- Вай, какой упрямый. Ладно, так и быть. Я тебе цену скину, если твой мама тоже кое-чего скинет.
- А чего она может скинуть? - недоуменно произнес мальчишка.
- А я тебе скажу. - Кавказец поманил мальчишку пальцем и, когда тот наклонился, что-то горячо прошептал ему На ухо.
Лицо паренька вспыхнуло.
- Ах ты… сволочь, - прошипел он. - Да я тебя…
Кавказец откинул голову и засмеялся:
- Какой горячий малчик! Настоящий джигит! Иди домой и передай маме, что я тебе сказал.
Мальчишка набычился и стал похож на ощетинившегося щенка.
- Сейчас ты у меня сам отсюда пойдешь! - проговорил он тихим, дрожащим от ярости голосом.
- Мага, ну что ты к мальчишке пристал, - осадил кавказца другой торговец, длинный, тощий с большим, горбатым носом. - Видишь, он уже чуть не плачет.
Эй, мальчик, подойди сюда. Я тебе по хорошей цене апельсины продам.
Однако мальчишка не сводил сверкающего взгляда с кавказца в кепке.
- Ну, чего уставился, щенок? - внезапно разозлился тот.
Мальчишка по-взрослому холодно усмехнулся и спокойно ответил:
- Запомнить тебя получше хочу.
- Зачем это?
- Чтобы не ошибиться, когда с ножом сюда приду, - так же спокойно сказал подросток.
Кавказец поежился от его взгляда.
- Ах ты, волчонок. А ну - пшел вон отсюда! Угрожать он мне будет, а!
Подросток сплюнул себе под ноги, повернулся и медленно, враскачку двинулся в сторону жилых кварталов. Носатый торговец проводил его взглядом и задумчиво сказал:
- Зря ты так, Магомет. Он ведь, и правда, может с ножом сюда вернуться. Видел, как у него глаза блестели? Одно слово - волчонок.
Кавказец махнул толстой рукой:
- А, перестань! Что думаешь, я щенка этого испугаюсь?
- У некоторых щенков зубы острее, чем у взрослых псов, - заметил носатый.
- Только не у этого, - сказал кавказец. - Потому что…
Но тут к прилавку подошла покупательница, кавказец дружелюбно ей улыбнулся, и его фраза так и осталась незаконченной.
Через пару дней кавказец Магомет и носатый торговец забыли об этом неприятном инциденте. Тем более что ни мальчишка, ни его мать к прилавку больше не подходили.
И когда через два месяца с Магометом случилось то, что случилось, носатый торговец даже не вспомнил об угрозах мальчишки. Потому что ни один мальчишка на свете не был способен сделать то, что сделали с Магометом.
5
Подростка, который в тот далекий солнечный осенний день 1997 года вступил в перепалку с торговцем, звали Дима Костырин. Он никому не рассказал об этой ссоре. Нет, он поступил иначе.
На перемене Костырин разыскал своего старого знакомого Щеголя. Тот, как всегда, валял дурака в спортзале. Забрасывал через голову старую боксерскую перчатку в баскетбольное кольцо. Завидев Костырина, он кивнул ему, но своего идиотского занятия не прекратил.
- Слышь, Щеголь, - окликнул его тогда Дмитрий. - Твое предложение еще в силе?
- Насчет чего? - спросил тот, продолжая мучить боксерскую перчатку.
- Сам знаешь насчет чего. Насчет трав…
Щеголь бросился к Дмитрию и заткнул ему ладонью рот:
- Тс-с-с. Тише ты, фуфел!
Костырин оторвал ладонь Щеголя от своего рта и брезгливо сплюнул на пол.
- Ладно, че ты, - примирительно сказал ему Щеголь. - Сам виноват. Че ты на всю школу-то разорался? Хочешь, чтоб нас отсюда в казенном фургоне увезли?
- Извини.
- "Извини" на хлеб не намажешь. Ну да ладно. Значит, решил подзаработать?
- Да. Если у тебя еще есть работа.
- Есть, не волнуйся. Но только условия изменились. Теперь с каждой дозы ты будешь иметь не двадцать, а пятнадцать процентов. Идет?
Костырин покачал белобрысой головой:
- Не идет. Мне надо двадцать.
Щеголь присвистнул.
- Ну ты борзой. Я сейчас по двадцать своим лучшим дилерам даю. А ты - новичок. Вдруг ты вообще работу запорешь? Или товар просрешь? Мне потом из собственного кармана за тебя расплачиваться придется.
- Не придется. Ты меня знаешь, Щеголь. Я всегда делаю то, что обещаю. Но мне нужны деньги.
- Ха! - растянул в улыбку свою рябую физиономию Щеголь. - Удивил! А кому они нынче не нужны? Кстати, а зачем тебе деньги?
- Не твое дело, - сухо ответил Костырин.
- Влюбился, что ли? Да че ты гриву опускаешь - мы ведь друзья! - Он заговорщицки подмигнул Дмитрию. - Ну скажи, я ее знаю?
- Знаешь.
- И как ее зовут?
- Кристина.
Щеголь сделал круглые глаза:
- Ох ты! Клевое имя. А фамилия у нее есть?
- Есть. Орбакайте.
Некоторое время Щеголь смотрел на Костырина круглыми глазами. Потом досадливо фыркнул и сказал:
- Тьфу ты… твою мать. А я уже и уши распустил. Силен ты пули лепить, Димон. Ладно, личное так личное. Короче так. За товаром придешь к тиру, в семь часов вечера. И чтоб никому, понял? Чего молчишь?
Костырин глянул на Щеголя исподлобья и хрипло спросил:
- Сколько?
- Двадцать, - ответил ему Щеголь. - Только ради твоих красивых глаз, детка. Но если проколешься - расплачиваться будешь по двойному тарифу. Идет?
- Идет, - кивнул Дмитрий.
- Ну тогда дуй на урок. Перемена уже две минуты как кончилась.
Сергей Панин по кличке Пан, восемнадцатилетний оболтус и хулиган, сидел на скамейке с бутылкой пива в одной руке и складным ножом - в другой, который лениво втыкал в скамейку. Время от времени он поглядывал по сторонам, проверяя, не идет ли кто из знакомых. Но по двору сновали туда-сюда лишь всякие ублюдки и лохи, которых Пан в упор не видел. Он явно скучал.
Из первого подъезда вышел белобрысый подросток. Посмотрев на Панина, он уверенным шагом двинулся к скамейке. Подошел, остановился и сказал:
- Слышь, Пан, хочешь заработать?
Панин оторвал взгляд от складного ножа, поднял глаза на пацана, окинул его презрительным взглядом и лениво спросил:
- А ты че за хрен с горы?
- Я Дима, - сказал паренек. - Дима Костырин.
- Даты че! - воскликнул Пан. - Сам Дима? Обалдеть! Можно с тобой сфотографироваться?
Подросток нахмурился:
- У меня к тебе есть дело.
Панин поднял нож, поставил его кончиком лезвия на указательный палец, дрыгнул рукой и ловко вогнал лезвие в мягкое дерево скамейки. Затем снова посмотрел на паренька и сказал:
- А ты борзый пацан. Ну давай, излагай свое дело. Только имей в виду: если твое дело - фуфло, я тебе башку оторву.
- За что?
- За то, что оторвал меня от важного дела.
Костырин еле заметно усмехнулся:
- Понятно.
- Че такое? - вскинулся Панин. - Ты че, насмехаешься, что ли?
- Нет. У меня просто рот такой - вот всем и кажется, что я над ними смеюсь. Я знаю, что это вы избили того мужика из второго подъезда. Я вас видел.
Зрачки Панина хищно сощурились:
- Так-так. Продолжай.
- Не беспокойся, - спокойно сказал Дмитрий, - я не собираюсь на вас стучать.
- А че так? Благородный, что ли?
- Просто мне дорога моя жизнь, - объяснил Костырин.
Панин щерил редкие зубы в усмешке:.
- А ты умный пацан. Но запомни, если ты кому-нибудь…
Костырин нервно дернул щекой:
- Ты что, плохо слышишь? Я ведь сказал - я не собираюсь на вас стучать. Я хочу предложить вам работу.
- Какую еще работу?
- Несложную. У меня есть враг. И я хочу, чтобы вы - ты и твои дружки - с ним разобрались. Так, как вы это умеете.
Панин охнул от удивления:
- Ну ты даешь, пацан. Я че, похож на киллера?
Дмитрий покачал головой:
- Нет. Но мне и не нужно, чтобы вы его убивали. Я хочу, чтоб вы его… кастрировали.
Лицо Панина вытянулось еще сильнее. Он с полминуты изумленно смотрел на Костырина, потом выдохнул:
- Да ты больной ублюдок!
- Нет, - возразил Дмитрий. - Я здоровый. Этот козел черножопый торгует на рынке. Вы просто подкараулите его в темном переулке и переломаете ему ребра. А в довершение дадите ему пару раз сапогом по яйцам. Это, по-моему, не сложно. Или ты боишься?
Панин поднял нож к лицу, поддел большим пальцем лезвие и, глянув на Дмитрия поверх кончика ножа, сказал:
- Ну ты зверь, пацан. И сколько ты собираешься заплатить?
- Восемьсот баксов. И без торга. Это все, что у меня есть. Четыреста баксов - до, и четыреста - после.
Панин покачал головой:
- Да ты че, пацан, я за такие деньги и со скамейки не встану.
Дмитрий спокойно пожал плечами:
- Жаль. Тогда мне придется поискать кого-нибудь другого. Думаю, искать придется недолго. Восемьсот баксов на дороге не валяются.
Костырин сунул руки в карманы, медленно повернулся и побрел к подъезду, насвистывая под нос какую-то незамысловатую мелодию. Однако не успел он пройти и десяти шагов, как Панин окликнул его:
- Эй, звереныш, постой!
Костырин остановился и обернулся. Панин по-прежнему сидел на скамейке, но вид у него уже был не такой скучающий.
- Так и быть. Я возьмусь за это дело. Но только потому, что сам "хачей" не люблю, понял?
- Понял.
- Гони аванс и рассказывай, что это за черт и где его искать.
"Так я и думал, - удовлетворенно сказал себе Костырин, с тайным омерзением поглядывая на красную рожу Панина. - Эти ублюдки ничем не отличаются от проституток. Только торгуются хуже".
- Ну, че встал? Топай сюда, пока я не передумал.
Однако Костырин знал, что Пан не передумает, поэтому подошел к скамейке медленно и враскачку, как хозяин к батраку. Но Пан был так туп, что не заметил ни пренебрежительной усмешки, скользнувшей по узким губам Дмитрия, ни его хозяйской походки. Он думал только о восьми сотнях баксов, которые пообещал ему этот странный подросток. Этот жутковатый в своей нечеловеческой злобе звереныш.
Через несколько дней Магомета Бероева нашли в подъезде дома, где он снимал квартиру. В сознание Бероев пришел только через два дня. У него были сломаны ребра и челюсть, сильнейшее сотрясение мозга. Кроме того, Магомет Бероев получил еще одну страшную травму, в результате которой он никогда больше не мог иметь детей.
6
С тех пор прошло несколько лет. Дмитрий Костырин вырос и превратился во взрослого парня. Учась на первом курсе политехнического университета, он целыми вечерами пролеживал на диване, читая "Майн Кампф" Гитлера (купил на книжном развале за двести рублей) и "Как философствуют молотом" Фридриха Ницше (взял в университетской библиотеке). Обе книги произвели на Костырина громадное впечатление. Они буквально очаровали его. И не столько идеями, которые в них излагались, но - самое главное - той бешеной энергетикой, которая сквозила из каждой строки.
Благодаря этим книгам Дмитрий наконец-то нашел причину той странной ярости, которая глухо клокотала у него в груди, почти не вырываясь наружу.
История о торговце Магомете не выветрилась у него из головы. Иногда он оживлял ее в памяти, смакуя каждую деталь. Жалел Костырин только об одном - что сам, лично, не присутствовал при "экзекуции". Какой заряд энергии для дальнейшей жизни и "работы" он мог бы получить! Что касается "работы", то Дмитрий давно уже определил для себя ее суть. Еще до того, как взял в руки "Майн Кампф".
Россия стонала он засилья инородцев. Она истекала кровью и молила о помощи. Молила его, Дмитрия Костырина, стопроцентного русского человека. И если бы он не откликнулся на эту мольбу, он был бы не человеком, а дешевой гнидой.
Дмитрий с юности занимался спортом - то гимнастикой, то боксом, то плаваньем. Но теперь он понял, что бесцельные занятия спортом - это такая же бессмысленная возня, как собирание марок или вышивание крестиком. Спорт - это не цель, а средство. И мускулы нужно качать не для того, чтобы подкидывать кверху гири, а для того, чтобы эти мускулы не подвели тебя в ответственный момент.
Поняв это, Костырин бросил плаванье и уже на следующий день пришел в секцию с красноречивым названием "Школа рукопашного боя". На первой же тренировке он разбил какому-то парню нос. Парень захныкал, а тренер отвел Костырина в сторонку и сказал:
- Запомни: здесь нет врагов, здесь только соперники.
- Если так считать - никогда не научишься бить по-настоящему, - возразил Костырин. - И никогда не будешь готов к серьезному нападению.
Тренер с любопытством посмотрел на Дмитрия и сказал:
- Вообще-то, ты прав. Значит, хочешь, чтобы все было по-настоящему?
- Да.
- И хочешь бить на поражение?
- Да.
- Оставайся после тренировки. Покажешь мне, как умеешь драться. А ребят не трогай. Они не за этим сюда пришли, усек?
- Усек.
Через полтора часа ребята разошлись. В зале остались только Дмитрий и тренер.
- Ну что ж, - сказал тренер. - Надевай щитки и перчатки. Я покажу тебе, что значит бить на поражение.
Они вышли на татами.
- А теперь - нападай! - приказал тренер.
Не успел он договорить эту фразу до конца, а кулак Дмитрия уже рассек воздух и врезался тренеру в челюсть. Однако тот успел чуть отклонить голову, и удар Дмитрия пришелся вскользь. Ответный же удар сбил Костырина с ног, как сухую тростинку.
- Вот видишь, - сказал тренер, стоя над ним. - Ты увлекся атакой и забыл о защите. Самонадеянность всегда приводит к плачевным результатам. Вставай, хватит валяться.
Он снял перчатку и протянул Костырину руку, но в следующую секунду отлетел на другой конец татами, пошатнулся и, чудом устояв, сложился пополам, хватая ртом воздух. Костырин достал его ногой в солнечное сплетение.
- А это уже мой урок, - сказал Дмитрий, поднимаясь. - В драке нельзя расслабляться ни на секунду. Даже из альтруистических соображений. Продолжим?
- Давай! - кивнул тренер, с лица которого еще не успела сойти бледность.
И они продолжили.
С того дня тренер занимался с Костыриным по индивидуальной программе.
Однажды мать нашла на столе Дмитрия книгу Гитлера и устроила ему по этому поводу настоящий скандал.
- Хорошо, что отец не дожил! - кричала она. - Ты бы точно уложил его своим Гитлером в гроб!
Любой другой на месте Дмитрия хлопнул бы дверью и выбежал из квартиры. Но Дмитрий был не любой другой. Он спокойно выслушал мать, затем взял в руки книжку и спокойно и неторопливо рассказал ей об истинном значении этой книги. Он говорил убедительно и веско, подкрепляя свои слова цитатами. И постепенно испуг и негодование ушли из глаз матери. Взгляд ее стал не таким уверенным, как прежде.
- Ты так убедительно говоришь, - пробормотала она. - Но почему тогда эту книгу запрещают?
- Потому что ее написал человек, который проиграл войну. А запрещают ее те, кто эту войну выиграл, - спокойно объяснил Дмитрий. - Если бы победил Гитлер, запрещали бы совсем другие книги. Видишь ли, мама, людям свойственно запрещать. Когда одна политическая элита приходит на смену другой, она стремится уничтожить все следы своих предшественников - и не только политические, но и культурные.
- Ох, не знаю, сынок, - вздохнула мать. - Главное, чтобы это не помешало твоей учебе. Да и жизни.
Дмитрий подошел к матери и обнял ее за плечи:
- Не волнуйся, мам. Это всего лишь книга. А я достаточно взрослый и умный человек, чтобы жить своим, а не книжным умом.
- Надеюсь, что это так, - устало ответила мать, и инцидент, таким образом, был полностью исчерпан.
С того дня мать стала смотреть на Дмитрия другими глазами. Она словно бы впервые поняла, что сын вырос и что он больше не тот мальчишка, за которого ей часто приходилось краснеть на родительских собраниях. Он стал серьезным и солидным молодым человеком. Иногда к нему заходили университетские друзья, все они были такие же серьезные и солидные. Они запирались у Дмитрия в комнате и часами оживленно беседовали. Предметы этих бесед были замысловатые и сложные: "этнос", "пассионарность", "геополитика" и тому подобное.
Останавливаясь у комнаты сына, мать прислушивалась к голосам, несущимся из-за двери, вздыхала и качала головой. Для нее все это было "темным лесом", в который ей вовсе не хотелось соваться.
Иногда по вечерам к ним в квартиру заглядывал дядя Дмитрия - Олег Кириллович Костырин. С матерью они никогда не были особо дружны. После смерти брата Олег Кириллович долго не появлялся у них в доме. Но около года назад он вдруг приехал к Дмитрию на день рождения. Они уединились в комнате и долго о чем-то беседовали.
Мать Дмитрия недолюбливала Олега Кирилловича. Он был строгий, чопорный человек с нехорошими глазами, и мать Дмитрия слегка его побаивалась. Впрочем, вполне возможно, что он был неплохим человеком, а нехорошими глаза Олега Кирилловича сделала не природа, а его профессия. Олег Кириллович был полковником МВД и работал в милиции.
Так или иначе, но Дмитрий и его дядя внезапно подружились, и мать не видела в этом ничего плохого. По крайней мере, до того момента, когда в их дверь внезапно постучалась беда.
…Скандал разгорелся из-за ссоры Дмитрия с преподавателем новых технологий, профессором Киренко. Они о чем-то поспорили на лекции, и Дмитрий обозвал профессора кретином. Все бы на том и кончилось, если бы не упрямый характер сына. После лекции он встретил профессора возле автостоянки и вновь попытался отстоять свою точку зрения. Дмитрий был нетрезв (такое с ним случалось редко, но всегда некстати).
Профессор Киренко, разумеется, не был настроен вступать со студентом в дискуссию, стоя посреди улицы. Он попросил Костырина убраться восвояси. После этой отповеди профессор стал забираться в машину, но разгоряченный алкоголем Костырин схватил его за полу пиджака и с силой дернул. В результате дорогой профессорский костюм с душераздирающим треском разошелся по швам. Профессор, не поняв, что происходит, вскрикнул от испуга. На крик прибежал охранник. Дмитрий, вместо того чтобы ретироваться, полез в бутылку. В итоге завязалась драка. А через несколько дней Костырина отчислили из университета за нарушение кодекса поведения студента и злостное хулиганство.
7
Было семь часов вечера, когда Андрей и Дмитрий вошли в просторную, ярко освещенную комнату, расположенную в подвале жилого дома. Скорей даже не в комнату, а в небольшой зал, посреди которого стоял бильярдный стол. У стен расположились три небольших кресла и диван.
Судя по запаху краски, клея и растворителя, здесь совсем недавно делали ремонт. Свежевыкрашенные стены, белоснежные переборки из гипсокартона и аккуратные плинтусы подтверждали это.
- Вот, дружище, здесь у нас что-то вроде штаба, - сказал Костырин. - Здесь мы обсуждаем текущие дела, разрабатываем стратегию и тактику… Ну и так далее. Как тебе здесь?
- Ничего. Уютно. Сколько здесь таких залов?
- Два и мой кабинет. Следующий побольше, но там ринг. Раньше здесь был боксерский клуб, - пояснил Костырин.
На капитальной стене висело черное полотнище, на котором желтыми буквами было написано - "РОССИЯ ДЛЯ РУССКИХ". Костырин перехватил взгляд Андрея и пояснил:
- Это официальное название нашего молодежного объединения. - Он посмотрел на часы. - Сейчас подойдут остальные - познакомишься.