- Да мы уж видим… - ответил за всех самый старший, детина лет двадцати трех, который довольно странно смотрелся в компании подростков-семиклассников. Судя по всему, он бы у них за главного. - Одна рожа. Эй, как тебя там? Кажись, Вадимом звать?
Вадик опять кивнул.
- А чего скромный такой? - хохотнул здоровяк и перебрал татуированными пальцами гитарные струны. - Сразу понятно - маменькин сынок… Витек, и зачем же ты его привел?
- А что тут такого? - Витя протянул брату уже очищенную картофелину. - Родная кровь…
- А проболтается?
- Не проболтается. Он землю жрал.
Только сейчас Вадик различил в лице главаря знакомые черты. Это же Рома Наливайко, гроза Спасска, хулиган из хулиганов… Сколько раз он участвовал в жестоких драках, сколько раз его задерживала милиция, но он всегда умудрялся выкрутиться. Говорят, что Рома даже изнасиловал какую-то девчонку и целый месяц сидел в тюрьме, но его вину так и не смогли доказать.
А ведь он уже далеко не мальчишка, давно вернулся из армии, сейчас вроде бы работает где-то. Рома рано остался без родителей, его все жалели. И он пользовался этой жалостью, позволяя себе делать то, что не позволено другим. Ему все сходило с рук.
Странно, но дворовая малышня тянулась к Роме, она видела в нем взрослого дядьку, который прожил долгую жизнь и знает в ней толк. Ребята уважали Наливайко, боялись его, преклонялись перед ним. Он же повелевал, оставаясь для каждого из своих "подопечных" другом и защитником, эдаким Робин Гудом спасского масштаба. Ему было приятно общаться с малолетками. Среди них он был вожаком.
И Вадику стало по-настоящему жутко. Он механически положил в рот картофельную мякоть, хотел, не жуя, проглотить, но она попала не в то горло. Витя сильно стукнул кулаком по его спине, однако кашель не затихал.
- Запей, дурачина. - Наливайко протянул Вадику майонезную баночку. - Сразу полегчает!
Вадик дрожащими руками схватил баночку, отхлебнул из нее и… скорчившись, тут же выплюнул странную, омерзительную на вкус жидкость.
Ребята, в том числе и Витя, заржали. Вадик шмыгнул носом, на глаза непроизвольно навернулись слезы.
- Что это?
- А ты как думаешь?
- Не знаю… Гадость какая-то…
- Он что у тебя, никогда водяры не пил? - Роман на полном серьезе спросил у Вити. - Э-э, брат! Давно пора начинать. Пей до дна! До дна, я сказал!
- Спасибо, но что-то не хочется… - Вадик вытер губы рукавом рубахи.
- Есть такое слово - надо! - с пафосом произнес Наливайко. - Что ты хнычешь, как девчонка? Ты же мужик!
- Мне не хочется… - упрямо повторил Вадик.
- А мне, думаешь, хочется? Думаешь, мне приятно это говно хлестать? - Роман еще плеснул в баночку из бутылки. - Давай-давай, по-быстрому. Так сказать, примешь боевое крещение.
- Ром, ты это… - попытался вступиться за брата Витя.
- Молчи, щенок, - без капли злобы в голосе сказал Наливайко, проводя пятерней по его лицу. - Тебе слова не давали.
- Я молчу… - сразу как-то поник Витя.
Вадик понял, что на брата надеяться не стоит, он не поможет. Будто в подтверждение этой мысли, Витя, легонько толкнув его локтем в бок, шепнул:
- Выпей, и он отвяжется…
- Ну? - Роман выжидательно посмотрел на мальчишку. - Пить будем или глазки строить? Время не ждет.
Выхода не было… Вадик заглянул в баночку. Поморщился. Набрал полную грудь воздуха. Выдохнул, как перед прыжком в воду…
Остальные ребята следили за ним с любопытством и состраданием. Похоже, что каждый из них когда-то прошел через это.
Вадик запрокинул голову, буквально залил рот водкой и резко, одним глотком (ему даже показалось, что со скрежетом), протолкнул ее в пищевод. По всему телу прокатилась горячая волна, в висках загудело, застучало…
- Уважаю! - восторженно сказал Роман. - Понравилось?
- Нет… - буркнул Вадик.
"Вот откуда у Витьки это словечко - "уважаю"…" - подумал он.
- Не верится даже, что в первый раз, - продолжал наигранно восхищаться Наливайко. - Молодчина, это я тебе говорю! Дай пять! - Крепко пожав вялую мальчишескую ладошку, он вытряхнул из пачки папиросу. - Держи. Теперь нужно закурить это дело. Эй, ты как вообще? Соображаешь?
Вадик посмотрел на брата, но тот делал вид, что полностью поглощен очисткой картофелины.
- Нормально… Все в порядке, спасибо зарядке… - сказал он, зажав губами бумажную трубочку и сощурившись, когда Роман подносил горящую спичку к кончику папиросы.
Вадик опьянел за одну секунду, хоть сам и не почувствовал этого. Нервозность и волнение вдруг исчезли, на их место пришло равнодушие. Он затянулся папиросным дымом и даже не ощутил першения в горле - оно было обожжено водкой.
- Мужаешь на глазах. - Роман ударил по струнам и затянул длинную, тоскливую песню про тюрьму, а остальная ребятня принялась фальшиво ему подпевать. За тоскливой песней последовала веселая хулиганская и матерная. Вадик так и не понял, о чем в ней говорилось, - уж очень много было незнакомых слов.
Роман все пел и пел, а Вадик, положив голову на Витькино плечо, пребывал в странном, прежде незнакомом ему, состоянии. Вроде бы он не спал, но перед глазами плыли разноцветные круги и загогулины. Чуточку подташнивало, ноги и руки сделались будто ватными.
"Только бы отец не узнал… - В его нетрезвом мозгу металась одна единственная мысль. - Только бы не узнал…"
Стемнело и похолодало. В небе зажглись крупные звезды. На берегу заквакали лягушки. Резкие порывы ветра бережно покачивали барку, словно убаюкивая ее.
Вадик открыл глаза. Незнакомый ему мальчишка лет четырнадцати что-то запальчиво рассказывал. Роман задумчиво ковырял тоненькой палочкой в потухающем костре. Все остальные слушали, раскрыв рты.
- …Ну, я ее поманил пальцем, а она бедрами так покачивает-покачивает, искокетничалась вся. А потом - р-раз! - и юбку сняла. Прямо через голову и сняла.
- Да ну! - вставил кто-то.
- Вот тебе и "да ну!" - Мальчишка многозначительно прицокнул языком. - Я гляжу, а она без трусов! Вообще без трусов!
- Ну и как? - послышалась очередная возбужденная реплика.
- Первый класс! - Парнишка провел языком по губам, будто облизывался. - У нее между ног целый куст! Ну, я притянул ее к себе, а она мне - шасть! - языком в рот залезла. Это ва-аще обалдеть! Ну, повалились мы на матрас…
- Врешь ты все, Женька, - вдруг оборвал его Витя. - От первого до последнего слова. Я тебе не верю.
- Чо-о-оо?! Это я вру? - Мальчишка аж подскочил на тощей заднице.
- Да, ты врешь, - спокойно ответил Витя.
- За базар отвечаешь? - Парень сжал пухлые кулаки.
- Отвечаю!
- Ну, б…, тогда держись! - Женька вскочил на ноги, но добраться до своего противника не смог - Наливайко схватил его за шкирку.
- Отставить петушиные наскоки! - громко сказал он. - Каждый конфликт должен решаться честным боем. Один на один, по всем правилам - ногами не драться, не кусаться, не царапаться. Проведем турнир благородных рыцарей.
- До первой крови! - закричала шпана. - До первой крови!
- Разумно… - Роман отвел Витю и Женю в сторонку и поставил их друг против друга. Остальные мальчишки окружили их, лишь Вадик остался сидеть на прежнем месте. Он не совсем понимал, что происходит, что должно произойти.
- Погнали! - громко скомандовал Роман.
И тут же первый выпад сделал Витя. Он ударил коротко, точно и сильно, поддых.
Женя отпрянул, чуть согнулся, но не потерял равновесия. Такое начало боя его разозлило. Через секунду, будучи старше и намного сильнее физически он навалился на противника всем своим телом и, намеренно пропустив слабую тычку по ребрам, сбил его с ног, подмял под себя и уже занес руку, чтобы нанести разящий удар, но… Витя изловчился и саданул ему лбом прямо в переносицу. Женя не ожидал этого, вытаращил глаза… и, получив пару звонких затрещин, с грохотом скатился на железный пол.
- У него кровь! - закричали болельщики. - У него кровь!
- Стоп, прекратить бой! - Роман разнял мальчишек в Тот момент, когда Женя пытался во второй раз оседлать Виктора. - Произведем технический осмотр. У кого нос разбит? - Чиркнув спичкой, он осветил раскрасневшиеся лица драчунов, после чего протянул Вите свой несвежий носовой платок. - Утрись. Ты проиграл.
- Но это нечестно! - вскипел Витя. - У меня просто нос слабый! Он же еле-еле задел, я даже не почувствовал!
- Ничего не поделаешь, - с сожалением сказал Наливайко. Он обхватил запястье Жени и резко вздернул его вверх. - Победу в турнире одержал рыцарь Женька! Честь ему и хвала!
Зрители дружно заулюлюкали. Раздосадованный Витька вышел из круга и, понуря голову, опустился рядом с братом.
- Больно? - спросил Вадик. - Я так испугался за тебя.
- Херня, до свадьбы заживет… - отмахнулся Витя.
А в этот момент Роман, не выпуская из своей руки Женькиного запястья, наклонился к его уху и прошептал:
- Тебе очень повезло, браток. Но если вернуться к твоему рассказу… Ты же действительно врал… Я знаю Людку, сам ее трахал. У нее на тебя никогда не встанет, маленький ты еще. И нет у нее между ног никакого куста. Бреется она. - И он нанес Женьке удар в челюсть такой чудовищной силы, что мальчишка, так и не осознав толком, что с ним стряслось, перевалился через низкие перила и бухнулся в мутную илистую воду…
Братья возвращались домой чуть ли не за полночь. Они бежали по извилистой тропинке молча, сопя носами и угрюмо молча, будучи полностью уверенными, что отец всыпет им по первое число.
- Погоди-ка… - Витя резко остановился, когда до дома с зеленой крышей оставалось каких-нибудь пятьдесят метров. - Дай дух перевести… - Он высморкался кровавой соплей, приложил к разбухшей переносице холодный пятак. - Больно, блин. Ты уж прости, что так получилось.
- Как? - безучастно спросил Вадик. Ему было уже все равно, даже к предстоящей порке он относился с презрительным равнодушием.
- Каком кверху… Не надо было тебе туда идти… Не твоя это компания.
- Да нет… - пожал плечами Вадик. - Мне, в общем-то, понравилось…
На пороге их встретила баба Настя.
- Быстренько раздевайтесь и в кровать, - испуганно сказала она. - Батька ваш опять пьяный…
Затаив дыхание, тихонечко, на цыпочках, стараясь не скрипеть половицами, они прошли по темному коридорчику и юркнули в свою комнатку. Прислушались. Из кухни доносились странные звуки, похожие на всхлипывания и завывания.
- Чего это он?.. Получка же только через неделю… - Витя приложил ухо к двери.
- Я писать хочу, - тихо сказал Вадик.
- Потерпи, - посоветовал ему Витя. - Или вон, в окошко. Отцу на глаза сейчас лучше не показываться.
- Ты прав… - И Вадик распахнул окно…
А тем временем Сергей Кротов сидел на кухне в одних подштанниках и, обливаясь слезами обиды, приканчивал вторую бутылку.
- Сука!!! - кричал он, закатывая мутные глаза к потолку. - Сука тварная!!! Кто тебя сюда звал? Кто? Скотина сраная… Сказать мне такое… И как у тебя, падлы, язык грязный не отсох? Надо же… Я - убийца?! Ах, сука… А ты? Какое ты имеешь право, ублюдок?.. Какое ты, срань болотная, имеешь право, я тебя спрашиваю? Встречу еще раз, Пашка, убью… Ты уж зла на меня не держи, сам напросился… Убью… Завтра же… Убью…
Николай Иванович, расположившись за письменным столом и проверяя контрольные седьмого "А", невольно выслушивал эти вопли души.
- Пьяница… - Не в силах сосредоточиться на работе, Бобров потер виски кончиками пальцев. - Алкоголик…
В окно постучали. Учитель подумал, что ему показалось, но осторожный, скребущийся стук повторился.
Это был Вадик. Он ловко перелез через подоконник и, приложив палец к губам, проговорил:
- Я на минутку. Можно?
- Можно. - Бобров придвинул кресло-качалку. - А почему, шепотом?
- Чтоб батяня не чухнулся, что я здесь… Слышите, сам с собой разговаривает.
- Да уж… Ни заснуть, ни поработать…
- Он такой только тогда, когда чем-то сильно рассержен, - пытался оправдать отца Вадик. - Но он скоро вырубится. Выпьет еще немного и вырубится.
- Я понимаю, - кивнул Бобров. - Бывает…
- Бывает… - повторил Вадик. - Николай Иванович, а вы работу мою проверили?
- Да нет, только начал. Не успел. И вряд ли сегодня успею.
- Николай Иванович, я хотел спросить… - Вадик запнулся на полуслове, потупившись.
- Ну, спрашивай, не стесняйся. - Учитель вынул из железной коробочки красивую курительную трубку, пососал мундштук и начал набивать ее пахучим табаком.
- Николай Иванович, а мы пиратов будем проходить?
- Прости, не понял… Пиратов?
- Ну да, этих… которые по морям, по волнам, нынче здесь, завтра там. Они же - тоже история. Ведь так?
- Интересный вопрос… - улыбнулся в бороду учитель. - Честно говоря, я даже не задумывался об этом. Хм, проходить пиратов. Это что-то новенькое… Приключения любишь читать?
- Ага! - оживился Вадик. - Особенно про остров сокровищ. Там один мальчик нашел карту, а потом они поплыли, чтобы найти…
- Знаю-знаю, - движением руки остановил его Бобров. - Хорошая книжка. Но вряд ли правдивая… Видишь ли… В литературе образ пирата романтизируется, из них делают героев без страха и упрека. Читатель ими восторгается и даже прощает смерть десятка-другого невинных людей. На самом же деле… Понимаешь, книжки - это одно, а жизнь - совсем другое.
- Получается, что "Остров сокровищ"…
- Стивенсон наверняка опирался на какие-то документальные факты, но… Девяносто девять процентов его романа - чистый вымысел. Я не слишком заумно говорю? - Бобров наконец раскурил свою трубку, и комната наполнилась приятным табачным запахом.
- Понятно… - Вадик понурил голову. - Жалко… Жалко, что все это неправда… А читаешь - веришь.
- На то оно и искусство, чтобы верить. Люди обязательно должны во что-то верить. Ты согласен со, мной?
- И мы не будем проходить пиратов?..
- В школьной программе нет такой темы, да и изучаем мы историю СССР, а не какой-нибудь там Голландии или Португалии.
- А в Советском Союзе никогда не было пиратов?
- Никогда, - опять улыбнулся Бобров. - Это, по-твоему, плохо, да?
- Скучно… - вздохнул Вадик.
- Знаешь, у меня есть одна книга… - Учитель поднялся со стула и подошел к этажерке. - Она старая, издана в Англии… Где же она? Ага, вот… - Он снял с полки объемистый том в бархатном переплете. - Прочитать ее ты, конечно, не сможешь, английский текст слишком сложен… Но картинки… Посмотри, замечательный художник…
Он наугад открыл фолиант, где-то посередине. На пожелтевшей от времени странице был нарисован дрейфующий в открытом море парусник. На капитанском мостике можно было рассмотреть мощную фигуру какого-то мужчины, который, указывая вдаль подзорной трубой, что-то кричал матросам, выстроившимся на палубе.
- Это главный корабль испанской армады, - объяснил Бобров. - Он доверху гружен золотом. Но через несколько минут, - учитель перевернул страницу, - Френсис Дрейк взял эту посудину на абордаж. Никто из испанцев не остался в живых… Никто… У него было незыблемое правило - не оставлять свидетелей.
- Френсис Дрейк… - смакуя каждую букву, медленно произнес Вадик. - Николай Иванович, а можно я возьму?.. На один день…
- Только не засиживайся допоздна. - Бобров торжественно вручил мальчишке книгу. - Завтра в школу.
…Следующим вечером, когда Вадик лежал с неожиданно открывшимся насморком в кровати и разглядывал старинный английский фолиант, в прихожей послышался странный шум. Несколько пар ног быстро протопали по скрипучим половицам.
- Куда его? - раздался чей-то знакомый голос. - Давай на кухню. Да не спеши ты, плечо застряло. Нежнее… Вот так… Вали на лавку… Полотенце неси… Водой смочи его, водой! Тупица…
Вадик осторожно выглянул из комнаты, вышел в темный коридорчик, остановился у двери, ведущей на кухню. Замер, не веря своим глазам…
Отец лежал на деревянной лавке. Он был без сознания. Его лицо распухло, было покрыто кровоподтеками и ссадинами. Из-под густых волос на голове сочилась кровь.
В склонившихся над отцом людях он узнал его сослуживцев по автопарку. Они суетились, обсуждая происшедшее, и, судя по всему, не знали, что делать.
- Я побегу в больницу, - наконец решил один из них.
- Да не умрет, ничего с ним не будет, - уверенно сказал второй. - Отлежится денек-другой… Он же пьяный вдугаря… Вряд ли вообще что помнит…
- Да, пьяному можно таких пиздюлей отвешать, а ему хоть бы хны, - авторитетно заметил третий. - А вот зеленкой нужно смазать. Или йодом. Егоровна, у вас йод есть? - Мужчина обратился к бабе Насте, которая, прикрыв лицо руками и покачивая головой, стояла у печи.
Вадик вернулся в свою комнату и заплакал. Ему было жаль отца…
Всю ночь Витя просидел у кровати Кротова-старшего. Под утро, когда Сергей открыл заплывшие глаза и жалобно попросил воды, мальчишка первым делом спросил:
- Кто? Кто это с тобой сделал?
- Сынок… - простонал отец. - Милый мой, ненаглядный… Прости, что так получилось. Это я сам виноват… Боже, какой же я тебе пример подаю?..
- Кто это сделал? - повторил Витя.
- Сынок…
- Кто?
- Не знаю… - гулко сглотнув, ответил Сергей, и по этой заминке мальчик понял, что отец его обманывает, что-то скрывает…
Витя задержался в школе погонять с одноклассниками в футбол в спортзале, а когда вернулся домой, застал в огороде Вадика и Надю, игравших в скакалочку.
- Как отец? - спросил Витя, швырнув ранец на крыльцо и без всякой боязни закуривая папиросу.
- Вроде нормально… - пожал плечами Вадик. - Ты узнал?
- Нет, он не сказал… Не хотел говорить, уперся - ни в какую… Хотя… - Витя глубоко затянулся, выпустил в небо сизую струйку табачного дыма. - Что-то из него вытянуть все-таки удалось.
- Например? - включилась в разговор Наденька. Ей было жутко интересно, что же все-таки произошло прошлым вечером с дядей Сережей.
- Отец несколько раз повторил… Надька, зажми уши.
- Что я, маленькая, что ли? - обиделась девочка.
- Ну, ладно… Отец несколько раз повторил: "Бородатая б… " Вот только кто это? Если бы знать…
- А может, тот самый? - предположил Вадик.
- Не понял… - Витя заглянул ему в глаза. - Какой еще "тот самый"?
- Ну… Несколько дней назад мы с Надькой видели какого-то незнакомого дядьку… Он стоял у ограды и смотрел на нас. А потом спросил, есть ли кто дома…
- А дальше? - Витя поторопил брата.
- А дальше… Надька закричала…
- Ничего я не закричала! - Щеки девочки покраснели.
- Да какая разница, кричала она или нет! - вскипел Витя. - Что потом было?
- А потом мы позвали бабу Настю, она ему нашептала что-то, он и ушел, - сказала Наденька.
- А еще баба Настя попросила меня, чтобы я об этом батяне не рассказывал, - добавил Вадик.
- Это еще почему?
- Не знаю…
- Хм… - Витя нахмурился и, затянувшись в последний раз, с яростью затоптал окурок. - Секреты какие-то… Тут что-то не так… Вот если бы найти этого бородатого…
- Я знаю, как это сделать! - вдруг заявила Наденька.
- Ты? - ухмыльнулся Витя. - Откуда?