- В первую нашу встречу вы и ваш коллега показались мне жутко непривлекательными. Но сейчас я вижу, что вы не такой уж урод.
Егор усмехнулся.
- Это все из-за освещения. На самом деле у меня косые глаза, оттопыренные уши и плоские губы. К тому же я сильно сутулюсь и хожу с палочкой.
Ольга насмешливо приподняла бровь.
- Палочку я не разглядела. А в остальном ваш словесный портрет на редкость удачен. Налейте-ка мне еще коньяку.
Егор наполнил ее бокал.
- Спасибо, - улыбнулась Ольга. Затем посмотрела на его высокий лоб, на каштановые волосы, торчащие из-под бинта, и прищурилась. - Вы славно смотритесь.
Ольга отпила из бокала, снова посмотрела на Кремнева и улыбнулась.
- Мне нельзя пить, - сообщила она. - Я быстро пьянею.
- Тогда зачем вы пьете?
- Не знаю. Хочется.
- Хочется пить?
- Хочется поскорее опьянеть. - Ольга поднесла бокал к губам и взглянула на Егора поверх края бокала. - Интересно, - тихо и задумчиво сказала она, - я вам хоть немного нравлюсь?
- Вы очень красивая девушка.
- Тогда почему бы вам… - Щеки Ольги раскраснелись. - Почему бы вам… - Она поставила бокал на стол, вскинула руку и поднесла ладонь ко лбу. - Черт! Голова кружится. Кажется, я уже нализалась.
Она поднялась с кресла и покачнулась. Егор быстро поднялся, подскочил к Ольге и поддержал ее, обняв рукой за хрупкие острые плечи. Их разгоряченные от коньяка лица оказались совсем рядом. Губы Ольги вздрогнули. Глаза широко распахнулись.
- У вас необыкновенно красивые глаза, - сказал Кремнев.
Ольга улыбнулась, блеснув белоснежными зубами.
- Вы и дальше будете пялиться на мои необыкновенные глаза или попробуете меня поцеловать? - спросила она.
- Вы очень решительная девушка, - улыбнулся Егор.
- Правда? - Она тихо покачала головой. - Возможно, мне просто нечего терять.
Кремнев обнял Ольгу рукой за талию, привлек к себе и поцеловал ее в губы.
"Машка, прости меня, грешного!" - пронеслось у него в голове.
8
Егор сидел на стуле в кабинете майора Лазаренко и пил чай. Выглядел он плохо. Бледный, осунувшийся, с темными кругами под глазами.
Максим отхлебнул кофе и спросил:
- Какого хрена ты снял повязку?
- В ней нет необходимости, - хмуро ответил Егор, прихлебывая чай.
Максим усмехнулся.
- А дырку не продует?
Кремнев покачал головой:
- Нет. Я теперь хожу в кепке.
Лазаренко откинулся на спинку стула, вздохнул и сказал:
- Итак, какой вывод можно сделать из твоей поездки?
Егор на секунду задумался и ответил:
- Боюсь, что никакого. Я не сыщик, Максим. Гипотезы, улики и подозрения - это все не мое.
- Драки, я вижу, тоже, - заметил Лазаренко, чем вызвал недовольную гримасу на лице Кремнева.
- Их было трое, - мрачно проговорил Егор. - И они напали внезапно. Кроме того, в руках у них были дубинки. Если бы я не пропустил первый удар, им бы меня не одолеть.
Лазаренко хмыкнул.
- В этом я не сомневаюсь. А что ты делал, пока они тебя били? Стоял и улыбался?
- Пошел ты…
- Ладно, не обижайся. - Максим допил кофе и поставил чашку на стол. - Как думаешь, кто это был?
- Исполнители, - буркнул в ответ Кремнев.
- А кто их нанял?
- А вот это лучше спросить у них.
- Это ты верно говоришь, - согласился Лазаренко. - Но, поскольку тебе не удалось их задержать, нам придется гадать на кофейной гуще. Кстати, у меня тут и гуща под рукой.
Максим тряхнул чашкой и насмешливо посмотрел на Егора. Тот мрачно смотрел в сторону.
- Ладно, - снова сказал Лазаренко. - Пошутили и хватит. А теперь давай серьезно. Как думаешь, это были люди нашей "гранд-дамы"?
- Вполне возможно, - ответил Егор. - Но наверняка сказать нельзя.
- Как? - вскинул брови майор. - Они даже не представились?!
Кремнев сжал кулаки, хрустнув суставами пальцев.
- Еще слово, и я тебя по стене размажу, - проговорил он, свирепо сверкнув глазами на Максима.
Тот тихо засмеялся.
- Да ладно тебе. Это всего лишь шутка. Относись к этому с оптимизмом. Если тебя побили, значит, ты на правильном пути.
Егор отхлебнул чая, почмокал губами и угрюмо поинтересовался:
- Кто теперь ведет это дело? - спросил Егор.
- Думаю, ты удивишься, когда узнаешь это, - ответил Лазаренко.
- И все же?
Максим прищурил темные глаза и ответил:
- Я.
Теперь настал через Егора поднимать брови.
- Не понял, - удивленно проговорил он. - Ты снова…
Лазаренко кивнул:
- Угу. Наша "гранд-дама" взяла это дело под особый контроль. Но она - далеко, а губернатор и мэр - близко. Так что я снова в деле.
Егор коснулся пальцами головы и поморщился.
- Ясно.
- А что касается твоего ранения… Думаю, ты еще легко отделался. Тебя не стали сильно калечить, а просто ненавязчиво предупредили: хватит путаться под ногами.
- Крутые у вас тут нравы, - проворчал Кремнев.
- Не круче, чем у вас, москалей, - парировал Лазаренко. - А теперь хватит жаловаться на жизнь, и давай обсудим план дальнейшей работы.
9
Ночь была лунная. Человек, одетый во все черное, выбрался из машины и аккуратно прикрыл за собой дверцу. Постоял с минуту, вдыхая полной грудью свежий ночной воздух и вслушиваясь в тишину. Затем достал из кармана маску и натянул ее на голову. Маска была черная, с большими прорезями для глаз и рта.
Натянув на руки черные перчатки, человек легкой, пружинистой походкой двинулся к небольшому дому, стоящему на берегу реки.
Место было живописное. Неподалеку поблескивала в лунном свете река. Справа и слева от дома чернели мохнатые силуэты сосен.
Дом был окружен высоким железным забором, по краю которого проходил ряд мелких, острых зазубрин - на случай появления незваного гостя. Однако незваного гостя это нисколько не смутило. Он быстро снял с себя ветровку, наклонился, подобрал с земли короткую толстую ветку, завернул ее в куртку и резким движением переломил ветку пополам. Ветровка поглотила треск ломающегося дерева.
Надев куртку, человек в маске насадил куски ветки на зазубрины, подтянулся, опершись на них, и легко перемахнул через двухметровый забор.
Оказавшись во дворе, человек пригнулся и отпрянул в тень.
Убедившись, что его вторжение осталось незамеченным, человек выбрался из тени и перебежал через двор. Прилип спиной к стене дома и огляделся. Все было тихо.
Человек передвинулся к горящему окну, быстро в него заглянул и вновь прижался к стене. Перебрался к следующему окну и проделал то же самое. Третье окно, четвертое… В доме никого не было.
Человек обошел вокруг дома и быстрой легкой походкой, почти не таясь, двинулся к маленькому строению, стоящему в глубине двора. Там было всего одно окно - маленькое, квадратное, святящееся тусклым желтым светом.
Подойдя к крепкой дубовой двери, человек остановился и прислушался. Шум льющейся воды, довольное уханье, затем - скрип двери и шлепанье босых ног по деревянному полу. Бутылка звякнула о край стакана, и вслед за тем чувственный тенор пропел:
- Нэся Галя воду… Коромысло гнэтся…
Человек, стоящий на улице, брезгливо дернул ртом, затем взялся за ручку двери и осторожно потянул ее на себя.
Депутат Державной Думы Андрей Васильевич Мазур стоял возле деревянного столика, уставленного бутылками, в халате, наброшенном на голое толстое тело, и, запрокинув голову, переливал содержимое стакана себе в глотку. Он был пьян.
Незваный гость вошел в предбанник, плотно затворил за собой дверь и повернул ручку замка. Мазур вздрогнул и уронил стакан на пол.
- Вы кто? - судорожно сглотнув слюну, спросил он.
Человек подошел к столу и, не говоря ни слова, уселся на скамейку.
- К-какого черта? - покачиваясь и во все глаза пялясь на незваного гостя, проговорил Мазур. Язык у него слегка заплетался. - Какого черта вам здесь нужно? Кто вы?
И вдруг Мазур рванулся к шкафчику, быстрым движением выхватил из шкафчика пистолет и направил его на гостя. Но нажать на спуск он не успел. Раздался громкий хлопок. Андрей Васильевич выронил пистолет и схватился за живот.
- Ты… - прохрипел он, глядя на гостя расширившимися от ужаса и боли глазами. - Ты… убил меня…
Депутат Державной Думы покачнулся и, не в силах удержать равновесие, повалился на пол. Сквозь пальцы, прижатые к голому животу, сочилась кровь.
Гость поднялся со скамьи, подошел к извивающемуся на полу депутату, вскинул пистолет и, тщательно прицелившись, выстрел ему в пах.
Мазур затих.
Гость спрятал пистолет за пазуху, затем наклонился и подобрал гильзы. Затем еще раз оглядел комнату и, удостоверившись, что ничего не забыл, открыл дверь и вышел на улицу.
10
Вечер выдался теплый. Несмотря на поздний час, во дворе все еще играли дети. Егор Кремнев стоял возле двери подъезда и курил, курил до тех пор, пока от сигареты не остался один фильтр. Только тогда он бросил окурок в урну и решился войти.
Поднявшись на второй этаж, Егор в нерешительности остановился перед железной дверью с номером 314. Над головой Кремнева тускло светила желтая лампочка. Стены подъезда были обшарпаны. Недалеко от двери на белой известковой поверхности карандашиком было нацарапано неприличное слово.
Егор поправил шелестящую упаковку на букете белоснежных роз, стряхнул с плеча невидимую соринку и нажал на кнопку звонка.
Щелкнул замок, и дверь открылась.
- Прежде чем открывать дверь, нужно спрашивать: "кто?" - сказал Егор.
- Спасибо за совет. Ты только за этим пришел?
- Нет.
Он достал из-за спины букет и протянул его Ольге.
- Это мне? - удивленно спросила Ольга.
Егор усмехнулся:
- А ты видишь здесь кого-то еще?
Ольга засмеялась, взяла цветы и прижала их к лицу.
- Запах что надо, - сказала она. Затем посмотрела на голову Кремнева и с усмешкой констатировала: - Непроницаемое сердце Егора Кремнева дало течь. Вслед за головой. Ты что, ограбил цветочный магазин?
- Нет, - сказал Егор. - Реквизировал. Я ведь полицейский. Мне можно.
- Ах, да, - кивнула Ольга. - У тебя ведь есть пистолет и удостоверение в красивой красной корочке.
- Точно, - кивнул Кремнев. - Может, пустишь меня в квартиру?
- А как же ордер?
- А он мне нужен?
Ольга улыбнулась:
- Необязательно. Я законопослушная девушка и не привыкла оказывать сопротивление властям.
Она отошла в сторону, пропуская Кремнева в квартиру. Закрыла за ним дверь. Егор привлек Ольгу к себе и крепко ее обнял.
- Тише, дикарь. Цветы помнешь, - со смехом запротестовала Ольга.
- Не проблема, - сказал Егор. - Реквизирую новые.
Кремнев взял из рук Ольги розы и швырнул их на табурет. Затем вновь прижал ее к себе и нежно поцеловал в губы.
- Ты знаешь, - задумчиво сказал он, - у меня такое ощущение, что я в тебя влюбился.
Ольга дотронулась кончиком пальца до его носа, улыбнулась и сказала насмешливым ласковым голосом:
- Не всегда нужно доверять своим ощущениям. Надевай тапки и пошли в комнату.
- Как прикажешь. Я… - Улыбка медленно сползла с его губ. - Постой, что это у тебя? Что это у тебя?
Ольга отвернулась.
- Ничего, - негромко сказала она. - Просто прикусила губу.
- Чушь! - Егор взял Ольгу за плечи и развернул к себе. - Это след от удара. Что случилось?
- Хулиганы, - тихо проговорила Ольга. - У нас очень неспокойный район. И перестань меня трясти.
Кремнев заглянул в глаза Ольги, и странная тяжесть сдавила ему сердце.
- Было бы разумней рассказать мне всю правду, - мягко сказал он.
- Я сказала правду, - спокойно ответила Ольга. - Отпусти меня.
- Что ж… - Кремнев отпустил ее плечи. - Если ты не доверяешь мне…
- Я тебе доверяю, - сказала Ольга. - Но, поверь мне, я могу постоять за себя сама.
- Можешь, конечно, - согласился Егор. - Хотя…
- Давай забудем об этом, - быстро перебила его Ольга.
- Ладно, забыли, - кивнул Егор.
Ольга провела ладонью ему по щеке.
- Ну, не дуйся, - нежно сказала она. - Я правда не знаю, кто это сделал. В метро была давка. Какой-то кретин двинул мне в лицо локтем. Это ведь не трагедия. Пойдем в комнату.
Они прошли в комнату и сели на диван.
- Есть хочешь? - спросила Ольга.
- Не сейчас.
- А что ты хочешь сейчас?
- Ничего. Просто сидеть и смотреть на тебя.
- Голова болит?
- Нет. Кружится немного.
- Бедная головушка, - сказала Ольга. Она протянула руку к голове Егора, но вдруг остановилась и спросила похолодевшим голосом: - Скажите, пан полицейский, а вы до сих пор думаете, что это я убила вашего Голышева?
Егор отрицательно покачал головой:
- Нет. Я так не думаю.
Ольга вздохнула:
- Наверное, мне так и следовало поступить, но я слишком слабая. У меня не хватило бы решимости. Я заурядная трусиха.
- Это ты-то трусиха? - Кремнев улыбнулся. - Ты очень храбрая. Ты привезла меня, раненого, к себе домой. Перевязала мне голову. Да ведь ты спасла мне жизнь!
Ольга улыбнулась и обвила шею Егора тонкими руками.
- Дурень, - с нежностью сказала она. - Я ведь говорю про настоящую опасность.
- В тот момент я был по-настоящему опасен, - улыбнулся Егор. Он привлек Ольгу к себе и поцеловал ее в губы, потом в лоб, потом в шею… - О, черт… - Егор зажмурился. Снова открыл глаза. - Ты не возражаешь, если я прилягу? Голова бунтует. Хочет, чтобы ее положили на что-нибудь мягкое.
- Ты можешь положить свою голову мне на колени, - сказала Ольга. - Я ее не обижу.
Кремнев лег на диван и положил голову Ольге на колени. Он устало прикрыл глаза, а она принялась перебирать его мягкие каштановые волосы.
- Скажи, Егор, - тихо произнесла она, - а тебе не делается противно, когда ты вспоминаешь о том, что меня…
- Не дури, - буркнул Кремнев.
- Прости. Просто те парни… Они…
- Давай поговорим о чем-нибудь другом.
- Дослушай до конца. Я хочу, чтобы ты знал. Знал, что творится у меня здесь. - Он дотронулась пальцем до своего сердца. - Ты, конечно, удивишься, но я благодарна этим ублюдкам. Они меня многому научили.
- Оля…
- Нет, правда. Кем я была до встречи с ними? Возвышенной дурочкой со стишками Цветаевой под мышкой. Думала, жизнь - это любовь, страсть, слова… А оказалось, что жизнь - большая куча дерьма. А вместо рыцаря в плаще и со шпагой встречаешь отмороженного ублюдка в кожаной куртке, с ножом, приставленным к твоему горлу. Потом он хватает тебя за волосы и орет: "Раздевайся, сука". Вот и вся любовь.
На смуглых щеках Егора выступили красные пятна.
- Не надо продолжать, - хмуро сказала он. - Я знаю, как это бывает.
- Правда? - Ольга усмехнулась. - Откуда? С тобой проделывали то же самое?
- Оля!
- Ладно. Извини. Правда - прости… Сама не знаю, что это на меня нашло…
Они помолчали.
- Ты любишь стихи? - спросила вдруг Ольга.
- Стихи? - Кремнев грустно улыбнулся. - Ангел мой, у меня нет на это времени. А почему ты спросила?
- Не знаю. Мне кажется, такой человек, как ты, должен любить стихи. Когда-то давно, еще в школе, у меня был парень… Он знал очень много стихов. Я любила, когда он читал их мне. Жаль, что ты не любишь стихи.
- Ну, кое-что я вспомнить могу. Дай-ка сосредоточиться… - Он немного помолчал и начал читать:
Я с воли только что и весь покрыт росою,
Оледенившей лоб на утреннем ветру.
Позвольте, я чуть-чуть у ваших ног в покое
О предстоящем счастье мысли соберу.На грудь вам упаду и голову понурю,
Всю в ваших поцелуях, оглушивших слух.
И, знаете, пока угомонится буря,
Сосну я. Да и вы - переведите дух.
Кремнев замолчал. Ольга наклонилась и поцеловала его в губы.
- Красиво, - тихо сказала она. - Чьи это стихи?
- Не помню. Кажется, Верлена.
- Ты слишком начитан для полицейского.
- Ну, я ведь не всю жизнь был полицейским.
Ольга погладила его волосы.
- "О предстоящем счастье мысли соберу…" - тихо повторила она. - Какое странное слово, правда?
- Мысли?
- Счастье!
- Странное, потому что бессмысленное.
Тонкие пальцы Ольги скользнули по вискам Егора.
- Ты правда так думаешь?
Он пожал плечами.
- Не знаю. Я предпочитаю вообще не думать о таких вещах.
- Я тоже, - кивнула Ольга. - Но иногда почему-то думается… Как-то само собой… - Ольга протянула руку и взяла со столика пачку сигарет. - Вот черт! - Смяла пачку в руке. - Сигареты кончились.
- Возьми мои.
Кремнев полез в карман пиджака и вытащил пачку "Кэмела". Протянул ее Ольге. Ольга взяла пачку, заглянула в нее. - Что за наказание! В твоей тоже пусто!
- Не может быть.
- Полюбуйся сам. - Она покрутила пачкой перед его глазами. - Убедился, Фома неверующий?
- Да, - сказал Егор. - И это плохо. Без сигарет мы долго не протянем. Мне придется на время разорвать твои жаркие объятия.
Ольга вздохнула:
- Вот еще неприятность. А мне было так уютно.
- Понимаю. Но я должен пойти и купить нам немного отравы.
Кремнев поднялся с Ольгиных колен. Она поцеловала его в губы и сказала:
- Я буду скучать. Возвращайся побыстрее.
- Хорошо. Сиди и не вставай. Я возьму ключ и закрою тебя.
- Чтоб я никуда не убежала?
- Чтоб ты никуда не убежала.