– А как мне добраться до города? На автобусе или на электричке?
– Возьми такси.
Люба уехала раньше, чем они. Свекровь попрощалась с ней холодно. "Не о такой жене для Алексея я мечтала", – красноречиво говорил ее взгляд. Еще бы! Градов такой значительный, обеспеченный, успешный… А она, Люба, обычная. Историю их знакомства и ключевое участие Алексея Градова в Любиной семенной драме Элеонора Георгиевна, конечно, не знает. А и знала бы. Как и для любой матери, ее сын всегда прав.
"Надо позвонить Люське, – подумала Люба, сидя в такси и глядя на мелькающий за окном пейзаж. – У нее всяко опыта больше, потому что больше было браков и свекровей. Почти со всеми Людмила не ладила".
Но тут Люба с досадой вспомнила, что они больше не подруги. Самсонова-Иванова тоже хороша. Могла бы позвонить первой. Ведь это она во всем виновата. Если бы Люба знала о свадьбе, провела бы день в спа, где полно омолаживающих процедур. И выглядела бы вчера не на свой возраст, а гораздо моложе.
"Через двадцать лет вам самой нужна будет сиделка". Она нервно тронула волосы и крепко прижала к животу сумку со спортивной одеждой. Надо перетерпеть.
– Приехали! – объявил таксист.
В гардеробе сегодня дежурила напарница Даниловой, и Люба почему-то этому обрадовалась. Вообще сегодня она на все реагировала гораздо спокойнее. Да, в клубе много молодых красивых девушек. Любая из них устроила бы Элеонору Георгиевну в качестве снохи. Но ее сын решил по-другому. А он далеко не глуп. Значит, ценит в женщинах совсем другие качества.
Все равно она невольно вздохнула, когда мимо прошла эффектная брюнетка. Девушка шла, словно по подиуму, плавно покачивая бедрами. Такую походку Люба уже наблюдала, когда была с Апельсинчиком на презентации ювелирного бутика, потому и подумала: "Наверняка модель". Красавица смотрела на окружающих ее женщин сверху вниз, полупрезрительно. Она была выше всех на голову и в прямом, и в переносном смысле. Безупречные черты лица, точеная фигура, неимоверно длинные стройные ноги. И на групповые занятия девушка не пошла. В холле к ней подскочил персональный тренер, и они ушли заниматься отдельно.
А Люба отправилась в зал номер один. Оксана встретила ее улыбкой:
– Все-таки пришли. Стелите коврик.
Где-то в середине занятия Любе показалось, что тренировка проходит по упрощенной программе. Это ведь тренер решает, какую давать нагрузку. Сегодня Оксана Красильникова Любу явно щадила. Так что пришлось остаться на стрейчинг. Проведя два часа в спортивном зале, Люба зверски проголодалась. Вспомнив, что в огромном холодильнике лежат остатки вчерашнего банкета, она невольно сглотнула слюну.
– Как ваше свидание? – спросила Оксана после того, как и второе занятие закончилось.
– Свадьба? Нормально.
– А… Так вы вчера гуляли на свадьбе… И кто женился?
– Я.
– Простите…
– Свадьбе была у меня. Это я вчера вышла замуж.
Оксана откровенно удивилась.
– Надо же, – сказала она. – А я думала, что так не бывает. Сейчас и двадцатилетним девчонкам не просто найти себе пару. Мужчины не очень-то торопятся жениться.
– Мой тоже не торопился.
– Интересно посмотреть, – взгляд у Оксаны был скептический. Мол, кого можно подцепить после сорока?
– Муж за мной заедет. Могу вас познакомить. Кстати, а что с эксгумацией?
– Павел этим занимается, – нахмурилась Оксана.
И Люба вспомнила, что сегодня воскресенье. Все формальности уладят в будни. И вовсе не обязательно самой при этом присутствовать, главное, узнать результат. Хотя Люба в результате не сомневалась. Когда она вышла из раздевалки, гардеробщица сменилась. Теперь в окошке среди полупустых вешалок Люба увидела Клавдию Данилову. Поскольку еще не наступили холода, многие приезжали в клуб налегке, ведь в салонах их дорогих машин было тепло и комфортно. Работы у гардеробщиц было немного, но они все равно трудились в смену.
– Так вот куда ты от меня сбегаешь, дорогая.
Люба обернулась: муж! Он обещал за ней заехать, но все равно было приятно, что кто-то проявляет к ней внимание и заботу. И называет "дорогая". К тому же этот "кто-то" явно вызывал у женщин интерес. Раньше за Алексеем Градовым этого не замечалось. Мало иметь правильные черты лица и стройную фигуру, крайне важна уверенность в себе и манера поведения. Любин муж был абсолютно спокоен, слегка ироничен, одет неброско, но дорого, и никогда первым не отводил взгляда, так что у других не было возможности, как следует его рассмотреть. Возникало ощущение чего-то значительного, надежного, как скала, и даже опасного. Люба почувствовала, как рядом замерла Красильникова.
– А это мой тренер – Оксана, – представила она.
– Поздравляю, – скупо улыбнулась та. – Любовь Александровна сказала, что вы вчера поженились.
– Да, это так. А сейчас мы едем в ресторан. Наш праздник продолжается.
– Леша! – вспыхнула она. – Ты мне ничего не говорил!
– Я тебе и о свадьбе не говорил.
– Но я в таком виде! После тренировки!
– А мы поедем на кораблик. Знаешь, есть такие замечательные рестораны, на воде. Никакого пафоса, с реки дует ветерок, а если вдруг покажется прохладно, можно закутаться в плед. Мы будем пить шампанское и радоваться нашему счастью, – и он ласково обнял ее за плечи.
"Зачем он все это говорит?! – невольно смутилась Люба. – Ведь это все слышат! Женщины завистливы. Еще накличет беду".
– Звучит романтично, – невесело улыбнулась Красильникова. – Любовь Александровна, вам повезло с супругом. Такие мужчины редкость.
– Вы бы еще больше порадовались за Любовь Александровну, если бы узнали, какая у меня зарплата, – Градов смотрел на Оксану в упор. Та невольно смутилась и отвела глаза.
Люба заметила, что Клавдия Данилова внимательно прислушивается к разговору. Последние слова Алексея Градова вызвали у нее бурную реакцию. Люба увидела, как Данилова кусает губы от злости. Или от зависти?
– Ты нарочно их провоцировал? – сердито спросила Люба у мужа, когда они сели в машину.
– Конечно. Ты ведь психолог. Зафиксировала реакцию? Тебе нужен психологический портрет убийцы. Раз ты считаешь, что он – непременно клиент фитнес-клуба. А если сотрудник? Мне обе дамы не понравились. Ни блондинка, ни старуха.
– Они ровесницы, – машинально откликнулась Люба.
– Зависть быстро старит. Вообще все плохие чувства. В то время как позитивные женщину молодят. Если человек светлый, и этот свет льется у него из глаз, то морщин не замечаешь. Там еще была брюнетка, – сказал он без перехода. – Молодая, красивая.
– Модельного роста? Я видела ее в раздевалке, но не видела, чтобы она стояла рядом с нами у гардероба.
– Она смотрела на нас с лестницы, ведущей на второй этаж. И очень внимательно слушала.
– Это ты специально для нее сказал про ресторан на воде?
– Милая, не до такой же степени, – он широко улыбнулся. – Мы, действительно, едем развлекаться. У нас ведь праздник.
– Ага. Мама уехала, – сорвалось у нее с языка.
– А ты язва, – удивленно сказал Алексей.
– Прости.
– Типичная стерва.
– Что?!
– Это я о брюнетке, – сказал он невозмутимо. – Из тех, что едят мужчин на завтрак, обед и ужин.
– Я вижу, у тебя богатый опыт, – ехидно улыбнулась Люба.
– Да уж, насмотрелся. Брюнетка мне тоже не понравилась.
– Она красивая.
– Ты видела, какие у нее глаза? Пустые и злые. А еще у нее оттопыренные уши. Она их умело прячет, но уши ужасные, факт.
– Как ты все это заметил?! – потрясенно спросила она.
– А у меня жена есть. Любимая, – подчеркнул он. – Поэтому я смотрю на женщин, как занятый мужчина. Абсолютно закрытый для всяких там матримониальных поползновений. Будь осторожна. В фитнес-клубе на каждом шагу подстерегает опасность. Там куча тяжелых предметов, начиная от гантелей и кончая штангой. Скользкие коврики, коварные тренажеры.
– Сам меня подставил, а теперь проявляет заботу!
– А ты не зевай. Будь бдительна. Смотри, куда наступаешь, что берешь в руки. Люба, тебе пора научиться защищаться.
– А то я без тебя не знала! – она надулась и отвернулась к окну.
Вместо того чтобы в новом месте найти для нее друзей, муж первым делом заимел врагов! И сам же их спровоцировал! Все та же тактика: от худшего к лучшему? Не с небес на землю, а с земли вверх по лестнице, в небо. Люба невольно вздрогнула. Лестница в небо. С какой-то ее ступеньки сорвалась вниз красавица – фотомодель Вероника Баринова…
– О чем задумалась? – спросил муж.
– Когда у меня будут видеозаписи из аэропорта?
– Какая ты быстрая!
– Ты ведь все можешь.
– Будут, – заверил он.
…И опять она не успела осмотреть весь дом. Вернулись они поздно. Лето кончалось, заканчивался и сезон навигации на Москва-реке. Когда зарядят осенние дожди, желающих посетить плавучие рестораны будет уже не так много. Зато нет ничего лучше, как наблюдать летние московские закаты с воды, отражающей каждый багровый сполох. От этого все ощущения тоже множатся и отражаются в душе, как эхо. Сначала звонко, а потом все глуше, глуше… И кажется уже, что у тебя не душа, а бездонный колодец, из которого можно еще черпать новые ощущения.
Люба сидела на палубе, завернувшись в уютный плед, и смотрела на воду. Постепенно темнело. Никогда еще Люба не чувствовала себя такой счастливой. Закат был роскошный, глянцево багряный. Солнце медленно плавилось в горниле сгущающейся темноты и стекало в воду, словно растаявшее клубничное мороженое. Люба тихонько вздохнула и покосилась на мужа. Только что была съедена восхитительная рыба, а под конец фирменный десерт, от шеф-повара.
– Все, что за день сбросила, вновь набрала за ужином, – пожаловалась она. – Зачем ты меня накормил?
– Ты ведь была голодная.
– Если мы хотя бы с месяц каждый вечер будем заканчивать в ресторанах, я безобразно растолстею.
– Это тебе так кажется, – он улыбнулся.
Улыбка у Градова была хорошая, она заметно смягчала черты его лица, застывшего от какого-то внутреннего напряжения. Люба подозревала, что это связано с работой, но вопросов предпочитала не задавать. Все равно не ответит. И о его обещании достать видеозаписи от одиннадцатого июля из аэропорта Домодедово напоминать не стоит. Люба почему-то была уверена, что такой человек, как Градов, никогда и ничего не забывает.
На следующий день муж опять за ней заехал, на этот раз на работу. Но поехали они вовсе не ужинать в ресторан, а куда-то в центр. Люба, зевая, смотрела в окно и пыталась найти знакомые названия улиц. Это утро было повторением предыдущего, а проснулись они с мужем рано.
"Если так пойдет дальше, я начну засыпать на ходу", – думала она, стоя потом в душе и поливая холодной водой пылающие щеки. В ее почтенном возрасте надо быть сдержаннее. А тут медовый месяц!
– Приехали, вылезай, – вывел ее из сонного оцепенения голос Алексея.
В казенном здании, куда их пустили беспрекословно, едва Любин муж предъявил свое удостоверение, оказался технический отдел обработки информации. Люба сразу же почувствовала себя неуютно от обилия мониторов и стремительно меняющихся на них картинок. Вокруг мелькали лица незнакомых людей, машины, дома, вывески магазинов, полки в них, продукты на этих полках, и проходящие мимо покупатели… Она и не подозревала, что вся столица словно накрыта гигантским куполом, и что видеокамеры есть повсюду, даже там, где их не замечаешь и не догадываешься об их наличии. Они, словно трудолюбивые муравьи, несли сюда, в этот огромный муравейник всю собранную информацию, которая обрабатывалась, сортировалась и если на то была необходимость, маркировалась как особо важная и ставилась на контроль.
При желании передвижения любого человека можно было отследить. В любой день, в любое время, хоть днем, хоть ночью. У Любы буквально подкосились ноги, и голова пошла кругом. Напросилась!
А вот Градов чувствовал себя здесь, как рыба в воде. Он мгновенно преобразился, войдя в технический отдел. И мониторы тоже приветливо заморгали. Пришел их повелитель, властелин компьютерного царства. Именно его проворные пальцы заставляли шевелиться эти электронные мозги с их безумным количеством мегабайт. Без него это была просто груда бесполезного железа. Градов запускал эти процессоры-сердца, поскольку именно он писал компьютерные программы.
– Господи! – охнула Люба. – Как же мы отыщем нужных людей в этом потоке? – и она беспомощно кивнула на мониторы.
– Задача очень простая. Садись, – муж указал ей на стул. Люба поспешно села. – Всего один день, и не сутки, а часов шесть. Больше нам вряд ли потребуется. Один аэропорт. Один рейс. Бывают задачи гораздо сложнее, и то мы справляемся.
– И тебе беспрекословно дали эти записи?! Ведь это же аэропорт! Государство в государстве!
– У нас срочный запрос ФСБ, – невозмутимо сказал Градов. – Они не просто дали, а сделали это с превеликим удовольствием. Потому что обязаны это делать, – подчеркнул он. – От этого зависит их безопасность. Ну? Ты готова?
– Не уверена. Картинки так быстро меняются…
– Сейчас я запущу программу, и компьютер будет обрабатывать интересующий нас видеоряд. Сиди и смотри. Скоро ты привыкнешь.
Люба покорно кивнула. На экране что-то быстро-быстро замелькало. Компьютер сортировал пассажиров аэропорта Домодедово, вылетевших одиннадцатого июля, нужное изображение укрупнял, потом маркировал. Промаркированных пассажиров собирал в отдельный файл: рейс 601. Люба смотрела во все глаза, стараясь не пропустить Баринову. И вдруг…
– Стой! – закричала она. – Леша, стой! Сделай крупнее!
Он тронул клавиатуру, и во весь экран появилось знакомое лицо.
– Те самые уши, – потрясенно сказала Люба. – Брюнетка из фитнес-клуба.
– Так и есть, – кивнул Алексей.
– Кто это? Как ее зовут?
– Момент, – его пальцы вновь проворно забегали по клавиатуре. Вскоре на экране появился текст. – Анна Сайко, тридцать один год, модель. Постоянно проживает в городе Москве. Улица Большая Академическая. Адрес прописки соответствует фактическому. Не замужем. Детей нет. Бывший гражданский муж: Беймуратов Марат Ахметович…
– Стой! – вновь крикнула она. – Нет, Леша, ты подумай только, – Люба потрясенно смотрела на фотографию Анны Сайко. – Ее-то мы и искали! А что Баринова?
– Вероника Баринова в Пафос не полетела. Камеры ее не зафиксировали у стойки, где пассажиры проходят последний контроль перед посадкой в самолет.
– Но как же тогда ее вещи?!
– А ты поразмысли над этим, – загадочно сказал Алексей. – Дальше будем смотреть?
– Не думаю, что нам это нужно. Все дело, похоже, в этой Сайко. Как мир-то тесен!
– Еще теснее, чем ты думаешь. Общество давно уже расслоилось. Все места под солнцем поделены. Клуб, принадлежащий Красильниковым, элитный. Таких бассейнов даже в Москве по пальцам пересчитать. Простым смертным абонемент не по карману. А наши небожители, олигархи и иже с ними предпочитают места покруче. То бишь клубы закрытые, где вход только по рекомендации. Где охраны побольше, двери попрочнее и спектр услуг пошире. Вот и получается, что Сайко с ее амбициями и уровнем доходов пришла именно к Красильниковым. Подцепить олигарха ей уже не светит, по меркам модельного бизнеса Анна Сайко – старуха. А вот бизнесмена средней руки, каковыми являются клиенты элитного фитнес-клуба, ей зацепить вполне. Она там на охоте. Я помню, как внимательно она слушала наш разговор. И с каким лицом. Я явно вызвал у нее интерес.
– А в Домодедово, что она делала?
– Путала следы. Баринову убили в Москве. И если бы не вы с Людмилой, и не этот ваш Дракула, никто и никогда не узнал бы, что Ника Баринова не улетела на Кипр, и это не ее расстреляли вмести с Болтенковым в красном кабриолете.
– Кажется, мы уловили суть, – заволновалась Люба. – Леша, мне надо домой!
– Какое совпадение, мне тоже, – рассмеялся он. – Мечтаю поужинать с любимой женой.
– Мне надо посмотреть фотографии с кладбища, сделанные Кристиной.
– Ты неисправима, – сказал он с досадой. – Далась тебе эта Баринова.
– Эти селфи не из вашей статистики.
– Не понял?
– Эти три случая вовсе не несчастные случаи во время попытки сделать селфи. Это убийства.
– Докажи, – нахмурился он.
– Когда-то мы со Стасом раскрыли убийство, замаскированное под флеш-моб. Этот случай аналогичный. Модное явление использовал преступник. А вы только и думаете, что о своей статистике.
– Люба, ты кому это говоришь? Вот это, – он повел рукой, – мое место работы. Одно из. Потому что это всего лишь технический отдел. Туда, где находится электронный мозг, попасть практически невозможно. Там все засекречено. И если бы не я, твое расследование не сдвинулось бы с мертвой точки. Что до остального… А ну, выйдем, – он встал и цепко взял ее за локоть.
Люба поняла, что лучше не сопротивляться. Покорно вышла вместе с мужем в коридор.
– Я ведь просил тебя не упоминать фамилию Самохвалов?
– Я сказала Стас!
– Тем более. Мне это надоело. Это твое последнее расследование, понятно?
– Но…
– Тебе понятно? – он слегка повысил голос.
– В общем, да, – пискнула она.
– Это мужские игры, интернет-война. Занимайся психотерапией. А то трупы какие-то, кладбище, – он поморщился. – Ладно, Иванова. Она на этом карьеру делает. Кстати, из-за чего вы разругались-то?
– С чего ты взял? – она невольно покраснела. Алексей Градов стал таким проницательным.
– Она тебе больше не звонит. А ты ей. Раньше вы ни дня не могли друг без друга прожить.
– Мне надоела ее бесцеремонность.
– Вот как? – он с иронией вскинул брови. – Да, Людмила хамоватая, но в общем-то баба добрая. Хочешь, я вас помирю?
– Нет, спасибо. Поехали домой.
Он пожал плечами: как хочешь.
По дороге Люба пыталась переварить полученную информацию. Анна Сайко – бывшая гражданская жена Беймуратова. Который бросил ее ради Бариновой. Это ли не мотив? О многом Люба уже догадывалась. Дело за фотографиями.
…Люба нашла ее почти сразу. Главное ведь знать, что искать. Вот она, смертельная фотография, приговор Кристине. А возможно, и Маше, если подруга скинула ей все фотки с кладбища. В "Инстаграме" именно этого снимка не было, на нем ведь не было Кристины. Зато четко виден поднимающийся из гроба "мертвец". Вернее, то белое, в которое он был закутан. Люба чуть было не расхохоталась. Ничего себе, саван!
Она стала работать с фотографией. Разбила на части, укрупнила…
– Люба, ты идешь?
– Угу…
– Чего ты тут зависла?
– Леша, я нашла. Я знаю, кто убийца.
– Ага, – он зевнул.
– Неужели тебе не интересно?
– Представь себе, нет. Мне нет никакого дела до твоей убитой фотомодели.
– Зачем же ты мне помогаешь?
– Потому что я тебя люблю, – он подошел и обнял ее за плечи. – Терпеливо жду, когда ты ко мне привыкнешь. Когда простишь…
– Я простила!
– Нет, Люба. Я тебя люблю, поэтому я тебя чувствую. Ты все еще напряжена, когда я тебя обнимаю. У тебя такое выражение лица, будто ты сейчас заплачешь.
– У меня же крепатура.
– Это не там болит. Когда-то я сделал тебе очень больно, я помню. Но я все еще надеюсь это преодолеть. Пойдем спать, а?