Я попросил Маддокса купить мне машину и револьвер. Он приобрел мне подержанный черный "Плимут", как раз то, что мне и требовалось, и снабдил двумя револьверами – 22-го калибра и специальным полицейским 38-го калибра – и приличным запасом патронов к ним.
После шестнадцати дней заточения в номере я сказал себе, что можно трогаться в путь. Я выехал из отеля безлунной ночью чуть позже десяти часов. Рядом со мной на сиденье лежал револьвер 38-го калибра, а револьвер 22-го калибра находился в кармане. Я был готов к любым неприятностям. Если кому-либо вздумается выстрелить в меня, он тут же схлопочет пулю в ответ.
Я ехал по набережной, заполненной отдыхающими людьми, в направлении магистрали, придерживаясь всех правил уличного движения. Я не хотел давать полицейским лишний повод задержать меня. То и дело я видел полицейские патрули, но пока все шло без приключений.
После шестичасовой езды я увидел впереди огни Линкольн-Бич. Город был расположен вдоль подковообразного залива и открыт всем морским ветрам. Даже в это время, а было где-то около четырех утра, в городе кипела жизнь. Но я не собирался заезжать в город. Я хотел осмотреть место моей первой аварии, происшедшей с "Бентли". Свернув налево, я начал удаляться от города в направлении Пелотты.
Я хорошо помнил место, где разбился "Бентли", слева там должен был находиться небольшой холм, а дорогу с обеих сторон окаймляли пальмы. Проехав около пятидесяти миль от Линкольн-Бич, я сбросил скорость. Светало, и это помогло мне обнаружить то, что я искал. Сломанная пальма и тормозной путь "Бентли" красноречиво свидетельствовали об этом, хотя прошло уже полтора месяца с момента аварии. Мне не хотелось останавливаться рядом с этим местом из боязни привлечь внимание. Я проехал примерно четверть мили и, остановившись на обочине, вернулся пешком к месту аварии, не забыв прихватить револьвер. Трасса была безлюдной, так что мне никто не мешал.
Я тщательно все осмотрел, но не нашел ничего, что помогло бы мне вернуть память и подсказало, что же произошло со мной.
В течение всех шестнадцати дней я усердно рылся в памяти, пытаясь разорвать завесу тумана, скрывавшую сорок пять дней моей жизни. Время от времени мне казалось, что я вот-вот вспомню, но этого так и не произошло. Мне удалось вспомнить пару деталей, но таких смутных, что пока для меня они не имели никакого смысла.
Например, я вспомнил толстую блондинку, но прежде, чем я успел зафиксировать ее в памяти, она превратилась в льва. Рыча, он бросился на меня. Это воспоминание привело меня в ужас. Возможно, оно имело какое-то отношение к забытым мной дням. Потом я довольно четко вспомнил фасад бунгало на побережье. Я сижу в шезлонге и слушаю музыкальную радиопередачу. Мне казалось, что это было что-то из классики, хотя в общем-то я не люблю такого рода музыку. Возможно, это была одна из симфоний Бетховена. Рядом со мной была молодая блондинка в желтом бикини. Время от времени она пыталась уговорить меня выключить радио и отправиться с ней купаться, мотивируя это тем, что подобное времяпрепровождение значительно интереснее. Я возражал и в конце концов в шутку получил пощечину. Эта картина довольно четко возникла в моей памяти, но продолжения не было.
Усевшись на ствол поваленной пальмы, я закурил сигарету. Сосредоточившись, я пытался впитать атмосферу этого места. Я вспомнил, как в наш автомобиль на полной скорости врезалась встречная машина. Крик Деллы, потом скрежет разрываемого железа и треск дерева. Я даже вспомнил, как пытался удержаться за щиток управления, когда "Бентли" начал заваливаться на бок. Я закрыл глаза. Яркая вспышка и темнота.
Через некоторое время мне припомнилась небольшая деревянная хижина на берегу моря. Я видел ее вполне отчетливо. У нее была крыша из гофрированного железа, выбитое стекло на веранде и в двери одна доска с трещиной.
Это воспоминание было для меня новым. Наверное, оно было связано с катастрофой. Взволнованный этим открытием, я вскочил и осмотрелся. Тропинка между пальмами вела к морю. Я пошел по ней, и при этом у меня появилось чувство, что она знакома мне. Однажды в прошлом я уже шел по ней.
Несколько минут – и я увидел море. Остановившись, я посмотрел направо, затем налево. Никаких признаков жилья. Вначале я хотел пойти направо, но потом свернул налево. Я напоминал слепого, который ходит по знакомой комнате. Нужно довериться инстинкту, и он приведет меня к знакомому месту.
После десятиминутной ходьбы по пляжу я увидел ее. Она выглядела точно так же, как я нарисовал в памяти, крытая гофрированным железом и с разбитым стеклом на веранде.
В дверном проеме стоял старик и курил сигарету. На нем были грязные полотняные брюки. Он настороженно смотрел в мою сторону, и я понял, что мое появление удивило его.
– Доброе утро, – сказал я, приблизившись. – Какое прекрасное место!
Замешательство ясно читалось на его лице.
– Откуда вы выпрыгнули, мистер?
– Ехал целую ночь, вот и решил немного размяться. Не могли бы вы угостить меня кружечкой кофе?
– Без проблем. Кофейник как раз стоит на плите. Сейчас принесу.
Я уселся на деревянный ящик и принялся ждать. У меня было такое ощущение, что я уже встречался с этим человеком. Вскоре он вернулся с двумя большими чашками кофе. Пока я пил, он внимательно рассматривал меня.
– Странно, – наконец протянул он. – У меня такое чувство, что я вас уже где-то видел.
– Вероятно, это был мой брат, – солгал я, решив, что это лучший путь для получения интересующей меня информации. – Он попал в автомобильную катастрофу недалеко отсюда. Это случилось 29 июля. Припоминаете?
Старик поспешно отвел взгляд.
– Об этом я ничего не знаю.
Я тут же понял, что он лжет.
– Моему брату пришлось плохо, – продолжал я. – Он потерял память. Поскольку мы не знаем, как это произошло, то хотелось бы расспросить кого-нибудь.
– Я уже сказал, что ничего не знаю об этом случае. Если вам кофе больше не нужен, то извините, у меня много дел.
Я вытащил пачку долларов и, отделив две банкноты по сто долларов, положил на колени.
– Я не хочу, чтобы вы понапрасну тратили время. Понимаю, что за информацию нужно платить.
Глаза старика алчно сверкнули.
– Она просила никому не говорить об этом, – сказал он. – Но уж раз вы его брат…
С сильно бьющимся сердцем я протянул ему деньги.
– Как это произошло?
– Сюда пришли женщина и ваш брат. Она сказала, что подсаженный попутчик выбросил вас из машины и уехал, но позже я узнал, что произошла катастрофа, их машина сгорела, и в ней был найден труп.
– Совершенно верно. Как выглядела женщина?
– Темноволосая, очень красивая и с характером. На ней был зеленый костюм. Судя по всему, она не нуждалась в деньгах.
Делла!
– Продолжайте.
– Ваш брат делал вид, что ему очень плохо, хотя я сразу понял, что это не более чем игра. Женщина попросила меня позвонить какому-то парню и дала номер телефона. Нужно отметить, что телефон находится примерно в полумиле отсюда. Я позвонил парню, и тот сказал, что немедленно выезжает. Возвратившись, я заглянул в окно и увидел, что ваш брат оживленно разговаривает с женщиной. Но когда я вошел в дом, он притворился, что потерял сознание.
Я не мог понять, какой в этом был смысл.
– Вы помните номер телефона?
– Само собой. Линкольн-Бич, 4444. Как видите, легко запомнить.
– А кому вы звонили?
– Нику Райснеру. По крайней мере именно это имя назвала мне женщина.
Я почувствовал, как мороз пробежал у меня по коже.
– Что конкретно она сказала?
Старик на секунду задумался.
– Она попросила передать, что Рикка попал в автомобильную аварию и он должен приехать за ним.
– И он это сделал?
– Да.
– Как он выглядел?
Старик покачал головой.
– Понятия не имею. Я уже спал, когда он приехал.
Я задал ему еще пару вопросов, но больше не узнал ничего существенного. И все же у меня было ощущение, что я недаром потратил время. Теперь я точно знал, что после катастрофы я и Делла пришли в эту хижину. Это означало, что сгоревшим в "Бентли" человеком был муж Деллы. Кто такой Райснер, я пока не знал, но это можно было выяснить, ведь я знал телефонный номер. Но почему Делла выдала меня за Рикка? Была ли она той самой женщиной, которая погибла во второй катастрофе?
Итак, я существенно продвинулся вперед. Поблагодарив старика, я отправился к своей машине.
Около восьми часов я добрался до Линкольн-Бич. В этот ранний час улицы города были почти пусты. Судя по первому взгляду, этот город являлся местом, где миллионеры проводили свои отпуска. Магазины, здания, тщательно ухоженные клумбы с цветами вдоль тротуаров, все указывало на то, что здесь крутятся большие деньги. Я быстро отыскал отель недалеко от проспекта.
Два мальчика-боя и швейцар с внешностью адмирала королевского флота помогли мне выйти из машины. Мальчики отнесли мой чемодан из свиной кожи в просторный вестибюль. Через пару минут я уже вселился в номер, такой огромный, что в нем можно было устраивать парковку четырехтонных грузовиков. Ванна была под стать номеру – настоящий бассейн.
Я улегся на постель и проспал около трех часов. После бессонной ночи я чувствовал себя порядочно усталым. Около половины двенадцатого дня я отнес свой роскошный чемодан и два других кейса обратно в машину и запер в багажнике. Пришло время внести ясность в кое-какие обстоятельства.
Усевшись в машину, я отправился на Рузвельт-бульвар, где располагалась деловая часть города.
Припарковавшись за большим "Паккардом", я вошел в аптеку и снял трубку телефона-автомата. Мое сердце учащенно билось, когда я набирал четыре четверки, номер, который я узнал у старика. Практически сразу мне ответил женский голос:
– Доброе утро. Казино Линкольн-Бич. Что мы можем для вас сделать?
– Соедините меня с Ником Райснером, – чуть охрипшим голосом сказал я.
– С кем?.. Повторите.
– Я попросил соединить меня с Ником Райснером.
– Мистер Райснер больше здесь не работает. Кто это звонит?
Я облизал сухие губы.
– Друг. Я только что приехал в город. Где я могу его найти?
– Извините, – по тону ее голоса я понял, что она озадачена, – но мистер Райснер умер.
– Умер? – я постарался разыграть потрясение. – Когда это произошло?
– Тридцатого июля.
На следующий день после того, как он забрал нас с Деллой из хижины! Меня прошиб холодный пот.
– Как это произошло?
– Не можете ли вы немного подождать…
– В чем дело? Не бросайте трубку!
Последовала томительная пауза. Пот стекал у меня по лицу. Наконец в трубке послышался щелчок, и мужской голос спросил:
– Кто звонит?
Этот вкрадчивый голос был мне знаком. Рикка! Тяжело дыша, я молчал, прижимая трубку к уху.
– Кто это? – повторил Рикка. – Ты, Джонни?
Я продолжал молчать, понимая, что нужно повесить трубку, но этот вкрадчивый голос буквально околдовал меня.
Внезапно в разговор вклинился чей-то начальственный голос:
– Говорит капитан полиции Хейм. Мисс, проследите, откуда звонят.
Я быстро повесил трубку, пулей выскочил из кабины и побежал к машине. Я рискнул очень многим, а узнал очень мало.
Я поступил опрометчиво, дав знать, что нахожусь в городе. Сжимая в руке револьвер, я сидел в машине и ждал, сдвинув шляпу на глаза. Мне нельзя было этого делать, но я хотел увидеть тех, кто приедет за мной. И я дождался. Здешняя организация работала отлично. Я ждал приезда копов, но на бульваре появился черный "Кадиллак". Машина остановилась напротив аптеки не далее чем в сорока футах от меня. И уж меньше всего я ожидал увидеть тех, кто сидел в машине. Пепи и Бенно торопливо выскочили из "Кадиллака" и вошли в аптеку.
Глава 7
Когда я прикуривал сигарету, мои пальцы дрожали. Почему приехали именно они? Самым логичным было предположить, что они работают на Рикка. Я вспомнил, как Уоллер предупредил меня, что гангстеры будут преследовать меня всю жизнь. Я совершенно забыл об этом, чего нельзя сказать о них. Они уж точно не забыли.
Я не трогался с места. Немного погодя они вышли из аптеки, осмотрелись по сторонам, сели в "Кадиллак" и уехали.
Я рассчитывал на одного Рикка, а посадил себе на хвост целую армию противников. Могу ли я победить? Вряд ли. Но в любом случае они не доберутся до денег. Но теперь, когда они знают о моем присутствии в городе, ни в коем случае нельзя таскать с собой чемодан, набитый деньгами. Нужно найти место, где можно его спрятать.
Я вернулся в отель. Швейцар тут же подскочил и открыл дверцу.
– Я не буду выходить, – сказал я. – Есть ли здесь поблизости камера хранения?
– Первый поворот налево, сэр, – сказал он. – Ошибиться невозможно.
Он был прав. Трудно было не заметить это здание. Камера хранения ценных вещей занимала огромное двадцатиэтажное здание, протянувшееся на полквартала. У подъезда стояло пятеро охранников, способных нагнать страху на любого гангстера.
Я остановил машину. Один из охранников тут же подошел ко мне, другие насторожились, внимательно наблюдая за мной.
– Я хочу сдать на хранение чемодан, – сказал я. – Что для этого нужно делать?
– Он у вас с собой, сэр?
Я открыл багажник и вытащил чемодан. Он хотел помочь, но я отстранил охранника решительным движением руки.
– Я не такой уж слабак, мистер. Покажите, куда идти.
– Идите за мной, мистер.
Он провел меня в огромный холл, перегороженный решеткой с прутьями толщиной в мою руку. На небольшом возвышении стояла охрана с автоматами в руках. Мне сразу стало понятно: здесь не будет неприятных случайностей. Меня подвели к бледному молодому человеку с манерами восточного принца. Он встал и поклонился.
– Мистер Эвешман займется вами, сэр, – коротко кивнув, охранник отошел.
– Я бы хотел оставить этот чемодан на хранение, – сказал я. – Это можно устроить?
Эвешман еще раз поклонился и заявил, что это будет большой честью для него.
– Вы хотите арендовать бронированное хранилище?
– Точно.
– Прошу вас следовать за мной.
Мы поднялись на лифте на пятый этаж, прошли по коридору и остановились возле стальной двери.
Охранник открыл ее и козырнул.
– Дай мне ключ от хранилища номер 46, – сказал Эвешман. Охранник отдал ему ключ, и дверь за нами захлопнулась.
Мы очутились в тесной клетушке размером с одиночную тюремную камеру. Она была меблирована двумя стульями и столом. На полу лежал коврик.
– Здесь можно даже спать, – заметил я.
– Наши клиенты могут здесь поработать с документами, не вынося их за стены хранилища, – сказал Эвешман с гордостью. – Это наш долг. – Он повернулся к дверце сейфа. – Шифром будет слово "экономия". Вы сможете запомнить его?
– Без проблем.
– Может быть, откроете сейф сами?
– Конечно. Я неоднократно делал подобную операцию.
Я взялся за ручку и начал набирать серию букв, делая секундные паузы. Когда я набрал слово, дверь открылась.
– При открытии двери тут же срабатывает предохранитель, – продолжал Эвешман. – После этого достаточно захлопнуть дверцу, и все.
– Замечательно.
– Ключ можно оставить у охранника. Наши клиенты предпочитают не выносить их из здания. Может быть, у вас есть особые пожелания? Кроме вас, еще кто-нибудь будет иметь доступ к сейфу?
– Если только в моем сопровождении. Думаю, охранники меня узнают?
Он улыбнулся.
– При открывании сейфа вас автоматически фотографируют. Если вы потребуете ключ, то будете проверены.
– У вас все продумано.
– Тогда, сэр, может быть, вы спуститесь вниз, чтобы выполнить кое-какие формальности?
– Я бы хотел вначале взять кое-что из чемодана, – сказал я. – Если вы не возражаете, я хотел бы остаться здесь один на пару минут?
– Разумеется. Вы знаете, где найти меня. Охранник проводит вас к лифту.
Когда он ушел, я открыл чемодан и взял десять купюр по сто долларов. Этого мне должно было хватить на несколько дней. Засовывая деньги в карман, я коснулся рукоятки револьвера 22-го калибра. Второй револьвер лежал в кармане пиджака. Вряд ли мне понадобятся два револьвера. Поэтому я положил револьвер 22-го калибра в чемодан, после чего запер чемодан в сейф и вышел из хранилища.
Двадцать минут спустя я уже направлялся на бульвар Франклина, дом 3945, апартаменты 4.
Ведя машину, я негромко напевал себе под нос. Впервые с того момента, как я получил чемодан, я чувствовал себя свободно и раскованно. Во всяком случае, деньги в данный момент находятся в безопасности. Ни Рикка, ни Пепи, ни Бенно не наложат на них лапу.
Проехав с милю по бульвару, я наконец увидел нужное здание. Дом был окружен заброшенным садом. Не снижая скорости, я проехал мимо и зарулил на автозаправочную станцию, находившуюся недалеко от перекрестка. Тут же ко мне подошел служитель.
– Могу я на некоторое время оставить у вас машину? – вежливо спросил я.
– Разумеется, сэр.
Пешком я вернулся назад и остановился перед воротами дома 3945. Короткая подъездная аллея вела к дому. Никого не было видно ни в окнах, ни за кустами. Я понимал, что иду на определенный риск, но надеялся, что в доме моя память проснется. Может быть, там я обнаружу письма, фотографии или что-то вроде дневника. Так что риск был оправдан.
Я поднялся по лестнице и вошел в просторный холл. В дальнем конце находилась лестница, ведущая на следующие этажи. Квартира номер 4 находилась на четвертом этаже.
Я вытащил револьвер, снял с предохранителя и лишь после этого нажал кнопку звонка.
Долгое время я ничего не слышал. Я позвонил снова, и лишь после этого за дверью послышалось какое-то движение.
С тревожно бьющимся сердцем я ждал, держа револьвер наготове.
Дверь открылась. Я увидел перед собой девушку с коротко остриженными, отливающими медью волосами. У нее были глаза голубые, как небо в горячий летний день.
Это была Джинни!
Я стоял, как оглушенный, и смотрел на нее. При виде ее туманная пелена, окутывающая мой мозг, внезапно разорвалась. Это было похоже на ощущение слепого, внезапно обретшего зрение.
– О, Джонни! – воскликнула она. – Ты вернулся!
Я все вспомнил! Вдруг я увидел ужас в ее глазах. Она открыла рот, чтобы закричать, я услышал свист дубинки, и в моей голове словно что-то взорвалось. Я попытался протянуть к ней руки, но это мне не удалось. Я начал проваливаться в глубокий темный колодец. Я падал все глубже и глубже из настоящего в прошлое.