Я замерла, бросив настороженный взгляд в сторону звука.
Мне показалось, или это голос Юлианы?
– По… – женский крик прервался на полуслове.
Я на мгновение опешила, испугавшись не на шутку. По спине пробежала неприятная дрожь. Инстинкт самосохранения призывал меня уйти подальше и забыть о том, что я слышала, ведь там может быть опасно. А благородство обязывало пойти проверить, что случилось, потому что Юле наверняка нужно оказать первую помощь. Секунда колебаний – и я кинулась к замку, опасаясь, что не успею.
Влетев по ступенькам наверх, я притормозила перед большой аркой для того, чтобы прислушаться и отдышаться, жалея, что у меня нет с собой моего пистолета.
Наверху было спокойно. Только тихий шелест волн нагнетал и без того тревожную атмосферу. Подсвечивающие стены фонари создавали беспокойный фон, вырисовывая из теней опасные силуэты. Мне казалось, что за мной наблюдают.
Я сделала несколько шагов вперед и увидела ее.
На холодном полу, в единственном тускло освещенном месте, не шевелясь, спиной ко мне лежала Юля. Я без труда узнала ее гламурную блузку и донельзя короткую юбку.
"Мертва?" – с ужасом пронеслось у меня в голове.
Я огляделась по сторонам. Не заметив никого рядом, я подошла к женщине, превратившись в слух.
– Юля, – прошептала я.
Никакого ответа.
Я снова огляделась. Присев на корточки рядом с бесчувственным телом, я понимала, что пожалею об этом. Мобилизовавшись для реакции на внезапное нападение, я присмотрелась к Юле. По ее затылку расплылось большое красное пятно.
– Черт возьми, – ругнулась я и протянула руку, чтобы перевернуть тело.
Секретарша, как кукла, перекатилась на спину, замерев в неестественной позе. Ее пустые глаза устремили в небо ничего не видящий взгляд.
Я зажала рот рукой, чтобы сдержать крик. Мои ноги подкосились, а в голове зашумело. Мой разум отказывался воспринимать реальность. Мир превратился в большое размытое пятно. На глаза навернулись слезы. Мне казалось, что я сейчас сойду с ума. Сердце колотилось, как сумасшедшее, отбивая в висках бешеный ритм.
Захлебнувшись в истерике, я упала на пол и отползла назад в тень, пока силы не кончились и самообладание не покинуло меня.
Сзади раздался какой-то неопределенный звук, и страх заставил меня подскочить и обернуться.
Но, там был только всепоглощающий мрак.
Черт возьми! На улице почти день, а здесь темно, как непроглядной ночью.
Я сглотнула и быстро вытерла слезы, плотная пелена которых застилала мне глаза. Сказать, что я была испугана – ничего не сказать. Это было чувство, граничащее с паникой, вышибающее все рациональное мышление.
"Бежать!" – кричало мое сознание, пытаясь отдать приказ негнущимся ногам.
Я прислушалась, вгрызаясь во мрак всеми шестью чувствами. Последнее утверждало, что я не одна, поэтому бежать в какую-либо сторону было опасно. Зловещая тишина пыталась опровергнуть доводы интуиции, усиленно намекая на проблемы с нервами и начинающиеся галлюцинации.
"Я схожу с ума", – подумала я.
Тем не менее звук повторился. Тихий шелест ткани.
Я ничего не видела кроме пятачка света, в котором лежало тело Юлианы.
Шелест раздался совсем рядом.
Нос защекотал запах знакомого парфюма, и прежде чем я успела удивиться или среагировать…
Глава 5
Головная боль ворвалась в мое тяжелое сознание.
Я открыла глаза и постаралась пошевелиться. Организм порадовал меня судорогой лодыжки и новым острым всплеском головной боли. Я простонала и, решив не делать резких движений, растянулась на холодной брусчатке замка, медленно разминая затекшие мышцы.
Это была просто адская боль. Я никогда не испытывала ничего подобного. Мне сводило пальцы ног, но сейчас я отдала бы все на свете ради того, чтобы мне свело только пальцы. И еще было очень холодно.
Не знаю, сколько я потратила времени на то, чтобы привести в порядок свое тело, но, когда боль прошла, я поняла, что рай есть.
Очень медленно я встала на ноги, так же медленно потянулась, опасаясь вызвать новый приступ судороги, и огляделась. Память постепенно возвращалась.
"Юлиана!" – эта мысль быстро привела меня в чувство. Адреналин, вспыхнувший в мозгу, снова позволил трезво оценивать ситуацию.
Тела Юли в замке не было. Если бы не ощутимые последствия удара головой, я могла бы подумать, что все это мне приснилось. На полу не было ни пятен крови, ни следов от поспешного избавления от них.
Я посмотрела на часы.
Почти двенадцать.
Сколько же времени я провела без сознания? И где туристы, которые должны были меня обнаружить и привести в чувства? Оставив этот риторический вопрос, как и полагается, без ответа, я более смело потянулась, позволяя крови быстрее бежать по венам. В этот момент я поняла, что на моем плече чего-то не хватает.
Я огляделась по сторонам, призрачно надеясь, что сумочка валяется где-нибудь в сторонке.
Кто бы сомневался! Конечно, ее не было в близлежащих окрестностях.
Дура!
У меня украли сумочку, а значит, и статуэтку майя вместе с фигурой ключа внутри. А ведь я собиралась пойти и вылить из этой формы то, что могло получиться. Теперь я осталась без козыря. И еще я не позвонила Альмову. Придется не попадаться ему на глаза.
Что еще случилось за время моего отсутствия в сознании?
Наверняка приехал Кристофер.
Кристофер!
Меня бросило в жар.
Это его парфюм я уловила перед тем, как отключилась. Вернее, меня отключили.
Ну, я ему устрою очную ставку!
Моему возмущению не было предела. Мало того что он забирал мои деньги из моей фирмы, так он еще и покушался на мое сознание, не говоря уже о чести и достоинстве!
Я громко и нецензурно выругалась. Сжимая и разжимая кулаки, я мечтала отделать его, как боксерскую грушу. Это был не гнев, это была ярость.
В этом порыве я устремилась в отель. Если у него дома я испытывала легкое раздражение, то сейчас он смог довести меня до белого каления.
В том, что это был именно Кристофер, не приходилось сомневаться. Во-первых – его туалетная вода, во-вторых – только он мог так изящно, одним движением руки, отключить человека на такое долгое время. Крис давно занимался боевыми искусствами.
"А я хорошо стреляю", – усмехнулась я, рисуя в воображении, как медленно я буду стрелять ему сначала в руки, потом в ноги.
Нет, сначала в ноги, чтобы он не смог убежать. Потом в плечи, чтобы раздробить ключицы, но еще не задеть сонной артерии. Потом в живот. Когда же кровью наполнится его рот, я всажу ему пулю промеж бровей. Да, совсем забыла. Перед выстрелом в живот я раздроблю ему пах.
Альмов обвинял меня в убийстве?
Будет вам убийство! С пристрастием.
Жаль, что у меня с собой нет моего пистолета. Хотя зачем мне мой? Я возьму любой другой.
Проматывая в голове возможные сцены мести, я влетела в отель.
– Доброе утро, мисс Монтьер! – поприветствовал метрдотель. – Вам письмо.
Я проигнорировала его слова и, влетев как ураган на нужный этаж, толкнула дверь номера Криса. Он оказался закрыт.
Это остудило меня, словно ушат ледяной воды. Я в некотором замешательстве подергала ручку, что оказалось безрезультатным занятием.
Как-то до меня последнее время не сразу доходит, что некоторые двери бывают закрыты.
Я зло выдохнула и направилась в свой номер, доставая ключи из заднего кармана. Когда, погруженная в собственные невеселые мысли, я подошла к двери, меня снова бросило в жар. Она была чуть приоткрыта.
Какой раз я пожалела, что у меня нет с собой оружия?
Настороженно толкнув дверь, я не спешила проходить в номер. Моему взору открылась неприглядная картина: комната была перевернута вверх дном.
И это в пятизвездочном отеле!
Я стояла, не в силах сделать шаг внутрь. В голове проносилось множество мыслей. Судя по всему, похитителям нужна была статуэтка. Не найдя ее в номере, они решили поискать непосредственно у меня.
Он решил поискать у меня.
Почему нельзя было просто попросить? Крис же считает, что мы на одной стороне. В конце концов, он привез меня сюда, он спасает меня от чего-то. Значит, он со мной?
Голова раскалывалась от постоянно прибывающих головоломок. Я устала искать смысл в происходящем.
Я вошла в номер и набрала телефон администратора.
– Слушаю, мисс Монтьер, – раздался приветливый мужской голос.
– Вы не знаете, в мой номер в мое отсутствие кто-то заходил?
– Одну минуту, – последовала небольшая пауза. – Да, уборщица. У вас есть претензии?
Я окинула взглядом развороченный номер.
Еще какие!
– Нет, – тем не менее сказала я. – А Крис… Кристиан появлялся?
– Нет. Но мы можем ему передать все, что необходимо. Вы что-то хотите передать?
– Нет, спасибо. Я сама все ему скажу, – последняя фраза прозвучала как-то угрожающе.
– Да, еще, вам пришло письмо. Прислать к вам человека или вы спуститесь?
– Я спущусь, – процедила я и повесила трубку.
Куда ни посмотри, меня лишили всех возможных козырей. Статуэтку – украли, на жизнь покушаются, на свободу тоже, деньги…
Кстати!
Я заглянула в тумбочку. Деньги Кристофера были на месте, что еще раз подтверждало четкую нацеленность грабителей и значимость статуэтки. Вернее, ключа, находящегося в ней. Но зачем нужно было убивать Юлиану? Она ничего никому сделать не могла. Мозгов бы не хватило.
О покойниках либо хорошо, либо никак, но Юлиана действительно не обладала особой прозорливостью. Она просто оказалась не в то время не в том месте, обладая при этом определенной информацией. В любом случае, узнать, какой именно, уже не получится.
От своей же хладнокровности стало противно. Когда это я успела стать такой расчетливой? На моих глазах убили человека, я потеряла компаньона, а мысли только о собственной выгоде да о безопасности собственной шкуры.
Я снова глянула на часы. Состояние шока уже должно было пройти. С одной стороны, я никогда не испытывала особой привязанности и симпатии к Юле, а с другой – она все же была живым человеком.
Я прислушалась к себе.
Ничего. Эмоции находились в относительном спокойствии, и меня будоражили только головная боль, гнев, усталость и чувство голода.
– Эгоистка, – буркнула я своему отражению в дверном стекле.
Вывернув карманы, я, помимо ключей и документов, обнаружила визитку Альмова. Недолго думая я набрала его номер, успокаивая себя тем, что все, что можно было потерять, я уже потеряла. Оставалась свобода. Кто знает, может, эта сделка выгорит…
– Слушаю, – холодно донеслось из трубки.
– Это Фролова.
– Вы опоздали. Я уже выслал необходимый запрос.
Я ругнулась про себя. Сколько можно держать меня в напряжении?
– Ты бы и так это сделал. Не надо мне сказок о сроках! – выкрикнула я, почему-то перейдя на "ты".
– Это уже неважно… – ухмыльнулись в ответ.
– Не порите горячку, – зло оборвала я, понимая, что придется подлечивать нервы по возвращении. – Я согласна с вами сотрудничать.
– Что же изменилось? – в его голосе чувствовалось ехидство. – Отчаянные времена требуют отчаянных мер?
– Это не имеет значения, – процедила я. – Что я должна делать?
****
Получив несложные, казалось бы, на первый взгляд, инструкции, я, окинув взглядом номер, размышляла, стоит ли просить о повторной уборке? Придя к выводу, что мне только сейчас недоставало лишних вопросов, я снова повесила табличку "Не беспокоить" и спустилась вниз. На ресепшене администратор протянул мне конверт.
Это было письмо от Кристофера с предупреждением, что непредвиденные обстоятельства задержали его в городе-герое и что он будет, скорее всего, часов на двенадцать позже, чем планировал.
– Бред какой-то, – пробормотала я и отправилась на поиски ближайшего салона красоты, потому как уже ничего не могло остановить меня в осуществлении плана.
Спустившись вниз по улице, я набрела на небольшую парикмахерскую. Когда я открыла входную дверь и колокольчики возвестили о новом посетителе, меня встретила улыбкой милая администратор. Мы быстро нашли общий язык – им оказался английский. И я рассказала, чего хочу для своего нового образа.
Когда я села в кресло и парикмахер стал совершать стандартный ритуал, я закрыла глаза в надежде хоть чуть-чуть дать отдохнуть воспаленному мозгу.
Когда мои глаза открылись, парикмахер просила меня пройти к мойке, чтобы смыть "Блондоран" (кажется, он так назывался) с головы.
Ничего себе я отключилась! На приличных минут 40.
– Извините, – пробормотала я и улыбнулась, усилием воли разлепляя сонные веки, которые не хотели открываться.
Парикмахер улыбнулась в ответ.
– Бессонная ночь? – участливо спросила она.
– Да, и тяжелый перелет.
Осветлитель смывался под струями теплой воды и умелыми движениями рук парикмахера. Когда с моих волос сняли полотенце, я увидела рыжую девушку. Она с ужасом смотрела на меня из рамы зеркала. Волосы были цвета перьев цыпленка, и мне оставалось надеяться, что этим дело не завершится.
Так и есть – наступил следующий этап. Парикмахер принесла мне каталог цветов волос, и я выбрала понравившийся. Женщина убежала размешивать краску, а я продолжала смотреть на себя в зеркало. Много мыслей пролетело в моей голове в тот миг. Какой-то из них была, что я делаю что-то совсем не то, ведь девушка в отражении никак не могла являться мной. С одной стороны, это было хорошо, а с другой – мне самой привыкнуть к себе такой было очень непросто. Выход был единственным – как можно реже смотреть на себя в зеркало. Но, я, ведь, могла очень быстро привыкнуть.
Еще полчаса заняло нанесение окончательного цвета на волосы. Кожу головы стало нестерпимо щипать, а нос защекотало от едкого запаха краски. Парикмахер меня успокоила тем, что жжение сейчас пройдет. Действительно, не прошло и нескольких минут, как зуд прекратился.
Следующие полчаса ушли на то, чтобы краска впиталась. В мое распоряжение были предоставлены журналы на английском и испанском языках и чашка кофе. Журналы мне быстро наскучили: никогда не интересовалась местными сплетнями или сплетнями шоу-бизнеса, да и сплетнями вообще. А кофе я выпила с удовольствием и отправила взгляд блуждать по стенам. Плакат Мерлин Монро напротив, реклама краски для волос, шкафчики для вещей, для краски и прочих парикмахерских принадлежностей. Напротив зеркала располагалась мойка, где мне однажды уже помыли волосы. Ничего интересного. Все стандартное.
Я стала нервничать, когда мой взгляд упал на часы. Я провела здесь уже почти полтора часа, а сделала всего лишь половину задуманного. Оставалось слишком мало времени. Но парикмахер скоро снова промыла мне волосы от краски и высушила голову. Я с некоторым недоверием смотрела на девушку в отражении. У нее были волосы цвета холодного блонда. Очень непривычно видеть себя с белыми волосами. Хотя мне начинало нравиться. Это выглядело… сексуально и дерзко.
Затем мастер приступила к наращиванию. Она долго подбирала тон волос, а потом стала крепить пряди. Я, чтобы себя не травмировать, перестала смотреть на неумолимо бегущую вперед стрелку часов и закрыла глаза.
Спустя час или чуть меньше, – все же хотелось верить, что меньше, – мне разрешили открыть глаза.
Учитывая, что до этого волосы были у меня длиной, чуть достигающей плеч, а сейчас они доставали до лопаток, я снова была в шоке. Для полноты картины не хватало розовой помады и большой груди, рвущейся наружу из кофточки в рюшечках. И мне бы это чертовски подошло, черт возьми!
"Я блондинка!" – с ужасом подумала я.
– А мне идет, – то ли спрашивая, то ли утверждая, заметила я, скептически всматриваясь в почти неузнаваемое отражение.
– Не сомневайтесь, – улыбнулась парикмахер.
– Как я могла заснуть?
– Некоторых людей клонит в сон, когда прикасаешься к их волосам. Но чтобы так засыпать – на моей практике это впервые.
– Ага, – я вспомнила свою знакомую, которая действительно отключалась, когда в ее волосы запускали пальцы, словно там была кнопка выключения. – Спасибо большое.
Парикмахер проводила меня к кассе, и я расплатилась за предоставленные услуги.
Следующим пунктом посещения был супермаркет.
Никогда не любила бродить вдоль полок и вешалок, выбирая себе одежду. С меня хватило утомительных четырех часов в салоне красоты. А прогулка по магазинам всегда заканчивалась гораздо раньше, чем у среднестатистических шопоголичек. Часа всегда было вполне достаточно. Да и то, я бы сказала, что это много. Поэтому я решила проблему, объяснив администратору зала, чего бы мне хотелось. Завидная, многим, сцена из Крастоки с Ричардом Гиром и Джулией Робертс воплотилась сегодня в реальность.
Учуяв во мне богатого клиента, администратор направил ко мне толпу менеджеров – и через полчаса я была экипирована по полной программе. Пара юбок, блузок, джинсов и туфель – и я осчастливила супермаркет кругленькой суммой.
Чувство голода стало невыносимым, и я, решив, что мне нравится тратить не мои деньги, направилась в ресторанчик.
Заказав себе бокал Peno Noir и банальный свиной стейк с салатом, я вкусно пообедала и затем направилась в отель.
Повесив одежду в шкаф, я подошла к купленному мной сотовому телефону с местной сим-картой, прокручивая в голове то, что должна была сказать Берку. Он имел неосторожность оставить с одной из подписей в письме свои контактные данные.
Глубоко вздохнув, я набрала номер.
Казалось, я отрепетировала все возможные варианты с его предполагаемыми ответами.
– Слушаю, – послышался мужской голос.
– Берк, – почти плакала я.
– Кто это?
– Это Кэт, – на выдохе отчаяния сказала я.
– Вы не туда попали, – холодно ответил он и повесил трубку.
Я тупо уставилась на телефон.
Я предусмотрела все, кроме такого варианта развития событий.
Набрав номер еще раз, я упрямо стала ждать ответа.
– Я же сказал, вы не туда попали, – послышалось в трубке.
– Берк, выслушай меня, пожалуйста, – выпалила я, почти плача. – Я… я знаю, что, – вдох, – нарушаю правила договора, установленные мной же, но… – мой быстрый поток слов прервался всхлипом. – Я в беде. Ты… – я вдохнула и прерывисто выдохнула, якобы восстанавливая дыхание в душившей меня истерике. – Ты единственный, кто может мне помочь…
– Какой любимый спорт Хемингуэя? – бесстрастно спросил он.
Что?
Я покосилась на трубку.
– Бокс, – вспомнила я недавно разгадываемый кроссворд.
– А когда он жил во Франции?
– Скачки, – выдавила я из себя, припоминая подробности книги "Праздник, который всегда с тобой". – Он часто в Париже ходил на ипподром с женой, – пауза. – …Это я, Берк, – простонала я.
– Кэт разбилась в авиакатастрофе двадцать третьего числа и всегда отзывалась о Хемингуэе по-другому, – холодно прозвучало в трубке, и я снова услышала короткие гудки.
– Вот с… – бросила я, закончив слово сдавленным шипением гремучей змеи.