– Что ж, признаю, он очаровательный мальчик, но вляпался в крупные неприятности.
– Неприятности… Какие неприятности?
– В неприятности с полицией.
Марго покачнулась и, чтобы не упасть, схватилась за спинку стула.
– Да не расстраивайтесь вы так! – Ава от души наслаждалась своей ролью. – Он сможет объяснить все…
– Но он же сказал, что верит мне… – Она едва не выдала присутствие укрывшегося в кухне мистера Ридера, но вовремя спохватилась.
– И кто же так сказал? – с любопытством осведомилась Ава. – Легавый? Полицейский, я имею в виду. Не обращайте внимания на всякий вздор. Они солгут – недорого возьмут! Мы знаем, что Кеннет не подделывал чека…
Глаза Марго изумленно расширились.
– Подделал чек… Что вы имеете в виду? Я не понимаю, о чем вы говорите.
На мгновение Ава растерялась. Если эта девица не подозревает о подделке, то отчего же она так разволновалась? Но в следующий миг на нее снизошла разгадка этой маленькой тайны. Все дело в убийстве! Кеннет в нем замешан! При одной мысли об этом она похолодела.
– Боже, об этом я и не подумала! – ахнула она.
– Расскажите мне о поддельном чеке, – потребовала Марго, и гостья вспомнила о цели своего визита.
– Я хочу, чтобы вы пошли со мной и повидались с Кеннетом. Он ждет вас в моей квартире – сюда, естественно, он прийти не смог. Он сам расскажет вам обо всем.
Марго пришла в смятение.
– Разумеется, я пойду с вами, но…
– Никаких "но", моя дорогая! Набросьте что-нибудь и идемте побыстрее. Кеннет просил, чтобы вы захватили ключи: он говорит, что они помогут ему доказать свою невиновность…
– Ай-ай-ай! – прозвучал чей-то насмешливый голос, и Ава резко обернулась, оказавшись лицом к лицу с мужчиной, только что вошедшим в комнату.
Она угодила в ловушку и поняла это. Старый дьявол!
– Ключ от кладовки, он-то вам зачем понадобился? – продолжал мистер Ридер. – Или вам нужен ключ от Уормвуд-Скрабз?
– Как поживаете, Ридер? – Ава продемонстрировала полное хладнокровие. – А я-то полагала, что вы одни, мисс Линн. И даже не подозревала, что вы развлекаете мистера и миссис Ридер.
Столь наглое заявление заставило мистера Ридера покраснеть, но он отнюдь не смутился. Да и миссис Грибл не выказала признаков душевного смятения.
– Это миссис Грибл, сотрудница моего департамента, – пояснил он.
– Хоть для чего-то она пригодилась, – небрежно бросила Ава и подхватила пальто, которое сняла незадолго перед этим. – Я позвоню вам позже, мисс Линн.
– Камеры в полицейском участке на Боу-стрит снабжены приспособлениями для личной гигиены, но телефонов в них нет, – любезно заметил мистер Ридер, и впервые за многие годы у Авы сдали нервы.
– Что за бред вы несете, какие еще камеры? – выкрикнула она. – У вас на меня ничего нет!
– Это мы еще посмотрим. Будьте любезны пройти сюда. – Он отворил дверь кухни. – Мне надо сказать вам несколько слов наедине.
Услышав стук, донесшийся от входной двери, мистер Ридер взглянул на Марго.
– Я буду рядом, – сказал он.
Она подошла к двери и попятилась, увидев, кто стоит снаружи. Это был Кеннет МакКей! Не говоря ни слова, он привлек ее в свои объятия и поцеловал. Так он не целовал ее еще никогда.
– Мы можем поговорить?
Она кивнула и повела его к себе в комнату. Остальные трое присутствующих куда-то исчезли.
– Дорогая, ты имеешь полное право знать, что я попал в серьезные неприятности. Полагаю, меня уже разыскивает полиция. Не исключено, что они ищут и моего отца. Он был знаком с Уэнтфордом и ненавидел его. Мне и в страшном сне не могло присниться…
– Кен, но при чем здесь ты? Почему тебя разыскивает полиция?
Он смотрел ей прямо в лицо.
– Это все подделанный чек. Часть денег, полученных по нему, попала ко мне. Дорогая, я пришел спросить у тебя кое-что и прошу сказать мне правду. Кингфитер обвинил меня во лжи, когда я сказал, что обналичил его для женщины под вуалью. На самом деле мне все равно, что говорит этот мошенник, грязный тип! Из банка начали пропадать деньги, и несколько недель назад к нам прислали старого Ридера…
– Как эти деньги попали к тебе? – перебила его Марго. – И что ты хочешь, чтобы я сказала?
– Ты знала, что я должен крупную сумму, я сам говорил тебе об этом. – Девушка согласно кивнула. – И знала, как я беспокоился из-за этого. Не помню, говорил ли я тебе, сколько именно должен…
Марго покачала головой.
– Не говорил, – сказала она.
Кеннет МакКей испустил долгий, облегченный вздох.
– Значит, это была не ты! – И он рассказал о том, как получил письмо, в которое были вложены банкноты. – Двести фунтов… Разумеется, я отчаянно нуждался в деньгах…
– Кто еще знал о том, что тебе нужны деньги?
– Да все! – Кеннет явно пребывал в отчаянии. – Я не делал из этого секрета. Кингфитер заявил, что не отдавал мне распоряжения обналичивать какой-либо чек и что вся эта история с женщиной под вуалью, которая прибыла на автомобиле из Лондона, когда он отлучился на обед, сплошная выдумка… Однако!
Он увидел, как дверь кухни, отворилась и ахнул при виде мистера Ридера.
– Это была вовсе не выдумка, мой молодой друг, – сказал сыщик. – Собственно, я… э-э-э… побеседовал с владельцем гаража, который заправлял автомобиль этой леди бензином, и случайно увидел ее саму.
Обернувшись, он поманил к себе Аву. Кеннет во все глаза уставился на нее.
– Ну? – с вызовом спросила она.
– Я вас узнал! – внезапно охрипшим голосом воскликнул он. – Вы та самая женщина, которая обналичила чек!
– Это грязная ложь! – взвизгнула Ава.
– Тише, – попросил деликатный мистер Ридер.
– Я никогда в жизни не видела его! – добавила она, и теперь ахнула уже Марго.
– Но вы же сами говорили мне…
– Я в жизни не видела его! – упорствовала женщина.
– Вы еще увидитесь с ним, – негромко проговорил мистер Ридер. – Вы оказались по одну сторону – не ту, что нужно! – свидетельской трибуны, а он – по другую!
И тогда Ава окончательно потеряла голову.
– Если и был подлог, то он в нем замешан! – быстро заговорила она. – Вы же не думаете, что клерк запросто может выдать шесть сотен фунтов тому, кого видит первый раз в жизни, если только не получил на то прямого указания, да еще и не остался внакладе! Откуда мне было знать, что чек поддельный? Мне он показался вполне нормальным!
– Пусть вам и дальнейшее кажется вполне нормальным, – с ханжеским видом произнес мистер Ридер, – пусть долгое заключение вам скрасит… э-э-э… чистая совесть. Думаю, вы получите три года… Но если судья примет во внимание ваши прежние судимости, то вы запросто можете получить и пять!
Ава сломалась.
– Вам нечего пришить мне, – заплакала она. – Я ничего не подделывала.
– Есть такое преступление, как "запуск в обращение фальшивых денег", – сказал мистер Ридер. – То есть сознательное введение их в оборот, зная, что они поддельные. Вы не могли бы взять молодую леди под руку, миссис Грибл? Я возьму ее под другую… Думаю, мы встретим полисмена по дороге. Кстати, я ничего не говорил насчет "тайного сговора"? Это ведь тоже преступление. Не споткнитесь об этот коврик, миссис Гримбл…
В частном заведении Мэчфилда шла крупная игра – гораздо крупнее обыкновенного, что внушало его владельцу некоторое беспокойство и тревогу. Если мистер Ридер о своем сегодняшнем посещении его квартиры сообщил полиции, а та сочтет момент подходящим, то вечером можно ждать облавы. На этот случай все двери в задней части апартаментов, выходящие во внутренний двор, были оставлены незапертыми и автомобиль с мощным мотором стоял наготове. Мэчфилд мог воспользоваться им и скрыться от преследования… а мог и не успеть. С другой стороны, он всегда мог прибегнуть к уловке, которую практиковал неоднократно: притвориться одним из гостей, что было достаточно просто, поскольку владельцем дома он не значился. На самом деле у него не было лицензии на проведение азартных игр, что и стало причиной столь откровенного беспокойства.
Разумеется, автомобиль пригодится в любом случае – даже если все пройдет без сучка и задоринки. В последнее время в делах начали появляться первые, пока еще едва заметные, заминки, и Руфус, будучи человеком суеверным, ожидал, что их станет больше.
Он посмотрел на часы. Встреча с Авой была назначена в полночь, но прежде она обещала позвонить. Без четверти девять вслед за тремя новыми посетителями появился неожиданный гость. Подобно большинству присутствующих, он был одет в смокинг, но выглядел странно и неуместно, хотя подбородок его был выбрит до синевы, а черные волосы сверкали укладкой.
Мистер Мэчфилд какое-то время наблюдал за тем, как он бесцельно бродит вокруг игорного стола, потом поймал взгляд посетителя и показал, что хочет поговорить с ним. Когда он покинул комнату, мистер Кингфитер последовал за ним.
– Вы совершили изрядную глупость, явившись сюда сегодня вечером, Кей, – заявил мистер Мэчфилд. – Существует большая вероятность полицейской облавы – днем здесь побывал Ридер.
У управляющего от изумления отвисла челюсть.
– А сейчас он здесь? – воскликнул он, и мистер Мэчфилд улыбнулся несусветной глупости подобного вопроса.
– Нет, и сегодня вечером наверняка не придет, разве что в сопровождении "летучего отряда". В любом случае, эту птичку мы в свое гнездышко не пустим.
– А где Ава? – осведомился Кингфитер.
– Она будет немного попозже, – солгал Мэчфилд. – У нее разболелась голова, и я посоветовал ей остаться дома.
Управляющий банком угостился виски из графина, стоявшего на буфете.
– Мне очень нравится эта девушка, – признался он.
– А кому она не нравится? – был ответ.
– Я, – голос молодого человека дрогнул от избытка чувств, – еще не встречал такой девушки, как она. Как вы полагаете, Мэчфилд, я ей нравлюсь хоть немножко?
– Думаю, даже больше, чем немножко, – с ободряющей улыбкой отозвался его собеседник, – но она леди, мой мальчик, а светские дамы не привыкли открыто выражать свои чувства.
Он мог бы добавить, что вместо чувств Ава привычно демонстрирует деловую хватку и готова в любой момент подцепить подходящего мужчину, молодого или старого, лишь бы он изъявил готовность пасть жертвой ее чар.
– Как вы полагаете, она согласится выйти за меня замуж, Мэчфилд?
Руфусу удалось не рассмеяться ему в лицо. Ему довелось провести много времени за карточным столом, поэтому он научился следить за выражением своего лица. Ава уже дважды была замужем, причем так и не сподобилась окончательно развестись ни с одним из своих супругов. Оба официально пребывали за границей, каковая на самом деле представляла собой вересковую пустошь, протянувшуюся между Эшбертоном и Тавистоком. Там, в тюрьме строгого режима Принстона, они трудились на благо своих бессмертных душ, не принося при этом никакой пользы налогоплательщикам, которые не только содержали их, но и вдобавок снабжали табаком.
– А почему бы и нет? Но имейте в виду, это женщина дорогая, Кей, – очень серьезно и даже строго проговорил Мэчфилд. – Одевать ее – удовольствие не из дешевых, и вам придется где-то раздобыть деньги, потому что пятнадцать сотен в год – это оскорбление для женщины, привыкшей заказывать платья в Париже.
Кингфитер, сунув руки в карманы и опустив голову, принялся мерить шагами кабинет. На лице его, которое и так никогда не озарялось улыбкой, была написана мрачная решимость.
– Я все понимаю, – сказал он наконец, – но если она любит меня, то поможет свести концы с концами. Мне придется завязать с делами в банке – мне страшно, я не могу больше рисковать. Откровенно говоря, я подумываю о том, чтобы вообще оставить банк и открыть юридическое доверительное агентство.
Мэчфилд знал, во что превращается доверительное агентство, когда им руководит неопытный человек, – в контору, в которую не заходит никто, кроме инкассаторов. Однако он не желал расстраивать или разубеждать своего гостя, да и Кингфитер не дал ему возможности для ответа.
– С этим чеком еще будет чертова уйма хлопот, – продолжил он. – Я уже получил письмо из головного офиса – меня приглашают на беседу с управляющим, и я должен привезти с собой МакКея. Это стандартная процедура.
Неотложного и безраздельного внимания мистера Мэчфилда требовали вещи куда более важные, нежели рутинные процедуры в Большом Центральном банке, но судьба МакКея интересовала его чрезвычайно.
А Кингфитер вновь заговорил об Аве, поскольку та стала единственным лучиком света в окружавшем его темном царстве.
– Стоило мне впервые увидеть ее, – признался он, – как я сразу же понял, что эта женщина буквально создана для меня, что она та самая единственная и неповторимая. Я знаю, ей пришлось нелегко, она ведет отчаянную борьбу с судьбой… Но кто я такой, чтобы судить ее?
– Действительно, кто? – пробормотал себе под нос мистер Мэчфилд, признавая правду этих слов. И, развивая заинтересовавшую его мысль, спросил: – Но что все-таки станется с мистером Кеннетом МакКеем?
Управляющий смутился лишь на мгновение.
– Это меня не касается, – громко заявил он. – Нет никакого сомнения в том, что подпись на чеке…
– Да-да, – нетерпеливо прервал его собеседник. – Ни к чему еще раз обсуждать очевидное, не правда ли? Я имею в виду, среди друзей. Вы выплатили мне деньги, которые были должны, и на этом для меня вопрос исчерпан. Я и сам пошел на некоторый риск, отправив к вам Аву… то есть позволив ей отправиться самой, – поспешно поправился он, заметив недоуменное выражение на лице управляющего. – Так что станется с молодым МакКеем?
Кингфитер пожал плечами.
– Не знаю, и, говоря откровенно, меня это не интересует. Когда я сегодня вечером вернулся в банк, его там уже не было, хотя я недвусмысленно распорядился, чтобы он дождался моего возвращения. Разумеется, я не могу сообщить об этом начальству, потому что сам нарушил правила, уйдя с работы, и надо же такому случиться, что один из наших инспекторов пожаловал в банк именно тогда, когда меня там не было. Мне придется работать всю ночь, чтобы подвести баланс по просроченным долговым обязательствам. МакКей мог бы мне помочь. Собственно, я так и сказал ему…
– Значит, он вернулся?
– Буквально на пять минут, как раз перед тем, как пробило шесть. Он заглянул ненадолго и тут же ушел. Это от него я узнал о визите инспектора. Мне пришлось рассказать этому щенку о чеке и банкнотах. Кстати, для меня до сих пор остается загадкой, как купюры вообще попали к нему, – с этим нет никакой ошибки? Если бы он был здесь частым гостем, то мог бы получить их от банкомета. Но ведь он не бывал здесь, не так ли?
– Во всяком случае, нечасто.
Мэчфилд мог бы добавить, что сюда заходят только те, у кого водятся деньги, или те, кто располагает средствами их заполучить.
Многие из его клиентов очень походили на мистера Кингфитера – люди, занимавшие доверенные посты и имевшие дело с чужими деньгами. Мэчфилда не касалось, откуда они брали средства, до тех пор, пока тратили они их весьма благоразумно. Он гордился тем, что не прибегает к мошенничеству в игре, и это было правдой – до некоторой степени. Вообще-то, он позволял себе некоторую нечестность, которая покрывала его собственные неудачи как за игорным столом, так и в рискованных капиталовложениях. Два раза в жизни он, надеясь сорвать большой куш, ставил все на карту и рисковал по-крупному. Один раз его постигла неудача. Во второй раз он преуспел, но остался без денег.
Он имел несчастье стать персоной нон грата за границей. Если бы, к примеру, ему случилось оказаться в Монте-Карло, то уезжать оттуда пришлось бы в большой спешке, буквально следующим же поездом, иначе стражи порядка любезно предоставили бы в его распоряжение автомобиль, дабы доставить своего гостя в Ниццу, на курорт, который славится неразборчивостью в приеме временных гостей.
– Мне, некоторым образом, даже жаль МакКея, но речь идет о его жизни либо моей, Мэчфилд. Утонет либо он, либо я… А я тонуть не собираюсь.
Ничто так не досаждало Мэчфилду, как выспренность и высокопарный стиль, хотя ему следовало бы давно привыкнуть к ним, поскольку и сам он жил в атмосфере лихорадочной и сумбурной драмы. Однажды ему даже довелось увидеть, как его жертва пала бездыханной на зеленое сукно игорного стола. Правда, это случилось много лет назад.
– Вам лучше незаметно вернуться в зал, – сказал он. – Я присоединюсь к вам немного погодя. Не играйте по-крупному: у меня еще остались кое-какие ваши бумаги, мой мальчик.
Когда он вернулся в игорную комнату, то обнаружил, что управляющий отыскал себе местечко за столом и понтирует весьма скромно, хотя и с некоторым успехом. Крупье взглядом задал ему вопрос, и Мэчфилд незаметно покачал головой, давая понять, что сегодня вечером Кингфитер будет оплачивать свой проигрыш наличными и что ни долговые расписки, ни чеки принимать у него не следует.
Время от времени игроки вставали из-за стола, заглядывали в буфет, выпивали стаканчик и откланивались. Впрочем, их место неизменно занимали вновь прибывшие. Мистер Мэчфилд вернулся к себе в кабинет, поскольку ожидал телефонного звонка. Тот раздался в четверть одиннадцатого. Женский голос произнес:
– Ава передает, что все в порядке.
Он положил трубку на рычаг и улыбнулся. Ава была надежной ставкой: на девочку всегда можно было положиться, и он не сомневался в том, что она сумеет занять свою гостью по крайней мере еще два часа. После этого он проведет небольшой допрос. Но только сам, потому что столь деликатное дело доверить нельзя никому.
А Кингфитер тем временем выигрывал, и перед ним уже высилась стопка фунтовых и пятифунтовых банкнот. Он выглядел возбужденным и, кажется, впервые в жизни довольным. Впрочем, выигрывал и банк – в стол был вделан большой ящик, который сейчас был доверху полон денег, и каждые несколько минут сумма все увеличивалась.
Какой унылый и скучный вечер! Мистер Мэчфилд сказал себе, что с радостью включит национальный гимн, когда придет время. Он всегда закрывал заведение на неизменно патриотической ноте, что позволяло даже проигравшимся в пух и прах гостям утешаться тем, что у них все еще остается их страна.
И вдруг он увидел, как медленно отворяется высокая двустворчатая дверь игорной комнаты. У него уже вошло в привычку одним глазом то и дело посматривать туда, и до этого мгновения он еще никогда не был поражен или ошеломлен тем, что скрывалось за ней. Но сейчас он застыл как громом пораженный, потому что на пороге показался мистер Ридер – без шляпы и даже своего неизменного зонтика.
Его еще никто не заметил, кроме владельца подпольного заведения, а тот замер на месте, не в силах пошевелиться. С извиняющейся улыбкой на губах мистер Ридер на цыпочках прошел к нему.
– Вы ведь не возражаете? – громким театральным шепотом осведомился он. – Я вдруг обнаружил, что время тянется невыносимо медленно.
Мэчфилд облизнул внезапно пересохшие губы.
– Пройдемте со мной, прошу вас!
Он вернулся в кабинет, мистер Ридер последовал за ним.
– Итак, что привело вас ко мне? Как вы вообще сюда попали? Я дал совершенно недвусмысленные указания привратнику…