"Тебя даже охмурять не пришлось", – снова хмыкнул внутренний голос, и мне почему-то стало обидно за себя. Хотя с чего я вообще взяла, что он кого-то охмуряет? Но почему-то все равно было обидно. И та девчонка в костюме разносчицы совершенно очевидно была подготовлена к развитию событий. Из чего легко сделать вывод, что она тоже работает на Ветра. Я вспомнила детский дом "Сказка", а также свои мысли о подростках, которых, возможно, Ветер заставляет помогать ему, заманивая под тем или иным предлогом. Все это логично укладывается в одну картину: Саша ищет подход к человеку, а потом вербует его для… И тут я встала в тупик, поняв вдруг, что не представляю, как охарактеризовать его деятельность. Никто, включая его самого, не говорил о том, чем же занимается Саша Ветер. Ковалев называл его знатоком своего дела, но сам при этом ни разу с ним не виделся. С Хмелевым Ветер вроде бы общался, однако спер у него деньги. При этом у него не дом – а музей шпиона. Тут что-то мелькнуло в моей голове, но я не смогла уцепиться за мысль. Попыталась вспомнить, но не преуспела, почему-то перед глазами стоял кабинет Ветра. Я тут же вспомнила его речь о том, что наша встреча была уготована судьбой, и свои странные ощущения от обстановки, словно от де жа вю.
– Я точно там не была, – прошептала я, но картинка перед глазами не казалась незнакомой, и от этого сердце замирало, словно бы боясь чего-то. К счастью, пора было идти на встречу, а то бы еще чуть-чуть, и меня можно в психушку сдавать. Костюм я сняла заранее и спрятала в багажник скутера. Фойе было большое и светлое, обставленное по периметру яркими диванами. Девушка на ресепшене улыбнулась мне, а я, опережая ее вопросы, сказала:
– Я к Анне Денисовне.
– Подождите минутку, – она взялась за телефон и набрала короткий номер, – как вас представить?
– Ирина. Она должна меня ждать.
Кивнув, девушка заговорила в трубку:
– Анна Денисовна, тут к вам Ирина… Да, хорошо.
Повесив трубку, обратилась ко мне:
– Анна Денисовна сейчас подойдет.
И она, действительно, появилась тут же, я даже не успела вернуться к своему месту. Выглядела Анна Денисовна прекрасно: стройная, подтянутая, в красивой тунике и летних брюках, неброский макияж, идеальная укладка. Думаю, мужчины обращают на нее внимание. Она окинула меня взглядом и кивнула:
– Пройдемте.
По коридору мы прошли до ее кабинета, я уселась в предложенное кресло, сама женщина расположилась за рабочим столом.
– Простите за место встречи, но мне сейчас не до разъездов, – начала она.
– Я понимаю. Постараюсь не отнять у вас много времени.
– Антон сказал, вы работаете на Ветрова. Это меняет дело. Я не хотела, чтобы кто-то посторонний копался в смерти мужа, но при таком раскладе… Я могу это допустить.
– Вы знакомы с Александром Геннадьевичем? – Спросила я осторожно.
– Нет, но знаю, что он не раз выручал Игоря, один раз, когда даже он сам уже опустил руки.
Меня так и подмывало спросить, в чем заключалась выручка, но я, конечно, промолчала. Александр Ветер по-прежнему оставался для меня загадкой.
– Что вы сами думаете о случившемся? – Спросила я вместо этого. Женщина на мгновенье замерла, и я поняла, что на самом деле она сильно переживает, но старается это скрыть.
– Честно сказать, я не знаю. Это убийство… просто нелепо, – подобрала она слово. – Оно никому не выгодно. Бизнес отпадает сразу, там все давно решено и поделено, если кто и полезет на рожон, ему быстро объяснят, что к чему.
– Возможно, здесь личное? – Неловко спросила я. Анна Денисовна усмехнулась, бросив на меня взгляд.
– Понимаю, куда вы клоните. Я закурю, вы не против? – Я покачала головой, она достала из стола пачку сигарет и пепельницу и, прикурив, сильно затянулась. – Чтобы у вас не было ложных мыслей на этот счет: последний год мы с Игорем вообще не живем вместе. Впрочем, девять лет до этого тоже не назовешь счастливой жизнью. Он был моей первой любовью, но нам определенно не стоило жениться. Мы все дружили: я, он, Антон. Постоянно были втроем, эдакая шайка-лейка. Никаких отношений кроме дружеских поначалу не было, как-то так вышло. Мне тогда нравился Ковалев, но чисто внешне, он всегда был красавцем. Игорь же, наоборот, тощий нескладный мальчишка, взрывной, везде ему все было надо. А Тоха спокойный, непроницаемый. А потом, в марте это было, мы как-то напились и проснулись с Игорем в одной постели. Было жутко неудобно, что делать? Не хотелось терять друга, решили забыть об этом инциденте. Но так стало выходить, что мы постоянно оказывались в одной постели… В общем, стали встречаться. Я его полюбила, конечно, но как-то иначе, чем это бывает. Просто по-человечески, привыкла к нему, что ли. Мы не думали, что это надолго, но время шло, а мы встречались. Я собиралась после института в Москву, строить карьеру, так что была уверена, что все закончится. А потом забеременела, и стало ясно, что это надолго. Игорек не пытался бегать, сразу предложил пожениться. Так и зажили. У меня всегда была предпринимательская жилка, но дети… – тут Анна Денисовна на мгновенье закрыла глаза и легкая улыбка заиграла на ее лице, – я и не думала, что это настолько здорово. Родить нового человека, растить его, показывать ему мир, рассказывать, какой он есть… Я поняла, что это гораздо важнее любой карьеры, дети были моим счастьем. Игорь любил нас, по-своему, но любил. Ближе к тридцати наступает процесс переосмысления, вот у него и снесло крышу: пошел налево. Мне было сначала обидно, я-то всегда ему была верна, хотя могла изменить, учитывая, что последние пару дет до его измены у нас уже все было не слава Богу. В общем, он ударился во все тяжкие и стал пропадать еще больше, чем когда просто работал. Шло время, у каждого появились свои интересы, дети выросли. И вот…
– Почему вы не развелись?
Она немного подумала.
– Сложно сказать. Сначала из-за детей. Все-таки Игорь старался быть хорошим отцом, хоть это у него и не всегда получалось. А потом… Это просто стало удобно. Все имущество поделено пополам между мной и Игорем уже давно, у каждого из нас составлено завещание в пользу детей. Это на тот случай, если вы будете искать мои мотивы. – Анна Денисовна посмотрела на меня слегка насмешливо, я только глазами повела.
– Какие у вас были отношения в последнее время?
– Никаких. Младший сын поступил на первый курс, уехал в Москву, старший уже там, и Игорь тут же переехал на другую квартиру.
– Вы были там?
– Пару раз, когда была необходимость срочно пересечься.
Я немного подумала.
– Простите, что спрашиваю… Но вам известно что-нибудь о его…
– Любовницах? – Усмехнулась она, туша сигарету. – Кое-что. Например, что их была прорва. Я была у Игорька первой и долгое время единственной, так что неудивительно, что он погнался за приключениями. Если сначала я думала, что он может уйти из семьи, то быстро поняла, что этого не будет. Он менял девок, как перчатки. В лучшем случае, месяц, но это предел.
– А последнее время?
– Я давно перестала за ними следить. Однако не думаю, что он сильно изменился в этом плане.
Можно было закругляться, тем более, что дамочка уже начала посматривать на часы.
– Что ж, – поднялась я, – мне пора.
Она проводила меня до двери.
– Вы можете назвать адрес квартиры Хмелева? – Все же спросила я, понимая, что мой вопрос вызовет бездну удивления. Так оно и было, но женщина не стала интересоваться подоплекой и коротко ответила:
– Улица Попова, 10, квартира 27.
Покинув салон, я быстренько переоделась в красный костюм, чувствуя себя при этом полной дурой.
– А Ветер вообще вон в кого гримируется, – пробормотала вслух, – и все ради дела.
Аргумент был так себе, я спрятала волосы под кепку и разместилась на скамейке, чтобы все обдумать. Пока что дело представлялось темным. Убивать Хмелева вроде бы никому не выгодно – ни по личным мотивам, ни по деловым. Но кто-то его убил, причем так замысловато: из его собственного оружия. И этот кто-то был ему хорошо знаком. Кому-то Хмелев все же перешел дорогу. Еще есть некий проект, над которым он работал и о котором молчал. Мог ли он стать причиной смерти? Вопрос вопросов. Пожалуй, стоит пообщаться с двумя остальными друзьями Хмелева, может, они приоткроют завесу? Так, по крупицам, что-нибудь да соберется.
Я отправилась в ближайший телефон-автомат и набрала номер Петра Моисеева. Длинные гудки, и никакого ответа. Впрочем, в свете событий это неудивительно. Следующим набрала Рубена Абгаряна, и он, в отличие от Моисеева, снял трубку почти сразу. Я не стала ходить вокруг да около, сразу заявила, что выступаю от лица Ветрова, которого нанял друг погибшего, и что хочу встретиться с Рубеном, чтобы задать несколько вопросов.
– Понимаю, – вздохнул тот в трубку, голос был с легким акцентом, – сейчас столько дел… Если вам удобно завтра утром…
– Удобно.
– Хорошо, давайте в ресторане "Чарка" на Садовой часиков в десять?
– Я буду там.
– Значит, до встречи.
Повесив трубку, я немного подумала, что теперь делать. Еще раз набрала Моисеева, но ответом снова были только гудки. Решив, что надоедать человеку не стоит, я отправилась к дому убитого. Алексей и Максим, мои знакомцы из банка, были правы, когда сказали, что он живет недалеко от меня. По моим прикидкам от моей квартиры до улицы Попова не больше десяти минут езды на скутере. Интересно, насколько они были правы в ином: действительно ли полицию заинтересует моя личность, и они даже смогут предположить, что это я убила Хмелева? Идея, конечно, бредовая, но только на мой взгляд. Следователь будет разбираться в ситуации, а не найдя меня дома, да и вообще не найдя, только утвердится в подозрениях. Может, я сглупила, решив остаться с Ветром и не показываться в своей квартире? Все равно он моим делом не занимается, а бегать по друзьям погибшего я могла, не разводя секретности. В конце концов, меня подозревают в убийстве, и доказать свою невиновность – моя первая задача. Кстати, если следователю придет в голову выяснить, что за девушка ведет разговоры от лица Ветра, ни мне, ни ему мало не покажется. Интересно, как он будет оправдываться в этом случае?
За этими мыслями я доехала до нужной улицы и припарковалась неподалеку. Для конспирации взяла с собой пару коробок, которые лежали в сумке, приделанной к багажнику. Оказалось, в них даже есть пицца, выглядела, как настоящая, но на деле оказалась из резины. Что не мешало заметить обстоятельность подготовки Ветра к операции.
"Он же Джеймс Бонд", – хмыкнула я про себя, осторожно входя во двор. Тот был большим и уединенным, окружен забором, однако калитка открыта. Дом состоял как бы из двух: старая девятиэтажка советских годов, а к ней буквой "Г" пристроена вторая девятиэтажка, уже новая. Она, что было видно невооруженным глазом, содержала в себе квартиры более высокого уровня. Видимо, в одной из них и проживал наш уважаемый Хмелев. Двор был обширный, посередине огражденная детская площадка, вокруг нее все утыкано машинами, так что поначалу кажется, что попал в какой-то тайный уголок, где правят роботы.
– Красота индустриализации, – словно подтвердил мои слова голос сзади. Обернувшись, я увидела рядом с собой среднего роста рыжеволосого парня лет двадцати пяти, на велосипеде. На шее у него была завязана бандана, крупный нос, пухлые губы, на глазах солнечные очки. Не зная, что сказать, я кивнула.
– Да уж.
– Я бы не советовал тебе так долго торчать тут, вдруг кого заинтересуешь, – продолжил он, я уставилась на него во все глаза, и тут в голове мелькнула догадка.
– Не может быть, – открыла я рот.
– Поменьше эмоций, – хмыкнул Ветер привычным мне голосом, и я сразу узнала его. – Что тебя сюда привело?
– По большей части то, что мне некуда податься. Твоя тетушка Инна выставила меня взашей, практически не дав сказать ни слова.
Ветер снова хмыкнул.
– Это она может. Строгая, но справедливая. Я не сказал ей, что ты пока поживешь у нас, так что причин проявлять радушие у нее не было.
– По-моему, она была решительно настроена избавиться от меня, во что бы то ни стало.
– Ничего страшного. Зато это пошло делу на пользу, так ведь? Узнала что-нибудь интересное?
– В общем, да.
– Посидим пока в кафе, нечего тут торчать.
Мы расположились в небольшой кондитерской на другой стороне дороги, по пути вернув коробки с пиццей на место. Я поведала все, что смогла узнать, присматриваясь к Ветру, попивающему чаек. Наконец, я замолчала, но он продолжал сохранять тишину. Не выдержав, я поинтересовалась:
– Что скажешь?
Ветер пожал плечами.
– У нас появились какие-то невнятные разговоры про бизнес, которые могут не носить под собой никакой основы, в общем-то, все. Нужен реальный мотив, тогда мы поймем, кому это выгодно. Раз его нет, надо копать.
– Копать предлагаешь мне? – Язвительно поинтересовалась я.
– По-моему, у тебя неплохо получается.
– Возможно. Но в чем тогда состоит твоя помощь?
– Я даю тебе кров, а также обеспечиваю прикрытие.
– Ты поэтому появился возле дома Хмелева?
Ветер неловко почесал бровь.
– Вообще-то, нет. Хотел посетить квартиру погибшего, чтобы осмотреться, а тут ты.
– Как это, посетить? Там кто-то есть, кто тебя впустит?
– Надеюсь, там вообще никого нет.
Я на мгновенье расширила глаза, потом зашипела:
– Это же противозаконно.
– Я ограбил банк, – напомнил он мне, и я была вынуждена признать, что его слова правоверны, хотя он и готов использовать их как оправдание к любому поступку.
– И что там, в квартире?
– Пока не знаю. Хочешь составить мне компанию?
– С ума сошел? Не хватало только, чтобы меня там засекли.
– Брось, все будет хорошо. Подъезд без консьержа, камер нет.
– Да неужели? – Снова съязвила я. – Что же ты меня сразу не позвал?
– В такие дела лучше не посвящать никого без реальной на то необходимости. Чем больше людей знает, тем больше вероятность, что дело всплывет. Как говорится, что знают двое, знают все.
– Мы знаем, что ты ограбил банк, но пока это никак не всплывает.
– Поверь, ограбление банка – не идеальное преступление, я уверен, оно тоже будет раскрыто.
– И тебя посадят.
– Не дождешься, – хмыкнул он.
– И все-таки, – спросила я, когда Ветер расплатился, и мы снова направились к дому, – реально ли совершить идеальное преступление?
Он рассмеялся.
– Конечно, нет.
– Почему?
– Потому что. Все тайное рано или поздно становится явным, это известно даже ребенку.
– Но ведь сколько нераскрытых дел.
– Во-первых, многие из них просто случайны, я имею в виду, что преступник не планировал идеальное преступление. А во-вторых, поверь мне, всегда находится кто-то, кто раскроет преступление. Вопрос только в том, поделится он этой информацией или нет. А теперь пригни голову пониже на всякий случай, чтобы твое лицо не бросалось в глаза.
Мы пересекли двор и, поднявшись на крыльцо по ступенькам, оказались у железной двери с домофоном. Ветер быстро что-то набрал, дверь открылась. Пройдя через коридор в другой, где располагались лифты, мы поднялись на четвертый этаж. Длинный коридор уходил в две стороны, заканчиваясь окнами. Ветер уверенно пошел направо и остановился у последней двери. Она и оказалась нужной нам. Я жутко нервничала, подобные дела мне были в новинку. Возился Саша недолго, рука у него явно набита, вскоре в замке что-то щелкнуло, и, мягко опустив ручку, он открыл дверь. Я стояла рядом, слегка пританцовывая от страха. Спустя еще мгновенье, мы уже входили в просторную прихожую. Я только заметила, что на руках у Ветра перчатки, вроде мотоциклетных.
– Ничего не касайся, – шепнул он мне, я шмыгнула вперед и замерла, оглядываясь, пока он закрывал дверь.
На полу были следы, указывающие на место преступления, но я на удивление спокойно отреагировала, видимо, не осознала до конца. Ветер поманил меня куда-то вперед, одновременно осматривая все вокруг, так мне казалось. Честно сказать, наблюдать за ним в этот момент было интересно и как-то даже приятно: его движения были плавными и вымеренными, он скользил, словно хищник, глаза фиксировали детали, а мозг перерабатывал это в информацию. Я вдруг поняла, что присутствую при уникальном в своей жизни событии: наблюдаю, как работает человек, находящийся вне закона. И плевать, что у него какая-то высокая репутация, поступки говорят сами за себя. Надо сказать, в тот момент я поняла одно: не дай бог столкнуться с Ветром, будучи его врагом. Пока я наблюдала и размышляла, мы пересекли холл и оказались в просторной гостиной, отделенной от кухни барной стойкой. Я увидела на стенке фотографию: мужчина лет сорока с двумя ребятами около двадцати.
– Это Хмелев с детьми, – подтвердил мои догадки Ветер. Я присмотрелась к мужчине. Хмелев брился наголо, что совершенно не вязалось с образом, созданным в моей голове. На фото он улыбался, но взгляд все равно оставался серьезным. Он был явно невысокий, крепко сбитый, в принципе, довольно симпатичный. Пока я пялилась на фото, Ветер осмотрел все остальное. Не знаю, что высмотрел, я не замечала ничего. Тут Саша, как назло, спросил:
– Что скажешь о владельце?
Вздохнув, я еще раз осмотрелась и стала обходить комнату.
– Человек явно не нуждается в деньгах, – высказала очевидную мысль, которую мы и так знали.
– Хорошо. Держись подальше от окон. Что еще?
– Время в этой квартире проводит в основном на диване.
– Почему?
– На полках и столиках пыль, везде, за исключением столика у дивана.
– Что еще?
Я вздохнула.
– Это, что, какой-то экзамен?
– Просто интересно твое мнение.
– А сам что скажешь?
– Хмелев, скорее всего, ждал своего убийцу.
– Что? – Уставилась я на Ветра, открыв рот.
– Обрати внимание на барную стойку. Бутылка виски и бокал. Как мы помним, рядом с убитым был найден бокал с разлитым виски. Вряд ли он пьет сразу из нескольких бокалов.
– Значит, он ждал этого человека, достал бутылку и сразу два бокала. Налил себе, и тут пришел он.
– Или она. Теперь вспомним время убийства: третий час ночи. Посетить в такое время может или близкий друг, или любимая женщина. В крайнем случае деловой партнер, если случилось что-то серьезное. Однако исходя из распечатки его звонков ясно, что никто в это время ему не звонил.
– Значит, о встрече было договорено заранее.
– Точно. Я посмотрел тех, с кем он общается. Одно имя за последний месяц повторяется чаще обычного: некто Татьяна Малышева. Впрочем, об этом потом. Пройдемся по квартире.