- Гена, успокойся. Может, это даже к лучшему, что Мосягин мертв. Теперь тебе никто не посмеет указывать. Учись у Светы, она выполнила заказ и совершенно не волнуется.
- Это я его убил, дура! Вот из этого пистолета!
- Ты?
- Да, я! Думаешь, только киллеры умеют убивать?
- Гена…
- За мной охотятся его головорезы. Я должен оправдаться. Это была ликвидация вирусоносителя! Вынужденная мера, чтобы спасти город!
Я вернулась в привычную систему координат: я и враг, опасность и борьба. Я медленно покачала головой.
- Мосягин не был заражен.
- Врешь!
- Вода была чистой.
- Разве не ты убила Мосягина? - продолжала пучить удивленные глаза Лена. - Я думала, ты приехала мстить.
- Она обманула меня! - взревел Барсук. - Я ее отпустил, а она…
- Ты хотел меня взорвать.
Полковник замахнулся пистолетом. Я уклонилась, и его удар пришелся по воздуху.
- Что происходит? Что ты скрывал от меня? - взвилась его жена. - Ты сказал, что в город вернулась Демьянова и ты ее ищешь. А сейчас выясняется, что ты с ней общался. Зачем ты убил Мосягина?
- Хватит трепаться, дура! Дело сделано. Мне надо спасать свою шкуру, а для этого нужна она. Светлый Демон даст показания, как меня подставила!
Я выдержала его разъяренный взгляд и холодно спросила:
- Что ты знаешь о моем сыне, Барсук?
- А-а, вот мы и подошли к самому интересному. Твой сосунок выжил.
- Чем докажешь?
- Можешь провести генетическую экспертизу. Если сердцу не поверила. - Барсук усмехнулся, но тут же озлобился и ткнул в меня пистолетом. - Вставай! Мы должны ехать.
- При чем мое сердце? Где мой сын?
- Неподалеку, - встряла в разговор Лена. - У меня есть его фотография. Сейчас покажу.
- Не показывай! - Барсук остановил жену, схватившуюся за сумочку, и обратился ко мне: - Сначала ты поможешь мне.
- А потом?
- А потом получишь своего сына. Согласна?
- Я согласна на всё.
- Вот и прекрасно. Сейчас мы поедем на стройку и перехватим ампулы VRA13. Мне нужно вещественное доказательство смертельного вируса. Потом ты дашь показания, что хотела отравить фонтан и всех жителей Валяпинска, а я вынужден был применить оружие во имя спасения. И тогда я устрою тебе встречу с твоим сыном.
Я киваю и мучительно думаю. Почему мне нельзя посмотреть, как сын выглядит сейчас? Он известный человек? Почему Барсук ухмылялся, намекая, что сердце матери должно было подсказать? А если я уже видела сына?
Сердце ёкает от дурного предчувствия. Барсук требует ключи от машины жены. Лена открывает сумочку, я вижу край фотографии, которую она хотела достать. В этот момент меня не смог бы остановить даже танк.
Я бросаюсь к сумке, опрокидываю кресло с бывшей подругой и выхватываю фотографию. Рядом орет Барсук, визжит его жена, а я смотрю на фото и…
73
Худшее опасение сбывается. Мой мир снова рушится. Плывут мутные круги перед глазами, пол шатается, норовя уйти из-под ног. Я обхватываю голову, зажимаю уши, закрываю глаза. Ничего не хочу видеть и слышать! Лучше умереть.
Но рядом тот, кто хочет насладиться моим горем. Барсук отрывает мои руки и орет в лицо:
- Узнала! Тебя всегда использовали, и раньше, и сейчас!
Я отталкиваю его. В ответ Барсук свирепеет и замахивается пистолетом. На этот раз я не прячусь. Если он меня убьет, я буду счастлива. Удар! - и я падаю в спасительную пустоту.
Говорят, что перед смертью в затухающем сознании проносится вся жизнь человека. Врут! Я соскользнула в предыдущий вечер и последующую ночь. Обрывочные картины наплывали одна на другую.
…Вот я на вокзале. Мне нужна проводница седьмого вагона московского поезда.
- Здравствуйте, профессор Корнеев передал через вас лекарство для моей бабушки, - говорю я условленную фразу.
Дородная проводница ворчит, возвращается в служебное купе и протягивает мне коробочку. Корнеев направил Доктору три электронных письма. В первых двух он описал чудовищную силу препарата VRA13, а в последнем сообщил, что отыскал в хранилище антивирус против него и срочно высылает спасительную дозу через проводницу. Антивирус необходимо ввести в кровь зараженного в первые пять суток. Потом он бесполезен.
Я искренне благодарю проводницу. Заветное лекарство в моих руках, но надо еще повстречаться с Караваем. Я извлекаю нож, угрозой забираю китель у бедной женщины и вызываю наряд. Дальнейшее вы знаете. Георгий Караваев рассказывает о своей давней шуточке и получает ответную.
В полночь я на утесе в "гнездышке Коршуна". Рядом Коля Субботин. Он любуется звездами, не догадываясь, что это последняя ночь его короткой жизни. Мне надо срочно ввести ему антивирус, я подбираю слова, чтобы не испугать его жуткой правдой. Это нелегко. Меня срывают с места оперативники, лезущие по склону. Я отстреливаюсь. Нас обложили. Барсук требует смерти Николая, и я соглашаюсь. Мне надо, чтобы нас на время оставили в покое.
Я вкалываю Николаю антивирус под видом витаминов. Он доверяет мне. Когда спасаешь обреченного, просыпается нежность. Спаситель лелеет спасенного, как любящая мать выздоравливающего ребенка. Это сейчас мое сознание выплескивает такое сравнение. А в тот момент я ничего не знала. Хотя тревожные звоночки звучали один за другим. Имя, возраст, светло-карие глаза. Почему я опекаю его, почему рука сама собой тянется погладить его по светлым волосам?
Но темной ночью в тесном домике я просто женщина, уставшая от одиночества, а он - мужчина, не знавший ласки. Мы рядом и, возможно, оба не доживем до рассвета. Я дарю ему нежность, его распирает счастье. Мужское возбуждение передается мне. На каменном утесе под яркими звездами совершается маленькое чудо… И ужасная ошибка!
Но я еще не знаю об этом. Я действую по намеченному плану. На рассвете я вкалываю Субботину угнетающий наркотик. Он проваливается в глубокую кому. Мои вены разносят по организму энергию амфетамина. Я чувствую прилив невиданных сил, быстро рою могилу и переношу туда тело Николая.
И тут очередной звоночек приводит меня в смятение.
Я замечаю у Субботина две макушки. Точно как у моих родных: большого и маленького Коли. А еще этот непокорный хохолок между ними, который так и хочется погладить!
Но времени для терзаний нет. Является Барсук, я демонстрирую "мертвого" Субботина. Противник доволен. Я сдержала слово, он добился своего. Я накрываю лицо Николая пластиковым ведром, надеясь, что уснувшему организму хватит воздуха в рыхлой могиле.
Взрыв моего автомобиля хотя бы на время переводит меня в разряд мертвецов. Милиционеры покидают лес, а я уже на горе и разрываю могилу. Амфетамин не подводит, я безумно сильная. И вот тело Николая извлечено из-под земли. Он в том же состоянии комы. Я отыскиваю припрятанную в домике ампулу. Это средство поможет ему вернуться к жизни.
Укол сделан. Я сижу рядом и чувствую, как теплеет его кожа.
А мне пора ехать в город, чтобы купить сегодняшнюю газету и узнать имя клиента. Я оставляю Колю в "гнезде Коршуна". Он выкарабкается, он оживет, я молю об этом. Когда он придет в себя, ему будет с кем общаться. Рядом неугомонный Пифик скребется в ведерке, которое спасло Николая.
74
Мокрый удар в лицо. Я разлепляю глаза. С ресниц срываются крупные капли. Моя голова влажная, вода стекает даже за ворот.
- Очнулась, сучка! Ты сдохнешь, когда я захочу! - Барсук отбрасывает пустую вазу, из которой только что плеснул в меня.
- Гена, объясни мне, что происходит? - лопочет ничего не понимающая Лена.
- И ты заткнись! - огрызается Барсук.
Звонит его телефон. Он смотрит на дисплей, включает трубку и цедит ответ сквозь сжатые губы:
- Кондратьев, мне наплевать, что меня ищут. Я на даче. Приезжай, я всё объясню.
Полковник бьет мобильник об пол и яростно топчет хрупкую трубку.
- Продаст, гад! Ну, ничего, хрен вы меня найдете. А через час я предъявлю такое!
Барсук выводит меня на улицу, пихает на заднее сиденье большого ярко-красного "Ауди". Мои руки сцеплены за спиной. Он воспользовался моими же пластиковыми петлями, единственным "спецсредством", которое я вынесла с горы. Видимо, Каравай доложил начальству об их эффективности.
Я понимаю, что живу. Барсук меня не убил. Но как можно жить с тем, что я совершила? На фотографии был Николай Субботин. Мой сын. Я спасла его и переспала с ним.
Автомобиль мчится по городу. Барсук за рулем. Он позарез нуждается в положительных эмоциях, возносит себя в победители и жаждет продемонстрировать это.
- Как я тебя развел сегодня ночью. Собственными руками замочила своего отпрыска! Каково быть детоубийцей? Ну, опиши ощущения? А впрочем, тебе не привыкать, ты и раньше хотела его утопить, да не вышло. Знаешь, как дело-то было? В тот день, когда ты бросилась в Валяпу, вас спасли обоих. Тебя вытащили в черте города, а сосунка ниже по течению, в деревне. Его алкаш вытащил, но не конченный. Водочкой растер пацана, закутал и позвонил в милицию. Попал на меня. Я ж на дежурстве был, когда в общагу к Ленке заехал, мне на рацию и переключили звонок. Поначалу я подумал, что "белочка" у алкаша, вот и мерещится ему всякое. Но в деревню съездил. И точно - мальца алкаш выловил! Обогрел. Случай нетипичный. Что делать? Тогда я только учился уму-разуму. Наставник у меня был, мудрый человечище!
- Мосягин? - прохрипела я.
- Догадливая. Ему я первым делом и сообщил о находке. Он следователем был и уже знал о твоей попытке расширенного суицида.
- И что он посоветовал?
- На первый взгляд странную вещь. Отвезти мальца в соседнюю область в Дом малютки. Сдать как подкидыша. Помнишь, какой день недели был?
- Суббота.
- Правильно. Его Субботиным и записали. А имя пацана мне Мосягин назвал, я не стал его менять. Вот так то. Я только на следующий год понял, насколько дальновидным оказался Мудрый Наставник. Как он тебя раскрутил на убийство мэра! Никто не хотел за это дело браться, все знали, что Марчук на черных пашет. А эти молодые волки любому глотку перегрызут, кто на их делянку покусится. Вот тебя и подставили. Из психушки выдернули, обработали. Ты справилась, не оплошала. Правда, потом взбрыкнула, сука!
- Жаль, что я тебя тогда пожалела.
Это скрежетало мое разорванное на куски сердце. Да если бы я только знала, что мой сынишка выжил! Если бы я вовремя разгадала злую шутку Каравая и Барсука! Если бы циник Мосягин не разыграл кровавую партию, где разменными фигурами служили самые близкие мне люди! Моя жизнь сложилась бы совершенно иначе. У меня была бы семья, муж, ребенок, и, конечно, не один…
Я застонала от невыносимой боли. Барсук злорадствовал.
- Люди делятся на тех, кто управляет, и тех, кем помыкают. Это нормально. Я отношусь к первым, а ты - ко вторым. И как бы ты ни пыхтела, так и будет. Я пастух, а ты в стаде. Людишки, подобные тебе, созданы для того, чтобы было хорошо мне. Жуйте травку, а я буду питаться вами. Вы жвачные, а я хищник. Сегодня забью одного, завтра другого. Каждый из вас в моей власти.
Барсук не разглядел, что я неимоверным усилием разорвала пластиковые путы. Помог амфетамин. Мои руки оставались за спиной. Я потирала порезы на коже, готовясь задушить человека, который дважды разрушил Мой Мир.
Автомобиль проскочил ту самую стройку с секретной лабораторией на окраине города. Я спросила:
- Куда мы едем?
- За ампулой. Тархан уже забрал всю партию, но одну он мне отдаст. Он ждет меня у моста через реку, я созвонился. Я получу улику, ты дашь показания об угрозе городу, и из убийцы я превращусь в героя. Ведь это нормально. Герои всегда кого-то убивают.
- Я ничего не скажу.
- И не надо. Ты подпишешь чистый протокол и умрешь в камере. Например, повесишься. Ты же склонна к суициду.
- Я ничего не подпишу.
- Это мы еще посмотрим. Допрашивать я умею. А уж в этом случае особенно постараюсь.
- Зубы сломаешь.
- Ух ты какая. Прямо тигрица! Мне даже захотелось тебя трахнуть. Посадить на цепь, как дикого зверя, поставить на четвереньки - и сзади! Как тебе такая перспектива?
- Я убью тебя, Барсук.
- Вот-вот, ты будешь рычать и ругаться. Пожалуй, я нацеплю на тебя тигриную маску для правдоподобия и топик соответствующей расцветки.
- Ты боялся меня все эти годы, Барсук, и сейчас хочешь отыграться. Ты прячешь за жестокостью свою слабость. А в душе ты трус и до сих пор боишься меня.
- Заткнись! Я могу убить тебя прямо сейчас! И обойдусь без твоих показаний. А жена подтвердит, что ты на меня напала, а перед этим рассказала о своем подлом плане по заражению города. Ленка понятливая, не первый год руководит газетой и много чего провернула с помощью печатного слова. Аль Капоне когда-то сказал, что пистолет и доброе слово - это лучше, чем просто доброе слово. Но его время прошло. Сейчас пистолет надо сочетать с печатным словом. Вот когда достигается настоящий эффект.
- Ты убьешь меня связанную? А как же версия нападения и где свидетельница?
- Живи пока. Я шлепну тебя, когда мне будет выгодно.
Я замолчала и погрузилась в раздумья. Моя жизнь и раньше стоила копейки, а сегодня ее ценник вообще обнулился. Зачем мне жить? Я обрела сына, но никогда не осмелюсь его увидеть. Я узнала правду, и громоздкая действительность расплющила меня непомерной тяжестью. Я перешагнула черту, за которой нет возврата. Так зачем же цепляться за хрупкую химеру? Что меня ждет? Прежнее одиночество, бессонные ночи, душевные муки, от которых спасет лишь наркотическое опьянение. А через год-полтора мучительная смерть, обещанная онкологом.
Сегодня законченный подлец использует меня для того, чтобы обрести статус героя.
Я не стану играть в его игры. Лучше умру. Но сделаю это по-своему, достойно. Как и подобает Светлому Демону.
75
Барсуков упомянул, что встреча с Тарханом состоится у моста через реку. По западной трассе мост только один - тот самый, высокий, где я останавливалась перед въездом в Валяпинск. Там есть небольшая площадка, откуда открывается чудесный вид на реку и Уральские горы. На этой площадке Тархан и должен остановиться. Больше негде.
Бывший боевик, затравленный властью родной республики, купил все ампулы. Для чего? Где он собирается их использовать? Особенно вирус VRA13, которым можно ввергнуть в смертельный хаос целый город. И чем выше скученность населения, тем больше эффект от препарата. А где у нас больше всего народу?
Я представила московское метро в час пик. Если там окажутся "живые бактериологические бомбы", все предыдущие теракты померкнут перед новым ужасом. Тихая смерть ждет десятки тысяч ни в чем не повинных людей. "Не убивай невинных", - вспомнила я слова Кирилла Коршунова. И мысленно добавила: "…И не позволяй это делать другим".
Барсуков сосредоточился на дороге. Значит, подъезжаем. А вот показался и черный "Ленд Крузер" Тархана. Как я и предположила, машину приткнули справа на маленькой площадке, за которой обрыв. Рядом переминается знакомая парочка: Угрюмый и Развязный. Их вид мне не нравится. В жаркую погоду и в темных куртках - это не к добру. Они даже не делают вид, что любуются красотами природы. Бойцы из охраны Тархана цепко следят за трассой. И замечают нас!
Это видно по их четким движениям. Только что они держались в тени "Ленд Крузера", а сейчас шагнули вперед и расстегнули куртки.
- Ты сказал Тархану, на чем приедешь? - быстро спросила я.
- Да. Он просил, - ответил полковник, начиная понимать, что к его встрече приготовились.
- Ну и лопух!
Ярко-красный джип "Ауди" заметен издалека. В руках бойцов показались массивные пистолеты-пулеметы. Сомнения отпали. Покупатель решил избавиться от докучливого продавца, раз представилась такая возможность. Барсук струхнул. Но мне-то было всё равно! На своей изломанной жизни я поставила жирный крест.
Я не позволила ему сместить ногу на тормоз. Неожиданно обхватила за горло, вдавила башку в подголовник. Барсук инстинктивно выгнулся и уперся ногами. Педаль газа ушла в пол. Наша машина мчалась навстречу выстрелам. Бойцы палили из двух стволов. Пули крошили стекла, прошивали металл, впивались в грудь Барсука. Меня закрывали сиденье и его крупное тело, но я не стремилась прятаться. Когда машину потянуло к обочине, я вытянулась вперед и подправила руль. Наш автомобиль должен попасть точно в "Ленд Крузер".
Так и происходит. Задев по пути одного из стрелявших, мы врезаемся в задний бампер тяжелого джипа. Чудовищный удар. Белыми пузырями вокруг меня выстреливают подушки безопасности. "Ленд Крузер" вылетает с площадки и бухает о прибрежные камни. Я слышу взрыв.
А может, это взрывается от удара мое сознание? В глазах темная пелена, но какое-то время я еще живу. Я чувствую, как наша машина по инерции переваливается через бордюр и катится вниз по крутому склону. Неимоверная тряска, сквозь выбитые стекла обдает жаром, я понимаю, что мы подкатываемся вплотную к горящему "Ленд Крузеру".
А дальше - плеск воды. Машина кренится, распахивается дверца, и я вываливаюсь в стремительную реку. Теперь мне хорошо, я сделала что хотела. Я не чувствую боли. Вода привычно парализует мое тело, ведь я давным-давно разучилась плавать. Я умираю, потому что недостойна жить.
"Случайной смерти не бывает", - вспоминаю я в последний момент слова игуменьи монастыря.
76
Николай Субботин открыл глаза, протер рукой лицо. В рот попали крупицы земли. Он попытался сплюнуть, но слюны не было, пересохшая глотка издала рвотный хрип. Веки снова слиплись, он с трудом разодрал их, но увидел лишь темную муть.
"Где я? Почему так болит голова?"
Он с силой надавил на глаза, а когда отпустил пальцы, зрение начало возвращаться. Боль разгоняла мрак.
Над ним почерневшие слеги, они опираются на каменную стену, вертикальная полоса света разрезает пространство. Сознание пробуждается тяжело, в голове грохочет каменоломня, память отыскивает знакомые образы.
"Я в "гнезде Коршуна"? Так и есть! Мы здесь заснули. Сквозь щель в двери пробивается солнце, значит, уже день. Как же долго я спал!"
Николай заворочался, приподнялся на локте и увидел бутылку с водой. Жар внутри стал нетерпимым. Он схватился за пластиковую баклажку и, захлебываясь, влил в себя больше литра жидкости. На несложную процедуру ушли все силы. Он откинулся на спину. По телу расплывалась живительная влага, голова прочищалась, мышцы наполнялись энергией, как губка водой под дождем. Он вспоминал.
"Вчера ночью здесь я и Света… Ее губы, ее руки, ее тело, ее бархатная кожа, особенно там, ниже пупка… Это было восхитительно… А что же дальше? Я устал и заснул. Неужели мужчина каждый раз теряет столько сил?"
Сладкие воспоминания заглушил набат тревоги: "Где Света?! Почему я один?"
Он выполз из домика, приподнялся, держась за стенку. Рядом виднелась прямоугольная яма, похожая на могилу. "Откуда она? Еще вчера ямы не было". Он посмотрел на себя. Его руки и ноги, и вся одежда были перепачканы землей, словно он извалялся в песчаном карьере. Земля застряла в волосах, попала в карманы, забилась под ногти. Он ничего не помнил. Его память обрывалась на счастливых мгновениях объятий с удивительной женщиной. Она помогла ему в трудную минуту, спасла жизнь и сделала мужчиной.
"Где же она сейчас?"
Николай попытался выкрикнуть ее имя, но голос плохо подчинялся ему, получился сдавленный хрип. Тогда он прислушался. Если Света где-то рядом он услышит или почувствует ее.