- Бриан! - воскликнул он, бросаясь к расстроенной невесте.
Он взял ее крупные руки с безупречно отполированными - чтобы выставить в самом выгодном свете огромный бриллиант на обручальном кольце - ногтями и нагнулся их поцеловать. Затем повернулся к маме Терезе, которая наблюдала за ним с каменным выражением лица. Надо признать, она никогда не была в восторге ни от самого Альфреда, ни от цен в его салоне. А теперь она просто кипела от негодования. Ее осветленные волосы были так высоко зачесаны и уложены лаком с такой сильной фиксацией, что стояли дыбом. На носу красовались очки в изящной оправе, украшенные стразами. Коричневые брючки в обтяжку, туфли на высоченных каблуках и эластичная блузка, которую она оправляла каждые две минуты, безуспешно пытаясь натянуть на пятую точку, дополняли картину.
- Миссис Барт! Мне так жаль! Вчера ночью к нам вломились грабители! Они нас связали и все унесли! Буквально все!
- Кроме моего платья, - прошипела Бриан. - Жаль, что они не украли и его тоже, а оставили мне в таком состоянии! Это невыносимо!
- Мы требуем назад наши деньги, - бесстрастно проговорила Тереза.
Альфред с шумом втянул в себя воздух:
- Я сошью Бриан новое платье.
- Но я выхожу замуж в следующую субботу!
Между прочим, и я тоже, подумала Риган. И речи быть не может о том, чтобы они успели осилить два платья за одну неделю.
- Нам с Чарис не привыкать работать двадцать четыре часа в сутки, - тоном великомученика произнес Альфред. - Я позвонил в полицию. Они уже в пути.
- А я позвонила жениху Риган, - вмешалась Нора. - Он возглавляет подразделение по особо важным делам полицейского управления Нью-Йорка. Он был у своих родителей в Уэстчестере, но сказал, что уже выезжает.
- Спасибо, мам, - сказала Риган и повернулась к Альфреду. - Это место, где было совершено преступление. Мы должны проявлять максимум осторожности, чтобы не уничтожить каких-нибудь важных улик.
- Боже правый! Мой салон - место преступления! - с негодованием повторил Альфред. - Я чувствую себя оплеванным.
Риган направилась к входной двери:
- Не похоже, чтобы ее взламывали. Вы уверены, что заперли ее вчера вечером?
- Вчера мы заказали еду в китайском ресторанчике, потому что не было сил куда-либо идти. Чарис открыла дверь, чтобы заплатить разносчику. Ты заперла дверь на два оборота, Чарис?
- Не могу сказать, что я уверена в этом, - едва слышно призналась Чарис. - Пакет был очень тяжелый; да к тому же суп с клецками начал выплескиваться из контейнера. А он был горячий…
Замечательно, подумала Риган. Может так статься, что дверь не была заперта должным образом и грабителям было достаточно просто толкнуть ее, чтобы она открылась. И если она не была заперта на два оборота, ее можно было запросто открыть с помощью обыкновенной кредитной карточки.
- Мы поужинали в постели и просто вырубились, глядя телевизор, - подхватил Альфред. - Потом, когда я очнулся, то увидел, как двое в черном с натянутыми на головы чулками связывают нас по рукам и ногам. Один из них взломал сейф. Все произошло так быстро…
- И телевизор по-прежнему работал?
- Да.
- А вы не помните, в котором часу они к вам вломились?
- В три часа утра. В это время как раз повторяли шоу Ларри Кинга. Перед уходом эти мерзавцы выключили телевизор. Нарочно, чтобы нам насолить. А мы так и лежали в этой жуткой тишине, перепуганные до смерти, пока не приехали вы, Риган. И ничего, ровным счетом ничегошеньки, чтобы хоть как-то отвлечься!
- Эй… - окликнул их мужской голос.
Все разом повернулись и увидели нескольких офицеров полиции, которые разом появились в дверном проеме. Риган представилась. Все полицейские хорошо знали Джека и, судя по их отзывам, уважали и очень любили его. Они взяли показания у Альфреда и Чарис; прибывший вместе с ними эксперт посыпал порошком салон, чтобы снять отпечатки пальцев. Свадебное платье Бриан было упаковано в специальный пластиковый пакет. На пороге показалась целая орда репортеров, возглавляемая оператором с камерой на плече. Бриан была рада до смерти, заполучив шанс поделиться с ними своими впечатлениями, прежде чем они успели раскрыть рот, чтобы поговорить с Альфредом, Чарис или Риган.
Когда все, в том числе и полицейские, разошлись, Чарис отправилась на кухню, чтобы приготовить кофе. Открыв холодильник, она завопила нечеловеческим голосом. К одной из полок куском клейкой ленты была приклеена записка, нацарапанная черным фломастером: ТВОИ НЕГОДНЫЕ ПЛАТЬИШКИ - ДЕРЬМО СОБАЧЬЕ! НЕМЕДЛЕННО ЗАВЯЗЫВАЙ С ЭТИМ ДЕЛОМ, А НЕ ТО ХУДО БУДЕТ!
Альфреду и так досталось за последние несколько часов, но когда он прочел записку, это окончательно его добило. Похоже, то, что было там написано, ранило его в самое сердце. Он испустил душераздирающий стон и обернулся к Риган:
- Риган, вы должны помочь мне найти тех, кто это сделал! Я глаз не сомкну, пока эти мерзавцы, эти коварные, бездушные злодеи не будут пойманы! Они явно все заранее спланировали!
Риган почувствовала, как напряглась ее мать, хотя та и стояла за ее спиной.
- Но я выхожу замуж на следующей неделе, - мягко возразила она. - У меня столько дел, а тут еще надо побеспокоиться о новом платье…
- Обещаю вам, у вас будет новое, потрясающее платье! Богом клянусь! Помогите нам, Риган! Пожалуйста!! С минуты на минуту сюда должна подъехать еще одна невеста за своим свадебным платьем. Что мне ей сказать? Что ее платье исчезло? Признаться, я немного ее побаиваюсь. Не бросайте меня! Пожалуйста!..
- Ладно, Альфред, так и быть, - согласилась Риган. - Скоро здесь должен быть мой жених. Мы оба вам поможем. Кстати, а вот и он.
Джек стоял в дверном проеме: он, как всегда, был неотразим в своих голубых джинсах, белоснежной рубашке и коричневом замшевом пиджаке. Когда он увидел Риган, на его лице появилась широкая улыбка. Подойдя к ней, он крепко сжал ее в объятиях и прошептал ей на ухо:
- Я думал, я один такой на всем белом свете - чудак, который накануне собственной свадьбы распутывает уголовное дело. По крайней мере, дай мне слово, что не опоздаешь в церковь.
- Не опоздаю, - кивнула Риган, при этом внутренне содрогнувшись. Ей очень не хотелось, чтобы что-то испортило начало ее новой жизни с Джеком.
Тогда откуда вдруг это непонятное щемящее чувство? Она попыталась отогнать его, убеждая себя, что хотя она и не отказывается помочь Альфреду, это не означает, что она позволит чему бы то ни было встать на пути ее счастья. Я слишком долго ждала такого парня, как Джек, чтобы позволить нелепой случайности разом все разрушить.
Но для Риган никогда не существовало легких путей. И путь к ее собственной свадьбе не стал исключением.
4
В одном из невзрачных двухэтажных домишек, затерянных в районе Куинс, неподалеку от аэропорта Ла-Гуардия, под несмолкаемый рокот самолетов, то и дело проносившихся прямо над головой, два закадычных друга, Фрэнсис Макманн и Марко Фертилло, лежали в расслабленных позах на двух стареньких разбитых кушетках в небольшой гостиной. Перенесясь на двадцать два года назад, этих типов можно было увидеть так же лежащими рядышком на детсадовских матрасиках во время мертвого часа, между тем как многострадальная воспитательница терпеливо уговаривает их прекратить лягаться. Они мутузили друг друга в течение последующих тринадцати лет, до самого окончания школы, после чего Марко решил податься на запад. Фрэнсис остался дома и устроился работать строителем-высотником. С тех пор Марко бывал в Нью-Йорке наездами, минимум раз в два года. Говоря откровенно, мать Фрэнсиса не очень-то радовалась его появлениям.
- Марко дурно на тебя влияет, - повторяла она. - Лучше держись от него подальше. Интересно, а почему он не работает? - спрашивала она у сына.
- Марко работает от случая к случаю; хватается за все, что подвернется, ездя по стране.
- От случая к случаю! Футы-нуты, ножки гнуты! - ворчала она. - И как долго он собирается здесь околачиваться и бить баклуши?
Тот же самый вопрос задавала и подружка Фрэнсиса, Джойс; в частности потому, что квартира, в которой они на данный момент обосновались, принадлежала ей. Джойс работала в местном зоомагазине. Фрэнсис приглянулся ей потому, что его назвали в честь святого Франциска Ассизского, который, как известно, любил животных. Фрэнсис тоже любил животных, но на этом их сходство заканчивалось.
- Лежебоки! Эй, лежебоки! - заверещал из кухни попугай Джойс.
- Заткнись, дурак! - с раздражением заорал Марко. На его руке неистово билась жилка. Он лениво поигрывал обрывком бинта, которым была перевязана его рука; он порезался случайно, когда карманным ножом кромсал платье Альфреда и Чарис.
- Хорошо, что Джойс не слышала, как ты разговариваешь с Ромео, - сонно пробормотал Фрэнсис.
- Эта чертова птица меня просто достала.
- Лежебоки! Лежебоки! - снова защелкал Ромео, явно поддразнивая их.
Марко встал, поднял жалюзи и выглянул в окно. Его разбитый серенький седан был припаркован на тротуаре прямо напротив окон. Квартира Джойс занимала первый этаж дома, рассчитанного на две семьи, и на подъездной дорожке не оставалось места для машин гостей. Поэтому Марко должен был регулярно передвигать свой автомобиль, чтобы его не оштрафовали. Он проделывал это ни свет ни заря три раза в неделю с самого Рождества. Никогда еще Марко так надолго у друга не задерживался. Джойс разрешила ему остаться единственно по той причине, что Фрэнсис сломал на своей стройке ногу и был вынужден сидеть дома, пока кости окончательно не срастутся. Теперь вокруг кушетки в гостиной раскинулось его становище.
- Я просто с ума схожу, сидя здесь один-одинешенек дни напролет, - не раз жаловался Фрэнсис своей подружке. - А с Марко мне гораздо веселей.
Но теперь, когда после сеанса физиотерапии ему стало гораздо лучше и он надеялся вскоре вернуться на работу, Марко прекрасно понимал, что его беззаботные денечки на иждивении у Фрэнсиса сочтены. Ехать ему было некуда, а в карманах ветер гулял. Вот почему он с таким жаром убеждал Фрэнсиса, - которого еще в детском саду прозвал Линусом, когда застукал его у шкафчика в обнимку с принесенным из дома любимым одеяльцем, - провернуть это рискованное дело.
- Ну же, Линус! - уговаривал он приятеля. - Этот пижон Альфред умыл нас за "крэпсом", огреб денежки, которые по справедливости должны были достаться нам, а вдобавок обнаглел настолько, что сунул нам свою визитку - на тот случай, дескать, если нам вдруг понадобятся подвенечные платья "от кутюр", черт бы его побрал! И это после того, как он полил грязью наши фуфайки! А когда он обронил ключи и не заметил, это был знак свыше!
- Не думаю, что Господь Бог стал бы побуждать к ограблению, - заметил Фрэнсис.
- Говорю тебе, ничто в этом мире не случается просто так, - с жаром возразил Марко. Весь напряженный и натянутый как струна, он торопливыми шагами мерил гостиную вот уже всю неделю напролет. Ростом он был невысок, с оливково-матовой кожей, темными волосами, карими глазами и узенькой щелочкой вместо рта. - В тот субботний вечер мы не случайно оказались в Атлантик-Сити!
- Мы поехали туда, чтобы поиграть.
Марко оставил его слова без внимания.
- И мы не случайно выбрали именно это казино. И уж конечно не случайно оказались с Альфредом за одним игорным столом. И ключи он тоже обронил не просто так.
- Ключи он обронил потому, что, когда выуживал оттуда свою визитку, его карман был битком набит.
- Ну, еще потому, что Бог дал нам шанс проучить его. Мало ему было заграбастать наши денежки, так он еще и проехался по поводу нашей одежды.
- Не преувеличивай. Он только и сказал, что никогда не мог понять массового увлечения фуфайками.
- Парень меня оскорбил, - с жаром возразил Марко. - Напыщенный индюк!
- Но ты же с ним поквитался, заявив, что если б на его бархатном зеленом пиджаке было еще четыре кармана, он стал бы похож на стол для бильярда.
- Этого мало. Я не до конца удовлетворен. И вообще, дело не только в этом. - Марко помолчал. - Я на мели.
- На мели?
- В общем, да. Если нам удастся провернуть это дельце, я смогу уехать отсюда.
Фрэнсис разом приободрился. Он знал, что чаша терпения Джойс уже переполнилась. Рано или поздно он должен был указать Марко на дверь. В конце концов, это ее дом. Но, чтобы ускорить его отъезд, было необходимо пуститься во все тяжкие. Марко так долго уламывал Фрэнсиса, что тот в конце концов согласился рискнуть. И хотя Марко едва ли можно было назвать обворожительной личностью, ему всегда каким-то чудом удавалось заставить Фрэнсиса плясать под свою дудку.
И вот прошлой ночью они все-таки осуществили план Марко. В пылу охватившего его азарта Марко в какой-то момент потерял контроль над собой и решил искромсать одно из платьев Альфреда, в результате чего и порезался. И, хотя он был доволен, что все платье заляпано кровью, рука разболелась, и он испугался, что придется накладывать швы. Но идти в больницу он побоялся, потому что там пришлось бы объяснять, как это случилось. А рисковать он, разумеется, не собирался.
- Твоя машина все еще здесь? - спросил Фрэнсис.
- Вряд ли кто-нибудь польстится на эту рухлядь, - ответил Марко.
- Разумеется, если только он не знает, что в багажнике лежат эти платья. Если их продать, ты бы смог купить себе "мерседес".
Марко снова опустил жалюзи и повернулся лицом к Фрэнсису. Они практически не отличались ни ростом, ни телосложением; однако у Фрэнсиса была типично ирландская физиономия, и его соломенно-желтые волосы уже потихоньку начали редеть. В его бледно-голубых глазах застыла тревога. Когда-то, еще в старших классах, Марко подбил его стащить продукты из школьного кафетерия; пару раз они угоняли машины - просто так, чтобы прокатиться с ветерком; но до сих пор ничего серьезного - ничего, что могло бы сравниться с этим заранее обдуманным преступлением. И это поневоле заставило Фрэнсиса задуматься: какие еще авантюры прокручивал Марко во время своих путешествий по стране?
- Мы должны быть очень осторожны, Марко, - продолжал Фрэнсис. - Мне не нужны неприятности.
- Боже, какой же ты трусишка! Сколько тебя помню, ты вечно боялся неприятностей. Благодаря мне у нас теперь есть двадцать тысяч долларов, кучка блестящих побрякушек, которые мы сможем заложить где-нибудь в Атлантик-Сити, и четыре дорогущих свадебных платья. И вдобавок мы проучили наглеца, который нас унизил. Неплохое дельце мы провернули!
- Если нас поймают, Марко, Джойс меня просто убьет. Изрезанное платье все в твоей крови. Они ведь могут провести анализ ДНК, знаешь ли.
- Нас не поймают. Меня прежде ни разу не арестовывали, так что у них нет данных о моей ДНК. Так что махнем сегодня в Атлантик-Сити и хорошенько отпразднуем удачный исход операции!
- Это слишком опасно.
- Опасно? Ты о чем?
- Если Альфред вспомнит, что обронил ключи в Атлантик-Сити, они начнут поиски именно там. Знаешь, как говорят: преступникам свойственно возвращаться на место преступления.
- Место преступления - это его дыра в Манхэттене.
- Но ключи-то мы украли у него в Атлантик-Сити! И потом, что я скажу Джойс? Сегодня снова суббота!
- Скажи ей, чтобы повеселилась где-нибудь с подружками.
Марко взял с кофейного столика пульт управления и включил телевизор. На экране появился телеведущий одного из нью-йоркских новостных каналов, Кристен Шонесси.
- В эфире программа последних новостей. Весна, как известно, время свадеб, и невесты со всех трех штатов готовятся к самому торжественному дню своей жизни. Но, как нам стало известно, сегодня утром несколько невест отправились в салон Альфреда и Чарис в центральном Манхэттене, чтобы забрать свои свадебные платья, и с ужасом узнали о том, что накануне ночью салон был ограблен и четыре платья похищены…
Фрэнсис быстро сел и вцепился в потрепанное одеяло, которым накрывался еще со школы. Марко немигающим взглядом уставился на экран.
- …Грабители оставили лишь одно платье, изрядно потрудившись, чтобы испортить его. Платье искромсано буквально в клочки. Похоже, один из грабителей порезался; на платье обнаружены следы крови. Эксперты из лаборатории нью-йоркского полицейского управления собираются провести анализ ДНК. Бриан Барт, несчастливая обладательница испорченного платья, мягко говоря, очень огорчена…
Он показал сюжет с записью интервью, которое дала Бриан. Она смотрела прямо в объектив:
- Зарубите себе на носу: узнаю я, кто это сделал, клянусь Богом, я им все кишки выпущу.
- Звучит угрожающе, не так ли? - прозвучал за кадром голос Кристена. - И я не вправе ее винить. Модельеры тоже очень расстроены. - На экране появились физиономии Альфреда и Чарис.
- У меня просто в голове не укладывается, что кто-то мог решиться на такую низость: украсть у наших апрельских невест их прекрасные свадебные платья. Но мы не позволим им праздновать победу! - торжественно провозгласил Альфред. - Риган Рейли поможет нам их найти! Правда, Риган?
Камера повернулась в сторону Риган:
- Мы сделаем все, что в наших силах, - со всей серьезностью заявила Риган. - Как правило, грабителям достаточно совершить одну-единственную нелепую ошибку, которая впоследствии выдаст их с головой. Если данный случай - не исключение, мы заметим их промах и приложим все усилия к тому, чтобы злоумышленники оказались за решеткой: там, где им самое место.
Марко, по-прежнему не мигая, смотрел на экран.
- Мы не совершали никаких ошибок, уважаемая Риган Рейли!
- О господи! - простонал Фрэнсис. - Они нас непременно поймают!
- А ты что, в чем-то оплошал?
- Нет, я так не думаю, - со стоном отвечал Фрэнсис, по-прежнему сжимая одеяло, которое Джойс на дух не выносила. Фрэнсис начинал подозревать, что в итоге все это плохо кончится.
- Возможно, ты прав: нам сегодня лучше уехать из города.
5
Риган, Джек, Нора, Кит, Бриан, ее мама Тереза, Альфред и Чарис, удобно устроившись на ультрасовременной кушетке в форме подковы, проворно расправлялись с сэндвичами и кофе, которые Чарис заказала в ближайшем кафетерии. После того как Бриан позавтракала и, пообщавшись с репортерами, уже успела появиться на одном из местных телеканалов, ее настроение немного улучшилось. Но ненадолго. Промакнув губы салфеткой, она объявила:
- Альфред, я требую назад свои деньги. Наличными. Мы с мамой сейчас поедем к "Кляйнфельду".
Тереза кивнула головой в знак согласия:
- Это просто возмутительно.
"Кляйнфельд", легендарный салон для новобрачных, вот уже на протяжении десятилетий снабжал городских невест свадебными нарядами. Впервые он распахнул свои двери для покупателей в Бруклине в 1941 году, а недавно переехал в новое здание в самом центре Манхэттена на Двадцатой улице. У "Кляйнфельда" был самый богатый в мире выбор свадебных платьев от самых знаменитых модельеров. Невесты со всех континентов съезжались в салон и всегда находили там то, о чем мечтали.
- Наличными? - поперхнулся Альфред.