Андрей
– Ну, как самочувствие, дружище Сёма? – заботливо спросил Кароль, похлопывая пленника по щекам. Киллер слабо застонал, открыл глаза и обвёл кухню взглядом. Андрей ободряюще улыбнулся:
– Вот и всё, юноша, а вы боялись! Зачем мне вас пытать, когда вы щебечете, аки птичка божия?!
Лицо Сёмы понемногу обретало осмысленное выражение.
– Что… что это было? – слабым голосом спросил он.
– Я же вам говорил: сыворотка правды. Вы молодец, Сёма!
– Что я сказал? – холодея от предчувствия, спросил пленник.
– Да ничего особенного, но на дюжину пожизненных потянет. Только не знаю, сколько вам сокамерники позволят жить – ведь ваш наниматель, этот самый Бухгалтер, как вы его называете, может попросить их об услуге, которая окажется для вас последней. Хотите прослушать своё выступление?
Сёма судорожно сглотнул:
– А что там?
– Сёма, поверьте, вам лучше самому услышать! – заботливо ответил Кароль, включил перемотку магнитофонной ленты и направился в туалет.
За окнами уже начало темнеть, когда Аня услышала стук в дверь. Вошёл Али. Он поклонился:
– Госпожа, мне поручено показать тебе, как защитить себя!
Аня поняла, что это и есть начало того обучения, о котором говорил Махмуд. Она с сомнением оглядела себя: домашний халат и тапочки смотрелись отлично, очень женственно на её изящной фигурке, но как спортивный костюм не годились. Женщина вспомнила, что, когда она заглядывала в платяной шкаф утром, там лежало нечто более подходящее.
– Али, подожди минуту, я сейчас переоденусь!
В одной из секций шкафа оказались кимоно и спортивные тапочки. Аня рассудила, что это подходит как нельзя больше, и надела.
– Где мы будем заниматься? – деловито спросила она, возвращаясь к Али.
– В спортивном зале, госпожа!
Спортивный зал оказался этажом ниже, он был разделён на несколько частей. В одной находились спортивные тренажёры, в другой лежали кучей татами, а в третьей, самой большой, Аня увидела бассейн – четыре дорожки по двадцать-тридцать метров. Али взялся за одно из татами и перетащил в сторону.
– Госпожа, ты когда-нибудь училась этому искусству?
– Нет, – Аня смутилась: она считала, что женщина должна уметь постоять за себя, но случая научиться этому не выпало.
– Хорошо, госпожа. Возьми вот это, – Али подал ей узкий пластиковый предмет, похожий на нож. – Нападай на меня!
Аня растерялась: она не только не знала, как ударить ножом человека, но и не понимала, зачем это нужно. После нескольких её неуверенных движений Али покачал головой и взял другой "нож".
– Вот смотри, госпожа! – предмет в его руке вдруг словно ожил, завертелся, замелькал, перелетая из одной руки в другую, и внезапно оказался у груди Ани. Али печально вздохнул:
– Госпожа, ты даже не пыталась защититься. Почему?
– Али! Я не умею! Всегда хотела научиться, но некогда было!
– Хорошо, госпожа. Тогда делай, как я…
– У меня не получится! Ты двигаешься очень быстро!
– Я буду делать медленно. Смотри и повторяй.
Али действительно стал двигаться медленно, и Аня добросовестно повторяла, но быстро устала.
– Да, госпожа, вот так лучше.
– Но я никогда не смогу управляться с ним так, как ты… – переводя дух и утирая пот со лба, ответила женщина.
– И не надо. Я – воин, это моя работа. Ты должна только уметь продержаться несколько минут против обычного врага, не владеющего искусством боя. За это время настоящий воин должен прийти к тебе на помощь. Продолжим!
Андрей
Сёма растерянно смотрел на злополучный диктофон, словно не веря, что минуту назад оттуда раздавался его собственный голос. Это же надо – болтун… Всё рассказал… Хотя – куда деваться от химии? Теперь крышка. До конца жизни в тюрьме, да ещё счастье, если Бухгалтер не узнает.
– Чего вы от меня хотите? – хрипло спросил Андрея киллер.
– А давай вместе подумаем! – улыбнулся детектив. – Я, конечно, могу сдать тебя Олегу, и через полчаса ты заночуешь в СИЗО. Давай поспорим, что живым ты до суда не дойдёшь.
– Знаю…
– Тогда есть другой вариант: ты поработаешь на нас.
Сёма облизнул губы:
– Это как?
– Эта плёнка сейчас размножится и пойдёт в четыре адреса, включая МУР, но не на стол к начальнику майора Олега Зелинского, а в его сейф. В твоих интересах, чтобы ни с Олегом, ни со мной, ни с Любой ничего не случилось. Мы трое исчезнем на время, а ты доложишь своему начальству, что убил нас. Фотографии трупов я тебе дам. После этого от тебя требуется одно: чётко выполнять мои распоряжения. Будешь умницей – тебе зачтётся сотрудничество. Ты даже сможешь заявить, что совершал "ликвидации" из страха перед Бухгалтером. Самое главное – получишь государственную защиту, а значит, в тюрьму не попадёшь. Ну как – устраивает тебя?
– Да, – неуверенно пробормотал Сёма, опуская взгляд.
– Вот и отлично. Я всё подготовлю, и ты пойдёшь по своим делам.
– И пистолет вернёте?
– Мальчик, не говори глупости! – наставительно возразил Кароль. – Не о пистолете тебе надо думать, а о том, как уцелеть.
Сёма грустно вздохнул:
– Вы будете Новый Год праздновать, а я тут – сидеть в наручниках…
– Что поделать, твой первоначальный вариант был ещё хуже. Но я постараюсь, чтобы ты не скучал! – Андрей вынул мобильный телефон и набрал номер:
– Добрый вечер, Антон! С Наступающим! Можно мне тебя сорвать с торжества на пару часов? Поверь, дело стоит того. Нет, не дольше, если только сам не захочешь побеседовать кое с кем. Да, у меня гость, и очень интересный. Я устроил ему небольшой допрос, и он выложил занятную информацию. Придёшь – услышишь. Киллер, да не тот, который отличился вчера в Бескудниково, этот шёл за Любой и Олегом. То-то же, я знал, что тебе будет интересно. Ладно, жду.
– Кто этот Антон? – угрюмо спросил Сёма, едва Кароль разъединил.
– Очень хороший человек! – улыбнулся детектив. – Я уверен, ты будешь рад знакомству с ним. Тем более что получить государственную защиту с его помощью легче, чем через Зелинского.
– Какой-нибудь костолом из охранки?
– Фу, как нехорошо ты выражаешься! – поморщился Кароль. – Но в общем, отдаю дань твоей догадливости. Не буду утверждать, что ты сильно ошибся. Мой друг, с которым ты сейчас познакомишься – подполковник ФСБ.
– А если он поломает вашу игру?
– Я так не думаю. Но если вдруг такое случится, то тем хуже для меня.
Оба замолчали. Потянулись минуты ожидания. В соседней комнате Олег приглушённо разговаривал с Любой. Судя по голосам, оба были озабочены происходящим на кухне.
– Тебе сколько лет? – как бы между прочим спросил Андрей.
– Шестнадцать.
– Надо же, какой субтильный возраст. Да и облик. Встретил бы я тебя на улице – никогда бы не подумал. Любу ты тоже убил бы? И её сына? – Сёма молча пожал плечами. – Что же, юноша, спасибо за искренность.
Наконец, в квартиру позвонили. Из комнаты послышалось негромкое восклицание Любы. Андрей подобрался, вынул револьвер. Из комнаты вышел Зелинский с пистолетом в руке.
– Я думаю, это Лебедев, – неуверенно пояснил Кароль.
– Ты откроешь или я?
– Я сам…
Кароль неслышными шагами прошёл к двери и секунд через пять открыл: у порога действительно был Лебедев.
– С Наступающим, мужики! – ухмыльнулся он. – Зачем заставляете ждать под дверью? Я уж забеспокоился.
– Принимай пациента! – кивнул Андрей в сторону Сёмы. Подполковник ФСБ широко улыбнулся:
– О, какой подарок на Новый Год! Олег, ты его мне отдаёшь?
– Конечно, всё равно больше некому им заниматься. Меня ещё проверяют, а у Андрюхи лицензия приостановлена.
– Что? – воскликнул Лебедев и уставился изумлённо на Кароля. – Это не шутка? Как это – приостановлена? Кем?
– Мне из МВД звонили. Но не волнуйся, я уже задействовал знакомых, обещали помочь.
– А! – многозначительно отозвался Лебедев. – Если не секрет, что за знакомые?
– Одна бывшая клиентка.
– Не возражаешь, если я со своими потолкую, чтобы проверили, кто это тебе подарочек на Новый Год устроил?
– Не возражаю, только вряд ли они много нароют. К частному сыщику всегда можно придраться. Хотя бы настолько, чтобы устроить проверку. Из налоговой, к примеру. Меня же не лишили лицензии, а только приостановили её.
– Всё равно проверим, – многозначительно пробормотал Лебедев и обернулся к Сёме:
– Ну что, молодой человек, пойдём?
– Ему шестнадцать! – сообщил Кароль. Антон и Олег одновременно присвистнули.
– Вот это молодёжь растёт! – медленно, с уважением в голосе произнёс Зелинский.
– Вундеркинд! – добавил Лебедев.
– Ладно, молодой человек, вам пора! Взрослым дядям подходит время отмечать праздник! – Кароль подошёл к стулу, мягко взял пленника за плечи и помог ему встать. Лебедев внимательно проверил, как застёгнуты наручники.
– Пойду с Антоном вниз, прогуляемся немного! – сказал Андрей Олегу, и трое главных участников сегодняшнего вечернего события вышли. Зелинский прошёл к двери и прислушался. Из комнаты появилась Люба с высокой причёской, в красном платье до колен и туфельках на шпильках. Она боязливо заглянула на кухню.
– Ушёл этот? Как его…
– Сёма, – задумчиво ответил Олег. – Шестнадцать лет парню, а он вон чем занимается. А ведь вся жизнь впереди. Что из него получится к пятидесяти?
Люба только вздохнула. На лестнице послышались шаги, и в квартиру вошёл Андрей:
– Так, друзья мои! Желаю вам радостно отпраздновать, а мне пора ехать! Меня дома ждут!
– Как, ты не поужинаешь с нами? – огорчилась Люба.
– Не могу, дорогие мои, мне пора!
– Да, наверное, ты прав, – вздохнула Люба. – Танюшу нельзя обижать. Ладно, езжай.
– Счастливо, Андрей! – кивнул Олег и сунул пистолет в кобуру. – Хорошего Нового Года тебе! – и он пожал руку товарищу.
– Передай привет Танечке, Зоеньке и Люсеньке! – улыбнулась Люба. – И спасибо тебе огромное, что спас меня сегодня!
– Так уж и спас! – засмеялся Кароль. – Вы с Олегом и сами бы с ним справились. Всего доброго, моя прекрасная помощница! Привет Танюше передам! Олег, береги нашу девочку! – он вышел и закрыл за собой дверь. Щёлкнул замок. Олег обернулся к Любе, медленно подошёл к ней…
– Любимый! – выдохнула женщина. – Ты со мной! До Нового Года ещё три часа, а моё главное желание исполнено! – она протянула руки и нежно обняла майора. Он неожиданно пригнулся и подхватил Любу на руки:
– Девочка моя прекрасная! – пробормотал Зелинский. – Я не могу ждать! – Он жадно припал губами к устам рыжей красавицы.
– Будь что будет! – выдохнула Люба, ненадолго прерывая поцелуй. – Хочу тебя немедленно! Шут с ней, с этой причёской!
Олег внёс свою прекрасную добычу в спальню, бережно опустил на кровать и принялся целовать, чувствуя, как изнутри подпирает нарастающая страсть. Люба обняла его, взялась за платье, чтобы снять его с себя, и уста двух влюблённых слились в горячем французском поцелуе.
Аня
Молодая женщина тоскливо смотрела, как часовая стрелка подбирается к одиннадцати. Через три часа в Москве Новый Год. Здесь, в этой чужой стране – через час. Встречать его вдовой, бесправной женщиной Востока, которую только добрая воля хозяина спасает пока от насилия и унижения, опороченной у себя на родине как убийца, в преддверии каких-то зловещих событий, прелюдией к которым стал сегодняшний разговор, точнее, допрос у Махмуда.
А этот Али… Называет госпожой. Что он имеет в виду? Если его попросить, чтобы помог убежать, поможет или выдаст? Похож на обычного мусульманина, а речь – как у какого-то самурая. Вот это: я воин, это дело воина… Интересно при случае расспросить его – кто он, почему служит Махмуду, откуда знает русский язык?
А что, если попробовать выйти отсюда в город? Что кругом – вдруг пустыня? Нет, скорее всего, поблизости люди. И как себя вести – попросить их о помощи? Отправиться искать российское посольство… чтобы угодить за решётку? Но, может, родина разберётся, как всё вышло с Амиром? Остаётся только надеяться…
Как выбраться из этого дворца – попросить разрешения у Махмуда? Нет, это бесполезно, тогда надо сознаться во владении арабским языком. Значит, тайком. А для этого нужно как следует изучить дворец, выходы. Или всё-таки попросить по-хорошему? Пусть даст провожатого – например, Али. Неужели вдове Амира Абу-Салема нельзя поглазеть на его родной город? Может, и разрешит… Но это завтра…
Кем приходились Амиру Махмуд и те двое, толстый и тощий? Они не сказали, а самой спрашивать страшновато. Их желание отомстить за Амира искреннее или нет? Зачем Махмуду нужны эти её тренировки с Али? Так заботится о её безопасности? Почему не хочет вернуть в Россию? Правда, Аня сама его об этом не просила, как-то не в ту сторону разговор ушёл, да и ясно, что не для того похищали, чтобы назавтра вернуть. А для чего? С помощью полиграфа убедиться в невиновности вдовы Абу-Салем? И после этого начать какое-то таинственное обучение? Эти намёки на возможность мести убийцам Амира… Вспомнился французский фильм "Никита", героиню которого заставили заниматься малоприятными вещами. Да, но Никита была убийцей ещё до того, как попала в руки спецслужб, её порывы только направили в нужную важным дядям сторону, а чего ожидает Махмуд от скромной и тихой студентки московского языкового ВУЗа? Неужели надеется, что обучение превратит её в такую же жестокую убийцу, как Никита? Только не это, лучше умереть самой. Ну и мысли на Новый Год…
И отпраздновать не удастся. Здесь даже шампанского нет, ислам не позволяет. И телевизора нет… Кушай халву и другие восточные сладости, запивай их чаем или кофе – вот и всё празднество. Хотя, конечно, могло быть хуже. Где – в московском СИЗО или психушке, на гористом острове после цунами?
Неприятные мысли преследовали Аню, портили и без того безрадостное настроение на Новый Год, не давали насладиться тишиной и покоем в этой уютной и приятной, в общем, комнате. Не было настроения ни заняться чем-либо, ни даже пойти прогуляться в великолепный здешний сад. В конце концов, когда до полуночи оставалось полчаса, Аня решила просто лечь спать, всё равно отмечать нет возможности.
Она приняла ванну и легла в постель. Уже когда засыпала, на смену прежним мыслям вдруг вылезли новые: а ведь Амир был богат. Сейчас его имущество кому-то достанется. Его поделят угнетённые женщины, вдовы из гарема и их осиротевшие дети? Или найдутся более резвые претенденты? Махмуд случайно не главный наследник?
Таня
Таня уже начала беспокоиться: до Нового Года меньше трёх часов, а мужа всё нет. Неужели девочки пойдут спать, так и не поцеловав на ночь папу? И что это за дела, которыми нужно заниматься непременно под праздник? Придёт ли муж до полуночи?
Когда мысли молодой женщины побудили её взяться за мобильный телефон, внезапно раздался звонок в дверь: это был Андрюша! Он улыбался, а в его руках был букет роз ещё больше, чем днём приносил Виталий!
– С Наступающим, Танюша! С новым счастьем, любовь моя! Пусть мы будем всегда вместе, и каждое утро я смогу целовать твои губы и шею!
Они обнялись и поцеловались, прошли в комнату, и тут Андрей обнаружил, что его букет сегодня не первый.
– Кто это у нас был? – спросил он, и в его голосе прозвучали нотки ревности.
– Сосед, его зовут Виталий! – улыбнулась Таня. – Заходил поздравить нас с праздником!
– А… понятно, – пробормотал муж. До него дошло, что если жена не скрывает нового знакомого, то и подозревать нечего. Бросив на чужой подарок недовольный взгляд, Андрей снова обнял жену.
– Милый! А девочки? Им пора спать, но они не могут лечь без тебя!
Андрей хотел было ответить, что сейчас зайдёт к ним, но тут дверь в детскую открылась, и на пороге появились радостные Зоя и Люся:
– Папа, папочка! Как хорошо, что ты пришёл! А мы ёлку нарядили! А ещё у нас был дядя Виталий! – обрадовано затараторила Зайка. Андрей улыбнулся, присел перед девочками, прижал к груди обеих сразу и расцеловал.
– А теперь, милые, идите спать, вам пора!
– А можно посидеть с вами немного?
Андрей вопросительно посмотрел на жену. Таня пожала плечами и сказала с лёгким недовольством:
– Если только немного…
Они прошли к праздничному столу. По случаю прихода девочек, Таня быстро убрала в сторону шампанское и принесла из кухни сок. Семейное торжество закипело: Андрей был голоден и ужинал по-настоящему, жена больше старалась составить ему компанию, а девочки медленно пили сок. Но вот примерно через двадцать минут Люся начала клевать носом. Таня моментально заметила это и мягко обратилась к старшей дочери:
– Заинька, а теперь вам пора!
Зоя капризно надулась:
– Мамочка, а почему я тоже? Мне так хочется посидеть с вами ещё!
– Милая, прошу тебя! – и, понизив голос, добавила:
– Люсеньке одной будет скучно! Ты ведь у меня большая!
Услышав, что она большая, Зайка успокоилась, но из чувства противоречия возразила:
– Раз я большая, то почему мне нельзя остаться с вами?
Таня бросила на мужа умоляющий взгляд, и Андрей не замедлил прийти на помощь:
– Зоечка, милая, большим становится человек не потому, что сидит допоздна с другими взрослыми, а потому что берёт на себя ответственность! Сейчас нужно, чтобы ты проявила ответственность, помогла нам и пошла спать вместе с Люсей, чтобы ей не было одиноко!
– А, тогда хорошо! – радостно заявила Зоя и, осторожно взяв за руки полусонную сестричку, помогла ей спуститься со стульчика и увела в ванную – помыться и почистить зубы перед сном. Ещё через десять минут девочки легли спать, теперь уже и Зоя выглядела довольно сонной. Родители вернулись к столу, но Андрей не сел на место, а взял жену за руки:
– Родная моя! Сейчас, когда до Нового Года осталось всего два часа, я хочу сказать тебе: моё самое большое желание – быть каждый миг с тобой! Быть только твоим и для тебя, любовь моя!..
Андрей хотел было сказать что-то ещё, но Таня внезапным резким движением привлекла его к себе, прижала крепко и принялась целовать в лицо, в губы. Муж не удержался, увлёк любимую в спальню, и там произошло то же, что чуть раньше в квартире Любы.
– Ну-с, молодой человек, поедем в наши пенаты! – стараясь изображать благожелательность, обратился к юному арестанту Антон Лебедев, отправляя Сёму на заднее сиденье машины. В подполковнике ФСБ боролись противоречивые чувства: с одной стороны – отвращение и настороженность к профессиональному убийце, который всего несколько часов назад шёл сюда, чтобы лишить жизни трёх человек, в их числе молодую женщину и её маленького сына. С другой – юность пленника вызывала некоторое сочувствие, хотелось думать, что мальчишка пошёл по своему чудовищному пути из-за какой-то ошибки общества, которое оттолкнуло его, лишило жизненного шанса, отбросило в объятия бандитов. Ко всему прочему, Лебедеву не терпелось вернуться за праздничный стол, а значит, нужно было побыстрее сдать пацана куда следует.
– На Лубянку едем? – уныло спросил пленник примерно через минуту езды.
– Не совсем. Скоро всё узнаете.
– Я в камере один буду?
– О, да, это я обещаю!
– А вы потом пойдёте вино пить и с женой миловаться?
Лебедев подавил в себе раздражение и промолчал.
– Я должен буду слушаться вас или того детектива?