Кажется, Ваютин считает старого друга этаким трусливым пацаном! Назло ему сегодня же поздно вечером пройдусь вдоль санаторного забора, засаженного двухметровым кустарником…
Не один, конечно, - с ангелочком…
31
Курортные романы непродолжительны по времени, и поэтому, как правило, взрывчатые и жаркие, имеют свои достоинства и недостатки. Эффективное средство от скуки - злейшего врага отдыхающих. Нет необходимости торопиться на работу и по возвращению представлять супруге или супругу подробный отчет.
Это - хорошо. А вот отсутствие безопасного места для встреч приносит немалые огорчения. Скамейка, спрятанная в кустах, предназначена для первых поцелуев и поглаживаний. Потом "кустотерапия" становится не только не нужной, но даже вредной. Страсти, не имея выхода, быстро перегорают, оставляя холодный пепел, перемешанный со стыдом и досадой.
В санаториях отжыхают взрлслые люди, для которых вздохи при луне представляют интерес только в качестве небольшой разминки перед ответственными "соревнованиями". Им подавай отдельную комнату с запирающейся дверью и удобной кроватью.
Мы с Ленкой, после длительного перерыва возвратившись к близким отношениям, обезумели. Об"ятия и поцелуи в укромных уголках обширного парка не удовлетворяли разгоревшихся желаний. Остается либо выселить, хотя бы на непродолжительное время, Ларина, либо "выдать замуж" простушку. Желательно, с её переселением на "жилплощадь" жениха.
И первое, и второе имеет свои отрицательные стороны.
Мне не хотелось бы вступать в слишком близкие отношения с подозрительым блондином. А они неизбежно возникнут, как только Степан Степанович узнает о моей любовной интрижке, ощутит свою необходимость.
Избавиться от Людмилы - легче легкого. Но и тут имеются свои подводные рифы. Где гарантия, что простушка не появится в самый ответственный момент? Или - случайно, или - специально, чтобы досадить более счастливой "подружке".
Выбираться на поверхность, едва погрузившись в блаженное забытье - хуже не придумаешь. А простушка вполне может осуществить подобное пытошное мероприятие. Тем более, что она проводила очередную свою любовь - мужика в шортах и теперь смотрит на мужчин через некий оптический прицел, мечется в поисках достойной замены.
А не познакомить ли простушку с Лариным?
Это была бы самая настоящая удача! Никаких сложностей - мы просто поменемся местами: я переселюсь к Ленке, Ларин поселит на мое место Людмилу. Или - наоборот. Все довольны, наступит период полного благоденствия. До окончания действия санаторных путевок.
Правда, при этом я в ночное время теряю контроль над блондином, но это меня не смущает - обычно ночью люди спят.
Я разрывался между любовными желаниями и стремлением найти и покарать убийцу Крымова. Соответственно, росла самая настоящая ненависть к простушке.
Кажется, Людмила испытывала ко мне и к Ленке аналогичные чувства. Густо замешанные на зависти. По её твердому убеждению, женское одиночество в санатории - верх безнравственности, подрыв здоровья, вред, наносимый дорогостоящему лечению.
Появлялась она в теремке всегда неожиданно. Стучала в дверь кулачками. А когда, наспех одевшись, мы ей открывали - ехидно щурилась, хватала со своей тумбочки какую-нибудь безделушку и - исчезала. С тем, чтобы, едва мы разденемся и ляжем в постель, появиться снова.
Самое радикальное средство избавиться от наглой телки, если не считать знакомства её с Лариным, - сплавить хотя бы на время в экскурсионную поездку.
- Людмила, сегодня продавали путевки на интереснейшую экскурсию, - кляня про себя настырную бабенку, принялся я интриговать её. - Говорят, там имеется дикий рынок, на котором продают по баснословно низким ценам свитера и кофточки.
- Я тоже слышала, - подхватила Ленка, умоляюще глядя на соседку по комнате. - Одна дама купила и ужасно довольна. Удивительная дешевизна! В Москве - не менее полутора тысяч, там - двести-триста рублей.
Простушка щурила накрашенные глазки, складывала нарисованные губки в недоверчивую гримасу.
- А почему сама не едешь?
- Уже купила! - радостно почти кричала Крымова. - Две кофточки и свитер!
Из чемодана выпархивают вещи, купленные, насколько меня посвятили, в Москве.
- Я бы, конечно, поехала, - заколебалась простушка, - но, признаюсь, поистратилась. А экскурсионные путевки дороги - боюсь не осилить… Плюс - кофточки… Дала телеграмму мужу - вот-вот получу…
- Какие проблемы? - мигом позабыл я про свой оттощавший карман. - Куплю вам путевочку, ссужу деньги на обновы. Получите от мужа - возвратите.
Отлично понимал - никакого возврата долга не будет. Обычная плата за освобождение комнаты…
Людмила уезжала на дармовую экскурсию, а мы с Ленкой до её возвращения наслаждались любовью. Даже на процедуры не ходили, столовую не навещали, ограничивались бутербродами и сухим вином.
Но нельзя же ежедневно избавляться таким образом от наглой вымогательницы! Никаких средств не хватит. А мы так изголодались джруг по другу, что даже нескольких суток не хватит для утоления любовного голода.
Остается единственный выход - Ларин.
Я начал продумывать намеченную "операцию". Учитывая сложный характер блондина, нужно подготовить и отрепетировать ненавязчивые фразы. Такие, чтобы Степан Степанович не заподозрил моей заинтересованности.
Случайная беседа несколько нарушила планы.
- Вы не узнавали, как чувствует себя наша проводница? - предельно равнодушно спросил однажды Ларин, не отрываясь от газеты. - Оклемалась или - без улучшения?
Я насторожился.
- А почему бы вам самому не позвонить? Вдруг Надежда Семеновна пришла в себя и вспомнила, куда дела вашу бритву.
Отталкивающий жест ребром ладони - от груди к собеседнику. Такой знакомый, что во мне ожил знакомый червячок. Думай, сыщик, вспоминай!
- Избавьте. Терпеть не могу назойливости, в том числе, и собственной!
Все правильно, не придерешься. Культурный человек, щепетильный до предела. И такие тоже бывают.
Признаться в том, что суровый доктор разрешил свидание с Тиберидзе через пять дней? Лучше не говорить об этом. Версия с Лариным далеко не исчерпана, малость потускнела, отодвинулась в сторону, но ещё дышит.
- А я вот по натуре - настырный нахал. Вчера позвонил. Сведения - малоутешительные. Боюсь, свидание с больной разрешат не раньше, чем через неделю.
Вот и весь разговор. Ничего определенного - легкий аромат подозрительного равнодушия. Ларин сочувствует человеку, попавшему в беду, но это кажущееся сочувствие до того припахвает примитиным притворством, что вызывает невольную настороженность.
Ларинское притворство можно было если не оправдать, то хотя бы смириться с ним, если бы Ваютин во время очередной встречи у тети Паши не сообщил интересную новость. В больницу позвонил какой-то мужчина и поинтересовался состоянием здоровья больной Тиберидзе. Отрекомендовался любящим племянником.
У меня ни малейшего сомнения: звонил Ларин. Витюня сомневается. Надежда Семеновна живет в Пятигорске уже лет десять, наверняка обрела за это время родственников, друзей и подруг.
- И что же ответил звонившему занудливый врач?
- К сожалению, такого поворота событий мы не предвидели. Врача не предупредили. Он ответил то же, что и нам: дней через пять разрешит свидание.
- Недоработочка…
- Да, допущена досадная оплошность, - согласился Ваютин. - Надеюсь, теперь ты понимаешь, что тебя постараются убрать до того времени, когда ты пойдешь к проводнице?
Соглашаться не хотелось - не позволяло идиотское самолюбие.
- А что может выболтать Надежда Семеновна? Какими-такими секретами она владеет?… Твои страхи явно преждевременны.
Витюня упрямо стоял на своем: осторожность и ещё раз осторожность. Как говорил оплеванный ныне Ильич: учиться, учиться и учиться… Вообще-то, если Ваютин прав, учиться мне не придется. Разве только на том свете.
В конце концов, твердо пообещал быть максимально осмотрительным и при необходимости немедленно проинформировать тетю Пашу.
На следующий день - ещё одна новость. Неожиданная и… полезная.
После обеда блондин исчез. Сидели мы с ним в разных концах огромного зала столовой - поэтому его исчезновение осталось для меня незамеченнным. Обычно ожидали друг друга на площадке перед входом - на этот раз Ларин не появился.
"Пропажа" подозреваемого для сыщика - болезненный удар. Появляется ощущение дискомфорта. Будто чего-то не хватает. Возвратился я в корпус, вышел на балкон и стал грустно осматривать аллеи и лавочки. Свободные и занятые.
Где же мой любимый сосед?
Ага, есть!
Метрах в двухстах от третьего корпуса - один из входов на территорию санатория. Так вот, около металлической калитки беседуют двое: Ларин и какой-то мужик с авоськой в руке.
Степан Степанович говорит спокойно, выдержанно, без эмоций. Зато его собеседник волнуется, размахивает короткими руками, теребит черную шевелюру.
Вообще-то, ничего удивительного: встретились - разговорились. Возможно, прохожий спрашивает, как пройти к рынку, или интересуется последним курсом валюты?
Я успокоился и прилег отдохнуть. Ларин не сбежал, а это - главное. Облик немолодого брюнета прочно отпечатан в памяти.
Заявился сосед около четырех часов. Веселый, с двумя хозяйственными сумками, из которых заманчиво выглядывают горлышки коньячных бутылок и таинственные разноцветные пакеты.
- Короче говоря, Вячеслав Тимофеевич, у меня сегодня праздник - стукнуло тридцать восемь. По этому поводу приглашаю вас на небольшой банкет…
Невольно вспомнились предостережения Ваютина, но я мысленно отмахнулся от них. Вряд ли Ларин решится на покушение в палате санатормя, для этого он слишком умен. Зато появилась реальная возможность свести соседа со скучающей простушкой.
- Причина основательная… Кого ещё приглашаете? Нам с вами без женского общества будет, пожалуй, скучновато.
- Конечно. Прошу передать мое приглашение вашей милой подружке… И заодно - просьбу. Путь подыщет для меня такую же симпатичную даму… Понимаете, мне будет слишком одиноко смотреть на счастливых влюбленных. Да и вам не предоставит особого удовольствия моя вытянутая физиономия…
Меня переполила радость. Зверь сам шел в западню. Подставим ему сластолюбивую простушку - останемся полными хозяевами "девичьего теремка".
Узнав о намеченном мероприятии, Ленка обрадовалась не меньше меня. Обхватила руками за шею, прижалась, зашептала, будто молитву: неужели это сбудется, Славочка - целые ночи вдвоем?
Еще больше обрадовалась Людмила. Переговоры с ней вела Ленка - мужику совать глупую голову в женские проблемы строго противопоказано. Позже она, посмеиваясь, рассказала о том, как проходила беседа.
- Услышала Людка о предстоящем праздновании дня рождения - кинулась под душ, смывать старые грехи… Представляешь?… Натянула чистое белье с разными фестончиками и выпушками, выбрала самую короткую юбчонку, добрых два часа вертелась перед зеркалом. И в раздетом виде, и - в одетом… Теперь дело за твоим соседом - оправдать надежды Людки, не спасовать…
Ларин не спасовал. Он накрепко прилип к аппетитной бабенке, разве только не раздевал её на людях. Через каких-то пятнадцать минут они уже пили на брудершафт, взасос целовались.
Коньяк разливал виновник торжества. Не до краев - по четверти стакана.
- Коньячок - не водка, - приговаривал он. - Его нужно не пить - смаковать, цедить каплями. Иначе не почувствуешь аромат виноградной лозы, не получишь наслаждения…
Мне припомнилось аналогичное застолье в купе поезда. Тогда Ларин точно так же разливал "мартини" и так же сопровождал этот процесс присказками и слюнявыми пожеланиями.
- А чем будем закусывать? - кокетничала простушка. - Лимоном, да?
Ларин наклонился к её ушку, прошептал наименование "закуски". Ушко покраснело, подожгло щеки и те запылали румянцем.
- Какой же вы нахал! - несильно хлопнула она Ларина по груди. Будто поставила печать, удостоверяющую несомненное одобрение. - К вашему сведению, я не из того круга, в котором, наверно, вы раньше веселились.
Выговор, несмотря на его малость, видимо, не пришелся "нахалу" по вкусу. Сначала Ларин вспылил. Мне показалось, что он влепит простушке оглушительную пощечину. Сдержался, даже стал извиняться.
- Ты неправильно меня поняла. Я хотел сказать, что лимонами закусывают слесаря и дворники. Настоящие мужчины - дамскими губками… Вот так!
Он обнял Людмилу и впился губами в её податливый рот. Простушка охнула и подалась к партнеру вместительной грудью…
Часов в одинадцать вечеринка завершилась негромким пением. Коньяк выпит, закуска никого не интересует. Чем ещё прикажете заниматься?
- Слава, - перешел Ларин на дружеское "ты", - проводи свою даму и разрешаю не возвращаться до утра… Так я сказал, милочка, или ошибся?
Простушка кивнула. Глаза - масляные, прическа растрепана, платье измято. Женщина готова к "употреблению"…
Впервые после двухлетнего перерыва Мы с Ленкой проспали ночь на одной кровати… Не спали - самым бесстыдным образом занимались любовью…
32
На следующее утро я осторожно постучал в дверь своей комнаты. Ответили только после треьего постукивания.
- У нас - все дома, - охрипший после бессонной ночи мужской голос. - Просьба не беспокоить.
Короткая фраза Ларина сопровождается женским хихиканьем. Будто промурлыкала насытившаяся до отказа кошка. Я довольна, не мешайте, мы ещё побалдеем.
- Пора на завтрак, - подчеркнуто недовольно проинформировал я. - Мне нужно переодеться.
Из соседней комнаты выплыли две дамы. Нарядные, накрашенные, будто манекенщицы, демонстрирующие новые фасоны. Увидев меня, дружно фыркнули - то ли выражая презрение к изгнаному из своей комнаты мужику, то ли завидуя гостье его соседа.
После непродолжительного замешательства дверь открыли. Низко склонив заалевшее личико, Людмила проскользнула мимо меня и побежала к лестнице. Даже не поздоровалась. Ларин лежал на кровати, устало откинув голову. Слава Богу, живой.
Я отлично его понимаю - не так легко удовлетворить непомерные запросы любвеобильной женщины. У меня самого мелко подрагивают коленки и кружится голова.
- На завтрак пойдешь?
- Позже… Иди один… Ну и бабу ты презентовал - с трудом осилил. Такой двух мужиков подавай - останется недовольна… А накрашена-то как - с трудом отдраил под краном. Целый кусок мыла израсходовал…
Куда девались недавняя культура общения банковского клерка, выпяченное напоказ благородство! Чешет, будто пьяный мужик в пивной, того и гляди на матерки перейдет.
Я посочувствовал утомленному любовнику и отправился в столовую.
Чтобы пройти мимо столика, за которым сидит Крымова, пошел к своему не напрямик - вдоль окон. Лены ещё не было. Наверно, никак не оклемается после безумной ночи.
Есть не хотелось. С трудом осилил закуску и выпил чашку чая. От бефстроганов категорически отказался.
Людмила тоже не появилась. Либо женщины обмениваются впечатлениями, либо приводят себя в порядок.
Пришлось нанести визит.
Простушка, слава Богу, отсутствует. Лена лежит бледная, с потускневшими глазами и страдающей гримасой на перекошенном лице.
- Желудок страшно болит, - прошептала она, когда я наклонился, чтобы поцеловать обесцвеченные губы. - И тошнит… Вроде, ничего особенного вчера не ела… Может быть, коньяк…
- Но его пили все: я, Людмила, Ларин. И все - в норме…
- Не знаю… Полежу, пройдет…
- Врача позвать?
- Не надо… Иди к себе, Славик, тебе тоже не мешает отдохнуть, - слабая болезненная улыбка промельенула на бледном лице. - Замучила я тебя, золотой мой… Загляни позже… Если мне станет получше, пойдем к Провалу… Иди.
Я послушался.
На душе кошки скребут и все - черной масти. Вспомнился Крымов, его содрогающееся в конвульсиях тело, пена изо рта… Правда, у Лены таких симптомов нет, но вдруг появятся?…Неужели очередное убийство?
Ларина в комнате не было - видимо, ушел в столовую. На моей кровати разложено платье простушки, на спинке висит чужое полотенце. Подущка измазана губной помадой.
Кажется, Людмила решила переселиться к понравившемуся мужику. Мое согласие не требуется, главное - её желание. Ну, погоди, дождешься - выскажу все, что думаю, не маскируя чисто мужские выражения! С раздражением перебросил платье и полотенце на соседнюю кровать.
Стукнула дверь, вошел Ларин.
- Это что такое? - брезгливо двумя пальцами поднял он скомканное платье. - Бабенка окончательно обнаглела? Шлюха подзаборная! Появится - выброшу вместе с причиндалами! Не волнуйся, дружан.
Дружан? Чисто блатное выражение. Блондин перестал притворяться, перешел к откровенности, приоткрыл частицу своей настоящей физиономии… Зачем ему это понадобилось? Что произошло?
Сосед бросил платье и полотенце на пол возле двери. Прошелся по комнате.
- Что у тебя нового? - неожиданно спросил он. - Оклемался?
- Да… А вот Лена заболела…
Сказал и впился настороженным взглядом в Ларина. Тот просто обязан отреагировать на сообщенную ему новость… Посочувствовать, удивиться, спросить, что сказал врач…
Ни того, ни другого, ни третьего.
- Что приключилось с бабенкой? - равнодушно спросил он. - Может быть, ты перестарался? Слышал от знающих мужиков - такое бывает.
Выбрасывает пошлость за пошлостью. Именно так разговаривают матерые уголовники: через каждое слово - матюган. Будто сплевывают на грязный пол. Без малейших проявлений гнева либо ласки.
- Похоже, отравили…
Не "отравилась", как говорят в подобных случаях, а именно - "отравили". Если произошло покушение и к нему причастен блондин - обязательно примется оправдываться либо отрицать.
Вообще-то вину Ларина, если она существует, доказать трудно, почти невозможно. Как и найти убийцу Крымова.
- Ты так думаешь?… Жаль, конечно, шлюшку… Ну, и мастера же пошли, уголовнички! Здорово работают! Пили все из одних бутылок, закусывали одними и теми же колбасами-сырами. Все живы-здоровы, а Ленка отбрасывает копыта…
- Разберемся, - прихлопнул я ладонью по вздрогнувшей тумбочке. - Доберусь до шутника, голову пришью к заднице!
- Гляди, как бы тебе не прищили, - озабочено промолвмл Ларин. - Народ сейчас пошел хваткий, опомниться не успеешь - повидаешься с умершим дружком…
В совокупности с советами-приказаниями Ваютина - многозначительное предупреждение!