Я слушала дочь и диву давалась, откуда у девочки одиннадцати лет такой тонкий вкус. Наверное, это врожденное качество, доставшееся ей от меня.
- А что ты скажешь о ее подружках?
Санька насупился, он думал, что Аня расскажет о маме близнецов, и ему наконец дадут слово. А нам, видите ли, интересна такая чепуха, кто во что одет и какие у кого брюлики. Чушь собачья! Женщины есть женщины. Одна дребедень на уме.
- Подружки? Я бы не сказала, что они подружки. Я, конечно, не прислушивалась, о чем они говорили, не знаю. Но точно могу сказать, они не подружки.
- Я, я могу сказать, о чем они говорили! - завопил в нетерпении Санька и вскочил со своего места.
- Помолчи, тебе пока слова никто не давал, - осадила Санькин пыл Анюта. Санька заметно скис.
- Аня, так нельзя, - осудила я дочь. - И ты, и Саня принесли важную для нас информацию. Не надо ссориться. - Я повернулась к Сане и успокоила его: - Саня, мы тебя обязательно выслушаем. Потерпи минуточку. Аня закончит, и будешь рассказывать ты. Анюта, продолжай. Почему ты решила, что они не подруги?
- Во-первых, подруги между собой говорят друг другу "ты", а во-вторых, обращаются по имени. Как вы с тетей Алиной. Что еще сказать? Худая, с хвостом мне понравилась. Элегантная женщина. Вторая так себе. Обыкновенная. Вот и все.
- Молодец, Анюта. У тебя хорошие глаза, ты все тонко подметила.
- А у меня уши! - Саня оттопырил руками уши и скорчил смешную рожицу.
- Шимпанзе, - высказалась Анюта.
Я испугалась, что Санька может обидеться и передумает говорить. Но Санька оказался проще, чем я думала.
- А ты макака! - последовал ответ.
- Шимпанзе!
- Горилла!
- Орангутанг!
- Дети! Саня, давай рассказывай.
- Мать близнецов и две другие женщины, имена их я не запомнил, говорили о Насте, - выпалил Санька и замолчал.
- А что они говорили? Ты запомнил?
- Да так, в общем. По-моему, они ее не любили.
- Кого? Настю?
- Да. Называли ее выскочкой, прилипалой и любопытной Варварой.
- А кто ей давал такие определения?
- Та, что была в цветастом платье.
- Пескова Валентина Анатольевна, - пробормотала я.
- Во! Точно. Так ее и называли. Валентина Анатольевна. Она еще сказала, что Настя ко всем мужикам липла и к директору тоже. На что мать близнецов ответила: "Надо же, какая дрянь! Прости, господи, мне ее совсем не жалко". Потом третья сказала, что она очень была нерасторопная, все делала медленно и часто неправильно. А та, которую вы назвали Валентиной Анатольевной, ответила, что она совсем ничего не умела, на рабочем месте не сидела, где шаталась, неизвестно, зато на всех вечеринках присутствовала и даже кого-то уговорила взять ее сюда. Одна из них (я не видел кто) сказала, что она догадывается, кто продвигал эту вульгарную девицу. И хорошо, что нашлась добрая душа убрать ее с дороги, а то она сама сделала бы все, чтобы эта девица больше в фирме не работала.
- Саня, напрягись. Кто мог это сказать?
- Любая из трех, - не задумываясь, изрек Санька. - Вы бы видели их лица, когда они перемывали кости бедной Насте. Разве что ядовитой слюной не брызгали.
- Потому что сплевывали, - вставила Аня. - Они часто делали так, - она показала, сплюнув три раза через левое плечо. - "Тьфу-тьфу-тьфу, что избавились".
- Может, эту версию примем за отправную? - спросила у меня Алина, выслушав детей до конца. - Представь, три стареющие грымзы, одна из них жена шефа, не знаю, как, но между собой ладили. А тут приходит молодая, незамужняя девчонка, которая крутит всем мужикам головы. Абсолютно без принципов, с одной целью в жизни - оторвать лакомый кусочек, богатого мужа. Могли они ее убить? Запросто. Я бы точно пришила соперницу, если бы она положила глаз на моего Вадима. А вы почему тут до сих пор сидите? - шикнула Алина на Аню и Саню. - Уши развесили. А ну марш зубы чистить и спать!
Дети переглянулись и с читаемым в глазах недовольством поплелись в ванную, умываться и чистить зубы.
- Алина, ну что ты на себя наговариваешь? Еще недавно ты клин клином вышибала. Да, не потому, что Вадим тебе изменял, а так, на всякий случай, - вспомнила я презабавную историю из жизни своей лучшей подруги. Однажды до ее ушей дошла непроверенная сплетя, будто ее Вадим увлекся молоденькой аспиранткой. Алина, не долго думая, с досады тут же начала искать достойную кандидатуру на освободившееся, как ей казалось, место. И ведь нашла! Слава богу, они с Вадимом выяснили отношения, и все стало на свои места.
- Так когда это было? Недоразумение вышло, а ты меня до сих пор попрекаешь. Кстати сказать, не без твоей и Олега помощи я ударилась во все тяжкие, - обиделась Алина.
- Ты права, всяко может быть. Пырнуть ножом соперницу женщина определенно способна. Или по голове шандарахнуть, как в нашем случае. Эх, как бы нам познакомиться с этими дамами поближе, да каждую из них прощупать?!
- Думаю, что с матерью близнецов я найду общий язык, - уверенно сказала Алина и пообещала: - Завтра утром я войду с ней в контакт. Я даже примерно знаю как. А вот что с двумя остальными делать?
- И мужчины у нас как-то совсем из расследования выпадают, - растерянно пробормотала я. - Не флиртовать же с ними?
- На флирт времени нет. Нам надо думать, как их в городе достать. Если только по автомобильным номерам? Я мимо стоянки проходила. Номера местные. А это идея! У меня есть знакомый в городской автоинспекции.
Алина относилась к числу тех женщин, у которых полезных знакомых было в сотни раз больше, чем просто близких друзей. Собственно, по-настоящему она дружила лишь со мной. Долгие годы мы шли рядом по жизни - учились, воспитывали детей и даже открыли совместный бизнес. Наши дети обучаются в одном классе, а мужья стали друг другу добрыми приятелями.
- Алина, зачем нам автомобильные номера? Мы же прописку из журнала выписали!
- Точно! Как я могла об этом забыть? Точно, комары из головы все серое вещество отсосали.
- Мама, голова же кость, - подал голос Санька из-за двери ванной. Аня хихикнула. - Как они могут кость прокусить?
- Кто там подслушивает? - возмутилась Алина. - Быстро чистить зубы и спать! Что за дети?!
- Алина, нам сейчас не до сна. В третий коттедж пойдем? - спросила я.
Алина с ответом не торопилась. Она оттопырила губки в извиняющейся улыбке и жалобно на меня посмотрела. Идти ей не хотелось.
- Ну что ты молчишь?
- А надо туда идти? Если честно, я после этого жуткого "кхе-хе" прийти в себя не могу, а ты меня на место преступления тянешь.
- Забыла, что преступника тоже тянет на место преступления?
- О! Не хватало еще, чтобы мы с ним там встретились, - встрепенулась Алина.
- Алина, а как же Степа? Если мы не вычислим настоящего убийцу, ее найдут и посадят в тюрьму.
- Да, наверняка посадят, если найдут. Ладно, только ради Степы, - согласилась Алина и отправилась искать в Санькиных вещах фонарик.
Время для вылазки мы назначили - половину первого ночи. На центральной аллее дома отдыха тускло горели фонари. В их свете редко появлялись отдыхающие, в основном влюбленные парочки. Надо же! А мы думали, молодежи здесь совсем нет. Оказывается, они днем отсыпаются, а ночью, как призраки, бродят по аллеям. И комары им не помеха, и сырая прохлада.
Мы выбрали дорожку, которая шла параллельно центральной аллее вдоль забора. Она не освещалась совсем, но темнота нам была только на руку. Ни к чему случайным прохожим видеть, как мы будем карабкаться в коттедж, где совсем недавно убили девушку. Мало ли что люди подумают? Хватит нам одной Степы, которую до сих пор продолжают подозревать в убийстве.
- Ну что? Вперед? - подбодрила я Алину и первая стала взбираться по ажурной решетке балкона на второй этаж.
Не скажу, что марш-бросок дался мне с легкостью. Днем, да еще снизу, все казалось просто: ногу поставь сюда, руками схватись здесь. В действительности же ползти мне пришлось в полной темноте, на ощупь. Кое-где моя нога срывалась, кое-где приходилось подтягиваться. Добралась я на балкон второго этажа совершенно обессиленная.
- Алина, давай теперь ты, - шепотом позвала я.
Она ползла еще дольше, чем я. Ступни ее отчего-то не хотели влезать в узкие отверстия решетки, она постоянно натыкалась на острые шипы, царапалась о них и каждый раз чертыхалась, грозясь упасть и разбиться насмерть. Наконец ее руки коснулись перил балкона. Я помогла ей преодолеть этот последний этап.
- Знала бы, что так будет трудно, ни за что бы не полезла, - призналась Алина, тяжело дыша и вытирая мокрое от пота лицо краем трикотажной блузки.
- Ничего, все позади, назад выйдем как люди - через дверь, - обещала я и толкнула от себя балконную дверь.
Мы зашли внутрь. Теперь нас никто не мог видеть. Алина достала из кармана Санькин фонарик и осветила комнату. Типичный гостиничный номер. Кровать-тахта, встроенный шкаф, трюмо, стул и маленький журнальный столик. Все в идеальном порядке, ни одной личной вещи, как будто в номере никто и не жил. Мы даже заглянули в шкаф. Пусто. Наверное, после осмотра ментов администрация поторопилась собрать Настины вещи. А возможно, в этой комнате жила Пескова, тогда она сама собрала свои вещи и переехала во второй коттедж.
Мы вышли в узенький коридорчик. Впереди лестница, ведущая вниз. Слева дверь в совмещенный санузел. Здесь мы уже включить свет не побоялись - с улицы его никак не заметишь. Все чисто вымыто. Новый кусок мыла и свежее полотенце.
- Номер подготовлен к заселению. Боюсь, что и на первом этаже мы ничего не увидим интересного. Наверное, менты разрешили его вымыть и убрать. Обидно, что зря карабкались.
- Тогда выходим, - предложила Алина.
Она вышла из ванной, клацнула выключателем и хотела зажечь фонарик, чтобы осветить им ступеньки. В полной темноте она замешкалась, не сразу найдя на фонарике нужную кнопку. В это время снизу раздался характерный звук. Щелкнул замок, и тихо заскрипела дверь - кто-то вошел.
- Кто это? Пескова? Или… - Моя душа мигом переместилась в пятки.
Алина тихо ойкнула и впилась костяшками пальцев в мою руку. "Скоро это войдет у нее в привычку", - отметила я про себя, но боли не почувствовала, потому что от страха у меня началось общее онемение всего: рук, ног и, самое главное, - содержимого черепной коробки. Даже риторический вопрос: "Что делать?" в тот момент не имел никакого шанса родиться в моей голове. Я стояла каменным изваянием на верхней ступеньке лестницы. Алина тяжело, через раз, дышала за моей спиной. Я, как оказалось, не дышала вовсе. Через пару минут, когда до меня дошло, что от удушья можно умереть раньше, чем от страха, я тихо втянула в себя глоток воздуха и отступила назад.
Снизу слышались крадущиеся шаги, кто-то осматривал комнату. Он тоже пользовался фонариком. В зависимости от того, куда направлялся луч света, на лестнице становилось временами светлее.
Алина стала меня тянуть назад, к балконной двери. Желания перегнуться через перила лестницы и посмотреть, кто там орудует на первом этаже, не было ни у нее, ни у меня. Мы тенью выскользнули на балкон и в два счета оказались на газоне - страх помог нам спуститься быстро и бесшумно.
Только внизу, когда мы оказались в относительной безопасности (могли закричать и нас услышали бы люди), во мне проснулось естественное любопытство. Кто вошел в коттедж? И что он выискивал ночью в пустом домике?
- Алина, давай его посторожим? Ведь когда-то он выйдет?
- Мы его в темноте не рассмотрим.
- Ну и что, хотя бы приблизительно будем знать, кто это.
- Ладно, идем, заляжем в кустах, - нехотя согласилась Алина и направилась к пышному кусту жасмина, который рос совсем даже не рядом с коттеджем.
Я не сопротивлялась, в темноте лица все равно не рассмотреть, а фигуру мы и так оценим, так что близко залегать в засаде смысла нет. И уж точно издалека тебя никто не заметит, а значит, и не убьет.
Трава, на которой мы лежали, была влажная и холодная: воду в доме отдыха не экономили и каждый вечер включали поливалки. Наверное, поэтому газоны здесь радовали глаз своей пышной изумрудной свежестью. Только сейчас нам от этой красоты проку было мало. Штаны быстро вымокли и теперь противно липли к ногам. Локти проваливались в рыхлую землю. Чтобы не упасть лицом в грязь, приходилось каждую минуту менять положение. Я порадовалась, что в нашем корпусе два входа: центральный и пожарный, который всегда открыт. Выбрав второй, мы сможем избежать позора - нам не придется проходить в таком виде мимо дежурного администратора. Даже не представляю, что может прийти в голову человеку, который увидит двух солидных женщин, с головы до ног вымазанных в грязи.
- Смотри, - толкнула меня под бок Алина, - выходит.
И правда, из двери выскользнула тень. Кто-то специально согнулся в три погибели и на полусогнутых ногах побежал по газону под окнами коттеджа. Побежал не в сторону центральной аллеи, так бы он непременно попал в луч света, а, наоборот, к забору. Добежав до угла, он скрылся.
Я рванула с места и за несколько секунд домчалась до угла, но тень исчезла, испарилась в темноте. Куда она могла деться?
- Ты его рассмотрела? - стала допытываться у меня Алина.
- Нет, - я разочарованно покачала головой.
- Ладно, не расстраивайся. Будем считать, что эта грязь полезная, - пошутила Алина, соскребая со штанов увесистый кусок жирного чернозема.
Глава 9
Только утром мы рассмотрели, в чем вернулись вчера в номер. Спортивный костюм, в котором мне пришлось возлежать на газоне подобно садовой жабе, охотящейся на комаров, можно было смело выкидывать на помойку. Алинины джинсы, которые, к слову сказать, были не из дешевых, и блузка находились не в лучшем состоянии. Но тот факт, что вчера на ней была именно эта одежда, Алину страшно порадовал. Сначала я не поняла почему, но она мне объяснила.
- Ты все забыла!
- Что я забыла? Мне до сих пор не по себе. Как представлю, что мы вчера могли нос к носу столкнуться с убийцей, мурашки по телу толпой бегут.
- А я не о том. Я иду знакомиться с мадам Голубевой, мамой близнецов.
- Вспомнила.
Вот теперь-то Алина и достала свой спортивный костюм. Он у нее был не новый, не из последней коллекции и даже, по-моему, сшит где-то в Юго-Восточной Азии, а не в Германии или Италии, как она утверждала. Но по меркам обывателей среднего звена выглядел он - "просто супер". Только представьте - небесно-голубая гамма с белыми вставками, множеством карманчиков, застежек-"молний" с замочками-брелочками.
Алина стонала от восторга, разглядывая свое отражение в зеркале.
- На ноги что наденешь? - спросила я.
- Белые шлепанцы с камушками.
- А как они будут смотреться со спортивным костюмом? - засомневалась я, пожала плечами и осторожно, чтобы не обидеть, виновато посмотрела Алине в глаза.
- Как надо. И вот еще что. Ты мне свою цепочку с кулончиком на время одолжи. И вон то колечко.
- Зачем?
- Снимай, говорю. Не могу же я выглядеть дешевле собеседницы? Я должна быть как она, иначе контакта может не получиться.
- Если только так, - промямлила я и стала стягивать с пальца перстенек.
Алина стояла на выходе, как жена ювелира, которой во что бы то ни стало захотелось прогуляться в лесу, но она боялась, что в ее отсутствие могут обворовать номер.
- Пожелай мне удачи, - потребовала Алина.
- Желаю. - Я перекрестила Алину и закрыла за ней дверь.
"Только бы у нее получилось", - мысленно пожелала я подруге.
Через пять минут в дверь постучали. Я подумала, что Алина вернулась, не застав Голубеву на месте, и, не спрашивая, отворила дверь настежь. На пороге стоял лейтенант Бузько Семен Иванович собственной персоной.
- А я думала, это моя подруга, - вместо "здравствуйте" сказала я.
Впрочем, Бузько тоже не торопился пожелать мне "доброго утра". Он без приглашения вошел в номер и по-хозяйски осмотрел две комнаты. Не преминул он заглянуть в шкаф и санузел.
- Думал застать здесь вашу родственницу, - пояснил свои действия Бузько.
Я только хмыкнула в ответ. "Неужели он думает, наша Степа такая дура, что, убежав из-под стражи, примчится сразу сюда? Хотя… Ради детей она бы, наверное, могла вернуться, чтобы проверить, все ли с ними в порядке. Но тогда она наверняка подала бы нам какой-нибудь знак. А раз ни Степы, ни знака нет - значит, она не по своей воле покинула камеру. Ее кто-то выкрал, - рассуждала я про себя. - Значит, она что-то знала или могла знать".
- Так вы ее не видели? - спросил Семен Иванович, сбив меня с мысли.
- А? Что? - очнулась я. - Нет, не видела.
Лейтенант с недоверием смотрел на меня исподлобья.
- А вы еще за диваном не смотрели, - напомнила я ему, исключительно чтобы досадить.
Бузько, наивная душа, перегнулся через спинку дивана. Степу он, разумеется, там не увидел, зато смог лицезреть наших деток, с азартом режущихся в карты, вместо того чтобы читать книжки из школьной программы. Вчера они получили от меня нагоняй: ни одна из привезенных книг не была прочитана до конца. А сегодня с утра, незадолго до прихода Бузько, они забрались за диван - я якобы своим хождением по номеру отвлекаю их от чтения. Можно подумать! Ну да, теперь ясно, как они читают книги!
- Шутить изволите? - Семен Иванович поднял на меня обиженные глаза. - В последний раз спрашиваю. Видели родственницу?
- Нет.
- И записок она не присылала?
- Нет.
- Ну что ж, вынужден вас огорчить. Мы подали вашу родственницу в розыск. Так что, утаивая от нас информацию о местонахождении гражданки Клюквиной Степаниды Степановны, вы несете уголовную ответственность. Поздравляю.
- Спасибо, - машинально ответила я.
- Да не спасибо! А как только она вам даст о себе знать, сразу звоните по этим телефонам, - Семен Иванович протянул мне заранее заготовленный листок с цифрами.
- Хорошо, - согласилась я, лишь бы побыстрей спровадить его из номера. - Как же, разбежалась! Чтоб вы нашу Степу да на нары?! Ищите другого убийцу! - вырвалось у меня, как только за Бузько захлопнулась дверь. - А вы что там за диваном делаете? Карты на стол и марш на улицу. Не хотите книжки читать? Тогда идите, дышите, все ж полезней, чем пыль за диваном глотать.
Аня и Саня пулей выскочили вслед за лейтенантом. Я тоже решила в номере не оставаться, а пройтись по аллеям дома отдыха. Вдруг что-то интересное в глаза бросится?
Выбрав нужный мне маршрут, я оказалась поблизости коттеджей. Прошлась я от столовой к реке, считай, даром. Кроме Алины, оживленно беседующей с мадам Голубевой, я никого из интересующих нас объектов не увидела.
"А она неплохо втерлась в доверие", - подумала я, искоса наблюдая, как хозяйка первого коттеджа угощает Алину чаем и печеньем из жестяной банки.