Родиться в деревне нормандских шахтеров? Дурацкая шутка! А как насчет того, чтобы расти в самом сердце области Ож, где нет ни коров, ни яблоневых садов? Даже Пьера Башле местного разлива, которым можно было бы гордиться, тоже нет. Ничего нет, только несколько десятилетий бессмысленного ковыряния в земле, о чем все давно забыли.
Потерянное, принесенное в жертву поколение. Люди разных национальностей приехали сюда в поисках лучшей участи и сгинули, забытые окружающим миром. Все - кроме, пожалуй, поляков.
Дед толкнул калитку, подумав, что его семья - дети, внуки, бывшие жены - поступили иначе, разъехавшись в разные концы Франции, а дочь так и вовсе оказалась в Штатах. В Кливленде сейчас 7 утра, Анаис наверняка еще спит.
Войдя на кладбище, он выключил мобильник, но не потому, что боялся потревожить покой скорбящих родственников, просто хотел проявить уважение. Дед был склонен к мистицизму: никто пока не доказал, что волны, испускаемые смартфонами, вредны для живых, но не исключено, что они мешают призракам общаться между собой в загробном мире.
Оказавшись за воротами, он включил телефон, который тут же зазвонил. Марианна.
- Дед? Ты в Потиньи? - Голос звучал возбужденно.
- Угу…
- Отлично! Возможно, отправиться туда было не такой уж дурацкой идеей. Собери все, что сумеешь, о Тимо Солере. Мы ищем его девушку, не исключено, что и их общего ребенка. В деревне у него должны были остаться родственники, друзья, соседи…
Лейтенант вспомнил надгробие на могиле Федерико Солера и мысленно вернулся к досье его сына. Отец воспитывал парня один, до самой своей смерти. Скончался он в 2009-м, в шестьдесят один год, от рака легких. Мать Тимо, Офелия, вернулась в Галисию, когда сыну не было шести.
- Восемь лет назад Тимо Солер уехал из Потиньи… С тех пор силикоз сожрал целое поколение тех, кто знал его подростком. Эта болезнь выкашивает людей почище холеры.
- Делай что хочешь, хоть на уши вставай, но задание выполни! - разозлилась Марианна. - Ты сам рвался в этот поход. Найди старую учительницу, друзей по футбольному клубу, кюре, булочницу, знавшую его малышом. Кого угодно.
Кого угодно…
Улицы Потиньи были пусты. На месте старых магазинов появились новые. Деревня давно прогнала призраков, связанных с шахтой.
- Я же не мог этого предвидеть, Марианна…
- Чего именно?
- Неожиданных поворотов в деле. У нас десять месяцев не было ни одной зацепки по довильскому ограблению. - Дед выехал на длинную торговую улицу, которая по прямой пересекала деревню из конца в конец.
Марианна вздохнула:
- Так зачем же ты туда поперся?
- Интуиция. Пытаюсь выстроить что-то вроде матрицы, которая бы все объяснила. Улица Грызунов, юность в Потиньи, пустые графы в их резюме, криминальные досье плюс откровения Малона Мулена, история с ракетой, плюшевый зверек, оказавшийся агути…
- Ты мне надоел, Дед! Тебе известно, какой у нас тут цирк? Слушаем по кругу рассказ плешивой игрушки и пытаемся рисовать иллюстрации к волшебным сказкам на карте сокровищ… Короче, ты бы мне очень пригодился здесь, а не в Потиньи! Ты лучше всех знаешь Манеглиз, а теперь по твоей милости Ж. Б. застрянет в чужой детской с кучей рисунков, вместо того чтобы забрать из школы своих собственных малышей и поцеловать жену.
Лейтенант заметил в конце улицы здание школы. Из парикмахерской напротив выходила молодая красотка в мини на высоченных каблуках. Блондинка - возможно, свежеиспеченная.
Он рассмеялся, вспомнив последние слова майора Огресс.
- Я что-то пропустила, Дед?
- Прости, не в этом дело. Наш Ж. Б. и впрямь образцовый отец, но… В общем, когда он смывается из комиссариата в четыре часа, то уж точно не для того, чтобы встретить своих крошек после уроков…
- Не поняла…
Марианна вскочила и чуть не долбанулась макушкой о мансардную стену.
- Ж. Б. встречается не с детьми, а с мамашами, - уточнил Дед, - если ты понимаешь, о чем я. Дамские сумочки нравятся ему больше ранцев.
- Что ты несешь?
- До чего же ты непонятливая! С пяти до семи наш Ж. Б. берет уроки - частные, у красивых и покладистых учительниц… не школьных. Я сам только вчера узнал и чуть в осадок не выпал, клянусь тебе! Весь комиссариат в курсе… кроме нас с тобой.
Марианна бессильно привалилась к стене, на которой висела доска, не заметив, что стерла написанные мелом слова. Остались вопросительные знаки и несколько букв.
Мать, ребенок, воспоминания, убийцы…
Она смотрела на лейтенанта Лешевалье, полулежавшего на кровати среди детских рисунков. С головой ушел в расследование.
Профессионал.
Но изучает он не заметки Василе Драгонмана и не рисунки Малона, а дело о довильском ограблении, перестрелке на улице де ла Мер, около набережной Планш.
Гангстерские истории интересуют тебя куда больше детских каракулей, дружок! Лжец… И засранец.
Идеальный мужчина? Последняя фантазия?
Ну что ты завелась? Разве измены Ж. Б. как-то меняют твое видение семьи? Совсем наоборот. Волшебные мгновения близости с ребенком подобны оргазму, а со временем становятся его альтернативой.
И тогда успокоившиеся мамаши начинают искать наслаждений с другим мужчиной.
А идеальные папаши изменяют мамашам.
Во всяком случае, так поступает Ж. Б.
А если попадаются, требуют совместной опеки!
- Ладно, Дед, перезвони, как только что-нибудь нароешь, - спокойным голосом произнесла она, повернулась к Лешевалье и скомандовала: - Закрой чертову папку, мы только что не наизусть выучили эти документы! У тебя сын и дочь, ты разбираешься в детском творчестве, так берись за дело! Василе Драгонман додумался, что-то нашел. Неужели мы глупее?
Ж. Б. удивился неожиданной смене тона - как ребенок, не понимающий, почему мать вдруг так разозлилась, - и собрался было возразить, но не успел. В коридоре раздался крик.
- Майор Огресс, это Бурден, у нас есть свидетель! Де-вот Дюмонтель, живет напротив Муленов.
Марианна вышла на лестничную площадку. Бурден тяжело отдувался, помахивая какой-то бумажкой, - вылитое дерево в декабре с последним листком на конце ветки.
- Я показал ей фотографию. Старушка утверждает, что Аманда и Малон сели в большую черную машину, которую она никогда раньше не видела. Марку мадам Дюмонтель не опознала, но мы это выясним. Он присоединился к ним через несколько секунд. Мать и сын выглядели очень напуганными. Потом она предложила мне кофе, но я…
- Кто он, говори толком! Кто к ним присоединился?
Бурден снова помахал фотографией, как будто Марианна могла на таком расстоянии узнать изображенного на ней человека.
- Зерда! - крикнул он. - Алексис Зерда!
Майор Огресс ухватилась за перила. Труп Мулена с пулей между глаз уже везут в пластиковом мешке в морг. Она вспомнила убийства, в которых подозревали Зерду, двух погибших во время налета на отделение Национального Парижского банка в Ферте-Бернар и еще двух при нападении на фургон магазина "Перекресток" в Эрувилле.
Со вчерашнего дня жертв на его счету стало на две больше.
Василе Драгонман. Димитри Мулен.
Через несколько часов он убьет еще двоих.
Женщину и ребенка.
Вряд ли Зерда остановится.
Марианна вернулась в комнату. Сейчас она должна подвести промежуточный итог, заставив свой мозг работать со скоростью компьютера, выдающего ответ через несколько секунд после нажатия на клавишу Enter . Они понятия не имеют, в каком направлении скрылся преступник, но, раз он увез Малона и его мать, значит, есть связь с воспоминаниями мальчика. В голове промелькнула дикая мысль: все знает Гути.
Их единственный осведомитель…
Следующая мысль оказалась еще более фантастической: они могут с ним связаться!
Марианна повернулась к Ж. Б., который так и сидел на кровати, разглядывая фотографии, сделанные на месте налета. Поверх рисунков Малона лейтенант разложил снимки: два мертвых тела перед водолечебницей, разбитые витрины магазинов на улице де ла Мер, изрешеченные пулями машины. Обманщику явно больше нравится играть в воров и жандармов, ручной труд ему не по душе.
Марианна разозлилась - всего минуту назад она дала ему четкие указания! - но рявкнуть не успела. Он поднял руку, не позволив ей излить на него начальственную злобу и женское разочарование.
Изменщик, но в себе уверен, что и говорить…
- Я кое-что нашел. Связь между ограблением и малышом! Это объясняет его психическую травму, боязнь дождя, двойную личность и все остальное.
53
Маленькая стрелка на 1, большая - на 5
"Это не дождь, - сказала Мама-да. - Дождь падает с неба на землю. Он потому и делает нам больно, что падает с самого верха, льется из плывущих по небу туч. Эти самые тучи кажутся маленькими, а на самом деле они огромные. Даже самая маленькая туча все равно больше нашей Земли. Капли летят мимо звезд и планет, а потом падают на головы людей".
"И это совсем не те капли, от которых твое лицо становится мокрым", - добавила Мама-да. Малон ей не поверил, и она стала объяснять дальше: "Дождевые капли приносит ветер. Они не разбиваются, как стекляшки, а тоже берутся из туч, но из других - маленьких, рожденных волнами и белой пеной, которая бьется о гальку и откатывается назад, в море. Ветер возвращает гальку на пляж, а иногда, если хватает сил, доносит до скал".
Чтобы убедить Малона, Мама-да произнесла и другие - незнакомые - слова: пена, зыбь, водяная пыль.
Он все равно не верил и прятал лицо под капюшоном, а когда смотрел прямо перед собой, не видел границы между небом и морем. Они сливались и были одного цвета. Серого. Как будто это небо и это море нарисовал и раскрасил неумеха. Даже границу поленился провести!
Малона пугало, что он не знает, как отличить "острый" дождь от "мокрого", потому и опускал голову и смотрел под ноги из-под капюшона.
Башни замка. Пиратский корабль. Он пока не видел домов, но угадывал их. Надо спуститься по большой лестнице, потом по маленькой. Его дом будет третьим.
Он почему-то был совершенно в этом уверен. Все происходило как в историях Гути, но теперь он помнит не только слова, но и картинки.
* * *
- Возьми его за руку, - приказал Зерда.
Он огляделся. Никого… Погода им благоприятствует - под таким ледяным ветром не погуляешь по пляжу. Даже дельтапланеристов нет, хотя это их излюбленное место. На всякий случай Алексис подстраховался, спрятав свой огромный джип за каштановой рощей. Даже если кто-то поедет по дороге Сент-Андриё на малой скорости, все равно его не заметит.
С импровизированной стоянки был виден весь берег до самого мыса де ла Эв. Осенний нормандский пейзаж в черно-белых тонах. Зерда хмыкнул, подумав, что испепеленные останки Василе Драгонмана отлично вписываются в эту монотонность. Легавые уже отвалили с террасы, где сгорел мотоцикл. Несколько минут назад, проезжая мимо по департаментской дороге, он слегка притормозил и на мгновение закрыл глаза, чтобы заново пережить сладкий момент убийства: щелчок - и горящий окурок летит в лужу бензина на асфальте. Его путь усеян трупами. В эту самую минуту бригада спецов из комиссариата Гавра обследует квартиру Аманды в Манеглизе.
Как скоро они их найдут? Этому психологу, румыну, понадобилась не одна неделя. Легавые работают командой, но вряд ли окажутся умнее и шустрее покойника. И все-таки затягивать не стоит.
Зерда наклонился к уху Аманды, заслонил ее от ветра и прошептал:
- Пошли. Заберем свое добро и свалим.
Его рука скользнула на талию Аманды, не слишком изящную талию, которую он скорее воображал, чем чувствовал, но она не отреагировала.
"Не понравилось, дорогуша? - мысленно усмехнулся Алексис. - Ничего, скоро распробуешь - когда забудешь своего скота-муженька, который ни разу тебя не приласкал, не поцеловал, только тупо трахал, и все".
Он опустил руку еще ниже и слегка подтолкнул Аманду, чтобы она ускорила шаг и начала спускаться по выбитой в скале лестнице.
* * *
Несколько десятков ступеней остались позади. Аманда шла первой, крепко держа сына за руку. Малон семенил следом, втянув голову в плечи, - его волновали только капли морской пены, долетавшие до лица. Маленькие ноги легко преодолевали ступеньку за ступенькой.
Алексис дышал Аманде в спину. Она знала, что, если вдруг сбавит темп или остановится передохнуть, Зерда застынет ступенькой выше, положит ей руку на плечо, коснется груди - как бы невзначай, просто чтобы поторопить. Не тормози, добыча ждет, легавые на хвосте, нужно защитить Малона… ты ведь хочешь защитить сына, а, Аманда?
Зерда не отстанет, будет ее лапать, пока не надоест.
Она не была сладкой идиоткой, знала, что убийца с ней играет, и все-таки чувствовала смятение. Аманда не рассчитывала завлечь Зерду, строя ему глазки и виляя задницей. Она знала цену себе и своим "прелестям", обаяния в ней с гулькин нос, а сексапильностии того меньше. Однако он наверняка захочет ею попользоваться. Несколько следующих недель или даже месяцев Алексис будет в бегах, так почему бы не перепихнуться напоследок? А если она воспротивится, можно и силу применить.
Малон споткнулся - очередная ступенька оказалась неожиданно выше предыдущей, и Аманда ухватила его за шиворот.
Возможно, это последний шанс. Не для нее - для Малона. Может, ей удастся встать между сыном и убийцей? Превратиться в живой щит? Образ красивый, но комплекция - увы - не позволит.
Пальцы Малона сжимали ее руку. Красивой Аманда была только для сына. Другие мужчины не считали ее ни мягкой, ни нежной, ни чувственной. А мальчик трех с половиной лет любил свою Маму-да искренне и беззаветно. Ради него стоит продолжать жить.
Лестница выглядела бесконечной. Аманда посмотрела вниз. С каждым ударом волны черный остов корабля грозил разломиться и уйти под воду. Но ничего подобного не случится, эта развалина целую вечность ждет упокоения.
Аманда ободряюще улыбнулась сыну и потянула его за собой, ускорив шаг, чтобы опередить дышащего ей в спину дракона хотя бы на три ступеньки.
* * *
Малон успокоился. Мама-да очень сильная и похожа на скалу. Ее рука удерживает его, как вожжи. Она его оберегает. Справляется, когда он упрямится и не хочет идти дальше или рвется убежать вперед, не дает упасть - как сейчас, на лестнице.
Он точно так же ведет себя с Гути и может сделать с ним то, на что Мама-да не способна. Например, нести плюшевого друга так, чтобы он как будто плыл по воздуху, подбрасывать вверх и ловить, даже пришить оторвавшуюся лапу. Да, Мама-да намного добрее к нему, чем он сам к Гути.
С Мамой-да никогда не бывает страшно.
Он даже людоеда у себя за спиной не боится.
Потому что знает, как от него сбежать. Теперь Малон все вспомнил. Почти все - не хватает только леса и ракеты. Сейчас он увидит дом, где жил с мамой. Третий по счету, со сломанными ставнями. Вдруг мама ждет его там? Может, они будут жить там все вместе - он, мама и Мама-да?
Малон ужасно замерз, но больше не боялся.
Ничего - кроме капель морской воды, от которых не спасал и капюшон.
54
Ж. Б. вскочил. Голубые глаза сверкали азартом, как у отличника, который первым решил трудную задачу. Обаятельный умник, болтун и враль! Интересно, скольким женщинам он заморочил голову?
- Смотри! - Он сунул Марианне фотографию из папки с делом о довильском налете.
Она раз двадцать изучала этот снимок. Улица де ла Мер, перед водолечебницей. Тела супругов Люковик. Машины на стоянке у казино изрешечены пулями. На что еще тут смотреть?
- Мы гадали, как Сирил и Илона Люковик намеревались скрыться с места преступления и ускользнуть из Довиля. Пешком? Исключено: у них сумки с добычей. Значит, их ждала тачка.
- Знаю, Ж. Б. Все я знаю. Мы проверили номера стоявших поблизости машин, но это ничего не дало.
- Взгляни на этот "опель зафира" на первом плане, в нескольких метрах от трупов… - Ж. Б. нетерпеливо постучал пальцем по глянцевой бумаге.
- Проклятье… - прошептала Марианна.
На заднем сиденье серой машины виднелся силуэт детского кресла. В заднее стекло "опеля" попала пуля, выпущенная кем-то из полицейских, и оно разлетелось на тысячи осколков.
- Стеклянный дождь, - сказал Ж. Б. - Ничего не напоминает?
- Фобия Малона Мулена…
- Предполагаемого сына Тимо Солера.
Лейтенант Лешевалье и майор Огресс стояли в маленькой, забитой игрушками детской. Он касался рукой ее руки, она чувствовала запах его одеколона - кажется, Fuel for Life от Diesel или что-то вроде того. Маска сброшена, заботливый отец и муж-подкаблучник исчез, уступив место хищнику. Такому же, как все мужчины. Гад паршивый.
Отличный полицейский.
- У тебя есть теория?
Ж. Б. пристально посмотрел на Марианну.
Черт, какие же синие у него глаза… И взгляд манящий, не оторвешься.
- Нужно потянуть за эту ниточку и размотать весь клубок. Мы считали, что сообщник ждал Люковиков за рулем автомобиля, припаркованного у казино, и увез награбленное. Доказательств у нас не было, в момент налета поблизости находилось штук сто машин, в поднявшейся суматохе многие успели свалить с места преступления. Давай немного изменим нашу гипотезу… Возможно, за рулем "опеля" была женщина. Подруга Тимо. А в детском креслице сидел малыш, которому не было и трех лет…
Лейтенант снова посмотрел на фотографию: мертвые тела, толпа людей на тротуаре.
- Идея очень изобретательная. Они понимали, что полиция сразу выставит кордоны на всех выездах из Довиля, а семью с маленьким ребенком заподозрили бы в последнюю очередь.
- Вот только до "опеля" его родители добраться не успели…
- Ну да… Если мы не ошибаемся, женщина Тимо Солера и ее мальчик находились на улице де ла Мер, когда началась перестрелка, а потом растворились в воздухе.