– Думаю, нет, – сказал Сергей. – Но лучше уносить отсюда ноги… или колеса. Лишь бы по горячим следам по машине не прихватили сейчас. Кто-то из проезжающих мог заметить марку и цвет, сообщить в милицию. На это у людей еще хватает совести.
Девушки недолго пошептались, слышалось что-то вроде:
– Не бойся ты… надо помочь… а то и нас найдут… отстань, нормальные же…
Наконец все та же девушка предложила:
– У меня… у нас с мужем гараж во дворе – пустой сейчас. Загоним туда машину – и пусть стоит, сколько надо. А мы в дом поднимемся, там стол накрыт. Надо всем водки выпить, а то меня колотит всю, как лист!
Теперь переглянулись мужчины:
– Хорошая идея.
Минут через двадцать они сидели на обшарпанном диване в обществе Кайрата и Толика. Сестры Галина и Оля отсутствовали: одна возилась на кухне, а младшая забралась в душ – смыть с себя "следы их лап", как она выразилась.
– По-настоящему, его Толипберген зовут, – объяснял Кайрат, показывая месячного малыша в пеленке. – Это как положено: я – Кайрат Толипбергенович, он – Толипберген Кайратович. Мы казаки, – не без гордости сказал он, произнося "казах" как "казак".
По-казахски это слово именно так и звучало, Марат, который уже сталкивался с этим, подозревал, что русское казачество когда-то и взяло именно это наименование, переняв его у степных народов.
– А что означает "казак" на вашем языке? – тут же и спросил он. – Ведь наши казаки тоже так себя зовут.
Кайрат немного задумался:
– Это тот, кто по степи гуляет, вольный человек, молодец, в общем, – постарался объяснить он.
– Гайдук, – вставил свой вариант Сергей.
– Нет, у нас такого слова нет.
– Значит, с другой стороны пришло, – легко согласился Сергей. – Да ты не переживай так, все уже кончилось. Надо тебе водки выпить.
Кайрат кивнул:
– Не хочу на Толика дышать. Сейчас Галя покормит и уложит, тогда сразу стакан приму. Хоть бы у нее молоко не пропало, – переживал он. – Говорил же, надо было самому идти встречать Олю. Но она дома засиделась, захотела сама пробежаться на вокзал, с сестрой по дороге поболтать. – Казах говорил по-русски совершенно чисто, без всякого акцента, да и на вид мог сойти за европейца – красивый мужественный парень. – Решили на такси сэкономить, у вокзалов ведь дерут не по-божески. Поехали на метро, а потом уж ловили попутного частника, чтоб подешевле, – вот и поймались.
Галя выскочила из кухни, метнула на стол несколько дымящихся тарелок:
– Ребятушки, вы сразу наливайте да закусывайте. Я еще немного посуечусь: сполоснусь да покормлю маленького…
Впрочем, скоро все собрались за столом, даже Галине, которую сосал малыш, налили рюмку.
– Ничего, – сказала она, – не успеет в молоко попасть. А если и попадет, то малыш крепче спать будет. Надо успокоиться все-таки…
Сергей поднялся с рюмкой, держа прямой локоть – по-гусарски:
– Давайте пожелаем молодому человеку Кайрату Толипбергеновичу счастливой жизни, удачи и родителей – счастливых и богатых! Ура! – Он залихватски опрокинул рюмку одним махом. – Хорошо пошла – все сбудется!
Зарозовевшие сестры, смывшие в ванной краску с лиц, выглядели, как ни странно, свежими и здоровыми русскими красавицами. Они наконец заулыбались, начали приходить в себя.
– Не за нас надо пить!.. – начала было Галя, промакивая концом пеленки кровоточившую губу.
Сергей сделал взмах рукой, как дирижер:
– Я еще не кончил, – он порылся в бумажнике, что-то достал и протянул Кайрату: – Это подарок новорожденному, чтоб было с чего начать. Запиши пин-код, отец, – и он продиктовал серию цифр, заглянув в свой мобильник.
– Что это? – спросила Галя.
– Карточка "Виза", – объяснил Смирнов. – Наливайте еще, что ли?
Все засуетились. В таком подарке присутствует элемент интриги – пока завтра родители не сходят к автомату, их будут подзуживать мысли: а какие цифры покажет дисплей?
– Держи, малыш. – Марат снял свои командирские часы и покачал ими перед носом ребенка. Маленький Толик никак не прореагировал на блестящую вещицу. – Чтоб командиром был. На память…
Просидели еще довольно долго. Хозяева хотели уложить спасителей во второй комнате своей небогатой квартиры, но нужды в этом не было. Сергей вызвал машину, потревожив одного из водителей, и они отбыли на короткую ночевку в особняк Смирновых.
– Много подарил казачонку? – поинтересовался Марат по дороге.
– Хорошо, что напомнил, – спохватился Сергей, смеясь. – Там почти ничего не осталось. Надо с утра пораньше перевести хоть какую-нибудь приличную сумму, а то стыдно – подумают, что лошки понтовые пустую карту подарили.
– Ничего, у них машина твоя в залоге, – в тон товарищу заметил Марат. – Продадут, если мало покажется.
Сергей пребывал после всех приключений в благодушном настроении:
– Пусть отстоится машина неделю-другую. Надо будет узнать, есть ли на нее ориентировка у "гаевых"… А пригодился тебе мой прием все-таки! Я видел, как этот хрен "звеньевой" извивался с плечом выбитым. Я из-под машины заметил по ногам, когда прилег на минутку, как ты ему еще и "растяжечку" сделал, – фирменно!
– Пригодился, пригодился твой прием, – потрепал его по холке Марат. – Не зря ты больничный тому парню – вышибале – выплатил.
На самом деле фокус с плечом он знал еще с тех пор, как занимался самбо в интернате.
Глава 3. Дан приказ ему – на юг
Поспав часа три, Марат поднялся и занимался изучением чудес сервиса в своей гостевой комнате в смирновском особняке. Сначала он обнаружил отдельный санузел – если так можно назвать роскошный туалет с японским компьютеризованным унитазом, который вывел на собственный дисплей данные каких-то анализов, как только сработал слив. Погрузившись в ванну с джакузи, он нашел у изголовья кнопочку внутренней связи в доме и заказал себе завтрак, когда его соединили с кухней. Обсушился Марат при помощи специального ветродуя, причем он заподозрил, что заодно происходит ионизация воздуха или еще что-то – во всяком случае, в ванной запахло озоном.
– Дурят, буржуи, – сказал он сам себе, но настроения прибавилось.
Покончив с изысканным завтраком (он не стал экономить деньги хозяев и без ложной скромности потребовал "весь список"), Марат связался с Федорцовым. По тому же домофону он попросил машину и отправился в гостиницу, так и не увидев за это время никого из хозяев. Обслуга сообщила, что все разъехались по делам.
В номере Федорцова, куда Марат отправился, как только переоделся, его тут же поднял на смех прибывший Боб:
– Здорово живешь, военный! – приветствовал он товарища. – Чем Москву удивил? Вижу, вижу – по костяшкам на левой руке – уже кого-то порадовал своим "гостинцем". Хорошие люди попались?
Он был, как всегда, в своей манере, бодр и весел – большой, с короткой борцовской шеей и хитрыми глазами.
Федорцов выказал озабоченность:
– Что-нибудь серьезное?
Марат пожал плечами, потрогав ободранные суставы:
– Сергей занимается, это больше его касается. Надо в новости заглянуть по "ящику". Давно приехал, Боб?
– Только что, – отозвался Боб, включая телевизор и щелкая пультом в поисках информационного московского канала.
– Садитесь, ребята, очертим круг задач, – пригласил их Федорцов. – В первую очередь отправляйся, Богуслав, к своим знакомым болгарам и вентилируй с ними вопросы по нефтепроводу Бургас – Александруполис, запиши.
– Бог еще память не отнял, – заверил его Боб, – города знакомые.
– Готовьтесь к серьезной поездке. По всей видимости, вам вдвоем придется отправиться в Баку – вместе со Смирновым-младшим. Кстати, Боб, это с ним вчера отдыхал Марат.
– Час от часу не легче, – вздохнул Боб. – То хохлы, то айзеры. А на Майами куда-нибудь нет командировки?
– Будет, – пообещал шеф, – но потом. Окончательное решение примем после фуршета в представительстве, но я и так вижу, что не разорвусь напополам. Киевские дела пока что для нас намного важнее, чем этот журавль в небе.
– В качестве кого мы будем выступать? – спросил Марат.
Федорцов потер лоб:
– Выдадим вам какие-нибудь важные "ксивы" с должностью посолидней. За это не беспокойтесь, я подготовлю. Ты, Марат, будешь представлять интересы российско-украинского консорциума, а Богуслав – лоббировать российско-болгарские интересы. Что-то в этом роде… Ваша задача – глубокая разведка. Сюда относятся в том числе планы отца и сына Смирновых – надо хорошенько их прощупать. Речь идет об очень больших вложениях. Глубоководные скважины – я сейчас изучаю этот вопрос – дорогое удовольствие. Не случайно и British Petroleum начинает с мелководных платформ в Баку – и то уже вложено в добычу больше пяти миллиардов, под шесть.
Марат в этот момент сосредоточил внимание на телевизоре, стараясь тем не менее не показать собеседникам своего интереса.
"…В районе Ваганьковского кладбища вечером произошла очередная криминальная разборка, – вещала диктор телевидения. – Пострадала группа боевиков из так называемой "уфимской" бригады, недавно появившейся в столице. За преступной группировкой, находящейся в розыске с 2002 года, тянется длинный криминальный след: убийства, вымогательство, похищения, разбой. Попав под пристальное внимание уфимской милиции, преступники сменили "географию" своей деятельности и перебрались в Москву…"
На экране следовали кадры с места происшествия. Бандитов грузили в машины "скорой помощи", место вокруг машины было оцеплено полосатыми лентами, работали криминалисты, собирая гильзы и осколки.
"По некоторым данным, они влились в поредевшие ряды люберецкого преступного сообщества, исполняя те же самые криминальные заказы, что и у себя на родине. Восемь человек, двигаясь на микроавтобусе, подверглись нападению неизвестных лиц, причем, по утверждению немногочисленных очевидцев, их было значительно меньше – трое или четверо. Этот факт говорит о заказной, хорошо спланированной операции, проведенной профессионалами своего дела. Несмотря на множество стреляных гильз и многочисленные пулевые отверстия в машине, никто из преступников не имеет огнестрельных ранений. Однако все они доставлены в больницу для оказания срочной медицинской помощи – ни один из них не мог самостоятельно передвигаться на тот момент, когда по вызову граждан подоспел оперативный наряд милиции. Это нестандартное происшествие комментирует прессекретарь МВД подполковник Андрей Журавель…"
Боб отвлекся от разговора с Федорцовым и повернулся к телевизору:
– Оба-на, – протянул он. – Это не о твоих ли художествах рассказывают? – Подозрительно взглянул он на Марата. – Что-то почерк очень знакомый. Это вы с этими отморозками сцепились, бродяги?
Тем временем на экране появилось лицо в форменной фуражке и принялось излагать "версию для прессы": "Следственная бригада только приступила к работе, поэтому у нас нет в руках серьезных фактов, которые позволили бы определить, кто совершил данное нападение. Восемь задержанных членов "уфимской" ОПГ находятся в больнице и пока отказываются давать показания. К сожалению, поиск по горячим следам не дал желаемых результатов. Однако в деле есть характерная деталь: в машине обнаружены следы присутствия женщины – найдены несколько мелких деталей из косметички, обрывки женской одежды. Свидетели также подтверждают, что из машины нападавшие вывели женщину или даже несколько женщин – и увезли на легковом автомобиле темного цвета…"
– У них один свидетель, и тот "дохлый", – прокомментировал Боб.
Марат кивнул:
– Нас двое было. И женщин – две.
"…Поэтому в числе других отрабатывается версия освобождения заложниц или похищенных, которых удерживали у себя преступники. Можно себе представить сценарий, по которому следует, что родственники похищенных наняли частных исполнителей, которым удалось освободить женщин во время их перевозки к новому месту заточения. Этим, в частности, объясняется отсутствие пулевых ранений у потерпевших – все выстрелы производились в верхнюю часть кузова, так, чтобы не попасть в предполагаемых заложниц".
– "Висяк", – сделал вывод Боб. – Можешь не волноваться. Как это вас угораздило?
– Куда это? – сделал невинные глаза Марат, который теперь не собирался рассказывать о своих похождениях.
– Эх, ты, шалопай, – усмехнулся Боб. – А что за парень, этот Сергей Смирнов?
Федорцов подал голос:
– Познакомишься сегодня на приеме… С ним хоть все в порядке? – спросил он у Суворова.
– Ни одной царапины.
– Тогда вернемся к делу. Сегодня на приеме напускайте на себя многозначительный вид, дуйте щеки, изображайте из себя серьезных инвесторов. Тренируйтесь, одним словом. Здесь вам никто всерьез не поверит, кроме таких же, как вы, проходимцев, а в Баку вы будете "темными лошадками". Что-нибудь ясно?
– Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что, – обреченно сказал Боб.
– Примерно так, – согласился с ним Федорцов. – Двигай срочно в посольство!
На вечер заказали смокинги, поскольку поводом для официального приема служила какая-то годовщина в российско-болгарских отношениях – то ли начало осады Плевны, то ли освобождение Черногории в Турецкой войне, – Марат толком так не понял. Чувствовал он себя довольно стесненно, тогда как Боб выступал широкой грудью вперед, как звезда Голливуда на церемонии присуждения "Оскара".
Появился улыбающийся Сергей Смирнов:
– Как отдохнул, Седой? Фрак не жмет? – сам он чувствовал себя в дипломатическом обмундировании как в собственной шкуре, видимо, сказывалась наследственная предрасположенность.
Пока шла непродолжительная официальная церемония с протокольной речью болгарского консула, затем ответной – от Российского правительства, друзья успели поговорить о своих делах.
– Ничего у них нет, – сразу успокоил Сергей, – даже марка нашей машины не установлена. "Братки" будут молчать, им рот раскрывать в прокуратуре – не "по понятиям". Так что со стороны ментов нам ничего не грозит.
– А сами не найдут – их хозяева, я имею в виду?
– Будут искать. Но они меня не видели, а вот тебя по седому "ежику" могут случайно прихватить.
– Мне не привыкать, да и вероятность минимальная. "Крестнику" деньги перевел?
– Не забыл. Я разговаривал с Кайратом и Галей насчет машины, тебе привет передавали. По гроб жизни будут помнить, как ты под пулями мужественно стоял и "девками" их называл.
Марат улыбнулся:
– Так "братки" по-другому бы не поняли, о чем речь.
– Все равно "фильтруй базар", стыдно появиться с тобой в приличном месте… – Он повел вокруг рукой.
Смирнов был воодушевлен и безмятежно шутил – никакого сравнения со вчерашним расстроенным Сергеем, бросавшим машину из стороны в сторону по МКАДу.
– Когда я в смокинге, по-другому разговариваю, – в тон ему ответил Марат.
– Напрасно. Здесь половина важных персон лучше ориентируется в блатных "понятиях", чем в правилах этикета.
– Мой шеф срочно отбывает в Киев по пожарному делу. Так что с нами поедет Боб, – сообщил Марат партнеру, переводя разговор на серьезное. – Это заместитель Федорцова.
– Юрист? – предположил Сергей.
– Чемпион мира по вольной борьбе, – ухмыльнулся Марат. – Вон он стоит рядом мордатым болгарином, справа от консула.
– "Мордатый болгарин" – это их представитель по экономическим связям со странами СНГ, Тодор Павлов. Серьезная шишка – по крайней мере для своей страны.
– А Боб – это Богуслав Георгиевич Кочаров. Запомнишь с первого раза?
– Боб – короче.
– Ты же в приличном обществе, – напомнил Марат.
Они выпили шампанского, которое довольно скупо разносили на подносах, и отправились к стойке за водкой, но обнаружили там "Слнынчев бряг" и вина.
– Бренди, что ли? "Слоновый берег"? – засомневался Сергей.
– Не, не, – заулыбался бармен. – Не слон! The sun – "Sunlit coast".
Марат наконец догадался:
– Это "слынце" – солнце, по-нашему. Болгарский коньяк, я вспомнил. Наливай.
Вскоре на душе потеплело от болгарского "Солнечного берега". Прием, собственно, только начинался, секьюрити выводили из зала журналистов. Сейчас они пытались удалить парочку из высокой девушки-репортера и ее оператора. Журналистка быстро сориентировалась и в то время, как ее напарника под локоток препроводили к выходу, уцепилась под руку никому иному, как Бобу. Она мило кокетничала с Тодором Павловым и Богуславом, пока секьюрити нерешительно топтались неподалеку, не решаясь потревожить их.
Федорцова старший Смирнов представлял российскому министру, к ним до сигнала соваться тоже пока не следовало. Сергей столкнулся возле бара нос к носу со знакомцем азиатского вида и совершенно неопределенного возраста – то ли двадцать пять, то ли сорок пять.
– Чокан! – нарочито удивился он. – Ты еще не сбежал в Китай? Рад встрече!
Тот блеснул щелочками глаз и масляно улыбнулся:
– Здравствуй, Сергей, здравствуй, дорогой. Еще ваш Валиханов не сбежал, мне тоже рано. Как здоровье твоего уважаемого отца?
– Спасибо, вон он разговаривает, жив и здоров. Благополучна ли красавица Амина?
– Да-да, жду шестого ребенка, приезжай на праздник араку пить! – На его лоснящемся лбу скользили зайчики света.
Сергей представил Марата.
– Познакомься, это половина нефти Казахстана по фамилии Салтангазин. Очень уважаемый человек сегодня в Москве, Баку и Пекине.
Казах строго погрозил пальцем:
– У меня нет своей нефти, Сергей-ока… "Казбатайгаз" – государственная компания.
– Все Назарбаева? – подхватил Сергей. – Я понимаю, но ведь у него нет своих сыновей, Аллах три дочери дал. Вы – все его сыновья, а нефть – родная кровь. Вот теперь каждый за рукав халата в свою сторону тянет. Ты – в какую? – все это произносилось шутливо, на восточный манер, но под рюмочку, – однако не без внутренней злобы.
Салтангазин напустил на себя вид мудрого аксакала:
– У нас говорят: "У кого есть две жены, тому не нужна собака".
Сергей усмехнулся:
– А слышал, что одной рукой два арбуза нельзя поднять? Ты в Баку на расширенное совещание перед торжественным открытием едешь – "арбузы" выбирать?
– Завтра вылетаем, – подтвердил казах. – Говорят, из российского правительства никого не будет.
– Я тоже так слышал, – согласился Смирнов.
Марат, которому казах не внушал симпатии, вставил:
– Наверное, взорвут всех к черту – вот никто ехать и не хочет.
Казах едва не отпрянул в сторону, дико глянув на Суворова.
– Да не волнуйся, – успокоил его Сергей, – мы сами едем, так что держись поближе – с нами не взорвут.
Чокан с недовольной миной отошел от них, а Марат потребовал у товарища:
– А теперь переведи вашу беседу на человеческий язык. Я почти ничего не понял.
Сергей охотно прочитал маленькую лекцию: