Он не успел додумать эту мысль, потому что в тот самый момент идущие впереди куда-то свернули, и до его ушей донёсся пронзительный женский вскрик. Поспешив на звук, Ристон увидел небольшую курительную комнату, пропахшую табачным дымом, и распростёртую на полу мужскую фигуру. Бертина стояла перед супругом на коленях и трясла за плечи, словно пыталась разбудить спящего.
- Валентайн! Что случилось? Кто это с тобой сделал? - причитала она.
- Постойте, альда Эштон, нужно проверить, жив ли он, - остановил её Эмрис и бросился щупать пульс. Затем с облегчением выдохнул и коснулся её руки. - Вам рано считать себя вдовой.
- Нам нужно отнести его куда-нибудь и попробовать привести в сознание, - сказал Ристон. - Похоже, вашего мужа ударили по голове. Вот этим, - добавил он, кивнув на валявшуюся в некотором отдалении кочергу.
- У кого только рука поднялась? - отозвалась молодая женщина, вытирая платочком блестящие от слёз глаза. Затем перевела взгляд на Эмриса, который участливо касался её локтя. - Могу ли я верить, что вы не враг нашей семье, альд Торнбран?
- Разумеется! - заверил он её. - Что за вопрос? Я сделаю для вас всё возможное! Дядюшка будет так огорчён. Уже второй несчастный случай за праздничные дни.
- Очень деликатно с твоей стороны называть убийство и попытку убийства несчастными случаями, - произнёс Киллиан, продолжая разглядывать предмет обихода, послуживший орудием. - Ему повезло. Крепкая голова.
- Или его вовсе и не хотели убивать. Только оглушить, - предположил Эмрис. - Может быть, альд Эштон даже видел, кто это был.
- Если удар нанесли со спины, то едва ли. Что ж, я думаю, нам не следует здесь задерживаться. Где тут ближайшая комната с кроватью или диваном?
Бесчувственное тело Валентайна Эштона не выглядело слишком тяжёлым, потому решили не звать слуг, а перетащить его самостоятельно. Жена пострадавшего шла рядом, почти перестав всхлипывать. Сейчас она воплощала собой образ растерянного, нежного, точно цветок лилии, и хрупкого, как статуэтка, существа, которое так и хотелось утешить. Чем, судя по всему, вполне успешно, и занялся Эмрис, пока Ристон отправился за помощью. По дороге ему никто не встретился.
- Возмутительно! - проворчал Сайлас Торнбран, выходя из кабинета. - Мой замок превращается в лазарет. Осталось только мне откуда-нибудь свалиться и что-нибудь себе сломать!
- Но вы ведь сами заварили эту кашу, не так ли? - заметил Киллиан, приподнимая брови. - Может быть, вам даже известно, кто покушался на жизнь альда Эштона? И причина, по которой такое могло произойти именно здесь и сейчас.
- Мне? С чего бы? Не забывайтесь, молодой человек, помните о почтении к старшим! - буркнул владелец замка, но задумался, погрузившись в себя, и больше ничего не говорил до той минуты, как они отыскали экономку. Та быстро взяла ситуацию в свои руки. Даже удивлённой не выглядела… или же просто скрывала собственные эмоции от явно доверявшего ей во всём хозяина.
Когда Ристон провёл обоих туда, где оставались Эштоны и Эмрис, Бертина сидела рядом с мужем, сжимая его поникшую руку в своей. Молодая женщина ревниво наблюдала за тем, как экономка склонилась над её супругом. Киллиан бросил взгляд в окно, за которым лежал снег, и не в первый раз пожалел о невозможности послать за доктором. Альду Торнбрану следовало бы держать семейного врача при себе. Или хотя бы пригласить его в качестве гостя на эти дни, когда они все оказались заперты здесь, будто в мышеловке.
Валентайн Эштон, как и следовало ожидать, ничего не мог вспомнить. Придя в себя, он стонал и морщился от боли, жаловался на пляшущие перед глазами пятна, однако на все вопросы о том, что с ним произошло в курительной комнате, отвечал, что не видел нападающего. Ристон задумался - уж не вспугнул ли кто-нибудь того, кто покушался на жизнь одного из гостей? Может быть, есть свидетель? Среди прислуги, например.
Судя по всему, та же мысль пришла в голову и Сайласу Торнбрану, который вывел экономку в коридор и обменялся с ней парой слов наедине. Все жалобы пострадавшего владелец замка выслушивал недоверчиво, будто подозревал самого альда Эштона в чём-то противозаконном. Киллиан решил, что ему необходимо рассказать о случившемся Алите, к тому же его помощь здесь больше не требовалась, поэтому он пожелал молодому человеку скорейшего выздоровления и отправился к ней.
Али лежала в постели с таким недовольным видом, словно её цепью приковали к столбикам балдахина. На покрывале снова находилась та самая папка, с которой всё и началось. В комнате остро пахло эфирными маслами и сушёными травами, использующимися для компрессов.
Казалось, она даже не удивилась его приходу. Вскинула взгляд и тут же опустила ресницы. Ристон уже почти привычно занял место на кушетке и протянул руку к выпавшему из папки рисунку, с которого смотрело на него лицо Эмриса.
- Как чаепитие с альдой Эдевейн? - поинтересовался Киллиан.
- Лучше не спрашивайте.
- Что ей от тебя нужно?
- А вы не догадываетесь?
- Ладно, оставим эту тему, - не без некоторой неловкости пробормотал он. - Лучше расскажу о том, что недавно случилось. Кто-то напал на Валентайна Эштона.
- Как? - Алита изумлённо наклонилась вперёд. - Он ведь всегда рядом с женой!
- Сбежал от неё покурить. В общем, мы с ней и с Эмрисом нашли его с шишкой на голове. Кто-то хорошенько размахнулся и ударил его кочергой.
- Он в сознании?
- Уже да. Но утверждает, что не успел никого увидеть. Стоял спиной к двери.
- Неудачное покушение, - резюмировала Али, в задумчивости постукивая кончиками пальцев по нижней губе. Это зрелище так отвлекло Ристона, что он не сразу расслышал адресованный к нему вопрос. - У вас есть какие-нибудь подозрения насчёт того, кто на него напал?
- Ну, Эмрис, Гидеон Ли и князь Чаудхари были со мной. Кажется, никто из них не выходил за то время, что мы провели в одной компании. Хотя…
- А альд Торнбран-старший?
- Как и сказал, сидел в своём кабинете.
- Если допустить, что у мужчин, с которыми вы проводили послеобеденное время, есть алиби, то остаются хозяин и женщины. Флориана Эдевейн, альда Броган и сама Бертина Эштон. Может, она рассердилась на мужа из-за его вредной привычки и не сдержалась, а затем, перепугавшись, надумала свалить вину на кого-нибудь другого?
- Не очень-то подобное на неё похоже, - отозвался Киллиан, вспомнив полные казавшихся вполне искренними слёз глаза молодой женщины, которая явилась за помощью в поисках мужа.
- Ах, знали бы вы, на какие убедительные спектакли способны некоторые альды, если то в их интересах, - поморщилась собеседница, очевидно, что-то вспомнив.
- Перечисляя подозреваемых, ты кое-кого забыла, - заметил он.
- Кого же?
- Слуг.
Алита ответила ему серьёзным взглядом. Похоже, это действительно оказалось их общим упущением. Прислугу в королевстве учили быть невидимками - не в смысле, что навешивали на них амулеты для отвода глаз, а в том, что касалось поведения. Вышколенная горничная, дворецкий или камеристка всегда знали, как себя вести, чтобы их не замечали хозяева и гости. Обычно на персонал совершенно не обращали внимания, считая прислуживающих за столом или сметающих пыль чем-то вроде ходячей мебели. Но они тоже являлись людьми, которые располагали выгодной возможностью подглядывать и подслушивать, оставаясь для прочих лишь теми незаметными существами, что делали жизнь богатых людей комфортной и беззаботной. А ещё у слуг могли иметься собственные чувства, желания… и мотивы.
Примерно так Ристон и сказал, выдвинув новую версию.
- Не представляю степенную Элфриду Ламберт с кочергой в поднятой руке, - хмыкнула в ответ Али. - Но вы правы, к ним тоже следовало бы присмотреться повнимательнее. А вдруг альд Торнбран и работников набирал с неким умыслом?
Алита бросила взгляд в окно, за которым сгущались ранние зимние сумерки, затем, точно вдруг озябнув, повыше натянула на плечи мягкую серую шаль, в которую куталась.
- Спасибо, что принесли новости, альд Ристон. Хотелось бы побеседовать с Валентайном Эштоном лично, но едва ли он станет со мной откровенничать, учитывая недавние стычки с ним и его женой. Вы что-то ещё собирались мне сообщить?
Он мог бы сказать, что рядом с ней чувствовал себя таким живым, как никогда прежде. Словно одним своим присутствием, взглядом, улыбкой Али возвращала ему юношескую беззаботность, дарила желание верить в лучшее и умение радоваться всяческим мелочам, которых он бы и не заметил, не будь её. А огонь его магии, как бы Киллиан ту ни подавлял, будто подпитывался искрами дара девушки.
Но вместо того, чтобы высказаться, он всего лишь покачал головой.
- Я намерена спуститься на ужин, - твёрдо, словно ожидая, что он станет возражать, произнесла Алита. - Не могу больше сидеть тут безвылазно. И… надо же проверить, что ещё изменилось в моём отношении к остальным после того, что я сделала.
- А что, уже есть какие-то результаты?
- Альда Эдевейн, - вздохнула она. - Ведь та девушка видела в ней подругу и доверяла ей. Но пока не очень понятно, полезно ли это для расследования.
Глава 28
Алита переодевалась к ужину. Выбрала одно из новых платьев, которое ей очень нравилось. Снова зелёное, так ведь не на свадьбу собралась.
Киллиан ушёл некоторое время назад. Несмотря на его слова о том, что в подобных обстоятельствах никого не волнует чужая нравственность, Али надеялась, что его никто не видел выходящим из её комнаты. Ведь не объяснишь же другим, что они просто сообща пытаются разобраться в том, что происходило в замке Торнбран, корнями уходя в другую - более давнюю - мрачную историю.
Девушка вздохнула, стоя перед зеркалом и вглядываясь в глаза той, что отражалась в его прохладной гладкой поверхности. Сколько можно заниматься самообманом? Уж себе-то лучше не лгать. Вспомнились объятия в библиотеке, совместное пробуждение в этой самой спальне, обращённые на неё взгляды Ристона, когда он наверняка думал, что она не замечает. Пусть в какой-то степени их отношения являлись дружескими и партнёрскими, этим они не ограничивались.
Вдруг представилось, будто Киллиан стоит совсем рядом, за её спиной. Его руки уверенно ложатся на её обнажённые плечи, длинные пальцы отводят назад медно-рыжие пряди волос, скользнув чуть ниже, касаются ключицы, неспешно обводят край выреза. Зажмурившись, Алита отшатнулась от зеркала и зашипела от боли, неловко подвернув и без того хромую ногу.
Раздался негромкий стук в дверь, и появилась Лорин.
- Хозяин прислал вам трость, - сообщила она.
- Спасибо! - отозвалась Али, разглядывая крепкую и прочную трость из дорогой породы дерева. Интересно, кто пользовался ею раньше? Неужели сам Сайлас Торнбран?
- Благодарить нужно его, а не меня, - монотонно произнесла девушка, и Алита вдруг заметила, что собеседница выглядит слишком бледной и безучастной - ни кровинки в обычно румяном лице. - Скажите, вот как вы думаете… Если вы обнаружили, что человек, которому вы верили, не такой уж хороший, как вам казалось, что вы сделаете?
- Тебя кто-то обидел? - участливо спросила девушку Али, вдруг ощутив чувство вины. Занятая своими размышлениями, она почти не обращала внимания на приставленную к ней горничную, не интересовалась тем, каково ей выносить вынужденное заключение в замке. Вдруг вспомнились недавние слова Киллиана о возможной причастности слуг к убийству альда Брогана и покушению на Валентайна Эштона, но казалось нелепостью даже предположить, будто Лорин могла оказаться той, кто взял бы в руки кинжал и хладнокровно заколол им человека.
- Нет, ничего такого. Просто… Ах, нет, лучше мне оставить всё при себе!
Поклонившись, горничная покинула комнату, оставив Алиту растерянно смотреть ей вслед. Но долго предаваться раздумьям было некогда. Настало время спускаться к ужину, а теперь - с больной ногой - путь от спальни до столовой занимал куда больше времени.
В коридоре ей встретился Гидеон Ли, который галантно предложил руку, не желая слушать никаких заверений в том, что она вполне способна управиться даже с тяжёлой тростью.
- Вам уже кто-нибудь успел рассказать о недавних событиях? - поинтересовался молодой человек, чуть прищурив внимательные светлые глаза. - Почти не сомневаюсь, что да. Наверняка слуги, этот народ всюду суёт свой нос.
- Надеюсь, жизни и здоровью альда Эштона сейчас ничего не угрожает? - осведомилась у словоохотливого собеседника Али.
- Уверен, что нет. Он, конечно же, держит себя так, будто смертельно ранен, но, уж поверьте мне, исключительно для того, чтобы разжалобить супругу. Она не переносит его склонности к курению.
- Помнится, он как-то обмолвился, будто снова закурил из-за того, что лишился покоя.
- А кому из нас здесь приходится легко? - усмехнулся альд Ли. - Может, вам? Или мне? Долгий снегопад, странные игры владельца замка, убийство его поверенного. Любой занервничает. Кстати, что-то я давно не видел сестру убитого. Должно быть, она предпочитает трапезничать у себя в комнате.
- И её можно понять. Бедная женщина потеряла родственника. К тому же, пока нет возможности даже позаботиться о похоронах, ведь сначала тело должен осмотреть доктор от Службы Правопорядка.
- Вы так хорошо осведомлены о подобных процедурах? Читаете детективные романы? О, не смущайтесь, я тоже их люблю!
- И как часто вам удаётся разгадать личность преступника?
- Нередко, а вам? - тут же полюбопытствовал собеседник.
- Когда как… - задумчиво протянула она, боясь снова сказать лишнего. - Когда как. Что ж, мы почти пришли, альд Ли, дальше я и сама могу дойти.
- Нет уж, позвольте мне усадить вас за стол, - заупрямился он. - Не лишайте меня этого удовольствия. Тут их и так гораздо меньше, чем ожидалось.
- Скажите, вы ведь подозреваете кого-нибудь? - спросила Алита, решив проявить снисходительность, но с нетерпением дожидаясь того момента, когда его сильные пальцы разожмутся и отпустят наконец её руку. Отчего-то сейчас общество Гидеона Ли не казалось ей таким уж приятным, несмотря на всю его вежливость и обходительность. - Кто, по-вашему, мог ударить альда Эштона кочергой?
- Может, экономка? Шучу-шучу, не хмурьтесь вы так! Я могу лишь с уверенностью сказать, что на его жизнь покушался не я.
Услужливо отодвинув для неё стул, мужчина занял место неподалёку. Эштонов не было, как и альды Броган, и казалось, будто гостей с каждым днём становится всё меньше. Скоро не останется никого, и лишь Сайлас Торнбран продолжит сидеть во главе стола - такой же хмурый, холодный и несгибаемый, как всегда.
***
От внимания Ристона не ускользнуло то, что Алита спустилась к ужину в компании Гидеона Ли, который своим лощёным видом наводил на желание хорошенько его встряхнуть, чтобы как-нибудь испортить то впечатление, которое молодой человек наверняка производил на девушек. Неужели подобное чувство и называется ревностью? Впрочем, Али, кажется, не слишком-то нравилось внимание со стороны альда Ли, так что шут с ним, решил Киллиан, пусть живёт.
Судя по всему, почти ни у кого из присутствующих не было настроения ни на улыбки, ни на светские разговоры. О том, что их привёл сюда праздник, те, казалось, и вовсе совершенно забыли. Просторное помещение наполняло явно тяготившее каждого молчание, но прерывать его никто не спешил, только позвякивали негромко столовые приборы.
Интересно, поможет ли им хоть немного опрометчивое решение Алиты? Сама мысль о слиянии её разума с душой некоторое время назад умершей девушки казалась Ристону неприятной. Это попахивало некромантией, а от такого он старался держаться подальше, да и другим советовал, будучи уверенным в том, что миры живых и мёртвых не должны пересекаться. Но сейчас, уже достаточно хорошо зная упрямство Али, Киллиан понимал, что едва ли у него бы получилось её переубедить. Раз уж она вбила себе в голову во что бы то ни стало разобраться в происходящем, то и риск её не остановит.
Словно угадав, что его мысли о ней, Алита подняла глаза, и их взгляды столкнулись. Ристон вспомнил, что впереди долгая ночь, а, значит, новый сон о поместье. Эти сны выматывали девушку, тянули из неё силу, точно диковинные хищные растения, и в худшем случае всё могло закончиться ещё одним магическим истощением. Или в лучшем? А если однажды она попросту не проснётся, навсегда оставшись в плену навеянных заклятием сновидений?..
"Я должен быть рядом, - твёрдо решил Киллиан. - Пусть говорит, что хочет, а без надзора я её не оставлю. Кроме того, про реальную опасность тоже нельзя забывать".
После ужина все разошлись по своим комнатам. Никто не захотел задержаться, чтобы выпить ещё бокальчик, поиграть в настольные игры, скрасить вечернее время беседой у камина. Гости не стремились держаться вместе, они были разобщены и потеряны, и лишь воспитание, а также привитая с раннего детства манера не показывать собственных эмоций сдерживали их от вспышки гнева или отчаяния.
Но, напомнил себе Ристон, среди них мог быть убийца, и тот наверняка испытывал что-то, отличавшееся от чувств остальных. Что же? Страх разоблачения, досаду, что Валентайн Эштон остался жив, предвкушение следующего злодеяния?
- Может, уже завтра или послезавтра слуги расчистят тропинку, и мы сможем отправиться на прогулку, - сказал Эмрис, догнав Киллиана на лестнице. Алита покинула столовую чуть раньше, сославшись на головную боль и не дождавшись десерта. Альд Ли тут же предложил её проводить, но она отказалась.
- Ты уверен, что тебе так уж этого хочется?
- Конечно! Скука смертная сидеть в четырёх стенах, да ещё и в такой обстановке. А там свежий воздух, запах снега, околдованные морозным волшебством деревья. Я даже при одной мысли о том, чтобы наконец-то выйти отсюда, чувствую, будто оживаю. Интересно, Алита согласится составить компанию?
- Сомневаюсь. У неё ещё болит нога. Эштонов ты едва ли заманишь после того, что сегодня случилось, а Гидеон Ли, помнится, настроен весьма скептически.
- Я что-нибудь придумаю, - явно не намерен был сдаваться приятель. - Альду Эдевейн уже уговорил. Подберу ключик и к другим.
- Сейчас надо быть осторожнее - нам всем.
- Знаю. Но от прогулки не откажусь. Даже не уговаривай. И не пытайся отвертеться. Лучше всего будет пойти ближе к вечеру. Когда уже темнеет, магия зимнего леса особенно хороша. Можно взять с собой фонарь.