Полина, наконец-то, пришла в себя, охая, подошла к столу и заглянула в чашку. То, что она там увидела, настроения ей не прибавило: на поверхность всплыли какие-то соринки, крошки и куриное перышко.
Мрачно взглянув на это, Полина взяла чашку, молча выплеснула ее содержимое в унитаз, после чего перевернула чашку и водрузила ее мне на голову.
Ушла Полина, не попрощавшись.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ (ПОЛИНА)
Давно меня Ольга так не злила! Вот разгильдяйка чертова! Вот и пусть посидит немного одна, подумает о том, что у нее дома творится! И денег ей не дам принципиально: пусть научится быть более собранной и серьезной. Хотя… Ее, наверное, уже не исправишь.
Я ехала домой, желая поскорее выпить нормального кофе, потому что вкус той дряни, которой меня пыталась напоить Ольга, до сих пор стоял во рту. От этого было очень противно. Я даже купила по дороге пачку жвачки "Стиморол", чтобы освежить рот.
Приехав домой, я первым делом наполнила турку водой и насыпала кофе. Только после того, как выпила две чашки и выкурила три сигареты, мне полегчало. Бог с ней, с Ольгой, она неисправима. Слава богу, хоть сегодня с ней все обошлось. Все, хватит про нее думать. Нужно позвонить Жоре и решать, что делать дальше по делу Кристины.
– Алло, слушаю, – раздался голос Овсянникова в трубке после второго гудка.
– Жора, это я. Что же ты даже не позвонил мне! – пожурила я бывшего мужа. – И не сказал о разговоре с Ольгой!
– Поленька, я, понимаешь, закрутился совсем, – начал оправдываться Жора. – И я думал, что Оля сама тебе позвонит.
– Оля мне позвонила, так что я в курсе. А новости есть какие-нибудь?
– Да нет, ничего нового. Не знаю, с чего и начинать. Ни друзей у нее, ни подруг. А мужиков столько, что не знаешь, за кого и браться. И главное, никого конкретного назвать не могут.
– Ладно, я попробую еще раз поговорить с Людмилой, – вздохнула я. – Хотя мне очень тяжело с ней встречаться. Я позвоню тебе, Жора, если что!
– И если ничего, все равно звони. Поленька, а может быть, мы встретимся сегодня?
– Нет, Жора. Сегодня точно нет. Я устала, как собака. Ольга меня доконала!
– Ну ты же знаешь свою сестру, не придавай этому значения. А если хочешь, я сейчас приеду и быстро тебя успокою.
– Нет, не хочу, – честно ответила я. Жора иной раз может доконать почище Ольги. – Все, пока!
Я положила трубку, полежала немного с книжкой и пошла спать.
На следующий день я с самого утра отправилась к Людмиле. Поехала на машине, так как собиралась потом проехать еще в одно место.
По двору дома, где жила Людмила, шел тот самый парень, который позавчера пинал ногами нищенку. Он был с девушкой, которую вел, крепко держа за локоть. Девушка была красивая, даже эффектная. Парень говорил ей что-то резкое и подталкивал к красной "девятке", стоящей у обочины. Его наглое, симпатичное лицо было очень недовольным. Девушка что-то лепетала в свое оправдание.
"Ах ты, козел! – подумала я. – Да ты, похоже, со всеми женщинами одинаково обращаешься! Надо бы еще раз поучить тебя уму-разуму. Интересно, а эта симпатуля почему терпит такое обращение? Вот бы он ей приболел, этот урод!"
Я присмотрелась к нему, ожидая увидеть следы от своего кулака у него на лице, но, к моему глубочайшему удивлению, не увидела. Странно, очень странно. В челюсть-то я ему двинула не слабо, следы точно должны были остаться.
Парень тем временем втолкнул девушку в машину, сел за руль и умчался. Меня он не заметил, к его счастью.
Я поднялась на шестой этаж и позвонила в дверь. Людмила открыла сразу, Сегодня она выглядела получше, но все равно ей уже никогда не вернуть былой красоты.
– Здравствуй, Поленька, – поприветствовала она меня. – Проходи.
– Здравствуй, здравствуй, – ответила я, целуя Людмилу в щеку. – Уже прохожу.
– Хочешь кофе?
– Очень, – призналась я и понадеялась, что кофе у Людмилы будет не таким отвратительным, как Ольгин.
Людмила принесла кофе и печенье собственного приготовления.
– Ты печешь? – удивилась я.
– Да это я для того, чтобы отвлечься хоть немного, – призналась Людмила. – А печь-то мне не для кого. Хорошо хоть, что ты пришла.
Я заметила, что от Людмилы не пахнет спиртным, и это меня очень порадовало. Вот еще бы Ольге так научиться. А то если приедешь к ней с самого утра – да вот хоть сейчас – а от нее уже коньячком попахивает. Это уж как пить дать.
– Люда, а что это у вас за девушка тут ходит, красивая такая блондинка с длинными волосами? И с ней урод на красной "девятке"?
– Ах, это Элина Полозова. Очень эффектная девушка, правда?
– Правда. Только непонятно мне, чего она с этим козлом встречается?
– С Вадиком-то? Ну не знаю, – вздохнула Люда. – Должно быть, любовь!
– А он-то что из себя представляет?
– Да… Не знаю даже. Вроде по ларькам местным дань собирает.
– Понятно, – усмехнулась я. – И она этого козла терпит…
– Ну почему козла, Поль? Ты же не знаешь, как он к ней относится? По одному поступку трудно судить. Хотя, если честно, мне Вадик тоже не нравится. Да он с детства рос противным мальчишкой. Всегда злой какой-то, вредный, жестокий даже… Кошек все время мучил. Уж сколько раз его матери жаловались! – Людмила махнула рукой. – А Элина хорошая девушка. Правда, она недавно здесь живет. Мне все хотелось, чтобы они с Кристиной подружились…
Мы помолчали.
– Полина, ты говорила с мужем? – спросила Люда, когда я отпила из чашки и похвалила кофе.
– Да, Людочка. Говорила. И мы уже начали работать. Ольга даже в парикмахерской была. Но, понимаешь, настолько дело темное… Просто вот ни одной зацепки нет. Ты не волнуйся, – испугалась я, заметив, как наполнились слезами Людмилины глаза. – Найдем, обязательно найдем этого гада, даже не переживай! Просто поработать предстоит долго. Я, собственно, почему к тебе приехала? Мне необходимо еще раз поговорить с тобой насчет ее друзей и подруг. Кто мог знать что-либо о ее личных делах?
– Ох, да не знаю я! – Людмила все-таки расплакалась. – Я же говорю, она после школы такая скрытная стала! Все в себе держала. Со всеми подружками рассталась, с кем в школе дружила. Они, говорит, из другого общества. Из низшего. Представляешь? Ну вот откуда у нее такие мысли? Кто ее этому научил? Нет, я, конечно, старалась ее одевать хорошо, давать ей все, но в меру! И никогда не говорила, что люди, у которых денег мало, второго сорта. А для нее они были чуть ли не третьего. Господи, такая девочка была хорошая! – Люда снова зарыдала.
– Люда, а с кем она дружила в школе? – поинтересовалась я. – Кто у нее был самой близкой подругой?
– Да пожалуй, Неля Яруллина, она в нашем доме, кстати, живет. Только Кристина давно с ней не дружит. Едва здоровалась при встрече, и все.
– Так, Люда, я сейчас загляну к этой Неле. Она дома, ты не знаешь?
– Не знаю. Она вообще-то учится. В мединституте. Но попробуй, загляни, может, дома.
– В какой она квартире живет?
– В сто двадцать восьмой, в третьем подъезде.
– Ну, ладно, Людочка, тогда я побежала. Если что, я к ней вечером наведаюсь.
– Ко мне забеги! – попросила Люда. – Или позвони!
– Непременно.
Я перешла в соседний подъезд и поднялась на второй этаж. На звонок открыла молодая девушка, черноволосая, голубоглазая татарочка, очень симпатичная.
– Здравствуйте, вам кого? – спросила она.
– Мне вообще-то нужна Неля. Я по просьбе мамы Кристины Лукашниковой.
– Людмилы Викторовны? Проходите, пожалуйста, Неля – это я.
– А меня зовут Полина Андреевна, – представилась я, проходя в квартиру.
– Вы насчет Кристины? Из милиции?
– Нет, не из милиции. Я же сказала, что пришла по просьбе ее мамы. Я ей просто, можно сказать, помогаю. И мне бы хотелось пообщаться с людьми, которые близко знали Кристину.
– Ну, когда-то я знала Кристину хорошо. Во всяком случае, мне так казалось…
– А потом?
– А потом я поняла, что кроме совместной дороги в школу и из школы нас больше ничего не связывало.
– Почему?
– Мы с детства жили рядом, поэтому и дружили. Оказывается, совершенно не зная друг друга. Оборвалась связующая нас ниточка – оборвалась и дружба. Кристина как-то резко от меня отдалилась.
– Нелечка, а ты не помнишь, что этому предшествовало?
– Предшествовало… Ничего такого, что вы имеете в виду.
– А откуда ты знаешь, что я имею в виду?
– Ну, с ней не случилось ничего страшного: в катастрофу она не попадала, с жизнью покончить не собиралась…
– Но что-то все-таки было?
– Было… Ну, в общем, это случилось после того, как Кристина стала женщиной. Это произошло сразу после окончания школы.
– А кто был ее первым мужчиной?
– Это был совсем сопливый парень. Я видела его пару раз. Он не отсюда, живет в Москве. Кристину он сразу бросил. Я как-то зашла к ней, она сидела грустная, просто какая-то убитая. Рассказала мне все – тогда она еще считала меня своей подругой.
– А по какой причине он ее бросил? Кристина не говорила?
– Говорила… Он был небогатым человеком. Хотя очень любил рисануться, цену себе набить. И неумным он был. Это я сразу определила. Короче, заморочил он ей голову рассказами о красивой жизни, а потом сказал: ты, мол, глупенькая девочка из провинции, и нет у тебя ничего. А мне нужно жизнь свою устраивать, жениться на богатой. Вот я женюсь, заимею побольше, а потом разведусь и к тебе приеду. На тебе женюсь. Кристинка сперва поверила – все мы дурочки, когда влюбимся. А он так и не приехал. И не позвонил даже. Вены она, конечно, резать не стала, но история эта сильно на нее повлияла. Тогда она и заговорила о деньгах. Я думала сперва, что она хочет накопить денег, чтобы он мог на ней жениться, да все как-то не хотелось думать, что она совсем уж ум потеряла. А теперь… Теперь я думаю, что она хотела показать ему, на что способна. Чтобы он увидел ее всю такую из себя и понял, что потерял.
– Она что, в Москву собиралась?
– Об этом разговора не было, но думаю, что да. А после этого разговора она от меня и отдалилась. Я сразу стала недостаточно хороша для нее. У нее же планы были наполеоновские.
– Понятно… – тихо протянула я. Да, понятно теперь, что повлияло на Кристинино мировоззрение. Ох, девчонки, морочат вам головы всякие козлы, а вы верите! И жизнь потом свою ломаете.
– Это вам чем-то сможет помочь?
– Еще не знаю, Нелечка, но возможно. Я обязательно все проверю. Ты мне вот что еще скажи. Помнишь ли ты, как его звали?
– Того парня? Помню, конечно. Не так уж много времени прошло, два года всего. Звали его Сергей Перехватов. Он себя, правда, Серж все время называл. Тоже мне, француз недоделанный! – фыркнула она.
– А где он в Москве жил, не говорил?
– Где-то в Химках, по-моему. Потому что Кристина как-то несколько раз упоминала этот район в своих рассказах.
– Хорошо, Неля. Вот тебе мой телефон. Если ты вдруг что-то вспомнишь еще – позвони мне обязательно, хорошо?
– Обязательно, можете не сомневаться, – заверила меня девочка.
Я вышла на улицу. Так, что же теперь делать? Неужели придется ехать в Москву? А надо ли? Имеет ли какое-то отношение этот Сергей к гибели Кристины? Ведь прошло два года, он наверняка о ней и думать забыл… А что, если приезжал сюда? Или она в Москву недавно ездила? Нужно выяснить у Люды.
Я снова забежала в четвертый подъезд.
– Люда, – запыхавшись, сказала я. – Кристина не ездила в Москву в последнее время?
– Мы с ней вместе ездили, – немного удивленно ответила Людмила. – А что?
– Она все время была с тобой? Никуда одна не ходила?
– Ну, она ходила одна, конечно. Она все-таки взрослая девочка уже была, я ее отпускала. Да ее разве удержишь! – Людмила махнула рукой. – А что случилось, Поля?
– Да ничего, Люд, побегу я. Дел теперь навалилось невпроворот.
Так, понятно. Плохо дело. В Москву, похоже, ехать придется. А не хочется. Во-первых, работа. Во-вторых, честно говоря, мне не хотелось лишний раз тратить Людмилины деньги. Она пока ничего мне не заплатила, но расходы-то покрывать ей придется. С другой стороны, если этот парень причастен к убийству… О каких расходах тут можно вести речь? Ладно, в крайнем случае я Ольгу в Москву пошлю. А сама как раз в квартире у нее приберусь за это время, а то уже смотреть невозможно на это безобразие.
А Людмила-то все-таки приняла на грудь, пока меня не было! Я отчетливо ощутила запах алкоголя, когда сейчас разговаривала с ней. Нет, от этого ее нужно отучать!
Я сунула руку в карман и обнаружила, что у меня закончились сигареты. Придется переходить через подземный переход на ту сторону, здесь я что-то ни одного ларька не вижу.
Спускаясь к переходу, я увидела свою знакомую нищенку. Она сидела на земле, подстелив картонку. Рядом лежала кепочка, призывая кидать в нее деньги. Недавно прошел дождь, и картонка подмокла. Мне было жалко женщину, и я невольно остановилась.
– Привет! – поздоровалась я с ней.
– Здравствуйте, – прошептала она.
– Ну, как дела-то твои?
– Нормально.
– Чего на земле-то сидишь?
– А где мне еще сидеть? – удивилась она.
Хм, хороший вопрос. Логичный такой.
– Ну… не знаю. Потеплее местечко бы поискала.
Она только вздохнула. Потом подняла на меня глаза и спросила:
– Простите, у вас сигареты нет?
– Увы! – развела я руками. – Бегу вот за сигаретами. На обратном пути угощу, если тебя не турнут, конечно, отсюда.
Я прошла по переходу, вышла на привокзальную площадь, купила в ларьке пачку "Мальборо" и вернулась назад.
Нищенка сидела на том же месте, где я ее и оставила. Денег в ее кепочке не прибавилось.
– На! – я вытащила из пачки сигарету.
При взгляде на "Мальборо" глаза ее разгорелись. Она быстро схватила сигарету и сунула в рот. Я поднесла ей зажигалку.
– Тебя как звать-то? – поинтересовалась я.
– Лю… Люба, – ответила женщина.
– И как же ты, Люба, до такой жизни докатилась? Молодая же еще. Шла бы работать.
– Некуда мне… – тихо ответила она. – Да и незачем.
– Что значит незачем? – удивилась я. – Что, побираться лучше?
– Не знаю… – еле слышно прошептала она. – Мне уже не может быть лучше.
– Личная драма, что ли, какая? – спросила я, недоумевая, что могло заставить не старую еще женщину стать нищенкой?
– Да… Неважно это все.
Ну, не хочешь говорить – не надо, – подумала я.
– Ну ладно, – помолчав, сказала я ей. – Как знаешь. Козел этот не обижал тебя больше?
– Не…
– Ну и отлично.
В этот момент послышались раскаты грома. Через пару секунд сверкнула молния, и полил дождь. Нищенка вскочила, заметалась и нырнула в подземный переход. Я невольно за ней.
Дождь разошелся не на шутку. Вернее, это был даже не дождь, а самый настоящий ливень.
– Куда же ты теперь? – спросила я.
– Не знаю. Тут пережду.
– Слушай, а тебе вообще есть куда идти?
Нет, не подумайте, я не собиралась тащить ее к себе – я еще не сошла с ума. Это Ольга может такое выкинуть. Но довезти-то я ее могу до дома? Только бы узнать, где он у нее, этот дом…
– Есть… Только ехать надо.
– Куда?
– К горпарку.
– Так, подруга, давай-ка бежим со мной. Я здесь стоять не собираюсь целый день, а дождь, похоже, нескоро кончится. Пошли со мной, я тебя отвезу.
– Нет, что вы, не надо! – испуганно замахала она руками. – Не стоит.
– Хватит, короче! – рявкнула я на нее и, выждав момент, когда ливень немного стих, схватила Любу за руку.
– Бежим!
Мы рванули под дождем к моей машине, которую я оставила у Людмилы во дворе. Через пару минут, промокшие, мы уже влезали в нее. Люба испуганно жалась на заднем сиденье, оглядываясь по сторонам. Да, вряд ли ей когда-нибудь приходилось ездить в "Ниссане".
Я выехала на центральную улицу и спросила у Любы:
– Куда дальше?
– Прямо, – отозвалась она. – Потом покажу.
Мы ехали минут семь, пока Люба не сказала:
– Вот здесь остановите!
Я высадила ее возле частного сектора, который по непонятной причине еще сохранился в центре города и представлял собой жалкое зрелище.
Люба выскользнула из машины и нырнула в один из закоулков, я даже не успела разглядеть, в какой. Да, привыкла, бедняжка, шарахаться от людей. Видно, здорово ее жизнь потрепала. Ох, не дай бог когда-нибудь дойти до жизни такой! От этой мысли меня аж передернуло.
Я вспомнила Людмилу, потерявшую Кристину, и невольно вздрогнула. Как бы Люде не повторить судьбу этой женщины. Нет, конечно, это самый крайний случай, но все же… Надо будет поговорить с Ольгой и попросить ее провести для Людмилы сеанс. А то как бы не кончилось дело плохо.
Ведя машину, я переваривала все, что узнала за сегодняшний день. Более всего меня напрягала необходимость ехать в Москву. А ехать необходимо – других зацепок я не видела. Короче, сегодня на работе я узнаю, смогут ли мне дать отпуск на пару дней, и если нет, то пошлю Ольгу. Пусть, в конце концов, пошевеливается, а не по парикмахерским ходит!
Приехав домой, я первым делом позвонила Ольге.
– Это я, – начала я разговор. – Чем занимаешься?
– Сижу… – послышался жалобный голос Ольги. – Вернее лежу. Встать даже не могу.
– Что это еще с тобой?
– У меня компресс на голове. Ты же меня вчера так расстроила! Ушла, даже не попрощавшись! А я очень остро реагирую на такие вещи, ты же знаешь.
– Ох ты, какие мы нежные! – сразу же взяла я твердый тон. Ольге только дай волю – сейчас развезет на два часа свое нытье и жалобы на жизнь. Поэтому я сразу же опустила ее на грешную землю. Я даже ничего не буду спрашивать на работе – я пошлю в Москву Ольгу.
– Короче, так, подруга, – заявила я ей, прерывая охи-вздохи. – быстренько лечись, приходи в себя, ты едешь в Москву.
– Куда? – Я прямо увидела, как вытаращилась Ольга, подскакивая на постели, а компресс у нее съехал набок.
– В Москву, – спокойно повторила я. – Я сейчас тебе все объясню.
И я рассказала Ольге об истории с Сергеем Перехватовым.
– Поля, а где же я его там найду? – растерянно спросила сестра.
– Ой, да неужели это так трудно! В адресном столе спросишь. Правда, мы не знаем отчества, зато приблизительно год рождения. И потом, он живет где-то в Химках. А я не думаю, что там на каждом шагу встречаются двадцати-двадцатипятилетние сергеи перехватовы…
– А где я там буду жить? – не унималась Ольга.
– Так, ты в конце концов, работать будешь или нет?
– Буду, буду, – сейчас же согласилась Ольга.