Сегодняшняя проблема газеты заключалась в том, что ровно три недели назад включив редакционные компьютеры, сотрудники увидели на экранах портрет безвестно сгинувшей Анки и надпись кроваво–красным шрифтом "Помните!!!" Именно так, с тремя восклицательными знаками. Сотрудникам объяснили, что инцидент является чьей–то глупой шуткой либо происками конкурентов, но учредитель предпочел обратиться в одну из соответствующих фирм из числа базирующихся в столице Округа. В преддверии очередных выборов, до которых оставалось чуть меньше года, ему вполне обоснованно хотелось предотвратить возможность несанкционированного доступа к файлам своей редакции. В столице же расхвалили местного специалиста.
- Это "Гладиатор" мне удружил, - жаловалась Варька, когда, отобедав у нее, мы вновь усаживались в машину. - Он одно дело почти завалил, а я вытащила. Вот он и решил всех местных ко мне заворачивать. Долг чести.
- Ну, порядочные люди и сегодня встречаются, капитан, - в своем потрепанном плаще я чувствовал себя великолепно, несмотря на стылый ветер и мелкий моросящий дождь.
- Знаю, лейтенант Коломбо, но к чему мне лезть в эти уездные свары? - по случаю плохой погоды Варька тоже утеплилась и щеголяла в отличной американской армейской кожанке.
Неделю назад, встретившись в столице с потенциальным клиентом, она назвала такую цену, что учредитель замешкался. Решено было на время отложить сделку, если только… В общем, сегодня именно это "если только" и произошло.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Редакция "Городища" располагалась в здании одного из городских домов культуры - невысокого, приземистого, с колоннами, выстроенного еще при Сталине. Пройти в редакцию можно было через располагавшиеся в подвальных помещениях общественные туалеты: слева - мужской, справа - женский; в которых во время регулярно проводившихся очагом культуры дискотек продвинутая молодежь глушила спиртное, курила травку и кололась. Кроме того, туалетами пользовались и по прямому назначению, о чем свидетельствовал запах.
- Как только к ним посетители ходят? - брезгливо поморщилась Варька.
- Ну, в этом здании творческая группа сидит. Для нее апартаменты в самый раз, - снисходительно объяснил я. - Бухгалтерия и прием объявлений в другом месте.
- Все бы вам острить, Гастингс.
- Парле ву франсе, мсье Пуаро?
- Что вы сказали, шеф? - пришлось переспросить, когда она ответила.
- Что ты олух, ведь я не мсье, а мадемуазель.
То, что ответ прозвучал на французском, слава Богу, понял сам. Причем, на хорошем французском.
- Мне английский больше нравится, но произношение ни к черту, - попытался отыграться я. - А читаю сносно.
- Но на слух плохо воспринимаю, - сознался услышав из уст спутницы очередную фразу.
- Позанимаюсь с тобой, если хочешь, - милостиво согласилась Варька. - Куда дальше?
- Да сюда, наверное.
Миновали какую–то каморку, где двое стучавших молотками работяг громко матюкались меж собой по поводу того, что вчера кто–то из "журналюг" опять на лестнице наблевал. По оскверненной лестнице поднялись из подвала, прошли коридором с кучей дверей и вновь спустились в подвал.
- Дети подземелий, - хмыкнула Варька.
- Уже пришли, мадемуазель Пуарро. Видите, на двери вывеска?
В последствии Варька созналась, что искренне подозревала будто я разыгрываю и что, на самом деле, в редакцию "Городища" можно попасть иным, более доступным, "парадным" путем. Велико же было разочарование, когда она поняла, что я и не думал шутить.
Миновав массивную некрашеную дверь из струганных досок мы нос к носу столкнулись с тремя усердно дымящими творческими работницами. Две пребывали в какой–то задумчивой прострации, третья - низенького роста донельзя щуплая особа с острой как у хорька мордочкой - бурно жестикулируя продолжала, очевидно, уже достаточно долгий монолог:
- …И Гера, как главный редактор, давно должен был начать журналистское расследование. Еще когда Анка пропала. Она же - символ нашей газеты. Люди хотят знать, что случилось с Анкой, а мы… Привет! - сбилась она на полуслове заметив мою, без сомнения, знакомую ей физиономию.
- Привет, - Валюху Аксенову я пару раз встречал, когда бывал на заседаниях городской думы. От друзей слышал, что в беседу с ней лучше не вступать - заболтает насмерть.
- Валюша ты сама все это ему скажи, - жеманно сложив губы бантиком устало изрекла столь же миниатюрная как Аксенова рыжеволосая с кукольной внешностью незнакомая мне девица. Прям парад лилипуток какой–то.
- Девки, вы достали уже этой Анкой, - устало и басовито выдохнула еще одна собеседница выгодно отличавшаяся от двух первых габаритами - и вдвое упитаннее и на две головы выше. В воздухе ощутимо повеяло перегаром.
- Вы к Георгию Николаевичу? - дошло наконец до Валюхи и заговорщицки понизив голос она уточнила. - По тому самому вопросу?
Каблучки ее громко зацокали по досчатому полу.
- Георгий Николаевич, к вам пришли, - заверещала она и скрылась за одной из дверей плохо освещенного подвального коридора.
- Скажите, а вы правда, найдете того, кто это сделал? - выделив голосом слово ПРАВДА и вновь чересчур громко поинтересовалась габаритистая журналистка.
- О!.. - прежде, чем Варька успела ответить габаритстая ткнула пальцем в меня. - А я знаю вас. Вы в "Желтушке" работали и в районке тоже.
Точно, теперь ее вспомнил, Мариша Антонова была бессменным ответственным секретарем "Городища" почти с самого момента основания. Мы как–то пили вместе на одной из презентаций. И пили не слабо.
По коридору вновь зацокали каблучки.
- Подождите минуточку. У Георгия Николаевича разговор с ВАЛЕРИЕМ ПАНФИЛОВИЧЕМ, - понизив голос и с особой значительностью произнеся последние имя и отчество сообщила Валюха Аксенова. - Вас позовут. Вы можете пока в журналистской посидеть.
Войдя в комнату, которую Валюха окрестила журналистской, я понял, что ни на один из стоявших тут стульев Варька в своей только–только очищенной версаччиевской джинсе не сядет, а значит придется остаться на ногах и мне.
Чтобы закончить список людей, которых я на тот момент на всякий случай внес в число основных подозреваемых, следует добавить, что в комнате находились еще пятеро сотрудников творческого коллектива: Мишаня Орлов - суетливый, субтильного вида юноша в очках с ломающимся как у подростка дискантом; Зина Балагурова - благообразная полная шатенка из–за своих огромных очков с толстыми линзами весьма похожая на сову; Гена - потертая неопределенного возраста особь мужского пола с сизым носом и две весьма юные девицы именующие друг друга не иначе, чем Светка и Женька.
На стенах - дешевенькие постеры с голыми тетками. Вдоль дальней от нас стены грудились с десяток пивных и пара водочных бутылок. Внутреннее чутье бывшего профессионального журналиста подсказало мне что их еще не опустошенные товарки рассованы по нижним ящикам стоявших в комнате столов.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Гера Карасев нынешний главный редактор "Городища" и, по слухам, бывший любовник безвестно сгинувшей Анки, являл собой наглядный пример того к чему в конце концов пришла выбившаяся из недр застойной и вечно пьяной комсомольской бюрократии демократическая поросль в условиях маленького провинциального городка. Кабинет был ему под стать: узкая захламленная комната половину которой занимал поставленный вдоль стены раскладывающийся диван, а вторую заваленный бумажками стол с мягким вращающимся креслом. Опять же, обнаженка на стене. Гостей усадили на принесенных из журналистской стульях. Бедный Версаччи.
Первые четверть часа нашего пребывания в редакторском кабинете являлись по существу лекцией о роли независимой прессы в укреплении свободы слова на территории современной России и о роли его, Карасевской, газеты в становлении оной свободы на местном уровне. Наиболее скучающие, вроде меня, могли занять это время изучением голых теток.
Варька из подлобья рассматривавшая тщедушного, плешивого, судорожно мечущегося вокруг редакторского стола оратора, мрачнела все больше. Я терпеливо ждал - и не таких редакторов видали. Потом заметил что компьютер, стоявший на столе главреда "Пентиум" и начал заводиться: в соседней комнати ничего современней четыресто восемьдесят шестого не наблюдалось. А по собственному опыту я знал, что самая бестолково используемая машина в любой газете - это личный компьютер редактора.
- В этих условиях ни коллектив редакции, ни наш уважаемый учредитель, - Карасев кивнул на сиротливо примостившегося сбоку от редакторского стола седовласого толстячка, - не могут терпеливо смотреть на провокации гнусных завистников.
Закончив наконец пламенную речь он плюхнулся в свое кресло и уставился на меня:
- Должен сказать что все это сугубо конфиденциально.
- Господин Сковорода - наш специалист по компьютерной безопасности, - глазом не моргнув сообщила Варька.
Да, не смейтесь, это моя фамилия. Между прочим, был даже такой известный украинский философ - Сковорода.
- Хорошо, я сейчас позову нашего специалиста, - вновь взвился с кресла Карасев.
Еще через пару минут в комнату явился сизоносый мужик из соседней комнаты.
- Это Гена, - небрежно кивнул главред. - Лучший в городе программист. Он верстает нашу газету.
Уж газет–то я наверстал за свою жизнь немерянно. А благодаря постоянному распитию пива на бульваре в насквозь компьютерной тусовке, достаточно подкован для того, чтобы знать кто в городе программист, а кто верстальщик. И тех и других не так уж много. Верстал Гена, насколько я знал, достаточно споро, а вот системщик был посредственный. По крайней мере, по словам людей действительно разбиравшихся в системном программировании.
- Прежде всего, давайте обговорим цену. Та, которую вы назвали Валерию Панфиловичу просто абсурдна. За такие деньги я могу выпускать "Городище" полгода. Да еще улучшив качество дизайна газеты, печатая ее на мелованной бумаге в цвете, увеличив и тираж и зарплату трудовому коллективу. Нет, это просто смешно! Шесть тысяч долларов - цена неприемлемая!
Из мятой пачки "Кэмэла" он выхватил сигарету, достал из кармана старенькую "Зиппо" щелкнул крышкой и прикурив уставился на Варьку с таким победоносным видом, как будто только что получил Пулитцеровскую премию. За сигаретой потянулся и Гена.
- Не долларов. Условных единиц, - холодно ответила моя хозяйка. - Законодательство страны запрещает вести денежные расчеты за предоставляемые услуги в иностранной валюте.
Карасев раздражал меня все больше и больше. Я, наконец, стал понимать, почему все "Городищенские" материалы написаны столь безапелляционным тоном и откуда в них ненужная заумь.
- Вы разрешите закурить, Варвара Викентьевна? - негромко поинтересовался я, демонстрируя изысканную вежливость и то, как, собственно говоря, должен вести себя воспитанный курильщик при дамах.
- Да, конечно же, - царственно улыбнулась владелица "Санта - Барбары" и щелкнула замком сумочки.
Обычно там всегда была пачка ее любимых суперлегких сигарет, но тут на свет Божий явился золотой портсигар с каменьями. Ай да Варька, держит марку! В свете горящих под потолком ламп дневного света сверкнула моя дорогущая "Зиппо". Все как положено - чиркнуть, дать выгореть парам бензина, поднести к кончику Вариной сигареты.
- Не желаете попробовать, коллега? - из нагрудного кармана плаща я вытащил сигару и протянул ее так и не успевшему воспользоваться своей "Маркой" Гене, потом не спеша достал вторую.
"Лучший в городе программист" поспешно сорвал прозрачную упаковку и закурил. Молодец, Гена, с твоего начальничка станется произнести что–нибудь вроде: "Гена, ты сигары не любишь, давай поменяемся." Дешевые понты почти всегда идут по жизни рука об руку с самым мелочным рвачеством.
- Что касается цены, господин Карасев, мы обсудим ее с вашим уважаемым учередителем. У вас таких денег нет, - в наступившей тишине сказала Варвара. - Валерий Панфилович единственный, кто принимает решение. Он наверняка справлялся о ценах на подобные услуги в столице округа. И потом, это у него через год выборы а не у вас.
Как и в случае с Зоей, я вдруг каким–то шестым чувством понял, что заказ этот будет наш. Может, я правда счастливый Варькин талисман? А может, наоборот?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
- Цена устраивает. Когда вы приступаете к работе? - учредителю "Городища" наконец–то удалось поучаствовать в разговоре.
- Как только подпишем договор, и получим аванс, - безмятежно улыбнулась хозяйка "Санта - Барбары". - Вот экземпляр. Изучите сейчас?
- Завтра! - встрепенулся главный редактор. - Дело касается газеты. Договор должен посмотреть наш юрист.
- Пусть так, - кивнул Валерий Панфилович. - А потом, Георгий Николаевич, передаст все мне.
Ну можно ли учредителю быть таким олухом, ведь даже мне известно, что своего юриста у "Городища" нет.
- Кое–что придется сделать сегодня. Насколько я понимаю, все компьютеры в вашей редакции выключены не случайно? - обернулась Варька в сторону сизоносого Гены. Главреда она, кажется, игнорировала принципиально. Тому, однако, потребовалось продемонстрировать свою руководящую роль и здесь:
- Я запретил коллективу включать компьютеры, пока… пока там это. Не за чем дестабилизировать обстановку.
Пыхнув сигарой, Гена кивком подтвердил сказанное высоким начальством.
- Покажите, - в Варькином голосе прозвучала нотка любопытства. Редактор развернул в нашу сторону экран своего монитора.
- Так это обои? Вам поменяли рисунок рабочего стола? - с некоторой долей разочарования переспросила она, когда наконец возникло изображение.
- Ну–да, - вновь кивнул Гена. - На всех машинах редакции. Которые в этом здании.
- К нам могли влезть через Интернет, - полез со своими объяснениями его начальник. - У нас своя страничка в Интернете.
- На всех машинах появился файл "совесть. bmp" и был назначен в качестве обоев. Как и прошлый раз, - грустно пояснял Гена.
- Все выполнено точно так же, как прошлый раз? - продолжала расспрашивать моя хозяйка. - Может быть какие–то мелочи?
- Все абсолютно тоже самое, - безапелляционно отмахнулся Карасев. - Только надпись другая.
То, что надпись другая мы видели и без него. На фоне черно–белого портрета достаточно еще молодой задумчиво смотревшей на нас женщины алели крупные заглавные буквы складывавшиеся в слова: "Убийцы на свободе!!!".
- Разрешите, Варвара Викентьевна? - я устал сидеть молча во время всеобщей беседы и, кроме того, уж если Варька считает, что от меня тоже зависит имидж фирмы, просто обязан хоть немного проявить свои познания в предмете обсуждения.
Варька благожелательно кивнула.
- Правильно ли я вас понял, коллега, что манера исполнения в точности соответствует предыдущему варианту. Фотография, шрифт, например… Здесь, похоже, обычный ариал кириллика, который есть на любой русскоязычной машине.
- Ну… Он растянут при масштабировании, - задумавшись пробормотал Гена. - Обычный ариал, но там было одно слово в строчку. Здесь - предложение в две строки. Разбивка по центру, как и там.
- Цвет… Контур… - продолжал перечислять я. - Здесь буквы оконтурены белой линией. Фото качественное…
- Контур, - будто очнувшись оглянулся на меня Гена. - Не было там никакого контура. И пиксилизация… Значительно, намного меньше… Там буквы были как будто на старом "Фото Шопе" сделали и растянули…
- То есть, с точки зрения профессионала выполнено второе послание круче? - подвел итог я.
- Качественней, - охотно подтвердил Гена. - И цвет букв поярче. И над фотографией поработали. Она контрастней, резче. Даже красивей как–то смотрится.
- Мы тут не о красоте рассуждаем, - возмутился главред. - Вы можете сказать кто это сделал или нет?
- Можем, - снизошла до объяснений с ним Варька. - Первый вариант - это сделал человек старательно улучшающий качество своей работы.
Она кивнула на экран.
- Второй вариант - два разных человека.
- Два разных, - побледнел редактор. - Но вы можете сказать откуда это к нам пришло?
- Откуда угодно, - пожала плечами хозяйка охранного агентства. - Можно зайти в вашу редакцию с дискетой, скопировать на каждую машину графический файл, а потом в ручную назначить его рисунком экрана. И никаких следов не останется. Завтра господин Сковорода зайдет осмотреть ваши машины, а вы подумайте над текстом договора.
- Только помните, что все это - строго конфиденциально, - сцепив в замок костлявые холеные пальцы напомнил Карасев. - Наши сотрудники хранят молчание, постарайтесь не проболтаться и вы.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Вновь оказавшись за рулем машины Варька надолго задумалась.
- Какие планы, шеф?
- Думаю, где можно достать раков.
- А причем тут раки? - ошалел от неожиданности я.
- Как при чем? К нам сегодня девочки придут. Ты что, забыл?
- Я по делу, вообще–то, - несколько обиделся я. - Мы только что получили массу информации и чем скорее начнем действовать, тем быстрее во всем разберемся.
- Договор еще не подписан, Арчи, - снисходительно улыбнулась она. - Может быть, он не будет подписан вообще. И потом, я стараюсь не сдерживать инициативу своих сотрудников. Чем собираешься заняться ты?
- Ну, - пришлось пошевелить извилинами. - Могу собрать на бульваре пару–тройку местных компьютерщиков. Попьем пивка, поболтаем. Может, кто–нибудь что–нибудь слышал.
- Сумеешь сделать это осторожно? Мы обещали сохранять конфиденциальность.
- Обижаете, шеф. Я буду чертовски аккуратен.
- Держи, - представления Варьки о ценах на пиво в нашем городе были явно завышены: она протянула мне пятисотрублевую купюру.
- Вы транжира, шеф. Достаточно сотни.
- Сдачу вернешь и отчитаешься за каждую копейку! - в показной суровости насупила брови она. - Ладно, по дороге за раками, заеду в милицию. Попытаюсь достать дело об исчезновении Матвеевой. На всякий случай.
- Дадут?
- Я же сказала - "попытаюсь".
Хозяйка высадила меня на бульваре и дала по газам, а я побежал на работу к Мишке.
- Привет, - обрадовался тот. - Чего вчера не пришел?
- Занят был чертовски. Пиво пить будешь?
- Холодина, ведь.
- Дождь кончился, - обнадежил я. - По бутылочке можно.
- Ну ладно. Допечатаю и пойдем.
- Жорке пока позвоню, - согласился я. - Пусть с работы вырвется.
Выходя с Мишкиной работы нос к носу столкнулись с еще одним частым гостем наших бульварных посиделок.
- Степа, ты как насчет пивца попить?
- Да я задубел, мужики! - возмутился Степан, работавший в одной из рекламных фирм арендующих помещение у конторы с которой по договору сотрудничал Мишка.
- По бутылке на брата. Сегодня я угощаю, - продолжал наседать я.
- Ты что, банк ограбил? - удивился Мишка.
- Компьютер помог купить, а мне процент выплатили, - соврал я. - Вы же меня пивом вон сколько поили.
- А какая машина хоть? - полюбопытствовал Степка, когда мы уже вышли на бульвар и дружно двинулись к ближайшему ларьку.
Нет, не зря я вырвал ночью часок, чтобы ознакомиться с Варькиным красавцем.
- Со вкусом подобрано! - восхитился Степан, когда я оттарабанил ему конфигурацию хозяйкиного Пентиума–три.