Открытая сила и тем более единоличная деспотия – чрезвычайно опасный и практически всегда менее продуктивный способ управления в государстве, нежели управление посредством хорошо организованного и мягко действующего авторитетного коллективного разума. Но это может считаться только теоретическим взглядом. В реальности история свидетельствует о том, что государства и их население испытывали на себе как крайне жесткие или весьма мягкие, так и сложно сочетаемые между собой эти две формы управления. Именно безальтернативная предрасположенность к доверию и привлечению во властное управление круга способных к здравому смыслу людей или, наоборот, предпочтение жестких бескомпромиссных форм управления во все времена истории порождали синусоидальные изменения в конфигурации власти: от диктатуры к коллегиям и советам и обратно.
Такие переходы и влияния можно увидеть в истории управления городом-государством Карфаген , который за свои две с лишним тысячи лет (825 до н. э. – начало III в.) переживал как статус властелина западного побережья Средиземного моря, так и участь беспощадно уничтожаемого центра тогдашней цивилизации. После кончины выдающейся главы государства Дидонны-Элиссы власть принадлежала здесь Совету десяти, одновременно с которым функционировал Совет старейшин, затем военному диктатору Малху. Позже определять процессы жизни (экономика, законы, развитие искусств и т. п.) стала олигархия Магонидов. В этот период возникают некие подобия партии, возникает прототип "республиканского" управления. Совет десяти преобразуется в Совет тридцати, а Совет старейшин, расширяясь в составе, доходит до трехсот человек. В исполнительной и судебной власти появляется верховная инстанция – коллегия в составе магистров-суффетов, которые ежегодно сменялись выборным порядком. Они исполняли обязанности безвозмездно и представляли обеспеченные (богатые, известные) социальные группы. Их деятельность была подконтрольна Совету, в который входило более ста членов. Уже при Ганнибале сменяемость членов этого Совета стала ежегодной. Такой же ежегодной избирательной процедуре подвергался и Совет старейшин, ограничивавший полномочия магистров-суффетов. Осуществлялись и другие меры по привлечению к управлению обществом возможно большего количества достойных граждан: проводились выборы из представителей городских цехов и объединений грамотных и честных людей для создания комиссий по переоценке состояния тех, чьи хозяйства подлежали налогообложению. Условно говоря, такого рода социально-исторические процессы задолго до современных цивилизаций готовили живительный бульон для господства здравого смысла: мягкая власть продуктивнее жесткой властной силы.
Все это многообразие "мягкой власти" (помимо существования совершенно конкретных и жестких правил и мер) способствовало экономическому развитию Карфаген и постепенному расширению его влияния на других территориях. Несомненными механизмами в этом влиянии были как торговля, миссионерская деятельность, так и договорная дипломатия с аналогичными городами-образованиями, что существенно дополняло хорошее военно-стратегическое состояние Карфаген как сильной державы.
Некоторые исследователи, описывая организацию управления этого государства, считают, что она напоминает своеобразную окружность, некое подобие круглого стола с точки зрения процесса осуществления управления. Предположительно можно считать, что это свидетельствует о стремлении к проведению демократических принципов власти, говоря современным языком, посредством сдержек и противовесов, подконтрольности, коллегиальности, выборности и исполнения власти на общественных началах .
Некие схожести в использовании "мягкой силы" при управлении существовали в недолгом веке Мидийского царства (ок. 670–550 гг. до н. э.), когда царствующей особой был Денок. Его непререкаемый авторитет основывался не на абсолютной личной власти, а на социально-психологических подходах. В управлении и государством, и разноплеменными народами нормы права уступали перед приоритетом норм морали и этики. Об этом можно говорить и при рассмотрении Лидийского царства (VIII в. до н. э.), в котором на позднем этапе его развития, как считают специалисты, в рамках одной из древнейших общин зародилась христианская религия с ее принципами высокой морали. Видимо, такие принципы обладали не только собственными притягательными свойствами, но и умело привносились на страждущую почву социальных ожиданий справедливого и гуманного управления. Считается, что эти принципы были положены в поведенческую практику человека, формировали морально-этическую систему для возникновения приверженности и даже преданности идеям, которые, как мы знаем, в последующем стали непременным атрибутом стратегии управления в разных государствах.
Исходя из сказанного следует, что за несколько тысячелетий до н. э. и ближе к нашему времени в практику мягкого социального воздействия и осуществления власти были привнесены не только религиозные формы, но и морально-этические нормы социально-психологического и воспитательного влияния, использование авторитета и механизмов поиска компромиссных решений в спорных вопросах, с отклонением жестко бескомпромиссных позиций. При всей достаточной жесткости и даже агрессивности социально-политического управления, социально-политического и культурного обустройства в прежние эпохи эти формы и нормы очень часто действовали совместно и составляли некий конгломерат системного характера.
То есть прототипы "мягкой силы", мягкого влияния и управления имеют большую родословную, уходящую в глубь веков. Цивилизации несли в себе потенциал идей, подталкивавших правителей думать о справедливом правлении, а подданных надеяться на справедливость, значит – мудрость в том же правлении. В данном контексте понятие мудрости коррелирует с понятием справедливости и мягкости. Но социум разнолик и типы его представителей по-разному относятся к власти, движению к ней, удержанию и использованию ее инструментов. Это же относится и к народам, государствам. Поэтому движение к сегодняшним представлениям о выборе мягкой силы для управления и влияния, осуществления власти и формирования отношений взамен жестких силовых форм – это естественный и долгий процесс плохо обучаемого человечества и его властителей. За шагом вперед практически всегда следует отступление назад. При этом целью и триумфом, но одновременно и платой за эти движения была приобретаемая субъектами управления или исчезающая из их рук власть.
Такое "челночное", поступательное или откатное движение по-прежнему оставляет открытым вопрос об общих тенденциях в выборе форм применения мягкой силы. К демократическим формам управления или авторитарным и жестким склоняется человечество, отдельные страны и общества, те или иные представители власти в государствах – вопросы по-прежнему животрепещущие. А из исторического опыта следует, что мы, во-первых, отнюдь не оригинальны в попытках осознать необходимость делать в этом правильный выбор. Во-вторых, просто не учимся на опыте наших предков или не хотим этого делать, когда игнорируем здравый смысл и разумную гибкость в угоду "железобетонным" фактам и ортодоксиям.
В этом смысле Джозеф Най с его теорией может считаться признанным авторитетом современности. Причем, на мой взгляд, самым ценным из всего массива примеров и данных, которые Д. Най использует в доказательствах своей теории, является то, что он заставляет повернуться нас лицом к скрытым ресурсам влияния государственного авторитета на свою социальную систему и другие государства, разобраться в правильности или порочности их использования, акцентирует вопрос на межкультурном взаимодействии.
Думаю, что исторический экскурс в практику использования мягкой силы и власти в управлении нам не только не помешает, но может стать подспорьем в современном научном исследовании актуальных проблем этой области.
Е. Г. Борисова. Время мягкой силы
1. Мягкая сила – новое или хорошо забытое старое?
Понятие "мягкая сила" возникло в США в самом начале 1990-х годов. Оно функционировало среди прочих терминов коммуникативистики. А уже в середине 2000-х годов термин стал активно использоваться и активно обсуждаться. Практически сразу стали проводиться параллели с другими понятиями, отражающими научные и философские представления о воздействии знака на человека и общество.
Диалектика развития любого понятия такова, что "ничто не ново под луной" и в то же время "появилось то, чего не было раньше". Соглашаясь с этим, постараемся обратить внимание на вторую часть утверждения. Попробуем ответить на вопрос: почему именно сейчас столь активно заговорили о мягкой силе как о способе достижения своих целей как в международной политике, так и в бизнесе и много где еще?
Здесь надо вспомнить те характеристики нынешней эпохи, которые подробно прописаны в трудах зарубежных авторов и в отечественной философии и социологии, а именно особенности информационной эпохи.
2. Сила в мягкую эпоху
Современная эпоха получила название эпохи постмодерна. Под модерном при этом понимается Новое время – исключительно важный период развития современного общества, характеризуемый взрывным ростом и качественным преобразованием производства, науки, сферы коммуникации, мировоззрения. Скачкообразный рост достиг области неопределенности, выявившей негативные стороны и опасности существующих векторов развития. Это привело к пересмотру ценностей эпохи, в частности идей Просвещения, ценностей общественного устройства. Основные духовно-нравственные установки в обществе оказались в зоне "полупризнания – полуосуждения". Признаки таких взглядов и их причины рассматриваются как проявления постмодернизма, наблюдаемые в общественном сознании, искусстве, философии и т. п.
Другой характеристикой эпохи является термин "информационная". В историософии под этим понимается возрастание роли информации в жизни современного общества. А в экономическом смысле имеется в виду новый технологический уклад: производство информации становится важнейшей составной частью производственной деятельности, а информация рассматривается не только как продукт, но и как средство производства.
Не будем останавливаться на экономической стороне проблемы, заметим только, что признание за информацией ведущего средства производства вовсе не означает отказ от реального индустриального производства, как и последнее, в свое время потеснив сельское хозяйство, не знаменовало его гибели за ненужностью.
Отметим также, что информация не обладает классическими свойствами товара, т. е. Обмен ею не означает ее отсутствия у того, кто ее отдал – она может быть отдана и оставаться у хозяина. Эта двойственность представляет определенную угрозу товарно-денежным отношениям, требует особых усилий в области соблюдения авторских прав, вызывает к жизни "пиратские" общественные движения, однако здесь мы остановимся на другой особенности информации: всевозрастающей роли в жизни об щества.
3. Управление доступом к информации
Экспоненциальный рост научной и технической информации в XX в. поставил задачу управления доступом к ней. На ранних стадиях это означало создание систем информационного поиска, что представляло собой попытку управления информацией со стороны потребителя. Однако уже к этому времени возникли системы управления доступом "со стороны поставщика информации", именно таковыми оказались появившиеся в начале периода модерна и бурно развившиеся в ходе промышленной революции появления масс на месте структурированного сословного общества, средства массовой коммуникации. Сейчас под этим подразумевают СМИ (массмедиа) и рекламы.
В случае массовой коммуникации речь идет не о научной и технической, т. е. Общественно-полезной информации, а о любых сведениях как нужных обществу, так и имеющих развлекательный характер. В этой области также наблюдалось значительное увеличение информации, что превратило задачу "донести информацию до заказчика" в важнейшую, в связи с чем стали бурно развиваться предназначенные для этого средства из сферы массовых коммуникаций – рекламы, а в значительной части и массмедиа и др. Области.
Особенностью такого подхода оказывается навязывание информации независимо от желания потребителя . В разных обществах это явление принимает форму пропаганды, PR, коммерческой, социальной и политической рекламы, навязывания повестки дня СМИ и т. п. Практически всегда потребитель пытается сопротивляться "промыванию мозгов", иногда осознанно – осмысляя сказанное, обсуждая с другими, обращается к альтернативным источникам информации, а иногда инстинктивно отгораживаясь от сообщения. Недаром уже двадцать лет говорят об отторжении рекламы и необходимости поиска новых форм. Технологии воздействия на массовое сознание все больше совершенствуются именно по части обхода тех барьеров, которые ставит навязываемым сообщениям потребитель.
Причиной этой молчаливой "войны" поставщика и потребителя информации оказывается та роль, которую навязываемые сведения играют в жизни индивида и общества в целом.
4. Информация в информационном обществе
Если обратиться к истории, то можно заметить, что большую часть сведений о жизни человек традиционного общества получал или из собственного опыта, или от своего окружения. В последнем случае это мог быть не только личный опыт, но и то, что передавалось из поколения в поколение: приметы, мифы, фольклор и т. п.
В обществе модерна все большую роль стала играть информация, сообщаемая внешними источниками: книгами, школой, затем газетой. Немецкий социолог Никлас Луман даже утверждает, что человек XX в. всю информацию получал из СМИ. Конечно, это преувеличение, но в эпоху постмодерна, с возникновением социальных сетей в Интернет дело приближается к тому, чтобы считать, что средства массовой коммуникации становятся основным поставщиком информации для наших современников.
Важнейшее последствие этого факта связано со способностью воздействовать на сознание через передаваемую информацию. Это явление, замеченное (и активно использовавшееся) еще в древности, вызвало огромный интерес в эпоху становления "общества масс", когда открылись новые возможности управлять потоками информации через массмедиа (Г. Лебон). Дальнейшие практики (в частности, в нацистской Германии) показали могущество нового средства. Осмысление итогов Второй мировой войны, в том числе ее пропагандистской составляющей, привело к появлению интересных разработок этих проблем средствами социологии, психологии и лингвистики. В дальнейшем возникло обобщающее понятие "информационная война", которая связана с психологической войной (psychological war). Информационное воздействие было признано составной частью механизма управления.
5. Software, Soft Power… Мягкая сила в обществе виртуальной реальности
Итак, что представляет собой современное общество по части организации и осуществления социальных взаимодействий, в том числе управления? Взгляд на него со стороны был дан из прошлого. В фантастическом романе Р. Брэдбери "451 градус по Фаренгейту" описывались комнаты, находясь в которых зрители чувствовали себя участниками шоу, транслировавшегося на все стенки сразу. Это было написано в эпоху становления основного (и в наши дни) средства виртуализации жизни – телевидения. То, что сейчас многим представляется само собой разумеющимся, тогда, по крайней мере, для некоторых еще демонстрировало свою чужеродность человеческой природе и не скрывало приносимые с собой опасности. Именно в таком мире разумно говорить о мягкой силе как постоянной составляющей человеческих отношений, реализуемой через воздействие на сознание.
Обратим внимание, что в наших отечественных работах, посвященных мягкой силе (или власти), говорят преимущественно об инструментарии преднамеренного воздействия на сознание – массмедиа, средства манипуляции и т. п. А в первоначальное понимание, заданное автором концепции Джозефом Наем , входят и факторы реальности, причем как в духовной сфере (притягательные аспекты какой-либо культуры, идеологии, ценности), так и чисто физические – красота пейзажа, здоровый климат, комфортность нахождения в какой-либо местности. Однако все это для большинства все равно подается как информация, транслируемая массовой коммуникацией: через художественные журналы, путеводители, рекламные проспекты и т. п. Получается, что реальность оказывается частным случаем понятия, в основном относящегося к организации информации.
Таким образом, именно в современном обществе понятие, отражающее информационное воздействие на массы, оказалось способно занять свое место в ряду базовых концептов обществоведения: массы, власть, элиты, инструменты власти и т. п. То, что вчера, позавчера и уже много тысячелетий было технологиями с разной степенью разработанности, сегодня оказалось одним из столпов общественного устройства.
6. Что завтра?
Может возникнуть вопрос: а каковы перспективы развития общества с подобным способом подачи и восприятия реальности? И что ждет принципы "мягкой силы" в случае таких изменений?
Обычно при прогнозировании учитывают (огрубленно) три возможности: все будет идти по-прежнему, развитие по данному параметру остановится и (третий вариант) все повернет назад.