- Хелен тоже подозревает его. Я чувствую ее недоверие, ощущаю ее гнев. У нее имелись сомнения, очень серьезные, в его верности. Но в последние несколько дней она нашла покой. Она восхищалась Гавайями. Она полюбила людей и ей очень понравилась местная еда. Хелен была сластолюбивой, особенно, когда дело касалось еды. Каждый день она приносила домой свежий ананас и пирог.
- Вы могли видеть это из своей передней, - предположил Монк. - Вам не нужен взгляд в другой мир.
Свифт устало вздохнул. - Мистер Монк, я признаю, Вы мне не верите, но вовсе необязательно противоречить всему сказанному мной. Воспользоваться моими словами или нет - это Ваш выбор.
- Я выбираю не воспользоваться. Считаю, что Вы мошенник, эксплуатирующий уязвимость людей для личной выгоды. Это преступно.
- Чью уязвимость я эксплуатирую сейчас?
- Ее, - кивнул на меня Монк. Я удивилась.
Свифт повернулся ко мне. - Вас можно уязвить, Натали?
Я собиралась ответить отрицательно, но не стала лукавить. - Когда дело касается моего мужа.
- Вам не стоит казнить себя.
Мне хотелось влепить ему пощечину. - Вы не имеете права говорить, что мне следует делать и чувствовать! Вы ничего не знаете обо мне или о нем.
- Я знаю, что Митч убежал не потому, что боялся. Он отвлекал сербский патруль от своего израненного экипажа. Он поставил себе цель любым способом спасти товарищей. Я ощущаю его чувство долга и ответственность перед своими людьми.
Я начала дрожать, мурашки побежали по коже. Слова медиума походили на правду. Митч всегда ставил долг передо мной, Джули или самим собой. Его первым побуждением было бы спасение не собственной жизни, а своих людей.
Но как Свифт мог узнать? Как он мог узнать хоть каплю?? Ничего из поведанного мной ранее не могло раскрыть эту информацию. Как-будто Свифт сам присутствовал в Косово. Или может…
Нет, я не могла поверить. Рациональная часть меня знала, это не может быть правдой. Но эмоционально и физически я чувствовала, что Митч с нами, обращался ко мне. Я ощущала его присутствие.
Похоже, мое выражения лица все передало Монку, потому что он внезапно покраснел от гнева. Я раньше никогда не видела, как он сердится. Он не стал кричать. Он просто обратился к Свифту низким, размеренным голосом.
- Убирайтесь. Немедленно.
- Нет, подождите, - я посмотрела медиуму в глаза. - Почему экипаж называет его трусом? Он же отдал за них свою жизнь! Почему они не рассказали, что он герой?
- Они не поняли. Они видели, как он бежал. Именно так он показывает ситуацию мне. Он не остановился объяснять, что он делает; просто сделал. Он не обвиняет друзей в неправильной интерпретации его действий. И Вам не следует. Он хочет, чтобы вы забыли.
Я села на край дивана. Мое сердце колотилось. Глаза наполнились слезами.
Монк крепко схватил Свифта за руку, подтащил к двери и открыл ее. - Больше не возвращайтесь.
- Я не причинил ей боль, мистер Монк. Я дал ей мир. Могу дать Вам то же самое.
Монк толкнул его за дверь и захлопнул ее. Зашел на кухню, глядя на свои руки.
- Салфетку, - попросил он.
Я всхлипнула, встала и пошла за сумочкой в мою комнату. Достала две салфетки и протянула их Монку, который протирал руки так, словно они покрыты толстым слоем грязи. Похоже, он пытался очиститься не только от простых микробов. Он силился оттереть весь жизненный опыт.
- А что, если Вы не правы, - прошептала я, - и он может разговаривать с покойниками?
- Не может, - ответил Монк. - Он лишь сказал то, что тебе хотелось услышать. Вот что он творит.
- Но случившееся с Митчем в Косово является секретом, его никогда не обнародуют. Дело запечатано и засекречено. Свифт не смог бы докопаться до деталей так оперативно. Это технически невозможно.
- А разговаривать с мертвецами возможно?
- Прекрасно. Это невозможно. Тогда объясните мне, мистер Монк, как Свифт мог узнать о случившемся с Митчем?
- Пока не знаю, - ответил тот. - Но узнаю.
16. Мистер Монк и арахис
После общения с медиумом мне захотелось уединиться подальше от Монка и бунгало. Мне требовалось в тишине разобраться с мыслями, и я отправилась на пляж. Нырнув в воду, я поплыла навстречу волнам, перевернулась на спину и вытянула руки и ноги.
Смотрела на бесконечное синее небо и дрейфовала подальше от земли, от своих неприятностей и от самой себя.
Вскоре я вообще перестала думать о чем-либо. Я стала частью моря и неба; более ничем. Не знаю, как долго продолжалось это блаженство, но внезапно я ощутила присутствие кого-то рядом со мной. Повернув голову, я увидела тюленя-монаха, плавающего на спинке поблизости, с любопытством разглядывая меня своими щенячьими глазками.
Я не поразилась и не испугалась, чувствовала себя спокойно и, судя по всему, так себя и вела. Мы поплавали рядом некоторое время, глядя друг на друга, а потом он перевернулся, нырнул и проплыл подо мной, направляясь в открытое море.
Я поплескалась еще несколько минут, затем поплыла к пляжу, покачиваясь на ласковой волне, помогая ей отнести меня на берег. Веселое катание на волне так увлекло меня, что некоторое время я чувствовала себя ребенком. Затем приняла в уличной кабинке душ и, слегка обожженная солнцем, но расслабившаяся, вернулась в бунгало.
Монк внутри помещения отсутствовал. Я снова приняла душ, немного намазалась лосьоном и переоделась в блузку без рукавов и шорты.
Выйдя из комнаты, обнаружила, что на улице льет сильный дождь. Широко распахнутые скользящие во внутренний дворик двери позволяли теплому, влажному воздуху проникать в сухой дом. Это было приятно, хотя моя одежда стала прилипать к коже, вызывая зуд.
Монк сидел за кухонным столом спиной ко мне перед большой кучей арахисовой скорлупы. Я подошла к нему и увидела, что он очистил почти целый мешок орехов. Должно быть, он сходил в продуктовый магазин, пока я была на пляже. Зная Монка, могу предположить, что поход за орехами отнял у него массу времени. Мне очень захотелось зайти в этот магазин и посмотреть, как он реорганизовал там фрукты, овощи, мясо и остальные продукты.
- Что Вы собираетесь делать? - спросила я.
- Я подумал, мы могли бы насладиться дружеской игрой с арахисом, - ответил он.
Я выдвинула стул и присела. - Вы прямо читаете мои мысли. Какие правила?
- Ты никогда не играла?
- Я вела замкнутый образ жизни.
- Это обманчиво простая игра. Сопоставляй орехи с очищенной скорлупой. Игрок, сопоставивший больше орехов, выигрывает.
- Как Вы только сопротивлялись желанию съесть их?
- Это искушение придает игре остроту.
Монк отшелушил последний орех. - Желаешь перетасовать орехи и скорлупу?
- Я доверяю Вам.
Он подвинул две отдельные кучи орехов и скорлупы в центр стола.
- На старт. Внимание. Марш!
Его руки начали двигаться настолько быстро, что сначала я не смогла и рассмотреть, как он пробует различные комбинации скорлупы и орехов. Удивительно, как проворно он разбирался в них! Через какое-то время и я включилась в игру. Взяла орех, а потом скорлупку - не совпали. Взяла другую - тоже не подошла.
Я взглянула на него. Он уже вложил несколько орешков в скорлупу.
Монк улыбнулся мне:
- Разве это не весело?
- Для меня даже слишком.
Как у него получилось? Я задумалась, являлось ли его умение более свойством памяти, нежели поиском соответствия по форме. Съела лежащий в руке орешек и взяла следующий, дабы попытать счастья.
- У меня есть к Вам очень личный вопрос, - обратилась к нему я, - но если это меня не касается, можете не отвечать, я не обижусь.
- Можешь спрашивать все, что угодно, - Монк деловито соединил арахис со скорлупой, довольный результатом.
- Все, что я знаю о смерти Труди - только что она убита в результате подрыва автомобиля. Мне хочется помочь Вам узнать остальное. Но я вроде как запуталась.
- Как и я.
Я знала, Труди работала репортером, и собиралась встретиться с неизвестным в гараже, когда ее убили.
- Я хочу знать все, что Вам известно об этом, - попросила я. - Хочу подготовиться, если всплывут новые факты, разобраться и понять, как выйти на того, кто подложил бомбу.
- Я знаю, кто это сделал, - промолвил Монк.
- Знаете?! - я кинула орешек в рот и схватила другой. Куча засунутых в скорлупу орехов рядом с Монком росла все выше с каждой секундой.
- Уоррик Теннисон. Я нашел его в Нью-Йорке. Он изготовил бомбу с телефоном в качестве детонатора и подложил в ее машину.
- Зачем он это сделал?
- За две тысячи долларов наличными. Именно столько стоила для него жизнь Труди. Теннисон не знал, кто его нанял; он встречался с заказчиком в том же гараже всего раз. Он не разглядел его лица, зато увидел руки. У желавшего Труди смерти шесть пальцев на правой руке.
- Шесть пальцев? - воскликнула я. - Он, должно быть, солгал.
- Я ему верю, - не согласился Монк.
- Не может быть человека с шестью пальцами на одной руке!
- Ты будешь удивлена, - возразил Монк. - Большинство таких людей ампутируют лишний палец, чтобы не походить на уродов.
- А этот парень наслаждается своим уродством?
- Или он пошутил, и палец был фальшивкой, которую он надел ради удовольствия, зная, что привлечет внимание Теннисона и введет его в заблуждение.
- Что случилось с Уорриком Теннисоном?
- Он умер от рака, - ответил Монк.
- В тюрьме?
Монк покачал головой. - Свободным человеком. Он умер через два дня после моего разговора с ним в больнице. Можно сказать, он сделал мне предсмертное признание.
- По крайней мере, убийца мертв и провел последние дни в боли и страдании.
- Теннисон изготовил бомбу, но не он сделал звонок, от которого она взорвалась, а заказчик - печально изрек Монк. - Он и есть убийца.
- А если бы Труди могла рассказать Вам кто ее убил?
Монк прекратил манипуляции с орехом и скорлупой и посмотрел на меня. - Духи не говорят из потустороннего мира. Дилан Свифт мошенник.
- Чисто ради аргумента, давайте представим, что он на самом деле может поговорить с Труди, - не унималась я, - какого совета Вы спросили бы у нее?
- Как продолжать жить без нее.
- Я имела в виду вопрос о том, кто убил ее.
Монк пожал плечами и наклонил голову из стороны в сторону. - Она могла бы рассказать мне, почему пошла в гараж, с кем собиралась там встретиться и над каким журналистским расследованием она работала.
- Разве Вам больно спросить это у Свифта?
- Ты ответь, - сказал он. - Это больно?
Снова возникло чувство утраты. - Это старая боль, - ответила я. - Но на самом деле я чувствую себя лучше.
- Ничего не изменилось, - отчеканил Монк.
- А может и изменилось!
- Он лишь рассказал тебе то, во что ты хочешь верить.
- Ну и что, если так? Может, именно это мне и необходимо было услышать. То, что военно-морской флот считает Митча трусом, не является истиной в последней инстанции. Мне известно, каким он был человеком, лучше, чем кому-либо в мире. Свифт описал реально случившиеся с Митчем в Косово события.
- Ты этого не знаешь.
- Знаю, но в глубине души. Просто я нуждалась, чтобы это подтвердил другой человек. Свифт это сделал или нет, я все равно верю.
Монк соединил со скорлупой еще пару орешков, затем обратил внимание, что больше арахиса нет, но осталось довольно много осиротевшей скорлупы.
Передо мной не лежало ни одного соединенного со скорлупой ореха. Видимо, я машинально съела все во время разговора.
- Ой, - вырвалось из меня. - Вы выиграли.
- Ты совершила ошибку всех новичков, - менторским тоном произнес Монк. - Ты поддалась соленому искушению.
- Такова моя жизненная история, - пожала плечами я.
В дверь постучали. Мы переглянулись. Казалось, все тело Монка напряглось. Он явно подумал, что снова заявился Свифт.
- Кто это? - спросил Монк.
- Ваш бро, лейт, - раздался голос Кеалоха.
Монк с облегчением присел, а я подошла к двери и впустила лейтенанта. Дождь закончился, но тот был мокрым до нитки, что, казалось, его совершенно не волновало. Он вошел, немного сбитый с толку.
- Уж когда вы начинаете дело, реально погружаетесь в него, - сказал Кеалоха.
- Это не то, что Вы думаете, - ответила я.
- Разве вы не переехали в бунгало покойницы?
- Переехали, но это не имеет отношения к убийству, - пояснила я. - Просто мистер Монк не мог спать в отеле, если только его полотенца сложены, а все остальные свернуты. Поскольку отель не смог сдать бунгало из-за произошедшего в нем убийства, оно обособлено от отеля, все полотенца здесь сложены; мы въехали сюда.
Кеалоха уставился на меня долгим взглядом. - Говорите, подобное и правда имеет смысл для вас?
- Это имеет смысл для мистера Монка.
- И это здравый смысл, - вставил реплику Монк. - И вы оба это знаете; просто разыгрываете меня!
- В чем дело, лейтенант? - поинтересовалась я.
- Я получил кое-какие сведения о Роксане Шоу, - сказал лейтенант. - Она работает парикмахером в салоне красоты в Кливленде. По наитию, я проверил кредитную историю Хелен Грубер. Она ходила в Розу каждые две недели несколько последних лет.
- Розу? - я взглянула на Монка, но тот проигнорировал меня.
- Эт название салона красоты, где работает Роксана, - пояснил Кеалоха.
Роза, шипы и капающая кровь - образы, посланные Свифту Хелен Грубер - так он утверждал. Я по-прежнему была настроена скептически, но с каждым подтвердившимся посланием Свифта скептицизм уменьшался.
- Таким образом, Лэнс и Роксана явно знакомы еще до приезда на Гавайи, - резюмировал Монк.
- Но это пока не делает их убийцами, - возразил Кеалоха.
- Лэнс женится на богатых женщинах, чтобы получить состояние после их смерти - сказала я. - Он изменял Хелен с Роксаной. А если бы Хелен узнала?
- Что, если и узнала? - спросил Кеалоха.
- Она бы с ним развелась и оставила с голым задом. Лучше этого мотива не найти, - опираясь на глубину своей неопытности в расследовании убийств, произнесла я.
- У него такой серьезный мотив для убийства, что он должен быть полным идиотом, чтобы совершить его, - сказал Кеалоха.
- Или у него идеальное алиби, - заметил Монк.
- Такое у него и имеется, - констатировал лейтенант. - Сейчас мы сфокусированы на теории, что Хелен убили во время ограбления случайно, просто желая вырубить.
- У вас есть подозреваемые? - спросила я.
- Пока нет. Мы задержали всех известных преступников на острове и прижали их. Возможно, наш почтальон знает других грабителей, промышляющих в Пойпу, и сдаст их, заключив с нами сделку.
- Зачем грабителю рисковать и идти на дело, зная, что бунгало занято? - задал резонный вопрос Монк. - Если он пришел со стороны двора, мог увидеть ее в кухонном окне. И сразу бы ретировался.
- Он мог полагать, награда стоит риска?
Монк покачал головой. - Это не ощущается правильным.
- А по мне, ощущается, и это мое дело. Я очень признателен Вам за Вашу помощь, мистер Монк. Было очень приятно познакомиться с вами обоими, - он пожал мою руку, а потом - Монка. - Я дам вам знать, чем все закончится. Наслаждайтесь оставшейся частью вашего отпуска. Алоха!
- Алоха, - ответила я.
Кеалоха улыбнулся нам обоим и вышел. Монк нахмурился и повел плечами.
- Роза? - произнесла я. - Свифт снова попал в точку. Он говорил о салоне красоты еще до лейтенанта.
- Я не удивлен. Свифт о Роксане знает больше, чем мы, у него в запасе было время для наведения справок.
- Приходило ли Вам когда-нибудь в голову, что он на самом деле связан с духами?
- Нет. Наиболее простое и очевидное объяснение, как правило, является истинным.
- Тогда Лэнс Воган и Роксана Шоу не имеют ничего общего с убийством Хелен Грубер.
- Почему ты так говоришь?
- Потому что, учитывая их идеальное алиби, это самое простое и очевидное объяснение. Но Вас этим не купишь, не так ли?
Монк поморщился. - Дождь прекратился. Пойдем погуляем.
Я не экстрасенс и не контактер с миром духов, но с определенной уверенностью могла предсказать, куда приведет нас эта прогулка.
17. Мистер Монк на прогулке
Вот что я узнала о гавайских закатах. Когда вы думаете, что видели самый красивый, в виде золотого солнца, скрывающегося за облаками цвета жженого янтаря, на следующий день закат еще великолепнее, с блестящими фиолетовыми прожилками, прорезающими кобальтово-синее небо.
Уже смеркалось, когда мы с Монком вышли на прогулку, и третий мой гавайский закат предстал столь же захватывающим, как и два предыдущих. Небо нежно-розового оттенка. Солнце и желтые облака, казалось, плыли в темно-фиолетовом океане, словно стая дельфинов, пытающихся поймать несколько последних лучей света.
Туристы и местные жители выстроились на пляже и по дамбе у Хунани роуд перед Убежищем Китобойного судна, чтобы запечатлеть заход солнца навсегда, если не в памяти, то на фото или видео, экономя свои мозговые клетки для ПИН-кодов и паролей веб-сайтов.
Мы стояли у дамбы, наблюдая закат, но Монка больше интересовала слежка за кондо Роксаны Шоу за нашей спиной. К сожалению, ее ставни были закрыты, срывая наши планы по шпионажу.
Гаваец с голым торсом, держа факел, выбежал из Гранд Кахуна Пойпу и побежал к вулканическим камням, ведущим к заливу. Прямо как солнце, скрывающееся за горизонтом. Из скрытых динамиков, расположенных на территории отеля, заиграла гавайская лирическая песня с быстрым ритмом барабана. Я понятия не имела, о чем пели певцы, но уверена, это было что-то благонравное и духовное, а не "Еще раз, детка".
Человек с факелом так ловко двигался через острые, скользкие камни, что казался почти бесплотным. Он остановился у оконечности мыса, зажег стоящий там факел от своего, затем нырнул в море, символизируя веру, что это место является для душ отправной точкой в другой мир (я прочла в путеводителе).
Если это правда, возможно, съемки передачи Дилана Свифта в Гранд Киауна Пойпу - не простой маркетинговый ход. Если он на самом деле разговаривает с духами, ему совсем не повредит студия, прилегающая к огромной двери в небытие.
Стемнело очень быстро. Мне хотелось подольше задержаться на берегу, но Монк нетерпеливо направился к кондоминиумам Убежища Китобойного судна без меня.
Я заторопилась и догнала его.
- Почему Вы такой нетерпеливый? - спросила я.
- Убийство заставляет.
- Вы поняли, как Лэнс провернул это?
- Нет.
- Но Вы что-то знаете, не так ли?
- Я всегда что-то знаю; не в этом проблема. Проблема во всем недостающим нечто между тем нечто, что я знаю или думаю, что знаю, и нечто, что еще не нечто, но я уверен, что оно им будет.
Меня напугало, что я поняла, о чем именно он говорил. Я не полностью уверена, что этот факт говорит о моем собственном психологическом и эмоциональном здоровье, но это явно не хорошо.
Мы остановились у двери Роксаны. Дверной звонок отсутствовал, зато висела керамическая плитка с просьбой снимать обувь снаружи, дабы не запачкать ковры красной грязью. Махало.