- А вот и стаканчики, - Арбуз достал из кармана кожаный футляр с никелированными стопками, - ты уж извини, Саня, но здешняя ретромойка не внушает мне доверия. Давайте-ка хлопнем по маленькой и потом ты расскажешь всетаки, что стряслось.
Наполнившая стопки до краев янтарная жидкость быстро отправились по назначению.
- Между первой и второй? - спросил Арбуз, приготовившись налить по новой.
Боровик покачал головой:
- Подожди, Миша. Кроме вас с Ромкой у меня почитай что никого не осталось…
- Эй, - откликнулся Роман, - отчего такой мрак на челе? Спасибо, конечно, на добром слове, но с какой стати ты вдруг сироту казанскую из себя изображаешь? А как же соратники по справедливой борьбе? Брось, Саня, ты же жизнь за правое дело положил, бескорыстный ты наш, за тобой весь УБОП монолитным строем!
- Каким ты был, таким ты и остался… - гнусаво пропел Боровик и грустно улыбнулся, - да вот, блин, не остался ни хрена.
Он закурил и отвернулся.
- Тут вот Миша предложил выпить за милицию, за ментов то есть. Спасибо, понимаю, - вроде как за меня. Да вот только я уже больше не мент.
Роман с Арбузом вытаращили глаза.
- Что за фокусы? Под прикрытие, что ли, ушел, как голливудский полицейский? - не поверил Роман.
- Никакого прикрытия, никаких фокусов, хотя цирк Шапито налицо. Сегодня я уволен из УБОПа - комиссовали по состоянию здоровья.
- Ну, если уж ты по состоянию здоровья для УБОПа не подходишь, то там, значит, одни сплошные Терминаторы остались, - заметил Арбуз, - сопротивление бесполезно, пойду сдаваться в КПЗ.
Боровик махнул рукой:
- Я тут пораскинул мозгами. По всему выходит, что гнобит меня не кто иной, как генерал-майор Безродный. Помните, с чего начались наши кувыркания?
- Как же, с побега Чернова из "Крестов", - ответил Арбуз, - молодец, Роман, вывез его в колонке после концерта, а то бы кранты мужчине. Уж больно много знал, бедняга, напридумывал невесть чего в своей лаборатории. Интересы шибко больших людей задел, однако.
- Как, кстати, Чернов? - спросил Роман.
- Нормально, скоро уже две недели как в Лондоне. Документы я ему сделал реальные, деньгами упаковал на первое время. Мое слово крепче гороха, - Арбуз шутливо оскалился и поддел зуб ногтем большого пальца. - И что дальше, Саня?
- А дальше вот что. После побега Чернова меня вызвал Безродный и велел найти Чернова и устранить. Я понял, что в это дело замешаны вы с Ромкой и стал волынить. А потом в меня стреляли, подставили под это дело Ромку, потом пытались добить в больнице, откуда ты меня вытащил, потом мы вместе вытаскивали Ромку, теперь вот увольнение. А Безродный, как ты сам говорил, Ромка, из этой гребаной "Воли народа", про которую вам проболтался этот, как его…
- Петров, - подсказал Роман.
- Именно. Теперь понятно?
- Понятно, - Роман кивнул головой, - понятно то, что телевизионными разоблачениями мы эту "Волю народа" не угомонили. Кстати, труп Петрова на днях нашли в Обводном, а мой дружбантелеспрут внезапно помер, хотя слабым здоровьем не отличался.
- Вот и я думаю, что нам от этой "Воли народа" теперь не отвязаться, - сказал Боровик, - слишком мы им насолили, и они прекрасно знают, кто это сделал. Думаю, что я на очереди.
- Почему?
- Да потому что я теперь один в поле. Родная контора меня больше не прикрывает. Это же классика, детективы надо читать. Прибей меня, пока я на службе - ребята землю будут рыть, до чего-нибудь да докопаются. А так - ушел, ну, пропал где-то… Вспомнят иной раз, удивятся - чегой-то Саня не звонит, забыл старых соратников. И все дела.
- Да, дела… - протянул Роман, - по этому поводу надо выпить!
Арбуз разлил еще по одной, все выпили не чокаясь.
Боровик усмехнулся:
- Эй, можно бы и чокнуться, поминать меня вроде бы еще рановато!
- С вами и впрямь чокнешься, - сказал Арбуз.
- Ну и что думаешь делать? - спросил Роман.
- Думаю, месяца два-три у меня еще есть, пока в УБОПе привыкают, что я отрезанный ломоть. Ну а потом надо шить белые тапочки.
Роман хлопнул Боровика по плечу.
- Не дрейфь, прорвемся! За три месяца что-нибудь придумаем. Правда, Миша?
- Это точно, - ответил Арбуз и нахмурился, - тем более что придумывать нам придется много чего.
Впору открывать кружок "Шевели мозговой извилиной".
- А у тебя-то что стряслось, Мишка? - спросил Роман.
- Стряслось, Ромка, и не только у меня, а у нас с тобой на пару. Такой уж сегодня, видать, день - пошла черная полоса. Не хотел я сегодня вечеринку портить, да ладно… Раз пошла такая пьянка - режь последний огурец.
Арбуз повертел в руках бутылку "Джека Дэниелса".
- Ладно, нечего наперстками цедить. Давайте допьем эту дуру из горла да и пойдем отсюда на свежий воздух. Здесь что-то шумно становится.
В пивной и впрямь становилось все шумнее и шумнее. Пьяный гомон прорезали женские взвизги, в дальнем углу за плотной завесой сизого табачного дыма угадывалась прелюдия большой пьянки, и дватри особо отличившихся персонажа уже валялись вдоль стойки, как крокодилы на отмели. Подходящие к стойке равнодушно через них перешагивали, а особо остроумные стряхивали на лежащих пену с наполненных пивом кружек.
Арбуз пустил бутылку по кругу.
После третьего круга бутылка опустела, и Роман поставил ее под стол.
- Все, вскипаем!
Друзья вышли на улицу. После прокуренной и пропитанной алкогольными парами и запахом давно не мытых тел пивной вечерний воздух казался особенно свежим.
- Ну что, вон скверик напротив, присядем? - спросил Арбуз.
Роман с Боровиком кивнули и отправились вслед за Арбузом к одиноко стоящей в чахлом скверике скамейке.
- Надо бы еще бутылку раскатать, - сказал Арбуз, когда все расселись, - нечасто удается погрузиться в атмосферу беззаботной юности. Сейчас озадачу Тюрю.
Он достал мобильник и выдал инструкции скучавшему в "Лексусе" Тюре. Черный джип тут же снялся с места, отъехал от пивной и плавно зарулил за угол.
- Ну так что, Миша, - спросил Роман, когда Арбуз засунул мобильник обратно в карман, - не тяни, давай развязывай свой мешок с неприятностями.
Арбуз закурил, помолчал немного.
- Дело такое, Рома. Помнишь Корявого, который меня заказал?
- Помню, - сразу помрачнел Роман.
- Помнишь, когда в процессе наших недавних кувырканий мы его с тобой навестили и ты помог ему отправиться в мир иной?
- И это помню.
- Так вот, пошла волна.
- С какой стати? - удивился Роман. - Там же было все чисто!
- Чисто, да не очень. Зеркало на полстены в его каморке помнишь?
- Помню, конечно. Я еще удивился, зачем в таком клоповнике зеркало, как у Леонтьева в гримерке.
- А вот зачем. За зеркалом у Корявого была еще одна каморка, типа дежурки для его быков на случай экстренных дел. И один бык там все это время находился.
- Ну и что?
- А то, что зеркало то прозрачное с обратной стороны. Как у американских копов. И бык этот, что в дежурке хоронился, нас с тобой распрекрасно видел. Как и все то, что мы с Корявым сотворили.
- Не ты сотворил, а я, - твердо сказал Роман.
- Да нет, друг детства, именно мы с тобой. Сотворил-то ты, а отвечаю я, потому что в той ситуации ты - никто, просто дурилка при мне, а я… Сам знаешь. И бык эту информацию пустил по людям.
Роман вздохнул, Боровик покачал головой. Арбуз докурил сигарету и щелчком отправил окурок в покосившуюся урну.
- Ага, - удовлетворенно сказал он, - а вот и наш гонец из Пизы.
К скамейке подошел Тюря, вежливо поздоровался с Романом и Боровиком и, передав Арбузу бумажный пакет с приятно побулькивавшим содержимым, удалился к припаркованному неподалеку "Лексусу".
- Ага, - удовлетворенно сказал Арбуз, заглянув в пакет, - молодец, Тюря. Понимает, что к чему. Мешать напитки - дурной тон.
И показал друзьям бутылку "Джека Дэниелса", точно такую же, как та, которую они только что прикончили в пивной.
- Ну что, продолжим? - Арбуз с хрустом отвинтил пробку и передал бутылку Роману.
Роман сделал несколько глотков и спросил:
- Ну и что теперь?
- А теперь, друг детства, вот что. Как бы сказал Саня, в воровском мире Питера наступил раскол. Короче, все смешалось в доме Облонских.
- Ну и какова диспозиция? - спросил Боровик, отбирая бутылку у Романа.
- Диспозиция херовая. Часть братвы конкретно требует скальп Романа, потому что Корявый хоть и беспредельшик, но какой-никакой авторитет. А авторитетов безнаказанно гасить никому не позволено.
- Позишн намба уан! - прокомментировал Боровик, оторвавшись от бутылки.
- Другая часть хочет, чтобы все было по закону. То есть собрать толковище и разобраться по чести. Мол, Роман - человек уважаемый, его песни братва всей России слушает. Да и вообще, для поддержания порядка всегда полезно выслушать позицию обвиняемого.
- И на том спасибо, - невесело усмехнулся Роман.
- В общем-то да, и на том спасибо. Потому что тех, кто настроен тебя просто грохнуть хотя бы потому, чтобы в воровском движении из-за какого-то лабуха не наступил раскол, будет поболее.
- Вот она, благодарность публики… - снова усмехнулся Роман.
- Политика, Рома, политика, - хлопнул Романа по плечу Арбуз, - как видишь, и у нас тоже. А политика не знает благодарности. Впрочем, есть и еще одна, скажем так, партия, и тоже немаленькая.
Он принял от Боровика бутылку, сделал большой глоток и перевел дух.
- И вот эта партия требует уже мою голову.
- Твою? - удивился Боровик.
- Так точно, господин-товарищ бывший майор. Потому что именно я, по их мнению, спровоцировал ситуацию - привел певца куда не надо и вообще разбирался с Корявым не по понятиям. Такие дела.
- Дела, как сажа бела, - покачал головой Роман, - Сцилла и Харибда, блин! Слева - долбаная "Воля народа", справа - долбаная воровская братия…
Воцарилось молчание. Слышно было, как на соседнем дереве лениво чирикает воробей.
- Ладно, Рома, хорош горевать, - встрепенулся наконец Арбуз, - пока это не очень горит, хотя скоро может стать и очень даже жарко. Вон, у Сани вообще непруха полная - и ничего, смотрит молодцом!
Боровик грустно улыбнулся, потом расправил плечи и гаркнул командным голосом:
- Вижу упадок духа в личном составе! Отставить! Слушай приказ! Давайте-ка как-нибудь на днях обсудим все это на трезвую голову, а пока приложим усилия к ее, головы, немедленному приведению в состояние нетрезвое!
Приказ был встречен всеобщим одобрением. Бутылка пошла по рукам с удвоенной скоростью, и виски десятилетней выдержки быстро подняло боевой дух личного состава.
- А что, господин музыкант, - принялся приставать к Роману слегка захмелевший Боровик, - как у нас там дела на личном фронте? Все меняем девок, как перчатки? Небось твоя королевская кровать скоро развалится от интенсивной эксплуатации?
- Отвяжись, монах-надомник, - отшучивался Роман и вдруг спохватился, - слушайте, я на днях такую барышню встретил! Девушка моей мечты!
- Где же ты ее встретил, Ромео недоделанный?
- Представляете, заехал я тут на шиномонтаж, пока колесо меняли - зашел отлить за гаражи…
- Ай да Ромео, - зашелся от смеха Боровик, - граф посетил сортир и повстречал там даму в изящной позе…
- Сейчас получишь этим пузырем по башке, никакое карате не поможет, рукопашник хренов! Я же серьезно!
- … пораженный граф упал к ее ногам…
- Погоди, Саня! - Арбуз навалился на Боровика и зажал ему рот ладонью. - Ну и что, Рома, и впрямь пробрало?
- Идите в баню, жеребцы! - рассердился Роман. - Что вы понимаете в высоких чувствах? Вам бы только - одному строем ходить, а другому мелочь по карманам тырить! Все, ничего больше не расскажу, вот вам!
Роман в запальчивости сунул под нос друзьям сразу две фиги и выронил при этом бутылку. Арбуз отпустил Боровика и согнулся от хохота, а Боровик подхватил драгоценный сосуд на лету, не разлив ни капли.
- Класс! - одобрил ловкость Боровика Арбуз. - Ромка, так ты со своей мечтой познакомился все-таки или нет? Серьезно?
- Познакомился.
- А чего же ты ее сегодня с собой не взял, нам не представил?
- Где, в этом шалмане боровиковском?
Роман представил себе тонкую, изящную Лизу с поднятой от удивления бровью перед кружкой разбавленного пива и сам не смог удержаться от смеха.
- Я, между прочим, уже побывал с ней в ресторане. Мы провели там целый вечер вдвоем. И теперь я понимаю, какое счастье, что с нами не было вас - ослов и негодяев.
- Так выпьем же за любовь! - взмахнул бутылкой Боровик.
Вдруг на друзей упала тень и раздался неприятный голос.
- Так. Значит, распиваем, граждане… В общественном месте, где дети прогуливаются. Подаем, значит, такой вот пример.
Арбуз, Боровик и Роман дружно развели руками - ничего, мол, не поделаешь, да, выпиваем, да, подаем.
- А где же дети, сержант? - спросил Боровик невинным голосом.
И вправду оказавшийся сержантом упитанный милиционер огляделся и, не увидев никаких детей, нахмурился.
- Ага, умничаем. Самый умный, значит. Образованный! Вот у самого умного и попрошу для начала документики.
Боровик полез во внутренний карман и выдал сержанту красную книжечку. Милиционер открыл ее и долго изучал. Потом выпрямился и неохотно отдал честь.
- Извините, товарищ майор. Ошибочка. Понимаю, оперативная работа с контингентом. Прошу еще раз извинить.
- Вы свободны! - величественно махнул рукой Боровик.
Милиционер удалился, и приятели оскорбительно засмеялись ему вслед.
- Так мы, значит, контингент? - поинтересовался Роман. - Ну и как протекает оперативная работка, товарищ майор?
- В соответствии с запланированным графиком, - важно отвечал Боровик, потряхивая бутылкой.
Выпив по последней, друзья направились к "Лексусу", в котором их поджидал истомившийся от долгого ожидания Тюря. Немного поотстав от Романа, Арбуз тихо спросил Боровика:
- Слушай, Саня, а что же у тебя ксиву-то не отобрали?
- Хрен у меня ее кто отберет! - зло ответил Боровик и сплюнул.
Глава 5
ИСТОРИЯ С ДВОЙНИКОМ
Приятные воспоминания о свидании с Лизой были прерваны наглым звонком в дверь. Так мог звонить только Шапиро, и Роман, нецензурно выругавшись, встал с дивана и потащился в прихожую.
Открыв дверь, он спросил:
- Ты когда-нибудь научишься звонить по телефону, прежде чем тащить сюда свое брюхо? Может быть, я не один, может быть, у меня девушка! И еще - как это у тебя получается извлекать из звонка такие мерзкие наглые звуки? Вроде бы он электрический, эмоций передавать не может, а вот нажимаешь на него ты - и звук получается именно наглый. А?
Шапиро шумно ввалился в квартиру и, целенаправленно устремившись к холодильнику, сказал:
- Отвечаю по порядку. Первое - если предупреждать тебя о визите, то ты можешь попытаться сбежать. Поэтому я и не звоню. Второе - что я, девушек не видел? Я их даже в морге видел. Третье - я имею власть над материальными объектами, и они, подчиняясь мне, выражают мою сущность, как ты сказал - наглую. На самом же деле это не наглость, а смелость и уверенность в себе. Понял?
Достав бутылку пива, Шапиро сдернул с нее пробку и присосался к горлышку.
Роман смотрел на него и думал: "Вот ведь животное! А все-таки он мне нужен… Причем не только по причине своей коммерческой гениальности, а просто так, в дополнение в остальным природным условиям. Без него как-то… Пусто, что ли?"
- Так, - Шапиро оторвался от бутылки и рыгнул, - пардон. У меня имеются две новости - плохая и очень плохая. С которой начинать?
- А ты знаешь, что в древности гонцу, принесшему дурные вести, отрубали голову? - поинтересовался Роман.
- Знаю, - Шапиро достал из холодильника вторую бутылку, - жарко сегодня… А насчет моей головы, так ведь она тебе ой как нужна - своей-то нету!
- Ладно, мыслитель, - Роман усмехнулся, - давай, порти мне настроение.
Шапиро хорошенько приложился ко второй бутылке, потом шумно вздохнул и направился в комнату. Рухнув в заскрипевшее под его тушей кресло, он достал из кармана сложенную во много раз газету и бросил ее на диван.
- Читай, - сказал Шапиро и поднес бутылку к губам.
Роман с подозрением посмотрел на газету и спросил:
- Что, я опять у самого себя винчестер украл?
- Хуже, - ответил Шапиро, - да ты читай, не бойся!
Роман осторожно, словно грязную портянку, взял двумя пальцами газету и развернул ее. На самом верху второй страницы красовался крупный заголовок: "Лидер беспредельщиков".
Вздохнув, Роман посмотрел на Шапиро и спросил:
- Это про меня, что ли?
- Про тебя, про тебя, касатик! Ты читай давай, не надо вопросы задавать.
Роман уселся на диван и стал читать.
В статье говорилось о том, что вчера вечером в Екатеринбурге, после концерта знаменитого исполнителя блатного шансона Романа Меньшикова толпа его разнузданных поклонников вихрем пронеслась по мирным улицам города, круша все на своем пути, выкрикивая блатные прибаутки, оскорбляя и избивая законопослушных граждан, причем особое внимание уделялось лицам неславянской внешности.
Далее автор статьи риторически интересовался, а не захотелось ли популярному певцу криминальных страстей от слов перейти к делу? Например - попробовать свои силы в пробуждении низменных инстинктов толпы, в управлении массами, а точнее - в провоцировании беспорядков, а если захотелось, то не уподобляется ли он в этом господину Кинчеву, известному своей дешевой революционностью, на самом деле означавшей разбитые телефонные будки, разгромленные станции метро и переполненные травматологические пункты?
Нехорошо, товарищ знаменитость!
Уголовные романсы - еще куда ни шло, но прямые призывы к бесчинству и насилию - это уже криминал. И не забывайте, господин певец, что уголовный кодекс у нас один на всех.
Прочитав все это, Роман на некоторое время глубоко задумался, а потом, когда смысл прочтенного уложился в голове, спросил:
- Что значит - в Екатеринбурге? Я же вчера сам знаешь с кем в "Астории" водку кушал!
- Знаю, - кивнул Шапиро и поболтал в воздухе пустой бутылкой, - поэтому прими мои поздравления.
- Поздравления? И с чем ты меня хочешь поздравить?
- С вступлением в клуб двойников. У "Ласкового мая" двойники были, у Верки Пердючки - тоже, "Новых русских бабок" по стране комплектов пять катается, а теперь и Роман Меньшиков в двух лицах. Если не больше.
- Вот оно что… - до Романа наконец дошло, - значит, и я сподобился.
- Ага, - довольно подтвердил Шапиро, - но в каждом "плохо" есть немного "хорошо".
- Что же тут хорошего? - вздохнул Роман.
- А то, что факт появления двойника говорит о твоей безусловной и неоспоримой популярности и о такой же неоспоримой и безусловной любви народных масс. Любви - к тебе. Понял?
- Понял… - Роман поморщился, - но я бы вполне обошелся без таких свидетельств своей популярности и народной любви.
- Конечно, обошелся бы, - согласился Шапиро, - но это была просто плохая новость.
- Если это просто плохая, то какая же будет очень плохая?
- А вот ты принеси мне еще пивка, тогда расскажу.