Каспия Смирнов не видел никогда, да и морем не считал – так, большим озером, а теперь убедился, что Каспий огромен. Море всегда завораживало Смирнова. И он почувствовал, как холодок прошелся по его спине. Море – было его стихией, его детской мечтой. Когда-то до войны, в прошлой жизни, он бывал на море чуть ли не каждый год – не для того, чтобы просто отдохнуть (он это тоже умел), а для того, чтобы почувствовать мощь стихии, "поспорить" с ней, находясь в легкой лодке далеко от берега. Он любил соль на губах и стойкий загар. Но это море было неприветливым и холодным в эту пору года.
Начало операции прошло как по маслу – две лодки на предельной скорости в восемьдесят километров в час в течение часа не встретили на своем пути ни одного препятствия. Мелкие острова, встречавшиеся на пути, также не были заселены. Поэтому Смирнов чувствовал себя уверенно. Восемь спецназовцев были близки к выполнению первой части задания.
Буровые вышки, казавшиеся издалека маленькими точками, росли на глазах и в километре казались целым городом, ощетинившимся лесами труб, всевозможных причудливых конструкций и этажей. Никто из бойцов не мог себе и представить, что нефтяные платформы настолько огромны – это целый город, в котором и разобраться в течение нескольких часов будет невозможно. Впрочем, спецназовцы, проходя интенсивную подготовку в специальных лагерях, получили некоторое представление о нефтяной отрасли и ее особенностях, но это была теоретическая подготовка, теперь на практике нужно было доказать свою компетентность и изворотливость, умение работать в незнакомой ситуации.
Нефтяные вышки – это муравейник, в котором и специалисту разобраться непросто. Огромная платформа, уравновешивающая всю конструкцию, крепилась с помощью свай. На ней располагался жилой модуль, технико-энергетический блок. Второй опорный блок с буровым, технологическим и энергетическим комплексом соединены с первым семидесятиметровым мостом-переходом.
– Где пристанем, командир? – спросил у Смирнова прапорщик Коробков.
– А вон видишь, – Смирнов указал на лестницу, плавно сходящую в море. – Все предусмотрено.
Еще пять минут – и бойцы Смирнова выбирались по лестнице, как по трапу наверх. Двое последних тянули ящики с взрывчаткой и специальным диверсионным оборудованием.
"Нефтяной город" встретил спецназовцев непривычным и безобразным эхом, создаваемым ветром.
– Слушайте меня внимательно, – обратился Смирнов к бойцам. – Наша задача заминировать вышку, для того чтобы она не досталась врагу. Делаем все максимально быстро. У нас мало времени, поэтому давайте без суеты! Вы двое будете наблюдать за морем и небом, – крикнул Смирнов, уже выполняющим приказ спецназовцам. – Вы, Егоров с Огурцовым, – давайте вниз, посмотрите, что там. А вы, – Смирнов указал еще на двух спецназовцев, – берите вот тот ящик!
Спускаться было тяжело. Обледенелые перила и ступеньки были ненадежны. И все-таки, миновав десятки коридоров и лестниц, они были на месте. Это была отдельная комната – насосное отделение. Еще несколько минут назад Смирнов заметил, что вышку покинули несколько лет назад, как будто спасаясь от чего-то. В разных ее местах и кабинетах для персонала валялись вещи. Наверное, здесь похозяйничали браконьеры и мародеры.
– Бежали, как крысы с корабля, – попытался пошутить Коробков. Но Смирнов на это никак не отреагировал.
– Как же такое добро государство бросает. Они, что там, наверху, деньги не считают? – пытался продолжить разговор прапорщик. Но, увидев, что Смирнов не намерен и в этот раз поддержать разговор, замолчал.
– Вот сюда, – указал на дверь Смирнов, – идеального места для нашей задачи не придумаешь. Если долбанет, то, самое главное, – полетит оборудование, отвечающее за поддержку рабочего давления. А это означает, что система очистки погибнет и сама скважина будет распрессована – хана то есть, – заметил Смирнов. – Второй заряд должен разрушить устье, но нам нужно не просто заминировать отделение, а оставить секрет, который сработает тогда, когда это будет выгодно нам. Так что никаких часовых механизмов – это ненадежно, – заметил Смирнов, внимательно слушающим подчиненным. – Кроме того, наш подарочек не должен бросаться в глаза – даже профессионалу. Все должно быть установлено аккуратно, чтобы никто не просек. Понятно?
– Чего же тут непонятного, сделаем. Давай, Киричук, приступай, – позвал главного специалиста по зарядным устройствам Коробков. – Сколько времени тебе понадобится?
– Минут двадцать, – ответил спецназовец. – Но мне понадобится помощь еще двух бойцов – я займусь электроникой, а они пусть разберутся с зарядным устройством. Работа несложная, но все нужно делать аккуратно. Сразу говорю, здесь будет использован электронный взрыватель с неизвлекаемым элементом и регулируемым сроком боевой службы. Такая мина после взведения через запрограммированный срок самоликвидируется или самонейтрализуется.
– Вот и замечательно, выполняйте! – выслушав Киричука, приказал Смирнов и отошел в сторону. Мысли снова преследовали его. "Зачем он это делает. Для кого эта работа?" – прокашлявшись после затяжки, подумал Смирнов. Он поймал себя на мысли, что если бы кто-то из его бойцов спросил его об этом, то он только бы пожал плечами. "В таком случае, зачем эта строгость и серьезность. Неужели я и мои бойцы слепое орудие в чьих то руках", – думал Смирнов. С другой стороны, не стоит ли по этому поводу сильно загоняться. Все идет по плану, возможно, это самая главная операция в его жизни. Докуривая сигарету, Смирнов понял, что, не понимая истинных целей этой операции, ему отведена в ней особая роль. Но какая? На этот вопрос ответить он не мог.
– Ну что там у тебя, Киричук? – выбросив бычок, спросил Смирнов.
– Заканчиваем, товарищ старший лейтенант, – отрапортовал спецназовец. – Я замаскировал устройство под дополнительный блок питания для гидравлики. Ее может найти только хороший специалист и то при условии полной реконсервации объекта. Однако если даже кто-то и начнет здесь серьезно копаться – ничего не поймет. Случайности тоже не может быть – здесь, как я говорил, нужно знать специальный код – вот его номер. Все цифры – строго по восходящей, но записано, как положено, вразбивку, чтобы избежать случайностей…
Киричук протянул Смирнову листок бумаги с секретными цифрами. Смирнов, внимательно прочитав их, достал зажигалку и тут же сжег информацию. Этому никто не удивился, с секретными сведениями каждый профессионал не мог поступить иначе.
– Киричук! – снова обратился к подчиненному Смирнов. – Сегодня у нас еще несколько вышек. Так что настраивайся на работу. Если что-то нужно, говори мне. А сейчас все дуйте к лодкам. У нас мало времени.
Спецназовцы бегом поднялись наверх. На платформе, распределившись кольцом, их ожидали другие бойцы. Один из стоявших разведчиков обратился к Смирнову и доложил, что ничего подозрительного замечено не было. После этого Смирнов приказал всем спускаться к лодкам.
С остальными пятью вышками управились до вечера без происшествий…
Сергей очнулся, будто ото сна. На часах – четвертый час. Он налил себе полный стакан вина и залпом выпил его. Невыносимо болела голова.
Он закурил сигарету, и от этого виски заломило еще сильней. Он не представлял себе, как это, оказывается, страшно – обнаружить, что в твоей памяти хранятся вещи, неведомые тебе самому.
Выходило, что сегодня он обезвредил мину, которую сам ставил десять лет назад. Но что было дальше? Как погибли товарищи? Что еще таится у него в голове?..
Он с трудом добрался до подушки и, не раздеваясь, лег, пытаясь унять боль.
Последней мыслью было: "Почему Губаренко не предупредил? Сволочь. Ведь я мог не вспомнить… Но ведь он-то все знал…"
Глава 6. Круги на воде
Место, где содержали Суворова, нисколько не походило на мрачный застенок. Уютная комната, хоть и без окон, диван, телевизор. Боб сумел вырваться к товарищу только после обеда:
– Извини, Седой, обманул – с утра не мог приехать. Встречался с прессой и разными деятелями… Вот твои сигареты.
Марат поднялся с дивана, на котором, валяясь, глядел телевизор, забрал у Боба блок "Житана" и закурил.
– Ты хоть знаешь, где находишься?
Марат отрицательно покачал головой, но все еще не произнес ни слова.
– Да не дуйся ты, старина, – Богуслав дружески ткнул его в бок.
От этого тычка Марат весь скривился и замычал.
– Ты чего?
– Угадай с трех раз, – скрипуче ответил наконец Марат.
– Били? – недоумевающе спросил Боб, – не должны были…
Марат махнул рукой:
– Нет. Это еще в номере – пропустил удар в ребра. По-моему, трещина есть.
– Это нам некстати, – огорчился Богуслав. – Нас ждут великие дела. Может, и подраться придется с кем-нибудь…
– Да ладно, не впервой, – отмахнулся Суворов. – Так куда меня завезли эти бабаи?
Боб улыбнулся:
– Помнишь, нам в машине журналисты рассказывали про аресты верхушки МВД? Так вот тебя запрятали в тот самый бункер Гаджи Мамедова, где они держали похищенную женщину. Тут неподалеку поселок, Кешля называется.
– Зачем? – удивился Марат.
Боб пожал плечами:
– Кто их знает… Просто подальше с глаз убрали. Да и не терпится новому начальству попользоваться имуществом прежнего хозяина. Психология…
– Ты почитай, что про тебя пишут, – Боб протянул Марату ежедневную "Трибуну". – Это националистический орган, заигрывающий с властью, – так мне объяснили.
Статья называлась хлестко: "Слетелись на пирог". Марат с интересом пробежал ее глазами: "…когда до открытия магистрали века остались считанные дни, свою долю стали требовать и те, кто не только не помогал, но и ставил всяческие препоны на ее трудном пути. Сейчас в каспийскую столицу тянутся все "дикие гуси", проводники "оранжевых" революций, все деструктивные элементы, которые почуяли запах больших денег и политической нестабильности общества.
Замелькали гонцы из Москвы, которая в свое время отказалась от участия в грандиозном строительстве и не участвует на равных в совещании, которое началось сегодня утром в конференц-зале гостиницы "Азия". А вместе с ними пытаются проникнуть и вовсе одиозные элементы. Так, вчера днем в строго охраняемую гостиницу, переполненную важными гостями, заселился посланник радикальных русско-украинских формирований – некто Марат Суворов, как написано в его паспорте. Его стиль поведения и намерения прекрасно характеризует происшествие, которое случилось через несколько часов, вечером того же дня.
Наведя некоторые справки о личности жильцов, встревоженная охрана гостиницы попыталась произвести обычный паспортный контроль этого субъекта и предупредить его о правилах поведения в дни международной встречи. Этот боевик, возможно, связанный с УНСО, немедленно оказал мощное сопротивление офицерам правопорядка. Прошедший спецподготовку, эмиссар нанес серьезные увечья троим сотрудникам, находящимся при исполнении служебных обязанностей. Всем им оказана медицинская помощь в травматологическом отделении.
Зачинщик беспорядков сейчас дает показания в следственном изоляторе. Его напарник – некто Богуслав Кочаров, спортсмен-тяжеловес, – на момент выхода газеты все еще не был задержан. По-видимому, экстремистские элементы, пригласившие этих "инструкторов революций", успели предупредить его об опасности".
– Так тебя, я понимаю, все-таки сумели задержать, экстремист? – сказал повеселевший Марат. – Будешь со мной сидеть? Пристраивайся! Диван один, но широкий. Поместимся.
– Что, понравилось, как тебя расписали?
– Не очень по-русски, но бойко и – главное – правдиво, – иронизировал Марат. – Надо им только поправочку подсказать для следующего номера: я не троих, а четверых помял, а пятого – пристегнул к батарее, почти невредимого.
– Я знаю, – сказал Боб. – Один цэрэушник рассказал, как было дело. Загляни лучше в "Зеркало". Там совсем другая информация – от демократической оппозиции.
Боб развернул толстую цветную газету и ткнул пальцем в фотографию, где красовались они оба в накопителе аэропорта:
– Успели снять нас, паразиты. Это наши знакомцы постарались из Би-би-си. Твоя подружка Мари.
– Кстати, она сказала вчера, что не сможет свести нас с руководством British Petroleum. Она с ними на ножах.
Боб поднялся, сделал телевизор погромче и, наклонившись к уху Марата, проговорил:
– Мы с Маркусом Миллером полночи обсуждали наши дела. Все, что происходит, под его контролем. – Он громко добавил: – Ты читай, читай.
Оппозиционная газета имела совершенно другой взгляд на происшествие. Статья была озаглавлена: "ПОЛИЦЕЙСКАЯ ДУБИНКА для гостей столицы". В ней писалось: "Правительственные спецслужбы вновь доказали свою полную некомпетентность и отсутствие элементарных прав не только у рядовых граждан нашей страны, но и у гостей Баку, прибывших с деловым визитом. На этот раз маниакальный глаз полиции, склонной видеть в каждом иностранце эмиссара террористов, остановился на российском гражданине. Марат Суворов и Богуслав Кочаров прибыли к нам для неофициального участия в работе совещания по строительству БТД. Они представляют интересы украинско-российского консорциума, а также болгарские компании, строящие аналогичный нефтепровод Бургас – Александруполис.
Казалось бы, элементарная мысль – с конкурентами надо договариваться, а не воевать с ними всеми средствами, – но эта мысль недоступна нашим властям. Нам идут навстречу, но наталкиваются на азиатский прием в худших традициях Средневековья. Суть дела состоит в том, что один из этих представителей, а именно – Марат Суворов, избит и заключен под стражу. Он обвиняется в сопротивлении властям, нападении на офицеров то ли полиции, то ли какой-то спецслужбы, этот вопрос пресс-секретарь МВД старательно обходит. Все время говорится об "объединенной группе", которая обеспечивает безопасность совещания.
Однако стоит задать себе один простой вопрос: "А с чего было этому солидному человеку нападать на четверых офицеров?" По официальной версии, именно это проделал Марат Суворов, когда его вежливо попросили предъявить паспорт! Короткое расследование, которое провела наша газета в сжатые сроки, привело нас к парадоксальному выводу: у него были все основания для этого – и он это сделал!
Так что не спешите присоединяться к дружному хору обвинителей в погонах с большими звездочками. События последней недели показали стране всю глубину падения морали и законности в наших органах правопорядка. Пусть арестованы семь высокопоставленных преступников, но обычаи бесконтрольного и безнаказанного полицейского произвола никуда не девались, они прочно сидят в тоталитарном сознании.
Хроника событий вчерашнего вечера, восстановленная по свидетельству лиц, которые не могут быть пока названы из соображений их безопасности, выглядит следующим образом. В районе 19 часов Марат Суворов возвращается в свой номер в четырехзвездочной гостинице "Азия", где проходит совещание по нефтепроводу БТД. Открыв своим ключом дверь, он обнаруживает его набитым людьми в гражданской одежде, которые тщательно перерывают его личные вещи.
Эти люди не предъявили удостоверений полиции, у них нет постановления на обыск, нет понятых – и господин Суворов имел все основания принять их за обыкновенных грабителей. Впрочем, наверное, наш гость уже сталкивался в своей жизни с несанкционированными обысками и знает манеры наших спецслужб, потому что он сразу понял, кого застал с поличным. Это следует из того факта, что он (а не они!) потребовал у них предъявить документы и объяснить происходящее беззаконие.
Как вы догадываетесь, ответом было избиение, угрозы оружием, арест и бездоказательные обвинения в адрес уважаемого гостя. Обращает на себя внимание полная некомпетентность наших органов: они были захвачены врасплох, не сумев даже поставить кого-нибудь на подстраховку, слежку и оповещение. Любые жулики-домушники с большим умением проворачивают такие дела.
Мы горячо сочувствуем украинскому представителю, который показал себя в этой переделке настоящим мужчиной. Оказывается, четверо (!) офицеров-правонарушителей не сумели справиться с одним невооруженным мирным гражданином. Он сам сумел вызвать гостиничную охрану, а когда она прибыла, то вынужден был сдаться тем самым налетчикам, которые наконец предъявили свои удостоверения, поднявшись с пола.
В настоящее время наша демократическая партия ведет консультации с оставшимся на свободе Богуславом Кочаровым и опытными юристами. Сегодня будет подана жалоба в Генеральную прокуратору и готовится депутатский запрос в Меджлисе. Мы готовы оказать всяческую поддержку…"
– Это уже лучше, – сказал Марат, дочитав материал. – Но все-таки я завалил пятерых, а не четверых.
– Если у тебя идут "News ВВС" или какой-нибудь независимый канал, можешь посмотреть меня на экране телевизора. Я давал интервью твоей Мари по этому поводу. Между прочим, ты ей понравился, она очень за тебя волновалась. Сюжет отсняла и обещала немедленно его пустить в эфир везде, где только можно.
– Ее по-настоящему зовут Марина, и она родом из Ленинграда. Правда, выехала еще задолго до переименования, – поделился с ним Марат.
Боб снова наклонился к уху товарища:
– Седой, тут наверняка включена прослушка, думаешь, шептать безопасно под телевизор?
– Тут и камеры наблюдения наверняка есть, так что писать на листочках тоже не советую. Гаджи Мамедов тут постарался на славу, – Марат отвечал в полный голос, потому что прекрасно знал о возможностях цифровой обработки звука.
Боб решительно постучал в дверь:
– Нам необходимо побеседовать в защищенном от прослушивания месте, – потребовал он у кого-то.
В комнате появился невозмутимый референт Миллера, он установил на столе небольшой прибор, включил его, и по телевизору немедленно пошла густая рябь.
– Говорите спокойно, – проронил он и удалился.
Марат с уважением посмотрел на товарища:
– Неплохо ты их раскрутил, бродяга. Говори спокойно, но быстро, а то эта штука излучает, как передающая станция, – надо в свинцовых трусах сидеть, если часто ее используешь.
Боб опасливо отвернулся от аппарата и коротко сообщил Марату, что произошло за последние сутки, пока они не виделись.
– Мы оказались в самом центре свалки, – закончил он. – Пресса разрекламировала нас таким образом, что мы с тобой выглядим как два Рэмбо в глазах всех оппозиционеров и партизан. Понятно, что их агентура подкачивает свою "информацию". Ее суть: мы угрожаем совещанию возможностью срыва пуска трубы, если нам – читай: Смирнову – не выделят кусок "пирога". Но полуофициально будет сообщено, что нам в наших претензиях отказано. Все, кто ищет спонсора для терактов, начнут выходить на нас с предложениями.
– Не объясняй, я понимаю, что такое охота с подсадной уткой. Мы голову унесем? Не отвечай, ты сам этого знать не можешь. Сколько могут составить четыре процента?
Боб почесал стриженый широкий затылок: