И все-таки я решил повидаться с ней еще раз в тот же день. Мы встретились в пять часов, но у Глории был такой безразличный вид, что я сразу понял всю тщетность своих усилий. Я оставил машину на проселочной дороге и поцеловал ее. Она никак не отреагировала даже на поцелуй.
- Мне кажется, лучше рассказать мне обо всем, Глория, - сказал я.
Она опустила голову.
- Неужели ты не понимаешь, - продолжал я, - что я не смогу тебе помочь, если не буду знать, в чем дело?
- Ты все равно не сможешь мне помочь, Гарри.
- Странно… И всему виной этот Суттон?
Какое-то время она сидела неподвижно, а потом кивнула головой.
- Придется проучить его как следует.
- Нет, нет, не надо ничего делать, Гарри! И обещан мне, что не будешь ничего предпринимать без моего ведома!
- Почему?
- Так нужно… - тихо сказала она. - И не потому, что я скрываю что-то от тебя… Просто мне нужно время… Немного времени. Чтобы принять решение… Его трудно было принять и раньше, а теперь…
- А теперь? - переспросил я.
- Теперь появился ты… - просто проговорила она.
Я снова обнял ее и поцеловал. Она беззвучно заплакала, а я подумал о Суттоне. Если он будет и впредь мучить эту девочку, то пожалеет об этом!
В среду вечером мы пошли с Глорией в кино. Она была более оживлена, хотя я видел, что она все время о чем-то думала, но, видимо, не могла прийти к определенному решению. Поэтому я не заговаривал о Суттоне. Мне просто было хорошо рядом с ней.
Дела в автопарке шли неплохо. За эти дни нам с Гуликом удалось продать не одну машину. Не раз вспоминал я и о спрятанных деньгах, но остерегался ехать за ними. О деле, правда, понемногу забывали, но я-то знал, что еще не вернул себе доверия полиции.
В четверг внезапно зазвонил телефон. К аппарату подошел Гулик.
- Автомобильный парк Харшоу! - сказал он. - Алло? Алло?
Подержав трубку несколько секунд, он в конце концов повесил ее.
- Не туда попали? - спросил я.
- Не знаю. Никто не ответил.
Минут через двадцать телефон зазвонил опять, но Гулику снова никто не ответил.
Я поразмышлял над этим странным фактом и пришел к определенному выводу. Когда же телефон зазвонил в третий раз, трубку снял я. Тем более что Гулика поблизости не было.
- Долго же приходится ждать, пока вы соизволите подойти к телефону, - сказала она.
Она говорила очень тихо, и я с трудом расслышал ее.
- Мы не ожидали, что вы вернетесь так рано, - проговорил я тоном служащего. - Надеюсь, вы остались довольны своим путешествием?
- Не корчите из себя паяца, Гарри! И давайте встретимся сегодня вечером.
В этот момент вернулся Гулик.
- Точно не могу сказать… Все зависит от того, какой суммой вы располагаете. Ведь это модель всего трехлетней давности.
Она сразу все поняла.
- Прилетел старый воробей?
- Угу.
- Ну и черт с ним! Он все равно меня не слышит. Значит, встретимся в том же месте, что и прошлый раз…
Гулик уселся на видном месте и развернул газету.
- Думаю, ваши условия нам вряд ли подойдут.
- Вы в этом уверены? - со смешинкой ответила она.
- Думаю, что да.
- Очень жаль, а я так надеялась… - По ее тону можно было легко понять, что ее очень забавляет этот разговор. - Кстати, вам, видимо, здорово повезло, что я заметила вас там, у магазина Тейлора. Если бы не мое свидетельство, вам пришлось бы очень туго…
Я почувствовал, как мне на шею накинули петлю. И теперь мне ее не скинуть, а затянуть ее потуже она сможет в любой момент.
- А мне так хотелось вас видеть, - печальным голосом проговорила она. - Но если вы заняты…
- Ну что ж, о таких условиях еще можно подумать, - ответил я, покосившись на Гулика.
- Значит, в то же время на том же месте?
- Хорошо.
- Договорились… Ну, до встречи!
Я выехал на проселочную дорогу лишь после наступления темноты. Я был обозлен и обеспокоен. Такие штучки и раньше были опасны, а теперь их можно приравнять к самоубийству. Ведь за мной еще наверняка следит полиция. Если шериф поймает нас вместе, он сразу же все поймет. Ведь именно Долорес Харшоу обеспечила мне алиби.
Прежде чем сделать последний поворот, я оглянулся. Три или четыре пары фар буквально ослепили мои глаза. Несмотря на это, я свернул на лесную дорогу. Остальные машины поехали дальше, никуда не сворачивая.
Подъезжая к месту встречи, я думал о том, как все-таки странно складываются обстоятельства: у меня есть тринадцать тысяч, но я не могу ими воспользоваться; у меня есть любимая девушка, но у нее большие неприятности, о которых она не может мне рассказать, и на мою шею навязалась изнемогающая от любви пьянчужка, которой я не мог ни в чем отказать…
13
Вскоре между деревьями я заметил свет фар и начал вглядываться, пытаясь рассмотреть марку машины. Да, это "олдсмобиль". До него оставалось не более четырехсот ярдов. Можно дойти и пешком.
Мои глаза постепенно привыкли к темноте, и я вскоре подошел к машине. Долорес в ней не было. Она сидела у самой лесопилки и вырисовывалась на фоне деревьев неясным серым пятном.
Подойдя ближе, я обнаружил, что на ней надеты лишь шорты и бюстгальтер.
Услышав шаги, она повернулась в мою сторону и протянула мне руки. Я обнял ее - крепко и порывисто, и тем не менее она заметила какую-то сдержанность в моем обращении.
- В чем дело, Гарри?
- Зачем ты хотела меня видеть?
- Вот это вопрос! Разве ты сам не понимаешь?
Я разозлился. Она что, считает, что я игрушка в ее руках?
- Ну хорошо, если ты хотела меня видеть только для этого, не будем задерживаться и приступим к действиям.
Она размахнулась, намереваясь ударить меня по лицу, но я схватил ее за руку.
- Прочь лапы, ведьма! Или я вырву у тебя все твои когти!
- Говорят, ты уже успел найти себе другую подружку?
- До этого никому нет дела.
- И даже мне? А ты хорошо подумал?
- Угу.
- И это, несомненно, та длинноногая блондинка, которая работает в конторе проката? Кажется, ее зовут Гарнет. Согласна, она недурна. Но, во-первых, она слишком молода для тебя, а во-вторых, это не та женщина, которая сможет тебя удовлетворить. К тому же, через нее ты можешь схлопотать много неприятностей.
- И тем не менее тебя это не касается, - ответил я. - И я приехал сюда, чтобы сказать, что ты не должна мне больше звонить по телефону. И что мы встречаемся с тобой в последний раз. Можешь подыскать себе другого партнера, а обо мне забудь…
Она озабоченно посмотрела на меня.
- Что с тобой сегодня? Или она уже так закрутила тебя, что ты не можешь смотреть на других женщин?
- Ах, да разве в этом дело?
- Или же тебе пришлось изрядно понервничать в полиции, а теперь ты вымещаешь всю злость на мне…
- При чем здесь полиция?
- При том! Им нужно было найти козла отпущения. А я оказалась единственной, кто мог доказать твое алиби.
- Вероятно, можно было найти и других свидетелей, просто эти люди не знали меня в лицо. И тем не менее я очень тебе благодарен.
- Благодарен! А раньше ты говорил, что я одна в твоем сердце и что ты никогда меня не покинешь… Еще тогда, когда мы с тобой приезжали к тому магазину, чтобы оставить там тряпье…
- К чему ты это?
- Да просто так, к слову пришлось.
Да, она крепко держала меня в руках. Я хорошо понимал это. Без ее алиби я бы сейчас сидел за решеткой.
- Я просто вспомнила, как мне захотелось тебя еще тогда, в магазине… И у нас с тобой вообще очень много общего, мы просто созданы друг для друга. Почему же ты не хочешь поцеловать свою маленькую и нежную До? И сказать, что любишь меня!
Пришлось обнять ее и поцеловать.
- Вот видишь, - сказала она, - я была уверена, что ты любишь меня. Не правда ли, Гарри, любишь?
- Нет.
- Странно… Я была уверена в обратном, мой дорогой. Но все равно, до того, как ты возьмешь меня - хоть и без любви, - ты должен меня выслушать. Мне кажется, что я попалась…
- Куда попалась?
- Какой ты непонятливый! Мне кажется, что я забеременела…
- А я здесь при чем? Ведь ты - замужняя женщина.
- Я думала, что тебя это заинтересует.
Я пожал плечами.
- И что ты собираешься делать?
- Сейчас покажу!
Она быстро поднялась, подскочила к краю оврага высотой не менее восьми - десяти ярдов и, не останавливаясь, исчезла в нем.
Она что, совсем сошла с ума? Такие дикие выходки может позволить себе или психопатка, или чересчур эксцентричная женщина.
Я подскочил к оврагу. В глубине виднелось светлое пятно. Она уже собиралась подниматься наверх, прямо по опилкам.
Вскоре Долорес уже стояла рядом со мной.
- Ну как? - тяжело дыша, спросила она. - Что ты об этом думаешь?
- Можешь продолжать в том же духе, если тебя это забавляет.
- Забавляет? Как же! Просто я хочу отделаться от этого. И дело тут не в прыжке, а в подъеме. До сих пор мне везло.
Я взглянул на нее. Томный взгляд, страстные пухлые губы, нервная дрожь от желания, но за всем этим скрывалась сильная воля, что делало ее еще более опасной.
Она сняла бюстгальтер, вытряхнула из него застрявшие опилки, смахнула их с груди и снова посмотрела на меня.
- Бери меня, Гарри. Да побыстрей! Ведь мы все равно кончим этим!
Да, противиться ей было очень трудно. Она буквально излучала сексуальные токи, и ни один мужчина не смог бы устоять перед ней.
Я повалил ее и положил руку на горло.
- Мне так и хочется тебя придушить, - тихо проговорил я. - Надеюсь, что бог убережет меня от этого, но тем не менее мне очень хочется придушить тебя…
- Не тяни, Гарри, - прошептала она. - Я больше не могу… Неужели тебе так нравится меня мучить…
И я взял ее… Взял с таким неистовством, что мы оба потеряли равновесие и покатились вниз по оврагу. Мы были все в опилках, но нас это не смущало. Прижавшись ко мне, она то что-то нашептывала мне на ухо, то яростно стонала от наслаждения.
Наконец мы докатились до дна оврага. Здесь было совсем темно. И здесь нам никто не помешает довести наш сеанс до конца…
- И ты по-прежнему утверждаешь, что сможешь обойтись без меня?
Я полулежал рядом с ней, но не касался ее.
- Уверена, что этот синий чулок не сможет тебе долго нравиться. Ты все равно ее бросишь. И вернешься ко мне. Мы ведь созданы друг для друга.
- Ты забыла кое о чем, - начал я.
- О чем?
- Хотя бы о том, что уже замужем!
- У него опять был сердечный приступ. Поэтому-то мы и вернулись домой раньше срока.
- Что?!
- Да, да. Сердечный приступ. Уже второй. И врач сказал, что третьего ему не выдержать.
- Почему же он не лег в больницу?
- Он страшно боится всяких там больниц и докторов. Но на этот раз они все-таки предупредили его, чтобы он не позволял себе ничего, что нарушит его покой: никаких рыбалок, никаких сигар, никаких неприятностей. В общем, никаких волнений. Понятно?
- Понятно… Значит, никаких волнений…
- Да, ведь у него уже было два приступа. И врач по секрету сказал мне, что он вряд ли выдержит третий.
14
Из-за этого разговора я не спал всю ночь и на следующее утро был вялым и сонным. Я все время думал о том, какие неприятности она могла мне причинить. В то же время я, как ни странно, беспокоился за судьбу Харшоу. Ведь достаточно одного сильного волнения - и с ним будет покончено. Интересно, как бы он отреагировал, если бы увидел нас на дне оврага, сплетенных вместе?
Я чувствовал к себе такое отвращение, что даже не пошел повидаться с Глорией. К тому же мы все были заняты в этот день.
Около полудня зазвонил телефон. Я снял трубку.
- Мистер Мэдокс?
- Он самый.
- Говорит Харшоу. Миссис Харшоу. Меня попросил позвонить Джордж. Он недостаточно хорошо себя чувствует, чтобы появиться в конторе. Вы, вероятно, уже слышали о его…
- Да. И, поверьте, очень огорчен… Как он себя чувствует?
- Сейчас немного лучше. Потому-то он и попросил позвонить вам. Хотел, чтобы вы пришли к нему сегодня вечером поговорить о делах. Скажем, часов в семь?
- Хорошо.
- И кроме того, передайте, пожалуйста, этой девчонке из конторы проката… Э-э, как ее там… Да, мисс Гарнет…
"Вот шлюха, не могла удержаться, чтобы не съязвить!" - подумал я.
- Итак, передайте мисс Гарнет, что Джордж хочет видеть и ее.
- Хорошо. Я передам ей это.
Повесив трубку, я прошел в контору проката. Глория в это время оформляла документы какому-то негру. Увидев меня, она улыбнулась. Негр поблагодарил ее и, взяв бумаги, вышел.
- Здравствуй, - сказала она.
- Здравствуй! Какая ты сегодня красивая!
- Спасибо за комплимент, Гарри. - Она какое-то мгновенье помолчала, а потом добавила: - Как неприятно, что мистер Харшоу заболел.
- Да. И я только что разговаривал с миссис Харшоу. Она сказала, что ему немного лучше и он хочет нас видеть. Если ты не возражаешь, я заеду за тобой около семи.
- Хорошо, Гарри. Но я думаю, что сейчас ему лучше всего не думать о делах. Зачем он, собственно, приглашает нас?
- Наверное, хочет, чтобы мы держали его в курсе всех дел. А может, наоборот, хочет избавиться от своего автопарка и уйти на покой. Откуда мне знать?
Я перехватил ее испуганный взгляд и удивился. Если она и потеряет место у Харшоу, она ведь легко может найти несколько других.
Я заехал за ней домой, когда начинало смеркаться. Она еще не была готова, и мне пришлось посидеть немного и поговорить с Робинсонами. А когда она появилась, у меня перехватило дыхание: в светлой юбке и темной блузке с длинными рукавами она выглядела великолепно.
За станцией обслуживания улица сразу стала безлюдной. Подъехав к дубовой аллее, я остановил машину и поцеловал Глорию.
Она не возражала. Лишь с улыбкой сказала после поцелуя:
- Я могу тебя испачкать губной помадой. А ведь мы едем на деловое свидание.
- К черту все деловые свидания! Ты слишком хороша, чтобы я мог думать еще о каких-то свиданиях!
- И тем не менее, нам надо повидаться с мистером Харшоу, - ответила Глория. - Хотя у меня нет особого желания ехать туда.
- Поедем, но постараемся отделаться по возможности скорее.
Мистера Харшоу мы застали в гостиной. Он сидел в большом кресле, одетый в халат. За те несколько дней, что мы не виделись, он заметно постарел и похудел. Лишь взгляд остался такой же - холодный и твердый. Болезнь сердца, видимо, не вызвала в нем страха.
В гостиную нас проводила Долорес. Харшоу представил нас друг другу.
- Ты знакома с мисс Гарнет, не так ли? И с мистером Мэдоксом тоже?
Меня удивил его голос: он потерял свою уверенность и был каким-то старческим и дребезжащим.
- Да, конечно! Прошу садиться!
Потом она извинилась и исчезла на кухне, чтобы приготовить коктейли. Харшоу спросил:
- Как идут дела?
- Довольно хорошо, - ответил я. И рассказал ему обо всех сделках, которые мы совершили в его отсутствие.
- Вы думаете, объявление сыграло свою роль?
- Разумеется! Я уже приготовил еще одно.
- Ну хорошо, - буркнул он. - Сейчас я вам объясню, почему пригласил вас сюда. Только вначале расскажите мне, что это за история с шерифом?
- Да задержали меня в связи с ограблением банка и только на том основании, что я недавно живу в этом городке и что кассир утверждал, будто преступник был высокого роста…
- Вам еще повезло, что Долли вас заметила. Я хорошо знаю этих фликов. Они за два дня нашли бы доказательства вашей виновности… Ну ладно, не будем больше об этом.
В этот момент вернулась Долорес.
- Эти проклятые ванночки для льда опять примерзли, Джордж! - сказала она. - Может быть, мистер Мэдокс поможет мне?
- С удовольствием! - ответил я, вставая. - Прошу меня извинить!
Какая ведьма! Ванночки, конечно же, оказались не примерзшими. Когда я вынимал их из холодильника, она лишь с удивлением наблюдала за этой процедурой.
- Странно! - наконец произнесла она. - А я никак не могла их вынуть.
- Это все?
- Прошу вас, положите лед в бокалы.
Я сделал то, что она попросила, а Долорес наполнила их коктейлями. В тот же момент она схватила меня за борт куртки и притянула к своей груди.
- Ты слишком смело ведешь себя!
- У меня все рассчитано… Так что имей это в виду.
- Можешь угрожать, но только не мне! - Я оттолкнул ее руку.
- Значит, ты без ума от этой девчонки? - тихо спросила она. Потом понюхала воздух около меня. - Скажи ей, чтобы она не подходила к тебе близко! От тебя пахнет ее духами!
- Опять ты начинаешь! - взорвался я. - Иди лучше отнеси бокалы!
Мы вернулись в гостиную и сели. Я заметил, что у Глории блестят глаза.
- Я уже успел кое-что сказать мисс Гарнет, Мэдокс, - начал мистер Харшоу. - Я хочу сделать вас ответственным за весь мой автопарк. Это позволит вам зарабатывать до шести тысяч в год. Ну как, вас это устраивает?
Устраивает ли это меня? Конечно! Об этом я и мечтать не мог. Ведь мы с ним довольно часто цапались.
- Меня это, конечно, устраивает. Но почему вы остановили свой выбор на мне, а не на Гулике?
Он приподнял руку, давая мне понять, чтобы я остановился.
- Гулик не способен на это. В нем мало жизни, динамичности. В вас же энергии даже больше, чем нужно. И вы слишком колючий, чтобы быть мошенником. Поэтому я и остановил свой выбор на вас.
"Браво! - сказал я себе. - Не такой уж я неловкий! Выкрал в банке тринадцать тысяч, сплю с его женой, а он даже не считает меня мошенником!"
Все детали были быстро оговорены.
Перед уходом Долорес проводила Глорию в ванную комнату. Харшоу посмотрел им вслед. И в первый раз я увидел его нежный взгляд. На кого же из них он смотрит с такой нежностью?
- Миленькая девушка! - наконец сказал он, и я понял, что он говорит о Глории. - Нежная такая и хрупкая. С ней нужно обращаться как с цветком. Иначе ее можно искалечить…
Когда мы уже сидели в машине, Глория воскликнула:
- Как я рада за тебя, Гарри! Просто замечательно все получилось!
Я поехал по Майн-стрит в южном направлении. Не думая ни о чем, я вскоре свернул на дорогу, ведущую к заброшенным фермам. Мы оба молчали. Когда мы подъехали к реке, стало совсем темно. Я остановился у моста и, выйдя из машины, распахнул перед Глорией дверцу.
Мы долго стояли там, у моста, обнявшись, и я целовал ее лицо, губы, глаза. Целовал со страстью, словно боялся, что вскоре потеряю ее навсегда.
Наконец-то она шевельнулась и выскользнула из моих объятий.
- Мы ведем себя так, будто сошли с ума, Гарри! - сказала она. - Ведь это очень нехорошо… Хотя… Хотя мне очень нравится, когда ты вот так целуешь меня.
- Я очень люблю тебя…
Мы снова замолчали. Потом она спросила:
- О чем ты сейчас думаешь?
- О том, что, уходя от Харшоу, я знал, что сделаю тебе предложение. Кроме того, я вспомнил о его словах…
- О каких?