Я почувствовала, что разочарования теперь будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь, и снова пошла в кухню – запечатлеть столь глубокомысленный вывод.
Вот коньяк меня никогда не разочаровывал. Хоть что-то! И на этот раз настроение мое сразу же стало улучшаться, мне стало казаться, что не все так плохо в жизни, и уж у меня обязательно все наладится.
До вечера я пролежала с книжкой, забыв совершенно позвонить Полине.
Наконец, почувствовав, что глаза просто слипаются, поняла, что пора спать. Но перед этим принять ванну.
Когда я вышла из ванной, вся чистенькая, душистая, свежая и с наслаждением растянулась на постели (зареванную наволочку я не успела поменять, а теперь просто сил на это не было, поэтому я просто перевернула подушку другой стороной), то чувствовала себя гораздо лучше. В ванной я еще несколько раз осмотрела себя в зеркало, убедившись, что новая прическа мне очень идет, и еще не одна мужская голова обернется мне вслед.
И тут я услышала, как кто-то пытается открыть мою входную дверь…
Это было не просто ощущение – я видела своими глазами, как осторожно поворачивается ручка. Открыть дверь находившийся за нею не мог – она закрывается изнутри как стопор. Это Полине спасибо, поставила мне все-таки металлическую дверь. Сама все организовала и даже все расходы взяла на себя. И объясняла мне потом, что если изнутри повернуть ручку вверх, то снаружи ее уже никто не сможет открыть. И я всегда в это верила. До теперешнего момента…
Теперь мне казалось, что еще одно мгновение – и дверь откроется. И ко мне ворвется… Господи, кто же ко мне ворвется?
Я решилась на подвиг: потихоньку прокрасться к глазку и посмотреть, кто это ко мне ломится.
Ступая как можно тише – деревянные полы все равно скрипели при каждом моем шаге, – я добралась до глазка и заглянула в него.
Мужик. Средних лет, насколько я поняла. Стоит и дергает мою ручку! Да что же это такое?
В смятении я вернулась в комнату и села на диван, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Кто это? Вор? Но у меня и воровать-то нечего!
Господи! – осенило меня. – Да это ж маньяк! Ну да, самый натуральный маньяк! Может быть, даже тот самый, который напал на Полю! Хотя нет, Жора ведь говорил, что он в милиции.
Ну и что? А может, он сбежал из милиции? Сбежал же он из психушки? И из милиции запросто мог. И что он хочет со мной сделать? А что, если… – я даже ахнула от такой мысли – если он узнал, что мы с Полиной сестры и пришел отомстить мне?
Боже мой, это же ужасно! Полина-то хоть карате занималась и другими восточными единоборствами по какой-то там методике, а я что могу?
А может, не маньяк? Как он выглядел? Я зажмурилась и попыталась представить себе мужчину, которого увидела в коридоре. Ну конечно, маньяк! У него же слюна изо рта текла! И клыки были огромные! Ой, ужас!
Тут я заметила, что ручка перестала дергаться. Слава богу, неужели он ушел? Может, одумался?
Я снова подошла к двери и посмотрела в глазок. Маньяк стоял у соседской двери напротив моей и тупо пялился на замок.
Почему он пошел к соседям? Может, не уверен, что я живу именно в этой квартире?
В этот момент маньяк резко повернулся и снова шагнул к моей двери. Я отпрыгнула в комнату.
Так, все, хватит! Нужно срочно звонить в милицию, просто срочно!
Я уже кинулась к телефону, собираясь кричать "SOS", как вдруг поняла, что от страха забыла собственный адрес! Вот это номер! Черт, надо же, вылетело из головы! Нет, улицу-то я помню, а вот номер дома…
Надо срочно выяснить, в каком доме я живу. Терять нельзя ни минуты!
Нужно найти письма, на конвертах которых стоит мой адрес. Только вот где бы их найти?
Я напряглась, вспоминая, где обычно храню письма. Этого я так и не смогла определить. Просто как-то вот не было для писем у меня подходящего места. Они обычно хранились где попало.
Я опрометью бросилась в кухню и полезла в буфет в надежде отыскать там хоть одно завалященькое письмецо, но ничего не нашла. Зато отыскала мухобойку, которую потеряла года два назад.
Черт, что же делать? Бегом вернувшись в комнату, я вытряхнула из коробок все детские игрушки и принялась лихорадочно рыться в них. Ничего! Ни одного письма! Зато я отыскала здесь денежную купюру достоинством в десять тысяч рублей. Старыми. Раньше она, безусловно, мне бы очень пригодилась, но за то время, пока в нее мило играли мои детки, купюра утратила свое достоинство и перестала быть мне полезной.
Я металась по квартире, как заведенная, не зная, что мне делать. А маньяк тем временем никуда не делся.
Наконец, до меня дошло! Ведь можно же спросить у Полины, где я живу! Уж она-то должна помнить номер моего дома!
Бросившись к телефону, я набрала Полинин номер и с замиранием сердца стала вслушиваться в гудки, молясь, чтобы Полина была дома.
– Алло! – послышался спокойный голос сестры, и у меня сразу отлегло от сердца.
– Поленька, – зашептала я, срываясь на крик, – ты не помнишь, где я живу?
Воцарилось молчание. Потом Полина осторожно спросила:
– Оля, а где ты находишься?
– Я дома, – дрожащим голосом ответила я, косясь на входную дверь. – Мне нужно знать номер моего дома!
– А сколько ты сегодня выпила? – рявкнула вдруг Полина. – Ложись спать! Совсем уже с ума спрыгнула! Забыла, где живешь! Чего тебе он дался, номер дома? Завтра проспишься – вспомнишь!
Полина кричала так, что я вздрагивала при каждом слове всем телом.
– Ради бога, не кричи так громко! – простонала я, когда Полина выговорилась. – Тебя могут услышать! Понимаешь, ко мне хочет забраться маньяк!
– Что? – голос Полины сразу стал совсем другим. Нет, тише он не стал, но в нем явно прозвучала тревога и готовность прийти на помощь.
– Маньяк! – шепотом повторила я. – Может быть, тот самый, который напал на тебя!
– Что ты говоришь, Оля? – взволнованно спросила Полина. – Ведь он же в милиции!
– Значит, убежал! Или это другой маньяк. Он пытается взломать мою дверь.
– Оля, запри ее на все замки и еще что-нибудь подложи, только не открывай, я сейчас приеду, не бойся! – прокричала Полина и бросила трубку.
Я в волнении заходила по комнате. Потом на цыпочках подошла к двери. Маньяк сидел у противоположной стены, прислонившись к ней спиной. Глаза у него были закрыты.
"Устал! – мелькнуло в моей голове. – С силами собирается, сейчас опять начнет ломиться!"
Через пять минут маньяк снова стал поворачивать ручку моей двери. Я уже не могла этого выдержать.
Все, нужно показать, что я его не боюсь! Лучше его самой напугать! Так не может больше продолжаться, иначе у меня будет инфаркт.
Полная решимости, я прошла в кухню и открыла ящик буфета, где у меня хранились ножи.
Там было несколько ножей, но меня они все не устраивали – слишком маленькие. Я вспомнила, что Кирилл как-то покупал целый набор ножей для рубки мяса и оставил его у меня. Вот только найти бы его.
Я перевернула всю кухню вверх дном, лихорадочно пытаясь найти ножи. На пол летели кастрюли и сковородки, полотенца и половники. Но ножей я так и не нашла.
Тогда я схватила табуретку и потащила ее в ванную. Свалив все с полок, я увидела заветный набор: он лежал на верхней полке, в самом углу, прикрытый старыми Кирилловыми трусами, поэтому я и не увидела его сразу.
Я открыла футляр, достала самый огромный нож – этакий тесак – и решительно двинулась к двери.
Постояв некоторое время возле нее, я протянула руку к замку и стала его открывать. Главное – сразу же выкинуть руку с ножом вперед, чтобы он видел, что я вооружена и совершенно его не боюсь.
Зажмурив глаза, я отчаянно толкнула дверь вперед, вытянула руку с ножом и грозно спросила:
– Что это вы здесь делаете в столь поздний час?
Получилось не очень грозно: голос дрожал и срывался. Никакого ответа. Я открыла глаза: маньяк стоял и со страхом смотрел на нож. Ага, испугался! Так тебе и надо!
Подбодренная, я продолжала:
– Так я жду ответа на поставленный мною вопрос! – вот же вылетела фраза из комедии, когда совсем не до смеха!
– Извините, пожалуйста, девушка, – пролепетал маньяк в ужасе. – А вы не подскажете, где здесь выход?
– Что? – глаза мои поползли на лоб.
– Ну, это… – пробормотал он. – Выход…
Тут я увидела, вернее, почувствовала по запаху, что мужчина не совсем трезв. Но хмель быстро улетучивался из его организма от вида ножа.
Тут до меня медленно начало доходить, что произошло…
Дело в том, что в нашем доме на каждом этаже квартиры расположены в некоем закутке, или боксе, не знаю, как правильно выразиться. Одним словом, нужно пройти в общую дверь – которая, кстати, никогда не запирается – и попадаешь в наш закуток, в котором расположены четыре квартиры. Пятая дверь – общая входная, обычная деревянная дверь. И вот когда это чучело вошло в нее, кто-то после него дверь закрыл. Вернее, просто сильно захлопнул. И теперь он, приняв на грудь, не может определить, какая из пяти дверей ему нужна, чтобы выйти! Торкнулся, наверное, в нужную, а она не поддалась – еще бы, спьяну у него и сил-то нет. Мужчинка-то хлипкий совсем! Вот и ломится во все оставшиеся двери в надежде выбраться отсюда! А моя дверь ему почему-то больше других понравилась. Наверное, потому, что в ней ручка поворачивается.
– Ах, выход! – мило улыбаясь, ответила я. – Да вон он, пожалуйста! – я ножом ткнула во входную дверь.
Мужичонку словно ветром отнесло к ней. И в этот момент послышался звук удара, входная дверь распахнулась, и в коридорчик влетела Полина с горящими глазами. Увидев меня с ножом и убегающего мужичонку, она подставила ему подножку, и коротко пнула ботинком в солнечное сплетение. Мужичонка хрюкнул и затих.
– Оля! – Полина кинулась ко мне. – Ты в порядке?
– В порядке, в порядке, – быстро проговорила я, думая, что же теперь сделает Полина, когда все узнает: посмеется или оторвет мне голову? Зная мою сестру, логичнее предположить второй вариант…
– Поленька, ты только не волнуйся, я сейчас тебе все объясню! – ласково проговорила я. – Только давай поможем этому мужчине.
– Что-о? – Полина явно ничего не понимала.
– Понимаешь, Поля, этот человек совсем не маньяк. Просто…
И я рассказала все сестре. Сначала Полина ничего не могла уяснить – несообразительная все-таки у меня сестра. Потом до нее медленно стало доходить…
К концу моего объяснения, прерываемого время от времени моими же вздохами – я хотела показать Полине, как мне было страшно – Полина слушала уже с мрачным лицом и скептическим выражением на нем.
– Все ясно, – проговорила она, меряя меня красноречивым взглядом, и, придвинувшись ко мне, потребовала:
– Дыхни!
– Чего? – не поняла я.
– Дыхни! – повторила Полина поубедительнее. На этот раз я поняла и осторожно дыхнула на сестру.
– Все ясно, – с ухмылкой резюмировала Полина.
– Должна же я была немного снять стресс! – возмущенно кинулась я на собственную защиту. – Ты не представляешь, какого страха я натерпелась!
Тут лежащий на полу мужичонка, о котором мы совсем забыли, зашевелился и застонал.
Полина подошла к нему и помогла подняться.
– Извините, пожалуйста, – мягко сказала она. – Мы вас приняли за преступника. Простите, ради бога. Хотите, пройдемте со мной, я почищу вам пальто?
– Н-нет-нет, – пробормотал мужичонка, вырываясь и бросая на меня косой взгляд. Нож я все еще держала в руке. Потом он перевел взгляд на Полину, решил, видимо, что нас тут двое ненормальных баб, и быстренько выскочил во входную дверь. Которую теперь обнаружил сразу же.
Мы с Полиной стояли в коридоре и молча взирали друг на друга. Первой нарушила эту немую сцену Полина. Она легонько подтолкнула меня вперед, прошла за мной и тщательно заперла дверь. После чего прошла в кухню и молча закурила, пуская дым в окошко.
Я подошла сзади и положила сестре руки на плечи:
– Поленька, ну извини, пожалуйста!
– Да что ты, Оля! – тихо ответила сестра, пожимая кончики моих пальцев. – Что ты! Я понимаю, как ты натерпелась, но и я тоже переволновалась. Слава богу, что все закончилось именно так.
– Да…
Мы постояли еще немного. Я стала вспоминать, с чего, собственно, взяла, что ко мне ломится маньяк? И, честно говоря, не могла понять. Сейчас все мои страхи показались мне такими смешными…
Я невольно прыснула, вспомнив, как бегала по дому в поисках ножей. Полина посмотрела на меня и тоже улыбнулась. Через пару минут мы с ней просто корчились от смеха, и продолжалось бы это, наверное, долго, если бы Полина не подавилась сигаретным дымом. Она сразу же перестала смеяться, согнулась пополам и закашлялась. Я, испугавшись, стукнула ее кулаком по спине, от чего Полина сразу выпрямилась и перестала кашлять.
– Сдурела, что ли? – гаркнула она. – Чуть всю спину мне не отбила.
– Ладно, извини. Давай лучше поговорим. Хочешь чаю?
– Лучше кофе, – ответила Полина.
– Кофе… – я замялась. Дело в том, что Полина совсем недавно подарила мне большую банку кофе. Сама я его пью довольно редко, а сестра любит, поэтому она приобрела банку специально, чтобы пить самой, когда бывает у меня.
И банка честно простояла у меня три дня после того, как Полина один раз воспользовалась ее содержимым. А потом… Все получилось совершенно случайно. Мне захотелось протереть полочки в буфете. Вернее, к этому меня подтолкнуло то, что на полочку просыпался сахар из сахарницы. Можно было, конечно, проигнорировать – подумаешь, ерунда какая! – но сахара просыпалось слишком много, и дело даже не в том, что посуда и пальцы мои прилипали к полке – просто каждый раз, когда я лезла на полочку, сахар впивался мне под ногти. А я этого терпеть не могу. Поэтому полочку пришлось-таки мыть.
Так вот, взяла я табуретку, которая стояла возле стола, и совершенно не обратила внимания на то, что эту табуретку дети притащили с балкона. И у нее второй год как сломаны ножки.
Встала я на нее и принялась тереть полки. И дернул же меня черт сунуться в правый угол! В самом деле, не протирала я его сто лет – и ничего! Нет, захотелось тщательно чистоту навести! Короче, сунулась я туда, отклонившись вправо, а подлая табуретка за мной! Тоже ее вправо повело. В общем, падая, я инстинктивно ухватилась за первый попавшийся предмет. Им как раз и оказалась подаренная Полиной банка кофе. Естественно, она выскользнула у меня из рук, крышка слетела, и весь кофе просыпался на пол.
Представляете, как проклинала я себя, лежа на полу, с ушибленным бедром, обсыпанная кофе? Проклинала свою чистоплотность. Всегда я знала, что она меня до добра не доведет! Ну кому был нужен этот правый угол! Все равно он закрыт дверкой (ладно, левая дверка отломана, там можно и помыть, а справа-то зачем?), и никто ничего не увидит.
Короче, после такой чудовищной катастрофы – я еще два часа ползала по полу, собирая ложкой кофе обратно в банку – мне необходимо было лечить нервы. Я отменила все встречи с клиентами, срочно вызвала Кирилла, отдала ему детей на три дня, а сама пролежала это время в постели, периодически меряя температуру и глотая ликер с бальзамом.
Больше этот кофе я не трогала. Но теперь придется угощать им Полину…
Я заглянула в чайник – воды в нем было на самом донышке.
Я быстро наполнила его водой и поставила греться. Полина сидела и смотрела задумчиво в окно. Потом перевела взгляд на меня.
– Оля, а чем ты занималась после того, как мы расстались? – спросила она.
– Я… Я была у Жоры, – призналась я.
– У Жоры? – удивилась Полина. – Странно, он мне ничего не сказал. Даже не позвонил. А потом что?
– Еще я была в парикмахерской, – ответила я и поправила прическу.
– Боже мой! – всплеснула руками Полина. – А я-то за этими катавасиями даже и внимания не обратила! Ну-ка повернись, Оленька! Как ты чудесно выглядишь! А что это тебя сподвигло в парикмахерскую сходить?
Я честно призналась, что сходить в парикмахерскую меня буквально вынудило дело Кристины Лукашниковой.
– Погоди, погоди… Так ты в "Вегу", что ли, ходила? – изумилась Полина.
– Ну да…
– Так это… Так это же дорого! Откуда у тебя деньги, ты же жаловалась, что клиентов сейчас нет и Кирилл что-то задолжал?
– Ну, у меня оставались… Немного.
– И ты их все потратила!
– А что мне оставалось делать? Как я могла еще туда появиться? Зато посмотри, какую мне девочка прическу подобрала отличную! Она говорит, что их еще и приемам визажа учили, так что она запросто определит, что кому пойдет. И макияж она наверняка хорошо накладывает. Так что, Поля, если тебе понадобится…
– Если мне понадобится, я прекрасно наложу макияж сама! – перебила меня Полина. – Ну, ты хоть что-нибудь разузнала?
– Разузнала… Постоянного партнера у Кристины не было. Девочка отличалась довольно свободным нравом. И общалась исключительно с богатыми. И еще… Не такая уж она была хорошая, как мы думали. Девчонки ее не любили. Причем все. Это уже говорит о многом.
– А за что конкретно-то не любили?
– Нос задирала, их ни в грош не ставила. О богатстве мечтала.
– Почти все девочки ее возраста мечтают о том же! – хмыкнула Полина.
– Да, но ведут себя нормально.
– Короче, ты ничего не узнала.
– Еще… Еще она довольно близко общалась с одной из клиенток. Какие-то дела их связывали. Та вообще вся из себя упакованная, блондинка платиновая.
– Ох, да разве мы по таким приметам ее найдем! Ты бы хоть передала девчонкам своим, чтобы как только она появится, они тебе сообщили сразу. Или мне. И постарались задержать ее там подольше!
– Ох, Поля… – мне даже стыдно стало. – Я как-то об этом не подумала…
– Понятно. Завтра же с утра позвони туда и скажи, поняла?
– Поняла, поняла. Непременно так и сделаю, – заверила я сестру.
В это время закипел чайник. Я быстро достала банку кофе и насыпала Полине в чашку две ложечки – она любит крепкий. Полина пробормотала слова благодарности, потом придвинула к себе чашку и принялась задумчиво помешивать кофе ложкой.
"Слава богу! – подумала я. – Она не узнает, что этот кофе с пола!"
– А от Жоры ты что узнала? Я так понимаю, что этот маньяк ни при чем, раз тебя понесло в парикмахерскую? – спросила Полина, что-то внимательно обдумывая и не заглядывая в чашку.
– Ты совершенно права. Маньяк действительно ни при чем – у него железное алиби.
– Так я и думала, так я и думала, – покачала головой Полина, потом отхлебнула из чашки.
Через секунду глаза ее стали огромными и круглыми. Я с тревогой наблюдала за сестрой. А еще через секунду она выпустила мне прямо в лицо тугую горячую струю кофе.
– Ф-р-р-р! – Полина рванула к раковине и с остервенением принялась что-то сплевывать.
– Что такое, Поля? – вытирая лицо кухонным полотенцем, вскричала я.
– Та… Та-ра-кан! – выдавила Полина, стараясь унять рвотный инстинкт.
Я заглянула в раковину: там валялся мертвый таракан. Обварился, наверное, кофе.
– Боже мой, боже мой, как он мог попасть в чашку? – стонала Полина, полоская рот водой из-под крана.
– Понятия не имею! – развела я руками.