- Ну довольно, Тодд. Зачет она тебе сдалась? Ты вряд ли сойдёшь за Дезире Шапиро. - Побегав вдоль стола, пыхтя и безуспешно пытаясь мерзавца, я посуровела: - Ну-ка отдай, Тодд, слышишь? Мне пора уходить. - А ну отдай, гадёныш, не то придушу!
Тут на сцене появился высокий светловолосый мужчина в форме шофёра.
- Тодд! Чем это ты занимаешься? - грозно поинтересовался мужчина. - Совсем с ума сошёл? А ну-ка немедленно слезай!
- А кто меня заставит? - Шофёр тотчас подсказал ответ сопляку, сделав шаг в его сторону. - Ну ладно, ладно, уж и пошутить нельзя, - проворчал Тодд, швырнув в мою сторону лицензию, спрыгнул со стола и выскочил в коридор.
Луиза влетела в кухню буквально через несколько секунд после этого унизительного инцидента.
- Ты что кричал, Николас? - спросила она заднюю часть своего мужа, который, нагнувшись, доставал из-под стола мою лицензию. - Что-то случилось? - встревожилась она, когда он вернул мне документ. Затем Луиза взглянула на моё лицо. Должно быть, оно было цвета раскалённого кирпича; щёки мои пылали. - О Господи! С вами всё в порядке, миссис Шапиро?
Я кивнула, поскольку издавать членораздельные звуки ещё не могла.
- Что здесь произошло? - обернулась Луиза к Николасу. - Где Тодд?
- Ты с ним слегка разминулась. Выбежал отсюда с минуту назад, наверное к себе в комнату. Он забрал что-то у этой дамы и принялся дразнить её, прыгая по столу туда-сюда.
- Мою лицензию, с трудом выдавила я.
- С вами точно всё нормально? - снова спросила огорчённая экономка.
Я ещё раз кивнула, слабо улыбнувшись:
- Запыхалась просто.
- Это я во всём виновата. Не стоило оставлять вас наедине с Тоддом. - Отпустить ей грехи я не успела. - Хотите чаю? - предложила Луиза. - Сразу полегчает.
Убейте не пойму, что же такого содержится в чае и делает его лекарством от всех болезней, начиная с насморка и изжоги и кончая истерией. Как бы то ни было, с раннего детства, подобно миллионам других людей, я убеждена в его чудодейственных лечебных свойствах.
- Да, спасибо. - пробормотала я.
Тут Николас ушёл, заслужив мою сердечную благодарность, а Луиза, поставив чайник, присела со мной за стол.
- Николас поехал за мисс Лундквист, - сообщила экономка. - Но она наверняка без сил - целый день на работе и вдобавок…
- Не волнуйтесь, сегодня я не собираюсь больше задавать вопросы, сама очень устала, - сказала я, к явному облегчению Луизы. - И знаете, если вы не обидитесь, без чая тоже обойдусь. Отправлюсь-ка лучше домой.
Я вдруг поняла, что в данный момент больше всего не свете мечтаю оказаться как можно дальше от маленького монстра по имени Тодд.
Глава 9
Барри Лундквист не стала дожидаться, когда я снова с ней свяжусь. В среду утром, едва пробило девять, она позвонила мне в офис.
- Как я поняла, вчера вечером мой сын очень плохо с вами обошёлся, - начала Барри.
Я решила прийти женщине на помощь. По голосу чувствовалось, насколько ей неловко. И потом, разве Барри виновата в том, что уродила такого жуткого дегенерата? Кроме того, мне было бы нелишне заручиться её разрешением, прежде чем беседовать с ребёнком.
- Ничего страшного, - великодушно заявила я. - В конце концов, он подросток, а в этом возрасте…
- Ох, я так рада, что вы не сердитесь! - благодарно отозвалась Барри. - В последнее время с Тоддом трудновато, но сердце у него доброе. Честное слово.
Мне показалось, что она убеждает в этом не столько меня, сколько себя.
- Не сомневаюсь.
- Послушайте, я знаю, что вы хотите поговорить со мной о смерти сестры, но, боюсь, сегодня я тоже по уши в делах до самого вечера. Завтра утром рекламное агентство, на которое я работаю, проводит презентацию нового проекта, и последние три недели мы буквально без передышки над этим трудимся.
- Когда вы рассчитываете освободиться?
- Завтра к полудню всё должно закончиться - так или иначе. Если вам удобно, вечером можем встретиться.
Я заверила Барри, что завтрашний вечер меня вполне устраивает, и мы договорились о времени.
Повесив трубку, я задумалась о Тодде и его "секретной информации". Любопытно, мальчишка и впрямь что-то знает или попросту дразнил меня? Скорее всего, конечно, дразнил. Видимо, таким манером он возвысился в своих глазах и одновременно осложнил жизнь мне - как говорится, сочетал приятное с полезным. Тут я сообразила, что, отвлекшись на боевые пляски, забыла спросить, считает ли Тодд, что Кэтрин была убита.
Само собой, я бы нарвалась на очередной выпендрёж этого умника. Да если бы он и сказал, что на самом деле думает, - грош цена его словам. И всё же, непонятно с чего, я ела себя поедом за то, что не расспросила мальчишку. Ладно, может, завтра наверстаю упущенное.
Чуть позже я позвонила Сондре Кинг по номеру, оставленному Эвелиной Корвин.
- Сондра Кинг, связи с общественностью, - ответила секретарша, или менеджер, или неважно кто. Ага, теперь ясно, каким бизнесом занимается эта женщина. Едва я представилась и сообщила о цели своего звонка, как меня тут же соединили.
- Чем могу помочь, миссис Шапиро? - раздался в трубке голос Сондры Кинг, отрывистый и деловитый, но отнюдь не враждебный.
Я спросила, можно ли навестить её вечером, на что Сондра сообщила: поздно вечером она ужинает с клиентом.
- Но если вас устроит, могу уделить вам около получаса в обед.
Ужасно не люблю приставать с расспросами к людям, у которых день расписан по минутам. Невольно чувствуешь прессинг, а мои мыслительные процессы, как известно, в таких случаях едва волочат ноги. Посему я соврала, что в обед буду занята, и справилась, не сможет ли она повидаться со мной вечером в пятницу. Однако, как выяснилось, на выходные Сондра уезжает, так что в итоге мы сошлись на вечере понедельника.
* * *
Четверг начался с разочарований. Первым делом, с утра пораньше, я позвонила сержанту Якобовичу, как он и предлагал. (Сначала я, правда, в короткой схватке поборола искушение свалиться на него как снег на голову без предупреждения.)
- Боюсь, встречу нам придётся отложить на несколько дней, - торопливо произнёс Якобович. - Тут у нас неподалёку двойное убийство; если честно, я уже бегу на место преступления. Давайте так: где-нибудь на следующей неделе я с вами свяжусь, о'кей? Если, конечно, не будет такой запарки.
Знаем мы эти басни: "Вы мне не звоните, я сам вам позвоню". Чёрта с два!
- Ой, что вы, не хочу причинять вам такие неудобства, - лживо заверещала я. - Что, если я позвоню вам на следующей неделе? Не возражаете?
- Ради бога. И честное слово, мне очень жаль, что так сложилось.
- Ничего страш… - Тут я выяснила, что разговариваю с мёртвой трубкой.
* * *
Барри Лундквист внешне совсем не походила на обычную бизнес-леди. Среднего роста, худая как карандаш (видимо, это у них семейное), с короткими, тёмными, гладко зачёсанными волосами, она являла собой не менее живописное зрелище, чем её отпрыск, хоть и на свой лад.
Начать с того, что макияж она, безусловно, накладывала не скупясь. А уж зелёные тени и чёрную тушь отмеряла столь щедро, что, по моим прикидкам, пополнять запасы ей приходилось чуть ли не еженедельно. Более того, её помада - кричаще-лилового цвета - существенно заползала за естественные контуры губ, а для пущего эффекта была покрыта незнамо сколькими слоями блеска. На щеках ярко алели два больших пятна - слишком больших и слишком ярких. Совокупный эффект был таков: поглядев на это лицо больше двух секунд, вы всерьёз рисковали своим зрением.
Что до остального, нижняя часть Барри была упакована в тесные джинсы, а верхняя прикрыта (по крайней мере частично) пурпурной шёлковой блузкой с о-очень глубоким вырезом. На ногах - бежевые босоножки на высоченной платформе, из которых торчали ногти того же визгливо-лилового цвета, что и помада. Довершали сногсшибательную картину восемь разнокалиберных браслетов на руках и шесть колец - если я не просчиталась - на пальцах. И тем не менее, несмотря на столь чудный облик, миссис Лундквист к себе безусловно располагала. А может, я просто прониклась сочувствием к ней. Из-за Тодда.
Мы уселись в гостиной, и начала я с вопроса о том, чем Барри занимается в агентстве. (Эллен какое-то время, очень недолго, подвизалась в рекламе, но сама я почти ничего не знаю об этом бизнесе, вот и разобрало любопытство.)
- Я главный художник, - сообщила Барри.
- Вы рисуете?
- Нее, совсем не рисую. - Она улыбнулась.
- А-а. Значит, чертите?
- Немножко. - Улыбка стала ещё шире.
- Хм, так что же вы делаете?
- Заведую художественным отделом. - Барри рассмеялась и, выдержав паузу, пояснила: - У всех сложилось превратное впечатление о работе главного художника. В общем, мы работаем с авторами над концепциями - ну, другими словами, идеями - для рекламных плакатов и роликов и, кроме того, отвечаем за графическое решение.
- Ага, поняла. - Ничего я не поняла, но кому приятно выглядеть идиоткой?
Затем мы заговорили о Кэтрин. Я выразила соболезнования, Барри Лундквист поблагодарила, и глаза её увлажнились. В отличие от своего сыночка, она явно питала к девочке глубокую привязанность.
- Как вы считаете, причиной смерти Кэтрин была её болезнь? - забросила я удочку.
- Разумеется. Все мы знали, как она больна. А моя бабушка… в общем, из-за этой истории с автомобилем она всё видит в искажённом свете. Вбила себе в голову: дескать, если б тогда она поверила, что на жизнь Кэтрин покушались, то приняла бы необходимые меры, чтобы её уберечь.
- Ваш сын считает, что насчёт мчавшегося на неё автомобиля Кэтрин сказала правду.
- Тодд? - Барри усмехнулась. - Да он что угодно скажет или сделает, лишь бы произвести впечатление. Это его конёк. - Нелестную ремарку она смягчила виноватой улыбкой.
- Он и ещё кое на что намекал. И мне хотелось бы уточнить с вами некоторые вещи - на всякий случай.
- Да, пожалуйста. - И после паузы, нерешительно: - А что он вам сказал?
- Ну, во-первых… надеюсь, вы не сочтёте меня бестактной… он обмолвился, что знает истинную причину вашего развода.
- Моего развода? Да тут и знать нечего. Два года назад, когда мне было тридцать четыре, муж оставил меня ради двадцатипятилетней красотки. - Она снова усмехнулась: - не очень оригинально, верно?
- Именно тогда вы с Тоддом перебрались в этот дом - после разрыва?
- Да, но только на время. Хотя я уже начинаю чувствовать себя, как тот тип, Уайтсайд, в "Человеке, который пришёл на ужин". На сколько он там загостился? - Она не ждала, что я подскажу ответ (и то спасибо - где б я его взяла?). - Как бы то ни было, - продолжала Барри, - недавно адвокаты разобрались наконец с папиным наследством, и, кажется, я смогу подыскать себе приличную квартиру - если, конечно, найду время на поиски. Но Донна молодец, спасибо ей. Всё время повторяет, что дом большой, и мы можем жить здесь сколько угодно, и мой отец, мол, сказал бы то же самое. И всё же я жду не дождусь, когда мы наконец съедем.
- Тодд также намекнул, что владеет какой-то секретной информацией относительно Донны.
Ответом мне был тяжкий вздох.
- Миссис Шапиро, моего сына можно охарактеризовать одним-единственным словом - неисправимый.
- То есть вы не имеете понятия, что он хотел сказать?
- Ни малейшего. Его хлебом не корми, лишь бы замутить воду.
- Похоже, вы неплохо уживаетесь со второй женой вашего отца.
- Чудесно. Только Донна - папина третья жена. Вы забыли о Фелиции - маме Кэтрин.
Утверждать не берусь, но, кажется, я громко ахнула.
- Вы хотите сказать, что Донна не мать Кэтрин?
- Чёрт! - Барри прикрыла ладонью рот и покачала головой, явно досадуя на себя за оплошность. - Порой мне хочется повесить себе на язык замок, - пробормотала она, опуская руку. - Но, честное слово, я думала, вы знаете; мне казалось, все знают. - Барри поспешно взялась за аварийный ремонт: - Но ведь Донна была матерью Кэтрин больше девяти лет. И уж конечно, как мать она куда лучше Фелиции. Донна и Кэтрин обожали друг друга.
- Наверняка мне не сообщили об этом всего лишь по чистой случайности, - заметила я. - Но уж коли пришлось к слову, расскажите об этой Фелиции.
- Хорошо, раз уж я раскрыла свой поганый рот. - Барри поморщилась. - Отец женился на этой штучке через несколько лет после смерти моей матери. А она бросила его, когда Кэтрин было всего три недели от роду! Видите ли, пожелала вернуться в шоу-бизнес. Вернуться! - передразнила Барри, фыркнув.
- Она актриса?
- Певица. Была - она уже умерла. Вроде бы она профессионально занималась пением - совсем немножко, - до того как познакомилась с отцом. И тут вдруг, едва родилась Кэтрин, мадам возомнила, что упускает шанс стать второй Стрейзанд. Но, по-моему, не последнюю роль в её уходе сыграло здоровье Кэтрин: Фелиции совсем не улыбалось растить больного ребёнка. Так или иначе, она подалась в Лос-Анджелес за славой и богатством, а в итоге спилась и умерла в преклонном возрасте тридцати одного года.
- Ваш отец женился на Донне меньше чем через год после ухода Фелиции?
- Примерно через полгода. Но они с Фелицией уже давно не ладили, так что он женился вовсе не с горя. Папа по-настоящему любил Донну.
- Между ними немалая разница в возрасте…
- Папе, когда он умер, было под семьдесят, а Донне тридцать три. Но они были очень счастливы.
На мой взгляд, я ничем не выдала своего скепсиса. Тем не менее Барри сочла нужным добавить:
- Можете не сомневаться.
Я уже хотела перейти к главному вопросу, когда она попросила:
- Пожалуйста, не говорите никому, что я вам сказала. Насчёт того, что Донна не родная мать Кэтрин. Не то чтобы тут было что скрывать, - поспешила она вставить, - просто мы с Донной друзья и она была очень добра ко мне. И мне бы не хотелось, чтобы она подумала, будто я отплатила ей чёрной неблагодарностью, сплетничая про неё. Тем более в такой момент.
Я заверила Барри, что, хотя мне и придётся упомянуть полученные от неё сведения, их источник я разглашать не стану. Уладив таким образом проблему, я перешла к главному:
- Насколько я поняла, в день смерти Кэтрин вы были на работе.
- Да. Во всяком случае, в тот момент, когда она… когда это случилось.
- С вами ещё кто-то был?
- Автор проекта, над которым я сейчас работаю, пробыла до начала двенадцатого, потом ушла домой. А мне надо было ещё немножко потрудиться.
- Значит, с одиннадцати вы были в офисе одна?
- Ну да.
- Кто-то может подтвердить ваше присутствие там? Например, уборщица? Или охранник?
- Нет, мы арендуем особняк. Охранника вообще нет, а уборщицы я не видела.
- Пока вы там сидели, вам кто-нибудь звонил?
- Сондра - моя подруга Сондра Кинг - звонила примерно без двадцати два, чтобы сообщить о Кэтрин. Но я к тому времени уже ушла, в полвторого или около того. - Она в упор посмотрела на меня. - Послушайте, я не убивала Кэтрин. Её никто не убивал. Моя бабушка весьма эксцентричная особа, и вы это скоро поймёте, если уже не поняли. Но навязчивая идея, что Кэтрин убили, - это уже чересчур, даже для неё. Лучше бы оставила мою бедную сестричку в покое.
С этими словами Барри Лундквист закрыла лицо руками и разрыдалась.
* * *
Я заручилась разрешением Барри ещё раз поговорить с Тоддом.
- Только не надо верить всему, что он вам наболтает, - предостерегла она.
Вскоре деточка, с мрачной миной, нехотя притащился в малую гостиную.
- Луиза сказала, вы хотите о чём-то меня спросить.
- Разговор займёт всего несколько минут.
- И не вздумай нести околесицу, Тодд, - предупредила его Барри. - Отвечай честно. - Она повернулась ко мне: - Оставлю вас наедине.
И прежде чем я успела завопить: "Нет! Избави бог!" - она вышла. Едва за ней закрылась дверь, Тодд прошипел:
- Мне из-за вас вчера здорово влетело, между прочим.
- Из-за меня? Слушай, приятель, ты уже достаточно большой, чтобы отвечать за свои поступки. А вчера ты вёл себя как злобный придурок.
- Да бросьте, уж и повеселиться нельзя! Вы чё, никогда ребёнком не были, толстуха?
Нет, я, конечно, отлично знакома с пословицей "Хоть горшком назови…", но всё равно обидно.
- Была, не сомневайся, прошипела я в ответ, - и не пай-девочкой. Но к счастью, такой… такой, как ты, я уж точно никогда не была. - Пока он переваривал ответ, я пыталась взять себя в руки, в очередной раз вспоминая о нежном возрасте Тодда. И надо было затеять словесную дуэль с юнцом, у которого ещё голос ломается! Я вдруг ощутила себя круглой дурой. И потом, чего добьёшься от этого чудовища, если он будет считать меня своим заклятым врагом? Так что, упрятав подальше своё ядовитое жало, я сказала, что, дескать, огорчена, если у него были неприятности, - правда, каяться и бить себя кулаком в грудь не стала.
Выдержав паузу. он наконец смилостивился:
- Ну ладно, чё надо-то?
- Я только хотела спросить. Как ты думаешь: возможно, чтобы Кэтрин убили?
- Возможно, - самодовольно изрёк Тодд.
- Почему ты так считаешь?
- Ха, вроде бы это вы у нас сыщица - так, во всяком случае, на вашей бумажонке написано, - вот и разнюхайте, что к чему!
- Послушай, твоя мама велела тебе отвечать на мои вопросы. Сейчас я выйду и скажу ей, что ты…
- Да ну? А я скажу ей, что имел в виду, мол, всё в этой жизни возможно. - И со сладчайшей улыбочкой добавил: - Ну что, скушали? А теперь проваливайте на фиг!
Глава 10
Первое, что я сделала, едва добралась до конторы в пятницу (точнее, второе, но потребление кофе и круассана трудно назвать деятельностью), - привела в порядок свои записи, присовокупив недавно полученные сведения. После чего внимательно их просмотрела. А просмотрев, задумалась, есть ли у меня улики, указывающие хотя бы косвенно на убийство.
Начать с двери - помните, Луиза утверждала, что дверь в библиотеку была открыта, когда она уходила в магазин, и закрыта, когда она отправилась звать Кэтрин к обеду. Но экономка объяснила это просто: Кэтрин сама закрыла дверь, потому что из холла сквозило. Что ж, вполне возможно.
Перейдём к жалкой коллекции инсинуаций паршивца Тодда. Любопытно, эти его намёки на тайну Донны Корвин связаны с тем, что она не была родной матерью Кэтрин, или имеют под собой какую-то иную причину - реальную или вымышленную, - засевшую в его вывихнутых мозгах? И это его утверждение, что по поводу инцидента с автомобилем Кэтрин говорила правду. Стоит разузнать обо всём этом побольше, хотя… принимая во внимание источник информации, сомнительно, есть ли там что разузнавать. По словам матери Тодда, мальчишке доверять нельзя.
Едва я подумала о Барри Лундквист, как сразу вспомнила настойчивые намёки Тодда на тайную причину развода родителей. Но каким боком увязать это со смертью девочки, ума не приложу.