- Подумаю, - ответила я. - Утром скажу. А пока что, - сказала я, увидев, что Брайерс жестом заказывает еще виски, - на вашем месте я бы отправилась спать. Думаю, похмелье вам ничуть не поможет.
- Вы правы, - сказал он, отменил заказ и встал, чтобы оплатить счет.
Я тоже поднялась со стула.
- Лара, - сказал Брайерс, - мне очень важно, чтобы вы поверили, пожар - дело не моих рук.
Я поглядела на него, потом, не говоря ни слова, пошла к себе в комнату. Я не знала что сказать, потому что не могла решить, верю ему или нет.
- Если согласитесь, - крикнул он мне вслед, - будьте в два часа на причале.
* * *
Следующий день был не лучше. Утром мы осматривали старую византийскую крепость к северу от Таберды. Вид на береговую линию с бастионов был великолепным, хотя приходилось обходить кур и коров, чтобы подойти к бастионам, все пространство было занято предприимчивым фермером и его семьей. Однако посетить крепость стоило. Сохранилась она плохо, и мы предупреждали всех, чтобы смотрели под ноги. В одном месте спуск был очень узким, группа топталась на месте, и вдруг раздался вскрик. Кэтрин скатилась по разрушенной лестнице и лежала мешком у подножья.
Все бросились к ней. Кэтрин тяжело дышала, колено у нее было сильно оцарапано, запястье начинало распухать.
- Ничего, все в порядке, - сказала она, когда ей помогли встать на ноги.
- Пойду, принесу аптечку из автобуса, - сказала Джамиля и быстро ушла.
- Нам все время твердили, что нужно смотреть под ноги, - сказал Джимми жене.
- Будет тебе, Джимми, - ответила Бетти. - Перестань осуждать всех и вся.
Джимми пришел в замешательство.
- Жена впервые одернула его, вам не кажется? - негромко спросила Азиза.
- Возможно, - ответила я. - Надеюсь, Кэтрин не особенно пострадала. В последнее время ей было не особенно весело.
- Меня толкнули, - сказала мне Кэтрин несколько минут спустя, когда остальные пошли дальше, а Джамиля перевязала ей запястье и колено. - Я не сама упала.
- Кто, по-вашему, толкнул вас? - спросила я. И подумала: "Это нелепо. У нее паранойя".
- Не знаю, - ответила Кэтрин. - Мы там стояли толпой, и я не видела, кто, но меня определенно толкнули. Сьюзи была там, - произнесла она обвиняюще. - Думаю, она.
- Кэтрин утверждает, что ее толкнули, - сказала я Джамиле, отведя ее в сторону.
- Что? - воскликнула Джамиля. - По-вашему, эта женщина вполне нормальна? Может, ей неловко признаться, что она нетвердо держится на ногах?
- Не знаю. Видели вы, как она упала?
- Нет. Все толпились на маленькой площадке. Когда это произошло, я разговаривала с Эмилем и Клиффом, поэтому, если Кэтрин говорит правду, в чем я сомневаюсь, это не они. Марлен и Честити, по-моему, уже спустились. Кроме них толкнуть ее мог бы любой.
- А Сьюзи? Где она была?
- Думаю, в толпе, но не могу сказать, рядом с Кэтрин или нет.
- Кэтрин думает, что за всем этим стоит Сьюзи, потому что завидует ее большим деньгам. Сьюзи определенно волнуется из-за денег, но мне почему-то кажется, что она независтлива.
- Мне тоже, - сказала Джамиля. - И я не думаю, что Сьюзи способна на такие поступки. Она - добрая душа. Поначалу она меня раздражала. Задавала столько личных вопросов. Но теперь думаю, что она очень милая.
- Хорошо, однако, предположим на минуту, что заявления Кэтрин справедливы. Конечно, это натяжка, но все-таки предположим. Кто может держать на нее зло? Обидела она кого-нибудь неумышленно?
- Насколько я знаю, нет. Разговоров об этом не слышала. Очень странно.
- Джамиля, - сказала я, - держите глаза и уши открытыми. И сообщайте мне, что услышите.
С этой группой людей было что-то очень неладное, но я не представляла, что.
К примеру, мне предстояло решить, верить Брайерсу или нет. Утром я решила верить. Он был вспыльчив, но, кроме несдержанной речи, я не видела никаких указаний на то, что он способен поджечь судно.
* * *
- Я собираюсь к тому торговцу, который хотел вчера облапошить меня, - сказал Эмиль, когда мы вернулись в гостиницу. - Хотите пойти со мной?
- Эмиль, это наверняка было бы очень занимательно, но Брайерс просил меня помочь ему на судне, и, пожалуй, я так и сделаю. На воде очень приятно. Может, пойдемте? Не думаю, что работа будет очень трудной.
- Нет, - ответил он. - У меня разыгралось любопытство, хочу посмотреть, есть у него что-то стоящее, хотя все, что я знаю, говорит мне, что вряд ли.
- Хорошо, тогда увидимся за ужином.
Я надела купальник, поверх него майку с шортами и направилась к пристани.
- Не могу передать, как много для меня значит, что вы здесь, - сказал Брайерс, крепко обняв меня. - Имели вы это в виду или нет, я воспринимаю ваше присутствие как доверие ко мне, знак, что вы не думаете, будто я имел какое-то отношение к пожару на "Сюзанне". И мне кажется, что все будет хорошо.
- Будьте уверены, если б я так думала, то не была бы здесь, - сказала я, и он заулыбался. Брайерс был привлекательным мужчиной, с открытым лицом, приятной улыбкой и неплохим телосложением. Борода его приятно касалась моей щеки. Ничто не вызывает у меня такой слабости, как привлекательный мужчина, готовый признаться в своей ранимости. Я думала, что переросла эту склонность. Очевидно, нет.
- Поплыли, - сказал он, отвязывая моторную лодку. - Остальные уже там. Сегодня это будет первое погружение. Нам пришлось завезти продовольствие домой и на судно. Сегодня мы сделаем всего парочку погружений, но это лучше, чем ничего. Хмаис отправился домой на празднование седьмого ноября, Гас слег с простудой, так что людей у нас меньше, чем обычно. Замечательно, что вы пришли. Можете дежурить, пока мы погружаемся, и помогать Хеди с оборудованием на палубе.
Брайерс сжал мне руку чуть сильнее, чем нужно, помогая спуститься в лодку.
- Подкрепление! - крикнул он, когда мы остановились у судна. Хеди улыбнулся. - Ну что, Рон, пойдем с тобой первыми?
- Отлично. Я готов, - ответил Рон. - Привет, - и протянул мне руку для пожатия. Ему было двадцать с небольшим, у него были карие глаза, темно-каштановые волосы, приятные, добродушно-веселые манеры, с людьми он был непринужденным, в своем деле уверенным. Мне он нравился.
- Брайерс, а я не знала, что вы ныряльщик, - сказала я. - Думала, здесь вы просто археолог.
- Что значит просто? - ответил Брайерс. - Я морской археолог, и этим все сказано. Погружаюсь и занимаюсь археологией. Хеди, будь добр, проверь еще раз давление в баллонах, - попросил он, раздеваясь до плавок и надевая гидрокостюм. Надо сказать, он находился в очень хорошей для своего возраста форме.
- Во всех баллонах три тысячи пси, - сказал Хеди. - Можно погружаться. Я рассчитал время, которое вам можно находиться под водой, Сэнди перепроверила мои расчеты. Подводные баллоны на месте?
- Да, - сказал Рон.
- Что такое подводные баллоны? - спросила я.
- К якорной цепи прикреплены два полных баллона примерно на глубине двадцать футов, - ответил он. - На тот случай, если нам потребуется на декомпрессию больше времени, чем хватит воздуха в наших баллонах. Мы можем подсоединиться к новым баллонам на глубине двадцать футов и оставаться под водой, пока подъем на поверхность не станет безопасным.
- Рону показалось, вчера он видел кое-что, заслуживающее внимания, - объяснила мне Сэнди. - Наше сканирующее оборудование не работает, поэтому мы тащим ныряльщиков на буксире, чтобы они могли смотреть. Тут есть углубление в несколько футов. Мы встали на якорь возле его края. Там небольшой выступ, поэтому мы не смогли все разглядеть. Видимость там хорошая, примерно на семьдесят-девяносто футов, но выступ закрывает вид. Поэтому Рон и Брайерс спустятся под него, посмотрят, что там.
- Глубоко погрузятся?
- От силы на сто пятьдесят футов, - ответила Сэнди. - Мы думаем, примерно на этой глубине может быть ровное место. Так, готовы к погружению? Таймеры установлены? - крикнула она обоим. Те кивнули и перевалились через борт лодки.
- Теперь нам нужно следить, - сказала Сэнди. Я не отводила глаз от двух цепочек пузырьков. Прошло несколько минут.
- Они уже приближаются к цели, - сказала Сэнди, взглянув на часы. - Уже находятся на глубине сто десять-сто двадцать футов. Смогут пробыть там всего несколько минут, потом начнут подниматься, останавливаясь на различных глубинах для декомпрессии.
У меня возникло беспокойство за них. Плаваю я хорошо, в школе была спасательницей, но в спуске под воду на такую глубину с пристегнутым к спине небольшим баллоном воздухе было что-то тревожащее.
Внезапно на поверхности появился Рон, затем Брайерс.
- Авария! - закричала Сэнди. - Вытаскиваем их, - сказала она, схватив меня за руку. - Я - Рона, вы - Брайерса.
Я, не раздумывая, спрыгнула за борт во всей одежде и быстро, как только могла, поплыла к Брайерсу.
- Брайерс, - крикнула я. - Скажите что-нибудь!
Но он не шевелился. Я обхватила его одной рукой за плечи, другой за грудь, и как можно быстрее поплыла к судну. Хеди уже поднимал якорь, и двигатели работали, когда мы с Сэнди подплыли к трапу. Я попыталась поднять Брайерса на палубу, но он был очень тяжелым, и мне удавалось лишь держать его голову над водой. Хеди бросился на помощь. Нам приходилось прилагать громадные усилия. Мы с Сэнди толкали вверх, а Хеди тянул изо всех сил, втаскивая сперва Рона, затем Брайерса на палубу.
- Брайерс дышит, - пропыхтела я. - Что мне делать?
- Если сможете, положите его на левый бок так, чтобы ступни были чуть выше головы, - ответил Хеди. - Нужно немедленно внести его в декомпрессионную камеру.
Сэнди помогла мне уложить Брайерса в нужное положение.
- Господи, Господи, - твердила она. Я повернулась и взглянула, как Хеди делает Рону искусственное дыхание.
- Нужно идти к берегу, - крикнул Хеди. - Сэнди, вызывай помощь. Лара, умеете делать искусственное дыхание?
- Да, - ответила я, встав на колени подле Рона. - Начинаю.
"Раз, два, три четыре, пять", - считала я про себя, надавливая на его грудь. "Теперь дыши, - приказала я, зажав ему нос и открыв рот. - Дыши, раз, два. Снова раз, два, три, четыре, пять. Продолжай, продолжай, не останавливайся".
Я прикоснулась к его шее. Пульса не было. "Не останавливайся, - приказала я себе. - Не сдавайся". И не сдавалась, пока мы не подошли к берегу, где ждали врачи. Хотя и понимала, что уже поздно.
* * *
- Я сам заполнял баллоны, - сказал Хеди поздно тем вечером в больнице, кулаки его были крепко сжаты. - Вчера вечером, чтобы мы были готовы к погружению, как только Брайерс сможет отправиться за борт.
- Хеди, мы не знаем, в баллонах ли причина, - утешающе сказала я.
- А в чем же еще, если оба попали в беду? И Рон теперь мертв! А Брайерс… Что могло быть неладно? Я проверял давление утром, потом проверил снова по указанию Брайерса. Все казалось в отличном состоянии.
Он схватился за голову.
К нам подошел врач.
- Теперь можете зайти к мистеру Хэтли, но лишь на несколько минут.
- Я не могу разговаривать с ним, - сказал Хеди. - Тут, должно быть, моя вина. Идите, пожалуйста, вы.
Брайерс выглядел неважно. За несколько часов он постарел на несколько лет и выглядел уже не сильным, а бледным и больным. Смысла спрашивать, как он себя чувствует, не было, поэтому я молча взяла его руку и не выпускала.
Он попытался улыбнуться.
- Рон?
Я покачала головой, и он отвернулся. Я крепко сжала его руку.
- Что произошло? - спросила я наконец.
- Не знаю, - ответил Брайерс. - Казалось, все шло прекрасно. Потом совершенно неожиданно, на глубине примерно сто двадцать футов, я почувствовал себя странно. Во рту началось жжение, в ушах звон. Затем почувствовал, что лицо подергивается. Я взглянул на Рона и увидел, что он тоже попал в беду. Жестом велел ему подниматься. Подсоединил насос к компенсатору плавучести, чтобы быстро подняться, и больше ничего не помню. Должно быть, сразу потерял сознание.
- Сейчас ваши баллоны проверяют, - сказала я. - Хеди думает, что это, должно быть, его вина.
- Этого не может быть, - сказал Брайерс. - Хеди, если на то пошло, чрезмерно осторожен. Пунктуально следует протоколу погружения. Давление в баллонах он проверял перед тем, как мы нырнули, и я знаю, что он сам заполнял баллоны из собственного компрессора.
- Может, в баллонах была скверная смесь? С какими-нибудь химикалиями?
- Не знаю, что там могло быть. Мы используем только сжатый воздух. От нитрокса и других смесей отказались, главным образом потому, что работаем на слишком большой глубине для них. Я просто не представляю, что могло случиться.
- Прошу вас, мадам, - сказала медсестра. - Вам пора уходить.
Брайерс посмотрел на меня покрасневшими глазами.
- Я должен позвонить его родным. И не могу заставить себя. Не в силах делать это снова.
- Отдыхайте, Брайерс, - сказала я. - Поговорим об этом завтра.
- Я почти уверен, что молодой человек погиб от закупорки кровеносного сосуда, - сказал врач. - Наверняка будем знать завтра.
- Как это могло случиться? - спросила я Хеди.
- От слишком быстрого подъема, - ответил он.
- Тогда почему этого не произошло с Брайерсом? Он на двадцать пять лет старше Рона.
- Это не имеет значения. Очевидно, Брайерс потерял сознание сразу же. В таком состоянии закупорка сосудов маловероятна. Видимо, Рон находился в сознании слишком долго.
* * *
- Кислород, - сказал на другой день полицейский по имени Ахмед бен Осман. - Очевидно, проблема заключалась в нем.
- Я думала, в баллонах должен быть кислород, - с недоумением сказала я.
- Совершенно верно, - сказал бен Осман. - Но только не в таком количестве, какое обнаружено. Я не ныряльщик, но, по словам специалиста, которого мы вызвали, кислорода там было гораздо больше, чем сорок пять процентов, - добавил он, глянув в свои записи.
- А сколько должно быть? - спросила я.
- Примерно двадцать один процент, - ответил Хеди. - Двадцать один процент кислорода, семьдесят девять азота.
- Совершенно верно, - повторил бен Осман. - Мне сказали - повторяю, я не специалист - что на той глубине, где работали мистер Тодд и мистер Хэтли, кислород в таком количестве все равно, что яд. А ощутить избыток кислорода почти невозможно.
- Откуда же его столько взялось? - спросила я.
- Очень хороший вопрос, мадам Макклинток, и я сам хотел бы получить на него ответ, - сказал бен Осман.
- Я не представляю, как это могло случиться. Можно проверить компрессор…
- Мы этим занимаемся, - сказал полицейский.
- Когда я проверял давление после заполнения баллонов, все было в порядке. Значит, проблема случилась после этого, ночью. Лара, в этих делах я очень осмотрителен, - сказал он с жалким видом. - Надеюсь, вы мне верите.
- Знаю, Хеди, - ответила я. - И Брайерс знает. Давайте поговорим о том, как кто-то другой мог повозиться ночью с баллонами. Можно напустить в них слишком много кислорода?
- Конечно. Я предполагаю, что кто-то мог выпустить из баллонов часть сжатого воздуха, снизил давление до тысячи-тысячи двухсот пси, потом накачал их чистым кислородом. Давление, когда я проверял, было нормальным.
- Трудно было бы это сделать? Закачать кислород в баллоны? Я не представляла бы как.
- Думаю, большинство людей не представляло бы, - сказал бен Осман, глядя на него.
- Нет, нетрудно, - сказал Хеди. - Потребовалось бы специальное оборудование, и его нужно было бы доставить на судно. Мы оставляем судно на якоре и уплываем на моторной лодке. Это дешевле, чем платить людям за пребывание на судне. Но при наличии оборудования сделать это можно было довольно легко.
- Значит, давление было бы тем же самым, а содержимое баллонов другим?
- Совершенно верно. И не было бы ни запаха, ничего, способного предупредить ныряльщика, что существует проблема. Вы даже не заметили бы ее, пока не опустились бы на большую глубину. Смесь в этой пропорции не оказала бы никакого воздействия до глубины примерно сто двадцать футов.
- Брайерс сказал, что он находился на этой глубине, когда понял, что попал в беду.
- Все это очень интересно, - сказал бен Осман. - Я предполагаю, что тут мог быть несчастный случай, кто-то совершил очень грубую ошибку, или, что мне кажется более вероятным, это мог быть последний удар в войне между двумя группами, ищущими сокровище. Сперва было повреждено судно одной из этих групп. Глава этой экспедиции винит другого. Несколько человек слышат его угрозы. Потом, два дня назад, судно другой группы загорается. Женщина, имевшая несчастье находиться на этом судне, серьезно пострадала. Вчера с баллонами для погружения, принадлежащими первой группе в этом споре, кто-то повозился. Один человек оказывается в больнице, другой умирает. Возможно, тут око за око, но ставки, если уместно это выражение, всякий раз повышаются. Можете идти, - сказал он. - С вами пока что закончено. Пожалуйста, уходя, пришлите следующего.
Следующим оказался коренастый мужчина с седеющими волосами, животиком и румянцем, в голубой рубашке с логотипом. Он сидел, обхватив голову руками, когда мы вышли, но поднял на нас взгляд. Глаза у него были налиты кровью, руки дрожали.
- Вы следующий, Питер Гровс, - сказала я, указав на дверь.
9
"Почему люди убивают друг друга таким образом, - подумал Газдрубал, - не в пылу битвы, не по неосторожности, а хладнокровно, расчетливо? Возможно, из алчности. Многих убили ради обогащения, а Маго жаден и, более того, вполне способен на такой поступок. И Сафат. Ни разу не высказал оригинальной мысли, но его почти наверняка можно подбить на подобное дело. Любовь? Да, возможно, в определенных обстоятельствах она такой же сильный мотив, как алчность. Это указывало бы на Мальчуса, но лишь, насколько он знал, в отношении Абдельмелькарта. Что касается Ваалханно, он понятия не имел, что могло вызвать такую ярость. Что еще? Месть. Это снедающая душу одержимость. Есть ли на судне человек, страстно желающий отомстить? Но месть наверняка связана с двумя другими мотивами. Когда дело доходит до убийства, существуют ли другие побуждения, кроме алчности и любви, настолько сильные, чтобы искорежить человеческую душу?" Как мало все-таки он знает о людях на своем судне. Придется напряженно думать, внимательно прислушиваться к тому, что говорят люди, и посмотреть, сможет ли он найти среди них гадину. И нужно еще раз поговорить с парнем.
- Отвечает она вашим ожиданиям, месье? - спросил владелец лавки. - Маленькая, конечно, но золотая. Чистое золото.
Эмиль повертел монету в затянутой перчаткой руке и еще раз посмотрел на нее в лупу.
- Неплохая, - сказал он. - Заплачу вам за нее две тысячи долларов США.
- Цена удовлетворительная. Больше монет вам не нужно? - спросил с улыбкой владелец.
- А есть еще?
- Возможно, - ответил этот человек.
- И сколько же их может быть? - спросил Эмиль.
- Сколько вам нужно? - сказал тот с лукавым выражением на лице.
Эмиль стукнул кулаком по прилавку.
- Отвечайте на вопрос!
Владелец лавки начал потеть.
- Три, может быть, четыре.
- Откуда они у вас?
Торговец замялся и облизнул губы.
- Откуда? - повторил Эмиль. Голос его был убийственно спокоен.
- У меня есть свои источники.