- Из озера не вытекает ни одного видимого ручья или реки, - объясняла гидролог, - однако в течение последних лет подземные стоки уносят по кубометру воды в секунду, хотя до этого система держалась в относительном равновесии.
Эрленд и Сигурд Оли смотрели на нее в упор, стараясь выглядеть заинтересованными.
- Вы помните землетрясение 17 июня 2000 года на юге Исландии? - спросила Сунна, и полицейские кивнули. - Через пять секунд после него произошло сильное землетрясение в районе озера Клейварватн, приведшее к тому, что отток воды из него удвоился. Поначалу, когда озеро стало мелеть, люди думали, что это происходит из-за уменьшения количества осадков, а затем выяснилось, что причина - в подземных стоках, которые существовали десятки лет, но вследствие землетрясения увеличились и стали уносить больше воды. Раньше площадь озера составляла порядка десяти квадратных километров, а на сегодняшний день - едва восемь. Уровень воды понизился по меньшей мере на четыре метра.
- И поэтому скелет оказался на виду, - сделал вывод Эрленд.
- Мы находили останки овцы, когда вода опустилась только на два метра, - продолжала Сунна. - Но ее, естественно, по голове не били.
- Что вы имеете в виду - "по голове не били"? - оживился Сигурд Оли.
Сунна взглянула на него, стараясь не смотреть на его руки, чтобы никто не догадался, что она ищет у него на пальце обручальное кольцо.
- Я обратила внимание на дыру в черепе, - сказала она. - Вы знаете, кто это?
- Нет, - ответил Эрленд. - Чтобы отплыть так далеко от берега, ведь нужна лодка, правда?
- Если вы хотите знать, мог ли кто-нибудь дойти ногами до того места, где лежит скелет, ответ - нет. Еще совсем недавно глубина там достигала по меньшей мере четырех метров. А если трагедия произошла много лет назад, о чем мне трудно судить, то уровень воды был еще выше.
- То есть они доплыли туда на лодке? - уточнил Сигурд Оли. - На озере есть лодки?
- В округе расположено несколько домов, - сказала Сунна и посмотрела ему прямо в глаза. У этого полицейского были красивые темно-синие глаза с длинными ресницами. - Возможно, там есть какие-нибудь барки. Но я ни разу не видела лодок на озере.
"Разве что мы с тобой прокатились бы вместе…" - подумала она.
У Эрленда в кармане зазвонил телефон. Это была Элинборг.
- Ты должен вернуться сюда, - попросила она.
- Что случилось? - спросил Эрленд.
- Приходи и увидишь. Просто удивительно. Никогда такого не видела.
3
Он встал, выключил телевизор и тяжело вздохнул. В новостях долго говорили о том, что в озере Клейварватн нашли скелет. Выступал начальник криминальной полиции, заявивший, что будет проведено тщательное расследование.
Он подошел к окну и посмотрел в сторону моря, на дорожке у берега он увидел пару. Они каждый день проходили мимо его дома - мужчина чуть-чуть впереди, женщина старалась не отставать. Супруги разговаривали на ходу, он - обернувшись назад, а она - глядя ему в спину. Из года в год они проходили мимо его дома, но не обращали никакого внимания на окружающий пейзаж. Раньше парочка иногда останавливалась, чтобы рассмотреть его дом или другие дома на Приморской набережной, а также палисадники. Временами они принимались разглядывать новые садовые украшения, ограды и приведенные в порядок террасы. Они выходили на эту прогулку в любую погоду и в любое время года после обеда или ближе к вечеру, всегда вдвоем.
Он посмотрел на море и увидел большое грузовое судно на горизонте. Солнце все еще стояло высоко в небе, несмотря на то что вечер уже давно наступил. Самое светлое время года продлится до тех пор, пока дни снова не начнут укорачиваться до предела. Весна была прекрасна. Уже в середине апреля он заметил первых чернозобиков у своего дома. Они прилетели следом за весенним ветром из Европы.
Впервые он уехал из Исландии на корабле в конце лета. В те времена грузовые суда были не такими огромными, да и контейнеров еще не существовало. Он представил себе моряков, которые носили в трюм мешки весом по пятьдесят килограммов. Вспомнил их рассказы о контрабандистах. С моряками он познакомился, когда подрабатывал летом в порту, и они веселились, рассказывая ему, как дурачат таможенную службу. Некоторые из этих историй казались настолько неправдоподобными, что он считал их выдумками. Другие были занимательны, захватывали дух и не нуждались в приукрашивании. Но были и такие истории, которых ему не рассказывали, хоть моряки и говорили, будто уверены в том, что он не проболтается, - только не коммунист из школы-гимназии!
Такой не выдаст.
Он посмотрел в телевизор. Ему показалось, что всю свою жизнь он только и ждал этого сообщения в новостях. С тех пор как он себя помнил, он был социалистом, так же как все члены его семьи и с материнской, и с отцовской сторон. Мысль о том, чтобы быть аполитичным, просто не допускалась. Его взращивали с ненавистью к консерватизму. Отец активно участвовал в профсоюзном движении первой четверти двадцатого века. В доме постоянно велись разговоры на политические темы. Особенное недовольство вызывала американская военная база, расположенная на плоскогорье Среднего мыса. Кучка немногочисленных исландских капиталистов всячески ее обхаживала и облизывала. Именно они извлекали наибольшую выгоду из военного присутствия.
Потом, естественно, нужно вспомнить друзей и товарищей из родственной среды. Они были даже слишком радикальными, при этом некоторые демонстрировали верх красноречия. В памяти еще сохранились впечатления от политических собраний, страстности выступлений, гнева ораторов. Он приходил на собрания со своими товарищами; как и он, они только делали первые шаги в молодежном движении и завороженно слушали громогласные вдохновенные речи партийного лидера о давлении капиталистов на пролетариат и американской военной угрозе, которая всех держит под каблуком. Он много раз слушал подобные речи, всегда с одинаковой убежденностью. Они увлекали его, поскольку его воспитали в духе социализма, патриотизма и любви к Исландии. Он твердо знал, во что должен верить, и был убежден, что правда на его стороне.
На собраниях много говорилось о военной базе США на плоскогорье Среднего мыса и об обмане, использованном исландскими капиталистами для того, чтобы американская военщина получила добро на превращение острова в военный форпост. Ему было известно, каким образом страну продали америкосам и как местные буржуи разжирели, словно на дрожжах. Будучи еще подростком, он оказался свидетелем того, как на Восточном поле пехотинцы - приспешники капитала - высыпали из здания Парламента со слезоточивым газом и дубинками, чтобы оттеснить протестующих. Люди, торгующие своей страной, - подкаблучники американского империализма! Американский капитал душит нас железной хваткой! У молодежи было достаточно лозунгов.
Он и сам принадлежал к классу угнетенных и поэтому находился под влиянием всеобщего энтузиазма и магии этих слов, правоты идеи о всеобщем равенстве. Управляющий должен работать вместе с рабочими в мастерской. Нет классовым различиям! Он верил в социализм искренне и безусловно. У него была внутренняя потребность трудиться для пользы общего дела, убеждать других и бороться за слабых и угнетенных, за рабочий класс.
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Он стал принимать активнейшее участие в дискуссиях, разгоравшихся на собраниях, погрузился в чтение материалов молодежного движения. Стал завсегдатаем библиотек и книжных магазинов. Книг по этой теме было предостаточно. Ему хотелось проявить себя. Он был убежден до самой глубины души в том, что за ним правда. Услышанное им на собраниях молодежного движения наполняло его чувством справедливости.
Постепенно он овладевал премудростями диалектического материализма, согласно которому классовая борьба была движущей силой истории, а буржуазия - непримиримым врагом пролетариата. Чем больше он читал, тем больше восторгался, отыскивал подтверждения в цитатах из революционеров. Довольно скоро он опередил своих товарищей в знании научного марксизма и ораторском искусстве и сумел обратить на себя внимание руководителей молодежного движения. Выборы лидеров и принятие решений всегда вызывали много споров. Его спросили, не хочет ли он быть выдвинутым на руководящие посты. Он как раз заканчивал школу. В ней был организован дискуссионный клуб, который назвали "Под Красным знаменем". Отец решил, что сыну следует продолжить учебу, единственному из четырех детей. И за это он был всю жизнь благодарен отцу.
Несмотря ни на что.
Работа в молодежном движении кипела - выпускались информационные бюллетени, проводились регулярные собрания. После того как их лидер побывал по приглашению в Москве, у него только и разговоров было что о рабоче-крестьянском рае. Колоссальный подъем, счастливые люди. Всё для всех. Колхозы и плановая экономика обеспечивали успех, который оправдывал все прочее. Послевоенное возрождение промышленности превосходило всяческие ожидания. Появлялись заводы. Их владельцами были сами рабочие. Именно они управляли заводами. На городских окраинах вырастали новые жилые кварталы. Бесплатная медицина! Все, о чем они здесь читали, все, о чем они слышали на своих собраниях, подтверждалось этими примерами, было истинной правдой. Какое было время!
Другие люди, побывавшие в Советском Союзе, однако, рассказывали о менее удачном опыте. Но эти кривотолки мало влияли на молодежь. В их глазах подобные люди были агентами капитализма. Они предали идею борьбы за справедливое устройство общества.
На собрания их дискуссионного клуба "Под Красным знаменем" приходило много народу, и им удавалось привлечь новых членов в движение. Его единогласно избрали секретарем ячейки. И вскоре на него обратили внимание руководители Социалистической партии. Он успешно оканчивал школу, и в выпускной год стало ясно, что перед ним открывается перспектива партийной карьеры.
Отойдя от окна, он подошел к школьной фотографии, висящей над пианино. Всмотрелся в лица. Белые головные уборы, на мальчиках черные костюмы, девочки в платьях. Солнце озаряет здание школы и отражается от светлых шапочек школьников. Он был одним из лучших учеников в классе. Совсем немного недотягивал до круглого отличника. Он провел рукой по фотографии. Школьные годы вызывали в нем ностальгию. В то время его убеждения были настолько тверды, что ничто не могло их поколебать.
Тогда же, в выпускной год, ему предложили место в партийном печатном органе. Лето он проработал в порту на разгрузке судов, познакомился с рабочими и моряками, много общался с ними. Они называли его коммунистом, большинство из них были замшелыми консерваторами. Его увлекла журналистика. Он был уверен, что это основа партийного здания. Лидер молодежного движения познакомил его с заместителем генерального секретаря Социалистической партии еще до того, как сам он начал работать в журнале. Сидя в глубоком кресле, тощий заместитель протирал очки носовым платком и разглагольствовал о социалистическом будущем Исландии. Партиец говорил тихо, и все сказанное им казалось истинной правдой, так что мороз шел по коже, пока он сидел в маленькой гостиной, впитывая в себя каждое слово.
Он был способным учеником. Во всех науках, будь то история или математика. Никаких проблем. Однажды прочитанное или услышанное запоминалось навсегда, и он с успехом пользовался своими знаниями. Хорошая память и легкость в восприятии нового материала пришлись как нельзя кстати в журналистской работе. Он быстро осваивал профессию. Работал споро, соображал молниеносно и во время интервью обходился лишь записью нескольких фраз, запоминая основное содержание беседы. Он понимал, что его статьи не слишком объективны, но разве бывают абсолютно объективные журналисты?
Осенью он собирался начать учебу в Государственном университете Исландии, но его попросили остаться в журнале. Раздумывать он не стал. В середине зимы заместитель генерального секретаря снова пригласил его к себе в гости. Товарищи из ГДР предлагают нашим исландским студентам поехать на учебу в Лейпцигский университет. Если он примет предложение, ему придется добираться туда на свои средства, однако там ему будет предоставлено жилье и содержание.
Он мечтал съездить в Восточную Европу или Советский Союз, чтобы своими глазами увидеть послевоенный подъем. Хотелось попутешествовать и узнать обычаи другого народа, выучить немецкий язык. Посмотреть на претворение социалистических идей в жизнь. Он вспомнил, что в выпускной год в школе уже думал над тем, чтобы поехать на учебу в Москву. Но тогда он еще был на распутье и его как раз познакомили с заместителем генерального секретаря. Протирая носовым платком очки, заместитель говорил ему, что обучение в Лейпциге - уникальная возможность познакомиться изнутри с коммунистическим строем, воочию увидеть социализм в действии и получить должное образование, чтобы в будущем служить на благо своей страны.
Заместитель секретаря надел очки.
- И партии, - добавил он. - Тебе там понравится. Лейпциг имеет длинную историю и отчасти связан с культурой нашей страны. Халлдор Лакснесс приезжал туда навестить своего друга Йоуханна Йоунссона. Да и издание сказок Йоуна Арнасона в 1862 году было оплачено книжным домом "Генрих", находящимся в Лейпциге.
Он кивнул. Он прочитал всего Халлдора Лакснесса, все, что тот написал о социализме в странах Восточной Европы, и восхищался его реализмом.
Ему пришла в голову идея наняться рабочим на торговое судно, отправляющееся в Европу. Его дядя был знаком кое с кем в судовой компании и уже помог ему с летней работой. Так что попасть на корабль не было проблемой. Все семейство пребывало на седьмом небе от счастья. Никто из них никогда не бывал за границей. Никогда не плавал на больших судах, тем более для того, чтобы учиться в университете. Все это походило скорее на сказку. Восторг чувствовался в каждом телефонном разговоре, в каждом письме. "Из него выйдет толк! - говорили люди. - Наверняка он станет министром!"
Первая остановка была на Фарерских островах, потом - в Копенгагене, Роттердаме и Гамбурге. Там он сошел с корабля. Оттуда доехал поездом до Берлина, переночевал на вокзале. Следующим вечером сел в поезд до Лейпцига. Он знал, что никто не будет его встречать. В кармане лежала бумажка с адресом. Выйдя на вокзале, он спросил, как найти нужную улицу.
Он посмотрел на школьную фотографию, потом тяжело вздохнул и вгляделся в лицо своего лейпцигского товарища. Они вместе учились в школе. Если бы только он мог предвидеть будущее.
Докопается ли полиция до правды о человеке, найденном на дне озера? Все это дела давно минувших дней, подумал он, и никому уже не интересно то, что произошло.
Кому нужен этот скелет, найденный на дне озера?
4
Техники-криминалисты установили большой тент над найденными останками. Элинборг стояла у входа и наблюдала за тем, как Эрленд и Сигурд Оли быстрым шагом идут в ее сторону по высохшему дну озера. Уже наступил вечер, и журналисты уехали. Движение вокруг озера оживилось с известием о находке скелета, но к концу дня тоже стало стихать, и в округе снова воцарился покой.
- Это уж слишком! - заявила Элинборг, когда ее коллеги наконец подошли к ней.
- Сигурду потребовалось подзаправиться гамбургерами по дороге, - недовольно проворчал Эрленд. - Что случилось?
- Пойдемте, - махнула Элинборг, заходя под навес. - Судебный врач тоже здесь.
Эрленд бросил взгляд на озеро, погрузившееся в вечернюю тишину, и подумал о стоках на его дне. Потом посмотрел на небо. Солнце все еще стояло высоко, поэтому было совсем светло. Прямо над ним проплывала гряда белоснежных облаков. Удивительно все же, что в этом месте, где они сейчас стоят, еще недавно глубина воды достигала четырех метров.
Техники уже полностью очистили скелет от песка, так что он был виден целиком. Ни остатков кожи, ни одежды. Около скелета ползала на коленках сорокалетняя женщина и желтым карандашом отковыривала крестцовую кость.
- Это мужчина, - объявила она. - Среднего роста, вероятно, зрелого возраста, но мне нужно лучше изучить кости. Не могу сказать, как долго он пролежал в воде, может быть, лет сорок или пятьдесят. Возможно, и больше. Но это только предположения. Детали я смогу сообщить после того, как останки перевезут на Баронскую улицу и я смогу исследовать их подробнее.
Она поднялась с колен и уже по-человечески поприветствовала их. Эрленд знал, что ее зовут Матильда. Она недавно начала работать в должности судебного медэксперта. Эрленда подмывало спросить ее, почему она выбрала судебную медицину. Почему не стала просто врачом, как другие, чтобы пользоваться благами исландской социальной системы.
- Он получил удар по голове? - вместо этого спросил Эрленд.
- Похоже на то, - подтвердила Матильда. - Однако трудно сказать, каким именно предметом. Все следы исчезли.
- Так речь идет о преднамеренном убийстве? - вставил Сигурд Оли.
- Все убийства преднамеренны, - заметила Матильда. - Разница лишь в богатстве фантазии.
- Нет никакого сомнения в том, что это убийство, - вмешалась Элинборг, до этого молча слушавшая беседу.
Она перешагнула через скелет и наклонилась над большой ямой, которую техники вырыли на дне озера. Эрленд подошел к Элинборг и увидел, что в глубине лежит большой металлический ящик черного цвета. Он был привязан веревкой к скелету. Ящик по-прежнему утопал в песке, но все же можно было разглядеть что-то похожее на сломанные счетчики, черный циферблат и черные кнопки. Ящик был исцарапан и помят. Крышка открылась, и внутрь набился песок.
- Это еще что? - удивился Сигурд Оли.
- Бог его знает, - откликнулась Элинборг. - Но утопили его с помощью этого предмета.
- Похоже на измерительный прибор, - предположил Эрленд.
- Я никогда такого раньше не видела, - призналась Элинборг. - Техники полагают, что это радиопередатчик. Они ушли поесть.
- Радиопередатчик? - удивился Эрленд. - Что еще за радиопередатчик?
- Этого они не знают. Нужно выкопать ящик из земли.
Эрленд посмотрел на веревку, привязанную одним концом к скелету, а другим к черному предмету, которым воспользовались, чтобы утопить тело. Он представил себе людей, вытаскивающих труп из автомобиля, привязывающих к нему радиопередатчик, гребущих на лодке прочь от берега и скидывающих свой груз за борт.
- Так его утопили? - проговорил он.
- Вряд ли он сделал это сам, - вырвалось у Сигурда Оли. - С трудом верится, что он приплыл сюда один, привязал к себе радиопередатчик, который ему нужно было держать в руках, когда он ударял себя по голове и падал в воду, чтобы уж наверняка утонуть. Тогда это было бы самое идиотское самоубийство в истории.
- Вы полагаете, что эта штука очень тяжелая? - перебил Эрленд Сигурда Оли, начинающего действовать ему на нервы.
- По-моему, достаточно увесистая, - отозвалась Матильда.
- Может, стоит поискать орудие убийства на дне? - вмешалась Элинборг. - Металлоискателем, если речь идет о молотке или чем-то подобном? Вполне возможно, его выбросили в озеро вместе с телом.