– С камер изображение куда-то идет и где-то записывается, – резонно предположил Олжас. – И уж точно, оно идет не прямиком в ближайшее управление МВД, если брать во внимание причуды хозяина. Вот что! Надо обыскать дом. Этот дядька должен потом мастурбировать на видео, я таких знаю. Наверняка нашу сессию он записывал, значит, есть единая фиксирующая система. Ищем, где она установлена, где главный пульт. Скорее всего, это комната охраны.
– А если там кто-то есть? – Айбатыр нахмурился.
– Если там кто-то есть, то нам все равно кирдык. В любом случае. Даже убийства по неосторожности нам хватит всем за глаза и за уши. Так что, семь бед, один ответ. Затрахали деда до смерти, кругом виноваты.
– Я боюсь, – признался Енсап. – Идите сами ищите.
– Мы пойдем, а ты с трупаком останешься? – поинтересовался Олжас.
– Нет. Пойдем вместе, – одумался Енсап.
Они поднялись из подвала в вестибюль первого этажа.
– Тут еще один вход в подвал. – Айбатыр показал на лестницу у противоположной стены вестибюля.
– Может, комната охраны как раз там, – прикинул Олжас. – Стойте, я гляну.
Он спустился по каменной лестнице, но быстро уперся в запертую деревянную дверь. Надписей на двери не было.
– Заперто, – вернувшись к друзьям, сообщил он. – Надо просмотреть другие помещения. Только наденьте перчатки от костюмов, чтобы отпечатки не оставлять.
Сам он натянул черные кружевные перчатки от женского платья.
Внизу оказалась гостиная и большая, обставленная темной мебелью, комната для курения с двумя кожаными диванами у стен. От богатства убранства гостиной у парней глаза разбежались. На стене крепилось несколько плазменных экранов и картины в золоченых рамах. На ковре висели сабли, мушкеты, возможно старинные.
– Страшно представить, сколько это все стоит… – не удержавшись, присвистнул Айбатыр. – Такие люди не хранят копии, только подлинный антиквариат.
– Нам еще не хватало мушкеты и сабли на себе переть, – пробурчал Олжас. – Самое время.
– Да нет, я так, от удивления.
– Смотрите! – Енсап показал пальцем на не очень толстую пачку долларов, лежащую на журнальном столике в углу гостиной и скрепленную специально стальной прищепкой для купюр.
– Блин… – Олжас нахмурился.
– Ему они точно не понадобятся, – поежившись, ответил Енсап.
– А нам может сильно помочь, если мы собираемся пуститься в бега, – добавил Айбатыр.
С таким утверждением спорить было бессмысленно. Олжас пересчитал деньги.
– По сумме это в точности вторая часть нашего гонорара, – сообщил он.
– Тем более забираем! – смелее произнес Енсап. – Наши деньги, имеем право их взять.
– Мы их не отработали, – напомнил Олжас. – Но сейчас это не имеет значения.
– Я так точно отработал, – возразил Енсап. – Думал, кончает мужик, а он расслабился… Да как расслабился! Меня всего трясет!
Он вытянул руку, чтобы все увидели уровень тремора.
Олжас хмыкнул, разделил пачку на причитающиеся каждому доли и раздал друзьям, сунув свои купюры в задний карман джинсов.
Поднявшись наверх, друзья обнаружили три спальни. Одна была оформлена в стиле БДСМ, где, по всей видимости, должны были состояться продолжение и финал столь неудачной сессии. В другой, обжитой, Айбатыр обнаружил в туалетном шкафчике почти полкило золотых цепей и браслетов, а Енсап в ящике комода – коллекцию швейцарских часов, миллионов на десять, если считать в рублях.
– Надо брать и сваливать! – дрожащим голосом заявил Айбатыр. – Мы на эти деньги дома пару аулов сможем купить. Вместе с людьми.
– Камеры! – напомнил Олжас.
Впрочем, его и самого охватила золотая лихорадка. Несмотря на то что ничего похожего на комнату охраны на втором этаже не обнаружилось, Олжас не спешил спускаться вниз. Он обшарил карманы костюмов в шкафу, набрав ворох сотенных купюр в евро, долларах, а также тысячных и пятитысячных в рублях. Женская одежда большого размера висела вперемешку с мужской, а значит, она принадлежала самому хозяину – гею, любителю жестоких игр.
– Вроде все осмотрели, – прикинул он. – Значит, комната охраны все же в подвале, за запертой дверью. Айбатыр, аккуратно, без шума, поищи во дворе, чем можно выломать дверь.
Айбатыр рванул вниз первым, а Олжас с Енсапом нашли еще сумку с дорогим ноутбуком, решили прихватить и ее, после чего спустились в вестибюль.
– Не дрожи! – чуть прикрикнул на Енсапа Олжас. – Чего трясешься?
– Вдруг кто-то придет?
– Сессия по сценарию была рассчитана часа на четыре. А мы и полутора тут не пробыли. Возьми себя в руки.
Вскоре вернулся Айбатыр, держа в одной руке кирку, в другой топор. Олжас двумя ударами кирки перерубил замок, а потом, поддев дверь топором, отворил ее. Внутри, как и ожидалось, располагалась комната охраны. В пирамиде стояло четыре помповых дробовика, а всю другую стену занимал пульт с мониторами камер.
– Надо все носители вынуть, – велел Олжас. – Они под каждым монитором.
Он достал и показал крупную твердотельную карту формата P2 на 32 гигабайта. Айбатыр с Енсапом тут же бросились повторять его действия. Собрав двенадцать карточек, Олжас кинул их в рюкзачок Енсапа, а потом, для уверенности, прошелся киркой по пульту, круша все подряд.
– А теперь валим! – приказал он.
Спустившись во двор, они на ходу сняли перчатки и, стараясь выглядеть как можно естественнее, выбрались за ворота и расселись в микроавтобусе. Олжас занял место водителя и, без суеты, завел машину и выехал на дорогу.
– Из карманов все вынуть, – приказал он на ходу. – Сложить в рюкзак. Когда остановимся перед выездом на трассу, Айбатыр, сунь рюкзак под запасное колесо. Если вдруг менты остановят, могут принять за таджиков, начнут обыскивать. Ничего не должно быть подозрительного в карманах.
– Карточки выкинуть? – уточнил Айбатыр. – Ну, от камер?
– С ума сошел? – Олжас глянул в зеркало заднего вида. – Каждая такая карточка стоит по тысяче долларов. Это если чистая, без записи. Дома можно продать киношникам. А ведь еще могут оказаться записаны другие сессии! Дядя, видать, большой любитель оторваться! Прикинь, сколько будут стоить такие видосы? Эти карточки – наша пенсия, если доживем. Но даже если на них нет ничего, если по пятьсот баксов отдавать, это все равно шесть тысяч.
Остановившись у обочины, он дал время Айбатыру припрятать рюкзак с добром. В салоне оставили только ноутбук, который бы вряд ли вызвал подозрения.
– Ты, главное, езжай как обычно, – посоветовал Айбатыр, забравшись обратно в салон. – Не дергайся при виде патрульных машин, но и не плетись, как черепаха, не включай поворотники попусту. А то выпасут менты.
– Не учи ученого! – пробурчал Олжас, выезжая на трассу.
Проезд по городу до съемной квартиры на Никитском бульваре дался им всем нелегко. Создавалось ощущение, что полицейских патрульных машин на улицах стало раза в два больше обычного. Енсап, не выдержав психологической нагрузки, разлегся на сиденье, чтобы не видеть происходящего за окном, и дрожал все более заметной дрожью.
– Маскарадные костюмы надо в клуб завезти, – с задумчивым видом произнес Олжас. – Если через четыре часа их не вернем, Эдик начнет названивать.
– Пусть названивает, – возразил Айбатыр. – Симки мы вынули, телефоны выключили. По фигу. А так только лишнее палево.
– Ну… Наверное, ты прав. Надо быстро валить ближайшим авиарейсом, пока не хватились старикана и не устроили облавы в аэропортах.
– Может, и домой не заезжать? – робко спросил Енсап, не поднимая головы.
– Ты думай, что говоришь! – одернул его Олжас. – А документы? А посмотреть рейсы через Интернет?
Енсап не ответил, только свернулся калачиком и прижался лбом к спинке кресла.
Припарковав машину на свободном месте у дома, Олжас велел Айбатыру вынуть рюкзак, а не оставлять его в багажнике. Так всем было спокойнее.
– Я не пойду… – пробормотал Енсап и закашлялся. – Возьмите мои документы, я вас здесь подожду.
– Что такое? – Олжас обернулся.
– Что-то мне совсем плохо. Накрывать начало еще по пути сюда, а там, у старикана, еще и озноб…
– Это ты брось! – прикрикнул Олжас. – Быстро собрал силы в кучу, и наверх! Никому никуда не разбредаться! Всем держаться вместе!
На самом деле он тоже чувствовал себя не очень, но списывал и свое состояние, и состояние Енсапа на пережитую нервотрепку.
– Интересно, Серик отвязался или заснул? – поднимаясь по лестнице, в шутку спросил Айбатыр.
– С этого станется, он и на дыбе заснет, – в тон ему ответил Олжас, довольный, что можно хоть чуть-чуть разрядить обстановку.
Он отпер дверь ключом и первым перешагнул порог. В квартире было тихо. Пугающе тихо. Так же тихо стало в небольшой двухкомнатной квартирке, когда умерла бабушка. Умерла она тихо, никто не знал, но после ее смерти стало так тихо, что все обратили на это внимание. Так же было и сейчас.
– Заходите, чего топчетесь! – подогнал друзей Олжас.
Енсап закашлялся. Звук получился неприятный, хлюпающий, но все же это было лучше ватной зловещей тишины.
Айбатыр закинул рюкзак с золотом, часами и деньгами в тесную кладовку.
– Эй! – Олжас направился в комнату, по дороге окликнув Серика.
Айбатыр глянул ему вслед, удивившись, что тот замер на пороге.
– Твою мать! – выругался Олжас по-русски, не пытаясь переступить порог.
Чуя недоброе, Айбатыр подскочил к нему. Картина в комнате открывалась не для слабонервных. Серику удалось освободиться от пут, но, похоже, к этому времени силы окончательно оставили его, он рухнул на пол рядом с кушеткой и смог только достать смартфон из кармана. Очевидно, он хотел позвонить, скорее всего, вызвать "Скорую", но во время потасовки смартфону пришел конец. А через короткий промежуток времени пришел конец и Серику. Он лежал на полу, чуть подтянув к животу колени, мертвый, окоченевший, и пялился помутневшими глазами в треснувший экран смартфона. На его губах застыла пена, похожая на взбитый малиновый мусс.
– Он что, тоже умер? – обреченным тоном спросил Енсап, вытянув шею. – Что с ним?
– Хрен его знает, – поежившись, ответил Олжас. – Может, я его придавил слишком сильно? Кровь изо рта… Наверно, сломал ребро, а оно пробило легкое. Внутреннее кровотечение, и кирдык.
– Надо валить по-любому, – уверенно заявил Айбатыр. – Два трупака или один, не важно. Нам хватит и одного. Мне кажется, это знамение.
– Знамение чего? – Олжас покосился на него с иронией.
– Знамение того, что мы ерундой занимаемся в этой долбаной Москве. Жопу рвем, в прямом смысле слова. А надо валить. Вот нам и попали в руки бешеные бабки. А чтобы мы их не тратили здесь, не спустили все за полгода, нам, к этим деньжищам, подкинули двух покойников. Чтобы мы меньше раздумывали.
– Не верю я в эту фигню, – признался Олжас.
– Какая разница, веришь или нет? Все равно надо валить! Хватятся старикана в доме, перекроют на фиг все, что можно перекрыть. И будут нас гонять, как сусликов в раскаленной бочке.
– Я пойду полежу, – равнодушно промямлил Енсап.
– Что?! – Айбатыр развернулся, чтобы высказать все, что думает о причудах товарища. – Только твоих тихих истерик не хватало! Что ты ведешь себя, как Серик? Тебя тоже вязать и в машину тащить?
Олжас вздрогнул. Ощущая, как по коже волнами прокатывается озноб, он спросил:
– Что ты сказал?
– Я? – удивился Айбатыр. – Что он ведет себя, как Серик. Что такого? Правда же, как две бабы. Сильно в роль оба вошли.
– Притихни! – велел Олжас. – Серик действительно вел себя так же. Точно так же!
– И что? – не понял Айбатыр.
– Подумай! Он приперся под утро, его колотило, он кашлял, жаловался на здоровье. Мы приезжаем, а он копыта откинул. Теперь то же самое с Енсапом. Нет?
– Не догоняю. Ты хочешь сказать, что он от болезни умер и Енсап тем же заразился? Это чушь. От какой болезни сейчас сдохнуть можно так быстро? Ни от какой. От СПИДа точно с такой скоростью не мрут.
– Может, какая-нибудь эбола? – сам не особо веря в то, что говорит, предположил Олжас.
– Ты несешь фигню, – уверенно заявил Айбатыр. – Сам же сказал, что слишком сильно придавил Серика, когда его вязали. Ребро, кровопотеря, все дела. Не мрут от болезней с такой скоростью! Не в Средние века живем.
– Картина похожая, – осторожно заметил Олжас. – Кашель, озноб, упадок сил. Если честно, я себя тоже не очень хорошо чувствую.
– Ну и у меня башка болит, что с того? Это от нервов, неужели не понятно? В чем проблема? Собираемся и валим!
– А Серика тут бросим?
– Нашел о чем беспокоиться! Что с ним можно сделать? Порубить и в реку выкинуть?
– Да ну тебя!
– Нет, если бы мы собирались остаться в Москве, в этом был бы смысл. Но я не вижу, зачем нам это надо с такими бабками. Мы же в Москву ради них приехали. Но столько, сколько мы сегодня подняли, нам жопами не заработать и за десять лет. И с такими деньгами дома мы будем олигархами. Неужели не понятно?
– Понятно, понятно…
Олжас, время от времени поглядывая в сторону Енсапа, свернувшегося калачиком на диване, включил компьютер, выяснил и записал ближайшие рейсы, на которые еще можно купить билеты. Затем, заметив, что Айбатыр перебрался на кухню готовить чай, набрал поисковый запрос: "болезнь озноб кашель летальный исход". Поисковая система "Гугл" тут же выдала несколько ссылок на статьи. Одна показалась Олжасу интересной:
"Токсический шок – тяжелое полисистемное заболевание, представляющее угрозу для жизни человека при несвоевременно начатом лечении. Быстро прогрессируя, оно приводит к поражению всех жизненно важных систем органов, включая печень, легкие и почки. Причиной развития токсического шока являются бактерии Streptococcus pyogenes (стрептококки группы A) и Staphylococcus aureus (золотистые стафилококки), относящиеся к сапрофитной группе (организмы-разрушители). Однако же в нормальных условиях они не создают человеку проблем, поскольку ангина или такое кожное заболевание, как импетиго, также являются результатом воздействия этих бактерий. Но лечатся они легко. Если же складываются определенные предпосылки (и хорошо, что это бывает довольно редко), то токсины, выделяемые бактериями в процессе жизнедеятельности, проникают в кровь и приводят к тяжелой воспалительной реакции. При прочих равных условиях у молодых течение болезни чаще осложняется развитием синдрома токсического шока, чем у людей старшего возраста, чья иммунная система реагирует гораздо слабей".
Олжас задумался. Многое в статье напоминало картину болезни Серика и Енсапа. Быстрое развитие, схожесть с ангиной, летальный исход на вторые сутки. Неизвестно, где Серик пропадал последние дни. Может, он подрабатывал втихаря от друзей, подхватил что-то, передающееся половым путем. А оно не только половым, но и воздушно-капельным путем передается…
Олжас прочел статью до конца и засомневался. Токсический шок, исходя из написанного, развивался из-за ран и других инфекций, попавших непосредственно в кровь. О воздушно-капельном пути заражения не было ни слова.
Существует ли вообще болезнь, развивающаяся настолько быстро? Или это лишь плод его перепуганного воображения? Если дело не в болезни, то не было смысла создавать себе массу проблем и садиться в тюрьму. Проще было уехать в Казахстан.
– Ну что, ты нашел рейсы? – донесся из кухни голос Айбатыра.
– Да.
Енсап внезапно вскочил с дивана. Глаза его блестели.
– Почему вы ничего не делаете? – спросил он.
– Тебе лучше, что ли? – удивился Олжас.
Мысль о смертельно опасной инфекции тут же показалась ему смехотворной. Смертельно больные не вскакивают как ужаленные.
– Мне? Нет! Мне хуже! – Енсапа колотило крупной дрожью. – Почему вы не вызываете мне врача? Серик умер. Вы хотите, чтобы я тоже?
– Серик умер от травмы, – постарался объяснить Олжас. – Я его придавил, понимаешь? Твоя болезнь и его тоже – это обыкновенная простуда. Ничего больше!
– Простуда? – Енсап закашлялся. – Нет! Срочно вызовите "Скорую"!
– С ней приедут и менты! – попытался урезонить друга Олжас. – Ты через неделю выздоровеешь, но уже в тюремном госпитале. Этого хочешь?
– Я жить хочу. Отдай мою симку!
Внезапно, без предупреждения, Енсап бросился на Олжаса и нанес ему неожиданный удар в челюсть. У Олжса помутнело в глазах, он рухнул спиной на стол и получил мощный удар ногой в пах. Скрючившись и свалившись на пол, он почти полностью утратил способность к восприятию реальности. Когда он разогнулся, Енсап уже достал SIM-карту, вставил ее в телефон и собрался коснуться иконки вызова.
Не раздумывая ни секунды, все еще лежа на полу, Олжас изловчился и как можно сильнее пнул Енсапа в голень. Но тому было проще, он просто отпрыгнул в сторону.
– Мало тебе? – угрожающе спросил он. – Дернешься, я тебе вазой башку проломлю!
Олжас понял, что Енсап все же слетел с катушек, и уговорами тут уже не отделаешься.
– Убери телефон! – Олжас попытался подавить противника криком, в этот момент схватился за ножку стула, бросил, как мог, в сторону Енсапа.
Тот отскочил, конечно, но стул, упавший между Енсапом и Олжасом, дал последнему преимущество. Енсап ударом ноги отпихнул стул, но за это время Олжас успел вскочить на ноги и сам бросился в атаку. Он был тяжелее Енсапа и сноровистее, а первое поражение потерпел исключительно от неожиданности произошедшего. Теперь он был готов к схватке.
Первым делом он схватил руку со смартфоном, чтобы не дать Енсапу коснуться экрана и сделать роковой звонок. Завязалась потасовка, Енсап пинался, но сила была на стороне Олжаса. Тот вырвал аппарат и хотел было засунуть в карман, но Енсап прыгнул, как осатаневший кот, и расцарапал Олжасу физиономию. Смартфон полетел на диван.
– Ах ты тварь! – взвыл от боли Олжас.
– Сука! – по-русски завизжал Енсап высоким, почти женским, голосом.
Он бросился к комоду, полностью выдвинул из него верхний ящик и швырнул в Олжаса. То едва увернулся, ящик попал в жидкокристаллический телевизор на тумбочке, проломив экран и опрокинув его на пол. Лишь на миг Олжас потерял из виду противника, когда уклонялся, но этого оказалось достаточно, чтобы ситуация кардинально поменялась. В следующий миг в руке Енсапа сверкнули здоровенные портняжные ножницы, какими "всадники" подгоняли костюмы для выступлений. Олжас не успел и ойкнуть, как Енсап нанес удар, пропоров рубашку и кожу Олжаса в районе печени. Боль была адской, но поток адреналина в крови позволил от нее отстроиться и нанести несколько ударов ногой. Один поучился неудачным, пришелся в острие выставленных ножниц. На пол хлынула кровь. Не в силах опуститься на поврежденную ногу, Олжас снова повалился на стол, а Енсап рванул к смартфону.
Но не успел, напоровшись на нож Айбатыра, выскочившего из кухни. Нож был плохонький, с мягким лезвием из нержавейки и тонким обухом. Он согнулся при ударе в живот, но все же нанес Енсапу проникающее ранение в брюшную полость. Завоняло нечистотами, из пробитого кишечника, вперемешку с кровью, полилась неопрятная бурая жидкость.