- Вполне возможно, - быстро согласился Эдик. - Мой клиент допускает такой вариант. Но вы можете догадываться или…
Он сделал паузу.
- …знать, где она находится.
Я молчала.
- Найдите ее.
Я молчала.
- Мой клиент не будет вмешиваться б ваши поиски. Он просит только одного: чтобы вы нашли эту вещь как можно скорей. И проинформировали об этом меня. Совершим обмен. Вам деньги, нам…
Он пожал плечами, не договорив. Странно. Почему-то все боятся называть бриллиант его собственным именем.
Артефакт. Ценность. Вещь. "Она".
"Слеза богини". "Вторая капля". "Катратун Таниятун".
- Я пока не знаю, где спрятана эта вещь, - медленно проговорила я.
- Пока! - подчеркнул мой собеседник и просиял.
- Но, возможно, я ее найду. Какие у меня гарантии, что вы действительно заплатите?
- Какие угодно! - ответил Эдик очень быстро. - Хотите, мы заплатим вперед?
- Сколько?
Он сделал большие глаза.
- Всю сумму, разумеется!
Я присвистнула и откинулась на спинку стула.
- А если я убегу? Вместе со всей суммой?
- Мы вам полностью доверяем, - мягко подчеркнул собеседник. - И потом, куда вам бежать… с больным отцом?
И его голубенькие глазки превратились в острые колючие сосульки. А улыбка стала просто приторной.
- Понятно, - сухо резюмировала я. - Проинформированы, значит.
- Ирочка, обо всем! Обо всем!
Мой новый знакомый склонился над столом, поманил меня к себе и заговорил вполголоса:
- Абсолютно обо всем, начиная с того момента, как вы пошли искать свой крест.
- Что-о-о?
Я растерялась. Собеседник весело рассмеялся.
- Позвольте, - забормотала я, - как же это… Значит, Казицкого убил не ваш клиент?
- Конечно, нет! Мы сами очень пострадали от… этой неожиданности!
"Неожиданность" - это он про убийство?
- Мой клиент готов назначить награду за раскрытие дела!
Я откинулась на спинку стула. Все смешалось в доме Облонских. Ничего не понимаю.
- Эдуард Алексеевич…
- Можно просто по имени.
- Скажите, откуда вы знаете, что я там была?
- Догадался, - ответил собеседник очень хладнокровно.
- Это несерьезно.
- Почему? После того как вы побывали ночью в квартире покойного, стало ясно, что вам что-то известно. Иначе бы вы туда не полезли.
Я поперхнулась.
- Откуда вы знаете…
- Про квартиру? Господи! От брата! От Алика!
Я молчала и смотрела на него во все глаза. Эдик усмехнулся. На этот раз снисходительно.
- Алик Верховский - мой брат, - объяснил он мягким тоном. - Сводный. У нас разные отцы. А мать одна.
Родство по женской линии. Где-то я это слышала…
- Кстати, он просил перед вами извиниться за грубость.
Я молчала. Я была не в силах говорить.
- Он пытался поговорить с вами, но Алик у нас немного импульсивен.
Эдик тяжело вздохнул, намекая на руки, обхватившие мою шею той ночью. Действительно, импульсивный мальчик.
- Поэтому я решил приехать к вам сам.
Я откашлялась. В горле неожиданно стало очень сухо.
- Вы с ним абсолютно не похожи, - сказала я глупо.
- Да, совсем. Алик пошел в родню своего отца. Тот был очень властный, сильный человек. И характер у него был немножко авторитарный. Алик на него очень похож.
Эдик весело рассмеялся и добавил:
- Вы уж его простите! Кровь датских королей!
Я подпрыгнула на месте.
- Что?!!
- Я говорю, кровь предков, - объяснил собеседник, немного изумленный моим порывом.
- Каких предков?!!
- Бабка Алика была датчанкой. Причем, каких-то голубых кровей. Алик даже родословную свою вывел…
Эдик снова рассмеялся.
- У каждого человека есть свои слабости, - объяснил он мне извиняющимся тоном.
Я молчала.
- Когда вы приехали в институт, мы сразу поняли, что вы приехали не случайно. Алик давно был знаком с Юрой и хорошо знал круг его общения.
- А зачем вы приехали в институт? - спросила я. - За ключами?
- Конечно!
- Вы надеялись, что эта вещь лежит у Казицкого дома?
- Мы хотели проверить.
- А Юля? Ее квартиру тоже вы проверили?
- Так получилось, - уклончиво ответил Эдик.
- Ничего себе! Да вы там камня на камне не оставили! Всю мягкую мебель изрезали!
- Мы компенсируем Юлии Павловне доставленные неудобства, - быстро ответил Эдик. - Так что? Мы с вами договорились?
- Я подумаю, - ответила я, вставая.
- Сколько? - потребовал конкретики гость.
- Не знаю.
- Ира, у вас очень мало времени, - напомнил гость мягко, но что-то в его тоне мне не понравилось.
- Что значит "у меня мало времени"? Это у вас его мало!
- Нет, Ирочка, - ответил собеседник, и тон его стал скорбным. - У вас есть пять дней.
- На раздумье?!
- На все. Либо через пять дней вы отдадите нам то, что мы хотим получить, либо…
Тут Эдик сделал паузу.
- Мне не хочется вам угрожать.
- Не хочется - не угрожайте, - ответила я непослушными губами.
- Придется. Вы ведь любите вашего отца?
Я снова медленно опустилась на стул.
- Не смейте трогать папу, - прошептала я.
Эдик встал. С его лица слетела напускная мягкость, на меня смотрели колючие водянистые глаза убийцы.
- Тогда соображай побыстрей, - сказал он негромко, и голос его разом потерял мягкие интонации. - Поняла?
Я молчала и смотрела на него. Это сон. Это просто кошмарный сон.
Эдик снова заулыбался. Его гуттаперчевое лицо обладало подвижностью эластичной маски.
- Если потребуется помощь - любая помощь! - подчеркнул он, - звоните мне. В любое время дня и ночи.
На грязный стол передо мной легла визитка.
- Здесь все мои телефоны. А деньги вам могу отдать прямо сейчас. Хотите? Заодно и проверите, не фальшивые ли…
Он повернулся лицом к машине и призывно махнул рукой. Охранник в черном костюме не спеша выбрался наружу.
Эдик сделал пальцами правой руки жест, одинаково понятный во всем мире. Пошуршал пальцами друг о друга. Охранник кивнул и нырнул в машину. Впрочем, тут же вышел из нее и направился в нашу сторону. В руке он нес обыкновенный непрозрачный пакет. Почти такой же, какой прихватила я, отправляясь за хлебом.
Перешел через дорогу и отдал пакет хозяину.
В пакете лежал какой-то сверток. Небольшой.
Эдик положил пакет на стол и мягко пожелал:
- Вдохновляйтесь. Сумма того стоит.
Вытащил из бумажника несколько сотенных рублевых купюр и припечатал их нераскрытым пакетом сока, чтобы не разлетелись. Повернулся и пошел через дорогу к машине. Охранник пошел следом.
А я сидела на месте и не могла пошевелиться.
За столиком я просидела долго. Мной овладело странное оцепенение, а мир вокруг стал нереальным. Шум машин, пролетающих рядом, доносился до меня сквозь ватную заглушку, очертания предметов утратили резкость.
Подошла официантка, равнодушно провела тряпкой по столу передо мной и что-то сказала. Я не поняла что. Просто сидела и смотрела, как двигаются ее губы.
Официантка немного постояла рядом. Потом отошла, и на смену ей явился мужчина кавказской наружности.
Мужчина заглянул мне в глаза, взялся крепкой волосатой рукой за мое плечо и хорошенько меня встряхнул.
Ватная заглушка выпала из ушей, очертания мира обрели цвет и четкость.
- Спасибо, - сказала я мужчине. Он ничего не ответил. Только смотрел на меня подозрительным цепким взглядом.
Я встала со стула и пошла к дороге.
- Эй! Девушка!
Я обернулась.
Кавказец протягивал мне непрозрачный пакет, лежавший на столе.
- Ты забыла!
Я вернулась назад и забрала у него пятьдесят тысяч долларов. Пошатнулась, чуть не упала и ухватилась свободной рукой за стол.
- Что с тобой? - спросил кавказец.
Я молча покачала головой. Что я могла ему сказать?
Не помню, как мне удалось перейти дорогу. Не помню, как добралась до дома. Не помню, как поднялась наверх и открыла дверь.
Но через какое-то время я пришла в себя и сообразила, что сижу на диване. А рядом со мной лежит непрозрачный полиэтиленовый пакет.
Минуту я смотрела на него. Потом протянула руку и стряхнула его с дивана коротким брезгливым жестом, каким стряхивают таракана. Пакет упал на ковер.
Я легла на диван и собралась в комок. Меня знобило.
Короткий шок прошел, голова обрела способность соображать, и мысли, как искалеченные солдаты, выстроились в жалкое защитное каре.
Что делать?
Позвонить Олегу Витальевичу? Все рассказать, во всем признаться и получить заслуженную порку?
Да бог с ней, с поркой! Что это изменит?
Ни-че-го!
Кто станет защищать моего отца? Следователь в заношенной старенькой рубашке?
Программа по защите свидетелей?
Бред.
Что ж, выход один. Я должна отыскать бриллиант и отдать его в заинтересованные руки.
А искать его мне уже не нужно. Потому что я и так знаю, где он лежит.
В доме принца Дании. В доме Верховского.
Нужно узнать, есть ли у него дача. И есть ли на этой даче подвал.
Я обхватила себя руками и съежилась еще больше.
Узнать это не так сложно. Можно попытаться раздобыть нужные сведения через Ольгу Михайловну. Сотрудники должны быть в курсе. Они всегда в курсе жизни начальства.
Или же Славе удастся раскопать адресную книгу. Наверное, существует и такая компьютерная программа.
В общем, где спрятана "Вторая капля", мне известно.
Непонятно другое.
Кто убийца? И будет ли он наказан?
То, что Верховский не убивал моего соседа, сомнению не подлежало. Убийца был невысоким. Во всяком случае, не таким высоким, как импульсивный Алик.
Имею ли я право доверять тому, что услышала от Эдика Данилевича?
Собственно говоря, а зачем ему врать? Единственное, что интересует его во всей истории, это камень. И потом, от кого он мог узнать подробности моего ночного визита в квартиру Казицкого, если не от самого Алика? Мы там были только вдвоем!
Возможно, Юрия убил посредник. Сам Эдик. Зачем? Не сумел собрать деньги? Или посредник решил нагреть продавца и покупателя, ограничиться меньшей суммой, а Казицкий на нее не подписался?
И это возможно.
Все возможно.
Выходит, так: той ночью между покупателем и моим соседом должен был состояться окончательный расчет. Но Казицкий на всякий случай подстраховался и спрятал бриллиант в чужом доме. В доме принца Дании.
Написал короткую записку о том, где спрятан камень, и спрятал ее в рукаве. Как фокусник карту.
Покупатель на встречу явился не при деньгах. В общем, о чем-то они с Казицким не договорились. Но покупатель рассчитывал на то, что Юрий принесет с собой камень. Значит, они были хорошо знакомы. Значит, Казицкий своему убийце доверял.
И снова всплывает Верховский. Юля говорит, что из всех своих немногочисленных знакомых, Юрий больше всего доверял именно Верховскому. Другу детства. Соседу по подъезду.
И именно Верховский с его ростом упорно не втискивался в габариты убийцы.
Жалость какая!
Будем мыслить логически. Если Казицкий дружил с Верховским, то должен был хорошо знать и его брата!
Опять не выходит.
Юля сказала, что родители Верховского разошлись, и квартиру разменяли. А Эдик Данилевич - ребенок от второго брака. Казицкий не мог быть с ним знаком в детстве. Эдик родился после того, как Верховский и Казицкий потеряли друг друга из виду.
Я встала, достала плед и закуталась в колючую ткань. Села на диван и снова принялась перекладывать имеющиеся в моем распоряжении кусочки мозаики.
Все же какого-то кусочка у меня не хватает. Картинка упорно не вырисовывается.
Может быть, я выкладываю узор вверх ногами?
Ладно. Допустим, что ювелирный Эдик сказал мне правду. То есть Юрия убил не покупатель камня. Вернее, не тот покупатель, которого нашел Данилевич.
Второй покупатель.
Значит, у Казицкого были варианты?
Сомнительно. При его ограниченном круге общения… Маловероятно, но возможно. И этого второго покупателя он нашел сам. Без помощи посредника. Поэтому ювелирный Эдик об этом человеке ничего не знает. И не знает, ушел ли камень к убийце, или он все еще не найден. Камень, разумеется. Убийца его как раз интересует мало.
Если я права относительно второго покупателя (он же убийца), то найти его гораздо проще Олегу Витальевичу.
Именно он опрашивает всех, кто знал Юру. Ему проще очертить круг людей, с которым покойный Казицкий общался более-менее регулярно, и выделить из него людей состоятельных.
У меня такой возможности нет.
Я зацепилась за Верховского. Или он зацепился за меня, какая разница? Его интерес к камню понятен: видимо, комиссионные они с братом делят на двоих. А теперь, когда хозяина бриллианта нет в живых, это уже не комиссионные.
Это уже состояние. При условии, что они получат камень.
И еще они почему-то очень спешат. Спешат настолько сильно, что уже не скрывают этого.
Куда спешат?
Возможно, покупатель камня выезжает за границу. Возможно, он иностранец! Возможно, что и сам ювелирный Эдик решил провести остаток жизни в каком-нибудь более цивилизованном и безопасном месте, чем варварская Россия. Возможно, брат его в этом решении поддерживает.
Все возможно.
Меня не покидало ощущение, что я упустила из виду какую-то очень важную деталь. Маленькую, почти незаметную, но важную. Такую деталь, которая позволит увидеть скрытую в стене дверь.
Что-то из того, что я видела или слышала совсем недавно. Буквально только что…
Я сморщилась и с силой стукнула себя кулаком по голове.
Не помогло.
Папочка постучал в дверь.
- Входи, - сказала я.
Папочка сунул голову в комнату и спросил:
- Может быть, пойдем погуляем?
Я села на диване и внимательно посмотрела на него.
- Ты хочешь пойти погулять?
Папочка потоптался на месте.
- Не то что хочу… Но я не против.
Я взялась за голову. Судьба явно издевается надо мной.
- Папуля, посиди лучше на балконе, - попросила я.
- Мне надоело.
- Ну, я тебя прошу!
- Почему нельзя погулять? - заупрямился папочка, как ребенок.
- Пока нам лучше не выходить.
- Почему?
Я встала, бросила плед на диван, подошла к отцу и взяла его за руку.
- Потерпи немного, - попросила я.
- Сколько?
- До завтра.
- Завтра пойдем гулять?
- Пойдем, куда ты захочешь, - твердо ответила я. - Обещаю.
Папа подумал и кивнул.
- Хорошо. Тогда я пока на балконе посижу.
- Посиди.
Папа отправился в гостиную, а я в коридор. Забрала телефон в свою комнату и набрала номер Славы.
Он ответил не сразу. Мне пришлось перенабрать номер, потому что после десяти длинных гудков связь автоматически разъединилась.
Зато после второго набора Слава ответил немедленно:
- Да!
Он немного запыхался, словно бежал к аппарату издалека.
- Как дела? - спросила я.
- Грандиозно! Ирка, ты знаешь, кто был вчерашний маленький толстенький господинчик?
- Знаю. Брат Верховского. Эдик Данилевич.
Слава опешил.
- Ничего себе! Откуда знаешь?
- Я с ним только что говорила, - ответила я безразлично.
Слава помолчал.
- Ирка, я боюсь задавать тебе вопросы.
- А я боюсь на них отвечать, - сказала я тихо.
- Что я должен делать? - спросил Слава деловито. - Руководи.
- Узнай, пожалуйста, есть ли у Верховского дача.
- Дача?
- Дача, загородный дом, что угодно. Только дом, не квартира!
- Я перезвоню, - лаконично ответил Слава.
Я, не прощаясь, положила трубку.
Остаток дня я пролежала на диване. Мной овладела апатия.
В принципе, план моих действий прост и понятен. Я неосмотрительно пообещала папочке, что завтра он сможет пойти погулять, и он сможет пойти погулять, чего бы мне это ни стоило. Мир не станет для него смертельно опасной ловушкой. И папочка постепенно привыкнет возвращаться в реальность.
Сначала ненадолго, потом все чаще, все охотней…
Он скоро поправится.
Я отведу его на консультацию к лучшим врачам. Деньги у меня для этого есть. Я поступлю учиться в вуз. Я брошу продавать турецкую кожу. И плевать, что все это я сделаю на деньги человека, который, возможно, убил Юру Казицкого.
Кто такой Казицкий? Разве я его знаю?
Все, что я должна сделать, это поехать в дом, принадлежащий Алику Верховскому, спуститься в подвал и найти там путь к свету.
Путь к "Второй капле".
Отдать бриллиант ювелирному Эдику и спокойно повести папочку на прогулку.
Я уткнулась носом в ладонь и тихо заплакала. Меня сильно знобило.
Слава приехал вечером, часов в шесть. Он выглядел уставшим и подавленным. Я отвела его в свою комнату и быстро спросила:
- Нашел?
- Нашел, - ответил мой приятель. Посмотрел на меня испуганными глазами и признался:
- Ирка, я почему-то боюсь.
- Я тоже, - тихо ответила я. Подумала и предложила:
- А ты иди домой. Поспи, отдохни…
- А ты?
- У меня свои планы на вечер, - ответила я уклончиво.
- Какие планы?
Я вздохнула и потрогала горячие щеки. Слава встал с кресла, пересел на диван рядом со мной и приложил ладонь к моему лбу.
- У тебя температура, - сказал он и убрал руку. Жаль. Рука была холодная.
- Ты заболела?
Я покачала головой и со слабой усмешкой ответила:
- Последствия стресса. Нервное потрясение.
- Расскажи! - сразу попросил Слава.
Я снова покачала головой. Впутать в мои проблемы еще и Славу! Ни за что!
Приятель молча пожал плечами. Укорил меня, глупый. Если бы он только знал…
- Ладно, не хочешь - не рассказывай, - сказал он холодно. - Расскажу я. Или тебе не интересно, что я раскопал?
- Интересно, - ответила я безразлично. - Только ты адрес дома Верховского на бумажке напиши. И на стол положи, чтоб не забыть. Потом рассказывай.
- Да зачем тебе сдался этот дом?! - в сердцах воскликнул Слава. - Не живет он там! Никто там не живет! Поселок еще до конца не достроен!
- Все равно, - ответила я кротко. - Сделай, как я тебя прошу.
Слава закатил глаза, вернулся в коридор и принес свою знаменитую тяжелую сумку. Достал из нее новенький блокнот, раскрыл его и показал мне исписанную страницу.
- Вот! Все тебе оставлю! Все адреса, какие раскопал.
- Мне нужен только дом…
- О господи!
Слава вырвал из блокнота чистый лист, схватил карандаш, лежавший на моем журнальном столике и переписал адрес дома. С размаху поставил жирную точку, грифель хрустнул и сломался.
- Довольна?!
Я взяла листок.
- Барышиха? Это где?
- Это в районе Митино. Новый коттеджный поселок прямо посреди леса.
- Понятно.
Я сложила листок и сунула его в карман. Придется брать машину. Дорого, наверное, а что делать?