И хозяйка повела Мартинеса в обратную сторону. Комната Аделаиды Скиннер, судя по всему, когда-то служила обитателям дома в качестве столовой. Стены, обитые тканью, украшали старомодные, написанные маслом пейзажи в серебряных рамках. Плюшевые диваны, кружевные покрывала, атласные подушечки. Стулья с чересчур толстыми и мягкими сиденьями. Маленькие чайные столики, покрытые салфеточками. Обтянутые плиссированной тканью абажуры с бахромой по краям, разнообразные безделушки и горшочки с сушеными лепестками растений, испускающими пряный аромат, в котором преобладал запах корицы. Мартинесу почему-то пришло в голову, что эти горшочки поставлены здесь специально, чтобы заглушить доносящуюся с улицы вонь удобрений.
- Давайте побеседуем в этой комнате, - предложила Аделаида Скиннер, опускаясь на стул. - Вы не против?
- Нисколько, - ответил Мартинес и замешкался, ища взглядом, куда бы присесть.
- Садитесь вот сюда, - сказала хозяйка, указывая на диван пальцем, похожим на высохшую веточку. - Диван вроде крепкий. Раз внуки скакали по нему двадцать лет и ему ничего не сделалось, - значит, его вполне можно назвать крепким.
Мартинес опустился на подушки, которые так сильно подались под весом его тела, что ему пришлось сделать усилие, чтобы сесть прямо.
- Очень мягко, - заметил он.
- Пружины совсем износились. То, что не смогли сделать внуки, доделало за них время. Могу я предложить вам чашку чая?
Аделаида Скиннер взяла с одного из покрытых салфетками столиков колокольчик и с силой встряхнула его. Через минуту в комнату вошла худенькая молодая женщина в белом халате и белой медицинской шапочке - вероятно, сиделка.
- Да, миссис Скиннер?
- Два чая, Ники. И принеси печенье - то, вкусное, из сдобного теста.
Ники кивнула и исчезла за дверью.
- Ну, разве это не забавно? - улыбнулась хозяйка. - Совсем как в фильме "Старушки и мышьяк".
- Надеюсь, все же не совсем так, - нервно улыбнулся Мартинес.
На лице Аделаиды Скиннер появилось озадаченное выражение, а затем она рассмеялась.
- Нет, нет, нет. Я имела в виду другое. А то, о чем вы говорите... нет, это было бы уже слишком.
Наступило молчание, которое в конце концов прервал детектив.
- Я в самом деле от души сочувствую вашему горю, - сказал он.
- Да. - Глаза хозяйки снова увлажнились. - Я любила Уолтера. Я, видите ли, не злопамятна. Если бы я почаще вспоминала о плохом, возможно, не тосковала бы так по всему хорошему, что было в моей жизни. - Губы Аделаиды Скиннер задрожали. - Я действительно любила Уолтера, несмотря на все его недостатки и грешки.
- Понимаете, - Мартинес откашлялся и продолжил: - Тот мерзавец, который сделал такое с вашим мужем... и со всеми остальными...
- Харлан Манц. - Лицо Аделаиды стало жестким. - Кто он, этот... этот...
- Мы сейчас как раз и выясняем. - Мартинес достал из кармана фотографию. - Я знаю, что это, наверное, будет для вас нелегко. Но не могли бы вы взглянуть на его фото?
- Зачем?
- Мне бы хотелось выяснить, не приходилось ли вам видеть этого человека раньше.
И Мартинес протянул снимок хозяйке. Та взяла его и поднесла к глазам.
- Не приходилось ли мне видеть его раньше? - Оторвав взгляд от фотографии, она посмотрела на женщину в белом халате, которая в этот момент вошла в комнату с подносом в руках. - А, вот и Ники. Какой сорт чая ты заварила, милая?
- "Чамомайл". Он еще не совсем заварился. И очень горячий. Не обожгите губу, как в прошлый раз.
- Так-так. - Брови Аделаиды Скиннер сошлись на переносице. - А где же сдобное печенье?
- Вам его нельзя, вы ведь на диете. Я принесла бисквиты.
- О, боже! - Старушка взяла с тарелки твердый бисквит и откусила кусочек. - У него вкус картона. Нет, я не могу угощать этим людей.
- Я вовсе не голоден, - вставил Мартинес. - Мне будет вполне достаточно одного чая.
- Он горячий, - снова предупредила Ники, наливая напиток в чашки. - Миссис Скиннер любит горячий чай.
- Чай следует пить только горячим, - с нажимом произнесла Аделаида.
Прихлебывая ароматный "Чамомайл", Мартинес уговаривал себя не торопить события. Они поболтали с миссис Скиннер на отвлеченные темы - о чае, о бисквитах, о сдобном печенье и о погоде, - после чего он, наконец, решил, что пора приступать к делу.
- Итак, что вы скажете? Приходилось вам видеть Харлана Манца раньше?
Аделаида снова поднесла фотографию к глазам.
- Пожалуй, его лицо мне немного знакомо, однако... Я знаю, что уже немолода, но с головой у меня пока все в порядке. Не думаю, чтобы я когда-нибудь встречалась с человеком по имени Харлан Манц.
- А с человеком по имени Харт Мэнсфилд?
Старушка нахмурила брови.
- Странно, но это имя мне почему-то кажется знакомым.
- Он работал инструктором по теннису в Гринвэйлском загородном клубе.
На губах Аделаиды Скиннер появилась легкая улыбка.
- Детектив, неужели я похожа на теннисистку?
Мартинес почувствовал, что краснеет.
- Помимо этого, он подрабатывал там еще и барменом на вечеринках и благотворительных мероприятиях.
Аделаида Скиннер задумалась и вдруг побледнела.
- Да... да, верно. О, боже!
- В чем дело, миссис Скиннер?
- О, господи!
Хозяйка прижала руку к груди. Мартинес встал.
- С вами все в порядке, мэм?
- Да-да... со мной все в порядке... Это же тот самый бармен, с которым Уолтер повздорил на вечеринке, устроенной Хауснером.
Мартинес почувствовал, как учащенно забилось его сердце. Вынув блокнот, он принялся торопливо писать.
- Повздорил? Что значит - повздорил?
- Да ничего особенного. Просто я его запомнила... потому что говорила с ним... через минуту или чуть больше после того, как Уолтер сорвался.
- И все-таки, что произошло?
- Господи, совершенно обычная вещь. Очередь у стойки бара продвигалась слишком медленно. Уолтер был в плохом настроении и что-то такое ему крикнул - что-то вроде "Эй, прекрати трепаться с девушками и сделай мне скотч!" - Миссис Скиннер опустила глаза вниз. - И еще Уолтер обозвал бармена дураком. Он был изрядно навеселе и, скорее всего, просто пошутил. Но произнесено это было громко, и я думаю, что бармен смутился и расстроился... - На мгновение повисла пауза. Лицо миссис Скиннер горело гневом, руки дрожали, глаза были устремлены куда-то вдаль. - Так или иначе, я сказала этому... кто бы он ни был... что Уолтер просто немного раздражен. Бармен довольно-таки невозмутимо выслушал мои извинения и снова занялся своим делом. - Старушка посмотрела на Мартинеса. - Вы же не думаете, что он мог это запомнить и отомстить!
Мартинес потеребил усы и после некоторого раздумья сказал:
- В общем-то, это уже не важно. А ваш муж больше никогда не встречался с ним?
- Мне, во всяком случае, об этом неизвестно. - Миссис Скиннер немного помолчала. - Но я знаю, что... - Она закрыла глаза, потом снова открыла. - Я знаю, что Уолтер время от времени появлялся в клубе с женщинами.
- Понимаю.
- Так что вполне возможно, он и после того случая встречался с этим... этим...
- Уолтер никогда больше при вас не упоминал о Харлане Манце - или о Харте Мэнсфилде?
- Нет, никогда. И все-таки, как это странно - шальная пуля обрывает жизнь моего мужа, а я, оказывается, задолго до этого знала будущего убийцу и даже разговаривала с ним.
Мартинес кивнул.
- Вы ведь считаете, что смерть моего мужа не была случайной, не так ли?
- Мы проводим комплексное расследование этого преступления.
- Мне кажется, что оскорбление, брошенное человеку в лицо два года назад, не может быть поводом для убийства!
- Пожалуй, нет.
- И все же... - Миссис Скиннер взяла в руку чашку и осторожно отпила из нее глоток. - Попробуй пойми, что толкает людей на подобные чудовищные поступки?!
- Значит, вы утверждаете, что это кровавое побоище было тщательно спланировано?
Мардж посмотрела в окно. Они с Оливером находились на десятом этаже пятнадцатиэтажного здания, и ей хорошо были видны другие высотные дома и подернутые дымкой вершины гор вдали. Офис компании "Ашман и Рэйнард" располагался на территории построенного лет двадцать назад делового центра Вудланд-Хиллз, по местным меркам одного из старейших в городе.
Мардж перевела взгляд на Бренду Миллер, входившую в руководство фирмы, - миниатюрную женщину лет тридцати-тридцати с небольшим, с короткими черными волосами, живыми карими глазами и гладкой, ухоженной кожей. Одета она была в красный деловой костюм, на ногах - черные чулки и туфли на высоком каблуке, которые при умелом обращении могли быть весьма опасным оружием.
- Нет, мы этого не утверждаем, - сказал Оливер. - Мы просто интересуемся, не имел ли кто-нибудь из сотрудников компании "Ашман и Рэйнард" каких-либо контактов с Харланом Манцем до происшествия в ресторане?
- Каких контактов? В ресторане "Эстель"?
- Где угодно, - пояснила Мардж.
- Какие контакты вы имеете в виду? Или вы спрашиваете, помню ли я Харлана? Так я вам отвечу - да, я его помню. Довольно самоуверенный молодой человек. Он работал там барменом.
- Вы имеете в виду, в ресторане "Эстель"? - уточнил Оливер, старательно что-то записывая.
- Да. - Бренда нахмурилась и оперлась локтями о стол. - А разве мы говорим не о ресторане "Эстель"?
- Помимо этого он еще одно время работал в баре Гринвэйлского загородного клуба. Кстати, ваша компания является корпоративным членом "Гринвэйла", - заметила Мардж.
- Это мне хорошо известно, - раздраженно бросила Бренда.
- Вы помните Харлана Манца по "Гринвэйлу"? - спросила Мардж. - Там он мог быть известен под именем Харт Мэнсфилд.
Бренда глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
- Да, я была с ним знакома... пару раз брала у него уроки тенниса.
Мардж постаралась не выдать своего удивления. Похоже, визит в фирму "Ашман и Рэйнард" мог оказаться более продуктивным, чем она ожидала. Тем не менее пока не стоит торопиться с выводами.
- Расскажите мне о Харлане, - попросила она.
- Да о чем тут рассказывать? - Бренда засмеялась, но смех получился невеселым. - Старина Харт, Мистер Обольститель. Кажется, он проработал в клубе всего одно лето, а потом - бац! - исчез. Как и большинство сотрудников из обслуживающего персонала. Все они... неплохие люди, но совершенно безмозглые. - Бренда Миллер, похоже, немного успокоилась. - А потом... не знаю, стоит ли об этом упоминать... примерно через год после этого я пришла в ресторан "Эстель" с несколькими клиентами и увидела, что барменом там работает Харлан. Помнится, я его поприветствовала и, кажется, даже приобняла. - Бренда непроизвольно вздрогнула. - Сейчас вот вспоминаю, и мурашки по коже бегут. В общем, я видела его в ресторане раз шесть. А потом он снова пропал. Вы знаете, как это бывает с людьми, которые работают временно, - они все время сменяют один другого.
- И вы никогда с ним не разговаривали? - спросил Оливер.
- Да вроде нет, - сказала Бренда, немного подумав.
- А вы не помните, вам никогда не приходилось его каким-либо образом обижать?
- Я обижаю множество людей. Что же касается Харлана... не помню. - Бренда пожала плечами.
- А он никогда не просил вас помочь ему устроиться на работу?- поинтересовался Оливер. - Может быть, просил, но вы ему отказали?
- Кажется, он говорил, что ему нужна работа на какое-то время... пока у него все не наладится и не пойдет как надо, - припомнила Бренда после некоторого колебания и саркастически улыбнулась. - Вообще-то я сказала ему, чтобы он зашел ко мне в офис. Мы частенько нанимаем людей на временной основе. Но он не воспользовался моим приглашением. Я знала, что так и будет. Мне приходилось делать аналогичные предложения десяткам людей, и ни один из них не имел на этот счет серьезных намерений.
Бренда Миллер встала и, подойдя к окну, посмотрела вдаль.
- Все они одинаковы - и мужчины, и женщины. Надеются, что у них в жизни все вот-вот образуется. А время идет, и они не становятся умнее, а только стареют. Я постоянно с этим сталкиваюсь. На рынке труда очень суровая конкуренция.
В комнате наступила тишина.
- Значит, вы брали у Харлана Манца уроки тенниса, - снова заговорила Мардж.
- Пару раз. Харт ведь, повторяю, работал в клубе временно. Правда, играл хорошо. У него были сильные ноги. Кто бы мог подумать...
- А он никогда не пытался завязать с вами близкие отношения? - поинтересовалась Мардж.
- Со мной? - Бренда Миллер покачала головой. - Нет. Насколько я помню, он имел обыкновение приударять за более возрастными дамами - лет этак за пятьдесят, с большими деньгами. Интересовали его и молоденькие смазливые девицы. Я же, как видите, не вписываюсь ни в ту, ни в другую категорию. Кроме того, он побаивался таких, как я - независимых, сумевших чего-то добиться в жизни.
- А Уэнди Куллиган он никогда не пытался соблазнить? - не унималась Мардж.
- Не знаю, - спросите у самой Уэнди.
- Я уже спрашивала. Она ответила отрицательно, но ее ответ показался мне не очень убедительным. Я не стала на нее давить, потому что она все еще неважно себя чувствует. Мне показалось, что не следует добавлять ей неприятных эмоций. Вот поэтому я и задаю этот вопрос вам, мисс Миллер. Так как, не предпринимал ли Харлан Манц попыток завести роман с Уэнди Куллиган?
Оливер вопросительно посмотрел на Мардж Данн - то, что между Уэнди и Харланом могла существовать какая-то связь, было для него новостью. Поймав его взгляд, Мардж незаметно подмигнула ему, и Оливер понял, что она просто блефует, точнее - импровизирует с целью получения дополнительной информации.
Бренда Миллер заерзала на стуле.
- Если Уэнди сказала "нет", значит - нет.
- Вы вполне откровенны со мной, мисс Миллер? - спросила Мардж после некоторого колебания.
Бренда повернула к ней напряженное, довольно неприветливое лицо.
- Послушайте, детектив. Бедняжка перенесла такое потрясение... за три дня она похудела на четыре фунта. Она ничего не ест, не может спать, не в состоянии работать. Я настоятельно рекомендовала ей обратиться к психотерапевту. Компания все оплатит - Уэнди у нас на очень хорошем счету, она один из лучших наших агентов. Но Уэнди пока отказывается воспользоваться моим советом. В данный момент она просто в жутком состоянии. Так что давайте не будем еще больше осложнять ей жизнь.
- Именно поэтому я и спрашиваю вас, а не ее.
- Если между ними была какая-то связь, это все равно всплывет, - добавил Оливер. - Почему бы вам не рассказать нам обо всем, пока какой-нибудь ублюдок ради денег не раззвонил об этом журналистам из желтых газетенок?
- Что?! - прошипела Бренда. - Кто посмеет так поступить?
- Я просто теоретизирую.
- Вы намекаете, что можете сделать это и сами? - Глаза Бренды Миллер метали молнии. - Вас что, мучают неудовлетворенные амбиции, детектив?
- Если бы это было так, неужели вы думаете, я стал бы беседовать с вами? - засмеялся Оливер. - Хотите верьте, хотите нет, мисс Миллер, но я обладаю цельной натурой. - Оливер смущенно посмотрел на Бренду и вполголоса добавил: - И это едва ли не все, что у меня есть.
- Он женат?- немного смягчившись, спросила Бренда у Мардж.
- Разведен, - ответила Мардж.
- С кем-нибудь встречается?
- Насколько я знаю, нет.
- Я все-таки здесь, прямо перед вами, леди, - запротестовал Оливер. - Вы можете обращаться непосредственно ко мне.
Бренда сделала в его сторону пренебрежительный жест рукой.
- Я никогда не задаю подобных вопросов мужчинам. Они всегда лгут, - сказала она и лукаво взглянула на Оливера. - Если вы пообещаете пригласить меня на обед, может быть, вам удастся сломать лед моего равнодушия.
- Буду рад угостить вас обедом, мисс Миллер, - откликнулся Оливер, ухмыляясь во весь рот. - Но только не в ресторане "Эстель".
-Как насчет "Краба и бочки"? - спросила Бренда.
- Немножко крутовато для моего кошелька... - в раздумье протянул Оливер. - Ну да ничего, пожалуй, подойдет.
- Когда?
- Вечером, естественно. День - на ваш выбор.
- Может, в пятницу?
- Заметано.
- И все-таки, расскажите нам об Уэнди Куллиган и Харлане Манце, - попросила Мардж.
Бренда снова помрачнела.
- Пару раз они встречались и выпивали вместе. Ничего серьезного, потому что и у него была девушка, и Уэнди крутила роман с другим парнем. Я сказала ей, что она сумасшедшая. Да, конечно, Харлан был довольно красив, красивее, во всяком случае, чем ухажер Уэнди - это уж точно. Но Кен - так звали ее молодого человека - имел постоянную работу, машину, свой дом... у него было будущее. А Харлан - типичный неудачник. Я думаю, Уэнди сама это поняла, и они перестали видеться... Впрочем, по ее словам, расставшись, они сохранили хорошие отношения.
- Она говорила с вами об этом? - спросила Мардж.
- Да. Когда я пришла ее навестить, она тут же отозвала меня в сторонку и стала умолять никому об этом не рассказывать. Во-первых, потому, что Кен может узнать. Во-вторых, она вообще не хотела, чтобы ее имя как-то связывали с Харланом Манцем. Вряд ли стоит ее за это винить! Вы со мной согласны?
- Да, - ответила Мардж. - Но все же ей следовало быть более откровенной с сотрудниками полиции.
- Вы что же, собираетесь вызвать ее к себе и начать расспрашивать об этом? - снова занервничала Бренда.
- Да, - подтвердила Мардж. - Но я вовсе не намерена сообщать ей, от кого получила информацию.
- Вы меня очень обяжете, - вздохнула Бренда Миллер. - Я вам все рассказала не потому, что мне нравится быть доносчицей, просто я не хочу, чтобы люди придавали нескольким встречам Уэнди с Харланом Манцем больше значения, чем они заслуживают.
- Вы имеете в виду кого-то конкретно? - спросила Мардж.
- Нет, и это правда, клянусь богом. Но люди ведь всегда разное болтают. После того, что случилось в ресторане "Эстель", многие нервничают... чувствуют себя беспомощными. Иногда в таких случаях они начинают придумывать всякую чушь. Бедняжке Уэнди сплетни ни к чему, особенно после того, что она пережила.
- Вы все сделали правильно, - успокоил Бренду Оливер.
- Нет, в самом деле, детектив. Уэнди - очень прямой человек. Если она говорит, что встречалась с Харланом всего пару раз, значит, это так. Если она утверждает, что все это было несерьезно, - ей надо верить.
- Не исключено, что для нее это было несерьезно, - заметила Мардж, - а для Харлана - серьезно, и даже очень!
Оливер бросил в рот пригоршню тыквенных семечек и самодовольно улыбнулся. Он был страшно горд собой. Закатив глаза, Мардж распахнула перед ним правую переднюю дверцу. Оливер скользнул в машину и открыл изнутри дверцу со стороны водителя. Когда Мардж уселась за руль, он принялся многозначительно рыться в своем бумажнике.
- Смотри-ка, - сказал он, - у меня целых три доллара. Пожалуй, смогу угостить Бренду стаканом домашнего вина.
- Я знаю, сколько зарабатываю я и сколько зарабатываешь ты, - заметила Мардж, включая зажигание. - Со мной твой номер не пройдет, Скотти.