- Становой и раньше выступал с подобными заявлениями, за что и получил от коллег-депутатов прозвище "Облико-морале". И каждый раз его слова не были бездоказательными. Ходят слухи, что Становой собирает досье на всех своих коллег по Думе, на крупных чиновников и видных государственных деятелей. Будучи мультимиллионером (он владелец сети ликероводочных и пивоваренных заводов), он тратит на свое хобби большие деньги, и, опять же, ходят слухи, что обладатели компромата несут его сплошь и рядом не в СМИ, которые у нас еще не в состоянии платить прилично за сенсации, а Становому. Причем он довольно часто не обнародует полученный компромат.
- Шантаж? - предположил Ходоровский.
- Возможно. Возможно, шантажирует коллег и перепродает сведения самим героям сенсаций…
- Мультимиллионер пытается заработать на перепродаже компромата?!
Лепешкин пожал широкими плечами:
- Ну… возможно, он ждет удобного случая заявить о себе погромче. Далее: все досье у него компьютеризированы. Но (это уже проверено) компьютер не подключен к думской сети и не имеет выхода в Интернет, то есть влезать в него нужно физически - руками. И человека, которому не доверяет, Становой к компьютеру не допустит.
- Значит, нужно вербовать доверенного программиста. А еще соображения? Не через досье Станового собрать информацию можно? - задумчиво поинтересовался Ходоровский.
- А мы и будем собирать ее другими способами. Досье Станового я предлагаю использовать как начало отсчета, не больше. А потом, зная, в каком направлении надо копать, будем копать.
- Доверенный программист вообще существует?
- Да, - утвердительно кивнул Лепешкин. - Есть некто Артем Мальков, двадцать два года, студент-заочник, стаж работы с компьютерами восемь лет, не привлекался. По моим сведениям, Становой патологически боится компьютерных вирусов, так что этот Мальков регулярно приносит ему свежие версии антивирусных программ.
- И что, твоего Малькова есть на чем зацепить?
- В наше время нет такого программиста, которого не на чем зацепить. Либо он пользуется пиратскими программами, либо сам их "крэкает", либо хакерит, либо подрабатывает на немотивированных апгрейдах - осовременивании компьютерной аппаратуры. Но вербовать предлагаю под видом кадровых сотрудников ФСБ и хотел бы взять с собой кого-нибудь для солидности, Гицко, например. Когда за тобой приходят двое, значит, не кидалы, а правда ФСБ - стереотип мышления.
- А в ближайшее отделение он тут же не побежит?
- Ни за что. Еще один стереотип: с кидалами менты заодно, а против ФСБ у них руки коротки. То есть он решит, что сдавать нас имеет смысл только самому высокому нашему же (то есть фээсбэшному) начальству, но и этого делать не станет - сочтет, что только прибавит неприятностей на свою талантливую голову.
- Хорошо, возьмешь с собой Гицко.
34
После того как Денис уехал, Турецкий немедленно отправился в Матросскую Тишину, где в одиночной камере под неусыпным контролем врача содержался Валентин Петрович Кольцов.
Кольцов выглядел так себе. Желтый цвет лица, круги под глазами - словно где-то сутки напропалую веселился до упаду. Еще загнется тут у нас, не дай бог, подумал Турецкий. Надо что-то придумать.
- Валентин Петрович, сегодня у меня к вам только один вопрос. Каким образом Тюрину был отдан на откуп Березовский каменноугольный карьер? Как это возможно вообще? Кто это мог сделать?
- Теоретически - никто.
- А практически?
- Например, тот, кто работал в администрации президента… - пожал плечами Кольцов.
- Не морочьте мне голову! - возмутился Турецкий. - Там же десятки людей, и они все под прицелом друг у друга!
- Не перебивайте, - поморщился Кольцов, - мне и так тяжело говорить. - Сотрудник администрации президента и чиновник Агентства федерального имущества в одном лице.
- Разве такое возможно? - опешил Турецкий.
- А вы подумайте.
- Черт! - Турецкий даже поднялся на ноги. - Мансуров! Мансуров…
- Ну конечно… Он активно сотрудничал там и имел большой вес.
- Но разве вы, Валентин Петрович, не числитесь тоже чиновником этого агентства? - не удержался Турецкий.
Кольцов вздрогнул.
- У меня только наблюдательные и консультативные функции, а впрочем, это уж вам решать…
- Решать будет прокурор, - сказал Турецкий дежурную фразу и тут же об этом пожалел: Кольцов моментально закрылся в себе.
- Но за что, Валентин Петрович? За что Тюрину могли оказать такую услугу? Едва ли Мансуров действовал от себя лично. Давайте рассуждать в абстрактных категориях. Заметьте, я не педалирую версию, что вы принимали в этом участие, более того, я даже в этом сильно сомневаюсь, вероятно, едва ли это было в вашей власти, но вы опытный подковерный игрок, вы хорошо знаете, как это делается. Давайте рассуждать абстрактно.
- Абстрактно? Вероятней всего, за то именно, что Тюрин, будучи президентом "Межбанка", просто вписал в реестр держателей акций целый ряд чиновников из различных служб в администрации президента. Заметьте, - криво усмехнулся Кольцов, - не управления делами, где я работаю, а именно - администрации.
- Заметил, - сухо заверил его Турецкий.
35
Вербовка прошла быстро и четко, словно по учебнику. Воскресным утром Лепешкин и Гицко просто дождались, когда Мальков выйдет из дома - программист жил один, по субботам, как правило, работал, а по воскресеньям запасался продуктами на неделю. Он как раз выходил из подворотни, а сыщики, театрально взвизгнув тормозами "Волги" у него перед носом, солидно вышли из машины, предъявили фээсбэшные (липовые, конечно, но очень - просто очень! - похожие) удостоверения и попросили проследовать с ними.
Сбежать Мальков не пытался, но испуг на его лице отразился нешуточный, и, когда садился в машину, руки заметно подрагивали. Значит, все будет еще проще, усмехнулся про себя Лепешкин, значит, парень чувствует, что рыльце в пушку.
Гицко сел за руль, Лепешкин с программистом - сзади, доехали до Лубянки. Гицко припарковался, заглушил мотор, минут за десять, пока ехали, никто не произнес ни слова.
Мальков не выдержал первым:
- Чего вы от меня хотите? - спросил он с вызовом, гордо вскинув подбородок.
- Сотрудничества, - спокойно ответил Лепешкин.
- Это понятно, - мотнул головой программист. - А если я скажу "нет"?
- А вы можете так сказать? - вполне добродушно поинтересовался Гицко со своего водительского места. В злого и доброго полицейского они не играли.
- Могу!
- Это не в ваших интересах, - заметил Лепешкин.
- Да?!
- Да.
- Вы мне угрожаете?
- Нет. Я констатирую факт.
- Стучать на своих друзей не буду! - запальчиво воскликнул Мальков. - И у вас на меня ничего нет!
- Ошибаетесь, молодой человек, и ошибаетесь вдвойне. Стучать вам никто не предлагает, и у нас на вас очень даже много материалов. - Лепешкин достал из-за спины толстую папку. - Можете полюбопытствовать.
Готовясь к встрече, оперативники собрали кое-что на Малькова, но толщину папке придавала пачка совершенно чистых листов. Добравшись до нее, он недоуменно уставился на сыщика:
- ??
- Намек понятен? - спросил Лепешкин, а Гицко, до сих пор пялившийся на прохожих через лобовое стекло, медленно развернулся и просто тяжело вздохнул. Молча. Но на лице его столько можно было прочесть! Лепешкин не зря выбрал его в напарники. Несмотря на мягкий голос, лицо у Гриши Гицко было суровое, взгляд тяжелый, вязкий, так и хочется поскорее отвести глаза, а даже когда отвел, все равно его чувствуешь. Был бы он актером - играл бы исключительно немногословных крестных отцов или матерых чекистов. Нет, на самом деле он парень добрый, и веселый даже местами, но на тех, кто его плохо знает или совсем не знает, производит исключительно пугающее впечатление.
И тут уже и без того напуганный Мальков испугался окончательно.
Лепешкин видел, как он сломался, но торопиться не стал, предложил парню сигарету, закурил сам. Не спеша покурили, отдышались чуток. И только видя, что программист уже тяготится, хочет поскорее узнать, какое страшное в своей подлости поручение ему дадут, сыщик заговорил:
- Нас интересуют досье, собранные на компьютере депутата Станового. Мы знаем, что вы регулярно снабжаете его антивирусами. В ближайшие дни, лучше прямо в понедельник, вы пойдете к Становому и перепишете всю нужную нам информацию.
- Но как?! Он же…
- Как - решайте сами, вы же программист. Мы свяжемся с вами и объясним, когда и куда доставить диск.
- М-мне н-нужны гарантии, - заикаясь, проговорил Мальков.
- Какие?
- Стопроцентные! Я хочу, чтобы все материалы на меня были уничтожены и чтобы вы после… после этого оставили меня в покое.
- Хорошо, - легко согласился Лепешкин. В данном случае он даже не врал, но, будь на его месте реальный сотрудник ФСБ, грош цена была бы этим гарантиям. - Хотя не зарекайтесь, а вдруг вам понравится?
- Не понравится, - буркнул программист. - Я могу идти?
- Идите. До свидания и берегите себя, пожалуйста.
Мальков выскочил из машины и, не оглядываясь, вклинился в воскресную толпу.
- Ну и каковы наши шансы? - поинтересовался Лепешкин у напарника.
- Процентов восемьдесят, - ответил Гицко. - А может, и больше.
36
Иногда совпадение разных событий, происходящих параллельно, но ведущих наблюдателя к единой цели, кажется ему настолько будничным, что воспринимается почти как должное. Примерно так воспринял новую информацию Денис Грязнов.
- Есть, кажется, то, что ты ищешь, - Макс, дожевывая очередной бутерброд и пачкая при этом кетчупом принесенную распечатку, заглянул в кабинет Дениса. - Один парень (программист, естественно) работает в Думе. Говорит, что на него вышли некие ублюдки, представившиеся сотрудниками ФСБ. Короче, они его прижали и потребовали выкачать с компьютера депутата Станового, которого в Думе кличут Облико-морале, электронные досье.
- На кого досье? - встрепенулся Денис. - На кого конкретно?!
- Все досье. - Макс наконец дожевал и, вытерев руки огромным носовым платком, отхлебнул кофе из кружки шефа. - Становой - известный мусорщик, собирает все, что плохо пахнет: сплетни, слухи, фотки, перехваты с телефонов, с пейджеров, короче, просто все.
- И все об этом знают, и никто его до сих пор не прибил?
- Это не наша забота. Может, он безобидный, а может, он сам кого хочешь прибьет… Короче, этот парень-программист, его зовут Артем Мальков, послезавтра должен передать дивидэшник с файлами этим гэбэшникам. И, кроме того…
- Так, подожди, - прервал Денис.
- Это ты подожди, - оборвал в свою очередь Макс. - Я хочу сказать, что надо вызывать артиллерию.
- Так и я о том же. Я должен как можно скорее поговорить с дядюшкой. Мы знаем, где и во сколько произойдет встреча?
- Пока нет, но узнаем. И еще нам артиллерия не только по этому поводу понадобится.
- Что, еще что-то есть? - обрадованно ухватился Денис.
- Пока нет. Но я тут снова проанализировал ситуацию и понял, что у нас ничего не получится.
- В смысле? С чем не получится?
- Не получится схватить злодеев за руку, в которой украденный компромат.
- Почему?
- Потому! Все, что я до сих пор сделал, позволит нам зафиксировать взлом того или иного сервера, мы даже узнаем, где примерно в момент взлома находятся злодеи. Но пока мы раскачаемся, вызовем подмогу с ордером, они заметут все следы и растворятся в воздухе.
- Не понял. Как-то же хакеров ловят? Значит, и мы сможем.
- Хакеров ловят, дорогой шеф, в самом лучшем случае на втором взломе, а еще скорее, на десятом, и то не факт, что взлом будет доказан. Если хакер убрал из дому, или где он там сидит, всю инфу: хакерские книжки, документацию, журналы, диски, свои заметки, если он вычистил компьютер: опять же уничтожил все хакерские программы и инфу… Хорошо, если нам бережливые взломщики попадутся, сбросят все на зашифрованный диск и спрячут его в карманчик, тогда мы еще может быть (если там не PGP или что-то подобное) сможем его расшифровать. Но если они очистят свой комп по полной программе, да еще воспользуются программулиной типа WaSh, то мы у них ничего не найдем. Понимаешь?! А во второй раз наши герои могут никуда и не сунуться.
- Вот черт!.. Ну а сам компромат, его они тоже, по-твоему, уничтожат?
- Нет, наверное, - почесал бороду Макс. - Но они ведь могут ничего и не найти или ничего не доставать, а только прочесть - мы же не будем их сывороткой правды накачивать? Короче, что я хочу сказать: если мы хотим схватить кого-то за руку, нужно прямо сейчас ставить в известность дядю твоего и подразделение "Р", и пусть они все строятся и по первому сигналу…
- Понятно.
Сутки спустя, при встрече Эдварда Ходоровского с Ларри Фрименом, они оба были задержаны. Их взяли с поличным - в момент передачи русским детективом американцу CD-диска с собранным компроматом. Американцу заявили о недопустимости его действий и предложили покинуть Россию в двухдневный срок и закрыли въезд в Россию сроком на пять лет. Ходоровский был арестован и помещен в СИЗО Матросская тишина, где его лично навестил начальник МУРа Вячеслав Иванович Грязнов.
Одновременно был арестован управляющий Березовским карьером Тюрин, самолетом его доставили в Москву. Тюрину в первую очередь собирались предъявить обвинение в организации убийства тележурналиста Исправникова и сотрудника администрации президента Мансурова. В Москве у Тюрина началась сильная аллергия, и его адвокат добился того, чтобы подзащитному в камеру установили очиститель воздуха.
Господа Лаптев и Квачадзе по-прежнему были в федеральном розыске.
37
Через два дня Денису позвонил Турецкий и попросил его заехать на Большую Дмитровку. Денис это приглашение принял без особого восторга, каковое чувство было разделено и оперативниками "Глории". Филя Агеев высказался коротко и решительно:
- Скажи - заболел.
- Скажи - отравился, - поддержал Сева Голованов.
- Скажи - вирус подхватил, - предложил компьютерный монстр Макс.
- Я уже сказал, что приеду, - вздохнул Денис.
На этой фразе в офисе "Глории" появился ее отец-основатель, а также не последний человек в московском уголовном розыске - Вячеслав Иванович Грязнов. Хмуро посмотрел на знакомых ему сыщиков и сказал:
- Денис, твоя машина на ходу?
- Конечно.
- Хорошо, потому что я свою отпустил. Собирайся, поедем.
- Вот все и образовалось, - заметил Сева Голованов, когда оба Грязновы вышли из офиса. - Сейчас они поедут по каким-нибудь семейным делам.
- Куда двигаем-то, дядя Слава? - спросил Денис, разогревая своего Бродягу.
- В Генпрокуратуру, - был дан ему жесткий ответ.
На Большой Дмитровке их ждали заместитель Генерального прокурора РФ по следствию и старший следователь Управления по расследованию особо важных дел упомянутой Генпрокуратуры, то есть Константин Дмитриевич Меркулов и Александр Борисович Турецкий.
- И что же, ты установил связь между людьми, интересующими Фримена? - спросил Меркулов без особой, впрочем, надежды.
Денис скромно улыбнулся.
"Ай да племянничек, - подумал Грязнов-стар-ший, - ай да сеструхин сын!"
- Кто же они?
- Все эти люди - бывшие вкладчики Международного банка, сокращенно "Межбанк". Этот банк разорился после дефолта 1998 года.
- А руководил им некто Тюрин, - отчего-то мрачно изрек Меркулов, делая пометки в блокноте.
- Совершенно верно, господа Тюрин и Кольцов, те самые, которыми в первую очередь интересовался Ларри Фримен.
- Ну так что же? - нетерпеливо влез Вячеслав Иванович Грязнов. - Ты, начальник, не томи, объясни на пальцах.
- Все элементарно, - улыбнулся Денис. - "Межбанк" этот имел немалые активы в пресловутом Банке Нью-Джерси. По моим предварительным прикидкам, активы равняются двум миллиардам долларов. Отдавать же россиянам такую огромную сумму нью-йоркским банкирам ох как не хочется. Как нам удалось выяснить, дело вскоре будет решаться в американском суде, где вкладчики "Межкомбанка" выступят в качестве свидетелей по делу о банкротстве. Вкладчики также будут выступать как потерпевшие. Они предъявят американскому банку иски о возврате "своих" денег. Конечно, кому в действительности принадлежали деньги, большой вопрос. Тут возможны варианты. Может быть, деньги принадлежат государству. Возможно, верхушке КПСС, КГБ, внешней разведке, олигархам, высокопоставленным государственным служащим…
- Стоп-стоп, - хмуро сказал Меркулов, - выводы твои мне сейчас не нужны, Денис, давай только факты.
- Факты я изложил, - напомнил директор "Глории". - И они приводят нас к следующему: американцы собирают компромат на российских вкладчиков лопнувшего банка, державшего свои активы у них. По-моему, они зарвались.
- Не докажем ни хрена, - вздохнул Турецкий, высказавшийся первый раз за все это время.
- Прогноз от предсказания отличается тем, что все ошибки в нем научно обоснованы, да? - засмеялся Денис.
Видя по лицам дяди и Меркулова, что они солидарны с Турецким, он только пожал плечами: ему, хоть и юристу по образованию, но частному детективу по образу действия и, главное, мысли, всегда было трудно априори согласиться с той или иной железобетонной буквой закона. Ну и что? Зато, занимаясь всего лишь господином Кольцовым, он и его ребята из "Глории", пусть неожиданно для себя, но засекли же и самого Фримена, и его друзей-юристов Олега и Стасика, и, разумеется, бравого подполковника Ходоровского, и еще неизвестно, на чем вся эта цепочка завершится…
Турецкий почесал затылок, вытащил телефон и позвонил Реддвею в Германию. Питер, выслушав его краткое сообщение, сказал не без иронии:
- Алекс, ну где твое чувство юмора? Рассматривай эту ситуацию как дуэль частных детективов. Каждый из них действовал профессионально. И цели у каждого из них были благородными. Хотя, положа руку на печень…
- На сердце, - машинально поправил Турецкий.
- Неважно, вы, русские, должны быть благодарны нам, американцам, за информацию о том, кто из российских должностных лиц коррумпирован. Мы, можно сказать, делаем вашу работу, а гонорара вы нам не платите. Посуди сам, Алекс, между нами уже налажено сотрудничество в области борьбы с международным терроризмом. Но в сфере борьбы с мафией и оргпреступностью это взаимодействие еще далеко от желаемого.
- Что же мне, спасибо сказать твоему Фримену?! - буркнул Турецкий.
- Говорить с ним вообще не обязательно. Ты, Алекс, должен просто идти по следу таких фрименов. И не ошибешься. Выйдешь на коррупционеров, этот Ларри наверняка имеет точную информацию, хотя и живет в Нью-Йорке, а не в Москве. Информацию эту он получает из первых рук.
- От кого? - быстро спросил Турецкий.