- Разъездился тут, машин понаставят вечно! Чего ты нам трубу свою под нос пихаешь! Мы воздухом подышать вышли, а ты тут газы ядовитые из своей тарахтелки будешь пускать.
- Тихо-тихо, - попыталась угомонить вышедших на тропу войны бабушек Лена. - Это наш коллега, тоже следователь. Он сейчас поможет нам разобраться со всеми проблемами.
- Ну, раз так, тогда ладно, - смилостивились старушки. - Машинка у него чистенькая, пускай постоит пока.
Бирюкова взяла Юрия под руку и подошла к Вадиму.
- Познакомьтесь. Это Вадим - мой коллега. А это Юрий - адвокат.
- Очень приятно, - пробурчал Вадим и протянул руку для пожатия. Обиженное его лицо опровергало слова о приятности знакомства.
- Взаимно, - произнес Гордеев и ответил на рукопожатие.
- Что это за стая разгневанных гарпий? - кивнул в сторону скамейки со старушками Вадик.
- Ну, что ты! - возразил Юрий. - Милейшие женщины. За пять минут выдадут информацию о чем угодно, начиная с неудачного замужества Вероники и заканчивая неправедным богатством нерусского с пятого этажа.
- Кого-кого? - не уловил Вадим.
- Неважно, - отмахнулась Лена. - Вадик, ты походи по квартирам в подъезде, поспрашивай народ, не видел ли кто-нибудь чего-нибудь подозрительного этой ночью. Ты давай в первый подъезд, а мы с Юркой в другой, у него удостоверения нет, его могут и не пустить в квартиру и дверь не открыть.
- А чего подозрительное-то должно быть, объясни хоть, - потребовал Вадим.
- Нас все интересует: незнакомые люди во дворе, громкие разговоры, машины - все.
- Понял. Потом, может, сходим куда-нибудь?
- Классно, - воскликнул Гордеев. - Сходим! Я вот в кино давно собирался, да компании не было подходящей. Приглашаешь?
- Ага, - мрачно ответил Вадим и скрылся за дверью подъезда.
- Ну и ехидна ты, Гордеев, - рассмеялась Лена.
- Я же сказал, что буду защищать твою честь.
- Жалко. У него чувства. В отличие от некоторых…
- Чувства! - передразнил Бирюкову Юрий. - Ну, и иди тогда с ним куда хочешь.
- Обиделся, да? Обиделся? Гордеев, опять ревнуешь, что ли? - удивилась Лена.
- Да ну тебя, - Юрий направился к подъезду, Бирюкова поспешила за ним.
Они поднялись на лифте на последний этаж и начали обход квартир. Жильцы, недовольные визитом незнакомцев, были менее словоохотливы, чем старушки у подъезда, хамили, грубили, не хотели разговаривать. Ничего нового Лена с Гордеевым не узнали. Только еще несколько раз выслушали леденящую душу историю о жуткой оргии в квартире Горе-лина. Молодые люди спустились до первого этажа с нулевым результатом.
- Ну вот, никто ничего не видел, никто ничего не знает, - расстроилась Лена.
- Я тут подумал, - сказал Юрий. - Может, ничего здесь и не было. Мы ведь не знаем, когда похитители оставили машину. Может, они на ней отвезли Соболева, куда им надо, а потом, уже утром, кто-то один пригнал сюда тачку, тихо, не привлекая внимания, вышел и был таков?
- Не думаю, везти заложника на ворованной машине - это верх безумия. Может, автомобиль уже в розыск объявили. Они же не идиоты, чтобы так рисковать.
- Пожалуй, ты права, - согласился Гордеев.
В этот момент у Лены зазвонил телефон.
- Да, да, слушаю. Очень хорошо. Какая квартира? Семьдесят третья? Сейчас идем.
- Кто это?
- Вадик звонит, говорит, нашел какую-то бабку, которая что-то знает.
- О боже, избавь меня на сегодня от общения с агрессивными бабушками? Ты уверена, что она нам в сотый раз не расскажет про подлого Пашку Горе-лина? - запричитал Юрий.
- Ох, не уверена, - вздохнула Бирюкова.
Дверь в семьдесят третьей квартире открыла хрестоматийная старушка с картинки из детской сказки. Маленькая, сухонькая, в цветастом платке, в мягких вязаных тапочках.
- Проходите, миленькие. Проходите на кухню. Чаек там у меня.
Гордеев с Леной прошли вслед за хозяйкой. На кухне уже сидел Вадим, с аппетитом уплетая пирожки и запивая их чаем. Увидев коллег, он приподнялся со стула и кивнул головой:
- Вот, Тамара Поликарповна. Говорит, что видела ночью каких-то людей.
- Ну-у, милок, какой же ночью! - возразила хозяйка. - Это уж полпятого утра было, я проснулась давно, даже успела тесто замесить.
- Ну хорошо, Тамара Поликарповна, расскажите моим друзьям все еще раз, - попросил Вадим;
- Ну вот я и говорю, - начала старушка. - Да вы садитесь, садитесь. Как знала, что гости будут сегодня, пирогов напекла. Угощайтесь.
Гордеев с Леной присели и с удовольствием взяли по горячему пирожку.
- Проснулась, значит, я утром. Встала, чаю попила, тесто замесила, вышла на балкон птичек послушать. Они летом рано просыпаются, начинают песенки петь. Вот вышла я, гляжу, а тут машина какая-то подъехала, а из нее - трое, и что-то тяжелое сзади вытаскивают и ругаются между собой. Тюк-то этот тащат из машины, а он возьми да упади на землю, прямо из машины вывалился, и показалось мне, что зашевелился. Ну, они его подняли живехонько и к другой машине потащили, да прям в багажник кинули. Кинули, повскакивали сами в машину-то и ну бежать.
- А что за машина была, расскажите, - попросил Юрий.
- А машина-то большая такая, красивая. Серебряная.
- Ну, какая большая? Как выглядела? - настаивал Юрий.
- Такая, как "УАЗики" наши, только красивая.
- Джип, что ли?
- Ну, может, и джип, а только большая очень.
- Да-а, серебристый джип, сколько их таких по Москве разъезжает… - разочарованно протянул Гордеев. - Знать бы хоть марку.
- Я сейчас, - вскочил вдруг с места Вадим и бросился в прихожую.
- Ты куда? - закричала Лена вслед.
- Сейчас вернусь.
Через пять минут Вадик явился, держа в руках какой-то журнал.
- Вот, - с гордостью показал он. - "Все о внедорожниках". Бабуль, может, посмотрим картинки?
- Посмотрим, милок, чего не посмотреть. - Тамара Поликарповна с интересом углубилась в рассматривание фотографий.
- Вот, вот такой, - воскликнула она, пролистав несколько страниц. - Такой, только серебряный тот был, так и пыхал.
- Вы уверены? - спросил Вадим.
- А чё ж я, совсем в маразме, что ли? Уверена, конечно, - возмутилась старушка. - У меня память, знаешь, какая! И еще он шиворот-навыворот.
- Как это? - опешил Вадик.
- Ну, у всех машин руль где? Там, где водитель сидит, а у этого там, где пассажир. Говорю же, шиворот-навыворот, чего тут непонятного?
- Отлично! Серебристый "лексус" с правым рулем! - воскликнул Вадик, довольный собой и собственной находчивостью.
Лена взглянула на него с благодарностью, Гордеев с ревностью.
- Тамара Поликарповна, а куда поехала машина, когда выехала со двора, вы не обратили внимания? - обратился к хозяйке Юрий.
- А как же, вон туда, к Рублевке, и поехала, - ответила старушка.
- Спасибо вам, - поблагодарили молодые люди хозяйку и направились к выходу.
- Вы пирожков-то возьмите с собой. Я напекла, а есть-то некому. Возьмите, я ведь одна совсем живу, некого пирожками кормить, а печь люблю, - говорила Тамара Поликарповна, заворачивая гостинцы в кухонное вафельное полотенце.
- А можно я вас попрошу? - сказала вдруг Лена. - Я знаю, кому просто необходимы ваши пирожки и внимание.
- Кому это? - удивилась старушка.
- Есть у меня один знакомый дедушка, он сейчас лежит в больнице, и к нему никто не приходит, ему совсем одиноко. Он очень бы обрадовался вам и вашим восхитительным пирожкам.
- Да как же это можно, дочка, чтобы человека в больнице никто не навещал? - возмутилась Тамара Поликарповна.
- А вот так, нет у него никого, - развела руками Лена.
- Ну так нужно к нему сходить.
- А вы пойдете?
- Конечно, разве можно человека в беде одного бросать?
Лена быстро написала на клочке бумаги адрес больницы и объяснила старушке, как найти нужного ей человека.
- Передавайте ему от меня привет, скажите, что я тоже обязательно как-нибудь к нему заскочу.
Затем молодые люди попрощались с гостеприимной хозяйкой и вышли на улицу.
- Так, подведем итоги, - произнес Гордеев. - Что мы знаем? Похитители приехали во двор этого дома на машине врача, оставили ее здесь, пересели в свой серебристый "лексус" и умчали по Рублевке. Что теперь?
- Вот теперь позвоним Меркулову, - ответила Лена. - Теперь действительно нужна его помощь. Потому как я думаю, что нужно ехать по Рублевскому шоссе и опрашивать постовых. Трасса-то правительственная, постов понатыкано на каждом метре, а в пять утра машин немного, могли и запомнить.
- Ага, машин немного, но постовые спят, - заметил Гордеев.
- Не спят, не имеют права, - заверила его Лена.
В этот момент у нее снова зазвонил телефон.
- Да, слушаю вас. Привет, Дим. Ага, ага. Вот как интересно. Понятно. Спасибо, Дима, большое. До встречи.
- Чего там тебе рассказали? - поинтересовались Гордеев с Вадимом.
- Димка звонил, сказал, что пробил наших не вернувшихся из больницы посетителей.
- И чего?
- Значит, так: граждане Смирнов, Понькин и Памфилов несколько дней назад обратились в милицию с заявлениями о похищении документов. Причем случилось это со всеми троими на Черкизовском рынке. На том самом, где промышлял Валерий Синицын, - напомнила Бирюкова.
- Это еще ни о чем не говорит, - возразил Юрий.
- Не говорит, но намекает, - негромко произнесла Лена.
- Лен, я нужен еще? - напомнил о своем присутствии Вадим.
- Нет, Вадик, спасибо тебе, ты свободен. А потом действительно куда-нибудь сходим.
- Идет. Я это запомню.
Лена чмокнула Вадима в щеку, тот пожал руку Гордееву, при этом взгляд его был менее неприязненный, чем при начале знакомства, сел в машину и уехал.
Лена с Юрием остались вдвоем.
- Ну что, теперь звони Константину Дмитриевичу, - напомнил Гордеев.
- Звоню, - ответила Лена, набирая номер. - Алло, Константин Дмитриевич, добрый день. Бирюкова беспокоит.
- Здравствуй, Лена, - услышал Гордеев громкий голос Меркулова.
- Константин Дмитриевич, ваша помощь нужна позарез. Мы тут вышли на машину одну…
- Кто это мы?
- Да я тут с Юрой Гордеевым.
- Вон оно как, ну, привет ему, - усмехнулся Меркулов.
- Спасибо, - кивнул головой Гордеев.
- Что за машина?
- Константин Дмитриевич, очень важная машина, долго объяснять, завтра положу подробный отчет, но машинку эту необходимо проследить. Очень, очень нужно опросить постовых на Рублевке. Как бы так сделать, чтобы они с нами разговаривать стали?
- Машина когда была?
- Этой ночью.
- Ну, и с кем ты разговаривать собралась? Ты думаешь, они там сутками стоят? Сменились уж давно, - резонно возразил Меркулов.
- А что же делать? - расстроилась Лена.
- Грязнову звонить. Он выяснит, чьи дежурства были, кто чего видел. Что за машина, говори?
- Серебристый внедорожник "лексус" с правым рулем.
- Все понял. Я постараюсь проконтролировать, чтобы никаких проволочек не было. Будут результаты - позвоню, но скоро не ждите.
- Спасибо, Константин Дмитриевич, мы все равно ждем.
- Счастливо, - Меркулов отключился.
- Вот так, будем ждать, - сказала Лена.
- Ждать-то мы будем, да я боюсь, что Соболев не дождется. Серега сказал, что он очень плох, в любой момент может ласты скле… Отправиться к праотцам, - заметил Гордеев.
- Юра, ну а что мы с тобой можем сделать?
- Это-то и бесит, что ничего. Человек где-то умирает, а мы с тобой ничего сделать не можем.
- Судьба такая, - фатально произнесла Бирюкова. - Пойдем, что ли, поедим пока, я голодная как волк.
- Пойдем, - согласился Юрий. - Я как раз по дороге какую-то забегаловку видел, оттуда шашлычком тянуло вкусно.
- Ага, жареными котятами, - съязвила Лена.
- Ну, вечно ты ляпнешь что-нибудь, - расстроился Гордеев. - Теперь вот будем в "Макдональдсе" питаться, там точно без котят.
- И без мяса, некоторые говорят, - добавила Бирюкова.
- Ну ведь не можешь промолчать? - недовольно ворчал Гордеев, заводя автомобиль.
- Могу, но тогда скучно станет, - не осталась в долгу Лена.
Время тянулось ужасно медленно. Лена с Гордеевым почти не разговаривали, только нервно поглядывали на часы. Периодически Юрий вскакивал, убегал и возвращался снова с полным подносом гамбургеров и картошки. Они сосредоточенно начинали поедать однообразный фастфуд, уже безо всякого аппетита, скорее только для того, чтобы убить время. Но на четвертом заходе Гордеева к кассе Лена сломалась.
- Юра, я больше не могу. Мы едим не переставая уже два с половиной часа. Меня сейчас разорвет.
- А что делать-то? Неудобно просто так здесь сидеть. И потом, когда ешь, проще от мыслей отключиться. Сидишь, жуешь себе тихонько.
- Ага, сидишь, жуешь… Мне уже плохо.
- Кто тебя есть-то заставляет? Не хочешь - воду пей.
- "Воду пей", - передразнила Лена. - Я не могу. Ты так лопаешь аппетитно.
- Кушай-кушай, к Рождеству зарежем. У нас там пирожки еще в машине.
- Здорово, на моей могиле будет написано: "Она умерла от обжорства".
- А на моей: "Он умер от нетерпения".
На этих словах зазвонил телефон Лены, она схватила трубку, как утопающий хватает спасательный круг, и заорала:
- Алло, я слушаю вас.
- Бирюкова, ты чего так орешь? - отозвался Меркулов.
- Извините, Константин Дмитриевич. Это уже нервное.
- Молодая еще, чтобы нервами мучиться.
- Не тяните, Константин Дмитриевич, новости есть?
- Есть новости. Танцуй, Бирюкова. И Вячеславу Ивановичу ты теперь по гроб жизни обязана, он всех подмосковных гаишников на уши поставил. В общем, так: "лексус" ваш серебристый проехал все Рублевское шоссе, свернул на Рублево-Успенское, а с него на дорогу к Петрово-Дальнему. Куда он там делся - неизвестно, потому как постов там больше нет, последний на повороте. Вот там его и заметили ребята. В начале шестого утра.
- Спасибо, Константам Дмитриевич. Все поняла. Будем искать.
- Ищите. Тебе понадобятся оперативники, я распоряжусь…
- Не надо, Константин Дмитриевич, - возразила Лена.
- Почему это? - удивился Меркулов.
- Боюсь я, Константин Дмитриевич. Спугнуть боюсь, если мы туда с оперативниками заявимся. Поселок-то маленький…
- Верно рассуждаешь, Бирюкова, хвалю.
- А так мы вдвоем с Гордеевым. Может, чего и узнаем.
- А если не узнаете? - задал резонный вопрос Меркулов.
- Ну-у, - протянула Лена.
- Баранки гну, - передразнил Меркулов. - Значит, так: когда устанете бродить по поселку, звоните Вячеславу Ивановичу. Если что, пускай Гордеев сам Грязнову звонит. Я того предупредил.
- Спасибо, - повторила Лена. - Мы все поняли. До свидания.
- Ну, что там? Что? - нетерпеливо вопрошал Гордеев.
- Последний раз машину заметили на повороте на Петрово-Дальнее, это километров сорок от Москвы, я там была как-то.
- И что нам это дает?
- Не знаю, Юра, но поехали туда.
- А смысл?
- Поселок-то небольшой. Может, найдем что-нибудь.
- Чего мы найдем, Лена? Что ты как маленькая? Ты думаешь, там указатели по всему поселку: "Похищенный Соболев находится в таком-то доме. Дорогие Лена и Юра, приходите скорее"? - ехидничал Гордеев.
- Вот эти мужики, вечно так! - распалилась Лена. - Ты еще ничего не знаешь, ты поселок этот не видел, а задницу поднять тебе тяжело. Может, тебе бензина жалко? Так я оплачу, не переживай.
- Прекрати истерику. Хочется тебе в Петрово-Дальнее - поехали. Хочешь, хоть в Новую Гвинею смотаемся, если тебе угодно. Я просто не люблю совершать бессмысленные поступки, - разозлился Гордеев.
- Поехали! - резко сказала Бирюкова и поднялась из-за столика.
В дороге они почти не разговаривали. Лена дулась, Гордеев злился. Наконец они достигли поворота на Петрово-Дальнее.
- Вот оно, твое ненаглядное, - нарушил тишину Гордеев.
- Вижу, - буркнула Лена в ответ. - Тормози. Выйдем здесь.
Юрий послушно остановился. Бирюкова первая выскочила из машины и направилась в сторону поселка, Гордеев поспешил за ней. Через несколько минут они дошли до первых построек. Это были большие каменные дома, окруженные неприступны-ми заборами, у некоторых была установлена охрана и камеры внешнего наблюдения.
- Ну и что, штурмовать будем? - ворчал Юрий.
- Слушай, Гордеев, - снова завелась Лена. - Если тебя все это так напрягает, то вали домой, и не надо ныть мне на ухо, я и без тебя справлюсь. Достал уже своими причитаниями.
- Ну и ладно. Делай что хочешь, хоть осаду устраивай, а мне твои истерики уже надоели. Психопатка!
Юрий развернулся и зашагал обратно к машине. Лена двинулась в глубь поселка. Она внимательно оглядывала дома, но высокие заборы не позволяли разглядеть все подробно. Виднелись только причудливые башенки однотипных строений, но Бирюкова продолжала упрямо блуждать по поселку.
- Эй, ты, - окликнул вдруг Лену пьяный голос. - Ты чего здесь шатаешься?
Бирюкова оглянулась и увидела небритого мужика с огромной псиной на поводке. Псина хищно скалилась и как будто только и ждала команды хозяина наброситься на незнакомку.
- Я заблудилась. Приехала к друзьям в гости, вышла прогуляться, а теперь не могу найти дорогу, - испуганно начала оправдываться девушка.
- А ну-ка, вали отсюда, пока собаку не спустил! - буянил мужик. - Сейчас до десяти досчитаю, и хана тебе.
Лена не стала дослушивать человека и со всех ног бросилась к дороге, молясь только об одном, чтобы Гордеев не бросил ее и не уехал. Вслед ей летел пьяный хохот. Лена добежала до поворота и с облегчением увидела машину Юрия на прежнем месте. Она открыла дверь, плюхнулась на пассажирское сиденье и немедленно набросилась на Гордеева с упреками:
- Ты - подлый предатель, я поняла, что на тебя положиться нельзя! В тяжелой ситуации на тебя лучше не рассчитывать. Трус и предатель.
- Что случил ось-то? - недоумевал Юрий.
- Что случилось? Он еще спрашивает, что случилось! Да меня только что чуть не убили, а ты тут рассиживаешь, музыку слушаешь. Свинья!
- Как "чуть не убили"? - встревожился Гордеев. - Леночка, девочка, что случилось?
- Там такой мужик страшный был, - разревелась вдруг Лена, почувствовав ласковую интонацию в словах Юрия. - У него собака огромная, он на меня орал, а потом сказал, что собаку сейчас спустит, я еле удрала от него.
- Вот сволочь! - взбесился Гордеев. - Где он был, говори быстро, я ему сейчас голову оторву!
- Юра, не смей, - кричала сквозь рыдания Лена, вцепившись в рукав Гордеева. - Не ходи, он пьяный в стельку. Его собака тебя разорвет.
- Не разорвет, - разошелся Юрий. - Я ему сейчас покажу, как девочку мою обижать.
- Юра, не ходи, - продолжала плакать Лена. - Если ты пойдешь, я с тобой. За себя не боишься, меня пожалей.
- Ну, ладно-ладно, - остыл Юрий. - Все, хорошая моя, успокойся. Не плачь, я никуда не пойду.
Гордеев ласково поглаживал Лену по голове, и она постепенно успокоилась и даже улыбнулась.
- Если бы ты знал, как я испугалась. Ужас. Собака Баскервилей по сравнению с этой псиной - просто милый щенок.