- Он работает с Ди-Ди. Работал. Он такой же, как Анс, - нервный, возбудимый. Грифф совсем другой. Он ближе к Маку, к Грогу. Он работал с ними и раньше. Мне кажется, что он получает долю со всех пар. Для них - для Гриффа, для Мака - убить человека ничего не стоит.
- Что это за странное имя - Грог?
- Это прозвище. Как его зовут по-настоящему, я не знаю. Грог Берга - так его называл Мак. Грог - крупный делец. У него фермы по разведению аллигаторов, что-то еще. Они с Маком занимаются проверкой предполагаемых клиентов, потом дают добро на операцию, указывают, на какой теплоход брать билеты. Ох, да какое это уже имеет значение… Что же мне-то делать?
- Ты сможешь вести себя так, чтобы Анс ничего не заподозрил?
- За эти годы много чего случалось, о чем он и не заподозрил, - усмехнулась она.
- Дело в том, что у меня заказана каюта на "Монике". Я не надеялся, что сумею найти тебя на берегу, и собирался сделать это на теплоходе. Поэтому от того, сумеешь ли ты промолчать, зависит мое благополучие.
- Я могу сказать ему, что слышала выпуск новостей по радио, - Дел пожала плечами. - А что до тебя, то я даже не знаю твоего имени. Возвращайся самолетом. Ты выполнил поручение Тами - нашел меня и предупредил, так что можешь спокойно лететь.
- Меня зовут Тревис Мак-Ги, каюта номер шесть. И у меня есть идея. Как ты думаешь, выпьет ли он достаточно, чтобы вырубиться?
- Судя по тому, как он начал, это не за горами.
- Оставь ему письмо. Напиши, что ты слышала радио Майами, догадалась, что тебя ждет, и решила броситься в море.
- А мне куда деваться?
- А ты спрячешься у меня в каюте. Стюарду я как следует заплачу и наплету что-нибудь позаковыристее. Например, ревнивый муж с револьвером и все в таком духе. Естественно, никому на теплоходе Анс твое письмо не покажет. Завтра утром он прихватит твои и свои вещи и тихо слиняет. А мы должны дождаться, пока уляжется суматоха, и спокойно сойти на берег.
- А Грифф?
- Если он будет встречать "Монику", то Анс покажет ему письмо.
- Понятно. Они увидят, что я не сошла со всеми, и решат, что я и вправду прыгнула за борт. И смогу убежать. Неплохо придумано. - Тряхнув головой, она сняла шляпу и положила ее рядом с собой.
- Я дам тебе денег на дорогу. Скажем, сто долларов.
- С какой стати такая щедрость? - глаза Дел сузились.
- В память о Тами.
- Она никогда не рассказывала ни о каком Мак-Ги из Лодердейла.
Я достал из бумажника надписанную зелеными чернилами фотографию.
- Даже так? - заметала она, прочитав надпись. - А как вы с ней познакомились?
- О, это было давно, - сказал я, пряча фотографию.
- А чем ты вообще занимаешься?
- Я называю это искусством находить клиентов.
- Ты очень ловко уходишь от ответа. У тебя есть причины возвращаться в Лодердейл?
- В каком смысле? - опешил я.
- Ну, мы могли бы затеять свою собственную игру.
- Тебе что, мало тех четырнадцати?..
- Я всегда была против такого конца, всегда, - возразила она.
- Вот что, Дел, давай расставим точки над "i". Да, мы с тобой можем придумать что-нибудь новенькое, более безобидное. Только мне совсем не улыбается быть с тобой рядом, когда Грифф или Мак пронюхают, что ты жива-здорова, и доберутся до тебя. Да и в глазах закона твое письмо не будет иметь силы. Если вашу банду раскрутят, то ты будешь в розыске, а за укрывательство убийцы…
- Я никого не убивала! Я не могу убивать! - взвизгнула она.
- Ты не убивала, но ты заманивала их в ловушку, зная, что Анс убьет их. Конечно, электрический стул тебе не грозит. Таких молоденьких и хорошеньких не посылают на казнь. Тебя всего лишь посадят в тюрьму - очень, очень надолго. Ты покинешь ее разве что ногами вперед. А я схлопочу лет пять или семь - в зависимости от настроения присяжных. Нет, малышка, такой расклад меня не устраивает.
Она тут же придвинулась поближе, взяла меня за руку и, поминутно заглядывая мне в лицо своими огромными блестящими глазищами, вполголоса заговорила:
- Дорогой мой, моя беда в том, что я так устроена. Я должна кому-нибудь принадлежать. Я не умею одна. Анс - слабак, а мне нужен сильный человек, такой, как ты, Мак-Ги. Я сразу почувствовала, что мы подходим друг к другу. И ты тоже это знаешь. Я поверила тебе, и я знаю, что ты сумеешь вытащить меня из этой грязи. Потом станет ясно, сложится ли что-нибудь между нами. Может быть, это судьба, что мы сегодня встретились? Мне очень мало нужно: еда, одежда, крыша над головой. Яготова помогать тебе во всем. Используй меня, как найдешь нужным. А если они найдут меня - клянусь, я сумею убедить их, что ты ничего не знаешь! Если ты захочешь прогнать меня, я тут же уйду, без единого слова. Милый, давай попробуем, а?
Не стану утверждать, что эти умоляющие глаза и голос оставили меня равнодушным. Но я не мог забыть о четырнадцати несчастных, угодивших в эту же западню до меня.
- Я подумаю, - сказал я. - Хорошо бы как-нибудь подстраховаться… Когда ты сможешь прийти? Сейчас уже почти четыре.
- Судя по предыдущим дням, он свалится не позже одиннадцати. Может быть, даже в десять.
- Шестая каюта, - напомнил я и показал ей условный стук: два коротких удара, пауза, еще два коротких.
Меня очень заинтересовало - в познавательном плане - то, что на коротком отрезке от нашего столика до двери на улицу она умудрилась четыре раза невзначай прильнуть ко мне. Когда мы шли сюда, ничего подобного не наблюдалось. Собака нашла нового хозяина и доказывала свою преданность единственно доступным ей путем.
12
Возвратившись на теплоход в четыре тридцать, я первым делом заглянул в наш почтовый ящик. На клочке бумаги было нацарапано: "Я дома".
В ответ на мой условный стук Мейер распахнул дверь со словами: "Добро пожаловать в преисподнюю".
На тумбочке лежала подготовленная кукла. Ноги обвиты проволокой, продернутой через вылепленную Мейером имитацию цементного блока. Сразу было видно, что куклу делали японцы: это была настоящая маленькая женщина, и, как выяснилось, под кимоно у нее скрывалось все, что нужно, вплоть до пупка.
- Если бы ты знал, сколько я провозился с ее волосами, - пожаловался Мейер. - Мне пришлось остричь их, вымыть и накрутить на бумажки, Я даже бегал на берег за лаком для волос и за косметикой.
- Отличная работа, Мейер. Работа мастера.
- А у тебя как?
Я подробно описал свои приключения. Мейер - слушатель Божьей милостью, и рассказывать ему что-нибудь - одно удовольствие. Выражения восторга, страха, благоговения, удивления так и сменяют друг друга на его лице, а самые удачные места он сопровождает одобрительным мурлыканием.
- …Полицейский перекрыл движение, чтобы дать ей перейти улицу, и так долго смотрел вслед, что образовалась пробка, - закончил я свое повествование.
- Фантастика! Ты просто гений!
- Да, первый контакт прошел удачно, - заметил я с присущей мне скромностью. - Эта обворожительная маленькая сучка еще хуже, чем наша Эва. Прикидывается невинным подростком и, по-моему, сама себя в этом успешно убедила. Она очень легко поверила в то, что Терри ее предал - наверно, потому, что сама предала бы его, не задумываясь. А теперь давай обсудим дальнейшее.
Выслушав мои инструкции, Мейер тут же без запинки повторил их. Приятно работать с умным человеком.
Мы увидели ее за обедом. Она пришла одна, позже других, и села за отдельный столик. Вечернее платье в серебристо-синих тонах очень шло ей. Она осторожно поискала меня глазами и, увидев, чуть заметно кивнула.
Немного позже мы наблюдали, как какой-то подвыпивший турист, облокотившись о ее столик, пытается с ней заигрывать. Довольно долго она не обращала на него внимания, а потом сделала вид, что только что заметила его, подозвала поближе, заставила наклониться, полуобняв за шею, и что-то прошептала прямо ему в ухо.
В ту же секунду он отпрянул от нее и, попятившись, налетел на официанта. Она безмятежно наблюдала за ним. С видом побитой собаки он поплелся на свое место, но, поковырявшись в тарелке, вскоре ушел.
Когда я в третий раз посмотрел в ту сторону, ее уже не было.
В десять тридцать она еле слышно постучала в дверь моей каюты. Швырнув довольно объемистые пакет и сумку на кровать, она тут же прильнула ко мне, вздрагивая и шепча: "Дорогой мой, любимый, наконец-то я спасена". Думаю, что волнение ее было наполовину наигранным, но изображала она его мастерски.
Отступив на шаг, я заметил:
- Ты не должна была брать столько вещей.
- Конечно, милый. Не ругай свою Дел! Явзяла только то, что Анс ни разу не видел. Там остались все мои платья, и украшения, и сумочка, и деньги. Я специально взяла пижаму и разворошила постель - пусть думает, что я не могла заснуть и так и вышла в пижаме. Записку я приколола к подушке. Все, как ты сказал, милый. Дверь не заперта. Посмотри, сегодня днем я успела купить кое-что, чтобы стать неузнаваемой, - она ринулась к своим сумкам и вытряхнула из них какие-то вещи. - Сейчас я покажусь тебе в полном блеске!
Некоторое время она крутилась перед зеркалом, затем, улыбаясь, продемонстрировала мне результат. Конский хвост, мини-юбка и сандалии на плоской подошве делали ее похожей на школьницу. Кроме того, она нацепила новые темные очки в строгой оправе и увеличила рот с помощью помады.
- В таком виде я завтра сойду с этого ужасного корабля.
- В таком виде тебе снова восемнадцать, - улыбнулся я.
Она тут же порхнула ко мне.
- Я тебе нравлюсь? Ты решил? Я вижу, что да. Скажи "да".
- Хорошо, но есть одно условие.
- Все, что ты захочешь!
Я положил перед ней ручку и бумагу.
- Сядь и напиши то, что я тебе продиктую.
Она послушно взяла ручку.
- Поставь вчерашнюю дату. В полицию Бровард-Бич, Флорида. Уважаемые…
- Эй! Ты что, с ума сошел?
- Пиши. Ты сможешь порвать это потом, если сочтешь нужным, но тогда тебе придется покинуть эту каюту. Неужели ты не понимаешь, зачем это нужно?
Испуганно поглядев на меня, она снова склонилась над столом. Я продолжил диктовку.
"Я решила покончить с собой, не дожидаясь возвращения во Флориду. Это письмо я отдам кому-нибудь из пассажиров и попрошу опустить по прибытии".
- Пожалуйста, помедленнее.
"Я предпочитаю прыгнуть в море, чем дожидаться, чтобы меня убили так же, как Эванджелину Беллемер".
- Абзац.
"Я раскаиваюсь в том, что последние два года участвовала в преступном бизнесе, и считаю, что каждый из участников этого дела должен получить по заслугам. Исходя из этого, прошу считать настоящее письмо моим полным и искренним признанием".
Я подождал, пока она допишет фразу.
- Это и есть твоя страховка, да?
- Если ты пошевелишь мозгами, то поймешь, что в первую очередь это твоя страховка. Анс Терри расколется через пять минут. Он будет уверять, что ты покончила с собой, и покажет твою записку. Имея двойное подтверждение твоего самоубийства, полиция не станет тебя искать. Так же, как и другая сторона.
- Наверно, ты прав, но мне страшно сейчас писать об этом. Я напишу завтра, когда мы будем в безопасности. Неужели ты все еще мне не доверяешь?
- Когда ты подпишешь это письмо и наклеишь марку, мы поговорим о том, насколько я тебе доверяю, Дел.
- Господи, как ты жесток со мной!
- Если тебе не нравится - дверь не заперта. Может быть, Грифф будет менее жесток?
- Будь ты проклят! Диктуй! - Она снова схватила ручку.
"Мисс Беллемер жила под именем Тами Вестерн по адресу 8000 Коув-Лэйн, 7 В, Гвсндон-Бич".
- Абзац. Как зовут Гриффа?
- Уолтер Гриффин.
"Уолтер Гриффин проживает по тому же адресу, номер 7 С. Я предполагаю, что именно он убил мисс Беллемер по приказу…"
- Как полное имя Мака?
- Вебстер Маклин.
В дверь постучали три раза с равными промежутками. Она подпрыгнула на стуле и выжидающе уставилась на меня.
- Да-да, кто это? - откликнулся я.
В соответствии с разработанным нами с Мейером кодом это означало, что все идет по плану и дверь в четырнадцатую каюту не заперта.
- Извините. Ошибся дверью, - донесся голос Мейера.
Мы вернулись к литературной работе. Она вертелась, как уж на сковороде, избегая прямых ответов, но все-таки я вытащил из нее подробности последнего убийства. Химик из Огайо, разведенный, пятидесяти четырех лет, решил провести свой отпуск в одиночестве. Как раз накануне отпуска он получил деньги по страховке и удачно продал акции, в результате чего имел при себе двадцать шесть тысяч долларов наличными. Эти деньги теперь приятно утяжеляли пояс Анса, а мистера Пауэлла Даниельса доедали рыбы к юго-западу от Майами.
Дел неохотно объяснила:
- У нас были билеты на имя мистера и миссис Терри. Мы прибыли порознь - меня-то команда уже знала. Я велела ему проследить за погрузкой багажа, а когда он вошел, предложила выпить за начало путешествия. Он, конечно, тут же свалился…
- Почему?!
- Ты что, не понимаешь? Я всегда подмешивала им в коктейль какую-то гадость. Он вырубился, вошел Анс, а ночью мы отволокли его на прогулочную палубу. После этого коктейля они так и не приходили в себя. Но были в состоянии переставлять ноги, если их поддерживать с двух сторон. На прогулочной палубе есть такое местечко, где нет ограждений. Ни сверху, ни снизу не видно, что там делается. Мы шли туда часа в три ночи подышать воздухом, изображая подвыпившую компанию… А возвращались уже вдвоем… Они не успевали ничего почувствовать, честное слово…
Затем мы выяснили, каким образом Анс проникал на теплоход, и оказалось, что Мейер в точности угадал схему манипулирования гостевыми карточками.
Меня особенно занимал вопрос, почему же солидные, немолодые, неглупые люди так легко позволяли обвести себя вокруг пальца. Дел снисходительно пожала плечами:
- Уж это было легче легкого. Эти козлы от сорока пяти и выше - да они просто помешаны на молоденьких! А уж если девушка обращает на него внимание, смотрит ему в рот, кое-что позволяет, по мелочам, конечно, ну уж тут он начинает мнить о себе черт знает что. Потом она дает понять, что готова сдаться, и ему уже становится тесно в штанах - такие картины он себе рисует. И вот тут-то она звонит, и рыдает, и кричит, что все пропало. Почему?! - Да этот ревнивый подонок, ее муж, все узнал и грозится убить их обоих. Что же делать?.. Переезжай на другую квартиру под чужим именем! И он переезжает, потому что к этому моменту он готов переехать на Марс, лишь бы она спала с ним. Вот и все.
- Все?
- Ну да. Остальное - дело техники, - фыркнула Дел. - Она приходит к нему, изображает дикую страсть. Тут тоже надо и показать класс, и не переборщить. Когда он слышит, что она без ума от него и что ничего подобного она в жизни не испытывала, тут он!.. Он убьет самого президента, только бы ему не мешали продолжать это занятие. А тут муж якобы нападает на их след, и она уговаривает его скрыться, а у нее есть подруга где-нибудь на Островах - там, куда заходит теплоход, и подруга предоставит отдельное бунгало в их распоряжение, и уж там-то они смогут в безопасности любить друг друга вволю, только надо взять с собой побольше зелененьких, чтобы ни от кого не зависеть.
- Послушай, но не может же человек просто так бесследно исчезнуть? Пусть у него нет семьи, но есть друзья, соседи, дети, деловые партнеры. Что, если он напишет приятелю о своих успехах?
- Этим занимались Мак и Грог. Они как-то там устраивали, что письма приходили со штемпелями Толедо, Сиэтла или Нью-Йорка. И они сразу же, как мы снимали клиента и узнавали его имя, наводили о нем справки: семья, партнеры, какой счет в банке. Слишком богатых и важных мы не трогали. Если все оказывалось в порядке, они давали нам знать и мы переходили к активным действиям.
- Вот так все просто? - вздохнул я.
- Ну, не скажи. Конечно, многое зависит от девушки. Схема у всех одинакова, но каждая из нас ведет… вела себя с мужчинами по-разному. У Ди-Ди были свои приемы, у меня свои. В Тами было больше экзотики, и она этим пользовалась. В принципе, наверно, Ди-Ди умела уложить клиента в постель быстрее других, но я-то знаю, что если покажется, будто девушка чересчур легко дала себя уговорить, можно все испортить. Одного я натянула на себя только за день до отплытия. Ох, и веселились же тогда Тами и Ди-Ди!
Я прервал этот поток пикантных воспоминаний. Пришлось потратить массу времени, чтобы подробно изложить все это в более или менее подходящей форме. Труднее всего было выжать из нее имена клиентов. Из четырнадцати она с трудом вспомнила девять, причем в двух была не уверена, а потом забуксовала. Зато суммы она помнила хорошо. Четырнадцать операций принесли банде четыреста тысяч долларов.
Часа в два ночи она закапризничала:
- Милый, у меня так устала рука. Может быть, хватит?
- Отдохни, пока я все перечитаю.
Эти пятнадцать страниц, исписанных нетвердым детским почерком, не оставят равнодушным ни одного служителя закона. Я задумался. Она сидела, свесив голову, безучастная ко всему. Вряд ли удастся выкачать из нее еще что-нибудь существенное.
- Хорошо, Дел. Еще чуть-чуть закончим. Готова? Пиши:
"Я не собираюсь ничего говорить Ансу. Может быть, я оставлю ему прощальную записку".
- Абзац.
"Я сожалею, что причинила зло этим людям, и надеюсь, что своим поступком и этим письмом я смогу частично искупить свою вину".
- Абзац.
"Прими мою душу, Господи".
- Теперь подпиши, Дел.
Я следил через плечо, как она выводит: Адель Уайтни. Немного подумав, она подняла на меня глаза:
- Вообще-то это не настоящее мое имя.
- Напиши и настоящее.
"Джейн Адель Сташланд", - написала она и швырнула ручку, поставив при этом кляксу пониже подписи. Вскочив, она прижалась ко мне. Ее голова не доставала мне даже до подбородка. Я осторожно обнял ее.
- Ты ставишь мне пятерку, учитель?
- Пять с плюсом, Джейн.
Она мгновенно отпрянула от меня.
- О, не называй меня так!
- Прости, дорогая.
Она сладко зевнула.
- Как я устала! У меня совершенно нет сил. Тебе придется раздеть меня самому, милый. - Она еще теснее прижалась ко мне.
- Нам обоим надо как следует отдохнуть, моя прелесть. Завтра трудный день.
- Что-то это странно, - с прохладцей в голосе отметила она. - Может, с тобою не все в порядке?
"Монику" сильно качнуло, и она вынуждена была высвободиться из моих рук, чтобы не упасть. Судя по всему, мы входили в канал Нью-Провиденс.
- Завтра мы будем в безопасности в Лодердейле, - сказал я, бережно складывая ее исповедь и пряча ее в конверт, - и ты сможешь убедиться, в порядке ли я. Прежде чем поднести спичку, нужно подготовить дрова.
- Посмотрим, - сказала она, окинув меня недоверчивым взглядом с головы до ног. Подхватив свою сумку, она исчезла в ванной.
Воспользовавшись ее отсутствием, я разделся и сложил одежду рядом со своей кроватью, с противоположной от ее постели стороны. В потайном кармане брюк лежали толстый конверт и ключ от каюты. Выключив свет, я залез под простыню и сделал вид, что сплю.