- У тебя на полу что-то валяется, - сказал Слава и поднял с ковра пакет с долларами. Господи, все время забываю про доллары. Все время забываю, что я теперь богатая.
Я не выдержала и засмеялась. Наверное, смех получился странный, потому что Слава отложил пакет в сторону и внимательно заглянул мне в глаза. Я перестала смеяться.
- Все в порядке.
Слава с сомнением поджал губы.
- Ты рассказывай, - попросила я. - Хочешь, пойдем на кухню? Только ухаживать за тобой я не буду, у меня сил нет. Сам ужин разогреешь?
- Сама-то что-нибудь ела? - спросил Слава подозрительно.
Я покачала головой.
- Почему?
- Забыла! - ответила я и снова засмеялась. Мы с папочкой поменялись местами. Он хочет гулять. А я велю ему сидеть на балконе. И забываю есть. Совсем как он. Что же теперь с нами будет?
Слава подошел ко мне, крепко взялся руками за плечи и потряс меня, как куклу.
Я перестала смеяться.
- Ирка, у тебя истерика.
- Возможно, - ответила я. - Ты не волнуйся, я возьму себя в руки. Пошли на кухню.
На кухне Слава развил бурную деятельность. Притащил из прихожей сумку с продуктами, выложил на стол свежий хлеб, овощи, зелень, пакет апельсинового сока.
- Я помню, ты просила апельсиновый, - объяснил он.
Я кивнула. Внимательный парень.
Слава налил сок в большой разрисованный бокал, накапал в стопку валерьянку и заставил меня все выпить.
- От нее в сон тянет, - пожаловалась я.
- А ты, что, собираешься куда-то уходить? - удивился гость.
Я промолчала. Этого ему знать не нужно.
Слава ловко перемыл и нарезал овощи, покрошил в них свежую зелень и спросил:
- Майонез, масло?
- Все равно, - ответила я.
Уютные кухонные хлопоты меня успокаивали. Мне даже немного захотелось есть.
- В холодильнике лежат котлеты, - вспомнила я и встала с табуретки. - Гарнира нет, но в морозилке остался пакет картошки-фри. Можно пожарить.
- Я все сделаю, сиди, - велел Слава.
Я снова уселась на место. Он прав. Мне нужно набраться сил.
- У меня такое ощущение, что тебя совершенно не интересует, что я сегодня раскопал, - сказал Слава, доставая из холодильника сковородку с котлетами и пакет картошки. - Рассказывать, или это уже не имеет значения?
Для меня теперь имело значение только одно. Найти бриллиант, приносящий своим хозяевам только несчастье, и поскорее отдать его. Чтобы он не успел принести несчастье в наш дом.
Нам с папочкой и своих несчастий хватает.
Но обижать Славу мне не хотелось. Он старался помочь. И помог.
- Рассказывай.
- Значит, так, - начал Слава, ставя на огонь чистую сковородку и наливая в нее масло. - Верховский купил новую квартиру недавно. Прописан он в том теремочке, который мы с тобой видели, один. До этого они жили большой дружной семьей на второй Брестской. Скорее всего, в коммуналке. Дом старый, квартиры огромные… Ну, неважно. Год назад он купил квартиру в новом доме и туда перебрался.
- А как ты узнал про брата? - спросила я.
- Они были вместе прописаны в старой квартире. Данилевич, Елена Константиновна, год рождения сороковой, если я не ошибаюсь, Данилевич, Эдуард Алексеевич, год рождения семидесятый. И Верховский Александр Иванович, год рождения - шестьдесят второй.
- И все?
- Был прописан еще Данилевич Алексей… отчества не помню… Второй муж Елены Константиновны. Но он умер пять лет назад.
- Понятно.
- Эдуард Данилевич - владелец ювелирного магазина.
- Знаю.
- А теперь самое главное.
Слава сделал паузу.
- Помнишь, ты спрашивала, кого твой покойный сосед мог называть принцем Дании?
- Верховского, - ответила я.
Слава споткнулся и чуть не выронил на пол открытый пакет с картошкой-фри.
- Ирка, ты издеваешься надо мной? Зачем спрашивала, если и так все знаешь?
- Не обижайся, - ответила я безразлично. - Я все это узнала только сегодня.
Слава немного постоял на месте. Потом, ни о чем не спрашивая, отвернулся к плите и высыпал картофель в горячее масло.
Я поставила локти на стол и обхватила ладонями щеки.
Температура. У меня температура. И мысли какие-то расплавленные, бесформенные, больные…
Нельзя болеть. Только не сейчас. Через два дня - все что угодно. Но только через два дня. Я пообещала папе, что завтра он сможет выйти на прогулку.
И никакая черная машина с гориллами внутри не станет поджидать его на перекрестке.
Сейчас мы поужинаем, потом я дам папе лекарство и уложу спать пораньше.
Соберусь, выйду на улицу, поймаю машину и поеду к дому принца Дании. В Барышиху.
"Сделай это завтра!" - посоветовало благоразумие.
"Я не переживу эту ночь, сидя дома на диване, - ответила я. - Я должна сделать все как можно скорей."
"Ты можешь не пережить эту ночь и по другой причине! - не сдавалось благоразумие. - Ночью! Одна! В лесу! В пустом недостроенном доме! Это сумасшествие!"
"А утром? - возражала я. - Утром туда ехать не сумасшествие? А если там будут люди? Рабочие, к примеру! Я что, при них буду по подвалу шарить? Да еще, не дай бог, найду! При свидетелях! И сколько у меня тогда шансов живой до дома доехать? А?
"Все равно! - не отставало благоразумие. - Ты не имеешь права так рисковать. Попроси Славу тебе помочь."
"И впутать его в мои проблемы?"
"Ты его уже впутала!" - припечатало благоразумие.
Слава потряс меня за плечо.
- Я говорю, готово все.
- Что? - переспросила я. - Ах, да! Все готово… Нужно папу позвать. Он не обедал.
Слава вышел в коридор и направился в гостиную, а я осмотрела накрытый стол.
Попросить или не попросить? Мне кажется, что я и так злоупотребляю чужой покладистостью.
- Дмитрий Семенович идет за мной, - проинформировал Слава, возвращаясь на кухню. - Тебе салат и горячее в одну тарелку положить или в две, как полагается?
- В одну, - ответила я, принимая у него из рук посуду. - Так вкусней.
- Я тоже так больше люблю, - признался Слава. - А Дмитрию Семеновичу?
- Ему в две. Положи сразу, пускай горячее немного остынет.
- Хорошо.
Пришел папочка, потер руки и бодро заявил:
- Вкусно пахнет! А я голодный.
- Садись, пап, - сказала я и подвинула отцу тарелку с салатом. - Сегодня нас кормит Слава.
- Мы с Ирой завтра гулять пойдем, - сообщил ему папочка и принялся с аппетитом поедать овощи.
Слава бросил на меня быстрый вопросительный взгляд.
- Конечно, пойдем! - подтвердила я.
Повозила вилкой по тарелке. Аппетит отчего-то пропал, а я должна съесть все, до последнего кусочка.
Потому что ночь будет трудной.
- Какие планы у тебя на вечер? - спросил Слава после ужина, когда мы с ним убирали со стола.
- Мне нужно подумать над тем, что я узнала, - сказала я уклончиво.
- Может быть, подумаем вместе?
- Завтра, - ответила я твердо. - Завтра ты придешь, и я тебе все расскажу. Завтра будет Можно.
- А сегодня нельзя?
- Сегодня нельзя.
- Как знаешь.
Слава быстро собрался и ушел. Не прощаясь.
Обиделся.
Я вздохнула и начала переодеваться. Влезла в свою воровскую униформу: черные джинсы, черный свитер, только на ноги одела не тенниски с картонной подошвой, а добротные кроссовки на высокой платформе. Если дом не достроен, то грязи там, наверное, предостаточно.
Завязала шнурки, спрятала длинные концы за отворот носков, выпрямилась. Посмотрела на часы. Половина восьмого.
Я подошла к окну.
Лекарство, которое я заставила папу выпить намного раньше обычного, уже, наверное, подействовало. Заходить в папину спальню мне не хотелось. Я боялась передумать и никуда не поехать.
Я отчаянно трусила. Поэтому решила добираться до Барышихи прямо сейчас, пока не стемнело.
Достала из кармана сброшенного платья листок с адресом дома и прочитала:
"Барышиха. Десятый километр. Поселок "Отрадный". Дом номер шесть".
Интересно, как я узнаю шестой дом? Если поселок не достроен, то все дома в нем должны быть одинаковыми. И табличек там наверняка нет…
Значит, обшарю подвал каждого дома. Что мне еще остается?
Решение было принято, и отступать было некуда.
Я открыла дверь, потихоньку притворила ее за собой и заперла на ключ.
Вызвала лифт, спустилась вниз и вышла из подъезда.
Возле подъезда стояла ржавая белая "шестерка" и Слава выжидательно смотрел на меня с водительского места.
Я остановилась.
Слава вылез наружу, обошел машину и дернул на себя переднюю дверь пассажира. Дверь открылась почти без сопротивления. Смазал ее все-таки.
Слава сделал рукой вежливый приглашающий жест и застыл в ожидании.
Я все так же молча подошла к сиденью и плюхнулась на него. Меня охватило такое облегчение, что я чуть не разревелась.
Я не одна. Слава богу, я не одна!
Слава снова обошел машину и уселся на водительское кресло. Я ждала упреков и укоров, но их не последовало.
- В Барышиху? - спросил деловито мой приятель.
И я кивнула.
Когда мы подъехали к поселку, сумерки стали темно-синими, и в этом сумеречном свете поселок "Отрадный" не производил особенно отрадного впечатления. За проволочным ограждением стояли несколько недостроенных домов. Или, как сейчас принято говорить, коттеджей. Территория была грязной и неухоженной. Влажная земля еще хранила следы вывороченных пней.
- Да, это не Рио-де-Жанейро, - вполголоса сказал Слава.
- А почему строительство не закончили?
Слава пожал плечами.
Я еще раз обвела взглядом небольшой расчищенный пятачок земли посреди леса.
Угрюмое место. И веет от него какой-то… безнадежностью. Никаких следов бодрой человеческой жизнедеятельности: ни строительной техники, ни вагончиков для рабочих, ни теплушки сторожа… Даже собак, и тех нет.
Странно. Очень странно.
Место выглядело так, словно люди решили покинуть его навсегда. Словно все здесь было построено очень давно, а потом просто развалилось, разрушилось и заросло сорняками.
Как мертвые города майя, которые были внезапно покинуты своими жителями.
- Пойдем? - спросил Слава.
Я молча кивнула.
Слава потянул на себя высокую калитку, но она не поддалась. Я стояла позади и рассматривала его испачканные джинсы. И где он успел так заляпаться? Впрочем, если учесть, что он ходит по улицам, уткнувшись в книжку…
- Перелезем, - предложил Слава. - Здесь невысоко.
Перелезть оказалось не сложно. Проволочная сетка была словно создана для ленивых воров, не желающих обременяться оригинальными решениями.
Мы спрыгнули в грязь.
- Осторожно! Здесь просто месиво какое-то!
- Поздно, - ответила я, рассматривая испачканные джинсы. - Слава, посмотри, дома пронумерованы?
- Темно, не вижу…
Мы подошли к ближайшему коттеджу. Основательная кирпичная кладка, два этажа, мансарда со скошенным потолком… Да, это был бы хороший дом. Лично я в таком жила бы с удовольствием.
- Смотри!
Слава показал мне на цифру, криво нарисованную известкой.
- Это второй дом.
Я подошла к стене, и дотронулась пальцем до резко пахнущей белой полоски. Поднесла палец к носу.
- Известь совсем свежая. Даже высохнуть не успела.
- Значит, какие-то работы здесь все же идут…
- В смысле, дома нумеруют? Хорошо работают!
- Может, началась внутренняя отделка…
- Тут половина домов не достроена. Смотри, там крыши нет… И там только полтора этажа…
Мы переговаривались шепотом. Сумрачный лес, обступивший поселок с трех сторон, потихоньку подбирался все ближе к нам.
- Страшно, - пожаловалась я шепотом и бросила вокруг опасливый взгляд.
- А ты хотела одна ехать, дурочка! - укорил меня Слава в полный голос.
Я схватила его за руку.
- Тихо!
- Что тихо? Мы тут одни!
- Поэтому и страшно, - разобралась я в своих ощущениях. - Тишина такая… Непривычная. Не жилая.
- Не живая, - поправил меня Слава и почему-то усмехнулся.
- Ищи шестой дом, - приказала я коротко.
- Чего его искать? Считай, и все! Видишь, они нумеруются слева направо!
Слава пошел вперед, вполголоса отсчитывая:
- Два, три, четыре, пять, шесть…
Шестой дом казался полностью построенным. Даже красная черепица покрывала крышу волнистой чешуей. Торчали каминные трубы, на первом этаже были вставлены стеклопакеты.
- Дом-то почти готов…
- Вижу.
- А почему остальные в таком полуфабрикатном состоянии?
- Ирка, откуда я знаю? Может, у хозяев деньги кончились!
- У всех одновременно?
- Не знаю!
Переговариваясь шепотом, мы дошли до шестого дома. Я достала из сумки фонарь и велела:
- Дверь открой.
Слава подошел к невысокому каменному крыльцу. Поднялся по ступенькам и бросил вокруг тревожный взгляд. Подошел к двери и потянул ее на себя.
- Заперто.
- А ты чего ожидал?
Я пригляделась. Дверь была солидной, бронированной. Такую плечиком не откроешь.
- Придется лезть наверх.
- Как?
- Не знаю.
Мы постояли перед домом, задрав головы. На втором этаже в окнах не было стекол, но как туда влезть по гладким кирпичным стенам, я не представляла.
- Может, здесь есть лестница?
- Ты с ума сошел! Откуда здесь лестница?
- Не знаю. Давай посмотрим.
- Где посмотрим?
- В недостроенных домах. Внутри.
Я уныло почесала затылок. Нужно попробовать. Я почти у цели. Не ехать же назад за ломом или топориком!
- Стой здесь! - велел Слава и растворился в темноте.
Я не успела ничего сказать. Отошла к дому, прижалась спиной к кирпичной стене и затравленно огляделась.
Темный лес вплотную приблизился к несерьезной сетчатой ограде и рассматривал меня с холодной плотоядной усмешкой. Редкие шорохи, долетавшие до меня из глубин темноты, казались крадущимися шагами зверя. Зверя, по имени Опасность.
- Ирка!
Я оглянулась. Слава стоял возле соседнего дома и энергично размахивал рукой.
Я отлепилась от стены и побежала к нему.
- Что?
- Нашел! Помоги!
Он показал мне на длинную лестницу, лежавшую поперек крыльца. Лестница была испачкана в известке.
- Берись с этой стороны, - велел Слава и взбежал вверх по ступенькам.
Я подхватила две деревянные оглобли и чуть не выронила их. Лестница оказалась неожиданно тяжелой. Ничего, нам недалеко.
Мы быстро перетащили лестницу к нужному дому и приставили ее к стене.
- Я первый! - шепнул Слава.
- Хорошо.
Он потряс лестницу, попробовал на устойчивость и начал медленно подниматься по перекладинам. Я поползла следом. Темный лес дышал мне в спину, темнота высасывала сердце черными щупальцами, и от этого ощущения по коже бегали ледяные колючие мурашки.
Моя черная воровская униформа перечеркнулась белыми известковыми полосками. Если я вернусь домой, то даже стирать ее не стану. Сверну в узел и отнесу к мусорным бакам. Пускай разживется какой-нибудь бомж.
В памяти всплыла фраза из фильма, виденного в детстве: "Бери мое добро, и горе-злосчастье впридачу…"
Именно это я произнесу мысленно, когда отдам ювелирному Эдику голубую слезу богини. Если найду ее.
Что значит "если"? У меня, что, есть выбор?
- Осторожно! - вполголоса предупредил меня Слава. - Пол неровный!
Лестница кончилась. Я села на подоконник, перекинула ноги вовнутрь и прыгнула вниз.
- Ой!
Правда, неровный. Правая нога провалилась вниз, левая почему-то оказалась полусогнутой.
- Осторожно, ящик!
- Какой ящик? - не поняла я. Сняла ногу с высокой опоры, наклонилась и растерла щиколотку. Больно.
- Не знаю. Со стройматериалами, наверное.
Я расстегнула сумку и. достала оттуда фонарик. Нажала на кнопку и осветила комнату. Пусто. Только у окна стоят несколько ящиков, сбитых из длинных неровных досок.
- Нам нужно в подвал…
- Я понял. Дай фонарик и держись за меня.
- Иди осторожно.
- Знаю, знаю…
Слава, не глядя, протянул назад руку, и я за нее крепко уцепилась. Маленькое желтое солнце выхватывало из темноты то деревянную ступеньку, то неровную поверхность пола, то кусок серой бетонной стены, то арку, ведущую в темные соседние комнаты…
- Большой дом! - шепнула я Славе.
Он не ответил.
Время от времени я оборачивалась назад. Мне все время казалось, что кто-то крадется за нами, неслышно ступая след в след. Темнота пульсировала живой плотью, сжималась вокруг маленького пятна света, которое мешало ей пожрать нас окончательно.
- Туманность Андромеды, - пробормотала я.
- Что?
- Я вспомнила "Туманность Андромеды". Ты читал?
- Давно. В детстве, - ответил Слава, не оборачиваясь.
- Там на планете была вечная ночь. Представляешь? Черная планета и вечная ночь.
- При чем тут черная планета?
- Просто я сейчас поняла, что это такое, - ответила я вполголоса.
Слава крепко стиснул мои пальцы. Страх немного отступил.
- Ирка! Осторожно!
- Что там?
- Лестница вниз. Наверное, она ведет в подвал.
- А со второго этажа мы уже спустились?
Слава обернулся и направил свет фонарика мне прямо в глаза.
- Ай! С ума сошел!
Я заслонилась ладонью, как щитком.
- Я не понял, ты спишь или в коме?
- Я задумалась.
- Лучше под ноги смотри. Все. Спускаемся. Иди осторожно, ногой проверяй, где край ступеньки.
Я добросовестно зашарила вокруг себя. Край, обрыв, шаг вниз. Подтянула вторую ногу. Остановилась, пошарила ногой. Край, обрыв, шаг вниз.
Спуск оказался долгим.
- Слава, почему подвал такой глубокий?
- Не знаю. Может, у него здесь бомбоубежище.
Мы тихо захихикали. Меня стала пробирать нервная дрожь. Но теперь я уже тряслась не от страха.
От возбуждения. От предчувствия. От предвкушения.
Я не знаю, как правильно это назвать.
- Стой!
Я замерла на месте. Круглое желтое пятно уперлось в тяжелую сейфовую дверь.
Я застонала.
- Если она закрыта, я умру.
Слава взялся за ручку, медленно опустил ее вниз, толкнул дверь от себя.
Она плавно, как в замедленной съемке, поплыла вправо и бесшумно утонула в темной глубине.
- Не умрешь, - хрипло сказал Слава.
Он выпустил мою руку, шагнул вперед и провалился в темноту.
- Черт!
- Что?! Что?!
Слава отряхивался где-то впереди, недалеко от меня.
- Тут ступеньки. Три штуки. Давай спускайся.
Он посветил мне фонариком, но я, минуя ступеньки, просто прыгнула вниз, на залитый бетоном пол.
Слава поймал мою руку. Поднес ее к груди и приложил к сердцу.
- Слышишь? - спросил негромко.
Сердце сотрясало грудную клетку, как узник сотрясает решетку своей тюрьмы. Мне стало жутко.
- Ты в порядке?
- Я в порядке, - подтвердил он. - Просто вспомнилось…
- Что?
- "Копи царя Соломона". Тот момент, когда они входят в сокровищницу. Читала?
- Фильм видела, - чуть не плача, ответила я.