Глава 41
МАКС
Я боялся. До смерти – не за себя, мое благополучие меня не интересовало, а конечно же за Йолу, которая – если умрет – заберет с собой в могилу и смысл моего дальнейшего существования.
Я незначительная фигура. Всего лишь человек, который имел успех с одной-единственной книгой, так и не сумев понять, чем же этот успех заслужил и почему не смог его повторить.
А теперь я еще облажался и не смог защитить свою дочь от злодеев.
Дочь, которая – признал я в момент глубочайшего отчаяния – не была моей плотью и кровью, даже это мне не удалось, хотя и у самых больших идиотов получается размножаться. Я беспомощный неудачник, что, наверное, неудивительно, когда вырос в такой сомнительной семье. Со вспыльчивым чудовищем-отцом и братом, который из-за педофильных наклонностей принимал медикаменты.
Парадоксально, но именно Космо вырвал меня из этих мрачных мыслей.
После того как Спук снова накинул нам на головы мешки и затянул на шее бечевкой, мы ехали около пятнадцати минут, и тут Космо задал мне такой вопрос, который сначала заставил меня сомневаться в его вменяемости.
– Ну так что? Когда мы наконец обсудим мои замечания, братишка?
– Ты ведь сейчас говоришь не о моей книге?
– Именно о ней.
Я помотал головой и не сразу осознал, что Космо в своем мешке не видит меня.
– Ты с ума сошел? – спросил я его тогда.
– Да. Иначе бы ты не забирал меня сегодня из психушки. Итак… значит, вчера вечером ты даже не взглянул на то, что я написал на полях?
– Нет, черт возьми, конечно нет.
– Жаль, очень жаль. Вообще-то у меня один-единственный вопрос.
– И мне на него плевать.
Однако это не остановило Космо.
– Знаешь, почему "Школа крови" твоя лучшая книга?
Я рассмеялся:
– Космо, серьезно. Нас похитили, как и Йолу вчера. Моя рожа в крови, у нас на головах мешки. Ты считаешь, сейчас подходящее время для заседания читательского кружка?
Он зашуршал рядом со мной, наверное, пытался повернуть голову в мою сторону, хотя для нашего разговора это было абсолютно не нужно. Напротив меня прочистил горло парень с дредами. Еще один побочный эффект от мешков. Ты быстро забываешь, что не один.
– Я серьезно, Макс. И я бы не спрашивал тебя сейчас, не будь это важно. Ты знаешь, почему все остальные книги уже не продавались так хорошо?
– Ты что, и правда ждешь от меня ответа?
– Потому что "Школа крови" такая аутентичная, – сказал он. – Ладно, кое-где ты выставил себя в лучшем свете, чем был на самом деле, но на твоем месте я, наверное, поступил бы точно так же. Но в целом ты близок к действительности.
– Аутентичная? – прохрипел я, потому что комментарий показался мне смехотворным. – Близок к действительности?
– Да. Во многом роман даже автобиографичен.
– Как? Что, ради бога, может быть автобиографичного в этой ужасной истории о мальчике, чей отец после оживления девочки-подростка приобрел сверхъестественные силы?
– Ты не знаешь, – озадаченно сказал Космо, – ты просто не знаешь.
Нет. Я не знал. И дал понять это своему брату категоричным резким ответом:
– Слушай, мне сейчас начхать на мой успех автора-однодневки. Как будет начхать и на все в моей жизни, если я не верну Йолу. Но, чтобы ты наконец заткнулся: нет, я не знаю, что так понравилось людям в моей первой книге. И уже не хочу этого знать, понимаешь?
Рядом со мной снова зашуршало: видимо, Космо кивнул.
– Именно в этом прелесть "Школы крови", – сказал он. – Книгу писал не ты, а твое подсознание. Ты просто осмыслял так всю свою боль.
О Господи.
– Ради бога, это сейчас обязательно? – вздохнув, спросил я. Видимо, да.
– Сверхъестественный ужас всего лишь обрамление. По сути, ты писал об отце, который терроризирует свою семью.
– Да, после того как он посмотрел в зеркало дьявола, – сказал я в надежде доказать бессмысленность его тезиса.
Но Космо и не собирался униматься.
– Причина насилия ведь не важна. В случае с нашим отцом мы ее тоже не знали. И ты ее выдумал.
– Да, точно так же, как я выдумал те школьные занятия.
– Ты уверен?
– Конечно. – Я чуть было не рассмеялся.
В самой важной части романа, определившей его название, отец главного героя устраивает в маленькой деревянной хижине школьную комнату и проводит для обоих своих сыновей-подростков особый вид занятий. Он открывает "школу крови", где его дети должны научиться тому, чего не преподают в обычной школе: охотиться, читать следы, убивать.
– Все это фикция, выдумка. Пожалуйста, не пытайся, как все эти критики, разглядеть в каждом предложении скрытый намек на биографию автора.
– То есть ты считаешь, что "школы крови" не было? – спросил Космо.
– Была, но только у меня в голове.
Космо прищелкнул языком.
– Ты не помнишь тот поход с одним отцом, без мамы?
– Нет, о чем ты говоришь? – спросил я со странным чувством. Как если ты сидишь в такси на пути в аэропорт и вдруг не уверен, выключил ли плиту.
– А что с островом? – Космо продолжил свою вереницу вопросов.
– Каким островом?
Неожиданно в нос мне ударил запах дизеля, наш автофургон накренился на повороте, но это раскачивался уже не наш автомобиль, а лодка, в которой я сидел, и дизель приводил в движение не машину, а лодочный подвесной мотор. Воспоминание, захлестнувшее меня, было выцветшим, как старая пожелтевшая фотография с эффектом сепии. Не успел я запечатлеть его, как воспоминание стерлось из моего сознания – причиной этому послужило также то, что наш автофургон резко остановился, задние двери со скрипом открылись, и со словами "Сейчас вы, гады, попляшете" Спук освободил нас от оков.
Глава 42
ФРИДА
– Вы говорите, речь идет о похищении ребенка?
– Да, именно. Отца зовут Макс, точнее, Максимилиан Роде, дочь – Йола. Она патронажный ребенок, поэтому я не знаю, какая у нее фамилия, но, если введете в своей системе приемного отца, у вас наверняка сработает сигнал тревоги.
– Хм.
Дама из службы спасения – с нейтральным голосом, как в автомобильном навигаторе – действительно что-то печатала на компьютере, потом сказала:
– И у вас есть информация по этому случаю?
– Я только что разговаривала с дочерью. Она жива, но серьезно ранена. Есть один погибший.
Фрида закатила глаза. Все это она уже объясняла этой кулеме. Вообще-то хотелось бы рассчитывать на то, что люди, отвечающие по телефону 110, соображают быстрее.
– А вы сейчас находитесь…
– Перед "Макдоналдсом" на Скалицерштрассе, да.
Она посмотрела через дорогу на парковку перед храмом фаст-фуда, где припарковала свою машину рядом с мусорным баком.
– Мне приехать к вам?
– Нет, нет. – Женщина на другом конце снова принялась печатать. – Я направлю к вам патрульную машину. Пожалуйста, до ее приезда оставайтесь рядом с вашим автомобилем и ни к чему там не прикасайтесь. Сейчас это место преступления.
Фрида подумала о ручной гранате на заднем сиденье, вообще-то ее устраивало, что не нужно будет ехать с этой штукой до ближайшего участка. Что, если это все-таки не муляж? Она не особо доверяла словам этого придурочного Космо.
– Сколько времени это займет? – спросила она.
– Пять минут, самое большее десять.
Фрида поблагодарила и повесила потертую пластиковую трубку таксофона на вилку. Сомневаясь в правильности только что совершенного поступка, она ждала подходящего момента, чтобы перейти через дорогу.
Макс постоянно говорил, что ему нельзя вовлекать полицию, но распространяется ли этот запрет и на нее тоже? Да и какая у нее сейчас есть альтернатива, когда связь с отцом Йолы резко прервалась посередине разговора, а ее собственный сотовый твердил "вызываемый абонент временно недоступен". К тому же у нее на карте больше нет двадцати центов (рекламный подарок ее курьерской фирмы), так что было логично набрать бесплатный номер ПО. Или как? Йола тоже больше не связывалась с ней через наушник.
Черт, наушник! Лучше вернуться к машине, где она его оставила.
Выехавший с парковки "опель" помешал Фриде пересечь шоссе даже до разделительной полосы. Вторым шансом она не воспользовалась, потому что за спиной у нее раздался сигнал электронного гудка. Ступив уже одной ногой на проезжую часть, Фрида замерла, обернулась и посмотрела на серый карточный таксофон.
Он звонил. Громко и настойчиво.
Фрида опасливо огляделась, но, кроме нее, рядом не было ни одного пешехода, никого, кто мог ожидать звонка.
Наверное, обратный звонок из полиции, у них какой-нибудь вопрос, – подумала она. Вполне возможно. Та дамочка не очень хорошо соображала.
С этой мыслью Фрида подошла к аппарату и подняла трубку.
– Ну что еще?
Измененный голос на другом конце, словно бритвой, резанул по барабанным перепонкам.
– Слушайте меня внимательно, Фрида. У вас осталось всего шестьдесят секунд, даже меньше.
– Кто это?
– Единственный, кто еще может вам помочь.
– Вы издеваетесь надо мной? Я только что позвонила в полицию…
– Нет, не позвонили. Мужчины, которые похитили Йолу, вычислили вас по наушнику и перевели ваш звонок. Видите зеленый пикап с затонированными стеклами?
Фрида посмотрела вниз по Скалицерштрассе в направлении зоопарка. Потом в другую сторону.
– Нет, то есть… – Она прищурилась. Возможно, там вдали действительно подъезжало что-то зеленое. – А что, если да?
– Это люди, с которыми вы разговаривали, Фрида. Наемные убийцы. Они схватят вас и убьют, как собираются поступить и с Йолой.
– Вы разыгрываете меня.
– Нет. А вы думаете, зачем вас так долго держали на проводе? Чтобы вы не смогли сбежать!
– Сбежать? От кого?
– Это я объясню вам позже, когда вы будете у нас. У вас есть еще тридцать секунд.
Фрида услышала гудок автомобиля и посмотрела в ту сторону. Метрах в ста вторым рядом парковался "смарт". Рядом стоял БМВ с низкой посадкой, из которого высунулся темноволосый, южного вида мужчина и дико жестикулировал водителю "смарта", вероятно, возмущаясь пробке, которую тот спровоцировал.
Но на гудок нажал не водитель БМВ, а тот, кто сидел в автомобиле за ним, а это был – если Фрида не ошибалась – зеленый пикап.
– Что мне сейчас делать? – спросила Фрида, начиная паниковать.
Мотор взревел. Она увидела, как пикап подал назад, потом повернул налево через разделительную полосу и поехал в обратном направлении.
– Это он! Он меня увидел. О господи, он едет прямо на меня! – закричала она в трубку. – ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?
– Не волнуйтесь. Мы об этом позаботимся, – спокойно ответил голос.
Концерт клаксонов делал их разговор почти невозможным.
Пикап!
– Как? Как вы собираетесь это сделать, он почти уже рядом со мной!
– Видите остановку такси, вниз по улице у следующего блока домов?
Она обернулась:
– Да.
– Садитесь в предпоследний автомобиль. Но поторопитесь.
Фрида повернулась обратно. Увидела, как из пикапа вылезли двое мужчин в темном. Бросила трубку и сделала то же, что и ее преследователи: она побежала.
Спасая свою жизнь.
Глава 43
МАКС
Нас вытащили из автофургона и повели, как скот на убой, идти пришлось вслепую: на головах у нас по-прежнему были льняные мешки, которые терлись о лица, как наждачная бумага.
По моим ощущениям, наш путь лежал через затхлые подвальные своды. Так как руки были скованы наручниками спереди, Спук и Виола подхватили нас под локти и помогли спуститься по пружинистой металлической лестнице, правда, на предпоследней ступеньке я чуть было не поскользнулся.
Много раз останавливались и слышали скрежет, за которым следовал скрип: как будто сначала отпирали засов, а затем открывали тяжелую металлическую дверь.
– Вы из клуба любителей крыс или типа того? – спросил Космо с наигранной беспечностью, после того как мы спустились по второй лестнице. – Или почему ваш клубный дом находится в канализации?
И правда, все сильнее пахло сыростью и затхлостью.
– Молчать! – приказал Спук, и его голос отдавался эхом, как в церкви.
После того как мы получили указание переступить через высокий порог, я услышал, как за нами захлопнулась дверь. Затем меня схватила чья-то рука, ведомый ею, я прошел несколько десятков шагов вперед, пока под колени мне не подсунули стул. Тогда наконец-то с головы у меня сорвали мешок.
Интуитивно я закрыл глаза в ожидании, что меня ослепит свет, но делать это было совсем не обязательно. Помещение размером со спортивный зал, в центре которого я сидел, было освещено, как коктейльный бар. Сумеречный мягкий приглушенный свет заполнял пространство вокруг меня, как шелковистый дым.
– Добро пожаловать, – услышал я за собой голос.
Попытался повернуть голову и тут понял, что не вижу нигде Космо. Спука и Виолы тоже не было.
– Я хочу поговорить с вами наедине, – подтвердил мое опасение голос.
В поле моего зрения появился маленький мужчина с залысиной и брюшком. Глаза прятались за дешевыми, слишком большими для его каплевидной головы очками, левая дужка которых была склеена лейкопластырем. Общее жалкое впечатление усугубляла его неопрятная одежда: вытянутая желтоватого цвета трикотажная кофта с кожаными заплатками на локтях, плохо сидящие широкие штаны, какие, наверное, были модными в восьмидесятых годах прошлого века. Он находился в том возрасте, когда уже сложно сосчитать количество свечей на именинном торте, полагаю, где-то за пятьдесят. Самой заметной отличительной чертой была его мощная нижняя челюсть.
– Вы Фиш? – спросил я его.
Он весело моргнул, снял очки и начал церемонно протирать их подолом футболки, которую носил под кофтой и надпись на которой, вероятно, повеселила бы Тоффи. "Я никого не дискриминирую. Я ненавижу всех".
– Да, меня так называют, – сказал он и пододвинул себе табуретку.
– Почему? – поинтересовался я, словно считал нормальным сидеть вот так со связанными руками напротив незнакомого мужчины в каком-то бетонном бункере, потому что мое настоящее местонахождение было не что иное, как бомбоубежище: вышиною с дом, со стальной обшивкой, с голыми серыми стенами и такими же полами.
– Вы когда-нибудь видели рыбу с закрытыми глазами? – ответил он вопросом на вопрос.
Я помотал головой.
Йола наверняка бы вежливо просветила его: "У рыб нет век, идиот", но я сдержался.
Мужчина дружелюбно улыбнулся:
– Ну вот и меня никто еще не видел спящим. Отсюда и мое прозвище.
– Тогда я не завидую вашей сексуальной жизни, – ответил я.
Его лицо помрачнело.
– Думаю, в настоящий момент вам стоит поменяться жизнью с любым, кто будет предлагать.
Я невольно кивнул. Мужчина был прав.
Мою дочь похитили, я сам сидел связанным в каком-то бетонном ангаре и общался с незнакомцем, про которого до сих пор знал только, что у него плохой вкус в одежде и бессонница.
– Где Йола? – спросил я его, хотя и знал, что он не ответит. По крайней мере, не прямо.
– Не здесь.
– А где это здесь?
– Официально? – Он снова надел очки, из-за чего его глаза стали абсурдно большими, как у диснеевских героев. – Бывшая подземная больница. Построена во времена холодной войны, чтобы лечить вероятных жертв радиационного облучения. Бомбоустойчивая и безопасная в случае выпадения радиоактивных осадков. После объединения Германии была брошена, как и многие бункеры, туннели и бомбоубежища города. Сегодня больница запущена, по крайней мере с виду. Неофициально мы устроили здесь внизу наш клубный дом. Условия идеальны: покинутое, уединенное помещение, телефон не ловит, прослушать невозможно.
Я моргнул и заметил, что мой левый глаз снова слезится. Я понятия не имел, как давно это началось.
– Ваш клубный дом? – переспросил я. – Полагаю, вы не захотите открыть мне, что это за клуб, верно?
Мужчина, который называл себя Фишем, помотал головой и задал встречный вопрос:
– Что говорит вам имя Иешуа?
Я закрыл глаза, вспомнил запах обгоревшей кожи умиравшего в реанимации и его предупреждение, что мне нужно покинуть город.
– Ничего, – ответил я, и это соответствовало правде. – Я не религиозен.
Фиш кивнул, словно ожидал такого ответа.
– Иешуа происходил из колена Эфраимова и был преемником Моисея, – просветил он меня. – Его именем названа шестая книга Танаха и шестая часть Ветхого Завета, но вряд ли вам это поможет. Скорее знание, откуда произошло его имя.
Я открыл было рот, собираясь сказать ему, что в настоящий момент меня интересует исключительно судьба моей дочери, но Фиш оборвал меня на полуслове.
– Существуют различные толкования, – продолжил он. – Помощь, исцеление или спасение – самые популярные переводы имени. Это и еще то обстоятельство, что Иешуа, как историческая фигура, был пророком, уже приближают нас к сути дела.
– Иешуа – пророк? – спросил я.
Мой собеседник наклонился ко мне вперед, не вставая со стула, и спросил:
– Вы знаете историю про супермаркет "Таргет" и одежду для беременных?
От его пронзительного взгляда меня бросило в холод.
– Нет, – сказал я и с трудом сглотнул.
– Хорошо, тогда мне придется испытать ваше терпение. Эта история действительно имела место быть, и она очень поучительна, особенно ввиду того, что происходит с вами в настоящий момент.
Я с трудом мог представить, что какая-то байка про супермаркет утолит мою жажду знаний по поводу судьбы Йолы, но помалкивал, в это время Фиш поднялся и начал свой рассказ:
– Не так давно в супермаркет "Таргет", а это одна из самых крупных сетей США, в пригороде Миннеаполиса пришел негодующий отец семейства и потребовал управляющего филиалом. Он пожаловался, что его маленькая дочь, назовем ее Венди, уже третий раз подряд получает абсолютно неприемлемую рекламу от "Таргет". Купоны на одежду для беременных, фолиевую кислоту и кремы против растяжек во время беременности.
"Моя дочь еще ходит в школу, она даже ни разу не целовалась!" – кричал возмущенный отец, и несчастный управляющий филиалом много раз извинился за ошибку компьютера. Видимо, программа, которая рассылала рекламу, перепутала адреса. Управляющий с красным лицом просил прощения, и, поостыв, отец извинение принял.
Фиш мечтательно улыбался. Мне казалось, он радуется развязке истории, хотя наверняка уже много раз ее рассказывал.
– Ну, все шло, казалось, отлично, пока две недели спустя управляющий филиалом не позвонил отцу, чтобы осведомиться, перестали ли присылать рекламу.
Фиш настойчиво посмотрел на меня. Как будто хотел зафиксировать мое левое, снова сильно задергавшееся веко.
– Этот разговор принял оборот, какого управляющий не ожидал.
В отличие от меня. Я знал, что сейчас последует. Как у автора, у меня было что-то вроде профессиональной болезни: я предугадывал странные повороты истории.
– Она действительно была беременна, – ответил я.
Фиш кивнул.