- Со мной он тоже многими деталями не поделился, - созналась Алита. - Я даже не знаю имён тех девушек. Но… - запнулась она, сомневаясь, стоит ли говорить о заклятии, которое связало её с одной из них.
- Но?
Потупившись, Али продолжила рассказ. Он молчал, не перебивал её, но выражение лица собеседника из заинтересованного становилось всё более настороженным и серьёзным. Когда она закончила, Киллиан резко поднялся с места.
- Никогда о таком не слышал. Со стороны альда Торнбрана было низко и подло поступить так с тобой даже без предупреждения! Если он сам не намерен играть честными методами, то чего же ждёт от других? О каком восстановлении справедливости можно говорить? А если действие заклятия окажется необратимым?
- Я вижу во сне не все её воспоминания, а лишь те, которые относятся к той зиме в поместье…
- И постепенно приближаешься к самым страшным из них.
- Наверное, так и есть, - поёжилась Алита, вспоминая уже не раз виденное ею чужое отражение, которое во сне воспринималось как своё собственное. Возможно, та девушка и не являлась образцом доброты, смирения и благоразумности, но она не заслуживала всех тех бед, что выпали на её долю. Да и её близкие - сводная сестра и их родители - тоже. - Может быть, мне вообще не следовало сюда приезжать. И я напрасно считала, будто моя профессия мне подходит…
- Прекрати сомневаться в себе! - перебил её Ристон. - Никто не учил тебя работать под прикрытием. Тебе попросту отправили сюда, бросив на произвол судьбы, как ребёнка бросают в море, чтобы он сам научился плавать. Уверен, твой начальник кое-что знал о нраве и привычках альда Торнбрана. И всё равно не пожалел тебя, даже не предупредил. Но ты - вопреки всему - справишься. А я тебе помогу.
Глава 20
- Повариха сказала, что сегодня это блюдо ей особенно удалось, - произнесла Лорин, расправляя шторы на окне.
Алита рассеянно кивнула в ответ, размазывая по дорогому фарфору можжевеловый соус. Угощение выглядело вкусным, но опустошать тарелку совершенно не хотелось. Али предполагала, что виной всему дневной сон, ещё более выматывающий, чем ночной. Эти сны, в которых оживали тени умерших людей, тянули из неё силы, уводя из собственной реальности в чужое прошлое. Возможно, то являлось одним из побочных эффектов заклятия, которых опасался Киллиан.
Вспомнив Ристона, девушка почувствовала, как щёки заливаются прихлынувшей к лицу краской. В её ушах будто снова зазвучали его недавние слова. Те, что обещали ей помощь и защиту не в обмен на какие-либо ответные услуги с её стороны, а просто так. Просто потому, что ему небезразлична она и то, что с ней происходит. Он сказал, что намерен помогать ей во всём, и Алита не нашла в себе сил с этим заспорить.
Или же не захотела возражать.
- Я вернусь за посудой, - проговорила горничная, выходя из комнаты.
Али вздохнула и поднесла к губам ложку. Нужно есть, даже если нет аппетита. Иначе будет ещё хуже. У неё на плечах два расследования, сплетённые воедино в тугой клубок, распутать который ой как непросто. Ни к чему голодать, лишь усугубляя этим физическое и душевное недомогание, к которым приводили боль в ноге и преследующие теперь уже не только по ночам сны.
Она напомнила себе, что однажды всё закончится. Так же, как закончилось магическое истощение и её пребывание в Бранстейне. Там Али узнала правду о том, что случилось с Роной, и смогла её принять. Не сразу, не за один день или краткое мгновение. Но то оказалось гораздо легче, нежели по-прежнему оставаться в неведении.
Как бы ни пыжился Сайлас Торнбран, он тоже пока не знал правды о судьбе двух сводных сестёр. Истина ускользала от него, не давалась в руки, а ведь он, как и его племянник, должно быть, привык ни в чём не знать отказа. Однако те крайние меры, на которые пошёл хозяин замка, не имели оправданий. Альд Броган уже пострадал. А если он не последняя жертва?..
Алита слегка пошевелила больной ногой, поморщилась и пригубила бокал с вином из ягод бузины. По приметам, к которым Али после Бранстейна стала куда внимательнее, чем раньше, считалось, будто это растение отпугивает злых духов. Может быть, они в эти зимние дни действительно находились где-то поблизости, но не стоило прятаться от того факта, что люди могут быть намного опаснее потусторонних существ и призраков, которыми издавна пугают суеверный народ.
Сегодня ей разрешили ужинать в комнате, но Алита могла представить себе столовую, блеск начищенного серебра, взгляды сидящих за большим столом. Наверняка они наблюдали друг за другом и спрашивали себя, кто же мог убить альда Брогана. Ведь всем им, должно быть, уже сообщили, что посторонних в замке не найдено. Даже в тех комнатах, в которых давно не производилась уборка, ничто не указывало на то, что там кто-то мог укрываться. Никаких чужаков нет, и, значит, убийца среди гостей, возможно, сидит рядом, разделяя с остальными ужин и ничем не выдавая себя.
Но кто из них? Утончённая альда Эштон, её супруг, пренебрежительно названный Флорианой кроликом? Или же сама альда Эдевейн? Почему-то не вызывало сомнений, что её рука бы не дрогнула, сжимая кинжал. Поверенный хозяина, судя по всему, мирно дремал в кресле, когда ему нанесли смертельный удар, так что справиться с этим смогла бы и хрупкая женщина. Острое лезвие вошло так, что сразу же попало в сердце. Второй попытки не потребовалось.
Но такого рода убийства чаще совершаются мужчинами. Излюбленное женское оружие - яд. Он позволяет, не сталкиваясь лицом к лицу с жертвой в момент её смерти, создать для себя алиби и избежать вероятной борьбы с сопротивляющимся человеком. Поэтому отравить можно и того, с кем в схватке силы оказались бы не равны. Но преступник выбрал кинжал, да ещё и украшенный львиной головой, говорящей как о храбрости, так и о том, что убийцу не назовёшь сомневающимся типом. Нет, он весьма решителен, да ещё и возомнил себя выше других. Он не испугался того, что альд Броган мог бы успеть позвать на помощь, из чего можно судить, что злоумышленнику свойственно изрядное нахальство, а ещё, вероятно, азарт.
Алите вспомнились слова, сказанные Эмрисом про Гидеона Ли. О его любви к азартным играм, которые привели молодого человека к материальным затруднениям. Уж не он ли тот самый таинственный информатор хозяина? Ведь решить такую проблему помогла бы свадьба с богатой наследницей или же… надежда быть упомянутым в завещании Сайласа Торнбрана. Но тогда выходило, что убийство поверенного не в интересах альда Ли, ведь тот не успел помочь внести изменения и засвидетельствовать их.
Снова тупик.
На мгновение Али представила себе, как Гидеон Ли входит в оружейную комнату, тщательно выбирает то, что ему по душе, проверяет, хорошо ли наточено лезвие, а затем отправляется в малую гостиную, где отдыхает после плотного завтрака альд Броган. На красивом лице убийцы появляется кривая усмешка, длинные пальцы аристократа стискивают рукоятку с головой льва. Что ж, в романе именно альда Ли выбрали бы на роль преступника. В качестве соблазнителя юных девиц он тоже вполне годился. Хорош собой, ловок в светских беседах, в меру загадочен. Не так экзотичен и далёк от обыденности королевства, как князь Чаудхари, не проявляет той склонности к вину, что является недостатком Эмриса Торнбрана, не напускает на себя застенчивый вид, как Валентайн Эштон. Просто идеальный кандидат для того, чтобы вскружить голову неискушённой молодой особе.
Но мотив… В чём он может состоять? Если Гидеон Ли стал осведомителем альда Торнбрана, то смерть поверенного ему не на руку, а совсем наоборот. Теперь неизвестно, станет ли владелец замка менять завещание. Пока он от своих слов не отрекался, однако кто знает, что взбредёт ему на ум завтра? Как говорится, ковать железо нужно, пока горячо. Ведь неизвестно, что принесёт завтрашний день.
В дверь постучали.
- Входи, Лорин! - отозвалась Алита, но появился Киллиан. - Вы? - смутилась она, одновременно и радуясь, и отчаянно надеясь, что никто ещё не успел заметить, что Ристон зачастил к ней. - Что, ужин уже закончился?
- Сегодня никому не захотелось засиживаться за столом.
- Тогда сейчас придёт горничная, и…
- Боюсь, не сейчас. Их всех задержали для допроса. О чём я и пришёл рассказать.
- Для какого ещё допроса? - нахмурилась Али. - Об убийстве? Но ведь это я должна была поговорить с прислугой!
- Нет, тут другое. Альда Эдевейн утверждает, будто у неё исчезло дорогое украшение. В пропаже она, разумеется, обвиняет тех, кто убирался в комнате.
- Вот как?
- Хозяин очень зол. Уверяет альду, что накажет воровку по-своему. А Эмрис снова напился и заснул, едва добрался до ближайшего дивана, - добавил Киллиан со вздохом. - Именно тогда, когда я собирался с ним побеседовать. В общем, я рад, что ты не стала свидетельницей происходящего.
- Но воровство… Какой смысл? Замок нельзя покинуть. Альд Торнбран наверняка распорядится обыскать комнаты тех, кто мог стащить украшение. Если только его не спрятали где-нибудь в пустующих помещениях…
- Или - как вариант - виновен кто-то из гостей.
- Тоже версия, - согласилась Алита. Снова промелькнула мысль о Гидеоне Ли. Доведён ли он уже до отчаяния, которое может толкнуть на кражу? К примеру, молодой человек проходил мимо спальни Флорианы Эдевейн, там никого не было, дверь оказалась приоткрыта, а украшение лежало на туалетном столике. Воспротивился бы он соблазну? - Но обшаривать покои гостей альд Торнбран едва ли позволит… Хотя…
- Что ты хотела сказать?
- Думаю, в них можно найти немало интересного, вот только не факт, что это пригодится в расследовании.
- Тебе уже приходилось обыскивать чужие комнаты, - отметил собеседник.
- Ох, альд Ристон, не напоминайте! - вспыхнула Али, потупившись и закрыв лицо руками. - Тогда я… Вы ведь и сами всё знаете!
- Да-да, ты меня подозревала. Но сейчас-то я не один из вероятных преступников? Ты мне веришь?
- Да, - решительно заявила она, заставив себя поднять голову. Но долго выдерживать внимательный взгляд синих глаз не получалось. - Я вам верю. И постараюсь ничего от вас не скрывать, пусть даже придётся нарушить тайну следствия. Однако мне бы не хотелось, чтобы вы рисковали.
- Ты ведь и сама рискуешь. Как с той проклятой лестницей. А что касается тайны… В Бранстейне я выполняю обязанности не только градоправителя, но и мирового судьи. Так могу ли я, учитывая этот факт, стать доверенным лицом?
- Можете, альд Ристон.
- А потому я жду.
- Чего же?
- Рассказа о том, о чём ты до сих пор умалчивала.
- Но могу ли я рассчитывать на взаимную откровенность?
- Хорошо, - чуть помедлив, ответил он. - Я поведаю тебе о том, что мне известно про альда Брогана. Да, я встречался с ним раньше.
- Но вы ведь…
- Нет, врагами мы не были. И у меня не имелось ни единой причины его убивать. Несмотря на некоторую антипатию с моей стороны.
- И что же является причиной подобного отношения?
- Сначала ты, - не позволил ей увильнуть Киллиан. Он с удобством расположился на всё той же мягкой кушетке, наклонился к собеседнице и сложил перед собой руки, сцепив пальцы в замок. - Расскажи мне поподробнее об этих снах. В них уже появлялся кто-нибудь из знакомых? Я говорю о гостях альда Торнбрана.
- Пока нет… - Алита покачала головой. - Только сами девушки. В мыслях той, с кем меня связало заклятие, нет имён. Лишь неясные образы.
- Они никого тебе не напоминают?
- Всё очень смутно… Будто я вижу движущиеся в тумане фигуры, но не могу разглядеть лиц, узнать их. Они близко и далеко одновременно. Надеюсь, следующие сны внесут какую-то ясность. И ещё магия…
- Магия?
- Альд Торнбран сказал, что у девушек имелись способности, но родители не пожелали их развивать. Может быть, им просто не хотелось надолго расставаться с дочерями. Обе не учились ни в академии для одарённых, ни в обычном пансионе, получили только домашнее образование. Но во снах я чувствую, что у них есть сила, и та требует выхода, бурлит, как кипящая вода в котле под крышкой, напоминает о себе. Магия не прощает тех, кто совсем от неё отказался.
Глава 21
Киллиан наверняка понял, что Алита хотела сказать. Он нахмурился и некоторое время ничего не говорил. Перед глазами Али вновь промелькнули картины приснившегося, и в груди сдавило в предчувствии нового сна. Девушки приближались к тому, что положило конец их жизням. И она в своих сновидениях проделывала тот путь вместе с ними, не имея возможности ни предупредить, ни изменить уже случившиеся события.
- Может, поделишься? - Ристон кивнул на графин с вином. Там оставалось ещё достаточно.
- Но тут всего один бокал…
- Меня это не смущает.
- Тогда как пожелаете.
Киллиан наполнил бокал тёмным ягодным напитком, пригубил медленно, точно хотел не столько утолить жажду, сколько распробовать вкус. Алита в тишине наблюдала за ним. И невольно вспоминала их единственный поцелуй в Бранстейне.
Единственный ли?..
Спохватившись, что чересчур задержалась взглядом на его губах, Али сделала вид, будто увлечённо рассматривает узор на покрывале.
- Теперь ваша очередь, - напомнила она. - Расскажите мне об альде Брогане. Как думаете, у него имелись враги?
- Враги есть у всех, - помолчав, ответил собеседник. - Я знаю, что альд Броган работал на одного… не самого порядочного человека. И поспособствовал тому, чтобы его жене, которая уже не могла далее выдерживать измены и жестокое обращение супруга, после развода запретили видеться с детьми. Увы, разлуки она не выдержала и тяжело заболела. Сейчас бедной женщины уже нет в живых, последние годы её жизни прошли в Бранстейне, но, увы, целительный морской воздух не смог помочь ей поправиться.
- Такое случается… к сожалению, чаще, чем хотелось бы, - произнесла в ответ Алита, закусывая губу. - Пока законы королевства не изменятся, едва ли можно рассчитывать на то, что интересы жён станут приоритетными при рассмотрении подобных дел в суде. Хотя королева - ведь тоже женщина и тоже мать.
- Есть другие законы, - проговорил Киллиан. - Они не записаны в судебных талмудах. Они должны быть в сердце каждого человека, но чего ожидать от того, чьё сердце подобно гнилому плоду? Впрочем, мы отвлеклись от темы. Альда Брогана убили в замке, следовательно, убийца среди нас, и причину следует искать в том, что подтолкнуло его на решительные действия.
- Сказанное Сайласом Торнбраном. Кому-то не хотелось, чтобы он вносил изменения в завещание? И мы знаем, кому…
- Думаю, Эмрис не способен на убийство. И я защищаю его не только ради нашей давней дружбы. Просто он… не такой уж опустившийся и распутный человек, каким хочет казаться. Всё поведение альда Торнбрана-младшего, его нежелание вступать в брак, нарочитое пренебрежение моралью и прочее - лишь попытки обратить на себя внимание. Если не дядюшки, то кого-то другого, кто его поймёт и посочувствует.
- Разве не все мы желаем того же самого? Или… почти все, - смешалась Али. - Но, кажется, я понимаю, что вы хотите сказать.
- Взрослые люди могут и сами себя поддерживать, однако Эмрис, боюсь, так и не повзрослел по-настоящему. Он, как и его отец, всегда оставался в тени Сайласа Торнбрана. В тени того, кто значительно сильнее и влиятельнее.
- Однако остальным гостям смерть альда Брогана не принесла никакой выгоды.
- Ну почему же никакой? Только материальной. Но изменить завещание можно и позже. А вот убить человека, чтобы он промолчал, не выдал… Это вполне вероятно.
- Полагаете, убитый мог кого-то шантажировать?
- Как вариант.
Алита смахнула упавшие на лицо пряди волос, в свете огня камина отливавшие медью, и наклонилась чуть ближе к собеседнику.
- И кого же из гостей вы подозреваете, альд Ристон?
- Ты ведь уже начала собирать их алиби?
- Да, но почти у всех оно весьма смутное. Например, Бертина Эштон… Она искала мужа и видела альда Брогана ещё живым, но кто может подтвердить истинность её слов? Или князь Чаудхари… Когда я встретила его в коридоре, он сказал, будто собирался прилечь подремать, но что делал до того, как пойти к себе в комнату? Валентайн Эштон находился в курительной в полном одиночестве, а она совсем близко к малой гостиной. К тому же, альд Торнбран сказал, что практически всем известно о его коллекции, где немало острых предметов.
- Так и есть, - кивнул Киллиан. - Он всегда ею хвастался, демонстрировал каждое новое приобретение. Эмрис лелеет надежду, что однажды сможет всё продать и выручить кругленькую сумму. Его самого не слишком привлекает оружие. Хорошо, что его дядя не знает о мечте племянника.
- А если подозревает? И намерен завещать коллекцию кому-то другому? - предположила Али. - Ведь наследники могут получить не только деньги. Есть ещё замок, ценные вещи… А преступления совершаются и из-за гораздо меньшей суммы.
- Согласен.
- Потому мне и крайне любопытно, кто же получил поместье и всё имущество отца сестёр. Ведь не стало целой семьи! Альд Броган должен был точно это знать, но, возможно, Сайлас Торнбран также осведомлён. Не случись досадной неприятности с ногой, я бы уже сейчас отправилась к нему! Однако не факт, что он пожелает говорить, - добавила она со вздохом, вспоминая то, как обычно дозировал информацию владелец замка, так и не поведав ей многих нужных деталей.
- Я могу пойти вместо тебя.
- Ох, боюсь, вам он и вовсе ничего не скажет!
- Посмотрим.
Ристон, поставив на туалетный столик пустой бокал, поднялся с места и, должно быть, собирался покинуть её спальню, когда раздался стук в дверь.
***
Переведя растерянный взгляд с лица Киллиана на дверь, Алита дала позволение войти. В комнате появилась заплаканная горничная. Кажется, она вовсе и не обратила внимания на то, что гостья в спальне не одна, во всяком случае, никак не прокомментировала его присутствие, лишь машинально поклонилась и принялась собирать на поднос посуду, оставшуюся от ужина.
- Я пойду, - сообщил Ристон, прощаясь. - До завтра. Скорейшего выздоровления.
Шагая по освещённому свечами коридору, он услышал слова, которые доносились из-за приоткрытой двери одной из комнат.
- Негодяйка! - выкрикнул женский голос, растерявший все кокетливо звенящие нотки, свойственные тому в прочих разговорах. - Мерзавка! Погоди у меня, вот вернёмся в столицу, и я тебя проучу…
- Я не знаю, как это получилось!
- Все вы так говорите! Прозевала, не уследила! А, может, сама же и своровала?! Признавайся! Немедленно!
За этим последовал звук пощёчины. Киллиан заглянул туда, где разворачивалась некрасивая сцена, и увидел стоящую посередине комнаты Флориану Эдевейн. Перед ней неуклюже скорчилась камеристка, прижимая ладонь к покрасневшей от удара щеке.
- Добрый вечер! - произнёс Ристон.
- Вы?! - Флориана вскинула на него взгляд тёмных блестящих глаз и бросилась к нему так, словно искала защиты. - Я больше не могу здесь оставаться, альд Ристон! Сначала убийство, а теперь меня ограбили! Неужели совсем никак нельзя уехать?