- Конец этой истории мне известен, - сказал он. - Я постарался узнать обстоятельства, при которых скончался ваш отец. Вы получили от тамошнего наместника план?
- Да… но…
Он улыбнулся.
- У меня нет никаких тайных целей, но я бы с удовольствием взглянул на этот план… и прежде чем вы мне откажете, мисс Сеттон, разрешите вас заверить, что я не любопытен, не тщеславен и не корыстен.
- Я вам верю, мистер Сноу, - сказала она, - подождите, я вам его сейчас принесу…
Через минуту она вернулась со свертком, из которого достала грязный клочок бумаги и вручила его бывшему арестанту.
Он подошел к окну и внимательно стал его разглядывать.
- Я вижу, что исходная точка помечена названием Таченгли… Где это?
- В джунглях Алеби, - ответила она, - до Таченгли дорога обследована. Отсюда мой отец стал зарисовывать местность, собирая данные у туземцев, - этот план он лично составил…
- Я вижу, - ответил он и снова стал изучать план. Затем он вынул из кармана компас, который нашел у Ламбэра. Он его положил на стол рядом с планом, вынул второй компас и положил рядом с первым.
- Вы замечаете разницу, мисс Сеттон?
Она взглянула на инструменты.
- Один со стрелкой, у второго же она отсутствует, - ответила она.
- Да, верно, вращается весь циферблат, - подтвердил он. - А больше вы ничего не замечаете?
- В остальном я не вижу разницы, - заметила она, покачав головой.
- Где север на циферблате?
Она указала на букву N.
- А где стрелка показывает север?
Она задумалась, так как тонкая чувствительная стрелка маленького компаса указывала север гораздо восточнее, чем он был на циферблате большого компаса.
- Что это означает? - спросила она и их взгляды встретились.
В этот момент Фрэнсис выходил из гостиной в сопровождении Ламбэра и Уайтея.
- Не сердитесь на мою сестру, - говорил он, - через некоторое время она согласится со мной! Что поделаешь, женщина есть женщина!
- Понимаю, мой мальчик, понимаю, - сказал Ламбэр. - Мы оба понимаем, не так ли Уайтей?
- Конечно, - подтвердил тот.
- Но несмотря на это, она, по всей вероятности, обидится, если вы уйдете не попрощавшись… Где мисс Сеттон? - спросил он горничную.
- В маленькой библиотеке, мистер Сеттон.
- Идемте! - сказал Сеттон. Они направились к библиотеке, и он открыл дверь.
- Цинтия, - начал было он.
Мисс Сеттон и Сноу стояли, наклонясь над столом, перед ними лежали оба компаса. То, что увидел Сеттон, увидели и те двое. Ламбэр стрелой промчался мимо молодого человека к столу и, схватив свою собственность, сунул ее в карман.
- Так вот что вы замышляете! - зашипел он. - Этому человеку мало меня шантажировать, мало вломиться в мою контору и украсть ценные чертежи…
- Что это значит, Цинтия? - спросил Фрэнсис.
Он побледнел от злости и голос его звучал сурово.
Сноу пришел на помощь Цинтии.
- Разрешите мне, - сказал он.
- Ничего я вам не разрешу, - неистовствовал юноша, - если вы сейчас же не уберетесь, я прикажу вас выбросить! Я не потерплю в своем доме арестанта!
- Дело вкуса, - невозмутимо ответил Сноу. - Если вы в своем доме терпите Ламбэра, то вы должны терпеть кого угодно.
- Я с вами потом разочтусь, - угрюмо пообещал Ламбэр.
- Чего же вы медлите? - улыбнулся Сноу. - Мистер Сеттон, - продолжал он серьезно, - этот человек убил вашего отца, он убьет и вас.
- Я не нуждаюсь в вашей лжи, - ответил Сеттон, - вот дверь!
- Очень красивая дверь, - заметил Сноу, - но я сюда явился не для того, чтобы любоваться дверями. Предложите Ламбэру показать вам компас, который он приобрел для экспедиции вашего отца. Отправьте его в Гринвич и попросите астрономов сказать вам, на сколько градусов он отклоняется от нормы. Это отклонение будет равняться приблизительно одной миле. На такое же расстояние отклонится и человек, пользуясь таким компасом, если, возвращаясь из джунглей, захочет сократить расстояние!
- Фрэнсис, ты слышишь? - воскликнула его сестра.
- Глупости, - презрительно заметил Сеттон. - Какую же цель мог преследовать Ламбэр? Не для того же он затратил целое состояние, чтобы потерять отца в джунглях! Эта история неубедительна, так как если бы мой отец не возвратился с планом, то и вся экспедиция была ни к чему!
- Правильно! - зааплодировал Ламбэр и торжествующе улыбнулся.
Сноу ответил на улыбку улыбкой.
- Насколько я понимаю, суть дела заключалась не в возвращении вашего отца, - сказал он, - а в том, что мог ли кто-либо после того, как россыпь была найдена, снова найти туда дорогу без патентованного компаса Ламбэра!
Тонкие нити заговора понемногу распутывались в глазах Цинтии. Она смотрела то на Сноу, то на Ламбэра.
- Понимаю, понимаю, - шептала она. - Фрэнсис, - вскрикнула она, - неужели ты не понимаешь, что все это означает?!
- Я понимаю, что ты глупа, - ответил он грубо, - если вы завершили свою ложь, то можете идти, Сноу!
- Я имею еще кое-что добавить, - сказал Сноу, беря свою шляпу, - если вы не хотите понять, что Ламбэр - величайший злодей, гуляющий на свободе, я бы хотел еще добавить для вашего вразумления, что он пресловутый член шайки "Пять голов", фальшивомонетчик, фальсификатор как банкнот, так и континентальных ценных бумаг…
- Вот дверь, - сказал Сеттон.
- Ваш разговор удивительно однообразен, - улыбнулся Сноу и, учтиво поклонившись Цинтии, вышел.
Глава 10
За сорок два года своей жизни Альфонс Ламбэр перебывал пайщиком множества предприятий, причем, по низости своей души, с самого начала своей карьеры он избирал предприятия более чем сомнительного свойства. Он умышленно шел наперекор законам цивилизации.
Все что Сноу о нем сказал, было истинной правдой.
Он был фальшивомонетчиком, связанным тысячами нитей со своими коллегами на континенте и принимавшем участие в операциях, от которых страдали биржи всего мира.
Приблизительно через неделю после посещения Сеттонов Уайтей как-то за обедом сказал:
- Чего тебе не хватает, Ламбэр - это лоска и мужества, Когда на твоем пути встречаются малейшие затруднения, ты становишься беспомощным… После столкновения со Сноу, - продолжал Уайтей, - ты охотно бы бросил все предприятие, ты бы это сделал, Ламбэр! Стоит тебе встретить такого мерзавца, как Сноу, выпущенного на свободу воришку, как ты уже начинаешь думать о том, куда бы скрыться!
- Я боялся, что Сеттон сам меня отстранит…
- Глупости! - отрезал Уайтей, - не мог он этого сделать без ущерба для себя! Мальчишки в его возрасте всегда хотят что-нибудь делать, чтобы доказать, что они взрослые!
- И тем не менее, - сказал Ламбэр, - ты в ее глазах - сатана.
После обеда они направились к Сеттонам.
Юноша сидел посреди разбросанных кругом всевозможных планов, карт и каталогов. Он был в одной рубашке, курил трубку и казался довольным собой.
- Входите и выбирайте себе место где сесть, если сможете, - пригласил он их. - Я дам знать Цинтии, что вы пришли!
Он позвонил и приказал горничной позвать сестру.
- Мне удалось ее уговорить отдать план, - продолжал он.
Ламбэр облегченно вздохнул, а в глазах Уайтея засверкал радостный огонек.
- Вас это, может быть, удивит, я даже сам ни разу не видал этого плана, не считая мимолетного взгляда, но после всего шума, поднятого вокруг него, боюсь, что он окажется просто старой бумажкой…
В эту минуту в комнату вошла Цинтия Сеттон. Она удостоила Уайтея еле заметным кивком головы, не взглянув на Ламбэра.
Ламбэр, знавший толк в женщинах, заметил, что она была необыкновенно красива. Впервые он смотрел на нее как на женщину, а не как на противника, и это радовало его.
Она остановилась у стола, за которым сидел ее брат, и серьезно посмотрела на него.
Уайтей увидел в ее руках сверток и мысленно потер руки.
Она молча вынула, из свертка два листа бумаги. Первый являлся подлинным планом. Он был грязен и помят. Второй лист был новым. Его-то она и развернула на столе перед братом.
Он вопросительно посмотрел на сестру.
- Да, - сказала она, отвечая на его взгляд, - это копия, но я взяла для сравнения и оригинал. - Она положила старый план рядом. - Копия точна, - сказала она.
- Да, но на какого дьявола тебе нужна копия?
Она молча сложила оригинал.
- Копия тебе, - ответила она, - оригинал я оставлю у себя.
Сеттон слишком обрадовался плану, чтобы интересоваться причудами сестры. Когда он стал разглядывать его, мужчины подошли к столу.
- Странно, - сказал Сеттон, - почему отец шел по дуге?..
- Мне кажется сейчас удобный момент объясниться, - шепнул Ламбэр своему другу и повернулся к Цинтии.
- Мисс Сеттон, - начал он, - во время моего последнего посещения, не по моей вине, естественно, произошел неприятный инцидент… Человек, которого я не могу назвать иначе как…
- Опасной личностью, - подсказал Уайтей.
- Опасной личностью, - повторил он, - возвел на меня дикие и безрассудные обвинения, затрагивающие мою честь. Этот тип, который побывал во всех тюрьмах…
- Думаю, - перебила его Цинтия и покраснела при этом, - нам незачем вдаваться в жизнеописание мистера Сноу.
- Как вам будет угодно. - Я бы хотел только добавить, что этот человек, этот Сноу, только в одном был прав…
- В чем же? - спросила Цинтия.
- Только в одном… Компас, которым пользовался ваш отец действительно был не совсем точным…
Цинтия пристально смотрела на него.
- Он был неточен, - продолжал Ламбэр, - и этот факт я обнаружил лишь сегодня. Было изготовлено четыре компаса, из них два были у вашего отца, а два находились у меня в сейфе…
- Для чего нужно было четыре компаса? - спросила Цинтия.
- Это очень просто, - поспешно ответил Ламбэр. - Я звал, что если мистеру Сеттону посчастливилось бы, то необходимо было снарядить еще экспедицию, а как деловой человек, я и покупал с расчетом… Таким образом, моя осторожность сделала возможной экспедицию вашего брата. Мы теперь в состоянии проследить путь вашего отца, пользуясь точно таким же компасом, какой был у него!
Цинтия ничего не ответила. С некоторых пор брат с его проектом отступил для нее на второй план. В ее жизни появился новый интерес, и она увлеклась им, хотя не хотела в этом сознаваться, так как это было величайшим сумасбродством.
Преступник, не вызывающий даже интереса каким-нибудь большим романтическим злодеянием. Обыкновенный воришка, несмотря на его респектабельность и честные глаза…
Ее брату предстояло отправиться на розыски потока алмазов. Она была достаточно обеспечена, чтобы не беспокоиться о том, найдет он его или нет. Конечно, она хотела, чтобы выводы ее отца оправдались, но и с этой точки зрения экспедиция ее не воодушевляла.
Отец существовал в ее воображении как неопределенная тень мужчины, имевшего со своей семьей мало общего. Он мало времени проводил в семье, причем, дети были ему всегда помехой и их веселый смех раздражал его.
Всю свою любовь она отдала брату. В дни, когда еще богатое наследство не избавило ее от нужды, все ее заботы были направлены на благополучие брата. Она сквозь пальцы смотрела на его пустые увлечения, но неотступно следила, чтобы они не вылились в порок.
Она вспомнила, как при первой встрече со Сноу чуть не заплакала и улыбнулась этому воспоминанию.
Фрэнсис отправится в Африку и вернется назад: в этом она не сомневалась. Но если ее сердце все же волновалось, то причина была совсем в другом…
Все это промелькнуло у нее в голове, когда она стояла у стола, делая вид, что слушает разговор, в действительности же им не интересуясь. Все же она насторожилась, когда Ламбэр вновь коснулся щекотливой темы.
- Не понимаю, зачем он вмешался, - сказал он, отвечая на какой-то вопрос Сеттона, - в ту ночь, когда он проник к "Уайстлерам", - предостерегающий кашель заставил его изменить направление разговора. - Вобщем, не нам судить этого воришку, возможно, что он думал таким образом легко раздобыть деньги. - Уайтей снова кашлянул и он, посмотрев на часы, сказал: - О, мне пора, я должен еще в Паддингтоне встретиться кое с кем! Не проводите ли вы меня, мистер Сеттон? Мне еще нужно с вами кое о чем переговорить…
Сеттон с удовольствием принял приглашение и ушел переодеваться.
Неожиданно Цинтия сказала:
- Я вам не помешаю, джентльмены, если тоже поеду в Паддингтон?
Ламбэр оторопело уставился на нее, но, почувствовав толчок Уайтея, пришел в себя.
- О, сочтем за счастье, мисс Цинтия!
- Мисс Сеттон, - поправила она его.
По улице они с Ламбэром шли впереди.
- Я рад, мисс Сеттон, что вы сумели отделить правду от лжи… Этот мелкий мошенник…
Ее сердце забилось, когда она услыхала эхо своих собственных мыслей. Было абсурдно, что посредственность преступных талантов Сноу приводила ее в отчаяние, но это было так.
- Да, - продолжал Ламбэр, - мелкий и жалкий… Его стоит только пожалеть…
Минут пять они шли молча. Наконец она заговорила.
- Как вы думаете, нельзя ли воздействовать на такого человека, как Сноу?
- Нет, ни в коем случае, мисс Сеттон, - сказал Ламбэр, - На таких, как он, может воздействовать только тюрьма.
Цинтия вздохнула.
- Скверный человек… - Начал было снова Ламбэр, когда они вошли в вокзал.
Цинтия холодно кивнула и отошла в сторону, подозвав брата.
- Я пойду домой… Видимо, ты окончательно решил принять участие в экспедиции.
- Ну конечно, - раздраженно ответил он. - Ради Бога, Цинтия, не начинай сначала!
Она пожала плечами и только собиралась ему возразить, как к ним подбежал торжествующий Ламбэр.
- Идите сюда! - крикнул он.
Они обогнули станционное здание, как вдруг она, побледнев, остановилась, как вкопанная.
Им навстречу шла под охраной двух вооруженных полисменов дюжина арестантов в жалком тюремном одеянии. На руках у них были наручники. Арестанты были скованы попарно.
В первом раду шел Сноу, веселый, сияющий, ничуть не стыдясь своего позорного положения.
Увидя Цинтию, он густо покраснел и опустил глаза.
- Что ж, Ламбэр, - пробормотал он, - за это я тебе когда-нибудь отплачу.
Глава 11
- Шестьсот тридцать четвертый! К начальнику!
- Ты меня удивляешь, верный страж мой, - иронически сказал Сноу.
- Без дерзостей, - оборвал его тюремщик, - вы в этом месяце и так уже много провинились…
Сноу ничего не ответил. Он вышел из своей камеры и спустился по железной лестнице.
Капитан Карден сидел за письменным столом. Он недружелюбно взглянул на вошедшего.
То, что он недолюбливал именно этого арестанта, имело свои основания.
- Мне доложили, - процедил он, - что вы снова надерзили одному чиновнику.
Сноу ничего не ответил.
- Вы, верно, полагаете, что, просидев полжизни в тюрьме, можете себя здесь чувствовать, как дома - так, что ли?
Сноу и на это ничего не ответил.
- Я не с такими, как вы, справлялся, и не сомневаюсь в том, что и вас укрощу!
Сноу взглянул на него и сказал:
- Господин начальник, я тоже в некотором роде укротитель.
Начальник покраснел от злости, так как в тоне арестанта ему послышалась ирония.
- Вы наглец, - начал он, но Сноу перебил его.
- Мне надоела эта тюремная жизнь, - резко заявил он, - держу пари сто против одного, что вы не знаете, что я этим хочу сказать. Мне надоела эта тюрьма, этот ад!
- Отвести его обратно! - заревел начальник. Он уже не сдерживал свою ненависть. - Я научу вас хорошим манерам! Отхлестать я вас прикажу, вот что!
Два тюремщика с дубинками в руках вывели Сноу из кабинета. В камеру они его не толкнули, а швырнули. Через четверть часа дверь снова отворилась и они вошли в камеру. У одного в руках поблескивали наручники.
Сноу был к этому готов. Он безропотно повернулся к ним спиной и они надели ему на руки наручники. Капитан Карден особенно любил применять эту меру наказания.
- Обломаем, - говорил начальник главному смотрителю. - Я знаю его! Недавно я получил от одного из моих друзей письмо, в котором он мне многое рассказал о нем…
- Если его кто-нибудь и может усмирить, так это господин начальник, - сказал смотритель.
- Я тоже так думаю, - ухмыльнулся капитан Карден.
В это время вошел надзиратель и передал главному смотрителю письмо. Тот, взглянув на адрес, передал его своему начальнику.
Капитан Карден вскрыл конверт и вынул письмо. Содержание письма было, видимо, необычным, так как он его перечитал трижды.
"Предъявительнице сего, мисс Цинтии Сеттон, разрешено свидание с № 634 (Джон Сноу). Свидание должно быть частным. Смотритель присутствовать не должен".
Письмо было подписано лично министром внутренних дел и на нем был штемпель министерства.
Начальник поднял глаза. Его лицо выражало полное недоумение.
- Что это означает? - спросил он и передал лист главному смотрителю.
Тот, прочитав его, пожал плечами.
- Это против правил… - начал он, но начальник нетерпеливо перебил его.
- Оставьте меня с вашими правилами, - прикрикнул он. - Перед нами приказ министерства внутренних дел: против него вы не пойдете! С ней кто-нибудь есть?
- Да, господин начальник, чиновник из Скотленд-Ярда, я передал вам его визитную карточку…
Карточка упала и начальник сначала не заметил ее.
- "Главный инспектор Фельс", - прочел он, - пригласите его первым.
Через несколько секунд в комнату вошел инспектор Фельс и, здороваясь с начальником, весело улыбнулся.
- Может быть, вы нам можете объяснить, что это означает, мистер Фельс, - спросил начальник, вертя в руках письмо.
Фельс покачал головой.
- Я никогда не даю никаких объяснений, - сказал он. - Было бы напрасной тратой времени объяснять поступки своего начальства… Я также получил предписание…
- Посетить арестанта?
Он передал начальнику официальную бумагу.
- Я говорил с дамой, она ничего не имеет против, если я навещу мистера Сноу первым, - заметил он.
Начальнику не понравилось слово "мистер".
- Я многое могу понять, - сказал он раздраженно, - но я никак не пойму, что вас заставляет величать арестанта "мистером" - вас, инспектор, с вашей опытностью…
- Привычка, мистер, привычка, - мельком заметил Фельс, - нечаянно вырвалось…
Начальник прочел второй приказ, гласивший то же, что и первый.
- Лучше вы посетите его первым, - сказал он и выразительно посмотрел на главного смотрителя. - Этот человек нарушил правила и теперь несет небольшое, совсем легкое наказание…
- Гм… да… - медлил сыщик. - Простите, это не та ли тюрьма, в которой скончался арестант по имени Галлерс?
- Да, - ответил начальник холодно, - у него был сердечный припадок.
- Он тоже был наказан, - заметил Фельс.
- Это только безответственные люди так говорят, - возразил начальник тюрьмы.
- Говорят, что он был наказан таким же образом, как теперь Сноу, что у него был приступ, но он не имел возможности позвонить… из-за условий "легкого" наказания.