей, если мать узнает, что Юля вернулась без куртки.
А кроме того, в кармане куртки лежат ключи от квартиры. И это совсем уж хреново, потому что без них вернуться домой и не попасться матери невозможно.
Ей надо вернуться к Олегу, иначе - никак!
Она трогает дверь, неожиданно для себя убеждаясь, что дверь лишь прикрыта, и то не полностью, - белая полоса внутренней створки резко контрастирует с темной искусственной кожей, которой обита внешняя часть дверного полотна.
Кончиками пальцев она толкает створку, и створка медленно раскрывается. В коридоре темно, лишь дальний свет уличного фонаря падает из кухни, да немного желтого света от торшера проливается из гостиной. Юля припоминает, что бросила куртку в большой комнате, и идет вперед осторожной шпионской поступью.