* * *
Вечером Корикова с Рыковой вполголоса шептались на редакционной кухне.
– Поздравь меня, дорогуша, теперь мне Карман будет ежемесячно по червончику приплачивать, – ликовала Зина, отхлебывая из кружки мартини. – Видела бы ты, как он у меня в ногах ползал, чтобы я не настаивала на официальном повышении зарплаты! Ну, я пошла ему навстречу. Чай не зверюга какая.
– А с Яблонской у тебя как? Нормализовалось?
– А она вообше со мной не здоровается. Вот уже три дня – ни одного задания. Хожу, балду пинаю. Наконец-то время появилось с женихами в аське потрындеть. Да вот сегодня днем сбегала в солярий и на нейл-арт. Как тебе мои стразы? – и она продемонстрировала Кориковой наращенные ногти цвета фуксии, каждый из которых был украшен блестящим голубым сердечком.
– Гламурненько, – без особого восторга заметила Алина. Рыкову она любила вовсе не за утонченный вкус.
– Но ты знаешь, Яблонская отцепилась, так Кудряшов подъезжать начал.
– Кудряшов? – встревожилась Алина.
– Да не в том смысле! – рассмеялась Зина. – Я его вообще, как мужика не воспринимаю. Робот-полицейский, блин.
– Что бы ты понимала, Зин… Ну и что он к тебе подъезжать начал?
– А он типа, стал всякие хитрые вопросы задавать. Могу ли я при случае Пащенко какой-то конверт передать. А я ему: при каком, на фиг, случае? Я как из "Помела" свалила, так один раз только Папика видела – и то издалека, в кремле. А рыжий никак не унимается и с другой стороны заходит: дай, мол, тогда его электронку. Я говорю: вон, пожалуйста, переверни "Помело" да посмотри в выходных данных! А он гундит: "Я думал, у тебя личный ящик есть".
– Зин, а тебе что, жалко, что ли Кудряшову папиковское "мыло" дать? Или ты и тут хочешь выгоду поиметь?
– Да нет у меня его "мыла"! И вообще, не понимаю я, чего рыжий вынюхивает.
– Сказать, чего?
– А знаешь?
– Не на сто процентов. Но некоторые паззлы в голове сложились. Они ищут, кто слил Папику текст Светлова. На форуме-то читала, что пишут? Оказывается, Светлов отшельника не только Папику, но и Яблонской прислал. Но наша Яна почему-то считает, что Папику текст переправил не автор, а кто-то из наших.
– Паранойя в классическом проявлении! – фыркнула Рыкова и плеснула в кружку еще мартини. – А баба Анжела что за комедию ломает? Светлов типа ее любовник?
– Зин, лично я считаю все заявления Крикуненко о дружбе со Светловым климактерическим бредом. Терзают меня смутные сомненья, что она не то, что словом с ним за всю жизнь не перемолвилась, но даже понятия не имеет, как он выглядит.
– Во-во. Тогда зачем ей эти показательные выступления?
– А вот это мне самой ужас как интересно…
* * *
В понедельник Серова пришла на работу на час раньше. Близился конец месяца, и ей надо было просмотреть и свести воедино творческие планы, сданные журналистами. Повычеркивать банальные, избитые и просто глупые темы, добавить свежих и актуальных. Причем, таковыми она считала не только те, что рождались в голове у нее или Яблонской. Часто во время дружеского трепа коллеги высказывали интересные задумки. Ни одна их этих идей, брошенных, казалось бы, в воздух, не ускользала от внимания Светланы. Она тут же брала ее на карандаш, и где-нибудь через полтора месяца, как бы походя, говорила той же Рыковой:
– Зин, помнишь, у тебя была классная мысль – сделать расследование о том, как нас разводят на бабки в салонах красоты? У тебя в каком состоянии текст?
Конечно, Рыкова хлопала глазами и мычала что-то невразумительное, но в коллективе складывалось правильное впечатление, что редакторами никто не забыт и ничто не забыто. Поэтому, когда какой-нибудь Ростунов заводил монолог на тему, что он увяз в мелкотемье, что из-за вала заданий ему некогда ваять эпические нетленки, Серова тут же говорила:
– Леш, у тебя тут интересная тема была. Ты хотел с контрактниками разобраться, что у них там творится в частях. Ну что, нашел уже кого-нибудь? Набрал историй? Ты понимаешь, надеюсь, что к военкому надо идти не с голыми эмоциями…
– И когда мне прикажете собирать эти истории? – тут же воспалялся Ростунов. – Вы с Кудряшовым и Яблонской загоняли меня по новостям. То мэр какую-нибудь дурь постановил, то пожар, то труп, то понос, то золотуха – и везде нужен Ростунов! А дали бы мне хоть один свободный денек, я бы вам такое притащил!
– Хорошо, я поговорю с Яной, – спокойно отвечала Серова, хотя прекрасно знала: ничего этот свободный денек не переменит. Сколько было этих свободных деньков, после которых все возвращались в редакцию еще злее и неудовлетвореннее, чем прежде.
Как-то Серова увидела, что Колчина с интересом листает "Русский репортер". Поймав на себе взгляд начальницы, Юля сказала:
– Я бы могла писать не хуже.
– В чем же дело? – тут же доброжелательно, но твердо спросила ее Светлана. – Почему не пишешь? Уверяю тебя, редактора будут только за.
– Да когда, Светлан, писать-то? – и Колчина начала скучно перечислять свои сегодняшние задания, которых и на самом деле было много.
– Да, Юль, мы все перегружены. Но если хочешь подняться над суетой, придется приложить большее усилие, чем обычно. Не успеваешь в рабочее время – пиши в выходные. Не хочешь в выходные – приди на два часа пораньше на работу.
– Ага, а спать когда?
– На том свете отоспимся, – улыбнулась Серова.
Такие разговоры в редакции заходили частенько. Многие журналисты мучились из-за нереализованности, но Серова про себя отмечала: это все только на словах. Проторчать вечер в кафешке или бесцельно пропинать время в выходные – тут ни у кого мук не возникало. И о великом призвании как-то разом забывалось. Но с каждой отработанной неделей и с каждыми впустую потраченными часами досуга недовольство собой нарастало как снежный ком…
Перебирая листки с творческими планами, Светлана одновременно нашупывала ступней под столом свои мокасины. И вдруг вскрикнула от боли.
– Что там такое? – Серова извлекла из-под стола туфлю и потрясла ее. На ладонь ей выкатилась кнопка – обычная канцелярская кнопка. Именно она и уколола Светлану, когда та попыталась влезть ногой в мокасину.
Интересно, как она сюда попала? Серова глянула кругом. На ее столе коробки с кнопками не было – они ей были без надобности. На соседнем, кориковском, столе стояла только упаковка с цветными скрепками. Светлана обошла рабочие места всех коллег, но в ее поле зрения не попало ни одной коробки с кнопками.
– Привет, Светлан! Что как рано? – в корреспондентскую вошла Корикова – как всегда, без макияжа и в джинсах.
– Представляешь, у меня в туфлю откуда-то кнопка закатилась. Я стала переобуваться и так укололась!
– Закатилась, говоришь? – через пару секунд переспросила Корикова. – Ты уверена, что ее не положили туда специально?
– Ну уж! – Серовой такая мысль, похоже, даже не приходила в голову. – Цель-то какая? Вроде не первое апреля.
– А при чем тут первое апреля? Наверно, кто-то тебя не любит – вот и все.
– Да кто? Ума не приложу. У меня со всеми такие хорошие отношения…
Макияж у Кориковой занимал от силы минут пять – она не любила тратить время на ерунду. Втирая в щеки легкий тон, она думала: "Странная все-таки эта Серова, и эта ее преданность Яблонской очень подозрительна. С Кудряшовым-то все понятно – он выслуживается перед Янкой, разыгрывая влюбленного. И эта, что ли, такая же? Всегда и во всем ее защищает, беседы разъяснительные в коллективе проводит, что никакая, мол, Яблонская не стерва, к ней надо лишь подход найти. Скоро, наверно, курсы психотерапевтические организует "Как выжить рядом с Яблонской". Но надо отдать должное, Янка к ней тоже нормально относится. Не орет, не гнобит. Вот была бы Яблонская такой со всеми…"
В корреспондентскую зашла Анжелика:
– Доброе утро, Светлана Андреевна! Здрассте! – Кориковой она просто кивнула. – А я вчера так замечательно пообщалась по телефону с Ромочкой, у него такие смелые творческие идеи… Но ни слова больше! – и она жестом тореадора сбросила с себя плащ.
С выхода байкальского отшельника в "Помеле" прошла неделя, а Светлов больше так и не давал о себе знать. Поутихла и дискуссия на www.gav-no.ru. Ее время от времени подогревала лишь некая Mademoiselle, которая ежедневно разражалась воспоминаниями о встречах со Светловым. Фактуры в этих мемуарах было кот наплакал, все больше выспренние восторги, в которых при перемене конъюнктуры было достаточно заменить фамилию восхваляемого – и запустить вновь.
В первые дни Яблонская с нетерпением ждала, что Роман срочно пришлет ей что-то свеженькое и не менее сенсационное, чем отшельник. Должен же он как-то реабилитироваться в ее глазах! Хотя, в чем он, собственно, должен реабилитироваться? В том, что он написал для "Девиантных" прекрасный материал, а его стырили лазутчики Пащенко? Еще не обиделся бы он на Яблонскую за то, что не уберегла его сенсацию, допустила утечку…
И вот в пятницу около полудня к ней в аську постучался некто Werwolf: "Добрый день, есть тема". Яна тут же отбила: "Какая? Давайте обсудим". Оказалось, что на связь вышел не кто иной, как Роман Светлов.
...
● "Сомалийские пираты интересуют? – писал Роман.
● "Ну да, это интересно, но нам нужна эмская привязка, а в данном случае ее нет, – отвечала Яна.
● "Если бы не было – я бы вас не побеспокоил. Я нашел такую привязку, – интриговал Светлов.
● "Интересно. Насколько я знаю, среди захваченных пиратами были только украинцы, – проявляла бдительность Яна.
● "А захваченные тут и ни при чем. Хотя и среди них есть чувак эмского происхождения. Ну да Бог с ним. Есть кое-что поинтереснее. Один из пиратов – уроженец Эмска, – сообщал Светлов столь же бесстрастно, как будто речь шла о каком-нибудь перерезании красной ленточки с участием губернатора.
● "Дас ист фантастиш! – тут же отбила Яблонская. – А, если не секрет, как вы нашли этого персонажа?
● "Искал, вот и нашел, – с достоинством отвечал Светлов. – Дело техники. У Парфенова еще не тому научат.
● "Когда ждать материал? – горела нетерпением Яблонская.
● "У меня, в принципе, все готово. К вечеру закончу и скину".
Яблонская тут же позвонила Кудряшову:
– Олег, поздравь меня! Светлов предложил такую тему, что я мигом забыла про байкальского отшельника!
– Только будь осторожнее, Ян.
– Ну, на этот раз из стен редакции не просочится ни килобайта информации!
– Я бы на твоем месте не был так уверен в этом. Ты так кричишь! А, может, под твоими дверями сейчас как раз стоит человек Пащенко? – и Олег сдержанно рассмеялся. – А Светлов сказал, где он сейчас?
– Ой, я и не спросила. Да сейчас к нему в аську постучу и узнаю. Представляешь, какой у него ник? Вервольф! Страшно, поди?
– Прямо трясусь.
Однако Светлов уже был офф-лайн. Яна торкнулась к нему в аську еще через пятнадцать минут, потом еще через пятнадцать. Наконец, Вервольф отозвался:
...
● "Привет! Ты кто? Если симпотная дефка – покажи фотку"
● "Ром, это Яблонская. Ты сейчас где, в Эмске?" – в полном недоумении отписала Яна.
● "Какой на фиг Рома? Я Славик. А ты как выглядишь?" – Вервольф явно был настроен на примитивный сетевой флирт.
● "Повторяю, мне нужен Роман Светлов. Он мне сорок минут назад писал с этой аськи", – настаивала Яблонская.
● "Ты гонишь. Это моя аська, никакого Светлова здесь сроду не было. Блин, только что просек: мне какой-то гоблин ник сменил! Щас переделаю взад"
Через пару минут Яне пришла весточка уже от Barsikа. Между ними опять продолжился незатейливый словесный пинг-понг.
● "Так ты Барсик, что ли? А кто тогда был Вервольф?
● "Вервольфа я не знаю. По ходу, пока жрать ходил, какой-то хмырь к моему компу пристроился, – негодовал Славик.
● "Кстати, у меня голубые глаза и длинные белые волосы, – чтобы подвести туповатого Славика к конструктивному диалогу, Яна перешла к тяжелой артиллерии. – Если ты из Эмска, можно словиться где-нибудь".
● "А сиськи большие? – деловито поинтересовался Славик.
● "Почти как у Семенович".
Еще десять минут в таком духе, и Славик на шесть вечера назначил Яне встречу у "Десяточки".
– Олег, ты мне нужен! – влетела она в кабинет Кудряшова. – Вечером едем брать Вервольфа, он же Барсик, он же Славик, он же Роман Светлов. Кстати, у тебя нет белого парика и накладного бюста? Нет? Очень жаль! – и она нервно рассмеялась.
А в это время только что вернувшиеся с задания Филатов и Кузьмин делились с коллегами новостями.
– Видели Стражнецкого. Такой довольный, прямо задница улыбается, – солировал Кузьмин. – Говорит, Папик со Светловым договор в конце недели подпишет, и Ромка теперь раз в неделю будет им по сенсации выдавать. Костик говорит: скоро олигархом буду. Папик его в состав учредителей вводит, и с мая он будет часть прибыли получать. Ну, правильно, Катюшку-то надо достойно содержать.
Вопилов стрельнул из своего угла тревожным взглядом. Если перед свадьбой Костика Влад только потешался над ним, то в последнее время он вдруг не на шутку раззавидовался тому, как устроился соратник его бурной молодости. "Ну и какой смысл жениться по любви? – думал он. – Я вон Алку типа любил… первые три месяца точно, а Костику Катька всегда была сугубо фиолетова. А итог? Я гол как сокол, Алка обрыдла хуже горькой редьки, Вовка от рук отбился и вообще… не сильно на меня похож. А Костику эта страхолюдина хоть и поперек горла, но зато для зятя Папик наизнанку вывернется. Симпатичную же девчонку он всегда сможет найти на стороне".
Но, признавая очевидные достижения Стражнецкого, Вопилов все же находил в своей "несложившейся" жизни немало приятных моментов. Ну, во-первых, Алка, хоть и надоела, а все же гораздо красивее Катюшки. Во-вторых, Костик сейчас и шагу из дома ступить не может, а он, Влад – как в том анекдоте про поручика Ржевского, "членом суда, членом туда". Ну, и, в-третьих, прямо сегодня вечером его ждет в гости Леля, бухгалтерша из "Нафта Лина". Ему, конечно, до ее нефтяной зарплаты дела особого нет, но то, что пить они будут не "Эмскую бодяжную" и закусывать не квашеной капустой – это уж будьте спокойны…
У "Десяточки" толклось немало народу, но Славика Яна узнала сразу. Это был парнишка лет двадцати, одетый в замызганные джинсы с модной "мотней" в r n b-стиле. Астенический торс, явно не знакомый с гантелями, скрадывали сразу несколько кофт. Яблонская подвалила к нему уверенной походкой. На лице Славика мелькнуло разочарование, однако он не рискнул задать девушке лет на десять его старше, где же ее белые волосы и бюст пятого размера.
– Давай колись, кому сегодня свой комп давал. Дело серьезное, в городе объявился особо опасный хакер, все менты на ушах стоят, – Яна решила сразу же припугнуть мальчишку.
– Да никому я не давал!
– Ты же сам сказал, что пожрать ходил. И смотри, не ври мне, а то как соучастник пойдешь.
– А вы кто вообще? – робко поинтересовался Славик.
– А сам-то не понял, что ли? – напустила Яна туману. – Где твой комп стоит?
– Если вы из ментовки, почему же не пробили меня по айпи? – выказал Славик наличие некоторого интеллекта.
– Да мы-то пробили, не переживай, только в твоей законопослушности отнюдь не уверены. Вот и проверяем каждое твое слово. Так что лучше говори правду и только правду.
– Окей. Ну, комп стоит у меня в конторе.
– А работаешь ты… – Яна достала блокнот и сделала вид, что сличает показания Славика со своими записями.
– Да Интернет-кафе у нас. Тут, через пару кварталов. "Сети" называется.
– Это не те ли "Сети", где наркотой из-под полы торгуют? – вспомнила Яна публикацию годичной давности.
– Нет, это не у нас! – горячо заверил ее Славик. – Это в "Да I net" было.
– В общем, поехали в твою контору, все на месте посмотрим. Меня тут коллега ждет на машине. Только ты никому не говори, что мы из милиции. Знакомые, мол, зашли. А разболтаешь кому – загремишь на нары.
Вкрай запуганный Славик послушно сел рядом с Яной на заднее сиденье в авто Кудряшова. По дороге выяснилось, что на тот момент, когда компьютерщик отправился обедать, в "Сетях" были заняты все пять машин. На двух старшеклассники резались в стрелялки, на третьем серьезного вида молодой мужчина изучал новостные сайты, на четвертом с кем-то общались по аське сразу две девчонки, а за пятым скачивал "Стиляг" некто, обутый в фасонистые черные ботинки с тупыми желтыми носами и такого же цвета шнурками.
Яна в зеркальце встретилась взглядом с Кудряшовым.
– Ну и кто тебе больше нравится? Некто к сером с новостями или некто в желтом со стилягами? Юных гопников я в расчет не беру.
– Нет, все они ни при чем. Ведь наш персонаж работал за компьютером Вячеслава.
– Святослава, – горделиво поправил его Барсик. – Меня зовут Святослав.
– А когда ты пошел на обед, на кого контору оставил? – спросила Яна.
– Ну как, Серега-охранник обычно присматривает. Деньги у всех были вперед заплачены, машин свободных не было, так что ему оставалось только разворачивать новых клиентов по направлению к двери.
– А этот Серега-охранник, он сейчас, наверно, на смене?
– Ну да.
– В общем, сведешь нас. Но не вздумай пикнуть, что мы опера. На прошлой неделе за разглашение тайны следствия такому же пацанчику, как ты, пять лет строгача дали, – Яна опять припугнула оттаявшего было Славика.
Охранник Серега оказался флегматичнейшим типом. Яна переглянулась с Кудряшовым: нет, этот увалень никак не может быть искрометным Светловым. Жестом приказав Славику испариться, Яна тут же взяла Серегу в оборот:
– Сегодня с компьютера Святослава Баранова на крупнейшие новостные порталы было разослано анонимное письмо экстремистского содержания с подстрекательством к национальной розни и угрозами проведения терактов. Мы установили, что в это время гражданин Баранов отсутствовал в офисе. Быстро говори, кто с 12.00 до 12.15 находился за его компьютером, если не хочешь провести ночь наедине со следователем Снегиревки.
На улице Снегирева располагалось местное УФСБ.
– Я… да это… как бы… – замекал Серега.
– Поточнее, – Яна придала своему голосу немного тепла, надеялась поощрить охранника к более обстоятельной беседе.
– В общем, я его сразу узнал, – выдал Серега. – Я его в окно видел – он из ментовки вышел. А через минуту к нам пришел. Ему срочно комп был нужен, а у нас все занято. Я его послать хотел, но я же видел, что он из ментовки. И я разрешил ему посидеть за компом Славика. Но он недолго сидел.
– А как он выглядел? – хором спросили Яблонская и Кудряшов.
– Ну как… обычно… – у Сереги явно не было дара к созданию словесных портретов.
– Возраст? Рост? Цвет волос?
– Ну, паренек такой обычный.