– Слушай, бабуль, а где у нее дача-то? – спросил я со слабой надеждой, что бабка знает, где.
– А-а, в Плющихе, да, – закивала она головой. – Автобус от стадиона хоить. Прям садись и езжай. Там от остановки недалеко. Четыре квартала прям по большой дороге пройдешь, потом налево повернешь и еще три квартала протопаешь. Дачу быстро найдешь: небольшая такая, но вся раскрашенная. Она раньше каким-то свидетелям не то очевидцам принадлежала. Вот они ее и разукрасили: цветочки там всякие, сердечки, колокольчики. Увидишь.
Надо же, память какая!
– Ну, спасибо, бабуля, – уже бодрее ответил я. – Будь здорова.
Выходит, Мария Сергеевна верно предположила, что, не сумев дослушать ее по телефону, я немедленно примчусь к ней домой, где старуха передаст мне всю необходимую информацию. Так и вышло. Не теряя времени, она отправилась на место конспиративной встречи, куда вскоре должен был приехать я.
Чувствовалось, что ее что-то беспокоит, пугает. Теперь и мне предстояло узнать, что именно. Дело сдвигалось с мертвой точки: похоже, что я встретил действительно полезного свидетеля.
По дороге вниз я чуть не застрял в лифте. Кабина остановилась на несколько секунд, потом немоного помигала светом и сснова пошла. К счастью, я задержался ненадолго.
Следовало торопиться, и я вновь помчал свою "копейку" вдаль, не тратя время на прогрев. Утренняя прохлада пропала, и я включил вентилятор.
ГЛАВА 7
Загородное шоссе стремительно летело мне под колеса. Я проследовал промышленную зону, устремившуюся в небо десятками труб, некоторые из которых дымили, большой железнодорожный мост, ведущий на другой конец реки, после чего пошли обширные поля бахчевых культур. Усердные корейцы сновали туда-сюда между плетей с чайниками в руках, тщательно выпестовывая каждое растение, поливая и удобряя его. В середине августа здесь уже будут вызревать великолепные плоды с тонкой кожей и ароматной красной мякотью.
Вскоре поля закончились и пошли дачные поселки. Я проехал знак "Выброс гравия", после чего дорога значительно ухудшилась, Я знал, что от места, где живет Мария Сергеевна, сюда можно доехать на тачке минут за двадцать пять-тридцать, поэтому уже готовился вот-вот повернуть. Я внимательно смотрел вдаль, опасаясь пропустить остановку: ведь это главный ориентир.
Внезапно двигатель застучал. Черт, этого еще не хватало!
Видимо снизу что-то попало. Затем мотор фыркнул пару раз и заглох. Я прокатился еще несколько метров и встал у обочины.
"Вот вилы", – подумал я, нехотя вылезая из салона, обдуваемого вентилятором, на уличный зной. – "Если бы я еще разбирался в автомобилях так же хорошо, как и в компьютерах, было бы совсем замечательно".
Однако данное условие не выполнялось, поэтому открыв капот и устремив взгляд в узлы и механизмы двигателя, я не очень-то надеялся, что это приведет к чему-то хорошему. Вернувшись обратно, я вновь попытался завести машину, но тщетно. Движок молчал, как рыба, не говоря уже о том, чтобы тащить машину.
Я сидел в тачке у открытой двери и курил. Второй день продолжались проблемы, сегодня – с техникой. Сначала телефон, потом лифт, теперь – средство передвижения. И если первые два раза я сумел преодолеть препятствия, то теперь проблема казалась мне трудноразрешимой.
Конечно, я мог пойти пешком по маршруту, рассказанному соседкой Марии Сергеевны, и добраться до цели, но как бросить машину? Была весьма велика вероятность, что, вернувшись, я мог бы обнаружить ее раздетой или разутой, либо не найти вовсе. Не думаю, что кто-то из проезжающих мимо заинтересуется парочкой негодяев, курочащих чужую тачку. Оставалось только дотолкать ее до дачного поселка или попробовать попросить кого-нибудь взять меня на буксир.
Внезапно позади раздался визг тормозов, и, обернувшись, я увидел, как мне в багажник, не доехав считанные миллиметры, едва не впечаталась... славина "восьмерка". Вот тебе раз!
Интересно, откуда он здесь взялся?
– Интересно, откуда ты здесь взялся? – спросил Слава, выйдя из машины. – Я еду себе, смотрю: сидит Валерий Борисович на обочине, загорает. Дай, думаю, подъеду, хоть узнаю, в чем дело.
– В чем дело, в чем дело, – проворчал я. – Не видишь – сижу. Двигатель заглох. Не заводится.
– Это плохо. В автосервис надо, – покачал головой Слава.
Он подошел к капоту, нагнулся, посмотрел, что-то потрогал, подергал, потом вновь покачал головой. – Дело серьезно.
Мастер нужен и оборудование приличное. Тогда поправят.
– Слушай, а ты куда едешь? – спросил я, обрадовавшись внезапному появлению знакомого на машине.
– Да так, в Красный Шинник, к приятелю. Вы же мне никакого задания не дали, я и подумал, что свободен, – объяснил Слава. – Сегодня же собирался вернуться.
– Не дал задание, говоришь? – задумался я. Сам Бог принес мне сейчас этого Славу. – Значит так, даю задание: цепляешь меня тросом и тянешь туда, куда скажу. Ясно?
– Не совсем. Куда ехать-то? – попытался уточнить Слава. – Я же не знаю...
– А может, знаешь? – я хитро прищурился. – На дачу к твоей несостоявшейся теще.
– К Марии Сергеевне? Зачем? – удивился Слава. – Она Вас что, наняла огурцы поливать?
– Приедем, узнаешь, – я встал и полез в багажник за тросом. – А приятель твой в Красном Шиннике подождет. В другой раз навестить успеешь.
Объехав мою машину и прицепив ее, Слава осторожно поехал вперед. Пройдя примерно километр, он аккуратно свернул на проселочную дорогу, которая вела в лесопосадки. Странно, бабка ничего про них не рассказывала. Хотя, быть может, она так давно здесь не была, что за это время мог целый лес вырасти. Или просто Слава знает другой, может быть, более короткий путь. Впрочем, не удивлюсь, если и дача будет другая.
Дорога была ужасная. Мне чуть всю душу не вытрясло, пока мы, наконец, не выехали на более-менее ровный грунт и не въехали в поселок. По обе стороны на участках, отгороженных друг от друга заборами из "рабицы", штакетника или даже вполне цивильной решетки, стояли разнокалиберные дома. Вид последних вполне соответствовал качеству забора и явно свидетельствовал о степени благосостояния хозяина. Поселок, видимо, был старый, поэтому на каждом участке росли вполне взрослые деревья, готовые к плодоношению. Поэтому издалека, в той части, где домики были совсем маленькие, поселок напоминал лес.
Мы проехали участков двадцать, потом свернули в тенистый проулок. Зной перестал душить, и я выключил вентилятор.
Приятная прохлада обвевала лицо. Я подумал, что Мария Сергеевна выбрала довольно удачное место для разговора, в любом случае лучше, чем в душном пыльном городе.
Внезапно мы остановились. Это было настолько неожиданно, что я едва не врезался в Славу и успел затормозить в нескольких сантиметрах от его заднего бампера. Короче, отплатил ему за то, что он потрепал мои нервы на трассе несколько минут назад. Я открыл дверь, вышел из машины и стал осматриваться.
– Приехали, – удовлетворенно сказал Слава, вылезая из "восьмерки". – Ну что, пойдем?
– Куда это ты меня привез? – удивился я, присматриваясь к окружающим домикам.
Ни один из них не подходил под описание старухи: все были высокие, некоторые двухэтажные, другие с мансардами, но ни один не был разукрашен так, как рассказывала бабка. Может, она ошиблась, забыла что-то.
– Идем сюда, здесь дача Марии Сергеевны, – Слава махнул рукой, зовя за собой. Я пошел за ним вдоль борта машины, приподнимая висящие ветви вишни-"расплетки" и огибая колючий шиповник, и, наконец, подошел к калитке.
– Здесь? – я уже не был уверен в том, что говорила бабка.
Дом за забором был сложен из белого кирпича без единого пятнышка краски. Неужели Мария Сергеевна решила все отмыть из неприязни ко всякого рода сектантам? Не похоже. Значит, старуха напутала. Слава-то наверняка точно знает, где была дача его девушки.
– Хм, заперто, – удивился Слава. Действительно, на деревянной калитке из довольно плохо оструганных жердин висел здоровенный замок. Неожиданно он предложил: – Может, покричим. Если она там, то выйдет.
В самом деле, возможно, Мария Сергеевна просто решила соблюсти конспирацию и заперла калитку изнутри, просунув руки сквозь жерди. Они были довольно редкими, поэтому даже моя рука могла свободно между ними проникнуть. Покричав пару раз и не услышав ответ, я перелез через калитку и взошел на крыльцо дачи.
– Мария Сергеевна, это я, Валерий Мареев. Вы звонили мне сегодня, – отчетливо проговорил я, подойдя к запертой двери. Внутри не было слышно никакого шевеления, голосов, даже дыхания.
Я обошел домик со всех сторон и даже заглянул внутрь, но не обнаружил там ни единой души. Похоже, что сюда никто и не приезжал. Я вернулся обратно к машинам тем же путем, что и проник на участок.
– Никого, – констатировал я. – Слушай, а ты не ошибся?
Может, это не ее дача. Мне соседка Ковальчук совсем о другой рассказывала.
– Склеротичка та соседка. Она меня-то никак запомнить не могла, когда я к Клаве приходил, – махнул рукой Слава. – Чего ее слушать? Я здесь раз пять, наверно, был. Мне ли не помнить?
Я пожал плечами. Сам-то я и понятия не имею, где реально находится дача Ковальчук. Может быть, там, где говорила старуха, а возможно, и здесь.
– Просто, видимо, она еще не доехала, – предположил Слава.
– Мы-то на тачках быстро домчали, а ей на автобусе тащиться. Да еще идти потом...
– Да там, вроде, недалеко идти, – неуверенно сказал я.
Теперь я был вынужден верить Славе, так как проверить не мог. Единственным человеком, кто мог бы подтвердить или опровергнуть его информацию, была Мария Сергеевна. Но ее-то мы все никак не могли дождаться.
Прошло минут пятнадцать. На улице, где мы поставили машины, не появилось ни души. Я уже стал всерьез беспокоиться, не случилось ли чего с женщиной, когда Слава сказал:
– Ну что, так и будем стоять? Может, она вас совсем в другом месте дожидается. Бабка и это напутать могла. Что поделаешь – маразм.
– Действительно, все может быть, – кивнул я. – Что ж, сейчас я поеду домой и оттуда буду дозваниваться до Марии Сергеевны. А ты отправляйся к Саломееву в магазин и следи, если тот куда-нибудь поедет. Есть вероятность, что он вновь попытается наведаться к Гилевичу.
– Заметано, – подмигнул мне Слава. – Погнали.
Я еще раз оглянулся на дорогу и сел за руль. Слава потащил меня вперед, и вскоре мы снова вышли на трассу.
Присматриваясь к каждому автобусу, я пытался разглядеть, нет ли за его окнами Марии Сергеевны. Затем я провожал его долгим взглядом назад, следя, где он остановится. Из-за этого мы один раз даже чуть не попали в аварию.
Засмотревшись, я немного повернул руль и едва не выскочил на полосу встречного движения. Однако, вовремя заметив свою ошибку, я резко дал вправо, и буквально через мгновение по тому месту, где я только что находился, протащился огромный КАМаз с прицепом, груженый кирпичом. Уф-ф, пронесло!
Дорога до моего дома заняла у нас целый час, однако мы благополучно добрались и припарковали мою машину прямо под окнами.
– В ремонт бы надо сдать, – вновь посоветовал Слава. – И чем скорее, тем лучше.
– Знаю, – буркнул я. Впрочем, я прекрасно понимал, что отечественный автосервис – дело хлопотное и отнимающее кучу времени. Так что на следующий день я собирался уже в который раз одолжить колянову "бэху". Мой сосед уже привык, что я, бывает, прошу его иномарку на день-другой. Он знает, что мне приходится брать ее не для того, чтобы просто покататься, перед девчонками похвастать, а потому, что моя "копейка" не всегда выдерживает испытания, перепадающие на ее долю по долгу моей службы.
Слава уехал выполнять задание, а я вернулся к Приятелю.
Результатом ночной его работы стало полное алиби Антона. Он действительно соединялся в ночь, когда было совершено преступление, причем, все время до пяти утра сидел в "чате".
Приятель сверил несколько последних его участий и пришел к выводу, что это был действительно он. Ник, манера общения, привычные термины – все совпадало. Выходит, Антон тоже ни при чем. Эта новость обрадовала и огорчила меня одновременно. Я был доволен тем, что мои предположения о невиновности Семенова подтвердились, однако на его проверку я затратил немало времени и, быть может, дал настоящему преступнику возможность успокоиться и обдумать свои действия.
Внезапно я вспомнил, что накануне Приятель намекал мне на то, что следует проверить еще один вариант. Для этого мне требовалось звонить в Израиль, однако телефон был уже заряжен, и деньги на счету все еще оставались.
Я еще никогда не беседовал по поводу того или иного дела по телефону, поэтому вся необычность ситуации меня взволновала.
Я не знал человека, с которым мне предстояло общаться, поэтому я приготовил для начала вполне нейтральный вопрос.
– Алло, добрый день. Могу я услышать Марию Семеновну? – спросил я. – Здравствуйте, я звоню по поручению Вашего отца.
– Здравствуйте, – ответил Израиль. – С кем имею честь разговаривать?
– Я – Валерий Мареев, частный детектив. Вашего отца ограбили, и я хочу сейчас выяснить то, чего не мог добиться от него. Может, он что-то не знает или не желает говорить, я не в курсе. Но с Вашей помощью я надеюсь кое-что прояснить.
– Хорошо, спрашивайте, – разрешила Маша. – Только извините, у нас здесь ребенок маленький. Я надеюсь, это не займет много времени.
– Нет-нет, – поспешил я заверить собеседницу. – Скажите пожалуйста, Вы знали о коллекции Вашего отца.
– Если Вы имеете в виду ордена, то конечно, – ответила Маша.
– А что, он еще что-то собирал? – удивился я. – Он мне не говорил.
– Может быть, и собирал. Ведь мои родители развелись шесть лет назад. За это время интересы могли и поменяться. Одно можно было распродать, а другое – понакупить. Не правда ли?
Хм, действительно. Но, похоже, что коллекция орденов была делом всей его жизни, иначе чего бы он так суетился. Вряд ли он стал бы тратить время на что-то другое.
– В принципе, Вы правы, но речь действительно идет о коллекции орденов, – подтвердил я. – Я вот что хотел узнать: Семен Борисович говорил, что о том, что у него есть коллекция, знали только члены вашей семьи. Это так?
– Ну да. Я, мама, папа. Еще Коля. Мы тогда подростками были, он к нам часто в гости приходил. Ну, иногда отец разрешал посмотреть ордена, а некоторые – даже поносить немного. Правда, только дома... – объяснила Маша.
– Постойте, Вы сказали "Коля"...
– Ну Коля, братец мой двоюродный. Он в Москве сейчас, учится в университете. А что, отец не говорил Вам?
– Да-да, я, кажется, вспоминаю, – рассеянно пробормотал я.
И тут я внезапно вспомнил: а ведь Николай приезжает сегодня на каникулы в Тарасов. Надо бы непременно встретиться. – Скажите, Мария Семеновна...
– Можно Маша.
– Хорошо. Скажите, Маша...
– Можно на ты.
– Ага, ладно. Маша, скажи, а тетя ваша случайно не могла знать о коллекции своего брата? Или, быть может, бабушка...
– Не знаю, спросите у Кольки, когда он приедет. А насчет бабушки... Вряд ли. Ведь ей только отец писал, а он об этом скорее всего умолчал бы. Ой, извините, у меня ребенок заплакал. Вы позволите...?
– Да, конечно. У меня, собственно, все. Вы своб... Ой, до свидания. Всего хорошего. Спасибо за информацию.
Маша реально предоставила мне весьма интересные факты.
Некоторые были точны, другие существовали на уровне пердположений, однако тоже представляли ощутимый интерес. С самим Николаем – племянником Семена Борисовича – я и так собирался побеседовать. Что касается его мамы – Валентины Борисовны, то ее о отношении к делу могло проясниться весьма скоро.
Телефон Николая я уже знал (вновь спасибо Приятелю за своевременное предоставление информации), поэтому предварительно собирался предупредить. Пусть человек отдохнет с дороги, соберется с мыслями, а потом уже я к нему наведаюсь. Хотя, вообще-то, я не любитель общения по телефону, случай с Марией Шнайдер – лишь исключение, ведь ехать в Израиль было бы слишком дорогим для меня удовольствием, в основном в плане потери драгоценного времени.
До прилета Коли оставалось еще полтора часа, поэтому их я решил посвятить общению с господином Саломеевым, так удачно слинявшим от меня накануне. Задание Приятеля выяснить что-нибудь о причастности Кудияра Яковлевича к ограблению дополнялось теперь необходимостью узнать, зачем же все-таки он приходил к Гилевичу. Версия насчет консультации старика была маловероятна, ведь Саломеев и сам был весьма уважаемым человеком в среде антикваров, так что он очень здорово разбирался в старинных вещах. А поскольку Иван Иванович, по его собственным словам, давно отошел от дел, стало быть, ничего нового Саломееву он рассказать не мог бы.
Через полчаса (большая часть этого времени ушла на поиски Коляна и ключей от его BMW, которые он накнуне куда-то задевал по пьяни) я был возле антикварного магазина. У обочины стояла славина "восьмерка", в которой сидел хозяин.
Не отрывая глаз от "СПИД-Инфо", он умудрялся еще и наблюдать за выходом из магазина. Я незаметно пристроился сзади.
Впрочем, опасаться мне было особенно нечего, поскольку Слава и подозревать не мог о том, что за какой-то час я умудрился сменить почти ржавую раздолбанную "копейку" на почти новенькую "бэху". Достав мобильник, я вновь набрал номер приемной директора.
ГЛАВА 8
Голос секретарши в трубке оказался почему-то чрезвычайно взволнованным.
– Алло! Магазин "Старый антиквар", – почти выкрикнула она.
– Вам кого?
– Будьте добры, директора, если можно, – вежливо попросил я.
– Нельзя, его нет, – ответила секретарша. – С утра уже.
– Как это – с утра? – удивился я. – А где он?
– Понятия не имеем. Да никто не знает. Дома телефон тоже не отвечает.
Вот дела-то! Саломеев пропал. Неужели почувствовал, что его пасут, и немедленно свинтил. А может быть, Слава сдал наше дело. Потребовал денег, конечно, а тот решил его кинуть и исчез. Что ж, тогда ситуация вдвойне отвратительная. Свой человек оказался пройдохой и к тому же спугнул подозреваемого.
Не решаясь предпринимать самостоятельные шаги, я отправил только что полученную информацию Приятелю. Взяв пять минут на обработку и принятие решения, он вскоре перезвонил и велел мне немедленно отправляться к Саломееву домой.
"Возможен труп", – безучастно предположил Приятель и отключился.
Я посмотрел вперед. Слава сидел в машине, продолжая рассматривать газету. Возникало ощущение, что его совершенно не интересовало окружающее. Но ведь так все и должно было выглядеть, потому что никто не должен был знать, что проводилось наблюдение. Итак, аккуратно развернувшись на узкой улочке, где стоял магазин, я поехал к дому Саломеева.
Подъезжая к нему, я ощутил довольно необычное предчувствие, вероятно, нагнетенное предположением Приятеля. Дверь квартиры никто не открывал, ведь Саломеев жил один. Жена ушла от него, когда его посадили в последний раз. Я прислушался, но в квартире было тихо. Возможно, Саломеев действительно сбежал, но все же стоило проверить версию Приятеля. Все равно, как только он объявится в базе данных аэропорта или вокзала, Приятель тут же сообщит мне.