– Катюш, а что у нас с рекламой? – наконец-то, Карман решился задать любовнице щекотливый вопрос. – Мы на пороге финансового краха. Послезавтра надо выдавать людям зарплату, а у нас на счету 25 тысяч. И типографии за два месяца задолжали…
– Ой, вот только не надо загружать меня своими финансовыми проблемами, – отмахнулась от него Кака. – Это твоя головная боль.
– Как же так? – робко возмутился Карман. – Я ведь не просто так тебе об этом говорю, а потому что ты начальница рекламного отдела. Условно говоря, Хозяин рассчитал, что из рекламных денег мы должны платить зарплату. А твои за май только на 32 тысячи продали…
– А я что сделаю? Набрал дебилок, вот теперь и расхлебывай.
– Так ведь ты же сама рекламных агентов набирала!
– И что? Я же не знала, что они такими дурами окажутся. Переманил бы ты мне Аллу Ивановну от Карачаровой – мы бы давно озолотились. Но ты ведь жмот.
– Это я-то жмот? – оскорбился Карман.
– А кто же еще? – криво улыбнулась Кака. – Надо мной все подруги потешаются, что я с нищим связалась. У меня, между прочим, посолиднее предложения были, а я, дура, в тебя влюбилась. И где глаза мои были?
– Катюш, ты к чему клонишь? – засуетился Карман, но быстро вспомнил о чувстве собственного достоинства: – Хочешь расстаться?
– К сожалению, расстаться с тобой мы уже не сможем, – многозначительно произнесла Кака.
– Да? – оторопел Карман. – Но… почему?
– А догадайся, – передразнила его Калиманова и глазами показала на свой живот. – В общем, так: я с пузом в загс ехать не намерена. Поэтому все надо организовать быстро. На все-про все у тебя месяц, ну полтора…
– На что – на все? – Кармана бросило в пот.
– А то не понятно? Развестись со своей Милкой и жениться на мне.
– Но я не могу так быстро расстаться с Милкой. Условно говоря, нас и не разведут! У меня дочь, если ты вдруг забыла…
– Ах вот как ты заговорил?! – угрожающе произнесла Кака, которой явно было нечем крыть.
– И самое главное, – взволнованно продолжал осмелевший вдруг Карман. – Я с Милкой в ближайшее время точно не смогу развестись. Она… условно говоря, она тоже в положении.
– Вот это мило! А сам мне плел, что у вас давно ничего нет, что она тебя совершенно не устраивает в постели…
– Прости, Катюш, как-то случайно все получилось, – заюлил Карман. – Ты не думай, я ее не люблю, я только тебя люблю… но что же теперь делать?
– Очень просто. Скажи ей, что тебе не нужен этот ребенок, – отрезала Калиманова. – Пусть аборт делает.
– Да ты что?! УЗИ мальчика показало. Я всю жизнь о сыне мечтал!
– Ну и что? У меня тоже, скорее всего, будет мальчик. У нас в семье всегда мальчики рождаются!
Кака несла чушь. У ее матери было три дочери, да и у самой Калимановой от первого брака имелась 14-летняя Надюшка. Но Карман был настолько ошарашен свалившимися на него проблемами, что никак не отреагировал на абсурдные заявления любовницы.
– Катюш, мне нужно взять тайм-аут, – наконец, сказал он и полез в карман за очередной "Белочкой". – Не переживай, я что-нибудь обязательно придумаю. А ты… все-таки поговори со своими девчонками? Пусть еще раз обзвонят автомобильные фирмы. Все-таки автофорум через месяц. Может, наскребем немного деньжат? А то хоть в петлю лезь…
"Девиантные" огласил взрыв хохота.
– Это Яна Яковлевна, что ли, так ржет? – осторожно поинтересовался у коллег Ростунов.
– Да ее басок-то, – куда более низким, чем у Яблонской, голосом подтвердила Рыкова. – Блин, ну точно лошадь в стойле!
Дверь в корреспондентскую распахнулась, и на пороге появилась Яблонская со свежей "толстушкой" "Эмских".
– Вы видели? – обратилась она ко всем. – Светлов-то наш… а?
Все тут же сгрудились вокруг газеты.
– Вторая полоса, – указала Яна. – Обращение главного редактора к читателям. Леш, читай вслух.
– "Дорогие читатели!" – торжественно начал Ростунов, но тут же сбился на быстрый темп – очень уж не терпелось узнать новости. – "Нелегко, ох как нелегко мне было решиться на этот шаг. Но, обсудив в коллективе создавшееся положение, мы приняли совместное решение: не выкручиваться, не придумывать себе оправданий, а открыть вам всю правду, какой бы неприглядной она ни была.
Месяц назад на страницах "Эмских вестей" был опубликован чрезвычайно яркий и самобытный материал некоего Романа Светлова "Сомалийский пират воспитывался в семье эмских интеллигентов". Надо ли говорить, что статья произвела эффект разорвавшейся бомбы. Столько звонков и писем мы не получали, пожалуй, никогда!
Но вот неделю назад в редакцию пожаловала группа взволнованных подростков – танцоров прославленного хореографического коллектива "Эх, яблочко!" И что же сказали нам ребята? То, что человек в тельняшке и бархатном камзоле, чьим изображением мы проиллюстрировали данную статью, вовсе не сомалийский пират Виктор Комиссаров, а солист их ансамбля, лауреат пяти всероссийских и двух международных конкурсов Ренат Абдулхаков!"
– Ни фига себе! – выдохнул Ростунов и обвел взглядом коллег. – Вот это подстава!
– Не прерывайся, Леш, – недовольно сказала Яна, требовательно тронув Ростунова за плечо.
Леха продолжил:
– "Здесь, дорогие читатели, предвижу ваш резонный вопрос. Как, мол, вы, лучшее печатное СМИ региона, газета с более чем полувековой историей, допустили публикацию непроверенной информации? Как могло получиться так, что талантливого ребенка, гордость Эмска, надежду России, назвали пиратом?
Отвечаю откровенно, как на исповеди. Наверно, для вас не секрет, что на наших страницах публикуются статьи не только штатных журналистов, но и внештатных авторов. Такова практика большинства СМИ. Зачастую общение с внештатником происходит заочно. Мы получаем от них статьи по электронной почте или по факсу, самих авторов при этом не видим месяцами и даже годами. Достаточно вспомнить ведущего нашей постоянной рубрики, бывшего жителя Эмска, а ныне гражданина США Вадима Шнуцера".
– На фиг Шнуцера! – чуть ли не взвизгнула Рыкова. – Яна Яковлевна, давайте пропустим эти лирические отступления и начнем скорее про Светлова!
– А вот уже и он, – отвечал Ростунов. – "Поэтому, получив от нового автора по имени Роман Светлов материал про пирата, мы без тени сомнения поспешили порадовать вас увлекательной статьей. То, что мы никогда не видели Романа, ни в коей мере нас не смутило. Он сообщил, что в данный момент по семейным обстоятельствам находится далеко от Эмска, но вернется через два-три месяца и обязательно зайдет познакомиться. Причин не доверять Светлову у нас не было.
И что же получилось? Опубликовав материал про пирата, мы невольно стали жертвами злого умысла Романа Светлова. Или же человека, а то и группы людей, в чьих интересах действовал Светлов. Ситуацию усугубляет то, что мы не имеем возможности призвать автора к ответу. Найти его силами сотрудников редакции не представляется возможным, поскольку выяснилось, что журналист сообщил о себе недостоверные данные.
Наверно, у вас возникает вопрос: какую цель преследовал Роман Светлов? Для чего прислал подложные фото? К сожалению, пока у нас нет ответа. Но наиболее вероятной нам кажется следующая версия: Светлов намеренно хотел дискредитировать наше уважаемое издание. Этот подлый прием так называемые черные пиарщики особенно любят использовать в преддверии выборов. А всем вам хорошо известно, что через семь месяцев мы отправимся на избирательные участки, чтобы проголосовать за нового главу Эмска".
– Ну Карачарова! Хитро наплела. Ее послушать, так против "Эмских" чуть ли не мировой заговор затевается, – хихикнул Вопилов, а Ростунов продолжал:
– "Дорогие читатели! Искренне надеемся, что досадное недоразумение не отразится на наших с вами многолетних отношениях дружбы и доверия. Приносим вам свои глубочайшие извинения. С уважением, главный редактор Ольга Карачарова". О, тут еще и постскриптум есть! "Просим правоохранительные органы рассматривать данную статью как официальное обращение и инициировать проведение следственных мероприятий".
– Ребят, я, если честно, одной вещи не поняла, – обратилась к коллегам Яблонская. – Карачарова только за фотографию извиняется или за весь материал?
– Вообще-то, про саму статью – ни слова, – важно заметил Кузьмин. – Но, скорее всего, и статья "левая".
– Все выглядит так, что Ольга извиняется только за снимок. Но в обращении есть хитрая оговорка, – негромко сказала Серова. – От лица читателя Карачарова задает сама себе риторический вопрос: мол, как вы могли допустить публикацию недостоверной информации? Я вам скажу, это неплохая лазейка на случай суда. Если вдруг каким-то образом окажется, что в статейке полно вранья, Карачарова укажет судье на эти строки в своем обращении, и половина вопросов сразу снимется с повестки дня.
– Так, значит, все сенсации Светлова – это вранье? – обескуражено спросила Яна.
– А вы сомневались? – отвечал Кузьмин. – Лично я с самого начала говорил, что это проходимец.
– А знаете, ребят, все-таки как хорошо, что Светлов обошел нас своим вниманием! – облегченно вздохнула Яблонская. – Подумать только, сейчас на месте Карачаровой могли бы быть мы с вами!
…Следом за "Эмскими" с покаянным обращением вышло и "Помело". Папик столь ретиво расшаркивался перед читателями и госпожой Розенштерн, что "девиантовцы" тут же сделали вывод: в статье об отшельнике Светлов налажал гораздо больше, чем в сенсации о пирате.
При этом открытое письмо Пащенко было построено тем же хитрым образом, что и в "Эмских". Папик нагонял пустого пафоса, жонглировал красивыми фразами, переводил стрелки на неведомого Светлова, но… о конкретных фактических ошибках не сообщал ничего. Он лишь вскользь упоминал о письме из Эмского театра, о каких-то технических сбоях, из-за которых, возможно, в статью просочились неточности… Но что именно это были за неточности и насколько много их было в светловской нетленке – Пащенко умалчивал.
– Слава Богу, этот день прошел. Такое позорище, – вторничным вечером Николай Юрьевич сообщал Карачаровой по телефону.
– Ничего, Юрьич, – успокаивала его та. – Позорище забудется, а деньги при нас останутся.
– Давай-ка, мать, мы это дело отметим, – предложил Папик. – Завтра, в то же время, в том же месте, да?
– Окей, – шепотом ответила Карачарова. – Правда, у меня была одна деловая встреча запланирована. Но так и быть, я ее перенесу…
* * *
Реакция форума на покаяние главных редакторов не заставила себя долго ждать.
...
● "Да, вляпались Карачарова с Пащенко! – оживил подзабытую ветку о Светлове Onanim. – Заварил Ромка кашу, а сам на дно залег. Кто-нибудь слышал, куда он делся?"
● "Так я не поняла, что все это значит? – наивничала Krisilda. – В статьях Светлова действительно были ляпы?"
● "Да, кое-какие "мелкие" ошибочки, – ехидно сообщал Peace да Ball. – Не тот город, не тот человек, не в то время и не то сделал. Но Ольга с Папиком все же молодцы! Профессионалы, етить твою. Не стали ждать, когда ситуация станет неуправляемой, подстелили себе соломки".
● "Но как они не побоялись, что после этого лишатся должностей? – вопрошал Smart. – Ведь это же очень большой проступок – пропустить в газету непроверенный материал".
● "Ничего, выкрутятся. Впервой им, что ли? – рассуждал Alkash. – И на том, и на другой пробы ставить негде: оба чрезвычайно хитрые лисы".
● "А у меня другая инфа есть, – интриговал Stranger. – Упреждающий маневр, изяществом которого вы все так восхищаетесь, придумали не наши умные головы, а кое-кто из их окружения. В частности, авторство приписывают Косте Стражнецкому, который, возможно, скоро потеснит своего тестя в рейтинге самых влиятельных персон Эмского региона".
● "Только для этого ему сначала надо научиться не пиарить себя столь откровенно, – отзывался Peace да Ball. – Впрочем, ты, Костик, и правда не дурак".
● "Но почему Роман-то безмолвствует? – с надрывом вопрошала Mademoiselle. – Не случилось ли с ним чего дурного? Иначе чем же объяснить тот факт, что он не является на сцену, дабы в пух и прах разбить своих супостатов и зоилов?"
● "Наверно, ушел в тайгу. Ищет очередного отшельника, – в шутку предполагала № 4nu6ka.
● "Или внедрился к сомалийским пиратам, чтобы лично взять интервью у Витька Комиссарова, – резвился Ubegan.
Почему-то заодно оживилась и ветка, посвященная Яблонской.
...
● "Яблонская себя такой прозорливицей сейчас выставляет, – опять глумился над Яной Cap Grey. – Типа, Светлов развел Карачарову и Пащенко, а ее, такую всю крутую и многоопытную – не смог. Смешно! Ведь все знают, что она трижды порывалась публиковать тексты Светлова, но конкуренты в последний момент вырывали у нее изо рта лакомый кусок!"
● "А, по-моему, она еще продолжает чего-то ждать от Светлова, – подхватывал Alkash. – Видать, не теряет надежды заполучить какую-нибудь невозможную сенсацию".
● "Да что все так в эти сенсации уперлись? – возмущался Kuzma. – Неужели совсем уж мы профессионализм потеряли, что не можем найти интересное в обыденном? Неужели обязательно надо что-то неимоверное накрутить, чтобы претендовать на внимание читателей и любовь редактора? Честно говоря, поднадоели сюжеты про училок, изнасилованных первоклассниками, и пуделей-экстрасенсов, воем предсказывающих лучшее время для зачатия!"
● "И не надоело вам лить на Яблонскую дерьмо? – нервничала Krisilda. – Если у вас к ней столько претензий, скажите ей об этом в лицо. Или страшно?"
● "Не столько страшно, сколько бессмысленно, – тут же отвечал Smart. – Пока Яблонская не перестанет по-другому относиться к людям – будет сполна получать от анонимов. Не все же ей… как она это называет? А-а, вваливать".
● "Да, дорогие мои, Яблонская вваливала, вваливает и будет вваливать! – истерила Krisilda. – А вы так и будете тявкать по форумам".
● "Похоже, Яна так ничего и не поняла, – безнадежно вздыхал Cap Grey.
Корикова и Серова сидели в буфете. Получив от Алины несколько предложений о совместной трапезе, Светлана решила, что дальше отказываться будет уже неудобно. Но все же ее смущало дружелюбие, которым Корикова прониклась к ней в последнее время.
– Свет, а я, кажется, поняла, кто такой Кэп Грей, – сообщила ей Корикова, едва они присели за столик. – Вот бы никогда не подумала на этого человека!
– И кто же это? – Серова сглотнула слюну.
– Ну как же. Помнишь, нам с тобой показалось странным, что Кэп Грей не писал на форум все две недели, пока Яблонская была в отпуске…
– А что тут, собственно, странного? – с прохладцей произнесла Серова. – Ты же сама тогда и дала этому объяснение. Кэп Грей не писал потому, что раз не было Яны, то не было и информповода.
– А теперь я поняла, что совсем не поэтому! – воскликнула Алина. – Тут другая причина. Просто у этого человека все две недели не было выхода в Интернет! Ну, теперь-то догадываешься, кто это?
– Нет… пожалуй, нет, – отвечала Серова.
– Когда до меня дошло, кто это, я чуть не потеряла веру в человечество, – нервно облизнула губы Корикова. – Этот персонаж – сама порядочность, сама честь. А уж как Яне предан! Как Санчо Панса Дон Кихоту!
– Да кто же это? – в нетерпении Серова чуть повысила голос.
– Кто-кто? Олежек наш! – выпалила Корикова.
Светлана нервно рассмеялась:
– Нет, Алин, этого быть не может.
– Очень даже может. В это время он якобы ездил на слет армейских друзей. Он еще до поездки мне рассказывал, что они в глухой лес забурятся, поставят палатки и будут дней десять жить таким мужским лагерем. Интернет, как ты понимаешь, туда никто не провел…
– Ну, хорошо, Кудряшов. А какой ему смысл? – усомнилась Серова. – Олег ведь действительно очень предан Яне. Я бы даже сказала, что он ее… любит.
– Лично я думаю, что это только игра в любовь, – горячо заговорила Алина. – Яне нравится, что около нее постоянно торчит преданный воздыхатель, Кудряшов подыгрывает ей, поэтому и находится в редакции на особом счету. На самом-то деле, он себе на уме. Скорее всего, любит другую, но не может подать виду – боится потерять благосклонность Яблонской. Логично?
– Может, оно и логично, – усмехнулась Серова. – Только зачем предполагать мифическую "другую", если Кудряшов уже четыре года не сводит глаз с Яны? Нельзя играть так долго. За этот срок даже самый искушенный притворщик прокололся бы.
– Ага, вот ты сама сказала – четыре года, – не сдавалась Алина. – Скажи мне тогда, почему они до сих пор не поженились? Думаешь, Яблонская против? А я уверена, что она спит и видит выйти за него замуж. Только Олег почему-то не торопится припадать перед ней на одно колено…
– Я думаю, что причина тут другая, – отвечала Серова. – Они не женятся потому, что не хотят, чтобы о "Девиантных" говорили как о "семейном бизнесе".
– Эта не причина, а очень удобная отговорка, – с прохладцей в голосе сказала Алина. Она была раздосадована тем, что не услышала от Серовой желанных слов.
– Алин, вот ты Олега подозреваешь, – продолжила после паузы Серова. – Причем, весомое доказательство у тебя только одно – отсутствие у Кудряшова возможности выходить в Интернет. А ты не думаешь, что Интернета в те две недели был лишен не только Олег? Вспомни-ка, Вопилов был на больничном…
– Свет, ты серьезно что ли веришь в его ангину? Они же со Стражнецким по кабакам и бабам мотались!
– В любом случае, зайти в Интернет Владу было недосуг, – продолжала Света. – Стало быть, Кэп Греем может быть и он. Идем дальше. Я эти две недели тоже лежала в больнице и была оторвана от цивилизации. Затем… почему не рассматриваешь того же Стражнецкого? Он вполне мог точить зуб на Яну, а эти две недели не заходил на форум потому, что вместе с Вопиловым был занят делами поважнее. Видишь, сколько я тебе кандидатур накидала? И не забывай, что может быть и второй вариант: наш Кэп Грей все это время имел доступ к Интернету, но специально не отмечался на форуме, чтобы перевести стрелки на кого-то из тех, кого я перечислила. В том числе, и на Кудряшова.
– Свет, ты голова, – восхищенно заметила Корикова. – А я вот как упрусь в одну кандидатуру, так и накручиваю себя против нее. И все-то мне кажется подозрительным: и как посмотрел, и во сколько домой ушел, и когда с обеда вернулся…
– Алин, хотела тебя спросить, – Серова слегка замялась. – Ну… ты как будто бы лучше стала ко мне относиться. Или мне показалось?
– Да… То есть, нет, ты правильно заметила.
– А с чего это вдруг? – в улыбке Серовой сквозила настороженность.
– Да я сама не знаю, – неуверенно отвечала Алина. – Подумала я тут: а ведь мы с тобой во многом похожи. Обе трудоголички… а что ты смеешься? Не в курсе, что нас так называют? Обе придирчиво выбираем окружение. В общем, много общего. А сидим на работе вечерами и словом не перемолвимся.
– Да, есть такое, – улыбнулась Серова. – А с Зинкой почему перестала общаться?
Корикова помолчала, а потом тихо сказала, глядя перед собой:
– А Зинка оказалась страшным человеком.