- Сестра Кэтрин - дочь мистера Корвина от первого брака. - Казалось, Луиза ждёт от меня какой-либо реакции, так что я кивнула, и она продолжала: - Мисс Лундквист - она не любит, когда её называют "миссис", - и её подруга, миссис Кинг, которая гостила у нас в тот день, пришли в столовую через несколько минут после того, как миссис Корвин встала из-за стола. А следом появился и Тодд.
- Вряд ли в тот момент вы протирали часы.
- Боюсь, что нет. - Экономка снова улыбнулась. - Но, думаю, завтракать они уселись без чего-то девять, если вас именно это интересует.
- Именно. А когда закончили?
- Тодд поел минут за десять - он буквально забрасывает в себя пищу. А вот мисс Лундквист и миссис Кинг, пожалуй, пробыли за столом до половины десятого.
- Что вы делали, когда они поели?
- Прибрала в кухне и столовой, помыла посуду, протёрла столы - ну как обычно. А потом перешла к прочим своим обязанностям. - Она замялась. - Хотите, чтобы я всё подробно рассказала?
- Буду очень признательна.
Она повела плечами - едва заметно, но достаточно красноречиво. Яснее и словами не скажешь. По её мнению - пусть и выраженному весьма деликатно, - я сама не понимаю, что делаю. И если по правде, так оно и было. Расследование убийств (даже когда на самом деле убийство ни при чём, как в данном случае) - не совсем моя стихия. Тем не менее я знаю одно. Досталось мне это знание не даром, но справедливо оно для любого расследования. Самые важные вопросы - это, как показывает практика, те, которых вы не задали.
- Ну что ж, - начала Луиза, вроде бы даже не брюзжа, - первым делом - после того как прибралась на кухне - я загрузила в машину кипу полотенец. Дело в том, что женщина, которая приходит четыре раза в неделю и занимается стиркой и прочей тяжёлой работой, большую часть той недели проболела. Покончив со стиркой, я поднялась наверх и навела порядок на втором этаже.
- И в комнате Кэтрин?
- Да, конечно.
- И с ней тогда всё было в порядке?
- Абсолютно, - резко ответила экономка, не в силах скрыть раздражение: очевидно, в моём вопросе она углядела оскорбительный для себя намёк.
- Живот у девочки прошёл? - не отставала я.
- Прошёл. И вообще, не так уж плохо ей было накануне. Слегка тошнило, и всё. Поверьте, случись что-то серьёзное, я бы тут же позвонила доктору. - Губы её сложились в жёсткую линию.
- Не сомневаюсь, - отозвалась я как можно миролюбивее. - Я лишь пытаюсь выстроить общую картину событий. - Вроде бы Луиза слегка смягчилась, и я продолжала: - Что Кэтрин делала, когда вы к ней вошли?
- Лежала на кровати и читала.
- Вы с ней поговорили?
- Спросила, как себя чувствует, а она ответила: "Хорошо". Вот и все разговоры.
- Чем вы занялись дальше?
- Прибрала наверху, чтоб было более-менее пристойно, и спустилась в прачечную - закинуть бельё в сушилку. Потом вытирала пыль и пылесосила в зале, то есть вот здесь. - Она обвела жестом комнату. - Затем мыла туалет, а когда закончила, достала полотенца из сушилки и сложила их в стопку.
Опустив глаза, Луиза принялась нервно теребить юбку, и я поняла, что дальнейшие воспоминания для неё особенно болезненны. Но уже через несколько секунд, справившись с волнением, она продолжала:
- Когда я тащила свои уборочные причиндалы в библиотеку, Кэтрин снова спустилась, встретила меня у дверей. Обычно она обедала в час, но тут сказала, что проголодалась, а я так этому обрадовалась, что бросила всё и побежала на кухню что-нибудь ей приготовить. - Женщина снова умолкла, и я заметила слёзы в её глазах. - За завтраком бедняжечка еле-еле поклевала. Да и по правде, она совсем потеряла аппетит с того дня, как её чуть не сбила машина. Вы ведь уже слышали об этом? - Я кивнула, и Луиза с грустью добавила: - Хотя Кэтрин и раньше плохо ела, упокой Господь её душу.
- В котором часу она спустилась?
- Боюсь, что точно и не скажу, но, по-моему, было около четверти первого, поскольку чуть раньше я смотрела на часы - перед тем как достать бельё из сушилки, - и было начало первого.
- Когда вы отправились на кухню, Кэтрин пошла в библиотеку?
- Да. Сказала, что немножко почитает, а я обещала позвать её, как только всё приготовлю.
- И что было дальше?
- Я так надеялась, что она хорошенько покушает. Бросилась разогревать суп, приготовила сандвич с ветчиной, салатом, помидорами и кетчупом. Выставила на стол картофельный салат и хотела налить ей молока. Но пакет оказался пуст. А ведь после завтрака в нём оставалось не меньше половины. Я решила, что Тодд снова захотел пить, вот и осушил его. - При упоминании имени мальчика голос экономки чуть заметно, почти неуловимо, посуровел.
- С чего вы взяли, что молоко допил Тодд?
- Он частенько захаживает на кухню и выпивает два-три стакана молока - хотя, по-моему, больше проливает: Тодд не отличается аккуратностью. - На долю секунды Луиза нахмурилась. - Прежде он вообще хлебал прямо из пакета, пока дедушка - то есть отец Кэтрин - не поймал его за этим занятием и не положил конец такому безобразию. Подозреваю, он и сейчас это вытворяет, когда никто не видит. А ещё у него привычка - ставить пустые пакеты и бутылки обратно в холодильник.
- Вы недолюбливаете Тодда, да?
- Неправда, - покраснев, запротестовала Луиза. - Вообще-то он неплохой мальчик. В этом возрасте все мальчишки - сплошное наказание, ничего другого ждать не приходится. - Она выдержала паузу. - А в принципе я очень люблю Тодда.
Ну ясное дело, едва не сорвалось у меня с языка, но я вовремя сдержалась. Вместо этого сказала:
- Итак, вам пришлось выйти за молоком.
- Да.
- Магазин далеко отсюда?
- В двух кварталах.
- Перед уходом вы не виделись с Кэтрин?
- Нет, но знаю, что, когда я уходила, она была жива.
- Откуда такая уверенность?
- Я выходила через парадную дверь, чтоб сказать ей: иду, мол, в магазин и скоро вернусь. Окликнула её, однако, честно говоря, так спешила, что точно даже не знаю, ответила она мне или нет. Но дело в том, что за несколько секунд до этого, когда я спускалась в холл, я услышала её смех. Наверное, прочитала что-нибудь смешное в своей книжке. - Помолчав, экономка печально добавила: - У малышки было отличное чувство юмора, а уж поверьте, не много у неё было причин веселиться.
- Что вы имеете в виду? - встрепенулась я, почему-то решив, что меня ждёт некое откровение зловещего толка. Размечталась…
- Ну, вы, видимо, уже знаете, что совсем недавно умер её отец, а они были очень близки. Да и миссис Корвин вам наверняка рассказала, какое слабое здоровье было у девочки. Ребёнку нелегко свыкнуться с такими вещами.
Я пробурчала что-то нечленораздельно-утвердительное, а затем, слегка разочарованная, вернулась к теме:
- Вы уверены, что смеялась именно Кэтрин?
- Совершенно уверена. У неё был такой тоненький голосок, а когда она смеялась, казалось, колокольчик звенит, - чуть ли не благоговейно заметила Луиза.
- А не мог это быть телевизор? - не отставала я.
- Нет-нет, смеялась Кэтрин, это точно.
- Возможно ли, что в тот момент кто-то был с ней в комнате?
- Ну… возможно, конечно, - неохотно признала Луиза. - Но я никого больше не слышала.
- А в котором часу вы пошли в магазин, не помните?
- Пожалуй, в полпервого. А если и позже, то самую малость.
- И ещё один вопрос. Когда вы уходили, дверь в библиотеку была открыта или закрыта?
- Открыта, просто я не стала туда заглядывать. Но Кэтрин совершенно точно была жива, когда я уходила в магазин, - чуть ли не со слезами повторила женщина. А затем, очевидно поймав меня на слове, стала подниматься. Но очень скоро узнала, что для меня "и ещё один вопрос" - всего лишь образное выражение.
- Как долго вы отсутствовали? - спросила я.
- Минут пятнадцать, - ответила Луиза, с видимой неохотой усаживаясь обратно в кресло.
- Вернувшись, вы виделись с Кэтрин?
- Нет, я вошла через боковую дверь - это рядом с кухней.
- И сразу же позвали девочку обедать?
- Ну не совсем сразу. Может минут через пять, от силы десять. Мне ж надо было снять пальто, разогреть суп, снова достать продукты из холодильника. Ах да, тут ещё слесарь позвонил, сказал, что зайдёт завтра, чтоб починить трубу в ванной - там протекало. Но на это ушло не больше одной-двух минут. - И глухо добавила: - Знаю точно, что в "Скорую" я позвонила в самом начале второго.
- Что вы сделали, когда обед был готов? - мягко спросила я.
- Вышла в холл и окликнула Кэтрин. Но она не ответила. Я снова позвала. А уж когда и на сей раз не последовало ответа, я пошла за ней в библиотеку. Я рассердилась на эту милую, нежную малышку, можете себе представить? - Голос женщины срывался, но, по счастью, я была избавлена от необходимости судорожно рыться в мозгах в поисках банального утешения, ибо Луиза поспешно добавила: - Короче, когда я открыла дверь, то…
- Погодите. Когда вы уходили в магазин, дверь была открыта, так?
- Да, верно, открыта, - растерялась экономка. - Я об этом и не подумала. - И, поразмыслив, высказала предположение: - Видимо, Кэтрин встала и закрыла её. Временами там становится свежо, потому что дует из холла.
- Понятно. Пожалуйста, продолжайте.
- Ну так вот, когда я увидела Кэтрин, лежащую ничком на полу, у меня сердце оборвалось. Я подбежала к ней, наверное звала по имени… точно и не помню. Но она лежала так неподвижно… Тогда я закричала. Должно быть, очень громко, поскольку Тодд и миссис Кинг - кубарем скатились с лестницы, будто за ними с топором гнались. У миссис Кинг лицо сделалось белее мела, и даже Тодд заметно испугался. А уж чтоб его напугать, надо изрядно потрудиться. - Сообразив, что невольно выдала свою неприязнь к мальчику, экономка зарделась и торопливо вернулась к своему рассказу: - В общем, миссис Кинг бросилась к девочке и проверила пульс. Потом попыталась перевернуть Кэтрин на спину - проверить, бьётся ли сердце, как она говорит, - но тут я закричала, чтоб не трогала её и что я буду звонить в "Скорую помощь". Позвонила… Они примчались минут через пять. - Закрыв глаза, женщина глубоко вздохнула и закончила почти шёпотом: - Но было слишком поздно.
Почему-то я вбила себе в голову, будто в момент трагедии в доме находились только Луиза и Кэтрин. Выходит, снова спешу с выводами. Мысленно отругав себя по первое число, я поклялась - в который уже раз! - что больше никогда и ни за что не стану идти на поводу у предположений и домыслов. И уже хотела попросить разрешения взглянуть на библиотеку, как поняла, что снова спешу.
- Э-э… а помимо миссис Кинг и мальчика дома ещё кто-то был? - наконец додумалась я спросить.
- Нет, больше никого.
- А мисс Лундквист?
- Ушла на работу. Она работает в рекламном агентстве, иногда даже по субботам приходится бывать на службе.
- А её подруга осталась здесь? С Тоддом? - Мне это показалось несколько странным, так что я решила всё прояснить.
- Она с ним занималась, по разным предметам. Раньше миссис Кинг работала учительницей, а Тодд, он… по-моему, он вполне смышленый, только неусидчивый. И это сказывается на оценках. В общем, она с ним занималась - и в то же время приглядывала за парнем, следила, чтоб сдержал данное матери обещание и взялся за учёбу.
- А остальные члены семьи - где они были?
- Миссис Корвин ходила за покупками. У Терри - это няня девочки - был выходной. Ах да, ещё Николас. Он возил миссис Корвин.
- Николас?…
- Шофёр.
Ну ясное дело. Кто бы ещё мог возить?
- И ещё он мой муж, - словно только сейчас вспомнила Луиза.
- Тогда последний вопрос. Если бы кто-то позвонил в дверь в тот день, пока вас не было, стала бы Кэтрин его - или её - впускать в дом?
- Вы имеете в виду, кто-то знакомый?
- Сама не знаю, что я имею в виду. Допустим, незнакомый.
Луиза задумалась.
- Даже не представляю, чтоб она такое сделала. Девочку всегда учили не пускать чужих в дом. Нет, я уверена, незнакомому человеку она бы не открыла.
Уже зная по опыту, что мой "последний вопрос" не обязательно действительно последний, экономка не сделала попытки встать. Однако её оптимизма хватило, чтобы продвинуться в кресле сантиметров на пять вперед.
- Луиза, лично у вас есть какие-либо соображения, зачем кому-то могло понадобиться убивать девочку? - спросила я.
- Нет конечно! - Вытаращив глаза, она отшатнулась. - Я знаю, именно это подозревает миссис Корвин - старшая миссис Корвин, - но Кэтрин была таким милым, добрым существом… Только чудовищу… только маньяку могло взбрести в голову обидеть это невинное создание!
Только маньяку… Неужели мы имеем дело именно с маньяком?
Нет, и думать забудь, тотчас одернула я себя. Мы имеем дело с превратным убеждением старой женщины, которое возникло из-за злосчастного совпадения и усугубилось чувством вины и горя. И Луиза помогла мне укрепиться в этом мнении.
- Как я поняла, Кэтрин много смотрела телевизор?
- Да.
- И, как вы сказали, читала запоем.
- Верно. Она ведь была такой хрупкой, болезненной, вот и просиживала большую часть времени дома, за книжками или перед телевизором. - Экономка недоумённо уставилась на меня.
- И ещё один вопрос. Как по-вашему, Кэтрин обладала живым воображением?
Озадаченное выражение исчезло. Теперь мы были на одной волне.
- О да, очень, - ответила Луиза, с готовностью соглашаясь с моим невысказанным предположением. (Судя по всему, смерть девочки и её заставила задуматься, пусть задним числом, о том, едва не случившимся несчастном случае с машиной.) - Она вечно что-нибудь выдумывала, с самого раннего детства. Болтала, будто кто-то настойчиво предлагает ей подписать контракт на съёмки в кино, а ещё будто какой-то мальчик-подросток, ведущий телешоу, только что приглашал её на свидание. А однажды, через день-другой после того, как бабушка водила её в Музей естественной истории, малышка заявила, что среди ночи к ней в комнату пришёл динозавр и проглотил её целиком. Но она, дескать, так толкалась у него в животе, что он тут же снова её выплюнул. Всё это было игрой, конечно, она так развлекалась. Ведь бедняжка не могла делать многое из того, что могли её ровесницы. Но воображение у неё и вправду было хоть куда. А насчёт машины, которая якобы хотела её сбить… Мне кажется, она сама это придумала и тотчас поверила в свои россказни. Так и мама её считает. Уверена, она права. - Экономка хмуро посмотрела на меня в ожидании очередного вопроса.
Вот тут-то я её и одурачила:
- Буду очень признательна, если вы отведете меня в библиотеку.
По всему видать, женщина не до конца поверила, что мы закончили беседу. Пока я не встала, она не сделала ни малейшего поползновения подняться.
Глава 4
Переступив порог уютной, обшитой деревом комнаты, я остановилась и осмотрелась, меж тем как взволнованная экономка принялась заново рассказывать, как в тот день она разгневанно ворвалась в библиотеку и обнаружила объект своего минутного раздражения неподвижно распростёртым на полу.
- А перед тем как идти на кухню, вы случайно не заметили, где Кэтрин сидела? - спросила я.
- Нет, я сразу же пошла готовить ей еду. Но она всегда сворачивалась клубочком на той софе. - Луиза кивнула на коричневый кожаный диванчик в дальнем конце библиотеки. - Там и книжку её нашли - на диванной подушке.
- Где именно лежала девочка?
- Сейчас покажу. - Сделав несколько шагов, Луиза остановилась у круглого вишнёвого стола в центре комнаты. - Вот здесь.
Стол был небольшим, около метра в диаметре; на нём стоял современный многофункциональный телефон.
- Наверное, когда ей стало плохо, она попыталась добраться до телефона, чтобы вызвать меня, - тихо сказала экономка. - Кажется, полицейские тоже так считают. - И сдавленно добавила: - Только вот не успела, бедняжечка.
Нагнувшись, я изучила ковёр. Ничего.
- А крови никакой не было?
- Нет. Вряд ли. Хотя она вроде бы слегка ударилась головой - так сказали родственникам.
- Как называлась книга, которую читала Кэтрин? Не помните?
Луиза, несколько удивлённая вопросом, задумалась.
- Извините, не могу сообразить, - покачала она головой. - Хотя подождите! Это был "Мальчик с планеты Плутон". Да-да, точно.
- Книжка была у неё с собой, когда девочка пришла в библиотеку?
- Знаете, не заметила. Может, она взяла её из шкафа; здесь, сами видите, выбор большой. - Книжные стеллажи простирались по всей стене от пола до потолка. - Там, в конце, целых шесть полок детских книг.
- Луиза, будьте добры, посмотрите внимательно и скажите, не было ли в тот день здесь чего-нибудь, что сейчас отсутствует?
Она послушно обвела взглядом комнату.
- Ну, тут на столике стояла бронзовая лампа на чёрной лакированной ножке. Она, наверное, упала, когда Кэтрин потянулась к телефону. В общем, она сейчас в починке, сто лет, видать, будут ремонтировать. И ещё, само собой, здесь были мои щётки, пылесос… Но всё остальное по-прежнему.
- Я так поняла, что ещё был стул перевёрнут.
- Да, тот, что возле карточного столика.
Я взяла себе на заметку, что для того, чтобы добраться до телефона, Кэтрин должна была обязательно пройти мимо карточного стола.
- А какой именно?
Луиза подошла к столику с обтянутой кожей столешницей и взялась за спинку одного из четырёх стульев, стоявших вокруг него.
- Вот этот.
Указанный стул располагался чуть ближе остальных к софе. Если Кэтрин отчаянно пыталась дотянуться до телефона, она вполне могла споткнуться об этот стул.
Больше вопросы на ум не шли, так что экономка наконец услышала фразу, которую с нетерпением ждала:
- Думаю, что пока всёю - И, вежливо поблагодарив, я попросила показать, как пройти в малую гостиную.
Эвелина Корвин при моём появлении тотчас отложила книгу.
- Ну что? - с трудом сдерживая нетерпение, спросила она.
- Хм, в общем-то, - осторожно начала я, - пока нет оснований предполагать убийство. - Глаза миссис Корвин полыхнули огнём. Яснее ясного, эта хрупкая с виду женщина сделана из стали. Так или иначе, я сказала ещё не всё, что собиралась, а потому поспешно добавила: - Впрочем, я ведь только приступила, ещё очень многое предстоит проверить.
Пламя вмиг погасло, и старушка кивнула, вроде бы удовлетворённо.
- Скажите, могу я сейчас поговорить с вашей невесткой? - спросила я, не желая откладывать дело в долгий ящик.
- Её нет дома. Никого из домочадцев сегодня нет. Донна ужинает у подруги - с трудом уговорили её куда-то выйти, впервые после смерти Кэтрин. А Барри - это моя внучка, Барри Лундквист, - вместе с сыном, Тоддом, уехала днём в Вермонт. У её приятельницы там домик, и она их пригласила на выходные.
- Случайно это не та самая приятельница, которая была здесь в ту субботу, когда умерла Кэтрин?
- Она самая. Её зовут Сандра Кинг.