Тол вспомнил ошибки в предсмертных записках.
- Может препарат влиять на почерк и правописание?
- Да, может.
- Может воздействовать на оценку ситуации?
- Оценку ситуации? - переспросила Биллингс. - Это - субъективно.
- Что вы хотите этим сказать?
- Нет четких критериев, позволяющих определить способность человека что-либо оценивать.
- Нет? Как насчет человека, который сует ствол пистолета в рот и нажимает на курок? - спросил Ла Ту. - Я называю это неадекватной оценкой ситуации. Есть шанс, что вы со мной согласитесь?
- К чему вы клоните? - взвизгнула Биллингс.
- Карен, - остановил ее Монтроз, снял очки и протер глаза.
Она босса проигнорировала.
- Вы думаете, они приняли наш препарат и решили покончить с собой? Вы думаете, мы в этом виноваты? Этот препарат…
- Этот препарат приняли двое людей, может, четверо, а потом покончили с собой. Что мы можем сказать по этому поводу с точки зрения статистики? - Ла Ту повернулся к Толу.
- Существуют серьезные предпосылки для установления связи между двумя этими событиями.
- Вот видите. Наука сказала свое слово.
- Может передозировка "Люминакса" ухудшить способность человека правильно оценивать ситуацию? - продолжил Тол.
- Не настолько, чтобы они решили покончить с собой, - твердо ответила Биллингс. Монтроз промолчал.
- Это и ваше мнение? - спросил его Ла Ту.
- Да, - после паузы ответил президент.
Тол гнул свое.
- Но этот препарат делает человека более восприимчивым к предложениям других людей?
- Я не понимаю, о чем вы! - воскликнула Биллингс. - Это… безумие.
- Мог кто-нибудь убедить человека, принявшего слишком много "Люминакса", покончить с собой?
В кабинете воцарилась тишина.
- Я в этом сильно сомневаюсь, - нарушила ее Биллингс.
- Но вы этого не отрицаете, - пробурчал Ла Ту.
Биллингс и Монтроз переглянулись.
- Да, мы этого не отрицаем, - проговорил Монтроз, отводя взгляд.
Наутро Тол и Ла Ту прибыли в полицейское управление одновременно и вместе направились через детективный отдел в кабинет Тола.
Снова прошлись по полученным результатам и не нашли ниточек, за которые могли бы уцепиться.
- По-прежнему не знаем, кто, - пробурчал Ла Ту. - По-прежнему не знаем, почему.
- Но уже знаем, как, - указал Тол, напоминая о том, что под действием больших доз "Люминакса" человек становится более восприимчивым к предложениям других людей.
- К черту, как. Я хочу знать, кто.
И в этот самый момент они, возможно, получили ответ.
В кабинет Тола вошла Шелли.
- Ты вернулся. Хорошо. Звонили из группы СИНМП в Грили. Они говорят, что сосед видел женщину в маленьком темном автомобиле, подъехавшем к дому Бенсонов примерно за час до их смерти. Женщина была в солнцезащитных очках и светло-коричневой или бежевой бейсболке. Сосед ее раньше не видел. Они не уверены, в какое именно время приезжала женщина, но точно знают, что до ланча. Она оставалась в доме минут сорок, потом уехала. А через час, или около того, они покончили с собой. Автомобиль - маленький седан. Цвет свидетель не помнит. Номерного знака тоже. И вот что еще. Наконец-то, позвонили из департамента транспортных средств. Сандра Уитли ездит на синем "БМВ-325".
- Маленькая колесная база, - кивнул Тол.
- И это еще не все, босс. Догадайся, кто покидает город до проведения мемориальной службы ее родителей.
- Сандра?
- Как ты, черт побери, все это выяснила? - вмешался в разговор Ла Ту.
Шелли повернулась к нему и одарила холодным взглядом.
- Детектив Симмс попросил меня рассортировать все вещественные улики с места гибели супругов Уитли. Кроме того, он говорит, что беспорядок в фактах и файлах равносилен их отсутствию. Среди бумаг, собранных в доме Уитли, я нашла квитанцию из билетной кассы. Речь шла о сегодняшнем рейсе из Ньюарка на Гавайи через Сан-Франциско. Я позвонила, и мне сказали, что билет выкуплен Сандрой Уитли. С открытой датой обратного вылета.
- То есть она может и не вернуться, - кивнул Ла Ту. - Отправляется в отпуск, не попрощавшись с родителями. Это уже перебор.
- Хорошая работа, - похвалил Тол Шелли.
Потупив взор, она благодарно улыбнулась.
- Ты хорошо поработала, Шерри. А теперь нарой все, что сможешь, по "Люминаксу". - Ла Ту протянул ей листки с записями.
- Меня зовут Шелли, - фыркнула она и посмотрела на Тола, который добавил к вышесказанному: "Пожалуйста".
Шелли вырвала листки из руки Ла Ту и, стуча высоченными каблуками, ретировалась в коридор.
Тол и Ла Ту переглянулись, и Тол улыбнулся:
- Все понял. Что ж, давай навестим нашу подозреваемую.
- Стойте на месте!
Когда такой приказ отдает стремительно приближающийся к тебе Ла Ту, не остается ничего другого, как подчиниться.
Даже если ты - Сандра Уитли.
Она как раз собиралась усесться за руль "БМВ", стоящего рядом с ее роскошным домом. Чемоданы уже лежали в машине.
- Отойдите от автомобиля, - приказал Ла Ту, показывая ей свое удостоверение.
- У нас к вам несколько вопросов, мэм, - добавил Тол.
- Опять вы! Что вам еще нужно? - сердито воскликнула она, но подчинилась.
- Собрались уехать из города? - Ла Ту снял сумочку с плеча. - Руки не поднимайте.
- У меня встреча, которую я не могу пропустить.
- На Гавайях?
Сандра попыталась перехватить инициативу.
- Я - адвокат, как и говорила вам. Я выясню, как вы добыли эту информацию, и дай-то Бог, чтобы у вас был ордер на обыск.
- Встреча на Гавайях? - повторил Ла Ту. - С открытой датой обратного вылета?
- На что вы намекаете?
- Вам не кажется, что выглядит все это довольно странно? Вы улетаете к южным морям через несколько дней после смерти родителей. Не идете на похороны.
- Похороны - для зевак. Я уже попрощалась с родителями. Смирилась с их смертью. Они бы не хотели, чтобы из-за похорон я пропустила важную встречу. Мой отец был еще и бизнесменом. Вот и я - не только дочь, но и бизнесвумен. - Ее взгляд переместился на Тола. - Ладно, вы загнали меня в угол, Симмс. - Она кивнула на сумочку. - Все там. Улики, доказывающие, что я убегаю из округа после того, как… что?.. украла деньги моих родителей? Что именно, по-вашему, я сделала?
- Пока мы вас ни в чем не обвиняем. Просто хотим…
- …задать вам несколько вопросов.
- Так задавайте, черт бы вас побрал.
Ла Ту читал какой-то многостраничный документ, который достал из сумочки. Хмурясь, передал Толу и спросил у Сандры:
- Можете сказать мне, где вы были в тот вечер, когда умерли ваши родители?
- Зачем?
- Послушайте, вы или содействуете нам, или упираетесь, но тогда…
- Мы поедем в центр города. Да, да, да. Я это уже слышала.
Ла Ту недоуменно посмотрел на Тола. "Какой центр города?" Тол пожал плечами, продолжая читать. Это был бизнес-план создания компании совместного венчурного энергетического предприятия на Гавайях. Юридическая фирма Сандры представляла интересы одной из сторон. До совещания на Гавайях оставалось два дня. К документу была приколота служебная записка с предупреждением, что переговоры могут затянуться, а потому обратный билет лучше брать с открытой датой вылета.
Прокол.
- Поскольку я спешу в аэропорт, и у меня нет времени на поездки в центр города, я скажу, где была в тот вечер. В самолете. Возвращалась из Сан-Франциско рейсом "Юнайтед эйрлайнс". Самолет приземлился около одиннадцати. Мой посадочный талон, скорее всего, там. - Сандра пренебрежительно указала на сумочку, которую держал в руках Ла Ту. - А если его там нет, я уверена, что авиакомпания по вашему запросу предоставит список пассажиров того рейса. Учитывая нынешний уровень безопасности авиаперелетов, необходимость предъявлять удостоверение личности с фотографией и все такое, это достаточно надежное алиби, не так ли?
Зазвонивший мобильник Тола дал ему возможность отвернуться от мечущих молнии глаз Сандры. Он услышал голос Шелли: "Эй, босс, это я".
- Что такое?
- Звонили из группы осмотра. Они обследовали золу в камине Уитли, искали письмо или что-то еще насчет изменения завещания. Ничего не нашли. Только какую-то информацию о компьютерных и биотехнических компаниях. Эксперт думает, что мистер Уитли разжигал огонь какими-то старыми бумагами.
Тол отвел Ла Ту в сторону и доложил о результатах, полученных группой осмотра.
- Мы в полном дерьме, - прошептал тот. - Поторопились приехать сюда…
Долго извиняться не пришлось: Сандра твердо решила успеть на самолет. Вылетела с подъездной дорожки, оставив детективов в синем облаке выхлопных газов.
- Ладно, она обо всем забудет, - махнул рукой Ла Ту и добавил: - Нам все еще надо найти ту загадочную крошку в солнцезащитных очках и бейсболке.
Тол подумал о том, что Мак Маккэффри могла заметить кого-нибудь около дома Уитли. Кроме того, это был хороший предлог для встречи.
- Я с этим разберусь.
- Ты? - рассмеялся Ла Ту.
- Да. Я. А что тут смешного?
- Не знаю. Просто ты никогда не расследовал убийство.
- И что? Думаешь, я не знаю, как допросить свидетеля? Думаешь, я способен только на то, чтобы идти домой и обниматься с калькулятором?
В ответ - молчание. Тол пожалел, что эти слова сорвались с языка.
Он намеревался встретиться с ней, чтобы узнать, не видела ли она около дома Уитли загадочную женщину в бейсболке и солнцезащитных очках, которая ездила на маленьком автомобиле.
Потом решил, что предлог, мягко говоря, не соответствует действительности.
И очень уж прозрачный, поскольку этот самый вопрос он мог задать и по телефону. На самом деле, ему хотелось другого: понять, что он почувствует, если бы пришлось пригласить Мак Маккэффри пообедать. Нет, пригласить он ее не мог, во всяком случае, на этом этапе, потому что она могла стать свидетельницей на судебном процессе. Но ему хотелось проверить свои чувства.
Тол припарковался на улице Вязов, вылез из машины и, наслаждаясь свежим, благоухающим ароматами цветов, апрельским воздухом, направился к парку, где они договорились встретиться.
Мак уже сидела на скамейке в ожидании.
- Привет, - поздоровался он.
- Привет. Ничего, что мы встретились на свежем воздухе? Мне так надоело сидеть под крышей.
- Нет, здесь прекрасно.
- Я никак не могу понять, почему вас заинтересовала смерть Уитли? - спросила Мак.
- Я же вам говорил. Они выбиваются из общего ряда.
- Наверное, я не так сформулировала вопрос. Почему вы заинтересовались этими смертями? Вы кого-нибудь потеряли? Я хочу сказать, кто-то в вашей семье покончил с собой?
- О, нет. Мой отец жив. Мать умерла. От инсульта.
- Извините. Должно быть, совсем молодой.
- Да, к сожалению.
- Ваш отец живет где-то неподалеку?
- Нет. Он - профессор в Чикаго.
- Математики?
- Естественно. Это семейное.
- Все эти сложения и вычитания. Вам… ну, я не знаю… не скучно?
- Нет, наоборот. С числами не соскучишься. Бесконечные вопросы, проблемы. И помните, математика гораздо больше, чем просто расчеты. Числа позволяют нам познавать мир. А контролировать мы можем только то, что познали.
- Контролировать? - Она вдруг стала серьезной. - Числам не под силу уберечь от травмы. От смерти.
- Конечно же, могут уберечь, - возразил Тол. - Числа заставляют тормоза работать, а самолеты летать, они же позволяют позвонить по номеру девять-один-один. Медицина, наука, все держится на числах. А почему вы избрали эту сферу деятельности?
- Я всегда хотела заботиться о людях… или животных, - объяснила Мак. - Если у кого-то из знакомых что-то случалось с собакой, кошкой, птичкой, я всегда старалась помочь. Не могла видеть, как кто-либо страдает от боли. Собиралась пойти в медицинскую школу, но мама заболела, отца не было, так что, пришлось отказаться от намеченного… ну, на несколько лет.
Об отце она больше не сказала ни слова. И Тол чувствовал, что говорить о нем ей совершенно не хочется.
- Почему я занимаюсь психологической поддержкой тяжело больных людей? Наверное, из-за матери. Ей выпала тяжелая смерть. И никто особо не помогал. За исключением меня, но я тогда мало что знала и умела. Больница, в которой она лежала, никакой поддержки ей не оказывала. Поэтому, по прошествии какого-то времени, я решила поработать в этой области. Заботиться о том, чтобы пациенты до самого конца чувствовали уход и заботу. Мне нравится работать с ними. И у меня получается. Стараюсь убедить их не жалеть себя, бодриться. Иногда могу выпить с ними шотландского или вина, рассказываю им анекдоты о смерти.
- Анекдоты о смерти? - переспросил Тол.
- Именно. Вот один из них. Я хочу умереть, как мой дедушка, во сне… Не кричать, как пассажиры в его автомобиле.
Тол моргнул, потом расхохотался. А она широко улыбнулась, довольная результатом.
- Слушайте, а есть статистический анекдот. Хотите услышать?
- Конечно.
- По данным статистики, человека грабят каждые четыре минуты. И ему это уже стало надоедать.
- Действительно, статистический анекдот, - засмеялась Мак.
- Стараемся, - улыбнулся Тол и тут же добавил: - Но доктор Дехоивен говорит, что ваш Центр поддержки - не только смерть и умирание. Там многое делают для того, чтобы помочь пациенту перед операцией и после нее.
- Да, конечно, - кивнула Мак. - Это очень важная часть нашей работы. Физические упражнения, диета, сиделки, привлечение родственников, психотерапия.
- Я хочу задать вам вопрос, связанный с самоубийствами. Некоторые свидетели говорят, что видели женщину в солнцезащитных очках и бежевой бейсболке, которая отъезжала на маленьком автомобиле от дома Бенсонов буквально перед тем, как они покончили с собой. Я вот и подумал. Может, вы знаете, кто это мог быть?
- Я? - Мак нахмурилась. - Но я никогда не встречалась с Бенсонами.
- Нет, я говорю про Уитли.
- А-а-а… Их дочь приезжала несколько раз.
- Нет, речь не о ней.
- У них была приходящая горничная. Но она ездит на минивэне. И я никогда не видела ее в бейсболке.
Голос как-то разом ослаб, и Тол понял, что настроение у нее быстро переменилось. Возможно, потому, что он упомянул Уитли. Она могла корить себя за то, что чего-то не сделала, не уберегла их от самоубийства.
Разговор как-то незаметно иссяк. Они, как по команде, посмотрели на часы, попрощались, поднялись со скамейки и зашагали по одной дорожке, но в разные стороны.
Шелли возникла на пороге кабинета Тола, где обосновались статистик и Ла Ту.
- Кое-что нашла.
- Где ты все это раздобыла? - Ла Ту поглядывал на пачку документов, которые Шелли протягивала своему боссу.
- В интернете, - фыркнула Шелли, выходя из кабинета. - Где же еще?
- Она так много там нарыла? - Здоровяк-коп взял бумаги, начал их пролистывать. Затем протянул бумаги Толу. - Не могу читать это дерьмо. Сплошные цифры. Объясни, что к чему.
Тол просмотрел бумаги. Цифр и чисел хватало, но многое было непонятно. Однако ближе к концу он, наконец, догадался. Нахмурился, прочитал вновь.
- Господи!
- Что еще?
- Возможно, мы нашли преступников.
- Не шутишь?
Эти документы Шелли взяла из медицинского раздела сайта защиты прав потребителей. В них сообщалось, что в Администрации по контролю за продуктами питания и лекарствами возникли сомнения относительно "Люминакса": клинические испытания показали, что препарат может вызывать галлюцинации. Во всяком случае, несколько участников испытаний сообщили о галлюцинациях, которые, по их разумению, были вызваны "Люминаксом". Другие участники жаловались на резкую смену настроения. Впрочем, такие симптомы наблюдались лишь у очень малой доли людей, принимавших препарат, менее чем у десяти процентов. Но побочные действия оказались настолько сильными, что одобрение препарата Администрацией было под большим вопросом.
Шелли также выяснила, что это федеральное ведомство год назад разрешило использовать "Люминакс" на территории США, несмотря на выявленные особенности препарата.
- Все понял, - кивнул Ла Ту. - Монтроз дал денег, чтобы получить необходимое разрешение, а потом приглядывал за теми, кто принимал "Люминакс", чтобы выявлять тех, у кого проявлялись побочные эффекты.
Копы поразмышляли над тем, а мог ли Монтроз организовывать убийство таких пациентов, чтобы проблемы, связанные с приемом "Люминакса", не всплыли на поверхность. Ла Ту поначалу в этом засомневался, но потом Тол нашел распечатку, в которой указывалось, что деньги Монтроз зарабатывал только на этом препарате, и годовая выручка составляла тридцать восемь миллионов долларов.
Их второй постулат гласил: Карен Биллингс, директор по связям с пациентами, могла быть женщиной в бейсболке и солнцезащитных очках, которая заезжала к Бенсонам и оставила следы от шин и волокна от перчаток у Уитли. Она могла провести с ними какое-то время, подсыпать им лошадиную дозу "Люминакса", уговорить на покупку справочника для самоубийц и помочь им уйти из жизни.
- Странные отношения с пациентами, - пробурчал Ла Ту. - Поехали к ним.
Не обращая внимания на беспорядок на столе, Тол выдвинул верхний ящик, достал пистолет и повесил его на ремень.
Ла Ту наблюдал за ним с легкой улыбкой.
- Сделай одолжение. До этого, думаю, дело не дойдет, но, если уж так сложится, стрелять буду только я, договорились?
До прибытия медсестры Маккэффри оставалось совсем ничего.
Нет, ее зовут Мак, напомнил себе Роберт Коуви.
Он стоял перед баром и, наконец-то, выбрал отличный марочный портвейн урожая 1977 года. Подумал, что это вино идеально подойдет к синему сыру "Сага" и креветкам, которые он поставил на стол для нее, к крекерам и обезжиренному творогу, которые собирался есть сам.
Да, Мак ему очень понравилась. Пуга́ло, что через несколько минут она увидит его и все поймет.
И от этой мысли по телу разливалось тепло.
Об одном, правда, она догадаться не сможет: о том, что он ей солгал.
"Вы с ним часто видитесь?"
"Постоянно".
"Когда говорили в последний раз?"
"Вчера".
"Вы сказали ему о вашем состоянии?"
"Будьте уверены".
Коуви регулярно звонил сыну, оставлял сообщения на его автоответчике на работе и дома. Иногда сын снимал трубку, но лишь когда Коуви звонил с другого телефона, и сын не мог узнать номер.
За последнюю неделю он дважды оставил сообщения на домашнем автоответчике сына. Он никогда не был у него в гостях, но его воображение рисовало себе прекрасный дом в Лос-Анджелесе с видом на океан.
В любом случае, где бы ни стоял дом, высоко на склоне, откуда открывался вид на океан, или в низине, сын ни разу ему не перезвонил.
"Почему? - частенько в отчаянии думал Коуви. - Почему?"
Он сел, налил себе стакан портвейна, медленно выпил, чтобы не впасть в тоску. Взял альбом и начал пролистывать страницы.
Неожиданно на него навалились грусть и тревога. Он медленно поднялся, прошел на кухню и принял две таблетки "Люминакса".
Скоро они подействовали, он почувствовал себя бодрее, настроение улучшилось, тревоги и заботы, как рукой сняло.
Да, чертовски хорошие таблетки.