11
На улице стемнело. Три рослых парня стояли у подъезда и, внимательно поглядывая по сторонам, тихо о чем-то переговаривались. Один из них был белокурый и долговязый, с белыми, как у вареной рыбы, глазами, второй - невысокий и коренастый, с широким, как у монгола, лицом. Третий - сухой, угловатый и сутулый.
- Дрон, - сказал белоглазый угловатому, - ты останешься здесь. Будешь стоять на шухере. - Он вынул из кармана связку ключей, снял с кольца брелок - поблескивающий серебром свисток - и протянул его угловатому. - На! Если что - свистнешь.
Тот взял свисток, посмотрел на него, потом засунул в рот и попробовал на вкус. Вынул.
- А вы услышите?
- Если будешь свистеть громко, - сказал белоглазый, - услышим. И не высвечивай под лампочкой, зайди в тень.
Дрон кивнул и переместился поближе к двери.
- Только давайте поскорей, - сказал он. - Мне тоже не в кайф здесь торчать.
- Ладно.
Белоглазый и его приятель скрылись в подъезде. Дрон посмотрел по сторонам и злобно прошептал себе под нос:
- Вот так всегда. Они развлекаются, а я во дворе балду пинаю. Что за блядская жизнь.
Белоглазый и монгол поднялись на второй этаж, подошли к квартире 314 и прислушались. Из квартиры не доносилось ни звука. Белоглазый поднял руку и нажал на звонок. Прошло несколько секунд, прежде чем замок сухо щелкнул и дверь отворилась.
Темноволосая девушка, стоявшая на пороге, негромко вскрикнула и попыталась захлопнуть дверь.
Белоглазый изо всех сил пнул по двери ногой. Дверь распахнулась настежь. Парни влетели в квартиру. Монгол закрыл дверь на замок, а белоглазый подскочил к лежащей на полу девушке и пнул ее ногой в живот.
- Ну что, сучка, помнишь меня? - громко, со злобным надрывом прорычал он. - Я Витек. А это, - он кивнул в сторону монгола, - Мара. Это нас ты чуть на кичу не отправила.
Ольга отползла от белоглазого и, ухватившись рукой за край стола, поднялась на ноги.
- Никак не уймешься, да? - спросил ее белоглазый. - А помнишь, как нам было весело? Тебе ведь понравилось, правда?
Ольга молчала, глядя на белоглазого исподлобья. Ее синие глаза сверкали.
- А хочешь, - просипел белоглазый, - мы проделаем это еще раз, а? На бис?
Ольга по-прежнему ничего не говорила. Тогда белоглазый быстро подошел к ней и коротко, без размаха ударил ее ладонью по губам. Голова Ольги мотнулась в сторону.
- Говори, сука! - проорал он. - Это твой хахаль шлепнул моего дядю?
Ольга вытерла ладонью губы, посмотрела на испачканные кровью пальцы и улыбнулась. Глаза ее стали жестким и холодными.
- Нет, - тихо и с каким-то дьявольским наслаждением проговорила она. - Это я. Я убила твоего дядю, ублюдок. Но это только начало. Скоро я доберусь и до тебя. Я отстрелю тебе твой маленький стручок. И твоим дружкам тоже. Вы будете плавать в собственной крови.
Белоглазый дернул головой, словно к его рыбьей физиономии поднесли горящую спичку. Губы его мелко затряслись. Он обернулся к приятелю.
- Слыхал, Мара? Она до нас доберется! - Он снова повернулся к Ольге. - А ты не думала, что мы доберемся до тебя раньше, а? С-сука!
- Витек, - негромко и совершенно спокойно сказал монгол. - Мы до нее уже добрались. Если хочешь с ней что-то сделать, сделай это сейчас.
- Сейчас? - Белоглазый посмотрел на Ольгу и усмехнулся. - Ты прав. Сейчас я сделаю. Сейчас.
Он принялся неторопливо расстегивать ширинку.
- Ну, что смотришь, сука? Не терпится, да? - Пальцы у него тряслись. - Сейчас…
- Витек, - послышался у него за спиной спокойный и насмешливый голос монгола, - не тупи.
- Что?
- Я говорю, не тупи. Мы сюда пришли не за этим.
- Мар, я что-то не понял. Ты что, хочешь, чтобы эта сука и тебе отстрелила яйца, как моему дяде?
- Нет, не хочу. Но трахать ее не стоит. И убивать - тоже. Твоего дяди нет, на этот раз нас никто не отмажет.
Белоглазый посмотрел па забившуюся в угол Ольгу и задумчиво почесал затылок.
- А что тогда с ней делать? Не ментам же отдавать?
Монгол осклабил в усмешке желтые зубы.
- Нет, не ментам. Я бы сделал с ней кое-что пострашнее.
- Что?
- Покалечил бы. Изуродовал. Для тел ки это хуже смерти.
Белоглазый удивленно посмотрел на монгола. Удивление на его бледном лице сменилось восторгом.
- Соображаешь! - похвалил он. - Мы скажем, что она собиралась нас убить. Как дядю. И нам ничего не будет. Мы просто защищались. - Белоглазый вытянул вперед руку, как бы защищаясь, и гнусаво заверещал: - Ой-ей-ей! Тетенька, не надо! Тетенька, не убивай!
Запрокинув назад белобрысую голову, белоглазый рассмеялся. В тот же момент Ольга, как распрямившаяся пружина, выскочила из своего угла. Раздался глухой звук удара. Белоглазый, громко ойкнув, сложился пополам и, резко качнувшись в сторону, с грохотом повалился на пол.
- К стене, сука! - крикнул на Ольгу монгол. Раздался щелчок, и из его желтого кулака выскочило длинное узкое и блестящее лезвие. - В угол! - приказал он.
Ольга, подобно затравленному зверю, сверкая потемневшими от гнева глазами, сделала шаг назад.
- Вот су-ука… - стонал белоглазый. - Вот су-ука, а! Она мне все яйца отшибла!
Он с трудом поднялся на ноги. Посмотрел на Ольгу и протянул руку к монголу.
- Мара, дай нож.
Монгол вложил нож в протянутую руку.
- Я разрежу ей лицевой нерв, - сообщил приятелю белоглазый. - И эта сука на всю жизнь останется уродкой.
- А ты знаешь, где этот нерв? - спросил монгол.
- На щеке, - сказал белоглазый. - Я видел в кино. Режешь суке щеку, и у нее парализует лицо.
Белоглазый выставил перед собой правую руку с торчащим из нее лезвием и медленно двинулся на Ольгу.
Ольга попятилась назад.
- Ну, иди сюда, подонок, - с дьявольской улыбкой прошипела она. - Хочешь меня изуродовать? Попробуй. Я перегрызу тебе горло.
- Сначала, - в тон ей сказал белоглазый, - мы порежем тебя. А потом займемся твоим дружком-ментом.
Белоглазый наступал. Лицо его, еще недавно бледное, теперь горело, как в лихорадке. Глаза покраснели от ярости и боли. Он сделал еще шаг - и тонкое лезвие засверкало возле Ольгиного лица.
12
Егор Кремнев прошел через арку, ведущую во двор, и остановился. У бордюра, неподалеку от Ольгиного подъезда, был припаркован белый джип "тойота".
Под козырьком подъезда топтался какой-то нервный паренек в надвинутой на глаза бейсболке. В руке у паренька дымилась сигарета. Он курил короткими затяжками, то и дело поднося руку с сигаретой к лицу и испуганно зыркая глазами по сторонам.
Егор сдвинул кепку на затылок и, пьяно пошатываясь, двинулся к пареньку.
Паренек напрягся. Тусклый огонек сигареты замер на полпути ко рту.
Остановившись в двух шагах от парня, Кремнев пьяно улыбнулся, икнул и с радостной ухмылкой развел руки в стороны, словно собирался заключить парня в объятия.
- Ба! - заорал Егор, изобразив на лице радостное удивление. - Колян! Давненько не виделись! Ты когда приехал?
- Вы меня с кем-то путаете, - тихо пробурчал паренек, отбросил окурок в сторону и быстро опустил руку в карман. - Я не Колян.
- Да ты что, Колян? - с обидой в голосе сказал Кремнев. - Я не понял, ты что, прикалываешься, что ли? Ты - Колян из Омска. Я - Толян из Томска. Мы же кореша!
Кремнев подошел к пареньку вплотную и положил ему руку на плечо. Парень резко двинул плечом и сбросил руку Егора.
- Слушай, дядя, - процедил он сквозь зубы. - Я тебе русским языком сказал: я не Колян. Выпил - иди домой и спи. А ко мне не приставай.
Кремнев нахмурился.
- Зачем ты так, Коля? - тихо произнес он. - Я думал, ты мне кореш, а ты оказывается, козел.
- Я козел?
- Да, - грустно сказал Кремнев. - Ты козел. Настоящий двурогий козел.
Рука паренька дернулась. В тусклом свете лампочки пулей сверкнул серебряный свисток, однако дунуть в него парень не успел. Левой рукой Егор перехватил запястье парня, а кулаком правой ударил его под дых. Парень охнул и сложился пополам. Кремнев резко ударил его снизу в челюсть. Парень распрямился и, шаркнув ногами по бетону, стукнулся головой о дверь.
Егор вынул из его пальцев свисток, затем неторопливо развернул парня и, тщательно прицелившись, дал ему хорошего пинка. Парень боднул головой воздух и повалился в куст сирени.
- Лежи и не дергайся, - сказал ему Егор, повернулся и вошел в подъезд.
Быстро и бесшумно взбежал он на второй этаж. Достал из кармана ключ, вставил его в замочную скважину и плавно повернул.
Монгол среагировал мгновенно. Выхватив из-под куртки короткую дубинку, он черной молнией бросился на Кремнева. Мощный удар в челюсть отбросил его в угол комнаты. Монгол попытался приподняться, но второй удар прочно припечатал его к полу.
Оставив неподвижного монгола, Егор повернулся к белоглазому. Парень стоял, прижавшись спиной к стене и выставив перед собой нож.
- Не подходи! - завизжал он, встретившись взглядом с Кремневым. - Хуже будет!
Егор не остановился. Парень взмахнул перед его лицом ножом и заорал:
- Порву, сука!
Кремнев резко ударил его ребром ладони по запястью. Нож со стуком упал на пол.
- Ты мне ничего не сделаешь, - прохрипел парень, злобно сверкая глазами.
Егор вытянул вперед правую руку и взял парня за горло. Парень выпучил глаза и замахал руками, изо всех сил пытаясь оторвать стальные пальцы Кремнева от своего кадыка. Егор сжал сильнее. Губы его посерели. Глаза холодно и безжалостно сверкали из-под сдвинутых бровей. На высоком лбу выступили крупные капли пота.
- Хочешь острых ощущений? - медленно и глухо произнес Кремнев. - Ты их получишь.
Лицо парня налилось кровью, глаза вылезли из орбит. Он раскрыл рот, пытаясь что-то сказать, но из глотки его вырвался только гортанный шипящий звук.
- Егор! - громко сказала Ольга. - Отпусти его! Не надо, Егор!
Кремнев посмотрел на Ольгу холодными глазами, затем перевел взгляд на белоглазого, ухмыльнулся и разжал пальцы. Парень рухнул на пол, судорожным движением обхватил руками помятое горло и закашлялся. Из его выпученных, как у жабы, глаз брызнули слезы.
Кремнев подошел к Ольге, обнял ее и прижал к себе.
- Все в порядке, - тихо сказал он. - Все кончилось. Я рядом.
13
Ольга сидела в постели и курила, опершись спиной на подушку и плотно закутавшись в одеяло - в комнате было прохладно.
Кремнев лежал, закинув одну руку за голову, а другой нежно гладил Ольгино загорелое плечо.
- Егор…
- Что?
Ольга стряхнула пепел, повернулась и посмотрела на Кремнева широко раскрытыми задумчивыми глазами.
- Можно задать тебе один глупый вопрос?
- Почему бы нет? До сих пор у тебя это неплохо получалось.
Кремнев улыбнулся, но Ольга осталась серьезной. Она провела Егору рукой по волосам и тихо спросила:
- Ты меня любишь?
Кремнев нахмурился.
- Я не знаю, - тихо и серьезно сказал он. - Мне с тобой хорошо. Мне с тобой спокойно. Меня все время тянет к тебе.
Ольга вздохнула.
- Все-таки, - сказала она, - ты непроходимый тупица.
- Почему?
- Когда женщина задает тебе такой вопрос, нужно всегда отвечать "да". В крайнем случае, кивать и улыбаться.
- Кивать и улыбаться?
- Да.
- Спасибо. Я это запомню. Но знаешь что… Мне кажется, я придумал кое-что получше.
- Не может быть.
- Правда.
- И что же ты придумал?
- А вот что.
Кремнев обнял Ольгу за шею, привлек ее к себе и нежно поцеловал в губы.
- Ну, как? - улыбнулся он. - Убедительно получилось?
Ольга покачала головой.
- Не очень. Попробуй еще раз.
Он снова поцеловал ее.
- Вот теперь верю, - с улыбкой сказала Ольга. - Как насчет холодного апельсинового сока?
- Я бы не отказался.
- Тогда лежи смирно и будь хорошим мальчиком. Я скоро вернусь.
Ольга выскользнула из-под одеяла, набросила на плечи халатик и, послав Егору воздушный поцелуй, вышла из спальни. Кремнев лежал в постели и хмуро смотрел в потолок.
"Что же ты делаешь, Егор? - угрюмо думал он. - Что же ты, мать твою, делаешь?!"
Когда затрещал телефон, зеленый светящийся индикатор электронных часов показывал шесть часов утра. Кремнев с трудом разлепил глаза, посмотрел на часы и протянул руку к телефону.
- Слушаю.
- Егор, это Максим Лазаренко. Извини, что разбудил.
- Что случилось?
- Полчаса назад депутат Державной Думы Андрей Васильевич Мазур был найден мертвым.
- Черт… Где?
- У себя в загородном доме. В бане.
- Контрольный выстрел в пах?
- Угу. Хочешь приехать?
- Давай координаты.
Лазаренко продиктовал координаты. Спросил:
- Знаешь, как добираться?
- Да. Буду там минут через… сорок.
Егор положил трубку.
Ольга приподнялась на локте, сонно потерла пальцами глаза.
- Что-то случилось?
- Срочный вызов.
- В шесть утра?
- Угу.
- Сделать тебе кофе?
- Нет. Времени в обрез.
- Придешь сегодня вечером?
- Еще не знаю.
Кремнев наклонился и поцеловал Ольгу в губы. Потом откинул одеяло и встал с кровати.
Тело депутата лежало на полу. Испачканный кровью халат задрался, обнажив исковерканную выстрелами плоть.
- Четвертая жертва, - мрачно изрек майор Лазаренко.
- Угу, - отозвался Егор.
Лазаренко потер глаза пальцами и проговорил хриплым голосом:
- Наш убийца - гений злодейства. Действует бесшумно, не оставляет никаких следов. Ствол, вероятно, был с глушителем.
Максим сунул руку в карман и достал пластиковый пакетик с фотографией. Протянул ее Егору:
- Взгляни!
Кремиев взял снимок и поднес его к глазам. Брови его удивленно приподнялись. В центре фотографии была изображена красивая светловолосая девушка. Рядом с ней стояли трое мужчин - депутат Андрей Мазур, чиновник Владомир Голышев и его брат Павел.
- Откуда это? - спросил Егор.
- Была вложена в книгу. А книга стояла на полке в шкафу у Мазура. Как тебе картинка?
- Картинка - просто загляденье! - одобрил Егор. - А девушку я видел раньше.
- Где? - насторожился Лазаренко.
- В гостевом домике, на стене.
Майор нахмурился:
- Шутки шутишь?
Егор качнул головой:
- Нет. Я видел ее портрет в доме Павла Голышева. Он сказал, что портрет - плод его фантазии. Но теперь я вижу, что одной лишь фантазией здесь дело не обошлось.
Егор вернул фотографию майору. Тот взял снимок, глянул на него мрачным взглядом и сказал:
- Думаю, нам стоит еще раз наведаться к Павлу Голышеву и порасспросить его об этой девушке.
- Давай прямо сейчас и сгоняем, - предложил Егор. - Возьмем его прямо из постели, тепленьким.
Лазаренко покачал головой:
- Не могу. Я еще здесь не закончил.
- Ну, тогда давай я сам, - снова предложил Кремнев. - Мне ведь здесь делать нечего. А с Павлом мы уже "приятели". Можно будет опустить стадию знакомства и сразу перейти к делу.
Максим посмотрел на Егора долгим задумчивым взглядом, вздохнул и кивнул:
- Ладно. Только осторожнее там. И вопросы задавай осторожнее - чтобы не спугнуть.
14
Увидев Кремнева на пороге, Паша расплылся в улыбке.
- А, шеф! Заходи.
Егор вошел. В комнате был "все тот же бардак. Только пустых бутылок стало заметно больше.
Усадив Кремнева в кресло, Голышев поинтересовался:
- Чего так рано? Я десять минут как поднялся.
- Дело есть, - сказал ему Егор. Он достал из кармана фотографию и показал Павлу. - Кто эта девушка и когда сделан снимок?
- Не помню, - ответил художник и зевнул. - Я с бодуна вообще ничего не помню.
- Как зовут эту девушку? - повторил вопрос Егор.
- Да говорю же тебе: не помню! Мало ли их тут перебывало! С какой стати мне помнить имена всех шлюшек, которых привозил на дачу мой братец?
- Ее портрет висел у тебя на стене, - сухо отчеканил Кремнев. - Кстати, сейчас я его не вижу. Зачем ты его снял?
Художник нахмурился.
- Не было никакого портрета, понял?
- Я сам его видел.
- Ни черта ты не видел! - прорычал Голышев. - И доказать ни черта нс сможешь.
По лицу Кремнева пробежала тень. Взгляд его стал неприязненным и колючим.
- Послушайте, Голышев, - холодно сказал он, - либо вы будете отвечать на мои вопросы, либо я сделаю все, чтобы основательно испортить вам жизнь.
- Каким же это образом?
- Самым простым. Сначала опечатаю дом, вместе со всем барахлом, включая картины. Потом отправлю вас в КПЗ.
Художник криво усмехнулся.
- Ты не сможешь долго продержать меня там. Не имеешь права.
- А долго и не надо. Пока вы будете сидеть, я раскопаю, кому и сколько вы задолжали. Если сумма окажется большой, я сдам вас кредиторам со всеми потрохами. Даже если они живут в Париже или в Гондурасе. Я оповещу всех игроков, стукачей и информаторов. А потом выпущу вас на волю. Не знаю, сколько вы протянете, пока…
- Ладно, шеф. Хватит. - Художник нахмурился, поднял с иола бутылку с недопитым вином, осушил ее прямо из горлышка и швырнул пустую бутылку в угол комнаты. - Ты напугал меня до смерти, шеф. Я готов отвечать.
Кремнев хмыкнул.
- Отлично. В таком случае, приступим. Что вас связывало с Мазуром?
- Ничего. Иногда он приезжал сюда вместе с Владомиром. Владомир постоянно таскал сюда своих приятелей - на шашлыки.
- Где и когда был сделан снимок?
- Да здесь, на даче. А когда… Точно не помню… Думаю, года два или три назад.
Кремнев нахмурился.
- Кто эта девушка?
- Я знаю только ее имя - Лера. По крайней мере, так она представлялась.
- Она проститутка?
Паша нахмурился и покачал головой:
- Не совсем.
- Любовница?
Он мрачно усмехнулся:
- Что-то вроде этого. Таких называют "девушки для эскорта". Хотя… от обычных проституток они отличаются только ценой.
- Ты с ней общался?
- Почти нет. Я ведь здесь был… вроде какой-нибудь вещи. Гости брата меня в упор не замечали. До тех пор, пока я сам не напоминал о себе.
- Как в случае с тем парнем, которого ты макал лицом в навоз?
Художник ухмыльнулся:
- Угу. Примерно. Раздражали меня все эти холеные рожи, понимаешь? Человеком я был только для Леры. Она одна здоровалась со мной. Спрашивала, как дела. Владомир здорово из-за этого бесился.
- Почему?
- Потому что ревновал.
- Я бы хотел с ней встретиться, - сказал Кремнев.
Паша угрюмо ухмыльнулся.
- Я бы тоже.
- Ты не знаешь, как ее найти?
- Нет.
- Точно?
Художник усмехнулся, облизнул пересохшие губы и пробасил:
- Шеф, знай я, где она, я бы на край света за ней побежал. Можешь в этом не сомневаться.
- Когда она была здесь в последний раз?
Художник поднял руку и задумчиво поскреб в затылке.
- Точно не помню. Год назад или даже больше.
- Что-нибудь еще можешь про нее сказать?
Голышев покачал головой:
- Нет. Все, что знал, рассказал.