– Проверял, значит… Давай-ка выпьем, и я скажу тебе…
Они опрокинули, не чокаясь, рюмки, помолчали.
– Мне самому не дает покоя эта история. Я помню все, будто старый фильм, который видел в детстве. Кажется, даже черно-белый… Не знаю, как сказать. Помню ребят, бой, но все, будто из-под воды смотрю. И сны дикие мучают – то море, то пещеры, то я сам расстреливаю погибших пацанов… Вскакиваю в поту, таблетки жру, водку. Спасибо, что Федор Константинович выручает все годы…
Марат поджал под себя ногу, устраиваясь поудобнее, сочувственно сказал:
– У меня тоже сны такие бывают… не мультики про Чебурашку. Слушай, Серега, а чем он с вами вообще занимался? Чего добивался? Мне Гераськин сказал, что я был в контрольной группе – для сравнения.
Смирнов пожал плечами:
– Психофизическое стимулирование и еще куча научных терминов. Примерно, как у йогов – контроль над телом, раскрытие неиспользуемых резервов организма.
– Да я помню, как ты на полосе чудеса вытворял и в рукопашке бился, будто я на месте стою или уснул. Допингом кормили, что ли?
– Там была какая-то химия, но в основе – активация участков мозга. Там и шлемы специальные были электрические, как в научной фантастике, и кодирование, как у алкоголиков… Налить еще?
– Хватит пока, а то за руль еще надо садиться.
– Не переживай, можно и здесь в номерах переночевать.
– Боюсь, Серый, что перемудрили они. И Гераськин то же самое говорит. Ты прикинь, как сволочи-тренера обкармливают спортсменов анаболиками. Мышцы растут, результаты стремительно повышаются… А к тридцати годам те, кто послушно жрал это все, – уже инвалиды. А тренер новых кормит. А предыдущих списал за ненадобностью…
Сергей возмутился:
– Я их сам всех спишу! Губаренко!.. Тоже мне фигура!.. Генерал говенный… Сто пятьдесят штук на стол! – передразнил он, скорчив рожу. – Знаешь, сколько он получил за свои бесценные карты от отца? Десять тысяч!
Они дружно рассмеялись. Обидный прокол старого гэрэушника развеселил их, они принялись хлопать друг друга по плечам, и дальше вечеринка, начавшаяся в довольно сумеречном тоне, покатилась на вольных парусах.
Несколько часов спустя друзья выходили из заведения, горланя и размахивая руками. Не то чтобы они всерьез напились, но настроение было как на офицерской пирушке – бесшабашное. Марат рассказывал о недавних парижских приключениях – финальной драке под мостом. Сергей от этого пришел в боевой задор и все время порывался показать Седому какой-то особо полезный прием ближнего боя:
– Да погоди ты! Вот, смотри, Седой!.. Ныряешь вниз, к ногам…
– Лучше с утра в зале попрыгаем, Серега, – не соглашался Седой, – заодно похмелье выгоним. Завтра покажешь, а то спьяна завалишь меня и жалко будет…
– Да я в тонусе, – возражал Серега, – не промахнусь.
– Я этого и опасаюсь, – резонно заметил его товарищ.
Молодой охранник, дежуривший на входе и выглядевший со всеми своими буграми мышц как живая реклама оздоровительного заведения, уже заметно морщился на гостей, которые застряли в коридоре – ни вперед, ни назад. Как все работники развлекательных предприятий, он давно привык к беспокойным богатым клиентам, которым кажется, что кошелек заменяет им все – молодость, красоту и ежедневные тренировки.
Сергей наконец заметил молодого "геракла" на дверях:
– О, братан! Ты тут вышибала?
– Бывает и так, – снисходительно заметил парень.
– Тогда можно, – решил Серега. – Ты приготовься, я, типа, нападаю на тебя… Как зовут-то?
– Сергей.
– Не робей, тезка.
Охранник, подыгрывая пьяному клиенту, повернулся к нему, выжидательно глядя сверху вниз. Он явно ставил себе задачу не помять богатенького фраера – это пахло увольнением без пособия, а то и хуже.
Серега нырнул ему в колени, охранник схватил его за шиворот и задницу, чтобы аккуратно выкинуть за дверь – точнее, ему показалось, будто он проделывает это. Как только он немного расставил руки, оторвав их от туловища, Смирнов мгновенно выпрямился и верхней частью двух ладоней ударил его снизу вверх под мышки. Плечи вышибалы подпрыгнули вверх, выходя из суставов. Парень взвыл, закрутил торсом, пытаясь вернуть подвижность верхним конечностям, но руки висели плетьми, кроме того, было заметно, что это доставляет "гераклу" сильную боль.
– Простая штука, Марат! – сообщил товарищу Сергей. – Очень удобно: один удар, пациент в сознании, полностью выведен из схватки, но может давать показания. Это все равно, что "стреножить" противника – но ты пока захват проведешь, пока спутаешь, веревка нужна или ремень… А так можно выбрать самого важного – "говоруна" – лишить его возможности активных действий, а тем временем разобраться с остальными – этот подождет. Как тебе?
Марат с ухмылкой наблюдал за этой комической сценой, в которой не до смеха было только охраннику.
– Вывих обоих плечевых суставов, – констатировал Суворов. – Без посторонней помощи ему их не вправить. Хороший способ. Стой спокойно, паренек, не зови никого. Сейчас все будет в порядке.
Марат поставил охранника сначала одним, потом другим боком и сильными рывками, сопровождаемыми толчком ладони, в два приема вправил ему суставы. Парень только охал, затем привалился к стене, обильно вспотев, принялся массировать плечи.
– Покрути руками – надо проверить, правильно ли встали, – скомандовал Марат. – Все работает, иначе ты бы выше носа руки не поднял. Недели две не тренируйся, потом начинай с небольших нагрузок.
– А как я работать буду? – наконец жалобно выдавил из себя парень, растерянно глядя на дебоширов.
Марат взглянул на партнера:
– Предъява конкретная. Плати больничный за месяц – травма при исполнении служебных обязанностей как-никак.
Сергей, сделав жест руками – никаких проблем! – порылся в карманах и вытащил из бумажника стопку купюр, отсчитал необходимое:
– Пойдет? – спросил он неудачливого вышибалу.
Тот развернул и сложил небольшой веер из сотенных бумажек, кивнул головой и не в тон движению добавил:
– Меня хозяин съест.
– Я Репеке позвоню завтра, объясню. Держи визитку мою на всякий случай, не дам пропасть. Держи кардан, не в обиду же…
Парень действительно не стал строить обид, понимая, что на этом ничего не выиграешь. Он проводил небезопасных клиентов до машины, приятно ощущая в кармане тугую пачку денег. В конце концов именно за эти неприятности ему и платили…
Сергей решительно рванулся к рулю, Марат не стал ему возражать – обстановка на московских улицах была привычна Смирнову намного больше, а в его реакции и оценке обстановки он не сомневался. Тем более, Серый, что называется, выпустил пар, а потому должен был угомониться. Во время гонки по МКАДу он был куда опаснее…
– Поехали в шалман какой-нибудь с девочками? – предложил Смирнов. – Стриптиз уважаешь?
– Вполне, – согласился Марат. – Не тормознут пьяного?
– Не… – небрежно отмахнулся Сергей. – Ты насчет номеров правильно понял, не сунутся, пока в столб не въеду. А я не въеду.
– Тогда – вези.
Они неторопливо катили по Звенигородскому шоссе – Седой попросил не гнать, чтобы поглазеть на ночную Москву, а может, и высмотрят какое-нибудь соблазнительное заведение. В районе Ваганьковского кладбища внимание Марата привлекла сцена, которая разыгрывалась неподалеку от входа за ограду.
В дорогой мерседесовский микроавтобус несколько парней – по виду "братков" – заталкивали двух девушек. Делали они это сноровисто: короткий взвизг, матерное междометие, хлопок дверьми, и все.
– Неприятности у девушек, – заметил Марат.
– Хочешь вмешаться? – довольно равнодушно спросил Сергей. – Скорее всего, "пацаны" потащили "матрешек" на "субботник", – машина за город направляется. Я так нарывался: освободишь "метелок", а на них клейма негде поставить. За что черепа крушил?
Марат никогда не рвался в рыцари попусту – ничем, кроме кабацкой драки, это не "отсвечивало". Расстояние от промелькнувшего на встречной обочине "мерса" тем временем стремительно росло.
– Не похоже на "матрешек", – сказал Марат. – У одной сумка дорожная осталась на тротуаре…
– Ну и держись тогда, – ответил Серега. Он бросил машину в левый ряд, пропустил встречных и бросил машину в разворот на 180 градусов, вертя руль и работая двумя педалями – газа и тормоза. Разворот на скорости требует особенных навыков и долгих тренировок. Однако асфальт был сухой, машина абсолютно надежной, поэтому маневр был выполнен с ювелирной точностью.
Две секунды спустя они уже неслись в обратную сторону, притормозив на секунду, только чтобы подхватить дорожную сумку, оставшуюся на обочине. Новенькая "мазда" демонстрировала все свои роскошные скоростные качества – "бусик" замаячил впереди уже минут через пять.
Пошарив в сумке, Марат сообщил:
– Приезжая, не "матрешка" – точно.
Сергей достал из-под сиденья ствол и засунул за пояс:
– Их там может десяток набиться, – пояснил он, – в худшем случае, все со стволами. А легкий вариант – папины хренки резвятся, захотелось "непотертого мяса" – свежачка. Вот и подхватили на улице первую, кто понравился.
– Знакомо, – коротко сказал Марат.
Хмель бушевал в головах офицеров, призывая к подвигам и скандалам. В общем, Марат рассудил довольно здраво: лучше заварушка с дорожными бандитами, чем дебош в кабаке. В том, что Сергей сегодня ночью настроен на приключения, он не сомневался.
Смирнов догнал микроавтобус, который шел по крайней левой. Надо было остановить их, поэтому он выждал момент и выскочил на встречную, вырвался чуть вперед и бросил машину вправо, сминая "мерсу" фару и притормаживая. "Бусик" вильнул в сторону обочины и затормозил, издавая резкий визг. Сергей отжимал его дальше вправо, заставляя остановиться. В финале он перегородил дорогу, а "бус" выскочил на тротуар, едва разминувшись со столбом. Проносившиеся мимо автомобили бешено сигналили, но останавливаться и участвовать в разборке седоков из двух "крутых тачек" никто не собирался.
Серега едва не на ходу выскочил из машины и бросился к водителю, который открывал дверцу и тоже рвался вперед к подрезавшей его машине. Выйти он не успел – Смирнов пнул с разбегу распахнутую дверцу, и выскакивающий на дорогу водитель улетел далеко назад от удара собственного железа. До конца стремительно развивавшихся событий он не подавал признаков жизни и тихо лежал под задним правым колесом.
Марат проскочил к пассажирской двери, отъезжавшей на шарнирах назад. Из нее как раз появился первый седок – коротко стриженный "спортсмен" в потертой кожанке. Марат оценил его и решил, что имеет дело не с резвящимися малолетками на папиной машине – парню было за двадцать пять.
Седой ударом ноги в грудь с налету вогнал его тело назад вовнутрь машины. Оттуда несся мат и женские крики: "Помогите!" Это отчасти успокоило Марата в отношении, так сказать, правомерности их действий, хотя женщины, конечно, могли призывать на помощь и от посторонних, которые рвутся в машину к милой компании, которая везет их на ночной пикник к обоюдному удовольствию…
Марат нырнул на секунду в салон, вырубил ударом в шею второго пассажира и огляделся – это заняло долю секунды. На это время Марат оглушил их криком.
– Всем на пол! Милиция! – гаркнул Марат на тот случай, если напали – не дай бог, – к примеру, на оперативных сотрудников МВД, которые произвели задержание двух аферисток. Впрочем, это могли быть и любые другие менты, которые прихватили девочек "для отдыха", – отличить милиционера от "братка" стало иногда не просто. В любом случае, на крик "Милиция!" они должны были отреагировать: "Свои!" Этого не произошло.
Оценив ситуацию, Марат выскочил назад и присел слева от проема. В салоне было шестеро, не считая женщин, которых успели изрядно растормошить по дороге. Справа от водителя в кабине никто не видел – видимо, перешел в салон на забаву. Женщины, которых раздевали в глубине кузова, теперь сильно мешали тем, кто находился позади и удерживал их. Двоих, которые уже получили по удару, можно было в расчет не принимать. Водитель тоже наверняка получил свое от Сереги. Оставалось четверо, из которых крайний правый успел выхватить "волыну" и направить в сторону двери. Именно поэтому Суворов и покинул салон так поспешно.
Хлопнул выстрел изнутри, пуля чиркнула об асфальт. Затем из "буса" выскочил с пистолетом наготове его владелец. Марат, которого он не заметил внизу под рукой, распрямился и ударил кулаком под мышку. Щелкнул сустав выбитого плеча, "макар" упал на землю из онемевшей руки, а Марат завершил дело подсечкой-растяжкой, от которой ноги бандита разъехались широко в стороны – он сел почти на шпагат, взвыв от резкой боли.
Среагировав на выстрел, Смирнов со своей стороны машины тоже выстрелил дважды – его пули прошли через левое боковое стекло и застряли в потолке. Это было безопасно для пассажиров, но очень впечатлило их – нагнало, как говорится, жути.
Марат поднял бандитский "Макаров", сгреб его стонущего владельца и прикрылся им. По примеру Сергея он тоже выстрелил в окошко по диагонали вверх и крикнул:
– Всем лечь на пол! Не шевелиться!
Из салона, где продолжалась возня и крик, раздались в ответ три-четыре выстрела. "Пацаны" действительно ехали в полном вооружении – так что, по определению Сергея, они вытянули почти самый худший вариант. Впрочем, будь их в салоне десятеро плюс две девушки – они бы повернуться там не смогли – бери голыми руками.
И Марат, и Сергей выстрелили еще по разу тем же манером – каждый со своей стороны, затем Суворов показался в дверном проеме, заслоняясь бандитом, который все норовил подогнуть колени и сползти на землю, – его ноги не держали после "растяжки".
– Бросай оружие в двери и выходи!
– У нас заложницы! – донеслось из машины. – Застрелю обеих! – Кто-то истерично верещал свои угрозы, насмотревшись, видимо, американских боевиков.
Марат издевательски проговорил "командным" голосом:
– Мне по хер твои телки! Поверил, что я мент, сявка? Ползи наружу – или покрошу всех! – А затем он добавил ключевое слово – он по опыту знал, что оно безотказно действует почти во всех ситуациях: – Кто "бригадир"? Старший кто?
Как ни странно, стоит в экстремальной ситуации обратиться к авторитету старшего в стане противника – и это действует моментально и отрезвляюще. Вся ответственность сразу перелагается на предводителя, а подчиненные не решаются на дальнейшие действия, ожидая его реакции.
– Да он же… – нерешительно вякнули в салоне.
Бандит, находившийся в руках Марата, простонал:
– Я, я это… "Звеньевой"…
– Тьфу ты!.. – Марат засунул воняющий порохом ствол "макара" ему в рот, кроша передние зубы. – Скажи своим уродам, чтобы выходили, – конечная станция!
Как только рот освободился, "звеньевой" прохрипел:
– Делайте…
Поняв, что сквозь старшего в него стрелять, скорее всего, не станут, Марат подтолкнул "пленного" ближе к машине, почти ввалившись в салон. Держа его перед собой, он выглядывал из-за его головы то справа, то слева… то снова слева, – не давая прицелиться себе в лоб. Вытянутая рука с пистолетом убеждала в серьезности намерений, переводя ствол с одного на другого.
Женщины обезумели от ужаса и бились в руках бандитов, постоянно открывая их для выстрела – ничего поделать с этим было нельзя. Трое оставшихся убедились, что схватка окончательно проиграна: оставалось только палить сквозь "бригадира" наудачу – и еще неизвестно, пробьют ли пули его упитанное тело. К тому же оставался второй нападавший – он снаружи просто расстреляет их всех, даже если удастся замочить первого… В общем, "пацаны" решили сдаваться: они побросали оружие на пол и выпустили девушек из рук.
– Женщины, марш из машины! – скомандовал Марат.
Растерзанные, ободранные почти догола под куртками, две девушки выскочили наружу и заметались по тротуару, не зная, что делать и куда бежать. Там их перехватил Сергей:
– Девчонки! Быстро в нашу машину! Там вещи, прикройтесь! – он нашел единственные убедительные для них слова в этой ситуации. Обе несчастные мигом нырнули на заднее сиденье "мазды", обнаружив там к своему удивлению потерянную сумку с вещами.
Марат глянул в салон и убедился: первый, получивший удар стопой в грудь, начинает слабо шевелиться.
Второй, которому досталось по горлу, обмяк. Трое задрали руки, пистолеты на полу…
– Куда двигались?
– На "поляну", – неохотно ответили из кузова.
– Зачем девок взяли?
– На "субботник"… – последовал ответ.
– Быстро собрать шмотки от "теток", сюда их! – указал он стволом на пол. Марат всегда старался говорить на языке, доступном понимаю собеседника; все чаще встречались те, кто различал только хороший удар по голове.
Марат швырнул на асфальт главного – лицом вверх, направил пистолет в лоб:
– Ты чей, чмо?!
– Петровский… На него работаем… – быстро проговорил бандит. Что это значит, Марат, конечно, не знал. Смирнов, стоявший в тени за спиной, шлепнул его по плечу, услышав ответ, и ушел к своей "мазде", стоявшей поперек тротуара. Суворов понял, что он на всякий случай не хочет показывать "браткам" лица: номера машины они не могли видеть, "мазд" на свете много, а с какими-то "петровскими" хозяевами связываться ему не с руки, наверное.
Марат принял решение. Он наклонился и рукояткой "макарова" выбил лежащему бандиту зубы – вплоть до коренных, – затем нырнул в салон и почти минуту работал там кулаком и той же тяжелой рукояткой, пока все не стихли. Затем он опустошил обойму в двигатель "мерса", чтобы машина не стронулась с места. Прихватив обрывки женской одежды и дамскую сумочку, он бегло глянул под сиденья и сверху – не выпали ли документы или записная книжка, принадлежащие девушке. Наконец он обтер ручку пистолета и бросил его в салон. Пора было уходить.
Он запрыгнул на свое место рядом с Сергеем и глянул на часы – все "скоротечное соприкосновение с противником" заняло меньше пяти минут. Серега выкатился задом на дорогу и рванул с места:
– Куда вам, девчонки? – сочувственным тоном спросил он.
– Здесь не очень далеко, – срывающимся голосом, но вполне членораздельно проговорила одна из них. – Здесь направо… если можно, – торопливо добавила она, чтобы не пропустили поворот.
Марат передал им вещи, повернувшись назад. Найдя в дорожной сумке какую-то одежду, девушки копошились, приводя себя в порядок, – симпатичные, лет двадцати пяти…
– Вы что… убили их?.. – нерешительно спросила та, что указывала дорогу.
– Да что вы, нет, – заверил ее Марат. – Хотя следовало, конечно. Вышибли из них дух, машину попортили, – их через пару минут возьмут в оборот менты. За одно только оружие и стрельбу – уже срок получат. Да наверняка за ними найдется еще что-нибудь. Сядут, поганцы. А вы хотите подать заявление?
Девушки переглянулись и сказали:
– Нет-нет… Дружки убьют, узнают адрес…
– В общем-то, правильно, – согласился Сергей. – Но вы не беспокойтесь: они не скоро примутся за свое. Им славно досталось, не до того теперь будет.
– "Звеньевому" – точно, – подтвердил Марат.
– А вы думаете, вас не найдут? – обеспокоилась девушка.